***
Долина казалась очень длинной, и они так и не смогли найти здесь ничего важного. Тут не водились ни драконы, ни добыча, которую можно было бы поймать. — Лети туда! — крикнул Иккинг. Он повиновался, как и всегда, прекрасно зная, что командам лучше не перечить. Этот мир был в диковинку для них обоих, и Иккинг наверняка увидел что-то, на что стоит взглянуть. Они спланировали вниз, к пустынной долине, усеянной ледяными шипами, похожими на клыки. Затем они приземлились на склоне горы, в которой зиял вход в большую пещеру. Из глубин пещеры доносился слабый холодный ветер. Иккинг спрыгнул с его спины, затем взял поводья в свои лапки и привязал их к большому колу, вбитому в землю. — Сиди тут, — приказал Иккинг. Он послушно улёгся и принялся ждать, пока Иккинг исследовал пещеру. Что он там делал, ему не обязательно было знать. В конце-концов, Иккинг был его хозяином. Поэтому всё, что ему оставалось делать, так это сидеть и ждать. И приносить пользу, таская на себе всякие вещи и сражаясь, когда прикажут. Это было его бременем и единственно правильным местом. Но всё же что-то показалось ему неправильным, когда он посмотрел на верёвки-поводья, привязанные к штуке на его голове — упряжи. — Чер-р-рнокрыл, ты спраш-ш-шивал своего хозяина нас-с-счёт своего хвос-с-ста? — раздался из теней шипящий голос. Насчёт хвоста? А что с ним не так? Он изогнул свой хвост, посмотрел на элероны и остолбенел. Один из них пропал! — Что?! Его ложный элерон пропал. Иккинг забрал его с собой. Но зачем? В его голову пришло одно единственное ужасное объяснение, и он молча посмотрел на пещеру, затем на свои поводья. Чтобы оставить меня в ловушке, прикованным к земле... но он же мой хозяин... я должен сидеть здесь и... Из его груди послышалось рычание, вызванное неправильностью происходящего. Или это рычание доносилось откуда-то сзади? — Беззубик? Услышав голос Иккинга, он медленно повернулся и посмотрел через плечо. Но позади него стояло нечто, Иккингом точно не являвшееся. Вместо него там оказался огромный синий ледяной дракон, смотревший на него своими зелёными глазами. В пасти дракона висел его ложный элерон, который ледяной дракон затем бросил к его лапам. — Беззубик, приятель, всё хорошо? — спросил дракон голосом Иккинга. — Ты! — Беззубик отпрянул назад, натянув верёвки, которые удерживали его на месте. Верёвки лопнули, но он всё ещё был прикован к земле и не мог спастись. Дракон не-Иккинг начал подбираться ближе к нему, загоняя его назад, в пещеру, к своей огромной сокровищнице, где он навсегда окажется в ловушке под землёй! Зелёные глаза ледяного дракона сузились. — В чём дело, приятель? Ты меня не узнаеш-ш-шь? С-с-своего хозяина! Беззубик вскочил на лапы со сдавленным вскриком, тяжело дыша. Он затряс головой, отгоняя плохой-неправильный-гнилой сон, и вдруг увидел свет, разлившийся на земле перед ним. Источником света оказался его кулон, висевший на шее. Он постепенно успокоился, переводя дыхание, и взглянул на свой драгоценный кулон. Это был просто сон... Иккинг проснулся и смотрел на него с беспокойством в глазах. — Беззубик, приятель, всё хорошо? Дракон тяжело вздохнул и уселся на землю, переминаясь с лапы на лапу. — Да, кошмар просто приснился... — Мне очень жаль. — Почему? Ты же ничего не сделал. — Так просто говорят. Иккинг пододвинулся поближе к нему. Беззубик без колебаний укрыл его крылом, чтобы согреть. — Рассказать не хочешь? — прошептал Иккинг. — Нет. Не очень. — Настолько всё плохо? — Да. Повисла тишина. Вверху кружились облака и завывал ветер. Беззубик закрыл глаза и попытался снова уснуть, что не очень-то получалось. Его мысли продолжали возвращаться к кошмару и воспоминаниям о встрече с Ворунтуртом. Этот сон был кошмарным и неправильным во всех смыслах. Иккинг не держал его в ловушке, словно какой-то инструмент или ездовое и рабочее животное. Наконец Иккинг разрушил тишину. — Смотри, приятель. Там, в небе. Беззубик открыл глаза и поднял взгляд в небо. Его заволокло тонким покровом облаков с тёмными просветами там, где проглядывал тёмный небосвод. Он увидел одинокую звезду, мерцавшую светом, так похожим на свет его кулона. — Ты про звезду? — Да. Есть в мире красота, которой никогда не коснётся никакой холод или мрак. Чем дольше Беззубик смотрел на звезду, тем теплее становился его душевный огонь, прямо как при взгляде на свой лориэнский кулон. — Да, и это замечательно, — согласился дракон. Даже после того, как он закрыл глаза, мысли о звезде продолжали греть его душевный огонь. Он покрепче прижал Иккинга к себе, полностью обернув его своими крыльями. Никто больше ничего не сказал этой ночью.***
Беззубик стоял на каменистом холме и оглядывался по сторонам сквозь ночную тьму, выискивая признаки стада какой-нибудь добычи, на которую можно было бы поохотиться. Но ничего не было видно. Здесь вообще не на что было охотиться. Из-за полного отсутствия добычи начал ощущаться голод. Если эти суровые земли и правда безжизненные, то будет очень плохо. Всё, что он чувствовал в данный момент — это боль в животе и жгучее желание. Желание поймать, убить и съесть... что-нибудь. Порой в этих землях всё же попадались признаки каких-то животных, например кучи помёта и следы лап и копыт на земле и снегу. Однако пока что он не увидел ничего, на что можно было поохотиться. Дракон раздражённо зарычал и спустился вниз по холму, туда, где спал Иккинг, завернувшись в свои толстые тёплые шкуры. Беззубик улёгся рядом с парнем, чтобы хоть немного согреть его. Повисла тишина, прерываемая лишь свистом ветра. Его шипящий смех натолкнул дракона на одну мысль. У него был запасной вариант, к которому он мог бы прибегнуть из нужды и отчаяния. Если бы только он был достаточно силён, чтобы перебороть себя ради своего же блага... Прямо сейчас рядом с ним была еда. Поначалу идея казалась бесформенной, но постепенно становилась чётче и подкрадывалась всё ближе к его осознанным мыслям. Затем он услышал мерное дыхание Иккинга под своим крылом. Теперь, когда он осознал собственные мысли, ужасная, гнилая идея стала ясной, как день. Или это были не совсем его мысли? Нет! Никогда! Даже если мне придётся умереть с голоду! Сам угрюмый ветер ответил ему. "Да, ты сделаешь это, если от этого будет зависеть твоя жизнь..." Нет! Люди — не еда! Только не он! И вообще никто! "Ты такой слабый и незначительный. Ты несвободен..." Он оскалился и поднял голову, оглядываясь на тёмные небеса и рыча на холодный ветер. Я лучше умру! Вокруг царил мрак, разгоняемый лишь слабым светом луны и сиянием кулона на его шее. И рядом тоже никого не было. Откуда тогда взялся этот голос? Может, сам ветер им здесь обладал? Или сама земля? Или же этот голос родился в глубинах его собственного душевного огня? Он даже не знал, что из этого хуже.***
Наконец Беззубик увидел вдалеке стадо добычи и сразу же без колебаний повернул к нему. Из-за этого они попали под пронизывающий ветер, но ему было всё равно. Единственное, что имело значение после целой недели, проведённой в этих крайне пустынных землях — это поймать что-нибудь и набить брюхо. И оставить немного мяса для Иккинга. — Давай! Ты справишься! — крикнул Иккинг. Карибу глодали мох и жидкую траву, поэтому не заметили, что на них охотятся. Они оставались в неведении до тех самых пор, пока Беззубик не спикировал прямо на них. Олени тут же бросились наутёк в разные стороны с испуганными возгласами. Один из наиболее крупных зверей упал на землю с дымящейся дырой в боку. Беззубик тут же подскочил к оленю и мгновенно свернул ему шею, прекращая его страдания. — Хорошо сработано, приятель! Иккинг спрыгнул с Беззубика и тот принялся за работу, разрывая тушу на куски. Парень так и не привык к виду такого количества крови и мяса, лишённого шкуры, поэтому отвернулся. Вновь видеть дикую и опасную сторону своего лучшего друга было не очень уютно, но вполне естественно. Тем временем сам Иккинг принялся жевать крам из Дейла. Он был твёрдый, как камень, и совсем невкусный. Но всю эту неделю ему приходилось довольствоваться только им да лембасом. Беззубик, помимо того, что ел, ещё и зачем-то начал копаться во внутренностях карибу, будто что-то искал. Что ты делаешь? Вдруг Беззубик довольно рыкнул и повернулся к нему, аккуратно положив что-то на разодранную шкуру оленя. Это была печень. — Это ещё зачем? — Ешь, — и Беззубик подтолкнул её в его сторону окровавленным носом. — Э-э-эм, нет, нет, не-не-не-не-не. Я не могу есть сырое мясо, как ты. — Нам не на чем его жарить. Ешь печень, — возразил Беззубик. Иккинг с опаской посмотрел на печень. По правде говоря, это была самая питательная часть животного, и её можно было есть практически без приготовления. Некоторые воины с особой тягой к сражениям, или предпочитавшие слабую прожарку, ели её почти сырой. Печень также обычно считалась деликатесом. Но для парня это было скорее дело принципа. Жить как дикое животное? — Ты должен поесть, — настаивал Беззубик. Иккинг осунулся. Его недовольный пустой желудок предательски заурчал. Лембас, хоть и был сладким и придавал тем больше сил, чем дольше он на него полагался, совсем не давал ощущения сытости. А ещё чувство голода имело свойство игнорировать сантименты. Как говорится, голод — не тётка. — Мне что, съесть её самому и отрыгнуть тебе половину? — улыбнулся Беззубик. Иккинг побледнел и неохотно потянулся за окровавленной печенью. — Класс, сырая печень. Обожаю! Но лучше так, чем из драконьего желудка. Этого добра мне на всю жизнь хватило... Беззубик фыркнул. — Неужели тебе настолько не понравилось? — Иди ешь дальше, приятель.***
Беззубик оглядывался в ночной тьме, тихо рыча в пустоту, а Иккинг притаился возле его бока. Только они успели наесться, как на горизонте появились тёмные силуэты. Они начали выть и наполнять ночной воздух своими стайными сигналами. По виду и звуку они напоминали четвероногих стайных охотников — волков — которых он помнил из прошлого. Но эти были куда крупнее и мощнее. Они приближались, истекая слюной. Они не испугались его, даже когда он на них заревел. Их глаза сверкали, а оскаленные клыки блестели во тьме, пока они подбирались ближе со всех сторон. Быть добычей Беззубику не нравилось, и он хотел спалить их шкуры и порвать их на куски, чтобы показать, кто тут настоящий охотник! Его огонь и когти с лёгкостью позволяли ему это сделать. Но это также означало, что Иккингу будет грозить опасность попасть к ним в зубы. Его гномий кинжал мало чего мог сделать против целой стаи. — Залезай... — прорычал он. Иккинг незамедлительно вскочил к нему на спину, и они улетели прочь от останков своей добычи. Ну, хотя бы большая её часть всё же досталась мне... Но это не мешало ему злобно скалиться вниз, в сторону крупных охотников, тут же подбежавших к его добыче и начавших пожирать то, что осталось. Чего было не очень то и много. Затем он повернул в сторону, чтобы найти другое место, где они с Иккингом смогут укрыться на ночь. Вдалеке виднелась маленькая гряда холмов и скал, и там можно будет спрятаться от ветра. А ветер был очень холодным, и ночь только-только началась.***
И днём, и ночью вокруг не было ни звука, за исключением шума колючего ветра и их собственных голосов. Вездесущие серые облака нависали над землей и затмевали солнце. Они наполняли пустоту разговорами о приключениях с хоббитами, забавными рассказами о шалостях и играх, которые бывали на Олухе, глупых ссорах и всяких происшествиях среди драконов в гнезде, а также рассказами о легендах викингов, которые Беззубик с удовольствием слушал, пусть и мало чего в них понимал. В редкие более-менее тёплые дни Иккинг пользовался возможностью потренироваться в стрельбе из лука с драконьей спины. Он быстро усвоил, что попадать в неподвижную цель во время езды верхом не так уж и просто. В обычных условиях его точность стрельбы стала получше, но во время полёта им приходилось блокировать хвостовой элерон в режиме парения, чтобы Иккинг мог выпрямиться и натянуть лук. Из-за этого их полёт становился слишком неустойчивым для того, чтобы парень мог стрелять прицельно. Их полёт нёс их на запад вместе с солнцем, пока они не наткнулись на пустынный берег над мысом Форохель. Здесь не было ничего, кроме волн, льда, скал, сухой травы и тюленей, одного из которых Беззубик поймал и быстро с ним разделался. Когда они наелись, то подошли к краю утёса и уставились на океан. Иккинг вздохнул и прислонился к тёплому боку Беззубика. — Мне всё кажется, что Олух где-то там... Беззубик уселся и расправил крылья, затрепетавшие на промозглом ветру. — Разве Гэндальф не говорил, что там нет никаких земель? — Да, говорил. Там, на севере, ничего нет. Но где-то далеко на юге вроде бы были маленькие острова. Северный ветер усилился и сдул часть снега с утёса. — Ничего не видишь? — спросил Иккинг, слегка вздрогнув. — Ничего. Я думал, что мои сородичи могут жить у воды, где есть рыба. Если они вообще существуют... — проворчал Беззубик, опустив уши. Иккинг ободряюще погладил его по шее. — Мы всё равно не сдадимся. Мне... даже почти не холодно! Какой прекрасный солнечный день! — Мы уже несколько дней не видели солнца... — буркнул Беззубик. — Ничего, бывало и хуже. Я хотя бы чувствую все свои пальцы и нос, поэтому всё нормально! Летим на северо-восток! Они ещё какое-то время там постояли, молча глядя на море и волны, разбивавшиеся о скалы у основания утёса. По равнине гулял сухой, холодный ветер. Эта земля была полностью нетронута людьми и, скорее всего, никогда не будет. Вряд ли кто-то захочет жить там, куда никто не ходит. В здешней нетронутой природе была своя, дикая и суровая красота. Но ей не хватало... зелени.***
Дни стали короче, а ночи — длиннее. Почти всё своё время они проводили в укрытии, прячась от бурь и завывающего ветра. Сложно было сказать, сколько уже времени прошло. Карта давно стала бесполезной. Вряд ли кто-либо ещё когда-то заходил так далеко на север, потому что на то не было никаких причин. Здесь не было ни дорог, ни домов, ни других признаков цивилизации.***
Они умудрились найти небольшую древесную рощу, состоявшую из кривых невысоких сосенок с узловатыми ветками. Тут даже росли кустики с дикими и жёсткими, но вроде бы съедобными ягодами. Иккинг и не думал жаловаться. Один, как это было тяжело. Столько дней на одном лембасе и сыром мясе! Наконец-то хоть что-то другое! Беззубик помог ему нарвать веток и зажечь огонь. За многие дни это был первый раз, когда им удалось погреться у костра. Они путешествовали по Пустоши уже несколько недель, но сколько именно — они уже не знали, давно сбившись со счёта. Беззубик свернулся у костра, почти касаясь огня. Его мурлыканье становилось громче, чем дольше дракон наслаждался теплом. Тем временем Иккинг грел руки у костра, даже не сняв варежки. Греясь, парень любовался звёздами и отблесками оранжевого света, танцевавшего на деревьях вокруг него и Беззубика. — Я скучаю по Ширу, — прошептал Беззубик. — И я. По Бэг-Энду, по кузнице, полям, детишкам хоббитов, Фродо, Сэму, Мерри, Пиппину — по всем. И не забывай ещё про поселения эльфов: Ривенделл и Лотлориэн. Там тоже было красиво. Ответом ему послужило мягкое мурлыканье. — Они так непохожи на Шир. Как будто бы они не часть Средиземья. — Ага, наверное, так и есть, в каком-то смысле. Эльфы пытаются сохранить то, что было давным-давно, — добавил Иккинг. Вид мерцающих звёзд напомнил парню про одну из самых невероятных историй, что он слышал. — Приятель, как думаешь, легенда про эльфа с небесным кораблём — не выдумка? Беззубик зевнул. — Я её не помню. Про что она? — Про отца Элронда, Эарендила, который был моряком. Он построил корабль по имени Вингилот, и этот корабль мог летать. Как — не знаю. Он получил в дар один из особенных самоцветов, Сильмарилей, которые были похожи на тот, что тебе дала Галадриэль. С помощью его и своего небесного корабля он сражался с плохими драконами прошлого. Теперь он вечно летает на своём корабле в небе и сияет, словно звезда. Они уставились в небо, молча любуясь северным сиянием, переливавшимся вверху. Беззубик тихо мурлыкнул. — Вечный полёт звучит неплохо... очень даже согревающе. Иккинг согласно кивнул, слушая слабый свист ветра, стон деревьев и потрескивание костра. Вдруг ему в голову пришла идея. — Кстати, о согревающем, не хочешь попробовать мирувор? А то он почти закончился, — предложил он, отвинчивая пробки с пары оставшихся фляжек. Этот необычный напиток обладал выраженным фруктовым ароматом и вкусом. Будучи выпитым, он слегка обжигал, но это тепло вскоре распространялось по всему телу пьющего. Эффект был как у крепкой медовухи, но без опьянения. — Такого я ещё не пробовал, — ответил Беззубик. — Тогда попробуй, пока есть возможность, — Иккинг протянул ему фляжку. Беззубик взял её в пасть, готовясь залпом её опустошить. Иккинг поднял свою и кивнул ему. Через пару мгновений обе пустых фляжки были отброшены в сторону. — Ну как? Что чувствуешь? — спросил Иккинг. Беззубик приподнял надбровные дуги и весело заурчал. — Он греет нутро. Маловато, правда. — Да уж, не думаю, что тебе это шибко нужно, но всё равно приятно, — Иккинг встал, чтобы размять ноги, затем повернулся. — Ну что, завтра дальше на восток? Они пришли к негласному решению, что никто не будет заикаться о безнадёжности их поисков. Единственным, что указывало на обратное, были слова Ворунтурта, а его нельзя было назвать самым надёжным источником. — Да, наверное. Я не знаю, куда ещё лететь, — согласился Беззубик. Иккинг отошёл от костра и направился в рощу по зову природы. Холодная земля скрипела под его сапогами, а тяжёлое пальто цеплялось за ветки. Ветер проникал сквозь ветки и кусал его за нос, напомнив, что удаляться от огня надолго не стоит. Не знаю, сколько мы ещё можем тут протянуть. Наши запасы заканчиваются быстрее, чем мне бы того хотелось. Он только-только закончил, когда услышал позади отчётливый треск опавших веток. — Беззубик, ну что за дела, оставь меня одного хотя бы на минуту... Треск прекратился, но ответа Иккинг не услышал. Поэтому парень раздражённо развернулся, чтобы выразить своё недовольство. И действительно, Ночная Фурия следовала за ним и сейчас сидела во тьме в одном коротком прыжке от него. Ярко-оранжевые глаза Фурии, направленные прямо на него, блестели во тьме и... Время остановилось. Иккинг моргнул, осознав сразу несколько вещей. Во первых, у Беззубика были не оранжевые глаза. Во вторых, эта Ночная Фурия — не Беззубик. В третьих, Ночные Фурии, не являющиеся Беззубиком, могут быть опасны. В четвёртых, в данный момент Беззубика не было рядом, чтобы его защитить. — Не ешь меня! — он поднял руки. Незнакомая Ночная Фурия моргнула, недоумённо тряхнула головой, сузила глаза и открыла пасть, блеснув острыми зубами и готовясь прыгнуть. На него. Словно он — добыча. — Беззубик!!!***
— Беззубик!!! — закричал Иккинг. Это был вопль ужаса, которого Беззубик никогда прежде не слышал от своего друга, поэтому среагировал, не задумываясь. Он вскочил на лапы и пустился бежать так быстро, как только мог, лавируя между деревьями. Дракон выпустил когти и приготовил свой огонь. Он нёсся огромными прыжками, все его мысли поглотил страх за друга и единственное живое существо, которое он мог назвать частью своей семьи. Всё, что он увидел, был тёмный силуэт, без сомнения являвшийся драконом, который охотился на Иккинга. Парень старался спрятаться от дракона за стволом дерева, но... Беззубик громко заревел, бросая противнику вызов, оттолкнулся лапами от земли и прыгнул на него. Тот развернулся к нему и тоже прыгнул. Они врезались друг другу в грудь, пытаясь укусить за шею, затем оттолкнулись друг от друга, скалясь и рыча. Он выстрелил в нападавшего дракона и тем самым заставил того отпрыгнуть назад, чтобы уклониться от взрыва. Затем Беззубик подскочил к Иккингу и повалил парня на землю, нависнув над ним, затем широко расправил крылья, сверкая зубами в сторону незнакомого... Он замер, безвольно уронив крылья на землю, и со смесью изумления, замешательства и злобы уставился на своего сородича — Ночную Фурию. Это был самец с оранжевыми глазами. Он был чуть меньше его и казался немного тощим, но всё же это был самый настоящий представитель его вида! Перед его глазами предстало то, что он искал годами и уже отчаялся когда-либо найти. Я не один... Самец сложил крылья и уставился на него в ответ, всё ещё скалясь, но больше не предпринимая попыток напасть на него или Иккинга. В течение многих взмахов крыльев никто из них ничего не делал и не двигался. Затем Иккинг попытался выбраться из-под него, что Беззубику совсем не понравилось, особенно после того, как другая Ночная Фурия снова посмотрела на Иккинга. Как на еду. — Ты собираешься его есть, чернокрыл? — спросил самец. Незнакомая Ночная Фурия говорила человеческими словами, как и он. Его голос был резким, и в нём слышались рычащие нотки, но он и Иккинг прекрасно понимали его речь. — Беззубик, он с нами говорит! — радостно воскликнул Иккинг, всё ещё валявшийся на земле. Ну конечно же это первое, что тебе пришло в голову, Иккинг... — Добыча разговаривает! — изумлённо рявкнула незнакомая Ночная Фурия, по всей видимости только сейчас осознав, что Иккинг тоже может говорить. — Иккинг не добыча! И да, он разговаривает! Должно быть, незнакомец удивился, узнав, что Иккинг может говорить, судя по ненадолго сузившимся зрачкам и приподнятым ушам. — Ты не будешь есть человека, которого отнял у меня? — снова спросил самец. Шок, ужас, отвращение и чувство неправильности — всё, что ощутил Беззубик, стоя над Иккингом. — Люди не добыча! Ночная Фурия моргнула и приобрела растерянный вид, дёрнув хвостом. — Не добыча? Для них мы добыча. И они добыча для нас. — Нет! Неправда! Жизнь не должна быть такой. Этот человек — мой друг, и он для меня член семьи! Между ними повисла тишина, пока Ночная Фурия обдумывала свои следующие слова. Не похоже, чтобы он понял. — Зачем ты сделал добычу своей семьёй? — Беззубик, это просто потрясающе! Мы нашли одного! — снова воскликнул парень. — Иккинг, он только что пытался тебя убить и съесть! — О, да не бери в голову. Выпусти-ка меня. Иккинг осторожно выполз из-под его живота и встал рядом с его плечом. Беззубик шагнул вперёд и предостерегающе зарычал, снова обнажив клыки и расправив крылья. — Только попробуй его тронуть, я тебе крылья откушу... — Беззубик, — выдохнул Иккинг, — не надо так. Дракон отвесил парню подзатыльник крылом. — Что не надо? Защищать глупого человека, который хочет стать закуской? — Вовсе нет! Просто издержки работы по знакомству с драконами! И мы нашли другую Ночную Фурию, это просто невероятно! Беззубик не хотел позволять своим надеждам взлетать высоко, но это была первая Ночная Фурия, которую он увидел. И раз была одна, значит, могли быть и другие. Он снова присмотрелся к незнакомому самцу. Тот сидел на земле, переводя взгляд с него на Иккинга. Его рот был теперь закрыт, а хвост медленно подёргивался. Нельзя было понять, что за мысли летают у него в голове. — Эй, Ночная Фурия, у тебя есть имя? — спросил Иккинг. Ответа не последовало. — Он спросил твоё имя! — прорычал Беззубик. — Ночная Фурия — не моё имя, — ответил самец. — А какое тогда? — настаивал Иккинг. Самец снова перевёл взгляд с Беззубика на Иккинга. Его хвост растерянно покачивался. — Меня зовут Крылья-из-Льда. А тебя, чернокрыл? — ...Беззубик. Крылья-из-Льда фыркнул. — А меня зовут Иккинг. Крылья-из-Льда уставился на Иккинга немигающим взглядом, и тот помахал ему лапкой. — Как странно... говорящая добыча, — проворчал Крылья-из-Льда. Беззубик закатил глаза. — Было бы странно, если бы он был добычей. Но это не так. Он как мы, только в другом теле. — Он не-добыча-без-чешуи? — Не добыча, да! У него тоже есть душевный огонь. Ответом на это ему послужил обескураженный рык и взгляд, полный непонимания. — Душевный огонь? Что? Только у нас есть душевный огонь! — Неправда. У людей и жизни, похожей на них, он тоже есть. И Иккинг — не исключение. Крылья-из-Льда по-прежнему смотрел на них с непониманием и недоверием. — Слушай, Крылья-из-Льда, а есть и другие Ночные Фурии... то есть чернокрылы? — возбуждённо спросил Иккинг, вспомнив, как Крылья-из-Льда назвал собственный род. Услышав этот вопрос, Крылья-из-Льда насторожился и пригнулся к земле. — Зачем добыча об этом спрашивает? — Я спрашиваю, потому что... — начал Иккинг, но Беззубик его перебил. — Нет! Иккинг не добыча! Называй его по имени! — Приятель, это совершенно не... Беззубик свирепо посмотрел на Иккинга и коротким рыком заставил его замолчать. Затем он снова уставился на Крылья-из-Льда, молча ожидая, когда другая Ночная Фурия поддастся. Поддаваться та не хотела, поэтому Беззубик продолжал сверлить его взглядом. Это было очень важно. Крылья-из-Льда должен был признать, что Иккинг не сильно от него отличается: что у них у обоих есть душевный огонь. По крайней мере, так сородич признает, что Иккинг, а также любой другой человек, не может быть добычей. И для этого как минимум нужно начать обращаться к Иккингу по имени. — Почему... не-добыча Иккинг... об этом спрашивает? Беззубик фыркнул, довольный тем, что Крылья-из-Льда наконец назвал Иккинга по имени. Этого мало, но так ему будет труднее думать об Иккинге, как о добыче. По крайней мере, Беззубик на это надеялся. — Потому что мы вас искали. Нам нужно было найти тебя и моих сородичей и поговорить, — объяснил он. — О чём? — поинтересовался Крылья-из-Льда. — О том, что стае, если она есть, нужно услышать. — Есть же и другие? — нетерпеливо спросил Иккинг. Беззубик сам едва мог сдержать надежду и нетерпение. Если он прав... — Да, есть и другие. Целая стая, — прошипел Крылья-из-Льда. Рука Иккинга обвилась вокруг его шеи одновременно с тем, как он сам глубоко вдохнул. Он больше не пытался сдерживать свой хвост и тёплое урчание, кипевшее внутри. Столько лет он думал, что единственный в своём роде. И всё это время он ошибался. Были и другие. — Сколько? — прошептал Беззубик. — Шесть пар, их молодняк и ещё несколько одиночек. Мы образовали стаю, чтобы спастись от врагов вроде голода и людей. — Где ваша стая? — спросил Иккинг. В ответ Крылья-из-Льда оскалился и сморщил нос. — Скрывается. — Ты можешь нас туда отвести? Обещаем, что не сделаем вам ничего плохого, — взмолился Иккинг. Крылья-из-Льда отошёл назад и начал мерить землю шагами. Затем Фурия с оранжевыми глазами дёрнула головой в сторону Беззубика. — Ты, чернокрыл, можешь полететь со мной. Я отведу тебя к стае. Твой человек не может. Ему там не место. — Он полетит со мной, или я вообще не полечу. Я не могу летать без него. Это лишь ещё больше сбило с толку Крылья-из-Льда. — В каком смысле, не можешь летать без него? Беззубик поднял хвост и пошевелил единственным живым элероном. — Без него я прикован к земле. Он помогает мне летать с помощью нового элерона, но для этого ему нужно находиться у меня на спине. Лицо Крылья-из-Льда приобрело встревоженное выражение, но он вроде бы понял. — Правило стаи гласит, что любые новые чернокрылы или другие родственные нам драконы могут к ней присоединиться. Но я не могу показать человеку, где она находится... — размышлял Крылья-из-Льда, шагая взад-вперёд. — Потому что ты боишься, что я могу рассказать о вас другим людям? — вмешался Иккинг. — Да, — фыркнул Крылья-из-Льда. На удивление, Иккинг улыбнулся и скрестил руки на груди. — Хорошо, ведь я всё равно не могу этого сделать, даже если бы и хотел. Я понятия не имею, где нахожусь: я заблудился. И я всё равно не могу никуда деться без Беззубика. И даже если бы я знал, где вы находитесь, и смог бы вернуться на юг, то всё равно никто не станет проделывать такой путь только лишь для того, чтобы на вас охотиться. И вообще, зачем мне говорить людям, где скрываются Ночные Фурии... то есть чернокрылы? Мой лучший друг — один из вас! Беззубик согласно заурчал. — И я могу доверить Иккингу свои крылья и жизнь. Крылья-из-Льда неохотно согласился после долгих раздумий. — Верно, мы очень далеко от людей или других гнёзд. Но откуда мне знать, что ты, Иккинг, не управляешь Беззубиком? Что это за светящийся камень на нём? Беззубик заметил слабый свет, исходящий от кулона во тьме. Как и обычно, этот свет наполнял его душевный огонь теплом и защищал от постоянно ощущаемой тьмы и холода. Забавно, что он боится, что человек может контролировать разум дракона. Так не бывает. — Это свет звезды. Он помогает мне быть свободным от плохих мыслей и чувствовать себя теплее. Его мне подарила очень хорошая эльфийка, двуногая не-человек не-добыча. Крылья-из-Льда промолчал, взглянув на кулон, а затем снова на Иккинга. — Крылья-из-Льда, ты или кто-то из вашей стаи встречались с людьми этого мира? — спросил парень. Дракон оскалился. — Нет, мы не видели их с тех пор, как совершили долгий и тяжёлый перелёт. Наши альфы и все мы решили держаться подальше от мест, где могут жить люди и им подобные, чтобы быть в безопасности. Друзья поморщились, но через эти небеса можно будет пролететь потом. Сначала им надо найти стаю. — Так ты отведёшь нас к стае? — спросил Беззубик. — Я всё ещё не знаю, могу ли вам доверять... Иккинг фыркнул и поднялся на ноги. Он подошёл к Крыльям-из-Льда прежде, чем кто-либо смог возразить. Крылья-из-Льда нервно отступил на несколько шагов, что Беззубику показалось странным. Иккинг просто вёл себя как обычно. — Иккинг! — Беззубик, всё хорошо. Он меня не обидит. Парень остановился перед Крыльями-из-Льда, прямо в зоне досягаемости когтей и клыков Фурии! Затем он протянул свою лапку прямо перед носом Крыльев-из-Льда! — Что ты делаешь!? — рявкнула Фурия, отпрянув ещё дальше. Беззубик разделял его чувства, но подошёл ближе и встал позади Иккинга. Иккинг такой... Иккинг. Хорошо, что он не попытался провернуть нечто подобное с этой кучей вонючего помёта Ворунтуртом... — Крылья-из-Льда, я понимаю, что ты меня плохо знаешь, но я тебе доверяю, — спокойно сказал Иккинг. Крылья Крыльев-из-Льда упали на землю по бокам, а сам дракон издал абсолютно обескураженный рык и дёрнул ухом. — Что твой человек делает? Беззубик фыркнул и взмахнул хвостом. — Глупости, как обычно. Он пытается пойти с тобой на контакт. — На контакт? — Да, и если ты ударишь его или укусишь... — Беззубик! — простонал Иккинг. — Сам знаешь, что я сделаю, — оскалился он. Последовала долгая пауза, прежде чем Крылья-из-Льда опасливо подошёл поближе, не отрывая взгляда от лапки перед своим носом. Он пялился на неё, тяжело дыша и не решаясь ничего сделать. Наконец он очень осторожно наклонился вперёд и лизнул человеческую лапку. Иккинг отдёрнул её и вытер о свои тёплые шкуры, но совершенно не рассердился. Наоборот, он был без ума от счастья, судя по его широченной улыбке. — Зачем ты это сейчас делаешь? — тихо прошипел Крылья-из-Льда. Иккинг определённо не понял вопроса. — Что делаю? — Показываешь мне свои зубы! — А, это? Так я показываю радость. — Так это не жест готовности-к-нападению? — Готовности к нападению? Нет! Зачем мне на тебя нападать? Беззубик пихнул Иккинга в плечо, привлекая его внимание. — Иккинг, демонстрация зубов — это знак превосходства, жест агрессии. Ну, только не в твоём случае. — Ой. Я не это имел в виду, — прошептал Иккинг. Крылья-из-Льда сделал шаг вперёд и миролюбиво обнюхал сначала Иккинга, затем Беззубика. Ночная Фурия с оранжевыми глазами выглядела чем-то удивлённым, а затем дракон уселся на зад и тоже попытался улыбнуться со втянутыми зубами. Выглядело это крайне глупо. Это что, я так выгляжу, когда улыбаюсь? О, великие небеса, надеюсь, что нет. Затем Крылья-из-Льда проворчал что-то про себя, тряхнув головой. — Нет... Может, сначала всё же расскажете мне, зачем вы хотите встретиться со стаей? Я должен это узнать прежде, чем отведу вас. Иккинг сложил руки на груди и ответил, немного подумав. — Мы хотим предупредить их об опасности. О такой опасности, от которой нельзя спрятаться. Крылья-из-Льда издал задумчивое урчание и взглянул в сторону. — Опасность для стаи? Какая опасность? Иккинг застонал, не зная, что сказать. Они собирались держать правду о Кольце в секрете, но нужно было что-то сказать, чтобы убедить Крылья-из-Льда. — Это долгая история, но если коротко, то кое-кто хочет причинить вред Но... чернокрылам и использовать вас на войне. Нам с Беззубиком уже пришлось сразиться с назгул — по сути живыми тенями — и... Крылья-из-Льда прервал его встревоженным возгласом. — Живые тени! Это плохо. Тогда вы и правда должны нам всё рассказать. Я отведу вас к стае. — Хорошо, но сначала нам нужно назад в лагерь, чтобы уложиться, — пояснил Иккинг. — Куда ложиться? — не понял Крылья-из-Льда. Парень хлопнул себя по лбу. — В смысле, подготовиться к полёту. Давайте вернёмся к нашему огню. Все вместе они направились обратно к костру. Беззубик на всякий случай шёл между Иккингом и Крыльями-из-Льда. Обе Фурии уселись возле костра и подождали, пока Иккинг соберёт пожитки и вернёт на место седло и искусственный хвост. — Что ты тут делал? — спросил сородича Беззубик. Крылья-из-Льда оторвался от разглядывания седла и прочего полётного снаряжения, которое явно вызвало у него интерес. — Я разведывал новые места для охоты. Здесь бродит стадо четвероногих, которых можно будет есть, если мы их найдём. В стае есть ожидающая самка, и ей нужно много еды. В последние несколько лун с охотой было туго. Ожидающая самка... Эти слова пробудили в нём чувства, которых он долгое время старался избегать. Будучи единственным в своём роде, он никогда раньше не испытывал настоящего желания завести пару и детёнышей. Но теперь, когда он нашёл целую стаю своих сородичей, была большая вероятность того, что он сможет встретить хотя бы одну свободную самку, за которой можно будет поухаживать. Вот только я ничего не знаю об их церемониях. Как они... то есть мы ухаживаем за партнёрами? Я вроде бы уже достаточно взрослый. Интересно... Иккинг привязал к его спине последнюю сумку, поправил седло и забрался на него, предварительно затушив костёр. — Всё, летим! Вслед за Крыльями-из-Льда они выбрались из леса и взлетели в небо. Холод снова дал о себе знать, когда они полетели навстречу ветру в безоблачном небе. Иккинг поплотнее закутался в свою зимнюю одежду и изо всех сил старался не подставлять ветру лицо. Несмотря на холод, внутри они оба чувствовали тепло. — Беззубик, я так за тебя рад! Мы нашли их! Дракон не мог произнести ни слова, и ограничился лишь глубоким мурлыканьем. Они продолжили лететь в ночь, следуя на северо-восток за тёмным пятном впереди.***
Крылья-из-Льда снизился над небольшой древесной рощей и выстрелил между деревьями. Из укрытий повыскакивали несколько фигур, в ужасе пытавшихся скрыться во тьме. Беззубик спикировал к земле в погоне за одним из четвероногих. Затем он накинулся на добычу сверху и поймал её, быстро свернув ей шею. Крылья-из-Льда приземлился рядом с ними, выжидающе глядя на добычу. — Можешь её забрать. Самке в стае она нужна больше, чем мне. Крылья-из-Льда одобрительно заурчал и схватил мёртвую тушу челюстями. Они снова взлетели. — Ты что, не хочешь есть, приятель? — поддразнил Иккинг. — Хочу немного, но им добыча нужна больше. — Да, а если мы поможем стае, то быстрее завоюем их расположение. Беззубик фыркнул. Я тоже на это надеюсь.***
Полная луна поднялась уже высоко над головой, когда Иккинг увидел горы. Они были далеко не такими высокими, как Мглистые горы или даже Серые горы, но когда две Фурии достигли их склонов, он увидел снег на их верхушках. Северные склоны оказались бесплодными и продуваемыми ветрами. На нём не было ничего, кроме мелких кустарников. Земля дальше на севере представляла собой смесь снега, льда, мёрзлой земли и камней. Южные склоны выглядели совершенно иначе и могли похвастаться густыми рядами сосен и небольшим ручьём, местами покрытым льдом. Благодаря горам сосны оказались защищены от самых жестоких ветров. Кое-где даже виднелись несколько прудов, от которых шёл пар. Удивительно, что так далеко на севере могла встретиться незамёрзшая вода. Это что, горячие источники? Крылья-из-Льда сложил крылья и спикировал вниз, приземлившись на скалах рядом с горячими источниками. Беззубик приземлился рядом с ним. — Ждите тут! — рыкнул Крылья-из-Льда и скрылся среди деревьев, унося добычу в челюстях. Беззубик не мог не заметить сброшенные чешуйки и не почувствовать различные запахи, приставшие к камням. Несколько Ночных Фурий часто сбрасывали тут чешую или чесались об эти камни. Иккинг тоже заметил чешуйки и наклонился, чтобы подобрать парочку. — Беззубик, ты это видишь? — восхищённо выдохнул он. Дракон нагнулся и потыкался носом в многочисленные сброшенные чешуйки. Запахи были одновременно и знакомы, и нет. — Да. Даже не знаю, что и думать. — Понимаю. Наконец-то мы нашли других Ночных Фурий, — вздохнул Иккинг. — Моих сородичей... — проскулил Беззубик. Иккинг подошёл поближе, чтобы быть уверенным, что их больше никто не услышит, хотя они вроде никого не видели. — Думаю, они будут задавать нам много вопросов. — Ещё как будут. — Что мы им скажем обо всём, что с нами случилось? О хвосте и всё такое... Беззубику не пришлось долго думать, и он шёпотом ответил: — Им не обязательно знать, что это именно ты меня подстрелил. Для меня это неважно, и сейчас это не имеет значения. Ты нашёл меня сбитым после боя. Я потерял элерон в бою. Всё это правда. — Ладно. Затем Иккинг взглянул на кулон. — Приятель, как думаешь, может лучше его снять? Он может показаться им подозрительным... — Да, ты прав. Иккинг снял кулон и спрятал его в сумку. Беззубик улёгся на землю, укрыв Иккинга крылом. Последовали напряжённые минуты ожидания, во время которых они разглядывали небо, гадая, сколько ещё времени осталось до того, как они встретятся со стаей, и что произойдёт потом. Вдруг Беззубик резко обернулся, почувствовав, что на него смотрят, и пригляделся к деревьям. Иккинг встал рядом с его плечом. Они оба замерли, увидев то, что там находилось. Во тьме среди деревьев виднелись множество светящихся глаз всевозможных цветов: голубые, зелёные, жёлтые, оранжевые, красные и их смеси. Чёрные силуэты медленно выбрались из-под покрова теней, явив взору в лунном свете множество голов с чешуйчатыми отростками. Молодые особи самых разных размеров прятались под крыльями родителей, глядя на них обоих широко раскрытыми глазами. Наступила тишина, во время которой никто не шевельнул ни ухом, ни крылом, ни хвостом. Затем вперёд вышла пара взрослых Фурий, самец и самка, судя по небольшим различиям во внешности. У самки были более короткие головные отростки, более стройное тело и более крупные хвостовые элероны. Ведущая пара шла медленно, настороженно прищуривая глаза, окрашенные в разные оттенки синего. Оранжевоглазый Крылья-из-Льда тоже выступил вперёд и коротко рявкнул, привлекая внимание. — Альфы, мы должны их выслушать! — Мы пришли с миром! — выдавил Иккинг. Альфа-самец и альфа-самка Ночных Фурий одновременно замерли и изумлённо выдохнули: — "Человек говорит!" "О, небеса!"