***
Спустя неделю после нашего возвращения с Гавайев, я была всё так же разбита, как и в то утро, когда прощалась с Нейма́ром в аэропорту.Я просто не могла выкинуть его из головы.
Я снова и снова прокручивала в мыслях прошлую неделю, и не могла не думать: «Испытывал ли Ней ко мне те же чувства, что и я к нему? А что, если он был моей истинной любовью? А я позволила ему ускользнуть из-за дурацких убеждений в том, что не могу обрести в нём свою любовь только потому, что это было запланировано как реабилитационная интрижка?» Я ежечасно прогоняла различные варианты у себя в голове. Были дни, когда я держала в руке телефон, собираясь с серьезным намерением позвонить в отель на Гавайях и умолять их связаться с Нейма́ром дав ему мой номер. Но затем на меня наваливалось осознание того, что я провела неделю с плейбоем, для которого, вероятно, такие недели являлись обычным делом. Мой медовый месяц закончился, и я вернулась к работе. Но я понимала, что пела уже не с таким удовольствием, как раньше. Я плыла по течению и давала посредственные выступления, которые, несомненно, определяли меня больше, как ресторанную певицу. Мне нужно сфокусироваться на пении, и найти способ использовать его, как выход для своего горя. Как обычно, я приехала в отель за два часа до открытия клуба, чтобы настроиться и порепетировать. В то время как я репетировала вторую песню, пришел главный управляющий и попросил зайти к нему в офис. У меня всё внутри перевернулось, и я была уверена, что он собирается меня уволить за мои тусклые безжизненные выступления. Лайл Кафлин — управляющий отеля, был состоятельным молодым человеком лет тридцати. Я постучала в дверь, и он крикнул мне, что я могу войти. — Проходи, Лия, садись. — Он указал на кожаное кресло, стоящее по другую сторону его стола. Он обошел стол и сел на его край прямо передо мной, положив руки себе на колени. Я была уверена, что перед тем, как я пришла в офис, Лайл тщательно выбирал место, где будет сидеть во время нашего разговора, чтобы придать себе наиболее авторитетный вид. Это еще раз показывало то, каким напыщенным он был. — Итак, Лия, тебе нравится здесь работать? Почему бы этому придурку просто не уволить меня и дело с концом, вместо того, чтобы тянуть время? Я улыбнулась своей самой лучшей фальшивой улыбкой и сказала: — О, просто обожаю! Клиентура роскошная и я наслаждаюсь выступлениями в «Novotel Paris Les Halles». На самом деле я не думала, что клиентура роскошная. По правде говоря, меня бесило это слово. Но я знала, что этот высокомерный осёл хочет услышать именно это, поэтому и попыталась спасти свою работу. — Хорошо, хорошо. Я рад это слышать. Ну, должно быть, ты все делаешь правильно. Мистер Хестон проинформировал меня, что придет сегодня на твоё выступление. Он упомянул, что слышал о тебе много хорошего и хотел бы послушать лично. Лайл встал, прислонился к столу и скрестил руки на груди. Тем самым позиционируя себя так, словно родитель, давший ребенку награду за хорошее поведение. — Так что, Лия, мне не нужно тебе говорить, насколько важен сегодняшний вечер. Мистер Хестон занятой человек и его отель — это его отражение. Так, что сегодня всё должно быть идеально. «Ммм, не так уж и много давления», — подумала я. Лайл ушёл обратно за свой стол и жестом руки дал понять, что он закончил. Я была миньоном, которого отпустили. — Я тоже буду на твоём вступлении сегодня. Ни пуха, Ли. Отлично! Теперь мне придется подстраивать моё выступление под богатого старика. Что можно ему спеть? Внезапно мне в голову полезли изображения меня в небезызвестном белом платье Мэрилин Монро, ненавязчиво поющей «Happy Birthday, Mr. President» семидесятипятилетнему своенравному отельному магнату. Он сидит с двадцатилетней легкомысленной, пышногрудой блондинкой, повисшей у него на руке. Словно прочитав мои мысли, Адель прислала мне смс: «Хей, крутая чика, есть планы на вечер? Давай сходим в «Piano Bar» на пятьдесят пятой, когда ты освободишься? У меня ломка по Ли. Ты со мной?» Её смс всегда делали мой день ярче. Когда я была с Майклом, его раздражало то, насколько часто мы переписываемся, но это никогда нас не останавливало. «Звучит здорово. Кстати, что я могу предложить старому богатому отельному магнату, который сегодня придет на мое выступление?» Спустя две секунды: «Оральный секс. Лучшее предложение для мужчин всех возрастов». «Именно об этом я и подумала, ага! Это, конечно, заманчиво, но я все-таки имела в виду в плане музыки». «Слишком старый, да? Ну, тогда спой Aretha Franklin — Since you ’ve been gone, детка. Твой голос задаст жару! Целую. Встретимся в полночь?» «Идеально! Спасибо. Поговорим позже, целую, Дель».***
Толпа потихоньку подтягивалась к сцене, когда я начала свой первый сет. Я была не уверена, что знаю, как выглядит мистер Хестон, но я не увидела никого, кто мог бы быть похож на него. Я знала, что Лайл будет суетиться вокруг него, и весь персонал уже был в полной готовности потакать всем его прихотям. — Правда, мне очень понравилось твое выступление, Лия. Как ты смотришь на то, чтобы выступить на ежегодном собрании акционеров на следующей неделе? — Вау, звучит отлично! У меня было запланировано несколько мероприятий на следующих выходных, но я думаю, что смогу их переставить. Ага, несколько мероприятий! Я буду перепланировать принятие пенной ванны, которое я оставила на выходные. Но кому нужны невостребованные артисты? Он улыбнулся мне и допил свой напиток. Затем он встал, давая мне мельком на него взглянуть. Я отметила, что он был чертовски хорош собой: высокий, в хорошей физической форме и широкоплечий. Он носил темно-синие брюки с низкой талией и строгую рубашку цвета французской лазури. Она смотрелась так, словно он недавно расправил воротник и снял галстук. Если бы я только была на несколько лет старше… — Было приятно познакомиться, Лия.***
Когда я зашла в бар, в котором мы договорились встретиться, Адельпела и играла на фортепиано. Вокруг неё сидела толпа и некоторые из них, вероятно, думали, что она здесь работает. Я понятия не имела о том, что она сделала с пианистом, но в этом была вся Адель. — Мне следует поискать связанного где-то пианиста с кляпом во рту? — Я вопросительно выгнула бровь. Она улыбнулась мне своими накрашенными красной помадой губами и белыми блестящими зубами, резко контрастирующими с ее загорелой кожей. — Тащи свою тощую задницу сюда и присоединяйся! Она тут же подвинулась, чтобы освободить для меня место на скамейке перед инструментом. После того, как мы закончили петь, Адель встала и драматично поклонилась. Её непослушные кудри беспорядочно разлетались, когда она качнула головой вверх-вниз. — Подмени меня ненадолго, Ленни. — О на повернулась и сказала это пианисту так, словно это она здесь работала, а он ей помогал. Я была на сто процентов уверена, что его даже зовут не Ленни. Мы смеялись всю дорогу до барной стойки, и как обычно заказали текилу. Я рассказала ей о том, что мистер Хестон приходил послушать, как я пою, и о его предложении выступить на ежегодном собрании акционеров. Она была очень за меня рада. Пока мы говорили, к нам приблизился высокий темноволосый парень и встал возле меня. Он был достаточно вежлив и подождал, пока мы закончим наш разговор, прежде чем вмешаться. — Леди, вы были восхитительны, могу я вас угостить? — его вопрос предназначался нам обеим, но говорил он со мной. — Спасибо, но не сегодня. У нас тут девичник. — Очень жаль. Ну, тогда хорошего вечера, леди! — вежливо извинился он, и ушел. Большинство мужчин не с первого раза понимают отказ, особенно после пары напитков в баре. Если их друзья находятся поблизости, то я никогда не знаю, чего ожидать. — Итак, Ли. Значит, ты всё ещё сохнешь по Неймару, и даже не заметила, каким милым был этот парень? Если хотите услышать всю правду о себе — спросите Адель. Я вздохнула: — Я пытаюсь двигаться дальше, но это нелегко. Когда я ушла от Майкла, я больше скучала по рутине и стабильности, чем по самому Майклу. Я не жажду его прикосновений и не просыпаюсь в холодном поту от того, что во сне мы всё ещё вместе. Адельпосмотрела на меня с широко открытыми глазами. — Чёрт, Ли, всё плохо. Я-то думала, что ты на эмоциях, потому что он был у тебя первым после Майкла. Ты что в него влюбилась? Я вспоминала наш вечер, проведенный под звёздным небом — мы лежали на спине, держались за руки и болтали. И я также вспоминала наши влажные от пота тела, бьющиеся друг о друга в яростной попытке быть ещё ближе, чем мы уже есть. На моём лице появилась мечтательная улыбка, когда я рассматривала картинки, возникающие у меня в сознании. Но я так и не ответила Адель. Она взяла сигарету из пачки, лежащей перед сидящим рядом мужчиной, и улыбнулась. Он повернулся и щелкнул зажигалкой, поджигая сигарету, которую она без разрешения «стрельнула». Я наклонилась к этому мужчине через Дель: — Могу я тоже взять одну? — Я протянула два пальца к нему, чтобы поместить сигарету между ними. — Ты не куришь, — заявила Адель, вопросительно выгнув бровь. Мужчина зажег мою сигарету, и я сделала глубокую затяжку, выпуская клубы дыма при выдохе. — Так же, как и ты. И мы обе друг другу улыбнулись.