***
Дискомфорт не отпускал ни на секунду. Почти всё время Кенди чувствовала неутолимый голод. Есть она стала за четверых здоровых симов с чертой характера обжора. Если бы не постоянные занятия фитнесом под руководством Лилит, Кенди, наверное, разнесло бы вдвое. Однако младшая Ваторе крепко взялась за физическую форму Кенди. Вечерние пробежки, занятия на тренажёрах в дальней комнате дома Ваторе. Специально переделали одну из гостевых спален под это дело. Результаты тренировок по индивидуальной программе, разработанной Лилит для подруги, Кенди заметила уже через несколько дней регулярных занятий. И это несказанно радовало, вот только… Голод. Страшный голод, ставший вечным спутником Кенди Бер с мудлетом «потеря аппетита». Ни шанса на удовлетворение одной из основных потребностей. Шкала насыщения после укуса ни разу не становилась полной, а теперь и вовсе опустошалась, меняя цвет на жёлтый и тут же — на красный, практически моментально. Любимые блюда больше не приносили радости. Приготовленное лучшими кулинарами вызывало тошноту и отвращение. Особая черта характера, негативный спутник сима, облечённого славой, «утончённый вкус», лишь осложняла ситуацию. Блюда качеством ниже великолепного, награждали Кенди дополнительным мудлетом дискомфорта «довольно неприятная еда», если блюдо нормального качества, или «одиозная еда», если качество плохое. Поэтому на званом ужине в поместье Бейли-Мун, несмотря на растущий голод, к еде Кенди не притронулась. Ни Торн, ни Октавия максимальными навыками кулинарии похвастаться не могли — застряли где-то на середине. Притупить грызущее чувство Кенди пыталась плодами собственного садоводства — чтобы скрасить нежданное заточение в доме Ваторе в Форготн Холлоу, на заднем дворе, рядом с деревом кровавых плодов, Кенди разбила маленький садик. На вечеринке, как можно более незаметно, чтобы не обидеть хозяев, отставила тарелку с неаппетитным варевом, достала из багажа плод дерева фруктон — красивый, зелено-жёлтый, мягко светящийся. Впилась зубами… — Выглядит ужасно вкусно. Дашь откусить? Я жутко голодная, а стряпню Октавии и Торна жрать невозможно. — Юки! Кенди отшвырнула в сторону фруктон, позабыв о голоде. Развернулась, бросилась к сестре и застыла нелепо. — Юки, ты… ты… — Ну да, беременна. Знаешь, с замужними симками иногда такое происходит. Правда, без замужества тоже возможно. Ну здравствуй, будущая тётя. Чего застыла? Обнимай, но осторожно. Как же я рада тебя видеть, сестрёнка! Вот уж шокирующая встреча, ничего не скажешь, до потери способности к членораздельной речи. Кенди и не говорила какое-то время. Вся превратилась в радостные восклицания, неразборчивые междометия, объятия и поцелуи. Выдержанная Юки стойко перенесла всплеск эмоций Кенди. Улыбалась, возвращала поцелуи и объятия. — А твой Симеон где? — Ну ты же знаешь этих Бейли-Мун. Задаваки. Его они не приглашали. Он же не знаменит, а всего лишь бессмертен. Язык маленькой сестрёнки остался таким же острым. Пару часов, не меньше, позабыв про голод и прочие неприятности, Кенди вытягивала из Юки все пропущенные подробности жизни младшей сестры. Искренне радовалась, услышав, что семейная жизнь четы Сильверсветер наладилась. Образ жизни «без уз любви» Юки потеряла, а значит, больше не испытывала напряжения при виде мужа. Результат Кенди видела своими глазами — большой и круглый живот, характерную походку. Спохватившись, перекинула Юки в багаж все фруктоны, что у неё с собой были. — Бери-бери, я ещё соберу. — Вот спасибо! Ужасно вкусные. Сама-то как? Про меня всё узнала — твоя очередь рассказывать. Тут-то Кенди и призналась, что напросилась на обращение, и через пару-тройку дней станет вампиром. Ожидала какой угодно реакции, но только не: — Ну что ж, не худший выбор. С чесноком и с солнцем только будь поосторожней первое время. И всё. Вообще, когда радость встречи несколько поутихла, Кенди заметила в Юки несколько изменений, не столь бросающихся в глаза, как огромный живот. Какая-то отстранённость, незаинтересованность. Даже встрече с сестрой Юки вроде и обрадовалась, но стократ меньше, чем сама Кенди. Будто они вчера расстались, и ничего особенного в жизни обеих не произошло. Те самые симы, рассказывающие о существах без пламбобов, выдумывали, что бывают вещества, изменяющие сознание, вызывающие разнообразные реакции, в том числе и полное безразличие к чему бы то ни было. У Кенди сложилось впечатление, что состояние Юки похоже на состояние под таким веществом. Может, на сестру так влияла беременность? Юки, наконец, заметила дискомфорт Кенди и заставила сестру выпить зелье изобилия. Зелье подействовало — шкала голода Кенди впервые за долгое время заполнилась до отказа.***
— Знаешь, действия чародейских зелий до конца не изучено даже самими чародеями. Никто не знает о побочных эффектах, если ты понимаешь, о чём я. На вечеринке Кенди гнала от себя тревожные мысли. Но званый ужин окончен. Юки с Кенди распрощались, обменявшись обещаниями видеться чаще. Калеб и Лилит встретили Кенди у территории резиденции Бейли-Мун, как обещали. По дороге в Форготн Холлоу Кенди рассказала Ваторе о встрече с сестрой. Калеб (о, радость!) снова стал прежним — свои опасения высказал мягко и осторожно, стараясь не слишком обеспокоить Кенди. И всё же Кенди обеспокоилась. Как ни крути, Юки была её младшей сестрой, и именно она, Кенди, несла за Юки ответственность. С другой стороны, у Кенди полной собственных проблем, одна из которых заключалась в том, что Кенди Бер, милая, дружелюбная, очаровательная девушка, скоро станет вампиром. Юки же на это никак не отреагировала? Словно и неважно вовсе, вампир её старшая сестра, оборотень, зомби или кто-то ещё из волшебных существ, возможных в их мире. Кенди было немного обидно. Посторонние, в сущности, сиблинги Ваторе проявляли больше участия, чем родная сестра. Ну да ладно. Кенди решила на Юки ни в коем случае не обижаться. В конце концов, Юки готовилась стать матерью, и это главное. Пообещала обязательно пригласить Кенди на вечеринку в честь рождения племянника или племянницы. Кенди так радовалась, что Калеб иронично заметил: — Надо было не в вампира её обращать, Лилит, а сделать ей маленького симёнка. Но дело сделано, и посреди концерта на стадионе Бритчестера Кенди Бер обратилась в вампира прямо на сцене, на глазах у тысяч зрителей. Её обволокло тёмным облаком туманного дыма, помутилось сознание. На грани восприятия Кенди услышала голос Калеба, обращённый к другим музыкантам: — Продолжаем играть! Импровизируй, Торн! Уходим в соло на крещендо! Вытащил весь концерт. Взвыли трубы оргáна. Торн, даром что поначалу растерялся, всё же профессионал — подхватил партию оргáна Калеба. Взвилась соло-гитара вместо голоса Кенди. Партию подхватила скрипка, включились клавиши. Кенди, преобразившись, первые пару минут поражённая силой всепоглощающей жажды, нашла в себе силы прийти в себя. Грамотно использовала передышку, данную ей талантливыми музыкантами. Журналисты, папарацци после концерта захлёбывались восторгом в хвалебных статьях по поводу концерта. Песня оказалась в тему. Превращения Кенди в вампира никто из зрителей не заметил — всё списали на спецэффекты. Все в восторге, кроме Юдит Уорд. Суперзвезда, приглашённая к суперзвезде на концерт. Проигнорировать концерт Кенди Бер в Бритчестере Юдит Уорд не смогла. Она была приглашена на церемонии награждения на студии ПБП. Не смогла отвертеться — приехала в Бритчестер. С самого начала концерта до самого конца камеры отслеживали реакции супер-пупер звезды. Исключительно негативные. Юдит Уорд сидела со скучающим лицом, зевала — всем своим видом показывала, что терпит концерт из-за Торна Бейли, старинного приятеля. После концерта Юдит прошлась чуть не по каждой песне, уничтожая «мелкую невзрачную выскочку с писклявым голосом» — так она выразилась. Превращение Кенди в вампира Юдит Уорд назвала: — Безмозглая, жалкая уловка безголосого ничтожества. Ей элементарно больше нечем было привлечь внимание к своему кошачьему мяуканью.***
Кенди слышала каждое слово того интервью Юдит Уорд. Транслировали все каналы телевидения, звучало в радиопередачах, было выложено в сети. На концерте за сценой Кенди встретила Лилит с кровавыми плодами: — Ешь! Скорее! Я помню свой первый голод. Не бойся, теперь тебя от них не будет тошнить. Впервые с момента укуса Лилит Кенди смогла утолить голод. Но злость и обида на Юдит Уорд оказались неутоленными. Разрастались, занимали всё существо обычно доброй девушки. Застилали разум. На уровне инстинктов хищного животного Кенди знала, что ей делать. Дель Соль Велли — очень пафосный, но не очень крупный город. И каждый житель, каждый гость этого города знает особняк Юдит Уорд. Тщеславная стерва не сильно скрывала своё местожительство — гордилась богатством, элитностью района, дороговизной строения. Глубокой ночью, после концерта Кенди явилась в особняк Юдит Уорд незваным ночным гостем. Тем самым кошмаром, что преследовал в давние времена семейство Ваторе в виде Владислауса Штрауда. Кенди свободно обошла все затворы входной двери, поднялась на второй этаж, где располагались спальни, хозяйская и гостевая. Юдит спала. Во сне она выглядела намного моложе, совсем беззащитной. Волосы жгучей блондинки были собраны в сложный тюрбан. Обнажённая шея сводила Кенди с ума. Приблизившись к кровати, Кенди мягко улыбнулась: — Ну здравствуй, Юдит. Она даже не проснулась. Сладкий запах спящей женщины ударил в нос Кенди. Все чувства обострились. Кенди склонилась. Та самая жилка билась так явно, словно ждала клыков Кенди всю жизнь. Во сне Юдит беспокойно заворочалась, повернула голову. Шея обнажилась ещё сильнее, словно приглашая Кенди на самый чувственный пир в её жизни. Кенди обернулась вокруг себя, обволакиваясь мрачным туманом. Перешла на тёмную сторону. Клыки заострились, удлинились. Уже не сдерживаясь, Кенди провела губами по шее Юдит. — Что происходит? Кто здесь? От прикосновения Юдит проснулась. Ей это уже не могло помочь. Кенди не стала дожидаться новых вопросов. Широко раскрыла рот и вонзила острые клыки в шею Юдит.