Перегоревшие

Первого сентября в Хогвартсе было невероятно оживленно. Преподаватели, и прибывшие заранее, и проживающие непосредственно в школе, собирались в учительской, радостно приветствовали друг друга и шумно переговаривались. Домовики работали, не покладая рук, весь день: приводили замок в подобающий вид и готовили блюда для приветственного пира. Рыцарские доспехи блистали ослепительной чистотой, зачарованный оркестр, словно репетируя, исполнял ненавязчивые приятные мелодии, которые заполняли собой все пространство. Царила волшебная атмосфера чарующего предвкушения. Оминис Мракс не спешил покидать пределы отведенного ему кабинета. Он с тоской думал о том, что не предусмотрел одно неприятное обстоятельство: работа преподавателем предполагала взаимодействие с коллективом. Оминис привык к одиночеству. Все эти годы он, старательно избегая семьи, жил отдельно в собственном небольшом поместье, что досталось ему в наследство от тетушки. Ругая себя за неосмотрительность, которая стала причиной его некомфортного положения, молодой человек постучал палочкой по карманным часам и заставил их озвучить время. «Четыре часа после полудня» — моментально откликнулся механизм. Выбора не было. Оминис поднялся с кресла, куда более, как он полагал, изысканного, чем те, что располагались в кабинетах остальных профессоров (заботливый жест крестного). Он без особого энтузиазма принялся собираться. Полчаса спустя Оминис Мракс, новоиспеченный профессор истории магии, стоял перед дверью в учительскую. «Мог ли я когда-либо полагать, что войду в эту комнату не как ученик, а как преподаватель?» — спросил он себя. Ответ нашелся моментально: «Сомневаюсь». Юноша коротко хмыкнул. В это мгновение за закрытой дверью раздался громкий смех, который оглушительной волной оттолкнулся от стен почти пустого замка. Оминис торопливо отворил дверь. В центре просторной комнаты, уставленной длинными письменными столами, удобными креслами, некоторые из которых были заняты, и симпатичными кофейными столиками из темного дерева, стояла Элис Лавеллан. Изящная шелковая блузка, корсет, темно-каштановые волосы, красиво струящиеся по ее спине. Оминис не мог видеть ее. Его палочка была способна лишь передавать быстрыми импульсами расплывчатые отображения фигур. Но он был уверен, что сейчас Элис Лавеллан, эта нарциссичная наглая девчонка, всем своим видом демонстрирует наслаждение от возможности находиться в центре внимания. Он был уверен, потому что знал ее. Его всегда раздражала эта ее ненормальная потребность всем нравиться. Подхалимство и театральщина чистой воды. — Уверяю вас! Так оно и было! — с лучезарной улыбкой громко говорила Элис. — Прелестная байка, мисс Лавеллан, — ухмыляясь, Эзоп Шарп, который и так расположился ближе всех к девушке, еще чуть подался вперед. — Попрошу, сэр, — она привычно заигрывала с зельеваром, — теперь я профессор Лавеллан. Все снова рассмеялись, совершенно не замечая Оминиса, которому в очередной раз выпала роль молчаливого свидетеля. — Для учителей, Элис, студенты навсегда остаются студентами, — профессор Уизли нежно коснулась ее плеча. — К слову об этом, — сказала девушка, обращая поблескивающие недобрыми огоньками глаза в сторону двери, — профессор Мракс тоже почтил нас своим присутствием. — Оминис… — задумчиво произнесла профессор Гекат, которая сидела в кресле и курила причудливую трубку. — Доброго вам вечера. — Приветствую, миледи и милорды, — Оминис кивнул. Он не рассчитывал на теплый прием. Но все-таки был неприятно поражен тем, что, даже не начав свою преподавательскую деятельность, оказался в тени бывшей однокурсницы. — Признаться, мистер Мракс, ваше назначение всех нас слегка шокировало, — откровенность Шарпа, экс-мракоборца, всегда была несколько обескураживающей, — не припоминаю, чтобы вы проявляли интерес к преподаванию. Особенно учитывая ваш возраст. — Полно вам, Эзоп, — добродушно сказал Абрахам Ронен, — мы здесь всем рады. — Полагаю, назначение мисс Лавеллан не вызвало у вас аналогичной реакции? — Оминис был слегка раздражен, и его ответ вышел более саркастичным, чем он планировал. — Нет, не вызвало, — хмыкнул Шарп. — Не нужно защищать меня, сэр, — Элис перевела лукавый взгляд на Оминиса. Он почувствовал это и, к его глубочайшему неудовольствию, по его телу пробежала волна мурашек. — В последнее время нападки мистера Мракса так льстят мне… — Элис! Перестаньте вести себя так по-детски! — Матильда-Матильда, — профессор Гекат выдохнула плотное облачко дыма и покачала головой, — мы все иногда ведем себя как дети. Все преподаватели заулыбались, кто-то тихо посмеивался. Напряжение, возникшее в комнате минуту назад, было нивелировано. Элис взяла два кубка и пересекла комнату. — Позволите, профессор, предложить вам вина, — она протянула один кубок Оминису, и тихо, чтобы ее мог расслышать только он, добавила, — зароем топор войны хотя бы на сегодня? Ради коллег и учеников, разумеется, — не дожидаясь ответа, она всучила ему кубок и, отсалютовав, продолжила, — раз уж ты приложил столько усилий, чтобы следить за мной, один день ни на что не повлияет, я права? Мужчина отпил вино, ни один мускул на его лице не дрогнул. Ледяное спокойствие и отстраненность, которые он отрабатывал годами, давно служили ему надежным щитом. Он знал, что она догадается о причине его поступка. Не могла не догадаться. Но он не ожидал, что Элис станет высказываться так сразу и так открыто. — У вас чрезмерно раздутое самомнение, профессор Лавеллан. — Тебе никогда не удавалось обманывать меня, Оминис. С вызывающей ухмылкой Элис поднесла бокал к губам. Она была непозволительно близко. Оминис отчетливо чувствовал запах ее духов: обволакивающий аромат бергамота, османтуса, жасмина и лаванды. Запах был приятным, но ее близость нервировала. Возможно, напряжение на мгновение проскользнуло в выражении его лица. Элис заметила это и сразу же удалилась обратно, в свою обитель, в центр комнаты, где ей были рады. Она тут же снова завела непринужденную беседу с Шарпом и Роненом. Мужчины с удовольствием ударились в воспоминания о прошлом их студентки. Быстрым жестом осушив бокал, Оминис приложил все свои усилия, чтобы, последовав примеру Элис, тоже включиться в шумную компанию.

***

Большой зал пестрил разнообразием цветных огоньков. Распределение первокурсников закончилось совсем недавно, и студенты, веселые, счастливые и возбужденные, увлеченно переговаривались, стуча столовыми приборами по основательно заполненным золотым тарелкам. Некоторые из них бросали беглые заинтересованные взгляды в сторону преподавательского стола. Изменения заметили все, но особо активно обсуждали их слизеринцы: проницательные старшекурсники, разумеется, слышали много занятных баек о новых профессорах, бывших учениках их факультета, и с удовольствием делились ими с новыми ребятами. Элис, занявшая место между Оминисом и профессором Шарпом, отстранено смотрела на распахнутые двери большого зала. Она была погружена в собственные мысли. Воспоминания стремительной чередой вспыхивали в ее сознании, поочередно вынуждая ее все глубже и глубже погружаться в темный омут своего разума. Она впервые входит в эти двери, пережив нападение дракона и путешествие по зачарованным помещениям Гринготтса, профессор Фиг ободрительно подталкивает ее, на нее надевают распределяющую шляпу. Она снова появляется в Большом Зале, под ее глазами залегли темные пятна – последствия очередной бессонной ночи, проведенной за пределами Хогвартса в безуспешных попытках разгадать тайну, которую на нее свалили, не спросив, хочет ли она этого. Лишь час назад она со слезами отмывала от рук засохшие кровавые пятна. Ей приветственно машет улыбчивый мальчишка, приглашая присесть рядом с ним. Картинка стремительно меняется. Элис входит, гордо подняв голову. На ее лице немое торжество, упоение собственной силой, вседозволенностью, безнаказанностью. Она ведет себя вызывающе и развязно, она уверенно садится рядом с друзьями. В мутных глазах одного из них заметно осуждение, но ей плевать. Последняя сцена. Девушка появляется тихо, впервые ей не хочется, чтобы на нее смотрели. Зал задрапирован черными тканями, за преподавательским столом пустует одно кресло. Чувство вины жжет ей грудь. Она садится в самый конец стола, отдельно от всех… Профессор Лавеллан качает головой, силясь отогнать навязчивые воспоминания. Ей не хочется, чтобы кто-нибудь заметил ее меланхоличное настроение. Кубок, наполненный вином, касается ее алых губ. Живительный глоток быстро приводит в себя. «Я стала тем, кем должна была стать. Я делала то, чего от меня ждали. У меня не было выбора. Я лишь… защищалась». Она замерла. Осознание накрыло ее холодной волной, чья-то невидимая рука сжала горло, не давая дышать. «Оминис был прав. Мои оправдания не меняются» — печально усмехнувшись, подумала Элис. Она украдкой посмотрела на Оминиса и заметила, что мужчина наблюдает за ней. Он всегда был крайне проницателен и догадлив. Всегда чувствовал, о чем она думает. Элис порой казалось, что он был искусным легилиментом, просто не признавался в этом друзьям, чтобы иметь возможность в случае чего без лишних препятствий воспользоваться этим умением. Чтобы обезопаситься, она натянула на себя привычную маску беспечной, уверенной кокетки и прошептала своим самым обворожительным шелковым тоном: — Каким вы находите нынешнее поколение студентов, профессор Мракс? — Судя по многочисленным возгласам и ропоту, не слишком дисциплинированным, — моментально отозвался Оминис, будто все время готовился, что она обратится к нему. — Кажется, мы вели себя более зрело. — Более зрело? — Элис не смогла сдержать тихий смешок. — Это в какой же момент? — Не знаю, как насчет вас, профессор Лавеллан, но лично я считал себя весьма осознанным для своего возраста. — И куда же делась вся твоя осознанность сейчас? Щеки Оминиса вспыхнули, и Элис ребячески захихикала. Их разговор прервал вставший из своего кресла директор: — Итак, поскольку наш пир подходит к завершению, я собираюсь огласить несколько объявлений и требую тишины. Во-первых, как все вы могли заметить, произошли некоторые… м-м-м… — Блэк старательно подбирал подходящие слова, — изменения в составе преподавателей. Позвольте представить вам, профессора Мракса, он займет место профессора Бинса и будет преподавать вам историю магии, — Оминис приподнялся, зал наполнил шепот студентов, большинство из них вежливо зааплодировали в ответ на его галантный кивок. — Кроме того, — с самодовольной хвастливой ухмылкой продолжил директор, — поприветствуйте преподавателя магической онтологии, профессора Лавеллан! Элис элегантно встала со своего места и, обведя лукавым взглядом весь зал, приятно улыбнулась. В зале раздались воодушевленные аплодисменты. Девушка изящно поклонилась и села обратно. Ее рука легко, как бы ненароком коснулась предплечья Оминиса. Он повернул голову в ее сторону, больше не обращая внимания на то, о чем говорил далее директор Блэк. Студенты и преподаватели неспешно расходились по комнатам и факультетским гостиным. Замок был уютным и теплым, словно старый друг, распахнувший свои приветственные объятия для всех сразу. Оминис ждал: он не хотел становиться частью сонливой толпы, предпочитая отправиться к себе чуть позже. Как только гул и топот в зале затихли, он встал и подошел к лестнице. И в момент, когда он уже заносил ногу над первой ступенькой, он неожиданно ощутил где-то рядом отчетливый яркий аромат. Бергамот, османтус, жасмин и лаванда. Элис. Оминис прислушался, намереваясь разобрать по звуку, в какую сторону направлялась девушка. Наблюдательность его не подвела: Элис медленно шагала в противоположную от башни преподавателей сторону. Без лишних размышлений, он отточенным движением наложил на себя дезиллюминационное заклинание, которое выучил с помощью друзей еще на пятом курсе, хотя и не считал, что оно когда-нибудь ему пригодится, и отправился за ней. Элис не хотела привлекать лишнее внимание, поэтому двигалась тихо, надеясь, что не наткнется по пути на кого-нибудь из преподавателей или на вездесущего полтергейста Пивза. Она поднялась к астрономическому крылу, прошла несколько пролетов, слегка ускорилась, когда достигла нужного коридора и, остановившись напротив гобелена, изображающего Варнаву Вздрюченного и троллей в нелепых бежевых балетных пачках, устремила свой взгляд на противоположную стену. Она знала, что ей нужно делать. Выручай-комната была первым местом, с которого она собиралась начать свои поиски ответов. Хогвартс был насквозь пропитан древней магией, мощные чары задорными серебристыми ручейками струились в стенах, полах и лестницах школы. Но здесь, в этом сокрытым от прямого взгляда помещенье их было намного больше. «Это мне и нужно!» — подумала Элис, довольная быстрым успехом, когда заметила проявляющийся на каменной стене узор высокой двери. Она уверенно вошла внутрь, и мгновение спустя на том месте, где она стояла, появился Оминис. Он сосредоточенно ощупал вновь пустую стену. Его сердце билось пугающе быстро. «Я знал. Что-то не так…» — подумал Оминис и ощутил внезапно подступивший к горлу ком. Собственная правота на сей раз не доставила ему ни капли удовлетворения.