Предначертанный путь. По зову долга

      Остатки дыма развеялись, и пришедшая в себя Маринетт обнаружила, что над ней простирается безупречно чистое небо. Дышалось настолько легко, что на долю секунды она поверила, будто умерла и перенеслась в иной мир, где нет места боли. Но тёплые пальцы, бережно поправляющие чёлку, доказывали, что происходящее вполне реально. Маринетт попыталась сесть.       – Вот так. Умница, – руки Луки тут же перехватили её за плечи. – Сидишь? Голова не кружится?        – Я... – Маринетт прислушалась к ощущениям, – в порядке. А где... где все? Зои? Адриан? Что вообще произошло?       – Нас раскидало ударной волной, – Лука стряхнул пыль с куртки жены. – Я вынес тебя. Адриан выбрался сам. Зои нашёл Луис. Все живы и на вид здоровы. А сейчас давай поторопимся. Остальные уже идут к машинам, – Лука, не дожидаясь ответа, подхватил Маринетт на руки.       – Я правда в порядке. Я могу идти сама.        Лука, чуть сощурившись, оглядел жену и со вздохом поставил её на землю, но за талию предпочёл придерживать. Маринетт не сопротивлялась и двинулась вперёд. На левую ногу оказалось больно ступать. Момент травмы из памяти стёрся, но она понимала, что руки мужа сейчас весьма кстати.        – Сколько я была без сознания?       – Недолго. Далеко уйти с тобой на руках я не успел, но и оставаться там больше не имело смысла. Мы совсем рядом с храмом. Точнее с тем, что от него осталось.       – У нас получилось?       – Получилось...       Грусть в голосе мужа Маринетт распознала безошибочно. Она не знала, сколько времени уйдёт на принятие новой жизни – месяц, год, десять лет. Не знала, чем заполнить пустоту в душе. Она могла лишь быть рядом и отдавать без остатка все свои светлые чувства, что с каждым днём лишь набирали силу.        – Храм разрушен, – прервал недолгое молчание Лука. – Осталась груда каменных глыб. Тени исчезли, а камни чудес...       Маринетт схватилась пальцами за мочку уха. Пусто. Магические серёжки будто растворились. Браслета на запястье мужа она тоже не разглядела.       – А шкатулка?       – Уверен, что рассыпалась прахом.       – Мне жаль, что всё закончилось так... печально.       – Не жалей, – Лука замедлился, а через пару шагов и вовсе остановился, развернув жену к себе лицом. – У меня есть ты. Ты и Мелоди. Мы не сдались. Мы не потеряли друзей. Это победа, Маринетт. Да, без фанфар, фейерверков и аплодисментов. Тихая и вымученная, я бы даже сказал, горькая, но победа.       – Ты прав, – Маринетт обвила шею мужа и всхлипнула. – Конечно же, ты прав.       – Тогда почему ты плачешь?       – Я... просто устала.       – Пойдём, – Лука запечатлел на её щеке невесомый поцелуй. – Мы заслужили отдых.       Путь до машины дался Маринетт непросто, но она старалась этого не показывать. В голове роились мысли о жизни без квами и шкатулки. Леди Баг стала лишь кусочком прошлого. Не будет больше вечерних посиделок на крышах, свиста ветра в ушах, печенья для Тикки... Теперь они обычная семья. Впрочем, тот факт, что более никакой Великий мастер не посмеет нарушить их покой, вполне обнадёживал.        – Маринетт! – звонкий голос Зои быстро вытащил из водоворота мыслей. – Ты пришла в себя!       Возле машин их ожидала вся компания. Су Хан, Шен и Луис стояли поодаль, о чём-то переговариваясь. Спорили – подумалось Маринетт. Уж слишком активно жестикулировал теперь уже в прошлом Великий мастер.        – Видимо, я настолько слабая, что лишь хлопоты доставляю, – Маринетт обняла Зои.        – Всем досталось, – нахмурилась Ли. – Я тоже не сразу очнулась.       – Раз все в сборе, предлагаю ехать, – Адриан кивнул Луке, чтобы тот поспешил усадить Маринетт и сам сел за руль. – Мой организм требует еды и сна.       – Луис! – крикнул Куффен товарищу. – Езжайте за нами следом. Обсудим случившееся в отеле.       Дорогу Маринетт не запомнила – уснула так крепко, что не слышала даже привычных перебранок Луки и Адриана. Впрочем, пропустила она немного. Куффен давил на газ с азартом, поэтому его напарник возмущался слабо, а на въезде в город и вовсе примолк.       Проснулась Маринетт уже на парковке от ласкового прикосновения мужа. Даже сейчас, после спонтанной поездки в Бразилию, изнурительных ночных поисков, встречи с Феликсом и Су Ханом, после окончательного разрушения храма он не замыкался, не позволял себе отдаляться, не думал о собственной усталости, а окружал жену трогательной заботой.       – Милая, просыпайся, – Лука провёл пальцем по её щеке.       – Ещё пять минуточек, – не открывая глаз, пробормотала Маринетт и попыталась перевернуться на бок, но её остановил ремень безопасности.       – Приехали, – не сдержал улыбки Лука. – Давай отнесу тебя.       Маринетт лениво потянулась, наконец протёрла глаза, поймала на себе мягкий взгляд мужа. И просто не смогла не улыбнуться в ответ. Он смотрел на неё с неизменной любовью – той самой, что зародилась, когда ему не исполнилось и пятнадцати.       – Мне кажется, ты уже достаточно носил меня на руках сегодня.       – Готов носить тебя на руках до бесконечности.       Маринетт рассмеялась, чтобы скрыть навернувшиеся слёзы. Но плакать сейчас хотелось не только от усталости. Организм физически не выдерживал нагрузки, что вкупе с внезапным приступом ностальгии давала ядерную смесь. Позволить себе не разрыдаться могли разве что бесчувственные камни.       – Идёте? – выскочивший из-за угла Адриан слегка остудил эмоции.       – Идём, – шепнула Маринетт, не сводя глаз с Луки.       – Для чего вообще это общее собрание? – отбросив скромность, спросил Адриан в лифте. – Могли бы просто разъехаться в разные стороны и больше никогда не маячить на горизонте друг у друга.       Су Хан вопрос проигнорировал. Шен и вовсе не обращал внимания на Адриана. Его гораздо больше интересовал Феликс. Сам Фатом, прожигаемый недоброжелательным взглядом, молчал и держался на расстоянии, насколько это было возможным в замкнутом пространстве.       – Ордена нет, – Лука распахнул перед гостями дверь номера. – Получается, и обязательств больше нет. Чем займёшься, Луис?       – Пойду по твоим стопам, – усмехнулся парень, падая на диван. – Женюсь.       – Есть на ком?       – Нет, но... – Луис склонил голову и подпёр пальцами висок. – Это не проблема. Я же не сказал, что женюсь завтра!       – Другого ответа я и не ожидал, – расхохотался Лука, усаживая Маринетт на кровать и устраиваясь рядом с ней. – Адриан? Обратно в Штаты?       – О, ты невыносим! – простонал Агрест, усевшийся прямо на пол. – Можно я не буду думать об этом сейчас? Я уже не помню, когда в последний раз нормально спал! А ты беседы свои разводишь!       Адриан не злился, лишь в свойственной ему манере намекал, что душещипательным разговорам о планах на будущее предпочёл бы десятичасовой сон в мягкой постели.       – Мы скоро уйдём, не переживай, – усмехнулся Су Хан.       Адриан поймал себя на мысли, что в своём облачении служителя Ордена хранителей он не выглядит нелепо, а вполне сойдёт за местного монаха.       – Мы с мастером Шеном останемся в Тибете. Обустроимся. Так что, если кто-то из вас впечатлился местной культурой или красотами природы, милости просим.       – Я склоняюсь, что приеду, – заговорила Зои, присевшая возле Адриана. – Да, мне досталось, но эти места... необычные. Поездка сюда не похожа на отпуск у моря. Здесь хорошо думать, перезагружаться, строить планы, – она взмахнула в воздухе кистью. – Так что, да, определённо приеду. И буду рада, если...       Договорить не дала подскочившая Маринетт.       – Твои руки, Зои!       Ли, уже привыкшая не смотреть лишний раз на ладони, устремила взгляд вниз.       – Быть не может...       На месте недавних шрамов красовались аккуратные пальцы с безупречным маникюром, словно и не было никаких экспериментов с храмом, ключами от подземелья и переполняющей до краёв энергией.       – Надо же! Сработало, – Луис присмотрелся к рукам Ли.       – Что сработало? Мне кто-нибудь объяснит?       – Кулон на тебе?        – Нет! – Зои едва не подпрыгнула и вцепилась пальцами в предплечье Адриана. – Мы же уничтожили его! Да там остатки каменных стен в щепки разнесло. Странно, что мы живы. Хотя на предмет сотрясения мозга я бы проверилась.       – Под шарфом посмотри.       – Да невозможно это! Нет здесь никакого ку... – Зои осеклась, едва нащупав пальцами что-то твёрдое, – кулона... – и вытянула за цепочку целое и невредимое украшение. – Как?       – Вы уничтожили магическую часть. Осталась оболочка. И теперь это твоя защита от последствий применения магии, – пояснил Луис. – Потому и шрамы исчезли. Но если потеряешь, всё вернётся. И снимать нельзя.       – Только на мне работает? – Зои повертела в руках кулон и убедилась, что он ни капли не изменился. – Я могу передать эту штуку другому человеку, который тоже пострадал?       – Если верить книге, на ком угодно. Каждый пострадавший от магии, причём любой природы, может исцелиться. Твои последствия – это шрамы. Полагаю, и волосы больше красить не придётся.       Зои окинула собравшихся беглым взглядом, чуть дольше задержавшись на Адриане. В её голове уже созрело решение. Сейчас она искала лишь поддержки и, получив молчаливое одобрение в виде едва заметного кивка, стянула с шеи цепочку. Сжала кулон, подошла к Луке и вложила украшение в его ладонь.       – Тебе нужнее, – одними губами проговорила Ли.       Маринетт смогла лишь проводить подругу растерянным взглядом. Слова благодарности, которые несомненно заслуживала храбрая Зои, застряли в горле. Сама Ли села обратно на пол, закатала рукава и теперь заворожённо наблюдала, как ставшие на пару минут идеальными руки вновь покрывались дорожками шрамов.        – Зои, это... это...       Маринетт задыхалась от растущих внутри чувств – от желания стиснуть в объятиях подругу, что поставила жизнь другого человека выше своей красоты, и от осознания, что Лука, её смелый, сильный, безудержно любящий Лука, ещё долгие годы будет рядом с ней.       – Это достойно уважения, – кивнул Адриан.       Он притянул Зои к себе, перебросил на другое плечо мешающую косу и на долю секунды согрел дыханием висок. Ли мгновенно покраснела, но отстраняться на стала. Руки Адриана дарили уют и тепло. В большем она сейчас и не нуждалась.       – На этой трогательной ноте мы вас оставим, – Су Хан поднялся и расправил складки одежды. – Луис, ты с нами?       – Да, – парень галантно поцеловал руки Зои и Маринетт и под смех Луки скрылся за дверью вслед за вчерашними наставниками.       – Я... тоже, пожалуй, вернусь в свой отель, – дал знать о себе Феликс.       – Тебе лучше уехать, – Лука подошёл к нему вплотную. – У меня нет более никаких претензий, но Шен странно на тебя косился. Да, Орден больше не существует и мстить по факту не за что, но... теперь его не будут сдерживать никакие правила и запреты.       – Это я уже заметил, – фыркнул Феликс. – За меня не переживайте. С одним разъярённым китайцем я как-нибудь справлюсь.       – Полетишь в Лондон? – спросил Адриан, поднимаясь с пола и утягивая за собой Зои.       – Да. Надо же показаться матери, пока она не начала меня оплакивать.       – Привет ей от меня. И... так, братский совет. Перешагни через преграду в виде твоих нелепых отношений и шагай дальше. Уверен, ты ещё не потерян.       – Откуда такие выводы?       – Я хочу верить, Феликс. Я просто хочу верить в тебя. И потом, жизнь слишком коротка, чтобы зацикливаться на одном не самом лучшем человеке. Перешагни.       – Пойдёмте, – Феликс легонько подтолкнул Адриана к выходу. – Счастливой семейной паре хочется побыть наедине, а не слушать твои философские изречения. Хотя, признаться, ты меня удивил.       За непрекращающиеся насмешки Адриан вознаградил брата шутливым пинком. Несмотря на усталось, голод и желание спать троица выходила из номера с улыбками на лицах.       Маринетт, закрыв двери, поспешила в душ, а смыв с себя напряжение этого бесконечного дня, рухнула в постель и окунулась в царство Морфея, так и не дождавшись мужа.       Она понятия не имела, сколько проспала, но когда по лицу заскользили озорные солнечные лучи, почувствовала себя отдохнувшей, а когда ощутила обнажённой спиной грудь Луки, ещё и невероятно довольной. Услышав её шевеления, Куффен прижался ближе, обхватил руками плечи, откинул волосы, оголяя шею сзади, и припал к тёплой бархатистой коже губами.       – Доброе утро, любимая.       Маринетт чуть приспустила одеяло и согнула ноги в коленях, не подумав что соблазнительная выпуклость ягодиц упрётся прямиком мужу в пах. А когда поняла, насколько двусмысленную позу приняла, было уже поздно притворяться спящей. В неё настойчиво и весьма требовательно упиралась крепкая плоть. Маринетт развернулась и, одарив мужа полусонной улыбкой, прошлась пальцами по щетине. В памяти невольно всплыл фрагмент их недавнего разговора, состоявшегося, когда она совершенно, как сейчас виделось, бездумно просила Луку отказаться от титула хранителя.       – Ты говорил, что хочешь сына... – прошептала Маринетт, пытаясь уловить настроение мужа по оттенку радужек.       – Кто-то же должен играть рок-н-ролл, рассекать на байке и бить татуировки, – Куффен очертил пальцами скулу супруги, спустился по шее, чуть задержался на ключицах.       – Лука... Я же серьёзно!       – И я серьёзно. Я хочу, чтобы у нас была большая семья.       Пальцы Луки откинули мешающее одеяло, нежно погладили спину и вернулись вперёд, к груди, от ласковых касаний покрывшейся мелкими мурашками.       – Судя по тому, где твоя рука, ты хочешь заняться её расширением прямо сейчас, – хихикнула Маринетт.       – Почему нет? – подушечка большого пальца чуть надавила на бусинку соска. – Это наш последний день в Тибете. И нам не нужно никуда бежать, никого спасать. Нельзя упускать такую чудесную возможность. Неужели ты не разделяешь моей позиции?       Вместо ответа Маринетт потянулась обеими ладонями к вискам мужа. Пальцы зарылись в длинных волосах и стянули их на затылке. Не дожидаясь, когда Лука перехватит инициативу, она коснулась его губ своими. Поцелуй вышел неторопливым, тягучим и сладким точно мёд. Но осторожная нежность в любую секунду грозилась перерасти в полыхающую страсть, а руки Куффена, будто невзначай сместившиеся с талии на ягодицы, лишь способствовали этому. С губ Маринетт, судорожно выхватившей глоток воздуха, сорвался невесомый стон, когда ладонь мужа прошлась по кромке белья, слегка задевая чувствительную кожу. Внезапно стало нечем дышать.       – Ты не оставляешь мне выбора, – сбивчиво прошептала Маринетт.       – Какого ещё выбора? – Лука аккуратно прикусил краешек её уха. – Что может быть прекраснее, чем начинать день с наслаждения друг другом?       Ненужное более одеяло с тихим шелестом легло на пол. Лука, с трудом прервав поток поцелуев, завёл руки жены за голову и вынудил её вытянуться подобно струне. Отстранившись, чтобы полюбоваться обнажённым великолепием, он очертил ладонями каждый изгиб, спустился к ягодицам и стянул трусики. Сопротивляться она не смела. И с трудом представляла масштаб разочарования, оторвись Лука сейчас от её тела. Но он и не думал останавливаться. Уверенным движением руки он развёл её бёдра, коснулся влажной промежности и шумно выдохнул.       – Боже, Маринетт, как ты могла подумать, что я способен возжелать кого-то кроме тебя?       Лука гладил её спину, сжимал податливые ягодицы, покрывал россыпью поцелуев шею, плечи, грудь и беспрестанно, то с нежностью, то с надрывом, шептал её имя. Имя девушки, что была его единственной любовью, что таяла сейчас от его прикосновений, что тянулась к нему, летела хрупким беззащитным мотыльком на жаркий огонь его души и вовсе не боялась сгореть. Руки Луки блуждали всюду, не замирая ни на секунду и превращая всё тело в один оголённый нерв. Маринетт вздрагивала, стоило ему чуть сильнее сдавить бёдра, накрыть ладонью полушарие груди или легонько прикусить шею, оставляя едва заметный красноватый след. Маринетт скулила и подавалась навстречу, прогибалась в пояснице и прижималась к паху, задевая член, и сдавленно стонала, желая поскорее ощутить его в себе.       – Лука?       – Да, родная.       Он не прекращал её целовать. Он вкладывал в каждый из десятков поцелуев обожание до дрожи в коленках, гордость за возможность держать её за руку, стремление защищать от всех опасностей этого мира и рьяное, ничем не сдерживаемое желание обладать её прекрасным телом.       – Я... я... люблю тебя. Безумно люблю. Не понимаю, как... как я жила без тебя? Кем я была без тебя?       Сорвавшееся с губ признание окончательно пригвоздило сердце Луки к Маринетт. Он обжёг её скулу дыханием, накрыл губы и вошёл. Плавно, медленно, смакуя каждую секунду удовольствия и шаг за шагом перемещаясь в иную реальность, где есть место им двоим, слившимся воедино.       – Ты моя жизнь, Маринетт, – прошептал он, утыкаясь куда-то в шею и вдыхая её запах.       Пальцы Маринетт, впившиеся в бёдра, вынудили Луку ускориться. Поймать нужный им обоим темп оказалось несложно – оба отлично знали и потребности, и уязвимые места, оба стремились дарить друг другу удовольствие. Но сегодня Лука не собирался сдаваться без боя. Он умело водил Маринетт по грани – то замедляясь и купая её в приступе нежности, то вновь ускоряясь и подводя к краю сладостной агонии, но не давая сорваться вниз. Каждым своим движением он заставлял Маринетт извиваться под ним, шумно дышать, царапаться, комкать в пальцах ткань простыни и всё громче выкрикивать его имя.       – Лука, пожалуйста... – она впилась ногтями в напряжённые плечи, – Пожалуйста... Я... не могу больше...       На мужском лице, преображённом близостью долгожданной разрядки, мелькнула тень хищной улыбки. Лука более не позволял себе излюбленных шалостей, не отвлекался на целомудренные ласки, не сдерживал подстёгиваемые инстинктами порывы. Он овладевал супругой с таким упоением, словно завтрашний день не наступит, но разгорячённое сознание то и дело пронзали мысли, что эти поцелуи и касания никогда не прервутся, и ещё сотни, нет, тысячи раз он разбудит Маринетт нежными ласками и весьма исчерпывающе покажет, как сильно он её любит.       – Лука-а-а...       Маринетт в последний раз подалась вперёд, вздрогнула и застыла в мужских руках, не в силах ни пошевелиться, ни сделать вдох, ни оторваться от лазурных глаз.       – Маринетт...       Лука тяжело дышал. Он не видел ничего кроме раскрасневшегося лица жены, не чувствовал ничего, кроме мягкой пульсации внутри неё и с благодарностью принял пронзившую током кульминацию.       Тягучее тепло расползлось по отяжелевшим после оргазма телам. Маринетт, не пряча от мужа лёгкой полуулыбки, обвила его шею руками. Он откинул назад волосы, прилипшие ко влажному лбу.       – Ты моё сокровище. Сокровище, на поиски которого я потратил десять лет жизни. Но мне не жаль этого времени. Ничуть не жаль.       – Пусть так будет всегда. Во всех мирах, во всех вселенных, во всех бесконечных вариантах будущего... Пусть та, другая Маринетт всегда приходит к Луке.       – Пусть...

***

      Полуденное солнце наконец полноценно прогрело горный воздух и принесло уже не обманчивое, а физически ощутимое присутствие весны. Прохладный ветер не позволял забыться и беспечно трепал волосы, но недовольства не вызывал. Возможность наконец снять тёплые куртки, шарфы и шапки сегодня воспринималась почти как праздник – маленькое торжество, поделённое на четверых. Открытая веранда уютного ресторанчика с плетёной мебелью как раз кстати подходила, чтобы отметить этот день и навсегда сохранить его в памяти.       – Даже не верится, что мы до сих в Тибете, но не ползаем по руинам, а потягиваем шампанское, – Маринетт прижалась к плечу мужа и поправила плед, в который куталась, прячась от ветра.       – Я же обещал, что этот день наступит, – Лука заправил ей за ухо выбившуюся прядь и коснулся губами лба.       – Смотреть на вас – сплошное удовольствие, – по-доброму усмехнулась Зои.       Откровенно сближаться с Адрианом она пока не спешила или же всего лишь стеснялась посторонних взглядов, но Маринетт успела заметить, что рука Агреста мягко легла чуть выше талии подруги. Это мало напоминало дружескую поддержку, зато вполне могло представлять собой начало нового романа. Маринетт невольно улыбнулась. Определённо, и Зои, и Адриан заслуживали трепетных, а главное, взаимных чувств.       – Вылет завтра, – голос Агреста вынудил вынырнуть из мечтаний. – Как проведём последний день в этих... замечательных краях?       – Как обычные туристы, – Зои сделала глоток шампанского.       – Обычные туристы лежат кверху пузиком на пляже и слушают плеск волн, – возразил Адриан.       – Нет! – Ли хлопнула его по плечу. – Это скучные туристы. А мы вот сейчас доедим, допьём и рванём штурмовать сувенирные лавки. Не знаю, как вы, но я не собираюсь возвращаться домой без дежурного магнитика.       – Я куплю тебе с десяток самых разных, если они сделают тебя счастливой, – Адриан подмигнул Зои и тоже потянулся за бокалом. – Я же просто рад, что всё закончилось. Мир без магии... Кто бы мог подумать, а?       Маринетт подставила лицо ветру в надежде, что он высушит успевшие навернуться слёзы. Прощание с Тикки вышло внезапным и скомканным, но, несмотря на вынужденную десятилетнюю разлуку, они привязались друг к другу. Теперь Маринетт чувствовала некую пустоту и справедливо полагала, что Луке ещё тяжелее. Они оба привыкли к двум крохотным членам семьи, порой шаловливым, но неизменно милым. На ум неожиданно пришёл ещё один разговор. Маринетт хитро сощурилась и повернулась к мужу.       – Бигль или шпиц?       – Что? – Лука недоумевающе захлопал ресницами.       – Ты сказал, что мы заведём собаку. Так бигль или шпиц?       – Оу, – Лука откинулся на спинку диванчика и увлёк Маринетт за собой. – Я думал не так сразу, но, раз ты настаиваешь, пусть будет ретривер.       – Что? – Маринетт встрепенулась и вцепилась пальцами в свитер мужа. – Он же нас из квартиры выселит!       – Зато точно подружится с Мелоди, – парировал Лука. – А квартира... Может, мы вообще купим свой дом. Как у Милен и Айвана. По соседству.       – Будет удобно ездить в гости, – Зои не сдержалась и захлопала в ладоши.       Адриан в ответ на ничем не прикрытую радость Зои скомкано улыбнулся, и эта перемена в настроении не скрылась от взгляда Луки.       – Что-то не так? – Куффен, уже настроенный на скорое возвращение во Францию, не желал оставлять недосказанности.       – Не хотелось бы нарушать идиллию, но... – Адриан залпом осушил бокал. – Ведь чистая сила квами многократно превосходила нашу.       – К чему ты клонишь? – насторожилась Зои.       – Знаю, теперь уже поздно, – Адриан обратился к Луке и заглянул будто в самые потаённые глубины души, те, что он пообещал сам себе скрыть от всех. – Ты спрашивал Сасса? Можно ли было отмотать время?       Тишина окутала Луку со всех сторон, ограждая от внешнего мира. В голове колоколом звучали последние слова Сасса. Замелькали мысли. Неужели он и вправду вытянул счастливый билет или же это мудрый квами, видевший все его чувства, решил распорядиться по-своему? Так и не найдя ответов, Лука взглянул на Адриана. Опечаленным он не выглядел. Задумчивым – да, но сквозь пелену грусти и усталости уже пробивались первые ростки будущего благополучия. Зои, сжимающая руку Агреста, тоже казалась вполне довольной раскладом.       – Спрашивал, – чуть дрогнувшим голосом ответил Лука. – Это невозможно.       «Ты лжёшь», – что есть силы кричал внутренний голос. – «Ты, малодушный эгоист, выбрал женщину».       Но увидев своё отражение в синеве глаз Маринетт, Лука понял, что просто-напросто не смог бы иначе. В мире, где она выбрала его, он не имел ни малейшего права предать её чувства. И это была единственная истина, которую стоило брать в расчёт. Потому что так предначертано.