***
— Ваша ситуация довольно сложная, мистер Поттер, и я боюсь, что вы слишком молоды и в некотором смысле слишком невинны — несмотря на всё, через что вам пришлось пройти, чтобы понять последствия нашей нынешней ситуации. Гарри держал голову опущенной, пока его Мастер говорил, но всё равно вслушивался в каждое слово. Они не имели для него никакого смысла, но он знал, что должен слушать на случай, если будет сказано что-то, что он поймёт или на что ему придётся ответить. — Я предполагаю, что вы воспринимаете меня как своего нового Мастера, верно? — Да, Мастер, — ответил Гарри. Да, это был его новый Хозяин, но в данный момент ситуация казалась ему несколько сюрреалистичной. На самом деле у него был приличный, если не совсем нормальный, разговор со своим Мастером. Насколько бы односторонним он ни был. — Я не знаю, как ваш предыдущий Мастер руководил всем, и, откровенно говоря, у меня нет желания это выяснять. Я составлю список правил, которых следует придерживаться всегда. Некоторые вещи из этого списка будут вам чужды, например, место где вы должны спать, что вы будете надевать и что есть. Не волнуйтесь, всё будет не хуже, на самом деле, даже лучше, чем в вашей предыдущей ситуации. Вы будете делать то, что я скажу и тогда, когда я скажу. Гарри мог бы поклясться, что услышал что-то вроде: «Хотя меня это не касается, если судить по тому, как ты вёл себя до этого», — но он не мог быть уверен. — Я задам тебе ещё несколько вопросов, Поттер, и ты ответишь мне настолько честно, как только сможешь. — Да, Мастер, — слышать все эти вопросы было довольно странно, Гарри не мог вспомнить, когда в последний раз его Хозяин — «бывший Хозяин», напомнил он себе, — задавал ему вопросы. Единственное, что Гарри обычно получал — это приказы или избиение. — Что твой предыдущий Мастер давал тебе во время приёмов пищи и как часто ты получал еду? Безусловно, это был один из самых странных, из всех самых непривычных вопросов, которые ему когда-либо задавали. — Эм, ну… обычно какие-нибудь объедки и остатки еды после того, как мой Хозяин и вся его семья наелись. И, эм, обычно примерно каждый второй день, но иногда, когда Хозяин был в хорошем настроении, я получал еду каждый день. Его Мастер снова зарычал, но Гарри, вздрогнув, понял, что его злость была направлена не на него. Это не он вызвал недовольство своего Хозяина. — Я предполагаю, что то же самое относится и к воде или любому другому виду напитков. Гарри просто кивнул. — Первое, что будет в списке, и тебе лучше бы услышать меня сейчас: ты будешь есть три раза в день. Я дам тебе зелье — это своего рода лекарство, которое поможет твоей пищеварительной системе справиться с увеличением количества пищи. Мы начнем постепенно и с маленьких порций, но я хочу, чтобы к Рождеству ты питался как обычный, здоровый одиннадцатилетний ребёнок. Тебе разрешается пить столько воды, сколько захочется, хотя я советую тебе вначале пить медленно, как и всё остальное, что ты захотел бы выпить. Гарри ничего не мог сделать, кроме как уставиться на своего Мастера. Он быстро понял, что делает, и опустил глаза, слегка покраснев. Он может есть целых три раза в день! А воду или «другие напитки» — что бы это ни значило — вообще в любое время, когда он захочет! Это что, ему снится? Гарри не мог вспомнить, когда в последний раз ему снилось что-то подобное. Должно быть, это было три или четыре года назад. — Второе может оказаться более трудным для понимания, чем первое. Ты будешь спать на кровати, которая находится в твоей комнате. И будешь спать там каждую ночь, за исключением тех случаев, когда я скажу иначе. Я не буду просить у тебя никаких «услуг для удовлетворения» в качестве «оплаты». Гарри не совсем понял последнюю часть, но он застрял на этом втором предложении. Спать в кровати. Он будет спать на кровати в своей комнате. В той огромной великолепной кровати, к которой он так сильно хотел прикоснуться прошлой ночью. Он должен был спать на ней. Он — Гарри Поттер, мальчишка, урод! Гарри поднял глаза, когда сильная рука приподняла его подбородок. Его Хозяин смотрел на него со странным выражением, и он никогда раньше не видел ничего подобного, но чувствовал, что в нём не было ничего плохого. — Иди и спи в своей постели, Поттер. Сегодня воскресенье, и позже у нас будет достаточно времени, чтобы разобраться с твоим расписанием. А сейчас я хочу, чтобы ты отдохнул и выспался. Голос всё ещё был немного холодным, но уже не таким резким, как раньше. Гарри был сбит с толку и снова почувствовал жжение в глазах. Его Мастер пристально посмотрел на него, а затем многозначительно перевёл взгляд на его спальню — Гарри всё ещё не мог в это поверить, но быстро направился к своей двери.***
Слёзы полились сильнее после той памятной сцены. Что он сделал, чтобы заслужить это? Он совершенно не заслужил этого. Потому что он был уродом, ошибкой и позором человечества. И всё же его новый Мастер приказал ему спать в кровати. Мягкое бархатистое ощущение под подбородком до сих пор было ему чуждо, так же, как и мягкость матраса. Час назад ему дали указание лечь спать, но он просто не мог позволить своему разуму отдохнуть. Изменения в его «условиях жизни» были, мягко говоря, непривычными, и он был рад этому — правда рад — но другое ощущение пронзало его. Что он должен был бы сделать, чтобы заслужить всё это? Чтобы ему разрешали есть три раза в день? С Мастером Верноном ему обычно приходилось либо делать минет, либо отдавать себя, чтобы заслужить ужин. Один приём пищи. Он содрогнулся, подумав обо всём, что ему придётся сделать, чтобы заслужить, стать достойным этой дарованной ему роскоши. Гарри пришлось подавить вздох удивления, когда дверь его спальни распахнулась. Там, в обрамлении проёма, стоял его Хозяин. У него было довольно строгое выражение лица, и Гарри пришлось сильно сконцентрироваться, чтобы не съёжиться в ответ. Кажется, что-то не так, плохо. Гарри просто надеялся и молился, что он достаточно вымылся прошлой ночью. Вернон терпеть не мог, когда Гарри не был чистым. — Вы что, не понимаете концепцию сна, мистер Поттер? Гарри очень хотел ответить своему Хозяину, но он просто не знал, как ответить на такой вопрос. — Вы не понимаете концепцию сна в кровати, мистер Поттер? Теперь его Мастер подошёл ближе, и Гарри с ужасом осознал, что его дыхание участилось. — Ты заберёшься под эти одеяла в ближайшие пять секунд или пострадаешь от последствий. Я ясно выражаюсь? — Да, Мастер, — Гарри изо всех сил сосредоточился на том, чтобы его голос звучал как можно более нормально, и с облегчением обнаружил, что ему это хотя бы немного удалось. Пытаясь забраться под одеяла — ему пришлось подавить желание почувствовать, погладить пальцами их мягкость — Гарри откинулся назад и посмотрел в том направлении, где стоял его Мастер. — Я вернусь через десять минут, и если ты не будешь спать, я дам тебе зелье. Это довольно неприятное зелье, которое позволит тебе снова и снова переживать самые ужасные моменты твоей жизни, пока кто-нибудь не разбудит тебя, вылив на голову ледяную воду. И видит Мерлин, я буду не в восторге, если тебе понадобится это зелье, так что ты можешь быть уверенным, что я не разбужу тебя в течение нескольких часов, если не дней. Гарри чувствовал, как ужас, который он испытывал, отразился на его лице, но подавлял его, как мог. Боже, он будет спать, он сделает всё, что в его силах, чтобы заснуть как можно скорее. Его Хозяин кивнул и вышел из комнаты. Усилием воли Гарри позволил себе заснуть, но знал, что ему всё ещё будут сниться некоторые из тех наполненных ужасом снов, о которых упоминал его Мастер. В конце концов, они были у него каждую ночь…***
Если и было что-то, что Северус ненавидел делать, так это пугать подвергшегося насилию ребёнка, но сделать это было необходимо. Тот факт, что «Сон без сновидений» означал именно то, что подразумевалось в названии, делал ситуацию для него ещё неприятнее, особенно если учитывать то, как он описал это зелье Поттеру. Но ему нужно было привыкнуть к своему новому окружению и обрести внутренний покой, который помог бы ему выспаться и освоиться. Слишком быстрое сближение с Поттером принесло бы больше вреда, чем пользы, поскольку он пережил целые годы жестокого обращения. Ужасного обращения, которое, с точки зрения Поттера, длилось всю его жизнь, но мальчик даже не подозревает о том, что это ненормально и жестоко. Следы слёз на лице Поттера произвели на Северуса очень неожиданный эффект. Он думал, что почувствует либо гнев по отношению к рыдающему отпрыску Дурслей, либо жалость к мальчишке Поттеру. Однако то, что он почувствовал, было облегчением. Облегчение от того, что мальчишка всё ещё мог выражать какие-то эмоции без подсказок. Облегчение от того, что мальчик не был полностью потерян для них. Он понял, что потребуются годы, чтобы избавить Поттера от большинства естественных для него сейчас реакций. Мысль, которая пришла Северусу в голову, когда он впервые понял, кем был Поттер, всё ещё крутилась в его голове. Он знал по личному опыту, ещё с тех пор, как был Пожирателем Смерти, что сабмиссив — особенно такой молодой, как Поттер, и с его уникальной «ситуацией» — никогда полностью не избавится от своего покорного поведения. Всегда будет желать что-то сделать для своих старших или тех, кто лучше. Всегда будет ожидать разрешения сделать что-то, чего они желали. Было бы почти невозможно полностью изменить это поведение, и именно к этому сейчас привели мысли Северуса. Может быть, ему не стоит пытаться полностью изменить это поведение. В прошлом у него было несколько сабмиссивов, в качестве доброй воли Волдеморта, и он точно знал, как обращаться с такими, как они. Сможет ли он сделать это снова? Сможет ли он собрать все свои воспоминания и снова стать Домом? Он знал, что ему придётся поговорить об этом с Альбусом. Несмотря на частную жизнь Поттера, директор должен был бы знать. Он не стал бы высказывать своё мнение о том, насколько глубоко зашло злоупотребление, но выразил бы своё желание помочь Поттеру, став его Доминантом. Северус мог только представить выражение лица Альбуса. Сначала на лице старика появилась бы жалость, смешанная с ужасом, сменившаяся затем лукавой, хитрой ухмылкой, которую он демонстрировал только в присутствии Северуса, а после директор похлопал бы Северуса по спине и сказал ему поступать так, как он считает лучшим. Желание директора видеть установленный мир между семейством Снейпов и Поттеров перевесило бы любое нежелание, которое он мог бы испытывать по поводу того, что ученик является питомцем одного из его профессоров. Легализацию их «отношений» ещё необходимо было урегулировать. Волшебники — хотя они и не были широко известны в современном обществе — всё ещё практиковали некоторые старые традиции. До тех пор, пока такие отношения были узаконены и известны Министерству, с участниками ничего нельзя было сделать. Скрыть это от общественности было бы сложнее, но Северус знал именно того человека, который мог бы им в этом помочь. Он покачал головой, направляясь обратно в свои подземелья. Альбус пришёл бы в ужас, узнав, что он стал предсказуем для Северуса.***
Всё прошло именно так, как он себе это представлял. Различные выражения, которые он предполагал, и даже формулировки были близки. Он ошибся только насчёт похлопывания по спине, чтобы отослать его. Вместо этого Альбус дал ему миску этих проклятых лимонных леденцов и сказал, чтобы он обязательно поделился ими со своим новым подопечным. Странное чувство поселилось в Северусе. Это была смесь опасения и своего рода воодушевления. Он с чистой совестью мог признать, перед самим собой или кем-то другим, что он был очень хорошим Домом. Единственная проблема заключалась в том, что быть настоящим Домом и быть тем, кем его просил быть Волдеморт — это не одно и то же. Он был исключительно хорош в том, чтобы изменять ребят, превращать их в лучших рабов или питомцев, какими они могли быть. Сейчас же иметь на руках кого-то, кого избиениями вогнали в рабство, сделав из него больше, чем саба с пяти или шести лет, было совсем по-другому. Задача, стоявшая перед ним сейчас, состояла в том, чтобы помочь мальчику увидеть, что быть сабмиссивом не означает, что он раб, сексуальный или какой-либо другой. Появление его двери в поле зрения вывело Северуса из задумчивости, и он прошептал пароль. Он полностью осознал, как долго был с Альбусом, только когда его взгляд упал на Поттера, стоящего, как потерявшийся пёс, на его кухне. Чашка чая стояла на столе в гостиной, по крайней мере, на подставке, и Северус мог видеть тарелку с чем-то похожим на два ломтика хлеба, яйца и сыр перед Поттером. Глаза мальчишки слегка загорелись, и Северус наблюдал, как Поттер направился к его «холодильнику». Вскоре упаковка с ломтиками бекона была открыта и положена на плиту рядом с Поттером. Северус почти забыл о конфорке. Купив её много лет назад, когда он путешествовал по стране в поисках ингредиентов для зелий, ему понадобилось что-то, на чём он мог бы готовить. Испуганное восклицание вытянуло Северуса из его мыслей, и палочка оказалась в руке прежде, чем он успел даже моргнуть. Это было довольно удачно, так как он подоспел как раз вовремя, чтобы левитировать тарелку, которую Поттер со вскриком уронил. Поттер выглядел как человек, попавший под прицел смертельного проклятия, когда он наблюдал, сначала с выражением ужаса на лице, как тарелка падала, а затем с удивлением, когда она зависла в воздухе прямо над землёй. Северус подошёл ближе, и Поттер посмотрел на него, прежде чем снова опустить глаза. — Ты испугался, Поттер, не нужно корить себя за это. Поттер пробормотал что-то похожее на: «да, Мастер», и Северус подавил вздох. — Это для вас, Мастер, — Поттер передал тарелку с едой Северусу. — Ты уже поел? — Нет, Мастер. — Помни, что я сказал вчера. Ты будешь есть три раза в день, утром, днём и вечером. Если я спрошу тебя ещё раз, ел ли ты, и ты ответишь «нет», тогда будут последствия. — Да, Мастер. Поттер остался точно там, где он был. — От тебя не потребуется оставаться со мной всякий раз, когда я буду здесь. Я позову тебя, когда ты мне понадобишься. Позади тебя есть книжный шкаф. Начни с самого низа. Это учебники для первого курса. К концу года ты прочитаешь все книги на нижней полке. Всякий раз, когда я нахожусь здесь и не прошу, чтобы ты что-то делал для меня, ты будешь читать, есть, спать или делать всё, что пожелаешь. — … — Ты понимаешь? Объясни мне, что ты понял. — Да, Мастер. Я буду есть утром, днём и вечером. Также я буду читать книги за первый год обучения и буду спать. Когда я вам понадоблюсь, вы позовёте меня, и я приду. Поттер поднял голову с нерешительным выражением лица. — Всё правильно, Мастер? — Да, всё верно. А теперь иди и приготовь себе что-нибудь на завтрак. — Да, Мастер. Остаток дня прошёл на удивление хорошо. Поттер всё ещё колебался в своих действиях и слишком много времени проводил в присутствии Северуса, но уже были улучшения, пусть и незначительные. — Иди сюда, Поттер. Мальчик встал с того места, где он сидел на полу перед книжным шкафом. Оказалось, на удивление трудно заставить Поттера сесть на какую-либо мебель, и он всё ещё не решался это делать. — Я составил список правил, которых ты должен придерживаться. Ты увидишь, что один из пунктов в списке заключается в том, что ты должен подчиняться всем профессорам, как мне. Студенты, как только они узнают, что ты за человек, попытаются воспользоваться тобой. Они скажут тебе делать за них домашнее задание, носить их сумки с книгами и делать ещё много чего. Ты не будешь делать ни для одного студента ничего такого, что они могли бы сделать сами. Всё, что ты можешь сделать, могут сделать и они, так что ты будешь знать, что они могут сделать для себя, а что нет. — Да, Мастер. Слушаться всех профессоров и не делать для студентов ничего из того, что они могут сделать сами. — Очень хорошо. Ты посидишь со мной завтра утром за завтраком. Я покажу тебе каждый факультет, и с завтрашнего обеда ты будешь менять своё место среди факультетов. Ты начнёшь с того, что сядешь за стол Слизерина завтра днём и вечером. Во вторник ты будешь сидеть с рейвенкловцами во время каждого приёма пищи. В среду с хаффлпаффцами и в четверг с гриффиндорцами. Северус выплюнул последнее слово так, что Поттер на мгновение растерялся, прежде чем его лицо снова прояснилось. — Если кто-нибудь толкнёт тебя, ударит, даст пощёчину, достанет волшебную палочку и проклянёт, заколдует или наложит чары на тебя, ты немедленно придёшь ко мне. Ты никоим образом не будешь мстить. В основном, я всегда буду находиться либо в своём классе, который я покажу тебе завтра утром по дороге на завтрак, в моём кабинете, который находится рядом с моим же классом, в Большом зале, где ты будешь есть, либо здесь, в наших покоях. Если ты не можешь найти меня, иди к любому из профессоров и попроси их найти меня. — Да, Мастер. А в другие дни, Мастер? Вопрос был задан нерешительно, но Северус ощутил облегчение, услышав его. Потребовался не один час, чтобы убедить Поттера в том, что ему разрешено задавать вопросы. Это было гораздо сложнее, чем заставить мальчика повторить то, что он понял после того, как Северус дал ему инструкции. — Поскольку дней в неделе больше, чем факультетов, ты будешь сидеть со мной по пятницам, а в выходные мы будем в основном ужинать в моих — наших — комнатах. Другими словами — здесь. — Да, Мастер. Я буду есть со слизеринцами по понедельникам, рейвенкловцами по вторникам, хаффлпаффцами по средам и гриффиндорцами по четвергам. Северусу пришлось приложить немало усилий, чтобы подавить улыбку, когда он услышал, как Поттер повторяет названия точно таким же тоном и с такой же интонацией, которую использовал он сам, когда вначале отдавал свои распоряжения Поттеру. Слышать, как название Гриффиндора вылетает изо рта Поттера, было, мягко говоря, довольно раскрепощающе. — Очень хорошо. Полагаю, ты прочитал достаточно для одного дня. Иди и умойся в душе или ванне, а затем ты волен делать всё, что тебе заблагорассудится. Потом ляжешь в постель и будешь спать в девять часов. — Да, Мастер, — и с этими словами мальчик отправился выполнять указания. Северус очень надеялся, что ему не придётся приказывать мальчику делать всё до конца его жизни.***
— Прочь, Поттер! Вон отсюда! Поттер постарался исчезнуть так быстро, как только мог, но Северус всё равно смог увидеть боль, которую мальчик пытался скрыть, когда он кричал на него. Но Северус не хотел бы заново пережить этот опыт, когда его покой и расслабленность прерывают во время принятия ванны. Он слушал наколдованную себе музыку и расслаблялся в ванне, когда губка, пропитанная гелем, уверенно и ловко начала его мыть. Зрелище, которое предстало перед ним, когда он открыл глаза, вызвало у него ярость, а также крайнее унижение. Северус совершенно не мог себе представить, что Поттер когда-нибудь склонится над его ванной, омывая его с таким сосредоточенным выражением лица. Сначала Северус был слишком потрясен, чтобы что-либо предпринять, но потом он пришёл в себя и потребовал у мальчишки рассказать, что, по его мнению, он делал. Спокойный ответ: «Я мою вас, Мастер» привёл же его в такое негодование, что он крикнул мальчику уйти прочь с глаз. Унижение и гнев сменились неохотным принятием, когда Северус понял, что мальчишка, вероятно, привык делать что-то подобное. Быстро приняв ванну и смирившись с тем фактом, что это, вероятно, не последний раз, когда он оказывается в подобной ситуации, Северус оделся и направился в комнату Поттера. Облегчение нахлынуло на него, когда он обнаружил Поттера спящим на своей кровати. Он не хотел говорить с мальчиком о том, что только что произошло, это могло подождать немного, или чуть больше, чем немного. Вытащив одеяло из-под Поттера, он накрыл им мальчика и ушёл в свою комнату. Отказываясь признавать то, что только что сделал.***
Легализация их отношений была произведена быстро и бесшумно. Тот факт, что он знал очень личный и хорошо хранимый секрет Риты Скитер, гарантировал, что она сделает всё, что в её силах, чтобы накопать сплетен на кого-то другого, чтобы отвлечь внимание от Северуса и Поттера. Поттер на удивление хорошо привык к своему расписанию. Каким бы запутанным и беспокойным оно ни было. Хотя этот график сбивал с толку профессоров так же, как и Поттера. Увидеть, как Поттер пришёл со слизеринцами на Зелья в понедельник и с хаффлпаффцами во вторник, было достаточно, чтобы запутать любого. Трое гриффиндорцев, двое рейвенкловцев и двое слизеринцев уже заработали себе наказания за то, что принижали Поттера. Северус понял, что ему придётся что-то предпринять, причём в ближайшее время, поскольку ученики начали думать, что Поттер был доносчиком. То, что Поттеру было приказано рассказывать Северусу обо всём, что с ним случилось, не могло быть публично раскрыто, но Северус также не хотел, чтобы его подопечного считали неспособным за себя постоять мальчиком для битья. Один разговор и одно распоряжение спустя у Северуса возникла ещё одна проблема. У Поттера ещё не было времени приобрести свою палочку, и он, как Северус и проинструктировал его делать это при необходимости, ответил обидчикам резкими словами. Не имея возможности защитить себя, он вернулся к Северусу в пятницу вечером с фурункулами на руках и пугающе пустым выражением лица. Когда у него потребовали всё объяснить, выяснилось, что мальчик по имени Рональд Уизли, по-видимому, плохо отзывался о Северусе. Поттер, чувствуя, что он должен защищать своего Мастера, сделал это, полагаясь на острый язык и унизительные комментарии, которым он научился у самого Северуса. Мужчина был удивлён тем, как быстро мальчик перенял его привычки и выражения.***
Северус всегда был очень доволен собой, когда оказывался прав в предсказании событий вокруг него. Однако на этот раз он был настолько далёк от удовольствия, насколько это вообще было возможно. Был субботний вечер, и Северус только что вернулся с Поттером из Косого переулка. Они собрали все необходимые вещи для мальчишки, а также волшебную палочку. От того факта, что она была сестрой палочки Тёмного Лорда, по спине Северуса пробежали мурашки. Расслабляясь в ванне, Северус почти забыл об инциденте несколько дней назад и поэтому снова оказался поражён, когда губка начала скользить по его коже. Сделав глубокий вдох, чтобы успокоиться, он повернулся к Поттеру. — Поттер, посмотри на меня, — мальчишка сделал это нерешительно. — От тебя не требуется мыть меня. Я благодарен тебе за твою заботу, однако я не нуждаюсь в таких услугах. Ты войдёшь в эту ванную комнату только тогда, когда тебе самому это понадобится или же, если я дам тебе на это явное разрешение, в случае, когда сам буду здесь. Это понятно? — Да, Мастер. Входить только, когда мне самому будет это нужно, чтобы привести себя в порядок, или, когда вы мне скажете это сделать. — Очень хорошо, а теперь возвращайтесь к своему чтению. Профессор Макгонагалл сказала мне, что ты был одним из всего лишь двух студентов, которые знали ответ на её вопросы в четверг. Мне приятно знать, что у тебя всё хорошо. На лице Поттера появилась неуверенная улыбка, прежде чем он кивнул и, извинившись, покинул комнату. Северус вздохнул и снова расслабился в воде. Его беспокоило то, насколько комфортно ему стало с мальчишкой. Помимо этого, он уже давно забыл, каково это, когда ему повинуются немедленно и беспрекословно, но он решил, что очень скоро сможет привыкнуть и к этому.***
— …просто учительский любимчик! Ты либо слишком глуп, либо напуган, чтобы что-то предпринять против профессора. Всегда подчиняешься им, никогда не противостоишь им, когда они говорят тебе, что ты не прав, и доносишь на студентов в первые же дни! Это отвратительно! Как ты можешь быть спасителем мира? Ты всего лишь урод! Кровь Северуса практически вскипела в венах. Последние несколько недель ходили разные слухи, но это был первый конфликт, который он смог услышать сам. У него вызывало беспокойство то, что происходило с самим Поттером. — Мне жаль. Я знаю, что я урод… Северус быстро шагнул вперёд, чтобы остановить Поттера от дальнейших обвинений в свой адрес. — Будьте добры объяснить, в чём здесь проблема, мистер Уизли? — Поттер повернулся к нему с испуганным выражением лица, которое быстро сменилось облегчением. Его Хозяин был здесь, теперь всё будет хорошо. — Эм, ни в чём, сэр, мы просто разговаривали, — Уизли смотрел куда угодно, только не на Северуса. — «Ни в чём», говорите? Поправьте меня, если я ошибаюсь, мистер Уизли, но мне показалось, я только что слышал, как вы в значительно унизительных фразах оскорбляли другого ученика. Его голос практически сочился ядом, и Уизли поспешно отступил назад, в толпу студентов позади него. — Вам сослужит хорошую службу, мистер Уизли, умение следить за тем, что срывается с вашего языка. Нашли ли вы время познакомиться поближе с учениками, которых вы унижаете? Нашли ли вы время, чтобы выяснить, почему они такие, какие есть? Нашли ли вы время подумать о том, что не все в этой школе происходят из любящих семей, с любящими родителями? Нет? Тогда я предлагаю вам подумать об этом, мистер Уизли, потому что в следующий раз, когда я услышу от вас что-нибудь подобное тому, что вы только что сказали мистеру Поттеру, вы не просто получите наказание. Ваша мать будет обо всём проинформирована, а как я слышал, она прекрасно умеет выражать свою ярость… Угроза сработала, как и предполагалось, и Уизли быстро извинился, прежде чем исчезнуть в толпе. — На что вы все смотрите? Ваши занятия начнутся через минуту, и те, кто зайдёт в класс после меня, поймут, что последствия этого будут серьёзными. Студенты моментально разбежались в разные стороны. — Ну же, Поттер, если я не ошибаюсь, у тебя сейчас окно? Да? Хорошо, тогда спускайся в наши комнаты и прочитай следующую главу в своей книге по Зельям. Я поговорю с тобой сегодня вечером. С этими словами Северус развернулся и прошествовал в свой класс. Он надеялся, что кто-то из учеников опоздает, поскольку ему очень хотелось оторвать кому–нибудь голову, предпочтительно Уизли, но в данный момент он согласился бы на любого студента-идиота.***
Мысли о жестокости того, через что прошёл Поттер, всегда присутствовали на задворках сознания Северуса, но они поблекли после первого месяца их совместной жизни. Увидев испуганное выражение лица Поттера, когда он наклонился, чтобы взять подарки Северуса для него, и обнаружив на некоторых из них своё имя, мужчина вновь вспомнил всё это. Где-то в глубине души он знал, что при том образе жизни, которым жил Поттер, он наверняка не получал никаких подарков в предыдущие годы, будь то что-то на день рождения или Рождество. Однако знать это и видеть результат своими глазами было совершенно различными вещами. Поттер просто стоял на том же месте и пялился на подарки, как будто они могли либо укусить его, либо исчезнуть в любой момент. — Мастер? Северус сосредоточил свое внимание на Поттере, когда услышал вопрос в его голосе. — Иди сюда, Поттер. Мальчик нерешительно сел на сиденье рядом с Северусом. — За последние несколько месяцев у нас было много бесед. Ты пришёл к пониманию того, что есть трижды в день — это нормально, более того, от тебя это и ожидается. То же самое относится и ко сну в кровати. Всплыло много других вещей, и я горжусь тем, как хорошо ты с ними справился. Я могу догадаться, что когда ты жил со своим предыдущим Мастером, — Северус выплюнул эти слова и почувствовал прилив воодушевления, когда Поттер даже не моргнул, — твой кузен получал множество подарков на свой день рождения или Рождество? — Да, Мастер. — Так вот, именно таков обычай для людей, которые заботятся друг о друге, для друзей, семей, знакомых и всех, кто хочет, дарить подарки тем, кому желает. Полагаю, что верхний подарок оставил здесь для тебя директор. Ещё один там от профессора Макгонагалл, а также от некоторых твоих одноклассников. Поттер посмотрел на него — не совсем в глаза, но, по крайней мере, он поднял взгляд от пола. — Это для меня? — Да, Поттер, некоторые из них для тебя. — Можешь подать мне тот, на котором указано моё имя и сразу взять другой с твоим именем. Тогда мы будем открывать их одновременно. Поттер быстро встал и склонился перед рождественской ёлкой — если Минерва когда-нибудь узнает, что у него в комнатах есть рождественская ёлка, он никогда этого не переживёт! В его руки был вложен подарок, и он посмотрел на то место, где сидел Поттер — на пол — и вертел подарок снова и снова, как будто не знал, с чего начать. Северус осознал, что он вероятно действительно не знал, как это сделать. — Если хочешь, можешь просто порвать бумагу, используя ногти. Потому что на то, чтобы аккуратно отклеить весь скотч, уйдёт целая вечность. Поттер сделал, как ему посоветовали, и вскоре стал гордым обладателем мантии-невидимки. Северус позже напомнит себе придушить Альбуса. — А что это, Мастер? — Это мантия-невидимка. Встань и оберни её вокруг себя. Хорошо, теперь посмотри вниз. — Ах! Куда делось моё тело? Оно теперь в одном из ваших зелий, как вы всегда грозитесь классу? Северус ухмыльнулся Поттеру, прежде чем объяснить использование мантии-невидимки. Полчаса и несколько разорванных упаковок спустя Северус наблюдал с лёгкой улыбкой, которую он отказывался признавать, как Поттер примерял куртку, которую он получил от Минервы, и пробовал конфеты от «Берти Боттс», которые он получил от кого-то из своих одноклассников. Ситуация, в которой Поттер оказался со своими одноклассниками, неприятно напомнила ему о его собственных школьных днях. У Поттера было всего несколько друзей, поскольку большинство учеников по-прежнему считали его любимчиком преподавателя. Но разве мальчишка был виноват в том, что он действительно прилежно учился, в то время как все остальные бездельничали и праздно проводили своё время? Последний подарок был от самого Северуса. Поттер застенчиво улыбнулся ему, теребя дневник в своих руках. Северусу было трудно придумать что-нибудь, что могло помочь в продуктивности, что он мог бы подарить мальчику. Дневник был идеален в том смысле, что он мог помочь Поттеру выразить себя, даже если это было только для него самого. Северус также потребовал, чтобы он смог прочитать написанное Поттером, если почувствует в том необходимость. Мальчишка, конечно, немедленно согласился, и Северус тихо зарычал от быстрого согласия. Он скоро поработает над этим!***
Северус не желал признавать, что узел, завязавшийся в животе был не от несварения желудка. Инцидент на Хэллоуин всплыл у него в голове, и он проклял себя за то, что не вникнул глубже в ситуацию. Поскольку Поттер занимал большую часть его свободного времени, у Северуса было мало времени, чтобы сосредоточиться на чём-либо другом. Теперь, когда он примчался в Больничное крыло после вызова Альбуса, он представлял себе худшее. Поттер не вернулся в их комнаты этим вечером, и, учитывая, что было одиннадцать вечера, Северус, как и следовало ожидать, был в настоящий момент в ярости. Войдя в лазарет и увидев Поттера, бледного, но живого, Северус почувствовал такое облегчение, что держался за дверную ручку определённо дольше необходимого. — Ах, Северус, я рад, что ты смог добраться сюда так быстро. Похоже, что присутствующий здесь мистер Поттер был втянут в настоящее приключение кое-какими другими учениками. У меня не было возможности расспросить самого мистера Поттера, но мисс Грейнджер сказала мне, что мистер Уизли решил, что единственный способ для мистера Поттера показать, что он на самом деле не «преподавательский любимчик» или, как она выразилась, не «неженка» — это следовать за ними на тайное приключение. Как эти двое выяснили, где или что такое «Философский камень», до сих пор остаётся загадкой, но они взяли с собой мистера Поттера, чтобы выяснить, кому был нужен камень. Северус зарычал, услышав, что это снова Уизли подверг его подопечного опасности и уже придумывал, как отомстить, когда директор продолжил. — Похоже, у них сложилось впечатление, что это вы охотились за камнем, даже после долгих заверений мистера Поттера в том, что вы не «злобный мерзавец». Северус фыркнул на это и не смог удержаться от мысли, что студенты были довольно жалкими, раз ни разу не придумали лучшего оскорбления, чем «злобный мерзавец» или «сальноволосый ублюдок». — Излишне говорить, что они преодолели все препятствия, которые мы воздвигли на их пути, и в конце концов мистер Поттер был единственным, кто увидел в зеркале нечто достойное упоминания. Мистер Уизли, очевидно, видел себя старостой и капитаном по квиддичу. Мисс Грейнджер видела себя в бесконечном коридоре, заполненном рядами книг. В то время как мистер Поттер видел себя с камнем. Похоже, что Волдеморт всё это время находился на затылке профессора Квиррела, так что Волдеморту не составило труда извлечь информацию из разума мистера Поттера. Когда Квиррелу приказали забрать камень у Поттера, он должен был прикоснуться к мистеру Поттеру, и это, как оказалось, стало его ошибкой. По словам мисс Грейнджер, он просто превратился в пепел прямо у них на глазах. История была настолько притянута за уши, что на самом деле могла оказаться правдой. Северус повернулся лицом к своему подопечному и поклялся себе, что научит мальчика окклюменции, даже если это будет последнее, что он сделает. — Спасибо, что проинформировали меня, директор. Сейчас я отведу мистера Поттера в свои покои, и мы увидимся с вами завтра на Заключительном пиру. Глаза Дамблдора блеснули, когда он увидел, как суровый профессор Зелий наклонился, чтобы бережно поднять Гарри и выйти из крыла с максимально возможной осторожностью. Альбус ещё раз поблагодарил Мерлина за то, что тот подарил им Гарри Поттера, потому что кто бы ещё смог так повлиять на Северуса?