Сделка с совестью

      Массивное тело вырывающейся Тары медленно приподнимали над ямой. Некоторых людей шатало из стороны в сторону, все же вытащить такое оказалось самой нелегкой задачей. Своим весом она превосходила всех этих людей, если бы не тугие путы, то без труда могла бы раскидать обидчиков. Но веревки предусмотрительно привязаны к нескольким деревьям, вырвать которые сейчас корова уж точно не смогла. Да и сделай это, то тут же рухнула бы обратно в пропасть.       — Надо же, она все-таки попалась в ловушку, поверить не могу! — усмехнулся мужчина, хлопнув в ладоши. Его глаза горели азартом, будто прямо перед ним находилась самая желанная добыча. Остальные также смотрели с интересом.       — Я, правда, не рассчитывал, что у нас получится, — сказал стоящий рядом человек.       — Да, мне казалось, что наш план обречен на провал, и она без проблем минует все ловушки. Но она и, в самом деле, попалась, — ухмыльнулся парень.       Тара раздосадовано стиснула зубы, опустив голову чуть ниже, смотрела на глубокую впадину. Действительно. Она попалась, как обычная девчонка. Яма лишь едва прикрыта листьями, которые спокойно мог раскидать сильный порыв ветра. Ловушка слишком примитивная, минотаврихе ничего не стоило просто перешагнуть. Зачем она вообще ступила сюда? Коровка со всей силы потянула на себе дерево, отчего верхушка зашумела.       — Ну-ну, если ты сломаешь дерево, то просто рухнешь обратно в яму и рискуешь переломать себе кости, — предположил мужчина. Судя по лицу, он был уверен, что скелет минотаврихи более крепкий, и от падения с такой высоты с ней ничего не случится. Однако исключать возможность травм не стоило.       Тара опустила головку вниз, раздосадовано прикусив губу. Переломать не переломает, но выбраться самостоятельно из такой глубокой ямы она просто не сможет, а потому в любом случае стоило оставить попытки порвать веревки или сломать деревья.       — Да как вы посмели! Я ведь разнесла вашу деревню в щепки! — яростно кричала Тара. Ей была унизительна одна мысль о глупой поимке. Как же она могла так оступиться? Как она могла попасться в ловушку этих людишек? Если кому-то рассказать, то засмеют.       Минотавриха висела над ямой, истерично дергая ножками. Хотелось ощутить под копытами хоть какую-то твердую поверхность. Тара представляла, как смехотворно сейчас выглядела, фермеры здорово подловили ее.       — Ах, поставьте меня на землю, поставьте немедленно! — протестовала минотавриха. Она никому не расскажет о подобном. Никогда в жизни. Ее же засмеют за это. Попалась в ловушку людей, что может быть более забавным?       Однако ее слова не возымели должного эффекта, только вызвали смешки со стороны двоих мужчин. Да, они определенно считали положение воительницы забавным. Таким оно и было.       — Ты не в том положении, чтобы ставить условия, милочка, — усмехнулся один. Тара узнала его, мужчина из последней посещенной деревни. Да и остальные, судя по всему, тоже, но именно этого человека она запомнила. Взгляд его глаз слишком пронзительный.       — Отпустите, немедленно отпустите! — зрачки горели не добрым огнём.       Коровка вне себя от ярости. Как они посмели наставить тут ловушек? Для Тары сама мысль о поимке была унизительна, но сильнее гнева только… Она перевела взгляд на свисающую грудь, отчаянно вздохнула. Ну почему же вымя такое чудовищно тяжелое? Минотаврихе казалось, что к нему привязали по несколько здоровенных булыжников, груз медленно тянул ее вниз. В таком положении ощущать эту тяжесть особенно неприятно.       «Почему молоко просто не исчезнет из вымени и все? Почему я должна следовать каким-то глупым правилам и обычаям? Выдои я себя еще на рассвете, то не была бы вынуждена…» — она зажмурилась, сдержав сильный спазм. Из-за порыва ветра грудь характерно колыхнулась. Больно. Черт, это действительно неприятно. И очень-очень тяжело. Но Тара не спешила показывать слабости. Она сбежит сразу, как только копыта коснуться земли. Эти люди еще пожалеют, что посмели наставить ловушек.       — Ты посмотри на нее, она еще не умерила свою прыть! — усмехнулся мужчина.       Несколько из фермеров со всей силы потянули на себя веревки, и массивное тело подалось им навстречу. Минотавриха мотала ножками в разные стороны, все же находиться навесу не очень удобно. Неприятно. Унизительно. Твердая поверхность куда лучше подошла для споров.       — Ты разрушила нашу деревню, — хмыкнул мужчина. Он смотрел на Тару взглядом, полным уверенности, в то время как остальные отводили глаза в сторону.       — Ха, разрушила ваше жалкое поселение? Нужно было лучше обороняться! — язвительно шикнула минотавриха и несильно двинулась вперед. Некоторые деревья, державшие тело, покосились, накренились в бок, от чего двое фермеров отступили за спину мужчины. Они видели какой вред могла принести Тара своими действиями, а потому сталкиваться с ней лоб в лоб не хотел никто.       Тара привыкла к подобному. Люди всегда разбегались стоило лишь посмотреть в их сторону. Внушительная сила и параметры вселяли ужас. Никто и подумать не мог, что такое грозное существо питалось обычной травой. По поверьям минотаврам приносили в жертву молодых девушек. Ха, конечно, это откровенная ложь, глупая сказка, но именно она отлично подходила для устрашения. Находилось немало дураков верящим в эти байки.       — И что же нам с тобой делать, а, коровка? — хмыкнул мужчина. Он нагло посмотрел на почти стоящую коровку. Для него величественная минотавриха была никем иным, как обычной коровой, и Тара понимала это. Прекрасно понимала. Это раздражало. Она видела страх в глазах других, но не в этом человеке.       — Заткни свою пасть! Если бы не эти веревки, то я снесла бы тебе голову одним ударом! — рыкнула Тара. Она говорила правду.       Минотавриха с новой, ещё большей силой потянула на себя веревки, но нет. Те слишком прочные, хотя не стоило отбрасывать надежду, что рано или поздно путы все-таки поддадутся.       — Вот именно, если бы не эта веревка, — усмехнувшись, указал мужчина.       — Генри, ты бы по осторожнее с ней… — неуверенно прошептал один из парней. Он казался самым младшим и не таким предприимчивым, как более опытный товарищ. На него страх оказывал колоссальное влияние. Пусть он видел, что теперь чудовище в их плену, но паренек также отчетливо помнил, что она сотворила с их деревней.       — Осторожнее, а зачем? — самоуверенно бросил Генри, усмехнулся и сделав один шаг к корове, скинул челку с разгневанного личика. Этого хватило, чтобы Тара закипела с новой силой. Эти люди слишком наглые. Они совершенно не боялись, не осознавали той мощи и смели так унизить ее, да она сейчас просто разорвет их на части.       — Убери свои руки! Ты — жалкий человек! Как ты, — шикнула Тара, показав острые клыки. Несмотря на то, что она являлась коровой, но зубы имелись достаточно острые для того, чтобы откусить грубиянам пару пальцев.       — Жалкий человек? — усмехнулся Генри. Слова пленницы искренне позабавили его. Глаза заблестели, а одной рукой он сжал рог минотаврихи. Да, он совсем ее не боялся, потому что ощущал превосходство. — Смею напомнить, что сейчас ты в плену у этих жалких людей, так что помалкивай коровка!       Хмыкнул мужчина, бесцеремонно шлепнув по выпирающему вымени. Этот незначительный жест заставил Тару зажмурить глаза.       «Черт. Как неприятно… Почему я не выдоила саму себя, пока этих недоумков не было рядом? И все сейчас было бы хорошо, с каждой минутой моя грудь набухает все больше и больше», — сейчас она думала только о тяжести собственного вымени.       Но ей даже представить страшно, что случилось бы, если грудь лопнет? Тогда это будет позором. Наивысочайшим в жизни позором. Наверное, лучше о ней начнет ходить слава как о коровке, доящей саму себя, чем о той, чье вымя лопнуло. У Тары на мгновение потемнело перед глазами, не хотелось даже думать об этом.       — Что это? — хмыкнул Генри, уставившись на колыхающуюся грудь.       — Что? Неужто никогда не видел коровьего вымени! — шикнула Тара, подобная реакция даже показалась ей необычной. Храбрец лишь задумчиво смотрел на колыхающуюся грудь.       — Ты хочешь сказать, что сейчас ты наполнена молоком? — уточнил он, потянувшись рукой в огромному вымени, что достаточно нагло сжал одну из грудей. О наличии молока свидетельствовала определенная мягкость, это можно понять сразу. Бедняжка Тара лишь в отчаянии прикусила нижнюю губу.       «Как же хочется, чтобы он сжал сильнее», — все естество приятно задрожало.       Перед глазами возникла картина, как из набухшего сосочка лилось белое молоко. Как с каждой секундой тяжкий груз покидал тело, а Тара предвкушала освобождение. Дойка — это слово зажигало что-то внутри. Было в нем что-то невероятно сладкое. Что заставило ощутить приятную дрожь. Предчувствие будущей легкости трепетало. Наконец-то, минотавриха будет свободна от этого бремени.       Коровка в отчаянии распахнула глаза, о чем же таком она думает? Ее следовало изгнать из стада только за одни эти мысли. Она не должна позволить доить себя, кому угодно. Она не должна позволить, чтобы к ней прикасались люди. Право на доение самки нужно заслужить. Только Минос достоин такой чести в ее глазах. Только он и никто другой. Что уж говорить об этих жалких созданиях. Да она в жизни не позволила бы им коснуться себя.       — Руки убери! — зарычала Тара, глаза наполнились гневом, а груди характерно качнулась в разные стороны.       Генри уверенно приподнял одну из грудей коровки, словно оценивал ту по весу.       — Молоко самки минотавра дорого стоит, — хмыкнул он и перевел взгляд на друзей.       — Вырученных денег нам с лихвой хватит на то, чтобы обновить деревню, да еще и построить несколько новых домов, — сказал стоящий по левую сторону мужчина.       — Если все это случилось из-за нее, то пускай отрабатывает, — поддержал самый младший. Он не испытывал никакой злости к Таре, однако она должна заплатить за злодеяния по его мнению.       — Что? Да как вы даже думать о таком смеете! Я не позволю доить себя каким-то жалким людишкам! — запротестовала Тара, ноги вновь задрожали.       Где-то внутри минотавриха ликовала, ведь больше всего сейчас она мечтала избавиться от висевшего груза, наконец-то, скинуть эту тяжесть и избавиться от боли. Да, Тара трепетала, но здравый смысл в голове отчаянно бил тревогу. Позволить выдоить себя? Еще и людям? Нет. Она никогда не пойдет на такое. Уж лучше пусть молоко в груди пропадет, и корова умрет от болезни, но никогда не позволит выдоить себя каким-то там людям. Она лучшая самка. Только она выбирала партнера для дойки. Только она позволила это. Только она навсегда решала.       — Принесите мне ведро, сейчас наша коровка отработает каждый разрушенный дом, — усмехнулся Генрих.       Эта улыбка не предвещала ничего хорошего, поэтому в глазах минотаврихи отразилась паника. Ее выдоят люди? Даже подумать об этом — безумие. Какие-то люди. Те поселение, которых она разрушила. Если это действительно случится, то гордость Тары не позволит жить дальше. Но тянущая боль в вымени твердила совсем о другом. Если корова срочно не лишиться молока, то все может привести к на редкость тяжелым последствиям. О которых думать не хотелось.       — Вы не посмеете притронуться ко мне! — шикнула Тара, отступив назад. Сейчас последний шанс на побег. Не важно, как сильно она устала. Не важно, как тяжело нести бремя. Но она не позволит этим людишкам даже притронуться к груди. Глаза налились кровью.