Игра наваждений

На поиски колодца Анна отправилась с Еременко, хотя предпочла бы Синяева – он был смышленее. Но дежурный должен был оставаться на посту. Пришлось довольствоваться силой и больше полагаться на собственный ум, не особенно рассчитывая на помощь. Пролетка остановилась несколько в стороне от особняка: не хотелось привлекать внимание раньше времени. Анна добралась до сада пешком и несколько приуныла. Во-первых, сад занимал довольно большую территорию. Во-вторых, он был запущен. Наверное, вначале предполагалось устроить английский парк, нечто вроде природного уголка, но тут природа была чересчур дикой: деревья и кусты давно не подстригали, дорожки заросли. Словом, непочатый край работы и для садовника, и для сыщика. Еременко за ее спиной критически пыхтел. Не будь госпожа Штольман начальницей, нипочем не уступил бы ее требованиям. Где это видано, по пустому слову искать чье-то тело. Да и неоткуда здесь взяться покойнику. Место тихое, солидное, тут отродясь неприятностей не бывало. Колодцев тоже. Анна спиной почувствовала настроение городового и пришла в раздражение. Ей нужно подумать, а Еременко своими сомнениями только мешает! Невольно она попыталась представить, как поступил бы Яков Платоныч. Ответ пришел мгновенно: занял бы подчиненного делом! Анна повернулась к Еременко и сказала: - Обыщите самые густые заросли. Колодец наверняка не на виду, иначе бы все о нем знали. - Слушаюсь! – сказано было скептическим тоном, но городовой все же отправился исполнять приказание. Анна перевела дух. Теперь, когда она осталась одна, можно попробовать вызвать дух девушки. Анна осмотрелась по сторонам и без колебаний полезла в кусты. Место показалось ей удобным: небольшая пещерка из зеленых ветвей, тенистое укрытие от чужих глаз. Анна сосредоточилась и сказала: - Дух девушки, оставившей мне ребус, явись! Дух девушки, приходившей утром, явись! Свет померк, словно надвинулись сумерки. Знакомая уже вязкая тишина обступила Анну. Ледяной сквозняк выморозил ноги. Нечто опасное вновь подбиралось к ней. Где-то закручивался черный вихрь, и хотя Анна не могла его видеть, она ощущала его движение. Однако вместо страха ею овладел гнев. Да что же это такое! - Проваливай! – выкрикнула она и в ярости топнула ногой. – Не смей! Она сжала в кулаке солнцекрест и ринулась прочь из кустов. Ноги слушались с трудом, будто онемевшие. Но Анна упрямо толкала себя вперед, прикрыв лицо согнутой рукой и раздвигая локтем ветки. Еще одно усилие – и она вырвалась из морока. Испуганная птица вспорхнула из-под ног. Солнце жарко навалилось на плечи, согревая и успокаивая. Анна глубоко вздохнула и огляделась. Здесь все было посюсторонним и реальным. Запах разогретой земли. Стрекот кузнечиков. Паутина на рукаве. Никакой чертовщины. Никаких вихрей. Однако и дух не появился. Это уже в третий раз, подумала Анна. У Погосянов; в колодце душ; и вот опять. Всякий раз в этом городе, когда я хочу вызвать дух, мне мешают это сделать. Хорошо хоть, духи по-прежнему приходят ко мне сами. Как же теперь быть? Обойдусь без подсказок, сказала себе Анна, что имею. А что я имею? Ребус. Что, если я не до конца разгадала его? Анна вновь представила себе картинку: стрелка, над ней квадратик. А что, если это нечто вроде карты? Стрелка означает бордель и указывает направление. Тогда колодец находится за борделем, к северо-востоку от него! Так, где у нас север? Географию Анна не любила, но смутно помнила, что в средних и высоких широтах в полдень достаточно встать спиной к солнцу, и тень укажет на север. Хорошо бы найти лужайку поровнее! Анна побрела по еле заметной тропинке, высматривая хоть сколько-то свободное место. Незаметно для себя она подошла совсем близко к особняку. Спохватилась, начала обходить здание по широкой дуге. Все равно она идет в верном направлении. Зайдет за бордель, а там уже определит, где север. Рассуждая таким образом, Анна углубилась в сад и потеряла тропинку. Впрочем, это ее не смутило, ведь здесь невозможно заблудиться. Особняк совсем близко, и Штольман где-то рядом. С ней ничего не может случиться! Тут Анна зацепилась за что-то каблуком и начала падать. Извернувшись в последнюю минуту, она ухитрилась приземлиться относительно мягко, на бок. Какое-то время она лежала на земле с колотящимся сердцем. Потом осторожно пошевелила руками и ногами – вроде все цело. Открыла глаза. Прямо перед ее носом была сложенная из бревен замшелая стена. Она села, потом поднялась, опираясь на стену, которая оказалась совсем не высокой. Сруб, подумала она. Тот самый колодец. Еременко не слишком усердно шарил по кустам, больше выжидая время, чем действительно занимаясь поиском. Вот походит немножко, и можно являться пред госпожой начальницей с пустыми руками. Он был уверен, что ничего не найдет, а Анна Викторовна – тем более. И потому, когда невдалеке раздалась знакомая трель полицейского свистка, он сначала подумал, что ослышался. Но трель повторилась, и он, ругаясь втихомолку, побежал к беспокойной начальнице. …Колодец был настоящим. Возможно, раньше он был источником чистой питьевой воды, но теперь иссяк. Сохранился лишь сруб, в который когда-то сбрасывали всякий мусор. Теперь и он был забыт. Лишь убийца помнил о нем и воспользовался им в своих целях. Анна сразу увидела тело. Оно лежало не очень глубоко, можно было разглядеть короткие темные волосы, клетчатое платье, ботинки со стоптанными каблуками. Странно маленькое, словно принадлежало не девушке, а ребенку. Анна смотрела, не в силах отвести глаз, и не переставая дула в свисток, словно это могло как-то помочь несчастной.