Твоё отражение по ту сторону моря

      Университет предстал перед ними отдельным государством. Вокруг огромного здания-столицы, в котором учились студенты всех факультетов, маленькими пригородами расположились общежития. В каждом из десяти пятиэтажных панелек кипела жизнь и Лида это поняла ещё тогда, в первый день приезда. Снующие туда-сюда студенты с разных факультетов и курсов вызвали явное огорчение. У себя в голове она уже успела во всех красках нарисовать долгие и одинокие прогулки с друзьями по улочкам университетского городка до позднего вечера, где никто не был им указом. Наивная.       Ну, а вообще они приехали туда аж за неделю до начала занятий, чтобы успеть занять относительно нормальные комнаты. Оказалось, умников было предостаточно. Стоило компании понять, что все они смогли поступить на бюджетную основу в один из ведущих университетов Санкт-Петербурга, радости не было предела. Алёша сразу сказал, что поможет устроиться в более-менее приличных комнатах. Всё таки не один день им предстояло там жить, а репутация спален общежитий была известна каждому, кто мало-мальски смотрел фильмы или сериалы про студентов. Да и про стереотипы на пустых местах не возникали. Стоит отметить, что Лиде их корпус показался достаточно приличным. Конечно, не отель с десятью звездами, но и ничего отталкивающего.       Благодаря другу Лида, Мила и Марат, вместо того, чтобы делить скромные квадратные метры с тремя, а то и четырьмя незнакомцами получили вполне приличные двуместные спальни. Одиночные комнаты здесь не предусматривались. Лида даже в какой-то степени выдохнула — она считала, что друг, который при возможности подарил бы им по личной спальне, сделал более чем достаточно. Таким образом она теперь жила с Милой, когда Марат — с Алёшей.       Неделя перед началом учебного года пролетела в приятной суете, состоящей из покупок таких необходимой мелочевки, долгих разговоров с подругой, изучения Петербурга. Лида пришла в удивление, когда снова оказалась тут. Всего каких-то два года жизни в областном городке и место, в котором она родилась и выросла предстало перед ней чем-то новым. Знакомые с подросткового возраста улочки и дворы-колодцы где-то обновились, стали чище и красивее. Другие места, которые часто становились для юной девочки пристанищами после школы, когда не хотелось идти домой сразу, либо совсем поменяли свой первоначальный облик, либо исчезли. Чувство ностальгии заполонило Лиду.       Но время шло неумолимо. С каждым днём прибывало всё большее количество студентов. Общежитие теперь походило на улей. Тут и там кипела жизнь, молодые люди обоих полов, почувствовав как короткие поводки родительского контроля ослабили давление, вовсю наслаждались новым этапом жизни. Порой слишком активно. Лида, привыкшая к загородной тиши, подолгу не могла уснуть несколько ночей из-за новообразовавшейся компании за стенкой. Несмотря на то, что данная часть общежития была отведена девушкам, очень часто можно было услышать голоса парней. Очень редко трезвые. И да, чуть меньше чем за неделю Лида научилась отличать градацию трезвости чьего-либо голоса, даже не видя его обладателя.       Так продолжалось недолго. Как оказалось, подобная ситуация раздражала не только Лиду и Милу, но и соседок с более жесткой гражданской позицией. Лида не могла уснуть из-за скандалов по поводу пьянок так же часто, как и из-за наличия самих гулянок за стенкой. Пара личных душевных разговоров соседей друг с другом, пара жалоб местным вахтёрам и всё — следующие четыре дня до начала учебного года в общежитии было относительно тихо в любое время суток. То ли соседки оказались настолько убедительными, то ли местные следящие за порядком, а может вообще это родители взбушевавшихся первокурсников узнали о поведении своих чад (или же всё вместе, чем черт не шутит?) — Лида не имела ни малейшего понятия. Было понятно, что это только затишье перед бурей и взбудораженные первокурсники ещё покажу себя, но это будет потом. Сейчас Лиду радовала возможность уснуть пораньше.       Последнее, к слову, было весьма необходимым фактором. Несмотря на приятное времяпрепровождение утром и днём, по ночам Лиду часто мучал знакомый кошмар. Пугающие реалистичные картинки снова и снова мелькали перед глазами, если получалось хоть ненадолго задремать. Очень часто к происходящему во сне примешивалась или громкая музыка, или споры на повышенных тонах. И то и другое в голове Лиды превращалось в какофонию без смысла и какой бы то ни было логики, заставляя просыпаться в холодном поту. Общение с друзьями помогало отвлечься от гнетущих мыслей. Но недосып оставался на месте.       Она искренне надеялась, что учеба и новые события затянут в себя с головой, и для кошмарных снов из детства не будет и кусочка свободного места.

***

      — ДОРОГИЕ СТУДЕНТЫ, НОВЫЕ И ПРЕЖНИЕ! — вещал солидного возраста и вида ректор прямо в микрофон. Неожиданно начавшаяся речь больно саданула по ушам. Неприятный импульс пополз дальше внутрь и остановился где-то в затылке.       Лида едва заметно скривилась. Холодный порыв ветра заставил поежиться, дополняя неприятные ощущения вокруг.       Утро этого первого сентября даже с огромной натяжкой нельзя было назвать праздничным. Уж больно сильно не подходили под это определение жуткие темные грозовые тучи, занявшие собой весь небосвод этим утром. Да, Санкт-Петербург славится своей переменчивой погодой. Только вот последнюю неделю было жарко и солнечно, отчего резкий перепад в погоде и температуре стал ударом поддых для многих, если не всех.       Для Лиды же это стало двойной подставой. Её организм не оценил шутки в виде перепада давления, которое по всей видимости решило ударить прямо по ней. Ну а что, высокая же самая, почему бы и нет. Сегодня у неё не было сил даже для улыбки, всплывшей в голове шутке. Всё уходило на поддержание относительно нормального вида на публике.       Речь ректора, представление преподавательского состава в актовом зале, первая ознакомительная лекция — всё это прошло мимо Лидии, желавшей поскорее добраться до кровати в общежитии. Проскочила мимо и информация про такие важные вещи как студенческий билет и зачётная книжка.

***

      В кабинете, служившем приемной для людей, желающих посетить декана было на удивление душно. Это при том, что небо на улице казалось ниже из-за чернильно-серых, каких-то даже тяжелых туч, видимых из окон во всю стену напротив входа.       Даже присутствие Милы особо не радовало девушку. Голова снова раскалывалась от каждого звук, будь то нетерпеливый вздох подруги или же перелистывание документов в огромных папках. Каждое неаккуратное движение, имевшее свой звук, в воспаленном сознании Лиды рикошетило от стен вокруг, ударяя точно в её затылок. Именно там и был основной очаг боли. Хотелось лечь и не двигаться, пока не полегчает. Но делать было нечего.        Староста, появившийся ещё в первый учебный день, отличался весьма скверным характером и педантичностью. Именно этими факторами Лида и объясняла у себя в голове причину его нежелания забрать две последние зачетки и студенческие, — принадлежавшие Лиде и Миле — в то время, когда вся остальная группа свои получила.        От нечего делать Лида снова и снова прокручивала слова старосты-педанта:       — Следовало раньше заняться этим вопросом.       — Но мы сдали фотографии вместе со всеми остальными документами ещё во время поступления!       — И почему же ваши зачетки не готовы?       — Откуда мне-то знать? Не я же их делаю!       — А я почему-то должен тратить своё время после занятий, забирая их? — на этом моменте староста едва повысил голос, который из-за этого приобрел истерические нотки.       — Но…       — Что «но»? У меня своих дел по горло. Не успели со всеми? Так забирайте сами и позже!       В какой-то мере однокурсника было понять несложно. Не отличаясь особой общительностью, Лида тем не менее смогла за десять дней учебы разузнать достаточно о людях, с которыми учится. Большинство из них были ребята из соседних городов с родителями — простыми работящими людьми, которые не могли закрыть все потребности чад, ограничиваясь оплатой за учебу и скидыванием денег на самое необходимое. Из этого следовало желание однокурсников заработать свои собственные деньги. Поэтому многие её ровесники уже в первые дни учебы уходили прямо во время пар на подработку разного уровня сложности.       Как уже было сказано ранее, понять старосту, который так же уже работал было можно. Но от этого меньше негативных эпитетов в его адрес не становилось.       Таким образом в размышлениях о недавних событиях прошло ещё минут пятнадцать. Все свежие новости были обсуждены с Милой, а копаться в телефоне изрядно поднадоело. Но их очередь все не подходила. Секретарь была занята парочкой, которая судя по всему имела схожую с девушками проблему.       — Каким образом вы их потеряли?! — вопрошал немного хриплый мужской голос. Лида, нахмурившись из-за очередного болезненного спазма, в который раз мазнула по спине впереди взглядом, не сумев узнать её обладателя в качестве кого-то с потока первокурсников. Да и девушку рядом — тоже. Интересно, они со второго или третьего?        — Мы понимаем ваше возмущение, но и вы поймите, — максимально спокойно начала растолковывать секретарша, — в этом году огромный поток студентов из разных городов…       — Мне нет никакого дела до этого! Скоро пойдет третья неделя обучения, а меня в университет не хотят пускать!       — Молодой человек!..       — Гос-спади, как у меня от него голова болит, — Лида не выдержала и обратила недовольное выражение лица с закатанными глазами к Миле. Та понимающе кивнула. Когда Лида снова повернулась к парочке, те смотрели на неё в упор.       В помещении неожиданно повисла долгожданная тишина, которая будто бы стала мешать вдыхать. Лида почувствовала как по лицу пополз румянец. Она искренне надеялась, что понизила голос до максимума при разговоре с Милой и её замечание никто кроме неё не услышит.       Тем не менее что-то изменилось. То ли парень впереди реально устыдился и решил говорить более спокойно, то ли так подействовала рука девушки (подруги? пары?) на плече, но тот действительно стал говорить чуть спокойнее. Секретарша уверила, что к концу недели их зачетные книжки и студенческие билеты будут готовы. На том они и разошлись.       Проходя мимо Лиды, тот скользнул по ней неприязненным взглядом. У девушки от этого пошли мурашки по рукам. Вроде ничего особого, но предчувствие чего-то неприятного засело внутри противным червяком.       Наконец подошла их очередь. Их документы, как оказалось, уже были готовы.

***

      Звезд в Санкт-Петербурге не видно. Лида успела позабыть об этом за несколько лет жизни в пригороде. Вместо небесных светил здесь сотни ярких, мигающих и ослепляющих вывесок и витрин. А ещё они были ужасно завлекающими. Под крышей одной из таких вывесок сегодня собралась компания первокурсников. Так удачно, столик оказался у окна, занимавшую целую стену. Так удачно, по затонированному с уличной стороны стеклу застучали капли дождя.       Они сидели тут примерно три четверти часа. Заведение так и называлось: «Под крышей», популярное у студентов близостью общежития и умеренными ценами. Лиду и компанию сюда привел Алексей по совету старшекурсников. Таким образом завсегдатаи и новички получили скидку в пять процентов на любую закуску и напиток.       За время пребывания здесь Лида успела попробовать два слабоалкогольных коктейля. Сейчас она лениво хрустела картошкой фри, рассматривая окружение. Не имея особого опыта посещения таких мест, сложно было дать оценку. Бар под неоновой завлекающей вывеской, приглушенное освещение, ненавязчивая музыка. Это все было пару часов назад, наверно, а сейчас в пятничный вечер повсюду были люди. Студенты стояли, студенты сидели, студенты разговаривали и ели, перекрикивали друг друга и смеялись.       — Хозяин этого бара — гений, — пускай и повсюду было громко, слова Милы получилось распознать даже без повторений. Лида на секунду перевела взгляд на подругу. Круглое развеселое лицо Милы улыбалось во все тридцать два. То ли она была так восприимчива к напиткам, крепче лимонада, то ли дело в четырех, а не как у Лиды коктейлях.       Или причина раскрасневшегося и и довольного лица Милы заключалась в наличии Марата по левую руку. Сегодня компания сидела в паре мальчик-девочка друг напротив друга.       — Да, открыл золотую жилу. Если прогорю с медициной, тоже напаивать студентов буду.       Марат, как и все остальные, услышал Милу и поддержал тему. При этом опять что-то выпил, хотя на столе перед ними стояла куча пустых вытянутых стаканов.       Но тут что то изменилось. Один кинутый в сторону взгляд Лида не смогла перевести. Она застыла. Леша смотрел на нее, глаза в глаза. Такой веселый от выпитого, немного взлохмаченный, расслабленно улыбающийся. Такой родной.       Столько произошло между ними, что привело именно сюда, в этот момент. Несколько лет сидения за одним рядом, постоянные переглядки, глупые разговоры не о чем в кафе или парке, вдвоем или в компании. Это все чтобы они здесь и сейчас сидели друг напротив друга, как дураки, не моргая. Казалось, Лёша думал о том же самом.       Странную сцену она не смогла вынести, как и лучистого взгляда прямо на нее. Потянув подругу за рукав водолазки, Лида вышла из-за стола. Мила не была против, но смотрела на девушку с легкой долькой недопонимания, припорошенной дымкой от алкоголя.       Продираться через толпу таких же нетрезвых студентов было глупой затеей. Лида, к сожалению, поняла это только после раздражённого замечания откуда-то сбоку. Стоило ей оглянуться, как тут же захотелось провалиться сквозь полы бара.       Слишком громкий парень из деканата снова стоял и смотрел прямо на нее. В руках у того был стакан, скорее всего из-под пива, полностью пустой. Весь напиток своеобразным пятном растекся по белой футболке. С небольшим трудом Лида осознала, что являлась причиной этого пятна.       Как ни странно, но рассмотреть недовольного незнакомца удалось не в светлом помещении университета, а здесь — в тесном из-за огромного количества людей, когда басы и танцующие тела мешают сосредоточиться. Чуть выше среднего роста, светлые отросшие волосы, складка на хмуром лбу. Пока парень разражался тирадой, Лида успела отметить, что будь тот хоть немного менее недоволен, то вполне мог называться симпатичным. Странные мысли были прерваны самим объектом размышления:       — Ты оглохла что-ли?! — в лицо дохнули изрядным запахом пива. Лида поморщилась.       — А?.. Что?..       — Я тебя спрашиваю: какого хрена?! — и указал на грязную футболку, сделав шаг в сторону Лиды. Сквозь музыку Лида уловила ещё пару слов в свою сторону, куда менее цензурных, нежели «какого хрена?».       — А… Простите пожалуйста… — парень продолжал наступать, когда Лида — отходить. Конфликта с претензией на членовредительство сейчас хотелось меньше всего.       Так бы и продолжалась эта сцена, и кто знает к чему бы это привело. Но перед Лидой неожиданно выросла стена. Так ей показалось в самую первую секунду, но лишь присмотревшись, стало понятно — это был человек. Парень, или даже мужчина, очень высокий и спортивный. И явно более трезвый, чем тот незнакомый знакомец.       — Так, а ну-ка остынь… — дальше дослушать не получилось, уже Лиду потянули за руку.       Туалет стал неожиданной преградой между чередой бесконечных студентов и то и дело сменяющейся музыки. Лиде это пошло на пользу, она выдохнула.       — Ну и что это было?       Мила смотрела на нее, скрестив руки на груди и слегка нахмурившись. Пытаясь быть серьёзной, она скорее была похожа на карикатуру на серьёзность. Лида не сдержалась, тихонько захихикала. Но мила-то не шутила, а вполне справедливо ждала разъяснений. Так как, что это за выкрутасы? Сначала ее выдергивают от Марата, тащат через толпу людей разной степени вменяемости, едва не затевают разборки, а потом стоят и пялятся на стену не самого чистого туалета. Да и аромат здесь не то что бы сносный.       От понимания всего контекста ситуации, Лида прыснула еще сильнее, чем более озадачила подругу.       Наконец отсмеявшись, Лида начала монолог. Слова с трудом перекатывались на языке, кое-как составляясь в адекватные предложения.       — Серьезно? Ты потащила меня сюда из-за взгляда?       — Да… Потому что это был особенный взгляд!       — Я не сомневаюсь, — Мила закатила глаза.       — Да нет, правда! Он как-то изменился.       — Пришла пора… Она прозрела!       — В смысле? — Лида уставилась на подругу в полном непонимании.       — О, боже…       — Ну скажи-и!       — А сама не догадываешься?       Лида сама не догадывалась.       — А то, что он давно смотрит на тебя по особенному!       Лида определённо не догадывалась. Мила лишь устало вздохнула, потерла пальцами виски и проговорила четко, с ударением на каждом слове:       — Ты. Ему. Нравишься. Давно.       Лида начала понемногу понимать. Казалось можно разграничить все стадии понимания в её лице.       — Ох…       — Короче, вот что: мы с тобой сейчас приведём себя в порядок и пойдем отсыпаться в общежитие. И тебе и мне на сегодня хватит.       Лида не сказала ни слова против. Лида вообще от момента разговора в туалете и до самой постели думала только об одном. Давно. Насколько давно? С самого первого класса? Или уже в новой школе? Или имеется в виду с начала обучения в университете? Но можно ли тогда говорить, что это давно? Впрочем, говорить, что в голове Лиды была только одна мысль — однозначно враньё. Мыслей был вагон, но все они крутились вокруг парня с глуповатой улыбкой от выпитого, которому она нравилась давно.       Засыпая, Лида снова и снова представляла Лёшу. Но теперь он выглядел совсем другим, более привлекательным. И не было в ее мыслях ни странной сцены в баре с несостоявшейся потасовкой, ничего и никого кроме пресловутого Давно.