Зависимый

В последнее время я смотрю на такое, казалось бы, замечательное время года, как зима, совсем по-другому. Холодный воздух разрывает легкие, щеки горят от мороза, пальцы рук немеют от холода, а теплый чай не в силах согреть ледяное, замерзшее сердце по вечерам. В последнее время изменилось все, в том числе и я сам. Я превратился в слабого, зависящего парня от человека, который не питает ко мне ровным счетом никаких теплых чувств. И сейчас, я – ненавидящий и презирающий этого человека иду и плавлюсь от осознания того, что в своей руке я сжимаю его тонкие, ледяные, дрожащие пальцы. Мы не в силах вымолвить ни слова, потому что эта ночь вдребезги разбила представление о наших взаимоотношениях. Его бурная, ненормальная и безумная реакция заставила меня усомниться в том, что я ему безразличен. Джерард, судя по стеклянному взгляду, который устремлен сквозь меня, тоже не ожидал, что эта ночь станет настолько значимой для понимания того, что я – не просто «плакса Фрэнки», а нечто большее. - Ты трахался с ним? – Холодный, твердый и хриплый голос заставил меня непроизвольно сжать его руку. Я остановился на месте, не решаясь повернуться лицом к Джерарду, боясь заглянуть ему в глаза. По пустынной трассе лишь изредка проезжает несколько машин, снежинки, не торопясь в кружащем танце, опускаются на землю, медленно умирая. Внутри все немеет, когда в памяти всплывают обрывки того, что произошло в той злополучной комнате. - Ты трахался с ним? – Я не сразу понимаю, что это второй вопрос. Мне кажется, что первый отдается гулом у меня в голове. Я чувствую себя виноватым и грязным, я не должен был обманывать себя и убеждать в том, что мне это поможет. Почему я догадываюсь о том, что не стоит бросаться в крайность только после того, как совершу очередную глупость? - Солги мне. – Его голос вырывает меня из раздумий, возвращая в реальность. Голос Джерарда дрожит и становится все тише. Я поворачиваюсь, пытаясь не выпустить его руку. – Просто скажи, что мне показалось. Скажи, что ты не спал с самым известным в кругу этих уродов геем. Убеди меня в том, что я сделал ошибку, избив его. – Он не смотрит на меня, он разговаривает с пустотой. Его губы синеют от холода, а зубы выстукивают громкую чечетку. - Я спал с ним, Джерард. – Усмешка, наполненная печалью и отчаянием. – Это было грязно, развратно и унизительно. – Теперь я больше смахиваю на безумца. – А чего ты ожидал? Ты заставил меня полюбить тебя, ты первый во всех смыслах. Со мной ты не такой, как с ними, Джи. Ты противоречишь сам себе и своим поступкам. Ты боишься, ты трус. - Слова лились из меня, я выговаривал всю свою боль и старался достучаться до этого человека, а Джерард стоял с каменным лицом и лишь изредка его изгибистая бровь приподнималась, будто он насмехался над моими словами. - Фрэнк, что это? - Джерард высвободился из моей хватки и приложил свою руку, на костяшках которой была непонятна чья кровь на левую сторону груди. - Что? Я пытаюсь вдолбить тебе о своих чувствах, очнись! - Я был в ярости. Что с ним? Я бы решил, что он обдолбан, но внешних признаков нет. Только странная заторможенность и непонятные действия. - Фрэнк, мне больно. - Уэй начал улыбаться и посмотрел на меня глазами, которые были полны детского восторга. - Почему мне так больно, когда я представляю тебя с тем парнем? Почему у меня не было такого с Лин? Фрэнк, кажется, я не в порядке. - Его зеленые глаза наполнились слезами, а смех казался неестественным и сумасшедшим. Я подтянул его и прижал к себе, успокаивая, как маленького ребенка. И почему в этой ситуации жертвой оказался он? - Я не хочу снова это чувствовать. Меня предадут, высмеют, бросят, унизят. - Джерард судорожно схватился за мою куртку и говорил так быстро, что смысл слов доходил до меня не сразу. - Мой мир снова разрушится, мое сердце снова разобьется. Господи, Фрэнк, я снова чувствую это, ты представляешь? - Красноволосый опалял своим дыханием мою шею, его слезы оставались на моей куртке, а я пытался удержать его и непонимающе гладил по влажным от снега волосам. Тяжелое дыхание сошло на нет, всхлипы прекратились, а его руки исчезли с моей спины. Я по-прежнему обнимал его и успокаивающе гладил по волосам, вдыхая их запах. - Расскажи мне все, иначе я чувствую себя полным дураком. - Я снова горько усмехнулся и почувствовал, как Уэй вздрогнул от моего голоса. Я почувствовал, как Джерард улыбнулся и, будто сейчас на этом месте не он устраивал истерику, взял меня за руку и потащил в сторону какой-то кофейни. Два часа ночи. Пустое заведение, сонный персонал и ароматный запах крепкого кофе. Я утонул в тепле и уюте, томно прикрывая глаза и улыбаясь. Мы прошли на место, около окна в сопровождении недоумевавшей официантки и заказали горячительные напитки. Девушка заметила то, что мы явно не трезвы, покосилась на окровавленные руки Уэя и поспешила удалиться. На лице Джерарда снова заиграла улыбка. Такая искренняя и чистая, лучики морщинок собирались в уголках глаз, из которых недавно текли слезы, а два ряда ровных зубов и тонкие губы выглядели чертовски соблазнительно. Никакой надменности, лжи, фальши и маски. Кто бы мог подумать, смотря на двух веселых и немного пьяных парней, что несколько часов назад у каждого была своя жизнь? Я ненавидел себя за то, что полюбил такого парня, а он и не думал, что я - тот человек, который заставляет его сердце болеть. У нас одинаковая боль, Джерард. Мы - два безумца.