Мы встретимся вновь...

Вьюги, завывавшие за окном, мешали спать. Они кричали, протяжно моля о несбывшихся мечтах. Пьеро в ужасе застыл. Те завывания были похожи на крики его подданых, людей замка, гвардейцев и массовку людей между улочек Каэнри’аха. Воспоминания нахлынули на мага, и на глазах появились слезы сожаления. Они сдерживались на слизистой и не смели даже начать легкую стеклянную беготню. Вспоминая проведённые дни в замке короля, слезы всегда выступали на глазах. Он с уверенностью мог заявить, что скучает по обитателям замка. Последняя их встреча была пятьсот лет назад, но Пьеро знал, та встреча не была последней. Он ожидал, что встретит товарищей в аду, подруга Рейндоттир будет его туда провождать, а принцесса встречать. Правда маленькие проплешины надежды о скорой встречи с принцессой не покидали его. Ее покровительство и помощь, была безусловно приятна магу, и он безмерно дорожил ее заботой и вниманием. Рекомендательное письмо Царице и получение власти в Снежной — заслуга Богини фальшивого солнца. Ее последний отданный ему приказ, все еще сидел в голове, создавая черную дыру эрозии. Даже спустя сотни лет он помнил ее слова: «Вы знаете, Пьеро, я не смогу забыть вас. И бросить вас я также не могу, поэтому, когда я появлюсь, вы должны быть верны мне. Живите счастливо и ждите меня в королевстве Царицы, я замолвлю про вас словечко и не одно…» Пьеро, чей статус и положение было велико, пользовался любовью и огромным уважением среди жителей Снежной. Его покои охранялись более старательно, чем покои Панталоне или госпожи Коломбины. Поэтому все документы проходили в его комнату через его личных слуг. Пьеро испугало, что письмо, которое он нашел однажды в своей комнате, не было доставлено горничными или посыльным. Аккуратный конверт из белой дорогой бумаги, которая производилась в Каэнри’ахе. С резной печатью древнего почти сгинувшего рода Альберихов. Маг был нисколько в ужасе, чем находился в замешательстве. Печать пятьсот летней давности достаточно его поразила. Он аккуратно открыл письмо, но увидев родной почерк его старой госпожи, успокоился. «Дорогой Пьеро. Прочтите это письмо, прошу! Возможно скоро, я умру. Мне очень сложно быть одной, я хотела бы перед смертью, что бы кто-то знал об моих намерениях. Не передавайте дорогой Царице мои планы. Считайте это нашим секретом. Трогать вашу новую родину я не собираюсь. Я навещу вас через некоторое время. Образование Бездны, ее управление — это так обременительно и сложно. Я боюсь, что подведу нашу нацию. Надеюсь, вы исполните мою просьбу. Ваша принцесса Люмин.» Письмо стало медом на сердце старого мага. Знакомый почерк не изменился с многочисленными годами. Буквы были изящными и тонкими, а речь и предложения правильно поставленными. Будучи верным учителем для принцессы, дворцовым магом, грешником и Каэнри’ахцем прожившим все свои годы на уже мертвой земле, Пьеро был рад снова служить Люмин. Конечно, если ее приказы не затронут теперь родную для него страну — Снежную. Громкий взрыв и страшное неожиданное происшествие сопровождало панику. Падение звезд затронуло всех людей замка: некогда патрулирующих в королевской алее гвардейцев; горничных, которые с визгом метались по замку; дворецкого; мага и алхимика. Толпа людей спустилась в сад. От комет исходил дым, но, когда постепенно он начал развеивается, на траве не было обнаружено космических камней. Легкое золотое свечение, которое было признаком божественности окутало двух лежащих близнецов. Парень лежал под девушкой, его идеально белоснежное лицо не было повреждено, в отличии от лица Богини. Она была в крови, лицо ее было такое же красивое и симпатичное, как и у парня, но оно было испорчено алой кровью. Ее платье было порвано, а живот был будто сожжен и взорван. Оттуда рекой текла кровь. Алая жидкость образовала лужу вокруг близнецов, но рядом стоящий капитан без приказа кинулся закрывать рану. Он сорвал с себя дорогую форму и приложил неоформленной частью к животу девушки. Она пронзительно вскрикнула и открыв глаза, поползла прочь, но тут же почувствовав боль схватилась за живот, начала болезненно стонать. Капитан, ранее помогавший ей, аккуратно подошел к больной, показывая, что не вооружён. Правда вперед тут же вышла женщина, высокого роста со стройным телом и темно-каштановыми волнистыми волосами. У нее были синие глаза, как и полагалось любому Каэнри’аховцу с кристаллообразными зрачками, но волосы были у нее другими — темными. Взгляд у нее был непоколебимый, холодный, как лед и стойкий, как сталь. Вскоре глава Алхимического шабаша — Рейндоттир, завидев бедных близнецов, истекающих кровью, приказала всем отойти назад, алхимик приблизилась к очнувшейся леди. Она скривила лицо в серьезной, непоколебимой гримасе и проговаривала звуки четко, так будто знала тот язык всю жизнь, но делала это тихо, опасаясь, что их услышит кто ни будь из слуг. Но даже такие предосторожности не спасли алхимика, Пьеро стоявший неподалеку, обладал хорошим слухом. Язык был ему незнаком, он звучал жутко, но вполне мелодично. Симпатичная леди говорила на нем в разы лучше алхимика. Молодая светловолосая девушка начала судорожно трясти своего брата за плечи и что-то испуганно шептать ему на неизвестном языке, которым обладала ведьма. Секундой позже она застыла и начала дрожать, ее плечи судорожно затряслись, девушка заплакала и кинулась к ведьме. Алхимик приобняла ее и незаметно для светловолосой чужестранки зажала ее рану рукой. Из живота все еще лилась кровь, и белое платье незнакомки и синя-черный костюм ведьмы были залиты алой жидкостью. Рейндоттир державшая в объятиях непонятную по происхождению чужестранку глазами приказала Пьеро подойти. ⁃ Они боги, сошлись с небес из других земель. Скажи об этом королю. Мне нужен доступ к лазарету, лучшие комнаты в замке и лекарства. Я сама буду их лечить. ⁃ Рейн, я тебе не слуга, — пожав плечи уверенно сказал Пьеро, и все же он пошел докладывать королю, параллельно раздавая остальные приказы слугам и горничным. Все тут же забегали. Ну а сама ведьма спокойно посмотрела на Богиню. Девушка находилась в полуобмороке и теряла много крови. Рейн подозвала капитана. Светловолосый парень, тот самый, который первым подошел к умирающей девушку выглядел на вид лет двадцати пяти, аккуратно взял блондинку на руки и зажал кровоточащий живот ладонью. Вскоре светловолосая девушка потеряла сознание. Правда несущий ее слабое, казалось бы, неживое тело капитан думал, что ведьма усыпила ее одним из жутких заклинаний, прошептанных ранее на ухо. Близнецам подготовили разные комнаты-лазареты, куда их и отнесли гвардейцы. Капитан, который нес светловолосую леди, хоть и старался думать о долге и не смотреть на спящее лицо, не мог не подметить, что девушка была невероятно красивой. У нее были светлые, короткие волосы. Они слегка вились на концах прядок и отливали золотым солнечным цветом. У нее было стройное овальное лицо, слегка пухлые щеки, длинные пышные ресницы, изящный нос, и безусловно она была очень красивой девушкой. Капитан незамедлительно занес ее в светлую просторную комнату. Там было весьма холодно из-за открытого окна, но капитану дворцовой гвардии было довольно приятно там находиться. Туда тут же зашла алхимик — Золото. Темноволосая женщина указала на нужную кровать и расправила белое пастельное белье. Она взяла со стола какие-то травы, и приложила к крови. Алая жидкость начала стягиваться, превращаясь в томную корочку, женщина схватила марлю и в спешке перебинтовала живот девушке. Наблюдавший за этим капитан не знал куда себя деть, ему было неловко просто стоять, и когда закончившая ведьма обернулась на него, он вздрогнул. ⁃ Что ж, Капитан Дайнслейф. Почему вы не идете домой, думаю вам стоит сменить наряд, — она издевательски кивнула головой, указав на запачканный кровью пиджак. Но он понял, что кровь лишь предлог, для того что бы его прогнать. ⁃ Я приду завтра, — он твердо ответил, но в конце все же добавил, — если вы конечно, Госпожа алхимик, не возражаете, — выделил ее титул, будто поставил на место сказал Дайнслейф, но это ведьму не смутило, она лишь холодно улыбнулась, кивнув. ⁃ И мне не помешает завтра помощь, буду рада вашей компании, — Дайнслейф кивнул ей на прощание и вышел из лазарета. Вскоре комнату покинула и женщина. Перед этим убедившись, что леди спит, она отправилась лично к Королю Ирмину. Алхимик подошла к дверям огромного зала, дворцовый слуга и рыцарь из отряда «Рыцарей Лебедя» впустили ее в зал, обыскав перед этим. Ее черную мантию попросили снять. Женщина закатила глаза, но подчинившись приказу элегантно стянула с себя качественную бархатную ткань. Оставшись только в черно-синем костюме с золотыми вышитыми знаками королевского дворца и черных кожаных перчатках, ее наконец впустили в просторный зал. Предварительно перед этим запросив аудиенцию с королем, она надеялась, что и взаправду будет говорить с ним наедине. Но вопреки ее ожиданиям, рядом с Ирмином на удобном троне сидел его прямой подчиненный — Анфортас Альберих. ⁃ Здравствуйте Ваше Светлейшее Величество, — алхимик склонила голову, перед ней торжественно восседал одноглазый король. Как у всех чистокровных Каэнри’ахцев у него были светлые волосы и синие, как глубины океанов Инадзумы глаза. Зрачки его так же были кристалловидной формы, это доказывало его принадлежность к прямому наследию крови Винца Черного Солнца, — Для меня честь встретиться с вами тоже, Маршал, — указав на титул восседавшего рядом слуге и дав понять, что он не должен быть таким самонадеянным, женщина присела напротив короля и начал ждать дозволения начать рассказ. ⁃ Вы можете начать докладывать мне всю ситуацию. Пьеро сделал это совсем поверхностно, я надеюсь, что Госпожа Золото не разочарует меня. ⁃ Благодарю, Вас Ваше Величество, за оказанную мне честь. Я начну с самого начала. Два близнеца прилетели в виде метеоритов или звезд, они излучали божественный золотой свет. В своем мире они были божествами-правителями. Их титул был принц и принцесса, — алхимик специально пропустила тот факт, что использовала запретные знания для беседы с принцессой. ⁃ Ясно… — он почесал свою бороду, затем поправил ткань, закрывавшую отсутствующий глаз и проговорил, — можешь продолжать. Девушка кивнула и заговорила: ⁃ При посадке мы нашли их в плачевном состоянии, — увидев, что король глазами просит уточнения, она тут же пояснила, — парень без сознания, полагаю он ушибся головой. Девушка сейчас спит, у нее поврежден живот, я занимаюсь ее лечением. ⁃ Хорошо, я выдам ей титул после личного разговора с ней. Если она и вправду окажется нашей надеждой, — уточнил Король Ирмин, — Если это все, то можешь быть свободна. Только проконтролируй, чтобы наши гости жили в комфорте и удобстве, — выделив слово гости, он посмотрел на женщину с некой надеждой, он будто говорил «Не упусти надежду Каэнри’аха.» ⁃ Благодарю, Ваше Величество. ⁃ Ступай, — глаза Короля выражали благодарность, в отличие от глаз маршала. Он смотрел на ведьму с неким притворным отвращением. Женщина гордо покинула зал, и, к ее счастью, маршал и словечка не произнес в ее сторону. Накаленная обстановка сменилась на тихую весьма подозрительную. В коридоре ей отдали ранее забранную мантию. Ведьма накинула ее и с уверенным высокомерием улыбнулась рыцарю и слуге. Они смутились и их щеки быстро окрасились в розоватый оттенок. Проводив их соблазнительным взглядом, выражение ее лица снова стало расслабленным и холодным. Прожигая взглядом коридоры она шла в любимое ей место — библиотеку. Открыв старую тяжелую дверь из темного дуба, перед ней показались огромные полки, заваленные книгами. Между ними в тихом укромном уголке стоял столик с двумя креслами. Там удобно устроившись, поджидал ведьму ее давний друг — дворцовый маг Пьеро. Прошло пару секунд и только спустя это время он оторвал свой взгляд от газеты медленно, словно сканируя поднял его на Рейндоттир. Тут же на его лице возникла лисья улыбка, правда с его чертами лица, она выглядела скорее как попытка быть чуть увереннее. ⁃ Я жду от вас объяснений, Госпожа Рейн, — неформальное обращение по ее прозвищу или сокращенному имени было для них нормой. Дружба, основанная на ненависти, сопровождала этих двоих еще с самого начала правления одноглазого короля Ирмина. ⁃ Что ж, Пьеро. Начнем с того, что это близнецы, — она улыбнулась с издевкой, как бы унижая мага. ⁃ Да что ты! — поняв ее шутку, он так же применил привычный ему в присутствии Рейндоттир сарказм, — Я уж подумал, что ослеп! — женщина показательно закатила глаза и продолжила, но уже с невероятно ответственным видом. Следующие слова ее звучали вполне серьезно и их значение даже можно было понять, как жалкую угрозу. ⁃ Нам следует прекратить смеяться, — Пьеро уловил ее настрой и принял сфокусированный вид, — эти люди могут оказаться надеждой Каэнри’аха, — маг поднял на нее более заинтересованный взгляд, — Состояние девушки очень тяжелое, если она потеряет еще хоть каплю крови или будет страдать от температуры, то безусловно умрет. Но я правда не знаю, что с парнем. У него не обнаружено тяжелых травм. И знаешь, я правда не часто такое прошу, но, — на этих словах Пьеро отложил чашку чая и сфокусировал всего себя на ее дальнейшей фразе, — мне нужна твоя помощь, Пьеро. Маг кивнул Рейндоттир и встал изо стола. ⁃ От тебя я такого не ожидал. Ты не имеешь права меня спрашивать, ведь знаешь, я всегда отвечу «да» тебе, Рейн, — женщина мягко улыбнулась и также отодвинула стул, приподнимаясь. ⁃ Я рада, думаю нам пора расходится, — она взглянула на часы и показательно указала, — пол третьего ночи, мне будет очень завтра очень весело в лазарете. Я, пожалуй, пойду, — она поклонилась, что вскоре и сделал и Пьеро. Они разошли по своим комнатам, но Рейндоттир знала, что маг спать не собирался. В прочем он также догадывался о том, что алхимик не думала о сне вовсе. Всю ночь каждый из них провел за работой, а если углубляться, то за чтением документов. Белую комнату освещал солнечный свет. Белые пеленки не были больше белоснежными. Вчерашние происшествие, его виновные и быстро наложенные бинты окрасили их в алую жидкость. Девушка резко открыла глаза от легкого прикосновения. Рядом шуршала горничная. Она перебирала бинты, готовя новые; собирала разбросанные травы, раскладывая их в разные стороны; подготавливала тазы с водой; убирала полотенца. Заметив, что чужестранка очнулась, девушка вздрогнула и поклонившись тут же обеспокоено ушла. Богиня почувствовала острую боль в районе живота и тут же прижала туда руку. Но кровавый живот не был единственной проблемой, ее голова, казалось собиралась расколоться на тысячи кусочков. И это мешало привести мысли в норму. Ее голову омывало тысячи проблем и волнений. «Что с Итером? Он мертв? Где я?» и множество подобных, похожих друг на друга, как капли воды мыслей. Через минуту в комнату зашла знакомая ей фигура. Женщина была одета в другую одежду, более подходящую для кровавых разбирательств с ранами чужестранки. Алхимик улыбнулась девушке и открыла свою маленькую сумочку, дальше последовал довольно быстрый порядок действий — медлить нельзя. Достала оттуда мази и новые травы; разложила их на маленьком круглом столике и спросила: ⁃ Останетесь, Капитан? — светловолосая девушка, услышав незнакомое звучание фразы тут же осмотрела комнату и очень удивилась, когда заметила светловолосого высокого парня с синими глазами и кристаллообразными зрачками, характерными для жителей Каэнри’аха. Девушка смутилась и отвернулась. Но кажется, что тот человек находился в комнате достаточно долго. — Разве я не говорил ранее, что помогу вам? — выражение его лица поменялось на более вопросительное. Рейндоттир подошла к больной и взяв ее руку начала читать странную молитву, будто заклиная. Следующие слова светловолосая блондинка смогла понять, она различала речь, но ей все еще было трудно осознать каким образом она делает это. — Что вы делаете, Госпожа Золото? — Дайнслейф увидел испуганное лицо чужестранки и заступился за девушку. — Я лишь дала ей понять наш язык с помощью магии, — уточнила ведьма, как бы указывая на то, что все законно, — мы должны приступить иначе, Богиня умрет. Ее нужно раздеть, мне попросить горничных или вы сами справитесь? — алхимик посмотрела на капитана с издевкой и добавила очень провокационное замечание, — Не будет ли Капитан Дайнслейф стесняться? Лицо парня скривилось в едва заметном смущении, но он молча начал расшнуровывать платье больной. На это Рейндоттир лишь цокнула языком и улыбнулась. Светловолосая Богиня замешкалась и с надеждой посмотрела на Дайнслейфа. Он коснулся ее кожи своей теплой большой рукой. Красавица вздрогнула и издала легкий вздох. Дайнслейф сначала остановился, но вспомнив свою задачу, продолжил дело. Длинные изящные пальцы медленно приподнимали окровавленную ткань. Оголяя все большие участки кожи, кровавый участок в зоне живота начал показываться яснее. Было вполне понятно, дела девушки плохи. Живот был будто взорван, но органы задеты не были, а на ногах и руках были многочисленные порезы и синяки. Когда платье было полностью снято, алхимик прикрыла оголившуюся грудь Богини полотенцем. Сделав вид, что не увидел слегка открывшуюся плоть, Дайнслейф покраснел, нежная кожа светловолосой чужестранки также покрылась легким румянцем. Романтику быстро прервала Рейндоттир с ее высказываньем об ужасном состоянии блондинистой Богини. — Живот разорван, но органы не повреждены. Ей потребуется около двух недель в лазарете, и думаю, достаточно одной недели на реабилитацию вне комнаты, — Дайнслейф кивнул и взял протянутый алхимиком спирт в руки. — Сейчас будет больно, Мисс. Если вы позволите я усыплю Вас. Мы быстро справимся, если Вы Мисс, будете спать, — она посмотрела на девушку с решительным взглядом, дожидаясь ответа: — Ok, Dominae, — голос больной звучал слабым, и из-за этого фраза не была сказана с уверенностью, — Ubi est frater meus? Bene est? — Но язык, на котором говорила Богиня не был известен капитану. И он мог подметить, что голос у девушки был невероятно приятный, а фраза звучала, весьма мелодично срываясь с ее уст. — Ne cures, Domina. In alio cubiculo dormit, — Дайнслейф чувствовал себя весьма лишним во время беседы двух женщин. Но вскоре алхимик снова начала действовать. Рейндоттир напоила светловолосую девушку каким-то горьковатым раствором из трав. Он выглядел весьма подозрительно, возможно из-за мутного цвета и свежего соленого запаха. Но у больной не было отныне выбора действий, и она тотчас опустошила кружку. Во рту оставался привкус горьких трав и еще чего-то сладкого, к удивлению чужестранки, напиток соленым не оказался. И через пару минут девушка зевнула, следом начали тяжелеть ее веки. Постепенно она погружалась в сладкий сон. И когда ресницы окончательно захлопнули глаза, больная опустошила голову от назойливых мыслей. Сейчас ей нужно было выздороветь и только после это, она спасет родного ей брата-близнеца — Итера.