lost children

      — …Коичи…что думаешь?       Парень не расслышал слов, однако голос извне показался ему очень знакомым. Он медленно открывает глаза.       Залитый светом кленовый сад. Теплый ветер покачивал ветви клена, а алые листья медленно падали вниз. Этот вид пробудил в юноше то, что он забыл давным-давно. В нем росло напряжение, когда он пытался напрячь память, но к нему постепенно приходило спокойствие, когда он увидел… девушку. Она всегда убирала свои черные волосы в пучок и время от времени поправляла мелкие пряди, падающие на лицо. В светлом легком платье с короткими рукавами она напоминала духа, нежели человека. Но Коичи всегда восхищался ее красоте. В волосах девушки застрял листик. Парень хотел убрать его, как вдруг девушка повернулась к нему и широко улыбнулась. На ее пухлых щеках появился румянец.       — М? Что-то на моих волосах?       — Листик застрял. Твои щеки прямо такого же цвета, как и он. Глянь.       Она взглянула на лист клена и рассмеялась.       — Ну ты дурень. Ты всегда был таким романтиком?       — Это ты дура, — улыбнулся Коичи.       — Так что думаешь, Коичи?       — Насчет?       — Переезда. Уже забыл, что ли?       — Вовсе нет. Просто задумался. Хм…       Но если так подумать, Коичи действительно забыл, что когда-то хотел переехать. А от кого и куда? Странно. А… точно.       — Да, я так или иначе еду в другой город учиться в университет.       — И решил, кем хочешь стать?       Коичи сделал паузу на этом вопросе.       — Пока не уверен.       — Коичи. — Девушка подошла вплотную к парню и прикоснулась к его щеке. — Я знаю, твой отец твердо стоит на том, чтобы ты продолжал дело семьи, но ведь ты этого не хочешь, я права?       Коичи молча кивнул в ответ.       — Мир резко не схлопнется. В конце концов, я всегда буду с тобой, ведь тоже хочу стать учителем. Ну? Будем учиться вместе, преподавать в школе вместе.       Сердце его сжалось от понимания, какая ответственность за собственные действия лежит на плечах. Как перед родителями, которых он не хотел разочаровать, как и перед девушкой, с которой он хотел разделить собственный путь. Но в моменты, когда они оставались наедине, волнения уходили на другой план. Случается ведь такое только с конкретным человеком       — Саё.       Юноша запускает свою руку в волосы девушки. Вопросительно она поднимает брови, не переставая улыбаться.       — Ты не рассказывала. Что твоя семья думает насчет переезда?       — Отец волнуется, конечно, но он не против. Но если честно… я побаиваюсь другого города. Мне никогда не нравились людные шумные места. От одной только мысли у меня начинает болеть голова.       — Но разве это не прекрасно, что у тебя откроется возможность познакомиться с новыми людьми?       — Возможно… — задумчиво прикрыла веки девушка.       — Не бойся. Я тебя ни в коем случае не оставлю. В конце концов, я люблю тебя, — потянулся он к ней за поцелуем.       — Ха-ха, — улыбнулась девушка, когда парень поцеловал ее в щеку, и уверенно позже дала ему поцеловать себя в губы. — Я тоже, дурашка.       Тепло казалось слишком реальным, и в нем хотелось тонуть все глубже… и глубже. Но что-то вдруг дернуло Коичи. Как только он обернулся, юноша оказался в доме.       Точно, это же родительский дом, в котором он жил с младшими братьями и сестрами. Он сейчас в кругу младших, читает роман и время от времени помогает им с чем-нибудь. Сатору, которому исполнилось тринадцать лет, обратился к Коичи за вопросом:       — Коичи, Коичи, как думаешь, в этом уравнении получится шестнадцать? А, или же семнадцать…       Мальчик нахмурился. Он не отрывал взгляда от тетради, где рядами были расписаны примеры.       — Давай-ка посмотрю, — взглянул на тетрадь Коичи, исписанную аккуратным почерком. — Да, тут получится шестнадцать. Ты становишься все внимательнее.       — Ну конечно, я стараюсь же!       Коичи улыбнулся и снова начал читать книгу. Но в этот момент его отвлекла младшая сестра — Юка. Девочка, держа в руках куклу, сказала ему, что его позвал отец для разговора. Коичи хоть и потерял память, но его в этот момент только упоминание отца начало раздражать. Нехотя он все же встал и пошел в гостиную. Не будь рядом братьев и сестер, Коичи бы не пошел вовсе.       Коичи и его отец были как две капли воды. Мужчина выглядел молодо, и только морщины и мелкая седина судила о его возрасте. Мама не раз сравнивала их двоих, и поначалу (в младшей и средней школе) Коичи гордился этим, ведь его отец был глубоко уважаемым врачом города Хакай. Но чем старше он становился, тем больше на него начали напирать с образованием.       — Коичи, — обратился к нему отец. — Слышал, ты вернулся с прогулки. Что с подготовкой к экзаменам? Определился, в какой университет поступать будешь?       Отец направил взгляд на сына. Во время таких разговоров, от которых порядком уже начинало тошнить, в глазах его читалось раздражение. Коичи крайне не любил говорить на эту тему, и мужчина понимал это, но все равно продолжал давить на него.       — И не делай такое лицо. Ты ведь понимаешь, что это определит все твое будущее?       — Я знаю, отец. Я точно поеду в другой город.       — И кем ты будешь?       — Я уже давно тебе сказал. Учителем.       Мужчина снова вздохнул. Снова. Как бы сильно Коичи не стоял на своем мнении, он слышал этот вздох. В груди становилось туго. Он немного отвел глаза в сторону, потому что ему предстояло снова выслушивать отца.       — Коичи, мы говорили об этом не раз. Учителем ты не станешь ни при каком случае. Что такого в продолжении семейной традиции?       — Но я не хочу быть врачом, отец. Мне нравится учить детей, воспитывать их. Я чувствую, что смогу преуспеть в этой профессии.       — В нашей семье все старшие были врачами, и они продолжали семейную традицию. Я, правда, очень хочу передать тебе знания и опыт, потому что ты — мой старший сын. Дед моего деда был врачом и скитался по деревням, продавая лекарства и помогая целым деревням. Работа врача — самая важная в обществе.       — А работа учителя — нет? — возразил ему Коичи.       — Несомненно, учителя важны, но повторю: я хочу передать тебе свои знания, пока не уйду в мир иной. Сам же знаешь, я не так уж и молод.       — Тебе всего лишь пятьдесят девять, отец.       Молчание.       — Кстати, — к нему резко обратилась мама. — Ты с дочкой Нагасэ сегодня гулял?       Коичи совсем не ожидал этого вопроса. О своих отношениях с Саё он еще не рассказывал родителям, как и она своему отцу. Он должен был сказать об этом потом…       — Нет… — подтвердил он.       — Не ври мне, Коичи. Я вас видела обоих.       — Даже если и так, то что такого?       — Я не против, конечно, но ведь ее семья не такая уж и богатая. Приданое у нее вряд ли есть. Почему бы тебе не обратить внимание на дочку торговца Фуджимицу? Дайя-чан не только красива, но и отлично поет, по хозяйству помогает. А!       Коичи подумал в этот момент: «Началось…»       — Дочь друга твоего отца Сакураба тоже хороший выбор. Верно, дорогой?       Отец широко улыбнулся.       — Мако-чан и вправду хорошая девушка. Вам бы познакомиться. А как только отучитесь оба на медицинскую специальность, она еще и станет помощницей тебе. Я уверен, она будет великолепной медсестрой.       К моменту разговора о женитьбе Коичи уже переставал слушать. Помнил он, как ему заливали и про других девушек, и даже встречался потом с ними в жизни. Но как бы он ни старался, Коичи не мог полюбить ни одну из них. Да и разве любовь измеряется в приданом?       Когда родители заканчивали говорить о женитьбе, Коичи снова возвращался в реальность. Неловко он поддерживал с ними разговор и дальше, но в мыслях Коичи надеялся прекратить этот диалог.       — Коичи, ну послушай же, — вопрошала его мама. — Мы же делаем это ради тебя. Не настаиваем, не заставляем. Твое дело решать, конечно, но мы пытаемся делать все как лучше.       — Да, да, я знаю, — кивал ей Коичи.       Юноша отказался от ужина. Голова порядком начинала болеть. Ему хотелось подняться в свою комнату, только бы скрыться от других, но как только его позвала играть младшая сестра, Коичи направился обратно в детскую. Да, здесь спокойнее. Сатору снова спрашивает, правильно ли он решил математические упражнения, Юка показывает свою куклу, близняшки Кайя и Дайя тихо играют в своем углу, а маленький Хигаши спит, укрытый одеялом.       Коичи вдохнул полной грудью.       — Эй, Коичи, ты что делаешь тут?       И тут же впал в ступор, потому что перед ним практически из ниоткуда появился рыжий мальчик. Юускэ с широкой улыбкой, не отрывая взгляда, смотрел на Коичи и ожидал ответа. Однако Коичи даже не знал, что ответить на это. К Юу подошел появившийся Рикуто и потянул того за щеку.       — Не нарушай чужое пространство, дурак.       — Ай.       Коичи поморгал несколько раз. То, что вокруг него… нереально? «Нет же, то, какими я вижу отца с матерью, ребят… Саё — все реально. Тогда откуда здесь Юу и Рику?» — размышлял он.       — Коичи, пошли! — Юу хватает Коичи и тянет его к себе. — Давай, давай. Пора гулять!       — Подожди!       Просит его Коичи, но все же идет за ними двумя. Они вытаскивают парня наружу, и спотыкаясь, Коичи следует дальше. Но перед тем, как пройти через калитку, он оглядывается назад. Его посетила мысль, что он не должен покидать семью. И тут же упал на землю, когда Юу не рассчитал силы и чересчур сильно потянул юношу. Коичи поднялся, и Юускэ от неожиданности даже испугался и извинился перед Коичи. Но парень сказал, что все нормально, просто он задумался.       Они прошли вперед. Коичи не помнил Хакай именно таким. Здесь, конечно, располагались храмы, но святыни не находились повсеместно и не в громадных размерах. Весело Юускэ кружил вокруг них, спускался с каменистой лестницы и звал за собой Риккуна и Коичи. Юноша завороженно глядел на статуи, а после, провожая их взглядом, шел дальше. По обеим сторонам от лестницы их окружал дремучий лес, сплошь состоявший из осин. Парень подумал, что таких пейзажей он ранее не видел. Но если же это сон, то наверняка его сознание само построило эти образы. Так что волноваться не о чем, верно?       «Простите, пожалуйста, нас», — неожиданно услышал Коичи сбоку. Он взглянул в глубину темного леса. «Мы делали все, что было в наших силах, — доносилось оттуда. — Мы понимаем ваши чувства и очень сожалеем о потере. Простите… Нам очень жаль». В последних словах у говорящего точно подкатывал к горлу ком, как и у Коичи прямо сейчас. В памяти что-то вырисовывалось, и от этой картины, кажется… накатывали слезы. Вдруг Юускэ дернул того за рукав.       — Коичи, ты в порядке? — с тревогой в голосе спросил его мальчик.       Юноша сделал нескольких вдохов и выдохов, после чего повернулся к ребятам и сказал, что он просто вспомнил кое-что тревожное.       — Оно очень страшное? — свел брови Юу.       — Не уверен, насколько оно страшное, но мне тяжело думать об этом.       — У меня тоже есть такое, — подтвердил Юускэ. — Точно не помню, что это вообще, но иногда мне снится… оно, а потом я просыпаюсь и долго плачу. Роккаку-сан сказал, что это временно, потому что я обязательно справлюсь с этим. Я думаю, ты тоже справишься с этим, Коичи.       Его за руку взял Рикуто. Юускэ удивленно посмотрел на своего друга, а после широко улыбнулся, потому что знал, что ему всегда поможет лучший друг. Юноша мягко улыбнулся, растроганный словами мальчика, и поблагодарил его.       Наконец, они спустились. Оказавшись на берегу моря, они с удивлением осмотрелись, но поблизости обнаружили только небольшой домик. Рядом с ним были брошены сети и небольшие ловушки из веток. По всей видимости, он принадлежал рыбаку. Но все находилось в таком плохом состоянии, что создавалось впечатление, что этот домик давным-давно бросили. Делать оставалось ничего — троица зашла внутрь. И Коичи не поверил. Они оказались в его же комнате. Белый футон у стены, небольшой столик у окна, куча книг в углу, а также большой шкаф, где он хранил одежду и прочие вещи, которые он оставлял пылиться за ненадобностью. Также он обнаружил, что дверь позади них пропала. Но… открылась дверь в углу комнаты. И к ней весело побежал Юускэ, зазывая за собой. Рикуто пошел за ним, и они, раскрыв дверь, тут же нырнули в другое помещение. Неожиданно дверь с громким грохотом захлопнулась, а Коичи остался в комнате по другую сторону от странной двери. Он дергал ручку, стучал по двери, дергал ее на себя и пытался выломать, а после звал мальчиков в надежде, что они попробуют открыть дверь снаружи.       Но снаружи ему никто не ответил. В панике он продолжал стучать и ломать дверь. Сердце его бешено билось, в висках начала биться кровь. И так продолжалось до тех пор, пока в ее глазах не потемнело…       Проснувшись в поту, задыхаясь и дрожа, Коичи вскочил с места. Не успел он отойти от увиденного, как он ощутил, как что покатилось с его лба. Он присмотрелся. Это были мандарины. Три мандарина лежали перед ним. А рядом, с выпученными глазами на него смотрел Юускэ.       — А! Доброе утро, Коичи… А я тут просто это… я не пытался тебя разбудить или что-то такое, просто мне было немного скучно. Вот…       Коичи увидел также Рикуто, недалеко сидевшего от Юускэ. Он, заляпанный в соке, вместе с кожурой ел апельсин. Вероятнее всего, Коичи нужен был контекст для всего происходящего, и он, чуть погодя спросил, чем они оба занимаются.       — Я строил башню из мандаринов. А Риккун ест.       — Но с кожурой ведь их не едят, — обратился юноша к мальчику, поедавшего оранжевый плод.       — Мне лень убирать кожуру, — флегматично ответил он, а после снова надкусил фрукт, залив простыню соком.       — М-м-м? — вскинул брови Юускэ. — А с них нужно убирать кожуру?       — Ну, да, — неловко ответим Коичи им обоим.       — Но ведь кожура — самая вкусная часть мандарина, — возгласил Юу.       Коичи вздохнул и подумал: «Да, с такими детьми нужно долго работать…»       Завтрак прошел хлопотно, но Коичи это нисколько не помешало. В то время, как Рикуто жевал кожуру апельсина, а Юускэ весело прыгал на кровати, Коичи был погружен в свои дела. Он снова решил рассмотреть содержание брошюры. «Вы впервые в Гокуто? Не знаете, где устроиться? Входите в ряды армии нашего Лорда Ямы! Гарантированное рабочее место и оптимальная зарплата — все вам обеспечено! Офис Лорда Ямы состоит из нескольких отделов: общественная безопасность, пограничный патруль, военная служба, административная работа. Если вы являетесь демоном Они, можете устроиться на работу смотрителя нижних уровней Ада. При поступлении на службу нам лишь требуется узнать, годны ли вы по физическим и интеллектуальным параметрам. Вашей основной деятельностью будет сопровождение умерших на суд Владыки Ямы, а также сохранение порядка нашей прекрасной столицы Гокуто».       Вот что было написано на брошюре. На второй странице была фотография краснокожего молодого мужчины в военной форме. Он показывал большой палец и подмигивал. Рядом с ним была надпись: «Входя в ряды армии, вы совершаете лучшее решение в своей загробной жизни!» Это… кто? Коичи встал в ступор. «Да… в этом Гокуто живут очень странные существа», — заключил для себя Коичи.       Брошюру он дал Юу и Рику для самостоятельного чтения, когда первый устал прыгать на кровати. Коичи хоть и видел, что мальчики ничего не понимали из написанного, но благо, они были заинтересованы в том, что смотрели на крутого парня в военной форме.       Да, нужно было отправить ответное письмо Гину… Ракумицу. Так он себя звал с недавнего времени. Вырвав несколько листов из своего дневника, он принялся писать сразу же. Коичи не хотелось тянуть и писал все, что ему придет в голову, с намерением узнать, как поживает его друг после выписки.       «Привет, Ракумицу. Спасибо большое за твое письмо. Мне трудно описать ту радость, которую я испытал, когда получил его ранее.       Отвечу кратко на твои вопросы: сейчас я чувствую себя намного лучше. Я хорошо провожу время с детьми, появившимися в больнице. В какой-то степени я чувствую свою важность в их жизнях, и я бы хотел и дальше заботиться о них. И я бы очень хотел познакомить их с тобой.       В больнице, кстати, как всегда скучно, но я привыкаю. Моя рутина состоит из игр с детьми и ведением дневника. Все это смогло вытащить меня из мертвой точки. Еще раз напишу: тебе стоит познакомиться с ними.       Ты много раз говорил мне, как не любишь детей, но эти очень смышленые и дружные. Если Роккаку-сан взял их для какой-то цели, они обязательно справятся со своими обязательствами. Хоть и жаль, что они могут встретиться с большими трудностями в Аду. Как-никак это пространство отличается своими жестокими нравами. По крайней мере, я так думаю.       Да, я все же полагаю, что эти дети не просто так попали в иной мир, и у них есть какая-то цель, которую они должны выполнить. Не в ближайшее время, конечно, но в далеком будущем — да.       Также я прочитал в твоем письме, что ты испытываешь трудности на службе. Как же я понимаю тебя.»       Коичи вдруг замер на этом предложении. Он не раз вставал в ступор, когда он будто бы вспоминал, что его жизнь была связана с военной службой. Парень тряхнул головой, чтобы избавить от этого чувства, и продолжил писать.       «Военная служба — не из самых лучших вещей, но она почитаемая и важная. Я надеюсь, здесь она не отбирает столько сил и нервов.       «Как у меня когда-то»… Но это написать Коичи не решился. Но тем не менее он продолжил писать.       Могу пожелать тебе только сил и терпения в этой стезе!       Кстати говоря, конфеты, которые ты отправил с письмом, очень вкусные. Не ожидал, что они будут по вкусу точно такие же, как конфеты из моего детства. В Гокуто есть свое производство, которое точь-в-точь копирует товары из мира живых? И еще мне интересно, смогу ли я когда-нибудь посетить мир живых после своей смерти? Можно ли будет такое устроить? Мне бы не помешала такая прогулка.       Ракумицу, мое письмо, к сожалению, не будет длинным, потому что в моей жизни не произошло много новых вещей. Но я бы очень хотел выразить благодарность тебе. Надеюсь, мы увидимся лично.       Твой друг, Кимура Коичи».       Коичи подписал письмо, рассмотрел его и отложил. Надо будет позже попросить конверт и передать его Роккаку или Сайто. Так, он предположил, будет удобнее и надежнее.       Юноша убрал бумаги, решив перевести свое внимание на другие вещи. Уже к этому моменту двойняшки заскучали и потащили Коичи наружу. Но парень не сопротивлялся. В больнице сегодня, на удивление, было меньше людей. В уже родной комнате отдыха находились только дети. Они чем-то были взволнованы, перешептывались и смотрели вдумчиво в бумаги на столе. Коичи хотел позвать их, как за ним появился Роккаку. От неожиданности парень вздрогнул, но тут же извинился.       — Нет, все хорошо, Коичи, — махнул рукой мужчина. — Я как раз за тобой. Ребята, подождёте чуть-чуть?       Обратился он к Юускэ и Рикуто. Оба кивнули, а затем покинули их обоих, присоединившись к другим мальчикам.       — Это что-то важное? — спросил Коичи.       — Да, оно касается лечения. Слышал ли ты о групповой терапии?       Коичи ранее находился здесь. Запах спирта и странная отдушка наполняли этот кабинет практически всегда.       — …проще говоря, лечение задействует коллективную работу нескольких пациентов и психотерапевта. Пациенты находят помощь и поддержку от других участников терапии и учатся понимать чувства и эмоции не только у себя, но и у других в том числе. Такой способ лечения очень эффективен, и я предлагаю поучаствовать в данном виде терапии. Что скажешь, Коичи?       Коичи сидел на стуле в комнате Доктора. Его улыбка, несмотря на страшный вид, была доброй. И всегда Доктор желал скорейшего выздоровления своего пациента. Коичи испытывал некоторую вину, что на нем не работали другие виды терапии, и снова за долгое время оказавшись здесь, он чувствовал стыд перед ним. Но ему, правда, очень хотелось вылечиться, так что он не мог отказаться от вида терапии, который мог бы помочь ему.       — Это звучит прекрасно, — улыбнулся он. — Кто будет участвовать в терапии, помимо меня?       — Ну, детишки, разумеется. Ты ведь заметил, какими озадаченными они были, не так ли? Несколькими минутами ранее я проинструктировал их насчет терапии.       — Они… — задумался Коичи. — Я догадывался, но они точно хотят участвовать в терапии?       — Они сказали, что будут не против. Со стороны лишь кажется, что им стало лучше, по сравнению с тем, что было, когда они только-только поступили в больницу, но глубоко внутри них живет боль. Она скрыта за множеством замков и терзает их маленькие души, пока мы не видим. И что более ужасно — неосознавание собственной смерти только усугубляет это. Умершая душа просто прекращает понимать, кто она есть, растворяется в своих воспоминаниях и, в конечном счете, гаснет. А детская душа более склонна к такому риску.       Коичи внимательно слушал слова Доктора. Его до сих пор беспокоил тот факт, что дети не знали, что уже умерли. Наверное, это закономерно, что так случилось? В конце концов, у детей часто выпадают из памяти травмирующие события.       — Также расскажу тебе вот что, Коичи. Мы даем пациенту право выбора — соглашаться лечиться или нет. Мы идем навстречу первым и помогаем решить их проблемы. Ну а вторые, те, кто решают идти против, или просто отсрочивают процесс лечения, превращаются в блуждающие огоньки. Однако, — здесь Доктор сделал небольшую паузу, а после, широко улыбнувшись, обнажил острые зубы, — все вы — исключение. Три месяца, Коичи, ты лечишься здесь, но ты так и не превратился в блуждающего огонька. Как и детишки здесь. Их травмы довольно глубокие, а переживания уходят очень, очень глубоко, но даже так они продолжают жить. Интересно, почему?       — Сила… воли, может быть? — произнес Коичи неуверенно. — Не скажу про самого себя, потому что жить дается мне очень трудно, но эти дети точно крепко держатся за жизнь.       Доктор кивнул в ответ.       — Отличный ответ. Но меня смутило твое замечание про самого себя. Ты, действительно, думаешь, что у тебя нет силы воли? Искать ответ на вопросы из прошлого — это значит прикладывать множество усилий.       Коичи хотел что-то сказать в ответ Доктору, но оказалось… что ему и нечего сказать.       — Все хорошо, можешь не волноваться. Ты можешь ответить на это позже. Главное, не нагружай себя. Ах да, касаемо терапии. Совсем забыл это упомянуть.       Коичи выпрямился на стуле.       — Терапия будет представлять исследование подсознания пациента. Каждый из вас будет переживать заново события из прошлого, но при этом вы не будете совсем одиноки. Вы вместе будете переживать все события. Не без сторонней помощи, конечно.       — Вы будете там присутствовать?       — Нет, но я буду наблюдать со стороны. А помогать мне будет твой лучший друг, Коичи.       Кимура вспомнил.       — Гин? Он будет там? — изумленно спросил он. — Но как…? Я понимаю, что вы будете наблюдать за нами. Вы ведь врач. Но Гин же сторонний человек, не связанный с ходом терапии.       — Для него мы придумали такой выход — с помощью печати перенесем его самого в мир вашего подсознания.       Для Коичи это все равно звучало странно.       — Гокусоцу и вправду интересные, не так ли? Их феномен существования неизвестен никому. Они, слуги Ямы, способны проникать в различные пространства, поскольку они сами отсекли от себя человеческую сущность. Они подобны людям, которые ты встречаешь на протяжении своей жизни. Как они легко приходят в нее, так же легко и уходят. Можно даже сравнить их с призраками. Гокусоцу также становятся обособленными от чужих эмоций и травм, потому они не могут понять чувства людей, хотя они кажутся людьми с первого взгляда.       Коичи вдумывался в каждую фразу Доктора, однако не мог их понять. Если же это правда, то получается, он встретится не со своим другом, а совершенно другой сущностью?       — Все это звучит крайне сложно для человека, но пожалуйста, прими это как есть. Гокусоцу также после своего перерождения более-менее сохраняют прежние черты характера и мировоззрение. Думаю, он нисколько не изменился, так что тебе не придется туго с ним. Кхм, но мы не об этом. — Доктор кашлянул и решил перевести тему. — Чем дальше вы будете продвигаться, тем более глубокие и темные страхи вы будете познавать.       Перед глазами Коичи вдруг вспыхнула картина сожженного города и тень.       — Немного будет сложно, да, однако это возможно. Когда пациенты проходят через трудности совместными усилиями, лечение проходит легче, нежели когда пациент встречает трудности в одиночку. К тому же, они дети, и с ними у тебя выстроилась некая родственная связь. Я правильно понимаю?       Коичи вновь вспомнил детей из своего сна, а потом перед глазами появились мальчики из больницы. Доктор, наверное… прав?       — Я не знаю, что они обо мне думают, если честно, — с сомнением ответил парень. — В конце концов, я не знаю до конца их прошлое.       — Это выяснится в процессе лечения. На данный момент между вами действительно прослеживается родственная связь, но нам только предстоит узнать, как дальше продвинутся ваши отношения.       Доктор передал Коичи папку с бумагами. Парень вопросительно взглянул на них. Это анамнез?       — Советую прочитать это перед сном, — произнес Доктор с широкой улыбкой.       Коичи принял папку и быстро пробежался по ней глазами. Рекомендации по борьбе… с виной?       — Такие же я выдал и детям, поскольку у каждого из них глубоко сидит вина за что-то. Вообще насчет вины или глубинного чувства стыда мы с тобой когда-то говорили, не так ли?       — Да, глубинный стыд возникает из ситуации из прошлого, — парень немного сжал бумагу в руках.       — Не просто из ситуации. Но и из систематического прививания этой самой вины, Коичи. Кто-то в прошлом пытался тебе привить вину?       Юноша взволнованно отвел взгляд в сторону после слов Доктора. Он вспомнил свой сон, однако не был уверен в его реальности.       — Родители… наверное? Я хотел стать учителем, но меня заставляли стать врачом, потому что я самый старший и должен продолжить семейное дело.       — И ты не хотел становиться врачом, потому что тебе не хотелось идти по стопам семьи?       — Да, но в то же время мне не очень хотелось огорчать их.       — Ты все же был готов стать врачом?       — Да, наверное.       — Хм, теперь я вижу, — улыбнулся Доктор.       — Эм, Доктор, извините за вопрос, конечно, но по какой причине вы стали лечить людей?       Доктор оживился вдруг.       — О, я? Ха-ха-ха, мне просто Отец привил любовь к этому делу и изначально растил меня с целью передать все свои знания. Медицина стала для меня формой общения с миром в какой-то степени.       — Но она в какой-то степени была обязанностью, разве нет?       — Вовсе нет! — Доктор откинулся на спинку кресла. — Одно дело — пытаться навязать человеку, что тот или иной путь единственно верный, а другое — показать, чем он хорош, тем самым привив любовь к делу. Твои родители каким образом толкали на становление врачом?       Коичи старался вспомнить, как именно, и он напрягся. Но здесь, к сожалению, прерывалась нить воспоминаний.       — Не помнишь?       — Кажется, что нет.       — Вот как. Ну ничего страшного. Сможешь вспомнить на сегодняшней терапии. Можешь быть свободным, Коичи. Постарайся лечь не позднее одиннадцати вечера. А когда окажешься во сне, не пугайся — это значит, что мы успешно подключились к твоему подсознанию. А в конце тебя будет ждать друг.       На том разговор вскоре закончился. Парень был встревожен и заинтригован одновременно. Выйдя из кабинета Доктора, он сделал несколько вдохов и выдохов, чтобы успокоиться, и затем ушел в комнату отдыха. За время их разговора в больнице стало еще меньше пациентов, но при этом голоса детей не замолкали. Похоже, дети были очень взволнованы визитом Роккаку и Сайто, а потом начали расспрашивать Коичи, о чем он говорил с Доктором.       Каждый высказывал, что они волнуются перед терапией и им немного страшно.       «На самом деле, я тоже встревожен», — хотел ответить Коичи. Однако он не мог вселить в детей неуверенность в данный момент.       — Это нормально, — ответил он наоборот. — Все-таки у нас это будет в первый раз. Но я думаю, мы обязательно справимся!       Это немного успокоило детей. Между тем, как Сайто читал детям книгу, Роккаку спросил у Коичи, как он себя чувствует после разговора с Доктором. Юноша почесал затылок. Говорить о переживаниях, связанных с родителями, прямо сейчас было бы неудобно, поэтому он ответил кратко:       — Странно.       — Как странно? — переспросил его мужчина.       — Когда рассказываешь о том, что может указывать на причину твоей травмы, чувствуешь, словно тебя выворачивают. Вроде и легче, а вроде и… странно.       Роккаку улыбнулся.       — Это значит, что ты идешь в верном направлении, Коичи.       — Вы уверены?       — Конечно. Помнишь, что тебе нужно сегодня сделать?       — Лечь спать не позднее одиннадцати вечера.       — Верно! Постарайся сегодня лечь спать вовремя. И не волнуйся, в этот раз мы сами уложим спать детей.       «Отдохни как следует, Коичи», — посоветовал ему Роккаку. Лежа в кровати, Коичи анализировал сегодняшний день. Все прошлые дни он лишь обнаруживал вопросы, и было неожиданно, что сегодня он копнет куда глубже.       Кстати, незадолго до того, как отправиться в свою палату, к Коичи подошел Такаши. Парень спросил, что у него случилось. «Мне страшно, — признался мальчик. — Я боюсь увидеть, что будет на терапии. Вдруг со мной случилось что-то страшное?» Коичи постарался как можно аккуратнее ответить, хоть и не был до конца уверен.       — Такаши, все будет хорошо. Ты не будешь один. Я обязательно найду тебя. Подожди только. Ладно? Такаши, шмыгнув носом, кивнул юноше.       — А пока попробуй заснуть сегодня с Юки, если тебе совсем страшно. Давай, нам нельзя сегодня волноваться.       Поблагодарив, Такаши поспешил в свою палату и скрылся во тьме больничного коридора. А Коичи зашел в комнату и обратно завернулся в одеяло. Парень едва представлял, как терапия будет проходить. Однако он очень надеялся, что все обернется в лучшую сторону, а не в худшую…       Ночью в больнице стояла полная тишина. Порой из цокольного этажа доносился гул, но даже он не был слышен. Коичи закрыл глаза и медленно погрузился в сон.       Парень словно упал во тьму, скользкую, холодную, обволакивающую. Его разум сигнализировал об опасности, однако Коичи отдался полностью этой тьме, ведь возможно это было частью лечения. Он ощутил на себе чьи-то прикосновения. Множество рук обхватило с головы до ног. Он слышал неясный шепот. Голоса переплетались, тоны и тембры были совершенно разными. И несмотря на попытки расслышать хоть что-то внятное, у него не получалось совсем. Наконец, погружение завершилось. Коичи достиг дна. На удивление, поверхность была мягкой и теплой, она даже напоминала перину кровати, и тепло, исходящее от нее, легко компенсировало холод окружения. Когда Коичи забылся в ощущениях, он неожиданно услышал знакомый ему голос.       — Подключение, подключение!.. Все в порядке? Меня слышно? Итак, если вы достигли, так сказать, дна, оповещаю: вы сделали первый шаг к погружению в свое сознание. Да, это не дно, а лишь поверхность. Скоро эта оболочка растворится и пустит вас внутрь, и через несколько секунд окажетесь в другом месте. Но не бойтесь, это обязательная процедура! Просто расслабьтесь и подумайте о чем-то хорошем. Итак, насчет три вы погрузитесь глубже. Раз… два… три!       Голос прервался, и тело Коичи начало тонуть. Проходя сквозь мягкую оболочку, он слегка испугался, но старался не придавать слишком большого значения. Он задержал дыхание, когда его обволокла вода, и с того момента он начал падать все глубже и глубже…       Спал ли он? Сознание его было спутанным. Он не понял сначала, где оказался, когда открыл глаза. Сперва он увидел потолок. Кажется, что юноша лежал на футоне в собственной комнате. Протерев глаза, он встал и протяжно зевнул.       — О, проснулся все-таки, — услышал он со стороны.       Коичи повернулся к обладателю голоса. Парень, лежавший рядом с ним, закинув руки под голову, смотрел прямо на него.       — Доброе утро, наверное, — улыбнулся он. — Я тебя ждал все это время здесь.       — А?       Парень в военной форме и фуражке с эмблемой глаза не сводил с него взгляда и будто ждал ответа от Коичи. Но тот, к большому сожалению, думал, что находится во сне, и не верил, что видел перед собой именно Гина. До его прибытия в больницу он общался с другим юношей, который умер ужасной смертью, но несмотря на это, его сам факт смерти не пугал вовсе. Благодаря случайным обстоятельствам они начали общаться и вскоре сдружились. Гин затем был выписан из больницы, и его направили на службу в Гокуто.       Да, перед ним был Гин — парень с широкой улыбкой, темными волосами цветом вороньего крыла и большими глазами, всегда горевшими жизнью. Они особенно блестели сейчас из-за неестественного темно-фиолетового цвета. Он определенно выглядел как Гин.       Улыбка сошла с лица парня. Юноша прищурился и надул губы.       — Что такое? Ты меня не узнал, что ли?       Коичи, осматривая новый облик Гина, даже забыл, что нужно что-то говорить.       — …Гин, как ты тут оказался?       Но вместо ответа Гин лишь улыбался и молчал. Тогда Коичи смекнул.       — Р-Ракумицу.       — Ты о том, как я оказался в твоем сознании? Я надеюсь, тебя предупреждал Доктор о том, что на протяжении лечения ты не будешь один. Да и про природу Гокусоцу в целом. Но давай пока не об этом.       Ракумицу сел на пол и потянулся, после чего бросился к Коичи и крепко его обнял.       — Я скучал по тебе, Коичи.       Для парня это оказалось настолько неожиданным, что он замер на некоторое время. Слова Доктора навели его на мысль, что сущность перед ним не является его другом, однако он же… обнял его? Он скучал по нему и писал письма, не так ли?       И поэтому Коичи обнял того в ответ. От тела парня исходило странное тепло, от которого Коичи постепенно стало легче на душе. Вскоре Ракумицу похлопал друга по спине, а после отпустил. Коичи не хотелось отпускать его, хоть ему и пришлось разъединить объятия.       Когда Ракумицу вытащил из его шкафа контейнер с едой, Коичи был изумлен. Откуда в его шкафу еда? «На пустой желудок выходить куда-то — такое себе», — с этими словами Ракумицу передал ему бэнто.       — Верно, ты находишься не во сне. Все остальные наверное находятся в таком же месте, которое отражает прошлое. Что-то родное и знакомое. Не волнуйся, здесь тебя ничего не ест и не прикончит. В доме ведь всегда безопасно и комфортно, не так ли?       — Хорошо, я оказался здесь. Куда я должен отправиться, чтобы приступить к терапии?       — Видишь вон ту дверь? — Ракумицу показал пальцем на не вписывающуюся в традиционный японский антураж дверь. — Тебе нужно туда. Но. Важное замечание. Тебя не бросит в твой же мир. Доктор взглянул на то, что скрыто в твоих воспоминаниях, и не был обрадован.       — Настолько все плохо? — расстроенно произнес Коичи.       — Похоже на то. Но ты это, сильно не бери в голову. Я думаю, он просто дает тебе время, чтобы привести свои мысли в порядок перед тем, чтобы окунуться с головой в воспоминания.       — Все же мне стыдно, что для этого понадобилось целых три месяца.       — Ну, в этом нельзя винить тебя. Все-таки ты пил таблетки. Мозг приводили в порядок, так сказать.       Ракумицу передал Коичи тарелку с овощами.       — На, ешь. Овощи обогащены витаминами.       Коичи подозрительно взглянул на тарелку с нарезанными огурцами.       — Ты же знаешь, что огурцы — это сплошная вода?       — Но вода же полезна, ну? — усмехнулся Ракумицу.       — Ладно, ладно.       «Нисколько не изменился, этот дурак», — подумал Коичи.       — Кстати, Коичи, ты знал, что Гокусоцу умеют читать мысли?       — Хорошо, о чем я думаю? — переспросил его парень.       Ракумицу призадумался, после чего выпалил:       — «Терпеть не могу натто! А этот придурок положил натто в набор бэнто сюда!»       — Не-а. Я привык ко вкусу натто, находясь в больнице дольше тебя.       — Да иди ты. Все испортил, — насупился Ракумицу.       — Тогда я прочитаю твои мысли.       Коичи усмехнулся и, прикрыв глаза, произнес:       — «Как же хорошо, что меня вытащили из кампуса на нормальную миссию, и мне не придется пробегать пятьдесят кругов вокруг нашего гарнизона!»       — А-а-а-а?! Как ты угадал?! — подбросил он палочки в воздух. — Коичи, ты– Ты! У тебя дар? Ты просто обязан отправиться на службу с такими способностями!       Ракумицу тряс Коичи за плечи так, что юноша был уверен, что тот подшучивает над ним. Но нет, он был серьезен.       — Ай-ай, пусти, — беспомощно просил он отпустить его.       — Не отпущу, пока не расскажешь мне все!       Он не рассказал. Даже лучше — он выпалил свою фразу совершенно случайно.       Коичи наелся. Теперь он был готов к началу терапии. Ракумицу зачитал краткое описание мальчика, когда заглянул в медицинские бумаги, которые он вытащил из-за спины.       — «У ребенка сохраняется стабильное состояние. Пациент страдает острым инфекционным заболеванием легких, но в последнее время идет на поправку». Короче, Такаши-кун — самый стабильный из всей группы. Именно с него начинается погружение. Можешь не беспокоиться насчет него сильно. Но… хотя я думаю, что это знаешь. Детская психика очень хрупка — с ней лучше быть осторожным.       Перед выходом Ракумицу переспросил юношу, не боится ли он встретиться с чужими страхами.       — У многих людей общие страхи, знаешь ли. Вдруг ты встретишься с тем, что будет для тебя неприятным?       Но Коичи, обернувшись, твердо ему ответил:       — Я устал бояться, Гин.       Он потянулся к дверной ручке, схватил ее и открыл дверь. Впереди была лишь тьма. Оттуда дунул сильный ветер. Он вступил внутрь и вскоре растворился в бесконечном пространстве. Дверь закрылась, а Ракумицу остался один по ту сторону двери. Он усмехнулся.       — А ты изменился с последней нашей встречи, Кимура Коичи.       Но постояв немного, надул губы и произнес:       — Но все же пора запомнить мое новое имя, наверное?