«Я ОСТАВЛЮ СВЕТ ВКЛЮЧЁННЫМ…»

«Верьте в свою интуицию, Она остается неизменной. Вы самого начала Выдержали бесчисленные перемены. Мир непредсказуемо Тихо проходит. Ради будущего, как бы далеко оно ни было, Изучай его каждый день крупным планом. Каждое мгновение горит…»[1] Сяо Чжань: «Spot light» («Блик света») или «Made To Love» («Создан, чтобы любить») Перевод взят с сайта: https://lyricstranslate.com

      Сяо Чжань позвонил в звонок и стал ждать пока ему откроют.       Он стоял под фонарём у красивой парадной двери небольшого, но стильного и современного коттеджа с довольно внушительным задним двором, окружённым молодой бамбуковой рощей, удачно скрывающей постояльцев от любопытных глаз персонала и других посетителей. Позади строения располагался открытый плавательный бассейн, снабжённым системой самоочистки и подогрева воды, и просторная веранда с плетенной мебелью, возле которой под навесом для служебных автомобилей они с Чжан Юйлуном припарковали среднестатистический Hyundai i20, так любезно предоставленный для этой поездки Сюй Сюин.       Пока ждал всё думал о том, что какого чёрта Ян Цзы потратила уйму денег, арендовав такое дорогое и элитарное место всего лишь ради ужина.       Да, конспирация здесь конечно же отменная — никто посторонний на строго охраняемую территорию обширного комплекса закрытого загородного клуба для миллионеров не проникнет и никакой папарацци по своей прихоти не сможет шляться по местности и вести незаконную съёмку. Но другие то обитатели этого курорта, расположенного в драгоценной зелёной зоне около китайской столицы, смогут запросто сделать пару снимков для собственного чего бы там ни было или для того, чтобы использовать их при необходимости, например во время переговоров с их агентствами. Поэтому даже из соображений безопасности это такое себе решение. С таким же успехом можно было устраивать ужин и дома.       Вот только домой к Ян Цзы он бы вряд ли пошёл, тем более не решился бы приглашать её к себе, где так много вещей Ван Ибо… Пусть они сейчас почти не видятся и Бо-ди к нему приезжает крайне редко и, если уж они и решаются на встречу, то это Сяо Чжань едет к своему парню, а не наоборот, но всё же ему точно не понравилось бы, что его гэгэ пригласил домой девушку, с которой их не шипперит только ленивый. Это первая причина почему нет, но есть ещё и вторая. Во-вторых, палиться перед Ян Цзы, которая в момент вычислит, что не все предметы в доме его личные вещи и сделает свои выводы, тоже не очень-то и хочется. Ван Ибо буквально на каждом квадратном метре его квартиры оставил свои следы.       «Бо-ди как заправский хищник метит территорию, чтобы отогнать конкурентов» Забавная мысль вызывает улыбку на чжаневском лице, и мужчина даже как-то приободряется. Тем более что в этот момент с той стороны двери слышится приглушённый шум и спустя минуту, во время которой скорее всего его лицо изучали в глазок, щёлкает замок, и массивная деревянная дверь стильного дизайна тихо отворяется. Взгляду открывается широкоплечая фигура и улыбающееся лицо охранника Ян Цзы, который Сяо Чжаня знает, так как работает у его подруги уже довольно давно.       — Здравствуйте мистер Сяо, госпожа Ян ждёт вас. Проходите пожалуйста, — произносит подтянутый парень с военной выправкой в добротном и довольно дорогом костюме, отходя в сторону и пропуская его внутрь.       Оказавшись в просторном холле роскошного коттеджа, отделанного с размахом и элегантностью неоклассики[2] и обставленном с изысканной фешенебельностью старинного господского дома где-нибудь во Флориде, кое-где оригинально сдобренного постмодернизмом[3] с вкраплениями современного искусства, та часть Сяо Чжаня, которая до сих пор оставалась всё ещё художником и дизайнером, а не только актёром и певцом, шокировано закатила глаза от этого Вавилонского столпотворения[4] в стилях, используемых в интерьерных решениях дорогущего люксового не то павильона, не то флигеля.       Сняв ветровку и передав её в услужливые руки охранника, выполнявшего по всей видимости сегодня ещё и обязанности мажордома[5], мужчина прихватив из кармана неизменный смартфон, проследовал в открытые двери небольшой и роскошной гостиной. Там в мягком кресле, выполненном в стиле ампир[6] и оббитом белой парчовой тканью с зелёно-золотыми драконами, горделиво восседала его подруга.       Ян Цзы была одета элегантно и просто, с неизменным вкусом и женственностью подчёркивая свои достоинства и привлекая взгляд. На девушке красовалась прелестная романтическая блузка голубого цвета с глухой застёжкой под самое горло и рукавами-буф[7], спускающимися ниже локтя и заканчивающимися вместо манжета миленьким рюшем. Стильный верх удачно дополняла трапециевидная джинсовая юбка чуть выше колен с двумя оригинальными накладными карманами в мелкую сборку и классические кожаные босоножки на высокой шпильке, идеально обрамляющие её маленькую, узкую ступню и заметно удлиняющие красивые, стройные ноги.       Сказать, что Сяо Чжань не залюбовался ею — это значило бы соврать самым наглым образом. Что поделать, если он эстет и его всегда привлекала в Ян Цзы её утончённая изысканность и благородная неброскость отточенных образов настоящей китайской леди.       Вот уже несколько лет они были горячей темой для обсуждений в сети, неизменными Королём и Королевой Weibo, коллегами по дораме и довольно близкими друзьями-приятелями. Конечно, если вообще можно назвать дружбой отношения круто замешанные на постоянном флирте, кокетстве и скрытых мотивах, в основном у Ян Цзы. Хотя справедливости ради надо признать, что и Сяо Чжань, бывало, подливал масла в огонь фанатских фантазий своими слишком фривольными действиями, умело поддерживая интерес к их паре и отвлекая внимание от своих отношений с Ван Ибо.       Удачно отвлекая, если что…       Бывало, до такой степени натурально, что они даже не раз сорились с Ибо из-за этого. Правда пространные объяснения и искренняя привязанность его парня, а ещё неизбывное желание защитить своего гэгэ и их пару «гэгэ плюс диди — «братья» навек» со стороны Бо-ди, быстро помогали разрешить конфликт и вернуться в спокойное русло тайных отношений на расстоянии.       Иногда очень большом расстоянии и долгом…       Это утомляло и оставляло на душе горький пепел вынужденной разлуки, а ещё, как оказалось к его превеликому стыду, толкало на самые безответственные и сомнительные поступки, расплачиваться за которые ему ещё только предстоит.       — Привет Чжань-Чжань или лучше господин Сяо! — глаза Ян Цзы светятся теплом и весельем и Сяо Чжань не может не улыбнуться в ответ, стараясь скрыть излишнюю дёрганность и волнение от неприятных событий этого долгого вечера за вежливой приветливостью и дружескими словами.       — Привет! Извини, что опоздал. Пробки… — произносит он, непроизвольно отводя взгляд в сторону от сияющего лица девушки, смотрящей на него с полным восторгом.       — Ничего страшного! Я действительно рада, что ты нашёл время со мной встретиться и приехал… Боже, ты в новой коллекции Tod's?! Такой стильный… Отлично выглядишь, точно парень из соседнего дома, очень красивый и шикарный парень между прочим… С которым я бы не отказалась пойти на свидание. — Сказав это, Ян Цзы кокетливо смеётся и подносит к губам маленькую чашечку с чаем из тонкостенного фарфорового сервиза с изящным рисунком всё тех же драконов на круглых боках цвета выбеленной слоновой кости, стоящего на витиеватом столике с золочёнными ножками, весьма изящно выполненном из настоящего красного дерева[8].       «Всё в этом номере или флигеле, хрен пойми, как называть это помпезное строение для вип-гостей такое крикливо-дорогое, что аж в глазах рябит. Ян Цзы единственное достойное «произведение искусства», на котором можно отдохнуть взглядом… Однако зачем она меня сюда позвала? Ужин однозначно только предлог, и я просто-таки нутром чую, что есть что-то ещё. Ян Цзы всегда имеет множество скрытых мотивов, хотя улыбается широко и невинно. Прямо, как ты А-Чжань. Прямо, как ты…» Подумав так и настороженно взглянув на всё ещё приветливо улыбающуюся и сидящую кокетливо скрестив ноги в стиле Жаклин Кеннеди[9] девушку, Сяо Чжань как бы между прочим спрашивает слегка растягивая слова и одаривая Ян Цзы своим самым «убийственным» взглядом:       — Госпожа Ян, давай признавайся зачем меня сюда вызвала?.. Мало верится, что только для ужина и потому, что так сильно соскучилась? Мы могли бы с таким же успехом пересечься и где-нибудь в городе, не надо было столько денег тратить…       — А кто сказал, что платить мне? — на лице Ян Цзы проступает хитрое выражение заправской интриганки и по совместительству очаровательной стервочки, а Сяо Чжань чертыхается про себя, представляя сколько ему придётся отвалить за это рандеву, которое ему особо и не сдалось. Так дань вежливости старой подруге, то есть ни уму ни сердцу, как говорится.       — Хорошо, перешлёшь мне счёт, и я заплачу… — он решает быть до конца джентльменом и своей досады не показывает, хотя действительно злится на подругу и это мало связано с деньгами. Просто её действия на его взгляд содержат не так уж и много логики, а потому пугают до чёртиков.       — Не переживай, мой сотрудник оплатил этот милый домик через знакомую своей матери якобы для того, чтобы сделать предложение девушке. Так, что светить своей картой не придётся, а то ты уже задёргался, как я погляжу. Но долг ты мне вернёшь, просто это будут не деньги…       Девушка опять смеётся своим хрустально-переливчатым смехом и Сяо Чжань, смотря на это довольно ехидное выражение красивого лица, вдруг испытывает лёгкое раздражение, выливающееся в поток бессвязных мыслей и опасений, неприятно отвлекающий и беспокоящий его. «Ей точно что-то нужно, и она определённо что-то задумала. Держи ушки на макушке А-Чжань, а то инцидент с водителем тебе покажется просто радужной сказкой. Ян Цзы никогда своего не упустит, особенно если ей что-то крайне важно. А ей точно что-то от тебя понадобилось… Боже, как я всё это объясню Бо-ди? Если он вообще захочет меня слушать… Я бы, наверное, не захотел. Но баобэй лучше меня, намного лучше…»       Видимо сомнения и переживания довольно явно отражаются на его лице так как Ян Цзы вдруг недовольно хмыкает и говорит немного резковато, что в принципе на неё не сильно похоже, так как ей присуща выработанная годами тренировок милая манера общения, средняя между взрослой женщиной и несмышлёной девчушкой[10]. В этом она истинная китаянка, тут уж ни убавить, ни прибавить.       — Чжань-Чжань, ты жалеешь, что приехал сюда? Думаешь, что я для тебя приготовила ловушку?       — А ты приготовила? — отвечает вопросом на вопрос мужчина, с усилием подавляя негатив и заставляя себя всё также улыбаться широко и открыто в ответ на такую же широкую улыбку своей подруги. «А мы действительно друзья? Я что-то начинаю в этом сомневаться…»       — А сам, как думаешь? — Ян Цзы не так проста, как любит показать себя, поэтому сделав личико фарфоровой куколки и невинно хлопая ресницами, она лихо отфутболивает чжаневский вопрос своим, продолжая очаровательно улыбаться и выглядя при этом до невозможности миленько.       «Да ты, девушка, чистая змея… А я похоже полный идиот!» Мысленная констатация такого очевидного факта приводит Сяо Чжаня в уныние. Но он, привыкший всегда и во всём проявлять сдержанность и осторожность, — «Ага, всегда и во всём… Особенно в Париже» — решает сначала выяснить, что же на самом деле подвигло Ян Цзы на это свидание, больше смахивающее на переговоры двух почти союзников и немного соперников, а потом уже делать какие-то свои выводы. А ещё неплохо было бы поужинать, так как в фильдеперсовом ресторане, где всё его внимание было сосредоточено на неприятной и нелепой сцене, он почти ничего не съел и его живот сейчас предательски урчал, требуя не только зрелищ, но и элементарного хлеба, то есть риса.       Поэтому легко вздохнув, Сяо Чжань не дожидаясь приглашения садится в резное кресло напротив Ян Цзы и, закинув ногу на ногу и сцепив руки на колене, отвечает спокойно и с лёгкой иронией, при этом не забывая улыбаться своей фирменной улыбкой:       — Я мало о чём могу думать на голодный желудок… Может поедим сначала, а уже потом поговорим?       — Я знала, что ты будешь уставший и голодный, поэтому всё заказала заранее… И не надо зря волноваться — ужин уже оплачен!       — Но я… Это как-то не по-джентельменски! — Сяо Чжань испытывает смешанные чувства. С одной стороны ему приятна заботливая предусмотрительность подруги, но с другой он ведь всё-таки мужчина и именно от него должны исходить комфорт и внимание при свидании с женщиной, даже если он сам эту встречу свиданием не считает, рассматривая больше, как почти дружеский ужин двух старых приятелей. Поэтому ещё раз широко улыбнувшись он произносит одновременно виновато и примирительно: — Госпожа Ян, ты чудесная девушка с очень милым подходом, но мне правда неловко, что не смог окружить тебя сегодня настоящей заботой…       — Не парься! Что-что, а внимание и забота от тебя сегодня ещё потребуется, — перебивает его девушка и вся просто так и светится лукавством. «Становится всё чудесатее и чудесатее…» — думает Сяо Чжань, на минуту представив себя в роли Алисы в Стране Чудес. А в это время Ян Цзы продолжает говорить хоть и деловито, но всё так же мимишничая и кокетничая напропалую: — Я заказала всё, что ты любишь. Несколько перемен блюд из сычуаньской кухни и хого с креветками…       — Опять эта сычуаньская кухня… — непроизвольно вырвавшиеся слова звучат как упрёк и ему становится стыдно из-за своей грубой реакции. Сяо Чжань, сделав над собой усилие, старается отбросить все неприятные ассоциации и вежливо благодарит девушку за внимательность к его кулинарным предпочтениям. Но при этом не упускает возможности подпустить в свои слова малюсенькую шпильку, просто так из вредности и потому, что Ян Цзы притащила его сюда, создавая лишнее недопонимание в их с Ибо отношениях и беспокоя неизвестностью, а ещё неопределенностью своих намерений. Придав голосу максимально вежливый оттенок, мужчина произносит всё же немного язвительно, но тем не менее стремясь выразить подруге свою благодарность, пусть и таким сложносочинённым образом: — Сяо цзе[11] прости меня пожалуйста за несдержанность. Я правда просто потрясён твоим вниманием ко мне и моему здоровью. Но мне необходимо ещё заказать еду своему водителю, который остался в машине. Что-нибудь мясное…       — Зачем ему сидеть в машине, пусть заходит в дом и спокойно поест с моим персоналом. Помощница уже всё заказала и заказ для стаффа привезут буквально через десять минут, одновременно с нашим с тобой ужином. Я специально попросила её заказать на несколько порций больше, так как была уверена, что твой менеджер никогда не отпустит тебя одного на встречу со мной. Он меня явно недолюбливает!..       — Это не правда. Не придумывай и не накручивай себя. Все знают какая ты преданная подруга…       Сяо Чжаню самому стыдно от своего вранья. Хотя если положить руку на сердце и отбросить все подводные камни в их взаимоотношениях, то можно сказать, что он всегда считал Ян Цзы хорошей приятельницей, пусть и не близким другом, но определённо человеком, заслуживающим доверие и никогда особо не заморачивался подоплёкой её пристального интереса, обращённого на него. Но весь этот вечер и этот сомнительный ужин посеяли в его душе массу подозрений и, что самое ужасное, недоверия.       Однако, он совершенно точно осознавал, что ему это состояние совсем не нравится и в принципе, слава богу, не свойственно так же, как и неискренность в разговоре с коллегами и друзьями. Но тем не менее Сяо Чжань интуитивно чувствовал, что сейчас что-то не так и эта встреча на сто процентов неслучайна, а ещё что его подруге определённо что-то нужно и он об этом скоро узнает. Узнает тогда, когда она сама решит рассказать и ни на секунду раньше, независимо от того на какие бы ухищрения он не пошёл и как хитро её об этом не расспрашивал. Такая уж у Ян Цзы натура — она актриса во всём и всегда, просто настоящая «королева драмы».       Ближайшие десять минут проходят в разговорах ни о чём конкретном и обо всём сразу. Сяо Чжань рассказывает о поездке в Европу, девушка вежливо расспрашивает о том, какие достопримечательности и музеи он посетил, что понравилось, а что нет. Слегка увлёкшись описанием красот Лувра Сяо Чжань забывает позвонить Чжан Юйлуну и пригласить его зайти в дом, чтобы вместе с остальным персоналом поужинать. Поэтому, когда их милую беседу с Ян Цзы прерывает громкий звонок в дверь, а через пару минут в гостиную заглядывает её охранник, сообщая что ужин уже привезли и сейчас накрывают на стол в небольшой столовой, ему становится очень неловко из-за того, что он только сейчас вспоминает о своей оплошности.       На вполне логичный вопрос девушки о том будут ли её сотрудники есть вместе с ними, охранник, ставший на этот вечер мажордомом и по совместительству похоже ещё и лакеем, естественно вежливо отказывается и говорит, что персоналу подадут ужин в просторной кухне. И Сяо Чжань, улучшив момент, просит добавить ещё один прибор для своего водителя, а потом быстро набирает сообщение Чжан Юйлуну, приглашая того зайти в дом и поесть вместе со всеми.       Парень конечно же возражает, ссылаясь на их предыдущую договорённость по реализации плана спасения босса любой ценой из загребущих лап легкомысленной подруги, но мужчина, не обращая внимание на все смайлики и смешные мемы, заполонившие их с водителем переписку, всё-таки настаивает и по-деловому сообщает, что всё равно не сможет покинуть это место раньше, чем закончит обсуждать с Ян Цзы некоторые аспекты их профессиональной деятельности. На что водитель, охамев в край, присылает селфи своего недовольного лица с насмешливо вздёрнутой бровью и кривоватой ухмылкой, сделанное по все видимости на заднем дворе этого фешенебельного коттеджа и на правах не то друга, не то дуэньи[12] язвительно замечает, что у его начальника настроение меняется как у легкомысленной и нервной барышни, то есть каждые полчаса. «Вот же засранец!» думает Сяо Чжань, в душе уже несколько раз пожалев, что решил не увольнять этого наглеца.       Но не смотря на все препирательства, Чжан Юйлун всё же заходит в дом через заднюю дверь и его весёлый и бодрый голос разносится по всему первому этажу так звонко, что даже в столовой, где они ужинают с Ян Цзы становится слышно. «Боже, этот человек просто невыносим. И как я мог не замечать этого раньше? Или раньше он вёл себя скромнее? Попрошу менеджера провести с ним воспитательную беседу, не вдаваясь в подробности, а то даже как-то неловко становится за такое беспардонное поведение моего собственного сопровождающего…»       Не совсем приятные мысли буравят чжаневский мозг, наталкивая его на довольно неутешительные выводы: «А чего ты хотел А-Чжань? Сам виноват, надо было держать штаны застёгнутыми. Чего уж теперь то на зеркало пенять, коли рожа скривилась…»       Настроение от этого портится окончательно и пища, невероятно вкусная и ароматная, вмиг становится пресной и обыденной. Положение не спасает даже лёгкое подтрунивание Ян Цзы, старающейся выглядеть не только мило, но и всячески ухаживающей за ним и подбадривающей.

***

      В общей сложности ужин занимает около часа и за это время в гостиную успевают подать фрукты и лёгкие закуски вкупе с бутылкой дорогого шампанского, красиво уложенной в хрустальное ведёрко со льдом, и ещё одной скромной бутылочкой настоящего французского шардоне из Шабли[13]. Сяо Чжань вообще не планировал сегодня вечером пить и однозначно предпочёл бы конечно же красное вино, но отказаться от эталона белых французских вин из солнечной Бургундии не может и, честно говоря, не хочет. Поэтому на предложение Ян Цзы выпить с ней за компанию не отказывается, выступая для них обоих в роли сомелье. Официантов клуба на своё закрытое рандеву они естественно не допустили, а просить персонал из их агентств обслуживать себя посчитали более чем неудобным, поэтому эта почётная миссия досталась Сяо Чжаню и он с ней прекрасно справляется.       Открыв бутылку шампанского и в два присеста наполнив изящный бокал типа «тюльпан»[14] ароматным пенящимся напитком, он с огромным удовольствием и истинным благоговением откупоривает и бутылку шардоне. После чего, наслаждаясь каждым моментом этого почти священного действа, аккуратно наливает немного янтарной жидкости в крутобокую и стоящую на длиной тонкой ножке чашу для белого вина[15], в процессе слегка прокручивая бутылку и стараясь не пролить ни капли.       Поднеся бокал к лицу и вдохнув чудесный аромат мёда и спелой груши с вкраплениями тонких ореховых ноток, он прикрывает глаза и чуть откинув голову назад и приподняв подбородок, делает первый глоток. Кисловато-терпкая жидкость наполняет рот и возбуждает вкусовые рецепторы, а по телу пробегает лёгкая дрожь сродни первым предвестникам оргазма — ощущения от вина просто фантастические и Сяо Чжань, являясь истинным гурманом, довольно урчит словно большой кот после того, как снял пробу с крынки свежевзбитой сметаны. Именно ради такого фейерверка вкуса и полного погружения в волшебство винодельческого искусства, ему как преданному ценителю хорошего вина реально стоило проделать весь этот долгий путь.       В этот момент он прощает себе и своей судьбе абсолютно всё: и неприятные разочарования этого вечера, и тяжёлую усталость после рабочего дня, и даже то, что подруга притащила его к чёрту на рога, а водитель во время поездки не только сообщил о домогательствах с его стороны, но и сам выступил ещё тем демоном-искусителем, стараясь совратить и присвоить.       Наслаждаясь первым глотком элитного напитка французских виноделов, единственное о чём Сяо Чжань может думать и мечтать — это то, как он вернётся домой, включит айпад и войдя в личную беседу с Ибо сделает видеозвонок. То, что в процессе разговора ему придётся во всём признаться, повиниться и просить прощения возможно даже на коленях, его сейчас совершенно не волнует, а всё чего ему хочется в данный момент — это разделить удовольствие со своим возлюбленным и… парнем.       С Ван Ибо, с его диди…       С Бо-ди! Для всего остального мира, являющимся восходящей звездой малых и больших экранов, шикарным айдолом, смелым мотогонщиком, красавцем танцором и ещё много кем, но для него всегда остающимся единственным, другом, почти братом, самым желанным мужчиной и просто «самой яркой звездой в ночном небе» …       Неконтролируемый тихий стон вырывается из его горла после того, как божественный напиток отправляется в пищевод, и Сяо Чжань открывает глаза. Первое, что он замечает — это взволнованно-жадный взгляд Ян Цзы, которая просто-таки поедом ест его лицо и чьи щёки покрыты лёгким румянцем с головой выдавая её беспокойное состояние. Он удивлённо смотрит на подругу, не понимая до конца, что могло вызвать в ней такую бурю чувств и поражается ещё больше, когда слышит сбивчивые слова, произнесённые чуть запинающимся, тихим и совершенно немелодичным голосом, пронизанным волнением и чем-то ещё…       Страстью или сдерживаемыми рыданиями?       «Это вообще, что такое происходит? Что это с Ян Цзы?..».       — Сяо Чжань, ты это нарочно?.. Или действительно не понимаешь, как действуешь на людей? Зачем так… так откровенно…       — Что зачем? — Непонимающе переспрашивает он, уставаясь на подругу широко открытыми глазами и непроизвольно немного надувая губы с выражением явного недоумения на красивом лице, и как бы всем своим видом говоря: «Это ты вообще о чём говоришь, женщина?»       — Зачем выглядел так соблазнительно, точно дьявол?! — выпаливает девушка и покрывается краской ещё сильнее.       — Я?! — Сяо Чжаню сегодня явно не везёт и он постоянно попадает в какие-то странные и довольно двусмысленные ситуации, при этом у него похоже начинают проявляться первые признаки старческого слабоумия, как сказал бы Ван Ибо…       При мысли о Бо-ди, мужчине почему-то становится очень стыдно. Вроде бы ничего специально не сделал, просто попробовал вино, но такое чувство что уже изменил со всей командой Ян Цзы, включая и её саму, и не по одному разу. Он легко трясёт головой, стараясь сбросить морок наваждения, и быстро взяв себя в руки, первым делом извиняется. Закон для каждой китайской знаменитости мужского, да и женского пола всегда один: «Первым делом в любой странной ситуации извиняйся, а разбираться будешь потом!».       — Ян Цзы прости меня пожалуйста! Я ничего не имел в виду и все мои действия были не намеренны… — вежливо лопочет Сяо Чжань, выглядя в этот момент не взрослым самодостаточным мужчиной, а подростком, которого ругает придирчивый завуч просто потому, что кто-то написал на его парте матерное слово «хуй» за то время пока он ходил в столовую.       — А я разве тебя обвиняю? — девушка фыркает, стараясь за напускным раздражением скрыть собственное смущение.       — Но ты же только что говорила, что… — попытка оправдаться номер два разбивается о скалы женского отрицания и мужчина сдаётся под гнётом собственной вины за то, чего не совершал не только специально, а о чём даже в принципе не думал и не гадал.       — Не важно, что я говорила! Наш основной разговор пока ещё даже не начинался. Давай лучше выпьем за встречу! — Ян Цзы, уставшая от этого непонятного блеяния, присущего всем парням, как только они попадают в ситуацию недопонимания, связанного с женской логикой, быстро берёт быка за рога и резким тоном припечатывает собеседника к виртуальной стенке, возвращая его таким образом из дебрей страха и истеричного поиска того, где он прокололся, на грешную землю то есть в сиюминутную реальность. Когда глаза Сяо Чжаня наконец-то сменяют затравленное выражение на вполне осознанное и почти спокойное, она добивает его страх финальной фразой: — Да не трясись ты так! Мне, наверное, просто показалась и я… пошутила. Что пошутить нельзя? Давай Чжань-Чжань, налей себе этого супердорогущего западного вина и мы с тобой выпьем, чтобы отметить наше воссоединение сегодня вечером в этом красивом месте за вкусным ужином…       — Хорошо, давай выпьем! — его ответ сух и сдержан. И девушка напротив него тихо смеётся, отмечая про себя свою первую маленькую победу в этой начинающейся долгой битве, исход которой она пока не определила, а противнику он и подавно неизвестен.       Мужчина берёт бутылку и аккуратно наливает в бокал немного прозрачной янтарной жидкости, заполняя его на две трети, и только потом замечает, что его пальцы слегка подрагивают. «Сука! Я стал таким дёрганным после всего, что успело случится сегодня, даже самому уже с себя стрёмно. А мы даже не начинали игру… Вернее это я думаю, что не начинали, а Ян Цзы вполне себе может быть уже и играет со мной, точно кошка с пойманной и совершенно дезориентированной мышкой… Я, блядь, сейчас та самая мышка!»       Поёжившись от осознания собственной беспомощности и живо представив себя на месте бедного маленького грызуна попавшего в аккуратные девичьи когтики, покрытые бледно-розовым лаком с лёгким шиммером[16], Сяо Чжань непроизвольно ёжась передёргивает плечами и поднеся бокал ко рту делает большой глоток, уже не наслаждаясь напитком, а натурально забивая им глубинный страх жертвы перед коварным и хитрым хищником. Даже если на месте свирепого хищника перед ним сидит всего лишь мило улыбающаяся девушка, которая быстро слизывает розовым язычком мелкие капельки шампанского с тщательно накрашенных в стиле а-ля «натюрель» губ, выглядит она при этом в его глазах не менее опасно, чем самая настоящая голодная пантера.       Второй глоток выходит таким же большим, и он с трудом проталкивает его в горло, продолжая во все глаза пялиться на притихшую и внимательно изучающую его лицо Ян Цзы. Не выдержав требовательно-ищущего и слегка насмешливого взгляда коварной подруги, представшей сейчас перед ним в образе не то Феи Морганы[17], не то Мортиции Адамс[18], Сяо Чжань отводит взгляд и говорит немного хрипловатым голосом, стараясь за сбивчивой речью скрыть своё волнение. Волнение ли?..       Ну не страх же в самом деле?!       Он ведь мужчина в конце то концов, а не какой-нибудь юнец, испугавшийся пьяненькой и незамужней приятельницы своей матери, решившей познакомить «бедного мальчика» с женской прелестью или прелестями…       — Что-то в горле пересохло… Наверное камин натопили слишком жарко…       — Правда? Тебе жарко, а мне совершенно нормально, — отвечает Ян Цзы и улыбается почти беззаботно, а Сяо Чжаню в этой улыбке видится не только истинно женское коварство, но и собственный приговор. Ассоциация с перепуганным юнцом становится совершенно реальной… Девушка же от взгляда на растерянное и даже немного испуганное лицо своего великовозрастного друга тихо смеётся и будто бы прочитав чжаневские мысли добавляет легко и чуть-чуть насмешливо, строго дозируя эмоции в своём серебристом голосе, как и положено настоящей леди: — Право Чжань-Чжань, ты весь покрылся потом, хотя в комнате совершенно нормальная температура, а на дворе пока ещё не лето… Я тебя пугаю? Ты же не какой-нибудь юнец, чтобы робеть наедине с женщиной? Раньше вроде таким не был, так что же сейчас не так? Или карьера бывшего айдола и довольно успешного актёра делает тебя совершенно не способным общаться с девушками вне съёмочной площадки? А может это что-то другое… или кто-то другой?..       — Не понимаю о чём ты говоришь? Просто мне стало немного душно… Как ты и сказала, я не какой-нибудь юнец, а взрослый мужчина, поэтому чего бы мне тебя боятся? Вот даже не представляю, чем заслужил такие подозрения… — «Не какой-нибудь юнец», судорожно вздохнув и вымученно засмеявшись, отводит взгляд в сторону и продолжает говорить не то объясняясь, не то оправдываясь перед всё ещё смотрящей на него удивлённо-насмешливым взглядом Ян Цзы: — Может это от усталости или от переедания, не знаю. Ужин был вкусным и обильным… А я не привык есть так поздно, поэтому, наверное, и чувствую себя не в своей тарелке…       На этих словах его собеседница кокетливо вздёргивает бровь, и насмешка в её глазах становится совершенно отчётливой, даже прямо-таки кричащей, а Сяо Чжань давится собственной слюной и несколько раз кашляет, прикрывая рот рукой и стараясь спрятаться за этим простым движением, как за высоким забором.       Поэтому, чтобы быстрее скрыть собственное смущение из-за прозрачного намёка на некие обстоятельства в его жизни, способные отвратить от женского пола, мужчина переводит взгляд на руки девушки. Заметив, что бокал, зажатый между тонкими и нежными пальчиками, неожиданно ставшей такой опасной и довольно язвительной подруги уже пуст, он достаёт бутылку «Moet & Chandon Brut Imperial»[19] и опять в два приёма наполняет его чуть больше, чем наполовину. После чего и себе подливает неизменное шардоне.       Однако, не успевает он выпить и глотка, как давится вновь, услышав кое-что не просто необычное, а прямо-таки шокирующее, произнесённое легко и непринуждённо нежным голосом Ян Цзы, но придавившее его словно тяжёлая бетонная плита:       — Сяо Чжань, у меня к тебе предложение личного характера. Как ты смотришь на то, чтобы начать встречаться? Сначала тайно, лишь немного спойлеров для поклонников, а потом всё больше и больше открываясь публике… И как следствие, через какое-то время официально сообщив о наших отношениях. Разве это не замечательная иде…       — Повтори пожалуйста, а то я похоже тебя не расслышал… — Сяо Чжань запинается и явно тянет время, лихорадочно ища выход из этой не просто неловкой, а обалдеть какой стрёмной и нелепой ситуации.       — Ну, что ты как маленький, в самом деле! Всё ты расслышал, только никак переварить не можешь…       — А кто бы смог?! — парирует мужчина, наконец-то немного справляясь с волнением и поднимая взгляд к лицу девушки. Её милые щёчки покрывает лёгкий румянец, но глаза смотрят твёрдо, а губы крепко сжаты, что придаёт в целом красивому и нежному облику некую пугающую жёсткость и бесспорную решительность. «Блядь! А она ведь не шутит…» — испуганной птичкой бьётся в чжаневской голове, и он сам, прекрасно понимая, как нелепо звучат скомкано произносимые им слова и стараясь изо всех сил скрыть предательскую дрожь в голосе, начинает говорить, старательно избегая страшного словосочетания «стать парой» и настойчиво убеждая в глупости такой идеи в принципе: — Это… Это, конечно же заманчивое предложение… но… Это просто совершенно невозможно! Ты же понимаешь, как это нелепо? Наши фанаты… они, итак, всегда нервничают и сколько уже было интернет-войн из-за слухов… о наших отношениях… А теперь ты хочешь сделать ЭТО реальным?! Серьёзно?! За свою карьеру не боишься?.. А я вот за свою боюсь…       — Лаоши Сяо, я знаю, что ты осторожный и выдержанный… Погоди не перебивай! Просто выслушай меня пожалуйста… Это может быть выгодно тебе… Понимаешь, ВЫГОДНО!       Сяо Чжань, уже успевший полностью справится с волнением и уверенно взявший себя в руки, готов спорить до дрожи в пальцах и сорванного голоса, но замолкает, так и не начав свой монолог, легко укрощённый волевым тоном и стальными нотками в приятном переливчатом голосе, которым эта хрупкая девушка, его бывшая коллега и как он пока ещё думает хорошая подруга, быстро произносит веские и если хорошенько подумать не лишённые смысла слова:       — Сянь-шэн[20] послушай меня, мы же с тобой вроде как друзья и ты должен хоть немного мне доверять… Разве я когда-нибудь предпринимала что-то, что могло навредить твоей карьере? Именно я, а не фанаты или агентство… — вопросительный взгляд направлен прямо ему в глаза и Сяо Чжань не может больше ни прятаться, ни лукавить. Поэтому лишь утвердительно кивает, а следом соглашается уже голосом, придавая вескости своему невербальному сигналу.       — Нет! Я не помню, чтобы ты как-либо вредила мне не то, что специально, а вообще в принципе…       — То-то и оно, что нет! Я могу говорить с тобой прямо? Чжань-Чжань, ты позволишь мне высказаться напрямую, опустив в некотором роде правила необходимой вежливости? Если так, то я буду предельно откровенна, а ты сможешь либо согласиться со мной, либо опровергнуть мои утверждения. Ну так как, я могу быть сейчас прямолинейной?       — Ладно, я слушаю… — согласие даётся почти легко, и мужчина замирает весь обратившись в слух. Также умело скрывая за маской лёгкой заинтересованности снедающее его нервное беспокойство и вновь подступивший к сердцу страх.       Он не боится за себя лично, но очень переживает, что если раскроется истинная природа их взаимоотношений с Ван Ибо, даже если о ней просто узнает кто-нибудь из друзей-приятелей, то это сможет здорово навредить его парню. Ведь пока что для всех, даже для самых близких, они всего лишь друзья, просто хорошие братья, которых связывает крепкая мужская дружба. И только им двоим доподлинно известно, как быстро эта дружба заканчивается стоит только протянуть руку и одному из них дотронуться до другого.       Нет, конечно же есть и те, кто знает о них, не в подробностях, но знает, что их объединяет не просто дружба, а дружба с романтическим подтекстом. И это естественно не те товарищи, которые просто тесно с ними общаются, а по-настоящему близкие и родные люди. Например такие, как его менеджер или мама.       А теперь ещё и Чжан Юйлун…       «Пиздец, как некстати вот это вот всё произошедшее с моим водителем!» — думает Сяо Чжань и ему становится тошно и от той непорядочной ситуации, в которую он получается втянул не только себя, но и Ван Ибо, и от собственной слабости и беспринципности. А ещё от того, что всё это дерьмо может вылиться в скандал вселенских масштабов, если его водитель таки посчитает себя униженным и оскорблённым и решит пообщаться со СМИ или просто запилит жалостливый пост на Weibo, и тогда им наступят кранты. Конечно, он при самом плохом развитии событий возьмёт на себя всю вину и даже ценой собственной жизни не позволит втянуть в это Бо-ди, но риск для Ибо всё равно остаётся очень высок…       «Всё-таки не увольнять водителя Чжана было правильно не только с морально-этической точки зрения, но и банально из соображений безопасности. Как говорится держи друзей близко, а врагов ещё ближе… В моём случае, ближе надо держать того, чей рот должен всегда оставаться на замке и это, если так подумать, просто звиздец какая херовая ситуёвина. Конечно, у нас в агентстве предусмотрен договор о неразглашении и всё такое, но ведь нам с Ибо есть, что терять гораздо больше, чем ему. Намного больше… А об этом тебе, идиот, следовало думать раньше! Ведь это всё твои неосторожность и распутство привели к такому финалу и это ты, придурок, создал патовую ситуацию. Да-да А-Чжань, как бы ты себя не обелял и не оправдывал, но это, мать твою, только твоя вина! И именно твоя похотливость может навредить Бо-ди не только ментально… Тут уж ничего не поделаешь, но тебе придётся сказать правду, и эта правда ранит твоего возлюбленного очень и очень сильно. Но ещё вся эта херня с Чжан Юйлуном может и вполне себе физически разрушить карьеру Ибо или довольно ощутимо навредить ей. Так что переставай плакаться и дрожать словно осенний лист на холодном ветру, и бери себя в руки, чтобы найти решение… Ведь теперь выгребать из всего этого дерьма за вас двоих придётся тебе одному! Поэтому открывай уши и внимательно слушай, что эта лиса Ян Цзы хочет предложить. Может в её словах и промелькнёт зерно истинны. Тоя подруга А-Чжань действительно умна, хоть и старается это скрыть за имиджем милой глупышки…»       Дав себе мысленно сотню затрещин и обматерив свою глупость и безнравственность последними словами, Сяо Чжань тем не менее внутренне собирается и его беспокойные мысли резко меняют направление. «У Бо-ди сейчас огромный прорыв в карьере, и он практически на вершине, а скоро сможет стать ещё более успешным и влиятельным в индустрии… Поэтому никак нельзя, просто невозможно даже краем задеть… или хоть как-то бросить на него тень подозрений в нетрадиционной ориентации… Это то, что в нашей стране знаменитостям не простят. Не сейчас, когда партия взяла курс на искоренение сибаритства[21] и поклонения роскоши вкупе с усилением контроля за моральным обликом молодёжи, и требует от китайских мужчин быть более маскулинными[22]. Стране нужны полноценные семьи и множество маленьких китайцев, а то армию стариков государству будет не прокормить. Мы стареющая нация, поэтому к чёрту геев, даёшь гетеро пары и три ребёнка в руки!..» На этой мысли он невесело хмыкает и отпивает из своего бокала.       Терпкий фруктовый вкус успокаивает и внутреннее напряжение немного отпускает. Хотя предательские мыли всё кружат и кружат в его бедной больной головушке не давая расслабиться и спокойно переварить прекрасный ужин, а ещё насладиться воистину божественным напитком. «Всё это… Вся эта грёбанная ситуация, которая возникла сегодня с блядскими инвесторами, которых подкинула ненасытная материнская «Wajijiwa Entertainment», с признанием моего водителя и даже с этим двусмысленным ужином вкупе с феерически глупейшим предложением Ян Цзы стать парой, которое не только неловко было слушать, но и поистине опасно от него отказываться, может пустить под откос всё, чего малыш достиг за эти годы… И чего достиг я…»       От малоприятных размышлений мужчину отрывает спокойный девичий голос, настойчиво пытающийся донести до него свою личную точку зрения и собственный взгляд на его жизнь и карьеру:       — …Так вот, если внимательно рассмотреть всю твою профессиональную деятельность… Ты же не против того, чтобы я коснулась некоторых возможно неприятных или болезненных тем? — подруга выжидательно смотрит на Сяо Чжаня и в её глазах больше нет и намёка на насмешку или лукавство. Девушка вся прямо-таки излучает сплошное понимание и настороженно наблюдает за его реакцией.       — Я же уже дал согласие, поэтому к чему переспрашивать по сто раз… Прости! Я, наверное, был груб, — чжаневский голос звучит слегка раздражённо.       Ян Цзы, почувствовав колебания его настроения, встаёт со своего места и обойдя небольшой столик, подходит и садится с ним рядом. Затем аккуратно и ласково кладёт свою маленькую ладошку раздосадованному мужчине на плечо и легонько похлопывает ею, как бы успокаивая и говоря, что всё будет хорошо. А потом продолжает свои рассуждения, роняя слова тихо и мягко, проникая ими Сяо Чжаню под кожу и отравляя его душу своей неприкрытой правдой и жестокой честностью:       — Так вот, твоя карьера нестабильна несмотря на весь видимый успех. Ты же со мной согласен лао Сяо?       Вопрос повисает в воздухе и ему хочется ответить, что она ошибается, но Сяо Чжань молчит и только смотрит исподлобья на свою подругу, сидя вполоборота на чертовски неудобном и помпезном кресле. Повернувшись к Ян Цзы и слегка склонив голову, он продолжает молчаливо пялиться и только его глаза выражают всю ту бурю чувств, которая кипит у него внутри, где нежелание признавать свои слабости яро сражается с объективным пониманием её правоты.       Действительно полной уверенности в завтрашнем дне у него нет и никогда не было, к сожалению. И дело не только в злополучном «Инциденте 227», который выбил его из широкой колеи всеобщего восхищения и почитания после премьеры «Неукротимого» и на какое-то время заставил скрыться из публичного пространства, а затем существенно застопорил и притормозил его карьеру С момента дебюта и по сей день, он постоянно опасается провала и делает всё возможное и невозможное, чтобы оставаться на плаву и продолжать заниматься полюбившимся делом.       Однако признавать это вслух он наотрез отказывается и поэтому молчит…       Так и не получив ответа девушка продолжает, а Сяо Чжань только хмыкает и недовольно фырчит, ещё больше напоминая подруге сердитого кота, которого согнали с тёплого местечка на хозяйском кресле. От этого сравнения Ян Цзы непроизвольно улыбается, но заметив, как ожесточённо сжимаются чжаневские губы и каким колким становится взгляд его красивых и обычно приветливо-тёплых глаз, она тут же оправдывается, произнося слова извинения:       — Прости мою бестактность, но я совершенно над тобой не потешаюсь Чжань-Чжань. Просто, чтобы объяснить своё предложение мне надо заставить тебя взглянуть на свои карьерные проблемы под неприятным и острым углом…       — Я и сам знаю о всех недостатках своей работы!       — Погоди, не кипятись! Просто дослушай меня, упрямец ты этакий… На выпей вина и расслабься… — девушка хватает бокал с недопитым шардоне и настойчиво суёт ему в руку, продолжая другой рукой всё также ласково похлопывать опешившего мужчину по плечу, а потом видимо слегка увлёкшись, мягко ведёт пальчиками вниз, плавно спускаясь к предплечью. Сяо Чжань дёргается, но быстро справляется с собой прекрасно понимая, что его поведение в глазах Ян Цзы выглядит не только странно, но ещё и способно оскорбить её женское чувство собственной привлекательности и желанности. От вина он конечно же отказывается, небрежно махнув головой в сторону и совершенно не желая произносить ни слова, продолжая сидеть и просто смотреть на свою подругу почти немигающим взглядом. Но зато, когда ему удаётся унять дрожь в пальцах, то тут же берёт тонкое запястье девушки и аккуратно снимает её руку с себя, перемещая назад к ней на колени, а потом вновь кивает уже в знак согласия и его неугомонная подруга продолжает свою речь дальше: — Ты дебютировал довольно поздно в двадцать четыре года. В то время, как твой партнёр… то есть твой напарник по дораме «Неукротимый: Повелитель Чэньцин» пришёл в индустрию совсем юным и к моменту съёмок успел уже многого добиться…       — Причём здесь Ван Ибо? Не надо нас связывать!       — А вы разве не связаны? Все прекрасно знают, что несмотря на полный внешний игнор и безразличие вы остаётесь близкими друзьями… Разве не так? Или вы не друзья?..       — Ян Цзы, я не понимаю к чему все эти вопросы?! — раздражение всё-таки прорывается в его голосе и Сяо Чжань сразу же осекается, не желая быть бестактным и грубым. А ещё опасаясь выдать ненароком собственные истинные чувства, попавшись в словесную ловушку Ян Цзы.       «Она всегда так… Начинает издалека и говорит что попало, а потом бац и подставляет словесную «подножку» партнёру, чтобы наблюдать за его реакцией и делать собственные выводы на основании увиденного. Ян Цзы действительно умна, хитра и даже немного коварна, но в целом неплохая девушка и слава богу, пока что на моей стороне…» Мысли лениво ворочаются и немного отвлекают, но желая всё-таки быть более собранным и сосредоточенным, он гонит их прочь, старательно прислушиваясь к словам девушки, хоть никак и не выдавая внешне своего интереса.       А Ян Цзы заливается соловьём, если бы соловьи могли вместо песни вести ехидные беседы со своими друзьями, которым они решили предложить не просто встречаться, а сначала ещё и предварительно искупать их в ушате помоев…       — …Всё просто, вы с Ван Ибо оба стали мегапопулярными после совместных съёмок в дораме и эта популярность конечно же заслуженная. Ваши герои запомнились и полюбились зрителям, но… Немалую роль в росте числа фанатов сыграл тот факт, что вашу пару считают «сладкой конфетой» и не совсем дружеским партнёрством, если ты понимаешь о чём я…       — Зачем ты сейчас повторяешь все эти сплетни? Хочешь оскорбить меня — пожалуйста, но Ван Ибо не при чём!..       — Ну-ну, не включай рыцаря на белом коне! — девушка смеётся и опять опускает тонкую ладонь на предплечье Сяо Чжаня сначала легонько его сжимая, а затем ласково поглаживая. Явно стараясь таким образом отвлечь собеседника от раздражающих мыслей и снизить накал беседы. Но не увидев прогресса, так как мужчина, забыв об обычно присущей ему вежливости и хороших манерах довольно грубо сбрасывает её руку одним резким движением и отворачивается, садясь в кресле прямо словно жердь, Ян Цзы, тяжело вздохнув продолжает говорить дальше, быстро сменив игриво насмешливый тон на более сдержанный и серьёзный. Похоже она действительно решила не отступать и высказаться до конца. — Ты, Чжань-Чжань, слышишь только то, что хочешь услышать и не стараешься проникнуть глубже в суть сказанного…       — Но ты ведь ничего толком не сказала! Только какие-то сплетни и полунамёки прозвучали вместо чего-либо действительно стоящего и полезного. К чему все эти словесные игры?       Сяо Чжань определённо раздражён и это вырывает у его подруги ещё один горестный вздох. После чего она, подавив недовольство и нахлынувшую грусть, быстро протягивает руку и берёт свой всё ещё наполовину полный бокал, а затем аккуратно пригубив игристого вина и про себя пожелав себе же удачи, опять подступается к своему несговорчивому собеседнику с новыми доводами, надеясь всё-таки донести до него основную мысль и склонить принять предложение отношений.       Только не плохо бы вначале её — эту самую мысль — правильно сформировать…       Поэтому отбросив собственный гонор и твёрдо решив не раздражаться во что бы то ни стало, девушка продолжает разговор, добавляя своему голосу убедительности и дружеского участия:       — Сяо Чжань, сам подумай, Ван Ибо дебютировал в 2014-м и ему на момент дебюта было всего семнадцать лет… К тому же стажировку он проходил в одном из ведущих корейских агентств, и ты сам прекрасно знаешь какой там уровень подготовки. А через полтора года стал ведущим популярного шоу, снялся в нескольких телепроектах и на момент съёмок в «Неукротимом» уже был весьма узнаваем и популярен. Разве не так?! А ты дебютировал позже на год и уже достаточно взрослым человеком, в полные двадцать четыре года… При этом стажировался всего год здесь в Китае, в компании с весьма сомнительной репутацией. Поэтому хоть и обладал прекрасным голосом и потрясающей внешностью, из-за ограниченности во времени и ресурсах не смог приобрести настолько отточенного мастерства в танцах, которое необходимо айдолу…       — И что? Как это влияет на мою популярность как актёра?       — Ну вот опять ты перебиваешь!       — Знаешь, Ян Цзы, я никак в толк не возьму, зачем ты всё время приплетаешь Ван Ибо? Мы с ним не соперники и пись… то есть карьерами не меряемся!..       — Ты уверен, что никогда не мерялись?.. — девушка заливается громким смехом и напряжённая обстановка между ними с одной стороны смягчается, а с другой накаляется ещё больше, когда она лукаво продолжает с немного двусмысленным намёком: — Я конечно же имею в виду карьеру, а ты что подумал Сяо Чжань?       — Ничего я не подумал! — буркает мужчина и сжимает кулаки, но быстро усилием воли успокаивает свои взыгравшие чувства и, вновь придав своему голосу прохладную мягкость, отвечает вполне вежливо: — Так к чему все эти разговоры обо мне и Ван Ибо, если ты не ставила себе целью задеть меня? Зачем тогда все эти ненужные сравнения?       — Не прикидывайся дурачком Сяо Чжань. Я ведь прекрасно тебя знаю и ты далеко не дурак и дураком никогда не был. Хотя зная твою осторожность и благородство можно предположить, что ты даже полоумного сыграешь только бы защитить репутацию своего ненаглядного «младшего братишки»! — в словах Ян Цзы звучит неприкрытое разочарование с толикой раздражения, но так как ссора явно не входит в её планы, девушка опять мягко улыбается и уже не касаясь своего нервного друга, продолжает более серьёзно: — У Ван Ибо сейчас за плечами несколько успешных ролей в дорамах. На подходе «Аноним», «Король неба» и «Великолепный» — все три проекта очень многообещающие. Да, что там многообещающие, — «Аноним» УЖЕ принёс ему мировую славу. К тому же он успешный танцор, талантливый и харизматичный. После «Уличных танцев Китая» его фанбаза огромна, а рекламные контракты, содержат в себе более чем шесть нулей. Он занимает второе место среди самых богатых и высокооплачиваемых китайских знаменитостей. Да ещё и мотогонщик… Ты понимаешь, Чжань-Чжань, что его прекрасная танцевальная и спортивная подготовка — он же не только танцор, но и скейтер — давшая ему огромную физическую выносливость в целом, отлично помогает сниматься в экшен-сценах и создавать образы, которые Ван Ибо идеально подходят — запоминающиеся образы крутых парней! Он на сегодня не просто красивый и классный актёр-«сладкая булочка» или мальчик-цветочек — он образец мужественности, мечта миллионов и миллионов людей и не только женщин… А ты?! — Ян Цзы на этом вопросе замирает и протянув руку легко касается чжаневского подбородка, мягко надавливая на него и невербально прося этого упрямого человека посмотреть на неё. — Только не говори мне, что никогда об этом не задумывался… — последние слова девушки звучат намного тише. Но их сопровождает ещё одно мягкое нажатие на подбородок всё с той же настойчивой просьбой посмотреть на неё, правда безуспешное.       Сяо Чжань явно упрямится и голову поворачивать не хочет.       Ему неловко и неприятно после её слов, хотя он и признаёт их правоту. Собственные неутешительные мысли часто нашёптывают ему нечто подобное, смущая и заставляя иногда нервничать. Но он точно не завидует Бо-ди, а наоборот искренне радуется его успехам. Да он, блядь, готов не задумываясь пожертвовать правую руку, если это будет надо, чтобы защитить карьеру и доброе имя своего возлюбленного…       Но всё равно маленький и гадкий червячок сомнений и разочарований так или иначе, но потихоньку подтачивает его уверенность в завтрашнем дне и собственных силах.       Тридцать один год — это не двадцать пять, как бы молодо ты не выглядел. А за плечами ничего значимого кроме роли Вэй Усяня в «Неукротимом» то и нет. Конечно у него есть ещё «Мечта, как сон»[23], но то ведь не фильм…       Девушка прекрасно видит его терзания и как заправский маньяк, сделавший первый надрез, решает резать быстро и по живому, поэтому произносит практически скороговоркой:       — А у тебя есть только «Неукротимый» и Вэй Усянь, через образ которого ты стремишься пробиться вот уже несколько лет! Он твой самый популярный персонаж несмотря ни на что или вернее ни на кого: ни на милого и нежного доктора Гу Вэя, ни на смелого Гу Ие[24]…       — Я знаю, — тихо отвечает Сяо Чжань и его плечи, до этого расправленные широко и уверенно, вмиг опускаются и весь он становится какой-то поникший точно надломленный цветок.       «Какой же он очаровательный и трогательный… Прекрасный мужчина с тонким вкусом и хорошим воспитанием. У нас могут быть очень красивые и талантливые дети. Если я смогу его убедить и поймать… Но он очень осторожен и похоже испытывает к своему диди действительно сильные и тёплые чувства. И кто-то ещё будет говорить о том, что они друзья? Ага! Друзья, как же? Их «дружба» длиться ровно до ближайшей горизонтальной поверхности… Как тебе не стыдно Ян Цзы, вы же с А-Чжанем вроде как друзья?.. То-то и оно, что мы с Чжань-Чжанем таки друзья, а вот с Ван Ибо он точно не дружит!..» — с лёгкой ехидцей думает девушка, а вслух произносит мягко, с участием в мелодичном голосе:       — Ты во многом сейчас выживаешь за счёт популярности вашей с Ван Ибо экранной пары…       — Но ведь у меня есть и другие работы!       — Есть, но по-настоящему популярен только Вэй Усянь. И не спорь! Ты же сам это прекрасно знаешь. Ведь это именно ты говорил в интервью, что не планируешь больше сниматься в костюмированных драмах. Почему? Не потому ли, что не хочешь вновь погрязнуть в образе какого-нибудь заклинателя или небожителя и до сорока лет так и играть однотипные роли в дорамах жанра сянься[25] или уся[26]… К тому же, разве тебе не хочется на большой экран, как Ибо? «Нефритовая династия» была успешна, но это было давно…       — Я знаю! И я уже говорил тебе, не вмешивай в наш разговор Бо-ди… то есть Ван Ибо!       — Бо-ди? Так миленько… Небось приватно его ещё и баобэем зовёшь?..       — Ян Цзы, я думал, что ты дорожишь нашими отношениями, а выходит, что нет?! — в чжаневском всё ещё спокойном голосе проскальзывает неприкрытая угроза и сердце девушки начинает биться быстрее.       Как бы ей не нравился его мягкий и тёплый образ, настоящий герой её эротических фантазий — это Сяо Чжань в роли демона с последних кадров «Нефритовой династии» или, как минимум, Вэй Усяня-плохиша из Безночного города. Но вовремя сообразив, что открытые приставания сделают ситуацию между ними только хуже, Ян Цзы, скрипя сердцем снова придаёт себе милый и заботливый вид, а голосу участливые нотки, когда решается ответить немного нагло, но заранее подготовив себе путь к отступлению, если что-то пойдёт не так:       — Извини! Боже, я сегодня извиняюсь за двоих… — лёгкий шлепок маленькой ладони по чжаневской руке и преданный взгляд в глаза — Ян Цзы явно решается идти ва-банк и, если понадобится, показать настоящее сацзяо, хоть и не любит такую нелепицу. Но чего только не сделаешь ради получения желаемого, которое сидит прямо здесь рядом и грустно вздыхает, а затем грозно сверкает глазами за секунду проходя эмоциональный путь от милого щеночка к рассерженному бультерьеру. Поэтому видя, что её милашничество не произвело никакого эффекта на всё ещё напряжённого и погруженного в себя Сяо Чжаня, девушка быстро меняет тактику и говорит немного отстранённо с лёгкой укоризной: — Знаю, что мои слова тебе неприятны и доставляют дискомфорт, но каким бы я была другом, если бы промолчала…       — Обо мне можешь рассуждать сколько хочешь и высказывать догадки сколько влезет — я уже тебе это позволил. Но почему не обращаешь внимание на мою просьбу не приплетать Ван Ибо к нашей беседе?       — Тебе не кажется, что такая резкая реакция довольно подозрительна, а Чжань-Чжань? Ты так остервенело защищаешь своего друга, что я начинаю сомневаться в вашей искренней дружбе…       — Не сомневайся, мы с лао Ваном просто друзья! И конечно же я его защищаю, ведь безмерно ему благодарен за поддержку в трудное время. И вообще, благодарен за участие и настоящие братские чувства! — голос Сяо Чжаня звучит убежденно и настойчиво, а Ян Цзы ещё больше уверяется в своих подозрениях относительно их с Ван Ибо отношений.       «Пусть меня черти заберут, если я поверю в их братскую дружбу… Он так защищает этого мелкого и высокомерного мальчишку, как будто бы он ему самый родной и близкий человек на свете. Как будто бы он его любимый…»       Но, чтобы там ей не думалось и на какие выводы не наталкивало Ян Цзы всегда была очень целеустремлённой девушкой с железным характером и сильной волей, умеющей камуфлировать эти качества под нежно-ранимый образ элегантной девчушки-«хрупкой лилии», поэтому быстро сообразив, что лобовой атакой ей с Сяо Чжанем много не добиться, оперативно принимает решение и меняет стратегию на дружескую и понимающе-согласительную. Поэтому немного отстранившись и сделав грустное лицо несчастного котёнка, она робко отвечает на довольно резкое замечание своего собеседника и пока вроде как друга:       — Сяо-лаоши, я никогда в тебе не сомневалась и привыкла верить каждому твоему слову… Правда! И я действительно считаю тебя очень честным и искренним, хорошим другом и по-настоящему благодарным человеком, поэтому отлично понимаю и восхищаюсь твоим стремлением не вовлекать близких людей в чужие разговоры, чтобы даже в приватной беседе не дай бог не бросить тень на их репутацию. Понимаю, принимаю и благодарна!.. Так как прекрасно вижу, что если бы меня точно так же кто-то посторонний обсуждал с тобой, то ты стопроцентно не дал бы распространяться слухам и сделал бы всё возможное для защиты моей чести и достоинства… Ведь сделал бы?..       — Можешь даже не сомневаться! — убеждённо произносит Сяо Чжань, немного оттаивая и расслабляясь от дружеских слов своей подруги.       А Ян Цзы — истинная лиса — видя ощутимый прогресс в, казалось бы, зашедших в тупик переговорах, больше напоминающих совращение малолетки разбитной старшеклассницей, решает пока оставаться в амплуа «верная подруга и честная наперсница с расширенными полномочиями». Поэтому опять делает попытку погладить Сяо Чжаня сначала по плечу, а потом аккуратно вкладывает свою ладошку в его более широкую ладонь и легонько пожимает, как бы передавая свою поддержку и говоря: «Не бойся я с тобой, только руку протяни и дотронешься. Верь мне…».       На удивление её жест доброй воли воспринимают вполне спокойно, даже благодарно, так как через секунду она ощущает ответное пожатие. Сердце девушки заходится в страстно-томительном ритме аргентинского танго, но она тут же обуздывает себя и обращается к своему, наконец-то начавшему эмоционально ей открываться, собеседнику вполне спокойно и немного отстранённо, но с явной дружеской заботой в голосе:       — Так вот, понимая твою заботу о своём младшем брате Ван Ибо, я и предлагаю тебе максимально далеко уйти от ассоциации вас, как пары.       — Но мы, итак, не общаемся публично и даже не посещаем одни и те же мероприятия, чтобы не провоцировать антифанов и не подливать масла в огонь фанатской любви к нашей с Ван Ибо экранной и не только, судя по слухам и пересудам в сети, паре.       — И как помогает?       — Ну, вроде бы… Хотя количество черепах становится только больше, что вообще-то очень удивительно. Ведь мы с лао Ваном уже долгое время публично никак не взаимодействуем…       — Вы очень харизматичные парни и действительно нравитесь людям! Поэтому они и фантазируют о вас и о вашем… э-ээ… партнёрстве. Вы олицетворяете для многих этакую сбывшуюся сказку наяву… Но Ван Ибо, к своему счастью, смог вырваться из образа Лань Ванцзы и двигается вперёд семимильными шагами. В то время как ты застрял где-то между Вэй Усянем и сексуальной мечтой всей китайской нации. Но времени становится всё меньше, ты же не молодеешь…       — Но у меня есть и… ещё будут другие роли.       — Конечно будут! Ты же по-настоящему талантлив. Однако, огромная фанбаза вашей пары, которая очень помогает вам ребята и здорово поддерживает вашу популярность, постоянно жаждет вашего взаимодействия, которое по объективным причинам и из опасения за свою репутацию, вы им дать конечно же не можете. Не сейчас это точно! Поэтому тебе нужно действовать за пределами узкого круга СР. Нужен прорыв и не только на экране, но и в пиаре… Нужна новая история для фанатов… Новый пейринг, который сможет отвлечь от старого, то есть от Бочжаней, которые с точки зрения цензуры не являются желанной моделью поведения для общественного мнения, формируемого партией, с одной стороны. А с другой стороны, сможет привлечь новых поклонников, которые с радостью поддержат твоё взаимодействие с другим артистом, то есть со мной. И это прекрасно укладывается в социальную политику счастливой традиционной семьи. К сожалению или к счастью, но на сегодня именно в этом заключается неприкрытая и жестокая реальность. Лао Сяо, ты же прекрасно понимаешь и, о чём я говорю и то, что я права?..       — Я понимаю, — тяжело вздыхает Сяо Чжань и пожимает плечами, спокойно признавая факт её правоты.       — Вот поэтому я тебе и предложила встречаться… Пока хотя бы чисто номинально. Потихоньку подливая воды на мельницу слухов о наших отношениях и разжигая интерес фанатов. Это поможет тебе пробиться через треклятого Вэй Ина и наконец-то избавиться от его навязчивого образа. Мой фандом поможет… Они ведь, итак, спят и видят, как бы свести нас и на экране, и в жизни. Разве ты не согласен с моими доводами?       — В твоих словах есть определённая толика здравого смысла, но мне неприятна сама мысль использовать кого бы то ни было, в своих корыстных интересах. — Сяо Чжань отрицательно мотает головой и всем видом показывает, что такой план кажется ему не просто непорядочным, но он считает его к тому же весьма сомнительным и с неприятным душком.       — Кто говорит об использовании?       — А как же ещё? Я, согласно твоему предложению, получается должен использовать тебя, как санитарную прокладку между мной и Ван Ибо для того, чтобы уйти от образа его любовника и не только на экране. Разве не так?       — Так! Но я бы не использовала таких грубых слов…       — Прости если был груб и вульгарен, но надоело ходить вокруг да около.       — Понимаю!       — Хорошо, если понимаешь. Потому, что я просто не могу разрушить репутацию девушки, к тому же ещё и моего хорошего друга просто для того, чтобы дать новый толчок своей карьере как актёра и вырваться на большие экраны.       — Но девушка не возражает… — Ян Цзы говорит уверено и опять сжимает чжаневскую руку, посылая новый сигнал «Всё хорошо, доверяй мне».       — Я возражаю, чёрт возьми… Я! Понимаешь? Мне неприятно сама мысль о таком!..       — Но… Для меня ведь тоже будет польза… — девушка даже немного теряется под напором такой убеждённости и настоящей порядочности. «Среди наших коллег по цеху мало есть тех, кто бы не согласился на такую малость ради собственной выгоды. А Сяо Чжань готов мириться с хейтом, только бы никоим образом не навредить мне, и даже немного не хочет задеть мою репутацию. Такой хороший и порядочный. Из него выйдет идеальный муж, если конечно удастся его заарканить и привести в стойло законного брака…»       — Какая, позволь узнать, тебе будет польза от того, что твоё имя не будет полоскать только ленивый? — вопрос в лоб, заданный в совершенно несвойственной Сяо Чжаню манере, повисает в воздухе и Ян Цзы быстро старается что-нибудь придумать.       Но к превеликому сожалению, как на зло ничего путного ей на ум не приходит и она тушуется ещё больше, отворачивая лицо в сторону и слегка розовея щеками. Однако, тряхнув головой и сбросив чжаневское колдовство «идеального парня», успевшее покорить её полностью за каких-нибудь два часа, она продолжает уверенно и убеждённо, в настоящий момент действительно искренне веря в правдивость своих слов:       — Я сама устала играть одно и тоже, и так же, как и ты застряла в однотипных образах… Сколько ещё я смогу исполнять милых глупышек в псевдоисторических дорамах? До сорока лет? В сорок играть шестнадцатилетнюю ещё конечно можно, но сильно рискуешь нарваться на насмешки и презрение фанатов… Да и кто будет помнить дорамы через тридцать-сорок лет например? Никто! А фильмы? А фильмы — это другое… Хорошие фильмы практически вечны! Они как книги — находят своего зрителя и остаются с ним на всю жизнь. Понимаешь?!       — Понимаю! Но…       — Никаких но! Давай просто попробуем!..       — Как?       — На Weibo Night веди себя со мной мило и по-дружески участливо… Хорошо? Для начала этого будет достаточно, чтобы шипперы начали фантазировать. Фанаты сделают всё за нас… — девушка звонко смеётся и снова трепетно пожимает руку Сяо Чжаня со всей нежностью и теплотой, на которую только способна.       Она почти уверена в том, что он всё-таки не откажется и согласится на её предложение.       И Сяо Чжань её не разочаровывает, когда, уже совершенно не стесняясь и абсолютно осознанно, возвращает ей такое же нежное пожатие, искренне считая, что таким образом выражает свою благодарность за её щедрое предложение о поддержке. Подумав немного и признав разумность доводов Ян Цзы, и не в последнюю очередь увидев в этом возможность ещё надёжней оградить себя и Ибо от подозрений — «Главное, что так лучше будет для репутации Бо-ди» — мужчина согласно кивает, а затем произносит тихо и немного виновато:       — Хорошо, пусть будет по-твоему… Но я, во-первых, ещё должен подумать, а во-вторых, обязан буду компенсировать твои неудобства, поэтому если посчитаешь нужным сниматься вместе, то я скорее всего соглашусь…       — Я не требую от тебя такой жертвы! — смеётся Ян Цзы, на восемьдесят процентов уверенная, что сможет выиграть эту сложнейшую партию и заполучить Сяо Чжаня себе.       Конечно, если Ван Ибо не помешает…       А она очень постарается, чтобы этот маленький гремлин не помешал.

***

      Посидев ещё минут двадцать и допив почти полностью бутылку вина, сдобрив его разговором ни о чём, то есть о погоде, о природе, Сяо Чжань вежливо начал прощаться.       На смешливое предложение подруги остаться в доме до утра с большим намёком на толстые обстоятельства, он естественно вежливо отказался. Хотя девушка уверяла его, что на верху три спальни и на первом этаже кроме гостиной и столовой есть ещё одна небольшая гостевая комната. Но Сяо Чжань был непоколебим.       Лучше уж он ещё полтора часа будет трястись в машине, чем потом всю жизнь проведёт в сожалениях из-за минутной слабости и проявления лени. Тем более у него на сегодня ещё намечен разговор с Бо-ди и он его отменять точно не собирается.       Тяжелый скорее всего выйдет разговор, но такой необходимый…       Выдержав небольшой спор, больше напоминающий перепалку, и в очередной сто пятисотый раз извинившись за то, что он, во-первых, мужчина, а во-вторых, просто на всякий случай (о главном правиле китайской знаменитости Сяо Чжань помнит всегда), он встаёт и начинает прощаться с немного расстроенной Ян Цзы, в непритворной обиде дующей красивые и сочные губы.       «Всё-таки она очень привлекательная девушка, но очень пугающая и опасная. Пугающая своей милотой и опасная своим изощрённым умом… Но интересная. Наверное, я правильно сделаю, если немного подыграю ей и приму предложение. Только сначала надо обсудить это с Бо-ди… Если он будет против, то и я буду против! Пусть тогда Ян Цзы не обижается. После всего, что я натворил, если Ибо простит меня, то его слово будет в наших отношениях решающим. Как малыш скажет, так и будет…»       Погрузившись в мысли Сяо Чжань пропускает мимо ушей часть прощальной речи подруги, в которой она сначала возмущается его упрямством, потом сетует на его несговорчивость и наконец упрекает за безразличие. Он опять на всякий пожарный извиняется и наконец-то готовый уйти со спокойной душой, набирает сообщение водителю, застрявшему где-то в недрах этого роскошного коттеджа и не отсвечивающему.       — Чжань-Чжань, погоди! — резво кидает девушка, вдруг забеспокоившаяся и не уверенная в том, что они всё-таки сумели договориться по поводу церемонии награждения.       — Что? Ты что-то хотела?.. — голос Сяо Чжаня рассеян, так как сообщение, отправленное им водителю, всё ещё остаётся не прочитанным.       — Так мы с тобой договорились насчёт Weibo?       Мужчина замечает, как напряжённо звучит голос подруги и как играет на её скулах лёгкий румянец. «Ян Цзы сильно нервничает, видимо ей действительно очень надо, чтобы о нас начали судачить, как о паре… Сегодня же во всём сознаюсь Ибо и этот момент тоже обсужу!» В очередной раз напомнив себе, что честность лучшее лекарство от конфликтов и не менее сильный катализатор для бурных ссор, но всё-таки решив не отступать от задуманного, Сяо Чжань отвечает девушке почти ласково, не желая её расстраивать, но слова подбирает довольно сухие, не желая также и обнадёживать:       — Как я уже тебе говорил, мне необходимо дома ещё раз всё хорошенько обдумать и тогда я смогу принять полностью взвешенное решение. Дай хотя бы ночь переспать с этой мыслью. Завтра обязательно напишу о том, что решил… Хорошо?       — Но ты же вроде уже согласился… Не?       — Я пока как бы не против, но… Но мне всё равно не хочется наломать дров и подвести тебя под монастырь. Поэтому пока так… неопределённо. Но я точно завтра напишу.       — Почему ты такой нерешительный?! — в сердцах замечает Ян Цзы и Сяо Чжаню вдруг становится немного смешно из-за того, что в данную минуту она, надув губки и сверкая глазами, выглядит до того потешно, словно злой бурундучок, у которого отобрали лесные орехи. Поэтому он, не желая обидеть подругу, но и не в силах сдерживаться, легко смеётся парируя её выпад шутливо и примиряюще:       — Ну знаешь ли, кролики не самые смелые животные!       — Ты, как всегда, всё переводишь в шутку… — Ян Цзы тоже улыбается и напряжение, вдруг повисшее между ними, тут же рассеивается, когда она добавляет уже спокойно с нотками смирения. — Хорошо, я завтра жду от тебя весточки. Не забудь. Ты когда в Шанхай?       — Не забуду. Завтра подтяну хвосты и 24-го утром вылетаю.       — Почему так рано? Церемония же 25-го…. — в прищуренных глазах девушки пляшут черти, а вся её хитрая мордочка выражает недоверие.       — Съёмки! Два рекламных ролика надо отснять…       — Понятно, — тянет девушка разочаровано, а про себя думает, что если Сяо Чжань так рано едет ради работы, а не ради Ибо, то это же просто отлично…       «Надеюсь она мне поверила, что еду ради рекламы? Но ведь главное же не работа, а Бо-ди… Если он вообще согласится со мной увидеться, после того, что я ему сегодня расскажу…»       В конце концов они прощаются в просторном холле, куда Ян Цзы вышла, чтобы его проводить, как и положено вежливой хозяйке этих снятых на сутки апартаментов. И мужчина, быстро накинув ветровку, заботливо поданную ему охранником подруги, совершенно неожиданно вынырнувшим из темноты бокового коридора, уходящего в противоположную сторону от шумной и наполненной веселыми криками кухни и, по всей видимости, ведущему к той самой гостевой комнате, с удивлением замечает, что обычно подтянутый и аккуратный парень сейчас выглядит немного расхристанным и покрасневшим.       Но Сяо Чжань, от природы не очень любопытный и не любящий без причины лезть в чужие дела. Поэтому хоть он и отмечает про себя удивительную метаморфозу, произошедшую с сотрудником Ян Цзы, но большого значения ей не придаёт и тут же забывает об этом, полностью переключаясь на свой телефон и повторно отправляя сообщение собственному водителю, куда-то запропастившемуся и не отвечающему.       К его радости, через минуту после отправки новое сообщение всё же читают, а это значит, что он наконец-то сможет покинуть это место и поехать домой. Сон рубит на ходу и Сяо Чжань очень надеется, что ему удастся немного поспать в машине. На обратном пути он, несмотря ни на что, сядет на заднее сидение.       Так на всякий случай…       Чжан Юйлун находится почти сразу после прочтения повторного сообщения и быстро и с жаром извиняется за свою халатность. Ведь обещал же вытащить босса из когтей его жаждущей любви и горячего чжаневского тела подруги, а сам забыл об этом, заболтавшись с миловидным охранником госпожи Ян, также как и он покинувшим армию совсем недавно.       «Странно, но Юйлун тоже какой-то взвинченный и растрёпанный… Как и охранник Ян Цзы… Совпадение? Не похоже… Удивительно это всё. Интересно, может они вместе были в той гостевой комнате и… беседовали? Пипец! Сейчас это так называется — «беседовать с близким контактом тел»?.. Но… Но это же хорошо, если водитель Чжан нашёл себе кого-нибудь, с кем может проводить время. В этом случае он не будет циклится на мне, если заведёт себе парня. К тому же, у них явно много общего: одного возраста, оба служили в армии, работают бодигардами знаменитостей, а значит понимают, как важно на людях держать языки за зубами и руки за спиной. Думаю, что это прекрасный выход для нас всех…»       Сяо Чжань тихонько посмеивается, смотря вслед своему водителю, когда они, выйдя через парадный вход, быстро обходят коттедж, направляясь на задний двор, где под навесом стоит их скромный автомобиль. «Надо будет у него спросить, где он пропадал… А ты уверен А-Чжань, что это, во-первых, уместно, а во-вторых, тебе действительно надо знать? Может лучше не лезть и дать парням самим как-нибудь разобраться и дай бог сойтись…» Примечание от автора: 1. Сяо Чжань — «Блик света» («Spot Light»). Первый куплет этой песни стал эпиграфом к данной главе. Сама по себе песня довольно уникальна. Она вошла в книгу рекордов Гиннеса, как самая быстро скачиваемая песня в Китае за первые 24 часа релиза, а Сяо Чжань стал самым продаваемым исполнителем в Китае за всё время только с одной песней. 2. Неоклассика (лат. neo — новый и классика) или неоклассицизм — буквально «новая классика» или «новый классицизм». Неоклассическое искусство, также неоклассицизм или классицизм — это широко распространённое художественное направление и один из доминирующих стилей в искусстве второй половины XVIII — первой трети XIX века, опиравшийся на эстетику искусства Древней Греции и Древнего Рима (Античности). Неоклассика стремилась к гармонии, ясности, строгости, монументальности и высоким нравственным идеалам. Направление зародилось в середине XVIII века, достигло расцвета в 1780—1790-х годах и продолжало существовать до 1840—1850-х годов. В зарубежной, прежде всего англо- и франкоязычной, историографии данное художественное направление так и именуют просто неоклассицизмом, в отличие от классицизма XVII века. В истории западноевропейского искусствознания имеется и классическое развёрнутое определение: «Неоклассицизм был западным культурным движением в декоративном и изобразительном искусстве, литературе, театре, музыке и архитектуре, которое черпало вдохновение в искусстве и культуре классической древности». 3. Постмодернизм в архитектуре представляет собой совокупность течений, зародившихся в 1960-х гг., пришедших на смену господствовавшему модернизму. Расцвет стиля начался с 1980-х и продолжается по сей день. Основные постулаты этого направления: подражание историческим памятникам и образцам; отсылки на какой-либо памятник архитектуры в общей композиции или её деталях; работа в историко-архитектурных стилях; «обратная археология» — сближение нового объекта со старой строительной техникой; повседневность реализма и античности, создаваемой путём известного упрощения применяемых классических форм. 4. Вавилонское столпотворение — сутолока, суматоха, неразбериха (из библейского сказания о попытке построить в Вавилоне башню до неба, не удавшейся потому, что бог смешал языки людей и они перестали понимать друг друга). Употребляется в значении: беспорядок, бестолочь, шум, суматоха (неодобрительно). 5. Мажордом — дворецкий, старший лакей, управляющий в богатых домах. 6. Ампир буквально «имперский стиль» — исторический художественный стиль, получивший распространение в странах Западной Европы и, отчасти, в России, в первой трети XIX века, главным образом в архитектуре, оформлении интерьера и декоративно-прикладном искусстве. Возник во Франции в период правления Наполеона Бонапарта. Это стиль жёсткий и холодный. Ампирный декор дворцовых интерьеров и мебели, отличали резкие, контрастные цвета: ярко-красный, зелёный, синий, белый и обилие позолоты и чёткое, контрастное подразделение декора на заполняющие и обрамляющие элементы. На чистом поле поверхности стены, мебели, сосуда, костюма выделяются плотно скомпонованные орнаментальные пояса, как правило, подчёркивающие конструктивные узлы и членения формы. Стиль ампир является завершающим этапом развития позднего (высокого) классицизма. 7. Рукава-буф — это рукава со сборками, напоминающие фонарики, объемные, но суживающиеся к концу (от французского bouffer — надувать, топорщиться). Они несколько раз входили в моду в 18-20 веках и остаются актуальными до сих пор. Современная высокая мода часто обращается к историческим мотивам, а масс-маркет с радостью подхватывает тренд)) 8. Красное дерево — древесина некоторых видов деревьев, имеющая красные и коричневатые тона, обычно прочная и хорошо поддающаяся обработке. Такая древесина высоко ценится за хорошие механические характеристики, обладает высокой плотностью и прочностью, хорошо полируется. К красному дереву обычно относят древесину следующих сортов: красный сандал, малайский падук, махагониевое дерево, или Вест-Индский махагони, американское махагони, орех грецкий, дёрен белый, дёрен сибирский, тис ягодный, тис остроконечный, жостер даурский, ольха клейкая, или чёрная, или европейская даёт ценную древесину, а ещё секвойя и цедрела пахучая. Мастеров по деревообработке ценных пород древесины называют краснодеревщиками. 9. Жаклин Ли Бувье Кеннеди Онассис — первая леди США с 1961 по 1963 год. Одна из самых популярных женщин своего времени, законодательница моды, красоты и изящества в Америке и Европе, героиня светской хроники. 10. Сацзяо (sajiao) — этим словом в китайском языке описывают поведение взрослого, который публично закатывает совершенно детскую по форме истерику, как правило предназначенную для глаз и ушей своей второй половины. Такое поведение в китайской культуре не только широко практикуется, но даже одобряется как часть женского характера. Выражение «делать сацзяо» означает имитацию поведения капризного малыша и такое умение просто необходимо девушке, если она планирует вступить в отношения и выйти замуж. Считаете, что если женщина не устраивает сацзяо при своем мужчине, то она недостаточно женственна, а значит и желанна.       Именно поэтому нет ничего удивительного, если представительница прекрасного пола в Китае устроит настоящую истерику с капризным топаньем ног в каком-либо общественном месте. Например, сацзяо — это самый распространенный способ получения желаемого роскошного платья, которое муж не разрешает купить, а такой метод дает возможность женщинам мило выразить свою слабость и соответственно предоставляет мужчине шанс проявить заботу и внимание, то есть удовлетворить запросы своей пассии. В Китае принято, что муж всегда должен ухаживать за своей супругой, быть ее защитником, поэтому нет ничего плохого, если она время от времени ведет себя как ребенок.       Естественно, с точки зрения самих китайцев 😁       Пример сацзяо можно увидеть в этом видео (мало ли что, вдруг кто-то захочет поучиться и потом применять в собственных отношениях 😁)): https://www.youtube.com/watch?v=1j3z1EaBj20       Конечно, в большинстве стран СНГ такое поведение будет воспринято остро негативно. В нашем обществе капризное поведение и публичные истерики считаются дурным тоном, но в Китае такое просто необходимая норма.       А ещё вот ссылка на замечательную статью, прекрасно иллюстрирующую почему китайские женщины вынуждены себя вести с нашей точки зрения, как набитые дуры и отмороженные истерички (кто любит дорамы и часто их смотрит быстро поймут, что автор имеет в виду, так как писки героинь не раздражали только глухих и слепых 😁)): https://knife.media/chinese-virgins/       Теперь подумаем ещё об одном аспекте: бл-новеллы в основном тоже пишут женщины, поэтому не стоит удивляться такому дикому абьюзу в большинстве из них и другой трэшовой дичи… 11. Сяо-цзе — обращение к молодой женщине (дословно — младшая сестрица); это обращение широко распространено на севере (Пекин — это север, название буквально переводится как «Северная столица»), однако на юге оно означает «продажная женщина», и там следует его избегать. Северяне часто подражают южанам, и в последнее время некоторые жители столицы тоже считают такое обращение неприличным.       Сяо Чжань из Чунцина, что расположен в субтропической зоне поэтому как южанин он не может не знать, что это выражение весьма рискованно, но уж очень его напрягает вся ситуация, поэтому звучит то, что звучит. Но Ян Цзы родилась в Пекине и её подобное не смущает, а автор беззастенчиво использует это в диалоге, придавая словам Сяо Чжаня некую двусмысленную окраску. 12. Дуэнья, в Испании и испаноязычных странах — пожилая женщина, как правило старая дева, воспитательница девушки или молодой женщины-дворянки, всюду её сопровождающая и следящая за её поведением. Дуэньи были и у испанских королев. В более широком смысле — пожилая женщина, наблюдающая за кем-либо или ведущая хозяйство. 13. Винодельческий регион Шабли, расположен во Франции, в регионе Бургундия — Франш-Конте, в департаменте Йонна (также называемом Нижней Бургундией). В регионе существует 4 наименования Аппелласьонов производящие сухие белые вина Шабли: Маленькое Шабли (фр. petit-chablis), Шабли (фр. chablis), Первые Вина Шабли (фр. chablis Premier Cru) и Великий Вина Шабли (фр. Chablis Grand Cru).       Девять десятых французского шардоне происходит из Бургундии (районы Шабли, Мёрсо, Пюлиньи-Монраше и другие) и Шампани. Самые эксклюзивные и дорогие белые вина мира производятся на бургундской возвышенности Кот-д’Ор, особенно в аппелласьоне Монраше.       В букете бургундского шардоне отмечают ароматы мёда, жимолости, белых цветов, фруктов (груши, мирабели, персиков, манго, айвы), причём с течением времени проявляются также нотки лесного ореха и сухофруктов. Если вино было выдержано в дубовых бочках, то ощущаются тона сливочного масла и жареных тостов. В Шабли вино из шардоне совсем иное: для него свойственна резкая минеральная кислотность. 14. Тюльпан — один из видов винных бокалов, прекрасно подходит для выдержанных игристых и классического шампанского. Его форма похожа на флейту, но с более вместительной чашей, расширяющейся в середине и слегка сужающейся вверху (как недораскрывшийся бутон тюльпана). Большая по объему форма бокала дает вину необходимое пространство, позволяя игристому максимально раскрыть свои нотки и вкус. Чаша заметно расширяется, а затем сужается кверху, позволяя раскрыться самым тонким оттенкам вкуса. Особенностью бокала является «камера» — небольшое углубление на донышке чаши, благодаря которому перляж становится более деликатным и устойчивым, с изящными спиральными каскадами.       Форма бокала — не прихоть производителя посуды, а результат долгих поисков волшебного равновесия, которое позволит вину показать себя во всей своей красе. И если среди бокалов для тихого вина царит большое разнообразие, то для игристых вин все намного скромнее. «Тюльпан», «флют» и «шале» (креманка) — эти три типа бокалов предназначены для шампанского и игристых вин в целом, но при этом они заметно отличаются по форме.       При подаче шампанского принято заполнять чашу только на две трети, а не полностью и делать это необходимо в два приема. 15. Бокалы для белого вина объединяет U-образная форма, в остальном они отличаются друг от друга в зависимости от сорта винограда, для которого предназначены. Бокалы для молодых белых вин отличаются широкой чашей, поскольку их аромат более мягкий и слабый поэтому нужно обязательно его усилить. Более выдержанные или кислотные напитки подаются в узких удлиненных бокалах. Если налить Рислинг в широкий бокал, он будет еще кислее. Бокал типа Бордо тюльпанообразной формы для белого вина имеет объем всего 350 мл, что немного меньше по сравнению с красным, который вмещает 400 мл. В бокале Бордо подают такие вина, как Пино Гриджо, Соаве, Гави, испанский Альбариньо, грузинский Цинандали.       Для шардоне используется одноимённый бокал «Шардоне», который является вариантом шарообразной Бургундии, предназначенным именно для белого вина. Это широкий и не очень высокий бокал, у которого чаша слегка сужается кверху. Примерный объем около 400 мл. Такая форма хороша для раскрытия особо тонких винных ароматов, которые наполняют весь бокал, и при дегустации можно ощутить яркость и гармонию вкуса. Эта посуда подходит для вин из винограда Шардоне, а также для легких вин из регионов Шабли и Мерсо. 16. Шиммер для ногтей. В качестве шиммера в нейл-дизайне используются лаки или гель-лаки с повышенным содержанием светоотражающих частиц. Они имеют однородную текстуру и легко наносятся, равномерно распределяясь по всей поверхности ногтя. В итоге на ногтях получается покрытие с аккуратным отблеском. Благодаря шиммеру вы можете сделать яркий оригинальный дизайн, ведь использовать шиммер можно не только для покрытия всей поверхности ногтя, но и прорисовки мелких деталей и узоров. 17. Фея Моргана — волшебница, персонаж английских легенд артуровского цикла, единоутробная сестра короля Артура. В легендах она часто предстаёт как его противница, строящая козни против рыцарей Круглого стола. Её образ часто совмещают с образом другой сестры Артура — Моргаузы, которая волшебницей не была, но зато родила от кровосмесительной связи с Артуром его будущего погубителя Мордреда. 18. Мортиша (Мортиция) Аддамс — персонаж газетных комиксов «Семейка Аддамс», созданных в 1938 году американским художником Чарльзом Аддамсом и публиковавшихся в журнале «The New Yorker». Эти комиксы выходили регулярно до самой смерти художника в 1988 году. Название серии и фамилия основным персонажам даны в честь создателя. Истории о семейке Аддамс относятся к чёрному юмору, где идёт отображение «идеальной» американской семьи через призму сатиры. Большинство шуток построено на «ненормальных» и часто шокирующих увлечениях семьи, члены которой искренне не понимают, что своим поведением и образом жизни они вызывают у окружающих ужас и раздражение. Персонажи «Семейки Аддамс» стали героями трёх художественных фильмов, двух полнометражных мультфильмов, нескольких теле- и мультсериалов, мюзикла и даже видеоигр. Первый телесериал «Семейка Аддамс» выходил в 1964–1966 годах, а последний «Уэнздей» был выпущен в 2022 году на стриминг-платформе Netflix.       Мортиша Аддамс является женой главы семейства Гомеса Аддамса, весьма эксцентричного миллиардера испанского происхождения с пышными усами, гимнаста, фехтовальщика, курильщика сигар и, что самое главное страстного поклонника своей жены. Она высокая, худощавая женщина с бледной кожей в чёрном платье, внешне напоминающая вампира, которая мастерски умеет накладывать порчи и заклинания, выращивает ядовитые растения в своей оранжерее и любит своего мужа не меньше, чем он её. 19. Шампанское «Moet & Chandon Brut Imperial» — это классическое для шампанского сочетание трех сортов винограда: Пино Нуар (45-50%) с его интенсивной фруктовостью и четкой структурой; Пино Менье (35-40%), обеспечивающий богатство и мощь; Шардонне (10-20%) придающий освежающее послевкусие. В общий купаж добавляют специально отобранные резервные вина (до 30%), чтобы повысить интенсивность, насыщенность и придать стабильность вкусу. После традиционного метода шампанизации вино выдерживают в бутылке от 36 до 48 месяцев. Этой марке шампанского присущ элегантный соломенно-желтый цвет с зеленоватыми переливами и непревзойдённый чувственный вкус, который сочетает в себе щедрость и соблазнительность, округлость, эластичность, интенсивность, утонченность и свежее волшебное послевкусие. Основные вкусовые оттенки — это спелая груша, персик и яблоко, им добавляют сочности тона цитрусовых и крыжовника. В аромате шампанского ярко прослеживаются ноты зеленых яблок, цитрусовых фруктов, минералов, украшенные тонкими нюансами белых цветов, свежей выпечки и орехов.       Moet & Chandon Brut «Imperial» — это идеальное шампанское в качестве аперитива, отлично сочетающееся с рыбными блюдами, закусками из морепродуктов, козьим сыром, сыром Brie, а ещё это замечательное дополнение к легким десертам и фруктам.       Moet & Chandon — неизменный атрибут светской жизни во всем мире.       История компании Moet & Chandon началась в 1743, когда Клод Моет начал поставки вина из провинции Шампань в Париж и другие французские города. Эпоха правление Людовика XV совпала с ростом спроса на игристое вино. Поэтому бизнес Клода быстро расширяется, и к концу XVIII века он уже экспортировал шампанское по всей Европе и даже в Соединенные Штаты. Внук Клода — Жан-Реми Моет заслужил внимания таких элитных клиентов, как Томас Джефферсон и Наполеон Бонапарт. Фамилия Шандон была добавлена в название компании в 1832 году, когда Жан-Реми Моет разделил фирму между своим сыном Виктором и зятем Пьером-Габриэлем де Бриайе Шандон. 20. Сянь-шэн — переводится как «господин» и служит вежливым обращением к мужчине. 21. Сибаритство не что иное, как стремление и любовь к роскоши и всяческим удовольствиям. Сибарит (по названию древнегреческой колонии Сибарис, прославившейся богатством и роскошью) — это праздный, избалованный роскошью человек. В широком смысле, человек, живущий в роскоши, удовольствиях и праздности; или человек, любящий роскошь и удовольствия. 22. В начале сентября 2021 года, в Китае запретили показывать женоподобных мужчин по телевизору. На телешоу также не разрешено появляться «вульгарным звездам и блогерам». Китайские власти заявили, что обеспокоены тем, что в последнее время их страна столкнулась с «кризисом маскулинности». В связи с этим руководство Китая предложило увеличить количество уроков физического воспитания для мальчиков в школах, чтобы подростки становились более мужественными.       Кроме того, власти потребовали удалить из компьютерных игр изображения женственных мужчин. По их мнению, такие образы отрицательно влияют на молодежь. При этом в официальном указе не уточнялось, касалось ли это требование только разрабатываемых игр или уже выпущенных тоже, что дало широкое поле для коррупции. Но 9 сентября 2021 года официальные лица КНР встретились с представителями игровых компаний, включая лидеров отрасли таких, как Tencent и NetEase, чтобы обсудить новые ограничения и цензуру (предыдущие были введены в августе 2021 года). На этой встрече представители китайских властей потребовали от игровых гигантов прекратить концентрироваться на получении прибыли и исключить контент, который, как они считают, провоцирует женственное поведение среди мужчин, в частности под запрет попали изображения женоподобных мужчин в онлайн-играх. Кроме того, партия настоятельно требовала удалить из игр непристойный и жестокий контент, а также все, что провоцирует такие нездоровые, по мнению членов КПК, тенденции, как поклонение деньгам и изнеженность, то есть сибаритство. Для закрепления эффекта власти Китая предупредили, что компании, не соблюдающие эти правила, будут жестко наказаны.       Ранее в Китае запрещали знаменитостям появляться на ТВ с крашенными волосами, носить серьги и тому подобную дичь. Но в 2021 году все эти запреты и осуждения как всегда начались с небольшого инцидента и жалобы от нетизенов, которых возмутил контент у одного из довольно популярных блогеров, который одевался и выглядел весьма женственно и в одном из последних видео очень… хм-мм… «эротично» (автор бы сказала весьма неприятно) поедал персики… А дальше пошло-поехало по накатанной: запреты, запреты и ещё раз запреты.       Вместе с мужской «женственностью», на которую гонения приобрели прямо-таки гигантский размах, под запрет на ТВ также попал контент, побуждающий зрителей к чрезмерно большим тратам, например нельзя демонстрировать с экранов телевизоров богатство и роскошь. Телеканалы обязали уменьшить показ развлекательного контента и сделать упор на социалистическую и традиционную китайскую культуру. Нарушителей запрета полностью удаляют из информационного пространства. Так, например, под горячую руку цензоров попал актер Чжан Чжэхань, после того как в Сети появилось его селфи в японском храме, где поклоняются душам солдат Второй мировой войны, которых в Китае считают военными преступниками. В итоге имя актера вырезали из титров, а фильмы и сериалы с его участием полностью убрали с телеканалов и стриминговых платформ. 23. «Мечта, как сон» («A Dream Like a Dream») — это нашумевший эпический спектакль, премьера которого состоялась девять лет назад на материковом Китае. Режиссер Стэн Лай, также известный как Лай Шэнчуань является автором и постановщиком драмы, включающей в себя более 100 персонажей, которых играет актерский состав из 30 человек.       В спектакле очень много необычного. Состоящий из двух частей, он длится около восьми часов, что является большим испытанием как для труппы, так и для публики. Сцена похожа на кольцо, в центре которого сидит часть публики, а декорации состоят из двух трехуровневых построек по бокам «кольца». Во время представления публика также начинает ощущать себя частью происходящего. Продюсером этого спектакля является главный режиссер «Yanghua Drama» (Китайской Центральной драматической труппы), Ван Кэжань, который в июле 2020, в трудное время для Сяо Чжаня пригласил его в Poly Theatre на «Специальное мероприятие по случаю 110-летия Цао Юя».       С весны 2021 года Сяо Чжань исполняет в театральной постановке «Мечта, как сон» главную роль «Пацента №5». Премьера спектакля с его участием состоялась 22 апреля 2021 года в г. Ухань и была посвящена героизму медицинских работников Уханя в борьбе с COVID-19.       Сам сюжет пьесы также весьма необычен и представляет собой интеграцию историй, произошедших в разных местах и в разные времена, от ранней Китайской Республики до наших дней, от Шанхая до Парижа, от Пекина до Нормандии. Главной сюжетной линией является история человека, больного странной неизлечимой болезнью. У персонажа Сяо Чжаня нет даже имени, его просто называют «Пациент номер 5». Женщина-доктор, которая лечит его в больнице, не может понять, что у него за болезнь и как следствие не может вылечить его. Единственное, что ей остаётся — это выслушать историю его жизни, пока он не умер. 24. Гу Ие — один из главных персонажей дорамы «козырные войска», которого играет Сяо Чжань. Он сын военного офицера, призван в 1983 году на военную службу. Проходит путь от простого рядового до командира подразделения «Ночные тигры», не полагаясь на помощь отца. Серьезный, ответственный, часто проявляет заботу об окружающих, принимает взвешенные и правильные решения. Образован и талантлив, как военный. За время службы старательно развивает в себе качества, необходимые для военной службы не меньше, чем способность мыслить стратегически: стойкость, выносливость, физическую силу. 25. Сянься — это жанр китайского фэнтези, созданный под влиянием китайской мифологии, даосизма, китайских боевых искусств, традиционной китайской медицины и других элементов культуры Китая. Главными героями обычно являются «совершенствующиеся», которые стремятся стать Сянем. Во время странствий герой обретает вечную жизнь, сверхъестественные способности или невероятные уровни силы. Вымышленное совершенствование сянься во многом основано на реальной практике цигун. Истории сянься обычно включают в себя богов, бессмертных, демонов, призраков, монстров и тому подобное. Повествование часто происходит в «мире совершенствования», где герои ведут ожесточенную и, как правило, смертельную борьбу за приобретение ресурсов, которые им необходимы для совершенствования. Обстановка напоминает Древний Китай. Основное внимание уделяется экшену и приключениям, существуют также романтические линии.       Дорама «Неукротимый: Повелитель Чэньцин» является типичной телевизионной драмой в жанре сянься. 26. Уся — это приключенческий жанр китайского фэнтези (литература, телевидение, кинематограф), в котором делается упор на демонстрацию восточных единоборств. Уся в кино представляет собой насыщенную фантастическими элементами разновидность фильма с боевыми искусствами. Термин «уся» образован путём сращения слов ушу («боевое искусство») и ся (рыцарь, зачастую странствующий).