idea of her

в зале для практик как всегда царит полумрак и прохлада, тогда как в голове гахён главенствует лишь один вопрос: «когда компания соизволит заняться здешним освещением?». в зеркале не видно практически ничего, сколько не напрягай и без того вечно уставшие глаза — в этом сумраке ничего не разглядеть. — тук-тук, — голос хандон. — ты ещё здесь? — спрашивает почти удивлённо. в голосе проскальзывает едва заметная нотка усталости. — как видишь, — отвечает гахён и пожимает плечами. время уже позднее, но ей нужно запомнить детали новой хореографии, иначе будет плохо. и заснуть, не закончив начатое дело, не сможет. смысл тогда уходить? — уже поздно, — добавляет хандон, хоть и знает, что это не принесёт никакого результата. гахён и без неё знает, что время близится к десяти вечера и что пора возвращаться в общежитие; но ещё гахён уверена в том, что до полуночи успеет выучить ту самую часть, что не даётся ей уже который день. — детское время ещё, — гахён закатывает глаза. знает, что хандон повторит за ней. — помочь? — не надо, — бормочет гахён и возвращается к ранее прерванному занятию. не то, чтобы помощь хандон могла быть бесполезной, наоборот, она бы сейчас очень пригодилась. просто… просто хандон в этот вечер выглядит особенно хорошо. с этой её новой красной помадой, короткой атласной рубашкой (и для кого придумали рубашки нормальной длины?) и узкими джинсами. хандон хороша и она это знает. и в который раз ненавязчиво убеждает в этом гахён. — мне же не сложно, — настаивает и смотрит в глаза напротив так невинно, что невольно хочется принять своё поражение и согласиться. после засмотреться на грациозные движение, не запомнить ничего, а следовательно — проиграть снова. гахён слишком хорошо себя знает, чтобы вот так запросто идти в лапы к свирепому хищнику. кошки, они, знаете ли, такие. коварные. — ну так? — спрашивает хандон и опирается плечом о косяк. гахён сглатывает вязкую слюну и не может перестать откровенно пялиться смотреть на девушку. — почему ты на меня так смотришь? — ты красивая, — полушепотом произносит гахён, будто боится, что кто-то услышит. — великолепная. — я всегда такая, — хандон заигрывающее подмигивает и отбрасывает волосы с плеч. гахён не может сдержать рвущийся наружу смех, позволяет ему сорваться с губ, а хандон — подойти ближе. руки хандон обхватывают талию гахён, а голова устраивается на её плече. в один миг становится гораздо теплее и спокойнее, все тревоги, до того колыхающие мысли гахён, уходят на задний план, оставляя место лишь цветущей в груди нежности. недоученная часть хореографии не кажется такой важной проблемой, когда гахён практически тает в объятиях хандон. хандон чуть отстраняется, чтобы ненавязчиво прикоснуться губами к губам гахён — они обе знают, что от помады останется след, но кому какое дело? гахён позволяет хандон покрывать поцелуями своё лицо, несмотря на ощутимость помады на коже. гахён сама не замечает, когда начинает скользить кончиками пальцев по открытой спине хандон, едва задевая край рубашки. становится жарко, от одежды хочется избавиться прямо здесь и сейчас, и единственное, что останавливает — боязнь быть пойманными. было бы неплохо переместиться в общежитие. было бы идеально остаться там только вдвоём, не переживая о том, что другие девочки могут услышать кое-что лишнее, непредназначенное для их ушей. гахён очень бы не хотелось объясняться перед шиён и до конца жизни выслушивать шутки от остальных. они обе не замечают, как перемещаются на пол, не прерывая поцелуи. если кто-то услышит — будет неловко. хандон прижимается спиной к зеркалу, заглушает каждый свой стон поцелуем и тяжело дышит; гахён ни на вздох не отстаёт. — ты мне вроде помочь хотела, — в перерывах между поцелуями напоминает гахён. — а вместо этого отвлекаешь. хандон довольно улыбается и игриво задевает нос гахён своим. — это был мой коварный план, — шепчет в ответ. — чтобы вытащить тебя отсюда и доставить домой без переутомления. ты же знаешь, что тебя не убьют, если ты доучишь хореографию завтра или в любой другой день? времени до камбэка навалом, мы подготовку только-только начали. — да ладно тебе, — гахён снова закатывает глаза, но хихикает, когда пальцы хандон касаются её рёбер, щекоча. — ты просто пользуешься моей податливостью, — она наигранно обиженно надувает губы, которых снова касаются поцелуем. — и даже не скрываю. в комнате для практик, в которой не видно почти ничего, становится комфортно. гахён утыкается лбом в плечо хандон и вдыхает запах её духов — на этот раз каких-то цитрусовых. — домой пойдём? — пробует хандон ещё раз. на этот раз удачно, потому что гахён наконец-то согласно кивает. как и ожидалось, большая кошка заманила бедную и несчастную ли гахён в свои когтистые лапы. — но онни, — жалобно тянет гахён. — я так устала, мне понадобится твоя помощь в… — я помогу тебе, — обещает хандон и негромко смеётся, всё ещё боясь привлечь внимание оставшихся в офисе сотрудников. зал для практик погружается в абсолютную темноту, а хореография откладывается на «завтра» или на любой другой день недели. желательно на время, когда хандон не сможет объявиться и помешать.