Бедная Женя

Во дворе собрались все, наказание публичное, чтоб другим было неповадно. Женя стоит у скамьи, ожидая своей участи, с ровной спиной и высоко поднятой головой. — Я этого не делала, — обращается ко всем, но смотрит прямо в глаза Тутберидзе. И в этом взгляде нет страха, только твёрдость и уверенность. И глядя в эти глаза, внутри женщины что-то обрывается. Кузнец Тихон подходит, чтобы снять с девушки рубашку. — Я сама, — говорит Женя оголяясь по пояс и ложится на скамью. Взмах руки и на нежной коже спины проступает кровавая полоса. Женя не издаёт ни звука, только крепче сжимает зубы. А вот Тутберидзе слегка вздрагивает и ощущает, как горит собственная спина, как будто это не Женя принимает наказание, а она сама. Женщина стоит с неестественно ровной, напряжённой спиной, ни взглядом, ни выражением лица не показывая своего отношения к происходящему и только крепко сжимает кулаки, так, что ногти впиваются в нежную кожу ладоней и на последнем ударе прикусывает губу изнутри и чувствует солоноватый привкус крови во рту, крови, что так ярко алеет на белой спине Жени, так и не издавшей ни звука. Зато стоящие девушки не могут сдержать слёз. Аня, как самая впечатлительная, крепко прижимается к Лизе. И только на лице стоящей чуть поодаль Саши, блуждает торжествующая улыбка, что не скрылось от пытливого взгляда Лизы. *** Неужели она могла это сделать? Почему мне не верится, или я просто не хочу в это верить? Но ведь ожерелье нашли в её кровати. Эти мысли одолевали женщину целый день и на следующий. Она даже не поинтересовалась состоянием Жени, ей было всё равно или она просто боялась её увидеть? — Этери Георгиевна, позвольте войти, — заходят в кабинет Лиза с Аней, — мы хотим кое-что сказать. — Я вас слушаю, — рукой подзывая ближе. — Женя не могла этого сделать, — начинает говорить Лиза, но её перебивает Тутберидзе. — Ожерелье нашли в её кровати. — Да, но она сказала, что не делала этого и я ей верю, Женька не такая, она не могла, — всё же продолжает Лиза, а Аня кивает головой. — Ей его могли подбросить. Нам кажется, что это сделала Саша. — Лиза, я не потерплю пустых обвинений, — жёстко отвечает женщина, — если у тебя нет доказательств, то смею вам напомнить о ваших обязанностях. — Мы не можем точно знать, но Саша в последнее время очень завидовала Жене, что вы её выделяете и относитесь к ней лучше, чем ко всем остальным. А ещё, во время наказания, она улыбалась, ей было не жаль Женю, — заканчивает Лиза, смотря на женщину. — Аня, ты тоже считаешь, что Саша так могла поступить? — пристально смотря на девушку. Если Лиза, в силу своего бойкого и доброго характера, могла защищать тех, кого любит, а Этери видела, что они очень подружились с Женей, то Аня была кристально-честным человеком и не могла никогда и никому соврать. — Да, — тихо отвечает девушка, — Саша недолюбливает Женю. — Вы можете идти — отпускает девушек — и позовите ко мне Сашу. — Звали, Этери Георгиевна? — заходит Саша. — Это ты подбросила украшение Жене в кровать? — внимательно смотря на реакцию девушки на неожиданный вопрос. Саша, хоть и старалась держаться спокойно, но бегающий взгляд и суетливое перебирание руками её выдало и женщина это заметила. — Ты, кроме того, что посмела у меня украсть, ещё и возвела напраслину на другого человека, — прожигая ледяным взглядом, закипает от злости Тутберидзе. Саша очень испугалась, такой хозяйку она ещё никогда не видела. Когда она решилась на этот ужасный поступок, хотела лишь насолить Жене. — Этери Георгиевна, я… я не хотела, я… я не думала, что… — плачет девушка. — Архип! — поднимая руку в жесте, не желая слушать, громогласно разносится голос Тутберидзе. — Чего изволите? — заглядывает в кабинет вихрастый парень. — Сергея Викторовича ко мне, живо — бросает женщина. — Высечь! 10 розог, — говорит женщина, как только мужчина зашёл. — А потом продать — за воровство, ложь и поклёп, — не глядя на плачущую девушку жёстко объявляет свою волю. *** — Аннушка, а где Женя? — спрашивает Тутберидзе, пока Аня готовит её ко сну. — У неё жар, — отвечает девушка и в сердце женщины больно кольнуло. — Лекаря вызывали? — пытается ровно спрашивать. — Нет, мы с Лизой сами за ней ухаживаем, — опускает глаза девушка. — Женю ко мне в покои и позвать лекаря. — сжимая зубы думает о том, как же плохо девушке. — Ничего страшного, — осмотрев Женю, лежащую на кровати женщины, даёт заключение местный лекарь. — Микстуры я прописал и мази, для спины. Молодая, поправится. Смею откланяться, Этери Георгиевна. Смотря на хрупкую девушку, с мокрыми от жара волосами, прилипшими ко лбу, с заострёнными чертами лица и тонкими руками, лежащими поверх одеяла, женщину в очередной раз больно укололо в сердце. — Всё будет хорошо, девочка, всё будет хорошо, — протирая мокрым полотенцем горящую кожу, повторяет женщина. Женя ночью бредит и Тутберидзе до утра не отходит от неё. На утро жар немного спадает и девушка просто спокойно спит. Весть о том, что хозяйка сама ухаживает за Женей быстро разносится по поместью и это в который раз убеждает людей, что Тутберидзе хоть и строга, но справедлива и ошибки свои признаёт. Лиза с Аней пытаются предложить свою помощь и хотят забрать Женю обратно к себе и ухаживать за ней самим, но Этери Георгиевна непреклонна. — Женя, давай перевернёмся, нужно обработать твою спину, — тихо говорит женщина, мягко переворачивая девушку на живот. Она всё ещё слаба и не понимает где находится и кто с ней. Когда Этери оголяет ей спину, она не может сдержать судорожного вздоха. — Прости, девочка, прости, что не поверила, — мягко втирая мазь в тёмно-бордовые полосы, тихо шепчет женщина. *** Через пару дней Жене становится лучше и проснувшись утром, не сразу понимает, где она. Но оглядевшись узнаёт спальню хозяйки, а саму себя в её кровати. И пока девушка старается встать, всё ещё чувствуя слабость, в комнату заходит Тутберидзе. — Лежи, ты ещё слишком слаба, чтобы подниматься, — подходит ближе. — Я распоряжусь принести завтрак, тебе нужно набираться сил. Женя удивлённо смотрит на женщину и не понимает, почему она здесь и почему Этери Георгиевна так добра и ласкова с ней. — Этери Георгиевна, я не крала у вас, — всё так же твёрдо, но слабым голосом говорит Женя. — Я знаю. И прости, что не поверила сразу. — она редко перед кем-то извинялась, практически никогда, но сейчас ей это далось легко. Большие глаза Жени стали кажется ещё больше, женщина извинилась перед ней. Никто и никогда не извинялся перед крепостными и девушка почувствовала как глаза стали жечь подступающие слёзы. — И всё же, мне неловко здесь быть. Я вполне здорова и могу работать, — пытается опять встать с кровати. — Евгения, не заставляй меня ругаться, ты останешься здесь, пока не окрепнешь — тверда в своём решении Этери Георгиевна. *** — Женька, мы так рады, что с тобой всё хорошо, — заходят в хозяйскую спальню Лиза с Аней, пока Тутберидзе уехала по делам. — Мы хотели тебя забрать обратно, но Этери Георгиевна не дала. Она сама за тобой ухаживала всё это время. Нам кажется, что она испытывает вину, за то, что не верила тебе, — бойко тарахтит Лиза. — Я тоже вас рада видеть, — обнимая девушек по очереди. — Я сама очень удивилась, когда пришла в себя. Хотела уйти, но Этери Георгиевна не разрешила. А где Саша? Девушки замялись. — Жень, это Саша украла ожерелье и подбросила тебе, — наконец говорит Лиза.— Этери Георгиевна её продала. О том, что сначала Сашу наказали так же как Женю, Лиза умолчала. — Зачем? Я же ей ничего плохого не сделала. — Завидовала тебе, что ты забрала всё внимание хозяйки, — пожимает плечами Лиза. — Ладно, мы пойдём, а то Сергей Викторович будет искать. Возвращайся поскорее, мы соскучились по вечерним чтениям. — улыбаются девушки, выходя из комнаты.