главное — не отвлекаться

Это должно было стать одним из самых уёбищных дней в жизни Стива Харрингтона. Конечно, не настолько уёбищным, как тот день, когда им чуть не закусила стая демогоргонов, и не такой уёбищный как когда он понял, что Нэнси и Джонатан стали парой. По шкале уёбищности данный конкретный день — тринадцатое июня, воскресенье, семьдесят семь градусов утром, к полудню — солнцепёк до девяносто пяти, в тени — душно, как в парилке, Боже, да за что ж ты так ненавидишь своих детей? — скорее приближался к первым сменам в «Старкорте»: Стив тогда тоже потел, нервничал и ежеминутно поправлял неудобную нелепую форму в виде майки и шорт, от которой после выпускного (и вместе с ним завершения карьеры баскетболиста) успел отвыкнуть. Да, всё совсем как тогда: глаза жгло неоновым золотом солнца, тревога зудела где-то в подреберье, а майка мерзко липла к телу потом. И шорты, и носки, и даже, блять, трусы, словно он только что искупался в озере. А ведь он ещё даже не начал бежать! Пока Стив просто стоял на старте, уперев руки в колени, согнувшись в знак вопроса и прищуро разглядывая беговую дорогу, походящую цветом на выгоревший на солнце мандарин. — Что. Это. За. Пиздец. Вот что ему реально нравилось в Эдди — прямолинейность; о чём тот думал, то и вылетало из его рупора, именуемого ртом, без какой-либо предварительной фильтрации от слова совершенно. И как же кстати озвученные им мысли совпадали с тем ворчанием, которое крутилось в голове Стива последние сутки заезженной пластинкой. Он вытер вспотевшее лицо и огляделся — Мансон стоял за ним и смотрел на расстелившееся пред ними, точно моисеево море, спортивное поле как на двери в пыточную. Если бы у слова «безысходность» был маскот, им бы был Эдди; Стив бы посмеялся над ним, не отражай его лицо такой же шок. В чём же суть: Стив больше никогда не сядет с Билли, Крисси и Эдди за азартные игры по целому ряду, нет — армии причин. Во-первых, потому, что карты явно не его тема, и плакала его дурацкая подростковая мечта о собственном казино в Лас-Вегасе, ибо он прогорит с первой же рулетки, тупо продует весь новорождённый бизнес с одной партии, как пить дать. Во-вторых, потому, что Билли, напротив, с картами словно родился и играл так лихо, что Стив даже не понял как проиграл, а когда понял, застыл во взвеси из шока, восхищения и гордости за своего парня. В-третьих, потому, что Крисси с этими её глазками оленёнка и улыбкой принцессы надо идти в шпионы — так ловко мухлевать, используя смекалку напополам с женским очарованием, не учат даже в ЦРУ. И в-четвёртых, потому, что Стив, конечно, пережил резкий разворот репутации от короля до неудачника, но сидеть в проигравших лузерах на пару с Эдди Мансоном как-то уже совсем унизительно. Но что сделано, то сделано — его парень и девушка Мансона разбили их в карточной партии («на желания!» — чёртов Эдди, драл тебя кто за язык предложить это?) в пух и прах, следовательно, Стив и Эдди должны им желание. Стив и Эдди очень надеялись на нечто стандартное: дорогой подарок, татуировки или какая-нибудь безумная сексуальная практика, но Билли и Крисси, переглянувшись своими одинаковыми хищными глазами голубоглазых пантер, усмехнулись и продекларировали: Новый спортивный комплекс, что правительство отгрохало на необжитых зелёных угодьях Хоукинса, размером с весь «Старкорт», если не больше, с теннисным кортом, баскетбольной площадкой, душевыми и беговой дорожкой, окольцевавшей оранжевым ковром всю эту исполинскую территорию — полный набор для укрепления вашего организма, мать его. Именно здесь, с семи утра в воскресенье, они должны исполнить желание своих зазноб: пятнадцать кругов бегом, а кто первый сдастся, тому пожизненный титул главного слабака и две недели с ничем, кроме поцелуев в щёку. Последнее предложил Билли, разумеется; Крисси снисходительно позволила ограничиться дразнилкой. Детский сад? Пожалуй. Но они оба согласились — подумаешь, пятнадцать кругов! На выездных матчах школы Стива гоняли и пожёстче, а Эдди сказал, что полжизни потратил на бегство от трейлерной шпаны и кое-чему научился. Однако их бравада улетучилась, когда они въехали на территорию спортивного комплекса и увидели его планетообразные размеры. Куда там площадкам для баскетбола и трейлерным паркам! Во всех зарубцевавшихся после битв с демогоргонами местах у Стива заныло, как у стариков-ветеранов, мучающихся фантомными болями. Увы, давать заднюю уже было поздно — Билли тогда не отвалит с подъёбами, а Крисси расстроится, а расстраивать Крисси как нечаянно пнуть котёнка — вроде не заметил, а стыдно потом так, что хоть удавись. — Это беговая дорожка, — глубокомысленно изрёк Стив. — Я вижу, что не подиум. По этому монстру мы будем бегать? — Эдди неприязненно поморщился, завязывая волосы на затылке зелёной резинкой Крисси. — Он в два раза больше, чем стадион Огайо! Проклятый василиск из асфальторезины! Кто вообще способен пробежать тут и не сдохнуть после первых двадцати ярдов?! — Он не может быть больше стадиона Огайо, Эдди, прекрати драматизировать, — Крисси выплыла из-за его спины, покачивая бёдрами, обтянутыми короткими зелёными шортами, и поправила спортивную белую майку. Хвостик медовых волос подпрыгнул, когда она выпрямилась солдатиком напротив своего парня и нежно заглянула ему в глаза. — Ты справишься, детка. — Крисси, не надо. Не делай этого со мной. — Эдди. — Я лучше откушу голову голубю. Давай я лучше откушу голову голубю? — Ты не откусишь голову голубю, любимый. — Крисси, милая, солнышко, рыбонька, ну пожалуйста, — взмолился Эдди, поглядывая то на дорожку — с ужасом, то на Крисси — с отчаянной надеждой. — Придумайте что-нибудь другое, я же здесь Богу душу отдам. Ты хочешь, чтобы я умер? Ты правда настолько меня ненавидишь?! — Ты не умрёшь, а очень даже наоборот, окрепнешь! Я хочу, чтобы тебе было лучше, Эдди. Это очень пойдёт на пользу твоей выносливости! — возразила Крисси, с трудом пряча улыбку. Эдди завозмущался: — С моей выносливостью полный порядок! Я таскаю аппаратуру весом в несколько десятков фунтов, часто пешком, если ты помнишь, помогаю Уэйну с ремонтом тачек и могу продержаться почти три часа, трахая те… — Эй, эй, простите, но я всё ещё здесь, — скривился Стив, щёлкнув пальцами. Эдди проигнорировал, а Крисси покраснела и, приблизившись к нему, шепнула так, чтобы Стив не расслышал: — Я понимаю, но… ты обещал. — Но я не знал что обещаю! Я здесь впервые, и это, типа, вдвое больше того, к чему я привык, — замялся Эдди. — Бегать несложно, но я не такой, как вы трое, олимпийские юниоры. Мой максимум — перепрыгнуть через школьный забор, пока Томми Хеган и его отсталые дружки-баскетболисты, Стив, без обид, преследуют меня. — Почему тебя преследовал Томми? — полюбопытствовал Стив. — В десятом классе я сказал, что ему лучше поссать в отвинченную от столба баскетбольную корзину, потому что только в этом случае у Томми появится шанс наконец-то в неё попасть, — с ухмылкой пояснил Эдди. Шутка была дебильной, но Харрингтон всё равно прыснул: — Да, это правда. Он ужасно играл. Стив вернул взгляд на площадку и улыбка слетела с его лица, сменившись кислой гримасой. Хорошо смеялся тот, кто смеялся последним, и что-то Стиву подсказывало, этим последним станет именно Томми Хеган, пусть тот и никогда об этом не узнает. Пока Эдди и Крисси позади него тихо спорили — он давил на её жалость, а она стойко держалась, как настоящий капитан, хотя и время от времени хихикала — он занялся расчётами на тему того, через сколько миль его ноги пошлют его куда подальше. Стив не забивал на физическую форму, но после школы у него просто не было времени на тренировки: работа с Робин, мелкие засранцы из компании Хендерсона и попытки подать очередное заявление в очередной колледж забили весь график. Ну, и ещё ему было тупо лень. «Тупо» в истории жизни Стива — наречие определяющее, судя по всему. — Не спать, красавчик, — хлопок прилетел смачно промеж лопаток; Стив вздрогнул, резко выпрямившись, и обиженно надулся: — Легче, Билли. — Закаляйся. В здоровом теле — здоровый дух. — Да, ты его из меня чуть не выбил, — буркнул под нос Стив. Билли вальяжно продефилировал вперёд, покачивая бутылкой с водой в руке, и медленно развернулся к нему, выглядя ничуть не впечатленным его ворчанием. А ещё чертовски горячим. Вообще-то он всегда горячий (фигурально и буквально, Стив пóтом обливается каждый раз, когда Билли остаётся у него на ночёвку), но сегодня он превратился в модель с разворотов модных журналов: русые волосы выгорели в чистый пшеничный и тугими кольцами обрамляли точёное лицо, солнце украсило крапинками веснушек кожу, мышцы перекатывались под ровным бронзовым загаром и пот сверкал на них серебристым узором, обводя бицепсы, шею и ключицы покруче любого хай-фэшн глиттера. Стив тут же словил себя на мысли, что хочет их облизать. Он бы, наверное, это сделал, если бы не присутствие Эдди и Крисси и сам Билли, который вдруг настроился серьёзно: — Ты разминку сделал? — Нет. — Делай, иначе сдохнешь через милю. При полном отсутствии силовых тренировок очень просто устать даже на маленькой дистанции, потому хотя бы немного подготовь мышцы. — Говоришь как тренер Филч, только матов на процентов девяносто меньше, — поморщился Стив; у Билли был одинаково сильный талант как и заводить с пол-оборота, так и выводить с пол-оборота — во всех смыслах, так что мысли о ключицах выветрились из головы так же легко, как и влетели, заменившись треклятым желанием. — Да сделаю, сделаю, Господи, Билли, не смотри на меня так. — Это для твоего же блага, амиго, — уже мягче сказал Билли. Стив понимал, что тот не издевается, а говорит правду: чем лучше он разогреет мышцы, тем легче протечёт пробежка. Билли заботился о нём, пусть и в весьма своеобразной манере, и его старания стоило ценить. Но повыебываться же — святое дело. — Не знаю, насколько это благо. Я имею в виду, — Стив указал на небо — золотой диск забрался высоко и ненавязчиво напоминал, что совсем скоро запечёт по полной программе, — мы же подхватим солнечный удар такими темпами ещё до начала эстафеты. — Значит поторопись, а не чеши языком. Тебя это тоже касается, Мансон! — рявкнул Билли, точь-в-точь как рявкал на нарушителей спокойствия в общественном бассейне; ей Богу, если бы не Нил со своим анти-примером, из Билли вышел бы на диво хороший командир армии, вожатый, ну, или финансовый брокер. — Убери руки с задницы Каннингем и марш на короткую дистанцию, если планируешь пробежать хотя бы две мили без разорванных сухожилий. — За мной пришли, дорогая, — скорбно вздохнул Эдди, притянул ойкнувшую от неожиданности Крисси вплотную и поцеловал её с отчаянием солдата, уходящего на войну. — Прошу, дождись меня, а если я погибну, положи со мной в гроб мою красную леди, первое руководство DM, кассету «Айрон Мэна»,… — Шевелись! — Эдди, всё будет хорошо, — заверила Крисси, нежно заправляя ему за уши выбившиеся из пучка кудри. — Билли прав, сперва надо размяться, чтобы подготовить группы мышц к нагрузке. Я помогу вам. — Нет, нет, Барби, это против правил, — встрял Билли. — Они должны справиться с разминкой сами, как взрослые мальчики. А ты… будешь вторым тренером! И без фаворитизма относительно участников соревнования, — недобро осклабился он, затем сунул два пальца в рот и зычно просвистел. — На позиции, чемпионы. Провожу инструктаж, потом разминка с короткой пробежкой и упражнениями, потом — на старт. — Он и в постели ведёт себя как генерал Маршалл или сегодня особый случай? — бестактно поинтересовался Эдди у Стива, за что немедленно получил подзатыльник от Билли. — Ай, блять, в следующий раз закатаешь губу вместо травки, Харгроув! — В следующий раз мы встретимся на твоих похоронах, если не прекратишь тратить драгоценный воздух в лёгких сейчас же. Эдди вяло прикрытой угрозы не испугался и молча показал ему средний палец. — Не ругайтесь. Вы хуже детей, которых подвозит Стив, — закатила глаза Крисси и оглядела парней, улыбнувшись с прямо-таки отвратительным энтузиазмом. — Чем скорее начнём, тем быстрее вы будете освобождены от сделки. Ветер сегодня попутный, солнце пока не печёт, никого кроме нас вокруг нет. Идеально! Вот увидите, это будет очень весело! Стив и Эдди переглянулись и разделили обречённый вздох. После небольшой разминки — на удивление прошедшей спокойно, под профессиональным надзором Билли и мягкими подсказками Крисси — звезды дня встали на старт. Стив сложил ладонь козырьком и сощурился, в последний раз окидывая взглядом гигантскую пустую площадь. Если бежать на одной скорости, то, в целом, Крисси не ошибётся — должно выйти неплохо. Эх, была ни была. Я человек, я слаб, но я готов сразиться с тобой, суровое, призрачное завтра! Точнее, уже сегодня. — Мы с Барби посовещались и решили, что будем бежать за вами, — внезапно объявил Билли, глянув по очереди на Стива и Эдди. — Неподалёку, чтобы не путаться под ногами, но в случае чего прийти на помощь. Для протокола — я настаивал, что вы справитесь без подстраховки, но Каннингем слишком печётся о твоей, — он кивнул на Эдди, — рахитной заднице, так что, если вы ни с того ни с сего начнёте терять сознание, трястись в конвульсиях или ещё какое подобное дерьмо, мы будем тут как тут. — Ты тоже переживаешь за них, Билли. Вернее, за кое-кого конкретного, — игриво пихнула друга в бок Крисси и подмигнула Стиву. И он, и Билли безуспешно спрятали под лучами солнца алеющие щеки. — Да, да, проехали. Итак, бежим пятнадцать кругов; не пытайтесь стартовать сразу на всех скоростях, начинайте с лёгкой пробежки, следите за дыханием. Устали — замедлились, почувствовали, что болит в боку и груди — немедленно остановились. Не испытывайте себя на прочность больше, чем позволяют вам ваши силы. Всё поняли? — кивок. — Супер. Готовы? — парни вновь неуверенно кивнули. — На счёт три — раз, — Крисси чмокнула Эдди в щëку и резво прыгнула на место рядом с Билли, — два, — Стив потёр ладони и приподнял-опустил сначала правую, затем левую ногу, разминая мышцы; ну, с Богом. — Три! Первый круг пролетел без приключений: памятуя наставления Билли и собственный опыт, Стив не торопился, легко отталкиваясь от земли, следя за вертикальным положением корпуса, расслабив плечевой пояс и руки и считая вдохи-выдохи. На втором кругу ему даже начало нравиться. Давненько он не чувствовал такого прилива энергии: казалось, каждая мышца напиталась искристым солнечным светом, а прохладное утро не давало утомиться и бодрило ветром, свежо обдувающим мокрое лицо. Он мог ощутить каждую клеточку в организме и то, как она заряжается током. Было приятно вновь почувствовать себя сильным, уверенным в себе и своём теле, и даже без сомнительной помощи в виде нападения потустороннего зла! Просто нормальное утро нормального человека. И Крисси была права — это весело; отдаёт чем-то приятно-ностальгичным, физкультурой в средней школе, салками в лесополосе и отцом с матерью, которые гонялись за его крошечной фигуркой по полю, когда ещё пытались быть хорошими родителями. Здорово, чёрт побери! Кроссовки бодро скрипнули, когда Стив завернул на третий круг, полностью растворившись в пробежке. Главное — не отвлекаться от ровного темпа бега, и тогда сделка на пятнадцать кругов пройдёт так и дальше, полезно и с удовольствием для всех. Но потом мимо пронеслась фигура; Стив было подумал, что это Эдди, но тот отстал за спиной, поскольку Крисси прогарцевала мимо него изящной ланью и насмешливо бросила «поднажми, сладкий», и теперь Мансон преследовал серьёзную цель догнать её и ущипнуть за задницу. Однако, заозиравшись, он врезался взглядом в настоящее чëртово зрелище, сравнимое разве что со взрывом вулкана в Помпеях: Билли, без устали перегнавший их всех, прямо на бегу сдёрнул с себя майку и швырнул ту комком куда-то к краю беговой дороги, подставив солнцу блестящий, будто вымазанный маслом, могучий торс. Волосы сверкали и переливались на свету чистым золотом, веснушки переползли от плеч по всей спине, сплетённой из канатов бронзовых мускулов, язык то и дело горячо очерчивал вспотевшую щетину над верхней губой, собирая испарину. Выглядел Билли так, словно снимался в рекламе мужского шампуня, ну, или в порнухе любовной мелодраме, где сексуальный спасатель тем же образом бежит по кромке пляжа навстречу героине, чтобы сделать ей самое смачное искусственное дыхание в её жизни. Стив подумал, что ему оно сейчас было бы очень кстати. Потому что превосходно поддерживаемый им темп вдохов-выдохов сбился, заставив его подавиться и закашляться, а там уже и запнуться, а там уже и чуть не прокатиться кубарём по асфальторезине, как ёбаное перекати-поле. От неминуемого позора спасла реакция экс-баскетболиста и широкая спина Билли, отныне служащая Стиву путеводной звездой. Тот, к слову, не упустил возможности похвастаться острым слухом (Господи, у этого парня есть хоть какие-то внешние минусы? Это же несправедливо, блять) и обернулся, на бегу крикнув: — Всё в порядке? — Да, да, — чудом выправив темп, откликнулся Стив. Конечно, чел, всё просто изумительно. Главное — не отвлекаться. Думать о солнце, ветре, пружинистой земле под ногами, а не о руках своего парня, когда тот зачёсывает мокрые соломенные кудри назад, и не о кубиках мышц на его торсе, и не о коричневых торчащих сосках, и абсолютно точно не о его туго обтянутых шортами бёдрах, которые вбивали тебя в родительскую кровать всего двое суток назад. Главное, ради всех святых, сука, — не отвлекаться. Билли смерил его подозрительным взглядом, но быстро вернул внимание на дорожку. Оставалось ещё около шести кругов; откуда-то сзади с ветром долетал весёлый визг Крисси и запыхавшийся смех Эдди — судя по всему, им уже было не до бега. Билли фыркнул, глядя на их по-щенячьи резвящиеся фигуры с другой стороны площадки, и Стив уличил момент, чтобы полюбоваться его профилем, тонко обведённым золотистым косым лучом. Ровный нос, широкие скулы, на верхней губе до сих пор заметна крошечная ранка от вчерашнего поцелуя… — Красавчик, ты бежишь по точной косинусоиде, — вклинился, как специально, в заплывшие мысли смешок Билли. — Ещё немного, и твои ноги заплетутся в узел, а ты поцелуешься с асфальтом. О чём задумался? Да так, ни о чём, подумал Стив. Всего лишь о том, какой ты безбожно красивый сукин сын, подумал Стив, с идеальным телом, подумал Стив, веснушками на нём, подумал Стив, и каждую я хочу потом найти губами, если не сдохну сегодня на этой беговой дорожке, подумал Стив. — Да ни о чём. Ерунда. — Ну, что бы там ни было, переключи внимание на скорость. Я бы перегнал тебя сейчас, даже если бы шёл пешком. — Не знал, что это вдруг стало соревнованием. — Вы с Мансоном боретесь за свою честь и шанс избежать перспективы кончать в руку в следующие две недели. Так что, да, вполне себе соревнование, и ты чертовски, — он демонстративно отбежал чуть подальше, маяча подтянутой задницей, — мне проигрываешь. — Может, я специально поддаюсь тебе, потому что я джентльмен, — попытался в соблазнительность Стив. — Ты лопух, а не джентльмен, Харрингтон. Смотри под ноги и не отвлекайся, твою мать! Что у Стива получалось крайне херово, когда Билли пронёсся вперёд мимо него со смехом безоговорочного победителя. Стив опять засмотрелся на его очерченный солнечным светом облик. Да, флирт вышел мягко говоря глупым, но заливистый хохот Билли стоил любого стыда. Он редко смеялся вот так: легко и непринуждённо. Как обычный счастливый подросток, а не командир, тренер и Бог весь кого ещё выдрессировывал из него Нил. Наверное, Билли так не смеялся с самого детства, и Стив вновь задался вопросами о ностальгии, салочках и родителях, которых ещё можно было ими называть. Ради такого смеха можно и отвлечься, и кубарём покатиться, и лёгкие выкашлять, приползя к финишу самым последним. Даже если суждено с позором проиграть и две недели не видеть его красивой обнажённой спины и не целовать его веснушки. Та ещё пытка, но на какие только сделки не пойдёшь, чтобы сделать любимого человека счастливым. Где-то на восьмом-девятом кругу он поравнялся с Эдди. Крисси, ничуть не уставшая, прыгала впереди, напевая под нос Мадонну; она только казалась пушинкой — Стив помнил, что чирлидинг тяжёлый спорт, и девчонки из школьной команды нередко давали фору их самым успешным баскетболистам. Эдди тоже держался на удивление неплохо, хоть и обильно вспотел и раскраснелся от лба до края воротника. Заметив Харрингтона, он замедлился и поведал: — Ставлю сотку на то, что к концу дня меня парализует. — По-моему, ты в отличной форме, — благосклонно заметил Стив. — Нет, правда, я не ожидал, что тебя хватит надолго. — Чёрт, я тоже. Учитывая, что я пыхаю с двенадцати лет, я должен был сдохнуть где-то на втором кругу, — слабо посмеялся Эдди и уставился на маленькую фигурку Крисси вдалеке. — Просто безумие, что я готов вытерпеть, чтобы сделать её счастливой. — Это правильно. То есть, вы влюблены, здесь по-другому не бывает. — Да, ты знаешь о чём говоришь, ловелас. — Ну… — Стив замялся, невольно метнув взгляд на Билли, который трусцой бежал по противоположной стороне круга: сверкающий, искрящийся, ну прям хренов Гелиос с греческих полотен; мечтательно улыбнулся, порозовев в и без того багровых щеках, и рассудил, что отнекиваться бессмысленно: — Да, пожалуй. Всё проходит намного лучше, чем мы ожидали. — Рад вернуться в прежнее русло? — Я не поклонник лёгкой атлетики, но, да, неплохо бы держать тело в тонусе. Лето ведь, и всё такое… — Я всё же предпочту тонизировать его косячком, — надсадно вздохнул Эдди и покривил губы, тоже глянув на Харгроува, правда, с противоположной Стиву эмоцией. — Блядский демон, он вообще устаёт?! Я специально наблюдал за ним, пока бежал, так он ни разу не остановился на передышку! Клянусь своей Варлоком! Он не пьёт, не ест, не отходит отлить, он что, сраный Терминатор? — Возможно, — всерьёз задумался Стив, потому что, хорошо, Эдди попал в точку — выносливость Билли удивляла с самого дня их знакомства и не прекращала поражать вплоть до сегодняшнего дня. Во всех аспектах: спорт, работа, драки, секс, само собой, особенно секс. Точно так же, как он сейчас беспечно наворачивал круги по площадке, он абсолютно не парясь мог проводить в кровати часами. Это, да… заставляло задуматься. Посмотреть на рельефную фигуру Билли, его волосы, ноги, улыбку, блестящую на солнце. Задуматься поглубже. — Поразительно, что ты всё ещё можешь ходить, Харрингтон, — проследив за его взглядом, бесцеремонно выдал Эдди, мерзенько ухмыльнулся и ускакал дальше, чтобы не заработать второй подзатыльник за утро. Стив снова едва не запутался в собственных ногах. К запылавшему на полную мощность солнцу пробежка вовремя завершилась. Замкнув проклятый пятнадцатый круг (и не умерев, эй, Всевышний, можешь им гордиться!), Стив без лишних комментариев повалился на горячую землю и раскинулся звездой, громко и тяжело дыша. Эдди рухнул следом и поднял кулак; они стукнулись костяшками и обессиленно прикрыли глаза, восстанавливая дыхание. Стиву нравилась небольшая тяжесть в ногах, вызванная приведёнными в должное состояние мышцами, — приятное ощущение силы — и тем не менее он чувствовал себя так, будто на нём устроили ядерный полигон, испытывая по тысяче боеголовок за раз. Каждая клетка в теле полыхала и пульсировала. Ещё и солнце жгло сетчатку, как паскуда. Тем не менее, от неба он не отвернулся, а лишь лениво зажмурил мокрые от пота ресницы. — Вы сделали это! Я так и знала! Вы просто молодцы, настоящие чемпионы! — радостно защебетала подоспевшая Крисси и тут же кинулась к лежащему без чувств на земле Эдди. — Ну вот, детка, а ты думал, что не справишься, а я говорила, что ты себя недоо!.. О, ты в порядке? Что-нибудь болит? — Воды-ы-ы, — страдальчески прохрипел Мансон, вытягивая руку, точно страждущий месяцами по пустыне. Стив тихо посмеялся над его драматизмом, впрочем, и сам чувствуя себя не лучше — ноги горели, в груди тарахтело, в боку пекло, а горло было сухим, как наждачка. Но он помнил, что минимум пятнадцать минут придётся обойтись без жидкостей, чтобы не нагружать сердце, о чём сказала и Крисси. Эдди на это жалобно проскулил и уткнулся лбом в землю, изображая труп. — Как дела, ковбой? — нависла над Стивом тень. С ракурса снизу вверх Билли походил на какого-то полубога: волосы подсвечены солнечным ореолом, с плеча свисала снятая майка, мышцы акварельными штрихами мягко подчеркнула тень. Он протянул Стиву широкую ладонь и Харрингтон крепко обхватил её, принимая помощь. Когда он поднялся, Билли ободряюще хлопнул его по плечу и приобнял — немного неловко, вероятно, стесняясь своего липкого тела. Стив же без колебаний обвил его руками, утыкаясь носом в мокрое плечо. Билли пах как холодная вода, солёный бриз и дающая по голове жара. Это было приятно, но не в сексуальном смысле. В более умиротворяющим. Как вернуться домой. Может, этот день был вовсе не таким уёбищным. — Что, отвык использовать ножки по назначению? — беззлобно поддел Билли, погладив его по затылку. — С ногами бывало и хуже, но, по моему, я потянул поясницу, — вздохнул Стив, нехотя отлипнув от парня. — По моему, я встретился с Христом, — простонал, перевернувшись на спину с грацией лягушки на вертеле, Эдди. Крисси сидела рядом на коленях и заботливо убирала с его лица мокрые волосы. — Может вам ещё карету заказать, принцессы? Кончайте ныть, ты вообще через каждые десять ярдов останавливался чтобы передохнуть, Мансон, — закатил глаза Билли и швырнул ему бутылку воды; Эдди неуклюже поймал её, открыл и прямо так, лёжа, совершенно не боясь подавиться, выдул за считанные секунды. Напоследок он облился и распластался на земле, сонно щурясь на голубое полотно неба. Перевёл взгляд на Крисси, загородившую ему солнце. Улыбнулся, позабыв о ворчании Билли. И, скорее всего, обо всём мире тоже. Стив его понимал. — Вы оба отлично справились, мальчики, — возразила Крисси, смерив Билли укоризненным взглядом. Тот отмахнулся — мол, кому что, но я своего мнения не поменяю. — Желание выполнено на сто процентов. И вы выглядите гораздо здоровее! Видите, как всё отлично сложилось. — Ну, на самом деле… — Билли! — Ладно, ладно, для нормативов в младшей школе сойдёт. Но в следующий раз Барби тебя не спасёт, парень. — А следующего раза не будет, я с вами теперь даже в «кто там» играть не сяду, сволочи поехавшие, — прорычал Эдди и тихо добавил: — Тебя это не касается, красотка, можешь играть со мной как захочешь. — Перестань! — раскраснелась Крисси и слегка шлёпнула его по груди. — Я надеюсь, дальше в программе дня пенная ванна? От меня несёт как от помойки, — поёжился Стив, которому никогда не нравилось чувствовать себя грязным. — Здесь есть общественные душевые, — кивнул Билли куда-то влево. — Посмотрю, насколько они рабочие. — Не-не-не, я не пройду дальше парковки даже если вы будете уговаривать меня на коленях. Серьёзно, мне нужна передышка. Желательно где-нибудь в тени и подальше от этого высасывающего жизненные силы проклятого места, — протараторил Эдди. Билли только пожал плечами и неспеша побрёл к домику на другом конце поля, которым, судя по отличительным знакам, и были душевые. Стив проводил его нерешительным взглядом, оглянулся на Крисси и Эдди и путано сообщил: — Я тоже проверю, а то эти общественные душевые, знаете, неизвестно, какую дрянь там можно подцепить, грибок или типа того, или неисправности в системе, ещё поскользнёшься и… — Стив, — мягко прервала Крисси. На её губах блуждала понимающая, лукавая ухмылка. Стив похлопал глазами, но сдался и тоже выдавил смешок. — Что? Что смешного? — встрепенулся Эдди. Крисси качнула головой и обхватила его предплечье: — Ничего, милый. Поехали ко мне? Родители и Кайл сегодня до вечера у бабушки, не хочу весь день быть одна. — Я не шутил, Крисси, я вряд ли смогу сейчас передвигаться, не говоря уж о том, чтобы жать на газ, — скривился Эдди, еле шевеля ногами. — Не страшно, я поведу. Ты же доверишь мне свою колесницу? — Стоп, погоди, а разве тебе не надо?.. — Эдди кивнул на домик с душевыми. Крисси сдержанно выдохнула, и Стив с трудом подавил порыв рассмеяться в голос: на жаре — а может, и не только на жаре — Мансон соображал особенно туго. — Нет, Стив прав — я не доверяю общественным душевым, бог знает, какая там бывает антисанитария. К тому же, я хотела, — она склонилась над ним и заговорила глубоко и соблазнительно, едва ли не мурча: — принять ванну дома, с тобой… Вот это уже дошло до Эдди как по заказу — он живо забыл о ноющих от усталости конечностях, подскочил как заведённый и потащил Крисси за руку к парковке. Она попрощалась со Стивом за обоих и напоследок ободряюще подняла большой палец. Боже, у него, должно быть, всё на лице было написано ещё с того момента, как Билли вышагнул на площадку в своей спортивной экипировке, больше похожей на наряд стриптизёра. Стив воровато огляделся — теперь складывалось впечатление, что каждый камень мог прочесть его мысли — но убедившись, что в Хоукинсе кроме них не было долбоебов, которым приспичило в семь утра в воскресенье обежать весь спортивный комплекс, бодрым шагом проследовал к домику для душевых. Билли обнаружился в мужской раздевалке — вопреки ожиданиям ухоженной и спроектированной по последним дизайнерским трендам. Ряды синих шкафчиков, вылизанная белая плитка на полу, минималистичный узор на кремовых стенах, скамейки, под которыми ещё не успели налепить жвачек, а свет лишь слегка давит на мозги белым люминесцентом. Стив шагнул к Билли, стоявшему напротив привинченной к стене полке с полотенцами, с брезгливым видом изучающему махровую ткань на предмет грязи. — Как успехи? — Билли не вздрогнул — с его чутьём он наверняка услышал Стива ещё на пороге — но голову повернул. Стив прошёлся вдоль шкафчиков, разглядывая помещение с преувеличенным вниманием. — От полотенец не прёт, в душевых чисто, мыла в дозаторах как на день здоровья. Дальше инвентаризацию проводить поленился. — Ясно. Круто, — Стив пнул носком кроссовка скамью, якобы проверяя ножки той на прочность. — Крис и Эдди уже свалили, кстати. — Угу. Могли бы и попрощаться, засранцы. — Побоялись местных бактерий. Хотя, зря, как по мне, — он обвёл глазами помещение, делая вид, что не сделал этого только за тем, чтобы на миг глянуть на задницу Харгроува, — тут неплохо. Чисто, удобно, даже миленько… да. Билли не ответил. Уголки его губ дрожали, но взгляд оставался ленивым и изучающим. Как у Крисси на площадке — проницательность супершпионов МК Ультра, не иначе. Стив скорее почувствовал, чем заметил, как Билли рассматривал его, почти физически оставляя крошечные тёплые уколы на открытых участках тела. Подумал: блять, я же весь мокрый. И подумал: одежда вонючая и липкая, а дном кроссовок можно устроить газовую атаку. И подумал: волосы неплохо бы причесать и зажевать жвачку, нет, две жвачки, блин, это же общественное место, как-то это неправильно, может, лучше как ребята, уехать с Билли в дом Харрингтонов и воспользоваться ванной… А потом Билли закинул полотенце на плечо и фирменной походкой вразвалочку направился к душевым, расположенным за толстой перегородкой. Вж-ж-жик — отъехала шторка кабинки; с еле уловимым шорохом одна за другой упала на карниз для шторы одежда; шлёпнули босые ноги по кафелю сперва в одну сторону, затем обратно, будто что-то вспомнив. Билли выглянул из-за перегородки во всём своём прекрасном неглиже и ехидно выгнул бровь. — Ты сюда полюбоваться плиткой зашёл или привести себя в божеский вид, Харрингтон? — Второе. Потереть спинку не приглашу, даже не мечтай, — на чистом рефлексе вернул подкол Стив, без зазрения совести пялясь на чужой член в обрамлении светлых кудрявых волос. — Естественно. Твои ходули и так держатся на честном слове, боюсь, такое перенапряжение отправит тебя к прадедам за считанные секунды. Как же мир переживёт такую потерю? — Со мной всё отлично. Ничего такого, с чем я бы не справлялся раньше. — Детская физкультура не считается, красавчик. — Я не о физкультуре. Два дня назад, в комнате родителей, там не очень удобно прогуливаться. Одному, — он моргнул и многозначительно посмотрел в глаза Билли, скорчив идиотскую улыбку. — Если ты помнишь, Билли. О, Билли помнил: как сначала на кухне, потом в коридоре, потом наконец-то с горем-пополам добравшись до спальной он цепко, но осторожно держал своего парня одной рукой за затылок, второй — за талию, вминаясь губами, языком и зубами в его губы, не разрешая ни дышать, ни говорить; как любимая ваза миссис Харрингтон (какой-то дохуя древней династии Суй-Вынь) умерла смертью храбрых, рухнув с комода, и сменилась задницей Стива; как они смотрели друг на друга голыми, умирая от желания и обожания, и повторили путь взглядов, очертивших тела друг друга, прикосновениями рук и поцелуями; и как его отточенная фигура, с лёгкостью и грацией обежавшая сегодня огромную спортплощадку, также без труда вколачивала Стива в матрас. Всё это промелькнуло на лице Билли мешаниной эмоций, пока не сконцентрировалось в голубых глазах одной конкретной. Он хмыкнул, неумело состроив небрежность, и удалился обратно в душевую. Булькнула вода в кране, забились тяжёлые душные капли по плитке. Вот только скрежет магнитов для шторы Стив не услышал. — Ждёшь особого приглашения, мистер «У меня всё отлично»? Дальше Стив не думал ни о чём. Целоваться с Билли с каждым разом ощущалось лучше предыдущего. Обычно поцелуи вызывали привыкание; переходили из кипятивших кровь вспышек до тихого рутинного пламени, едва колышущегося где-то в подреберье. Так у Стива было со всеми бывшими, даже с обожаемой когда-то Нэнси. Но с Билли такого не было. С Билли каждый раз было — ядерной бомбой на голову. Извержение вулкана в каждой клетке тела одновременно. Астероидом, оставившем пепелище на месте его и без того хорошо прогретого за утро мозга. Это бодрило куда эффективнее утренней пробежки, заряжало тело новым притоком сил, ещё более несокрушимым, чем на тренировки. Стив чувствовал себя так, будто не целовал своего парня, мягко придерживая его за скуластые щёки и прижимаясь всем телом к его, а бахнул стероидов с допингом в придачу и готов был покорить космос. Ну, или одну конкретную статую каменного полубога, мать его. — Ла-адно, убедил, супергерой, тебя пятнадцатью кругами не вымотать, — рассмеялся с очаровательной хрипотцой Билли, отстранившись от его губ. Ненадолго, впрочем, крайне ненадолго — Стив притянул его за волосы обратно, целуя жадно и со всей самоотдачей, почти как Мансон целовал свою подружку перед гонкой — так, будто завтрашний день для них не наступит и надо брать своё уже сейчас. Просто безумие — и всё, чтобы быть счастливым. — Стив… ты… Кретин, ты в курсе, что забрался в душ в одежде? — Похуй. — Ага, а домой как, с голой жопой потопаешь? Разденься, пока не намокло, — Билли вцепился в его шорты, и Стив не преминул ухмыльнуться — Харгроув мог гораздо быстрее стащить с него майку, но, как говорится, расставил приоритеты. — Или мне самому тебя раздеть? Стив что-то жалко проскулил в его губы и оттеснил Билли к кафельной стене плотнее. Слипшиеся пшеничные кудри скользнули по плитке; Билли не противился, да и вряд ли бы сумел: Харгроув мог быть крепче и шире в плечах, но Стив всегда брал ростом и пластичностью, — потому время на то, чтобы стащить с него мокрое (уже неясно от чего — пота, или воды, или…) шмотьё, Билли потратил немалое. Вдобавок, Стив совершенно не помогал тем, что лепил беспорядочные поцелуи на загорелую кожу, кусал шею, ключицы, под мочкой проколотого уха, отчего Билли издавал великолепные низкие звуки, и тискал куда только могли дотянуться его длинные руки. К тому моменту, когда его одежда вплоть до нижнего белья валялась мокрым комом на плитке за шторкой, Стив уже целовал вниз по твёрдой груди, медленно опускаясь на колени. Губами по грудной линии — так же, как золотистый блеск солнца сегодня на площадке обвёл его твёрдость рук, ног, рельефность туловища. Тот же вкус морской соли и солнца на языке, те же тугие пружины мышц, изумительно дрожащих под поцелуями. Стив прихватил губами светло-коричневый сосок и осторожно сомкнул на нём зубы; Билли зашипел и вцепился в его волосы, но не тянул и не дёргал — держал, а потом с редкой для него заботой помассировал кожу головы шершавыми пальцами. У него каменное тело, высеченное изнурительными тренировками и кулаками, заработанное гематомами и кровоподтёками; совершенное; вымученное; кременное. С Билли, вроде бы, совсем не страшно надавить или шлёпнуть, поцарапать или сжать слишком сильно — он не девчонка, и вытерпит и не такое. Он безоговорочный победитель во всём и умеет извлекать выгоду из всего, что имеет, пусть это «всё» не зиждет под собой ничего хорошего. И всё-таки он вёл себя осторожно. Вытаскивал из себя канатом этот трепет, но не потому, что боялся переборщить — потому что каждый раз не верил, что эти мгновения, руки Стива на коже, его губы, весь он — ему не снятся. Стив это понимал и расцеловывал тоже — бережно. Аккуратно. Ласково пробегался губами по рёбрам, ловя капли воды языком, скользил ладонями по ногам, вдавливая руки в тугие покрытые волосами бёдра, искал языком те самые веснушки, чудом девятым, созвездиями посреди белого дня лишившие его дара речи. Стив привык, что с тем, что дорого, нужно обращаться бережно. Он уже был на коленях, когда последний поцелуй остался тёплым фантомом на тазовой кости. — Стив, блять, — на выдохе простонал Билли и откинулся затылком на стену, запуская пальцы в его волосы, когда член томительно медленно погрузился в тесноту чужого рта. Хорошо зная, что и как ему нравилось, Стив чуть сжал сомкнутые на стволе губы и двинулся вперёд, вбирая его глубже, а затем рывком сдал назад и сосредоточил язык и губы на головке, мокрой ладонью принявшись двигаться по оставшейся длине. Билли крепче стиснул его волосы и подался тазом, инстинктивно порываясь войти глубже в рот, однако Стив удержал его свободной рукой и задал свой собственный темп. Медленно, кончиком языка водя по толстым жилкам, обводя головку, потом посасывая её, выбив этим из Билли раскатистый рычащий стон. Стив приоткрыл глаза, исподлобья глядя на него: красное лицо, вода капает с волос и кончика носа, опухшие губы, ягодно-красные, которые жуть как хотелось поцеловать ещё разок и проверить их на вкус… Но сейчас главное — не отвлекаться. — Ты чудо, красавчик, настоящее… чёртово… ч-чудо, ох, блять, да, вот так, — на последнем слове Билли прорычал, вновь запрокинув голову, открывая жилистую шею потоку воды и взору Стива. Кадык дёрнулся под очередным стоном, грубые пальцы нашли руку Стива и дрожа стиснули. Переплелись друг с другом. Чувствуя, что Билли близко, Стив задвигал головой и кулаком по члену быстрее, не боясь устать — такие «пробежки» он совершал уже не раз и не десять, и соврал бы, если бы сказал, что не кайфовал от них ничуть не меньше самого Билли. Когда на язык пролились первые горячие капли, Стив простонал, замер, впившись ногтями в крепкие ноги парня и позволил ему самостоятельно достичь оргазма парочкой довольно резких толчков в рот; и соврал бы тоже, если бы сказал, что ему не нравится, когда Билли прекращает осторожничать, а горло потом саднит как после рок-концерта. Сегодня Билли кончил на удивление тихо в сравнении со своими стандартными рыками и стонами, лишь в самом конце сдавленно выругавшись и издав надрывный хнык. Выносливость давала о себе знать даже здесь: он держался на ногах без особого труда, совсем не выглядя разморённым, притянул Стива обратно на ноги и глубоко поцеловал, не обращая внимание на горький привкус на его губах. — Вот дерьмо, нужно почаще вытаскивать тебя из дома ни свет ни заря. Утренняя тренировка открывает в тебе гораздо больше темперамента, — промурчал ему в рот Билли и опустил руку на его член. Звук, изданный Стивом, звучал скорее жалко, чем эротично, но судя по тому, с какой готовностью Билли провёл ладонью по стволу, он надеялся услышать ещё больше подобных стонов. В идеале — ещё более громких. — Если обещаешь бегать с… блять, с-со мной. — Предпочту дожидаться результата дома в тёплой и уютной постельке, — гоготнул Билли; поражало, как он одновременно мог вести светские беседы и надрачивать чужой член совершенно божественным образом. Стив уткнулся ему в плечо, лишь бы спрятать очередной скулёж и закатанные от наслаждения глаза. По позвоночнику будто бежала электрическая рябь в двести двадцать; ещё два-три взмаха кулаком Билли от основания до головки, и он готов. — Тогда в-вряд ли… вряд ли что-то получится. — Да, я вижу твоё «вряд ли». — Без тебя ничего не выйдет, — признался Стив, лишь отдалённо слыша, что несёт — жар тела Билли, пар в кабине от горячей воды и приближающийся оргазм отрубили фильтр его речи надолго, как и всё смущение. Билли заинтересованно выгнул бровь, а после до него со смешком дошло: — Так вот почему ты запинался после каждого круга? Озабоченный ублюдок, — он очень довольно улыбнулся, а затем, перехватив Стива свободной рукой за затылок и прислонив лбом ко лбу, горячечно зашептал: — Вот настолько ты меня хотел, красавчик? Бежал только за тем, чтобы поскорее расквитаться со сделкой и трахнуть меня в общественном душе? — И-изначально план заключался в заднем сиденье машины, но… пришлось внести коррективы. Билли захохотал и поцеловал его ещё раз. Рука на члене накрыла ладонью головку, большим пальцем задев уздечку. Стив зашипел и вжал ногти в его плечи, спустился ниже и вбок, оставляя царапины на лопатках. — У тебя совсем нет тормозов, Харрингтон. — А ты не задёрнул сраную штору. Понимаешь, что будет, если… кто-то нас заметит? — от собственных слов, казалось, удовольствие возросло втрое; Стив сам удивился, что его так подзадоривает риск оказаться пойманными с поличным. Видимо, встреча с Изнанкой, а с ней и близостью неиллюзорной смерти, способна открыть в человеке множество умений: сила, выносливость, странные, но, блять, нельзя поспорить, очень яркие кинки. Он ещё подумает об этом, попозже. Они вместе подумают. — Понимаешь, что мне решительно поебать на это, пока ты у меня в руках? Такой чертовски твёрдый, горячий, просто идеальный, — Билли порывисто подался губами вперёд, накрывая их поцелуем, напоследок прихватив нижнюю губу зубами и чуть пососав её. — Обожаю когда ты передо мной в таком виде. Люблю. Честно говоря, если бы не наша парочка Осборнов, взял бы у тебя в рот прямо на той дорожке. Сначала на старте, и в конце, если не вымотаешься… на финише. Как насчёт таких корректив, красавчик? — Блять… Я… я скоро, — тяжело сглотнув, оповестил Стив, подмахивая навстречу чужой руке бёдрами и спустя мгновение кончил: до пульсирующего звона в ушах, заливающей глаза и рот воды и задушенного где-то в горле стона, волной прокатившегося по всему телу вплоть до пальцев ног. Словно лопнувшая пружина, тело наконец выдохлось за это утро и растеряло всю энергию, и только крепкая хватка Билли не позволила ему кулем рухнуть на кафельный пол кабины. Билли поддержал его, в последний раз нежно поцеловал и подождал, пока Стив переведёт дух. Вскоре кран душевой повернулся, остановив поток воды. Заранее припасённое на карнизе шторки полотенце заботливо легло Стиву на плечи. — Обсохни и выдвигаемся. Нужно нормально позавтракать после такой тренировки, иначе точно откинемся до следующего раза. — До следующего раза? — До следующего раза, когда ты абсолютно точно специально продуешь мне в карты, ковбой. Стив на это закатил глаза, но ничуть не смущённо ухмыльнулся.