Психоз

Алиса Я сидела на мягкой траве, смотря на гладкую, словно зеркало, поверхность озера. Тёплый весенний ветерок приятно остудил лицо, развивая мои изрядно отросшие за последнее время рыжие волосы. Всё вокруг уже довольно давно окончательно проснулось после долгой зимы дышало свежестью и жизнью. Уже два года прошло с тех пор, как я потеряла Тревора, а Сэмми уехал лечиться. Я помирилась со Сьюзи, подружилась с Олив. Вроде бы, всё в моей жизни наладилось. С Лумисом я виделась всего один раз, когда он только вернулся домой, я вместе с Дани и Сью его встретила. Он совсем изменился. Уже не походил на того монстра, каким я видела его в последний раз. Но и на прежнего себя он уже не походил. «Когда-нибудь я смогу снова с ним общаться… Но это наступит не сейчас. Я сказала ему, что простила его за Тревора, но… Я вряд ли буду относиться к нему так же, как прежде! Но это не так важно, ведь он всё равно никогда не узнает об этом.» подумала я, прикрыв глаза. Про Хайди я так никому и не рассказала, а о том, что сотворил Сэмми никто так и не узнал. И о том, кто убил Дика и Дэвида той же ночью… По правде говоря, это было даже странно. У сына Фредди не хватило бы времени убить ещё и их и скрыть все улики, если он, конечно, не какой-то до невозможности быстрый сверхчеловек вроде Ртути, в чём я сомневаюсь! У меня были некоторые теории о том, кто мог перерезать глотку Барнсу и задушить его друга верёвкой, но я не стала их проверять. Я дала себе обещание больше никогда не влезать в неприятности и истории, связанные с убийствами, ведь… Я всё ещё винила себя. Кто бы что ни говорил, кто бы не пытался мне помочь, я всё равно считала, что Тревор сейчас мёртв лишь из-за меня. После выписки из больницы я долгое время ломала голову над тем, как всё сложилось бы, поступи я иначе. Это буквально убивало меня изнутри довольно долгое время. До тех самых пор, пока я наконец, не без помощи Дани и Олив, не смирилась с тем, что уже ничего не исправить. Удивительно, но мы с шатенкой оказались очень даже похожи! Всегда были. Настолько похожи, что даже невзлюбили друг друга с первого взгляда. Пусть и не во всём, но мы с ней часто вели себя плюс минус одинаково в плюс минус одинаковых ситуациях. Даже странно, будто мы два клона… Ситуация, произошедшая той осенью, заставила меня выучить один из самых жестоких жизненных уроков, оставив болезненную, небрежно зашитую брешь в моём сердце… – Я не считаю, что было правильно забирать у меня Тревора. Он был хорошим человеком, он заслуживал жизни, вселенная! – прошептала я, подняв голову и уставившись в необъятный простор голубого неба. – Будь уверена, я не повторю более прошлых ошибок! И никто больше не умрёт из-за какой-нибудь моей глупости… Сэмми Я держал сигару в руке, наблюдая за тем, как дым медленно улетает в раскрытое окно. Я знал, ещё чуть-чуть, и её придётся потушить… Мисс Хейзер уже несколько раз приходила ругаться из-за дыма с тех пор, как я начал курить. И я не хотел идти с ней на конфликт, да и вообще хоть как-то взаимодействовать… После того, как капельницы меня вылечили я начал ощущать и осознавать всё вокруг совсем по-другому. Не могу точно описать это… Будто пелена спала с глаз. Я стал ещё более апатичным, и гораздо менее общительным. Колледж пришлось бросить из-за длительного лечения и по итогу я как был работником кафе, так им и остался, только теперь был не уборщиком, а кассиром. Не так уж плохо, если не считать того, что у меня было бы гораздо больше возможностей окончи я колледж… «Ну, всё же лучше, чем оставаться больным на всю голову ублюдком со смещёнными и искажёнными понятиями слов любовь и сестрёнка…» подумал я, потушив сигарету. Сьюзи, Дани, Элисон и Алиса не перестали дружить и общаться со мной. Но всё равно что-то в их отношении ко мне изменилось. Я видел это, но не испытывал какого-либо недовольства по этому поводу. Никто так просто не примет тот факт, что его приятель оказался серийным убийцей. И далеко не каждый человек сможет продолжить дружить после этого. С Эшли тоже всё было хорошо. Она переехала в другой штат, нашла себе классного парня, но не смотря, на это поддерживала со мной связь, и мы иногда созванивались. Я был искренне рад за девушку, но временами всё ещё скучал по ней. «Кто знает, как бы у нас всё сложилось, не будь я больным…» Я подумал об этом уже, наверное, сотый раз за последний год. «Впрочем, наверное, это просто моя судьба, оставаться одиноким…» Встав, я подошёл к раковине и выбросил сигарету в мусорное ведро под ней. Наверное, мне не стоило курить. Наверное, надо будет попытаться бросить… «Когда-нибудь…» мысленно закончил я, посмотрев на окутанную сумерками улицу за окном. Весна была в самом разгаре, яблони цвели, а трава была зелёной, как никогда… Мне нравится наблюдать за улицей вечером. Смотреть на прохожих. Одиночек, парочек, кого-то, кто идет с детьми, с собаками… «Бедняга Ларри умер до того, как я вернулся из психбольницы. Давненько у меня животных не было… Хорошо бы мне завести собаку… правда придётся рано вставать, чтобы её выгуливать, да и деньги на корм и прививки тратить! Ещё один мотив перестать курить, кстати.» Мои размышления о том, стоит ли собака того, чтобы я прекратил курить, или может вообще лучше завести кошку, прервал звук дверного звонка. Я развернулся и медленно, словно выползающий из своего логова громадный удав, поплёлся к прихожей. Оказавшись возле двери, я прикинул, что, если в дверь не стучат, значит это не Мисс Хейзер, что уже хорошо, а также то, что я суетился довольно продолжительное время и второго звонка не поступило, а значит это не родители Сьюзен! «Скорее всего это сама Сьюзи, Дани, или Стив.» подумал я, отпирая дверь. «Возможно, конечно и Роберт, но он скорее всего уже начал бы звать меня по имени и требовать, чтобы я открыл скорее!» Однако стоявшая за дверью девушка лет шестнадцати не была мне знакома. Бледная, очень высокая, я дал бы ей метр семьдесят пять, заметно тощая, прямые, блестящие тёмно-коричневые волосы стрижены под короткое каре и аккуратно убраны назад чёрными заколками. Глаза большие, чёрные, в ушах чёрный пирсинг индустриал, ногти крашены в чёрный, мешковатый свитшот и капроновые колготки тоже чёрные. Я бы даже решил, что она гот, если бы не клетчатая бело-коричневая юбка, едва доходящая ей до колен, белые кеды, разрисованные разноцветными маркерами и её тонкие губы, которые не были покрашены чёрной помадой. – Эм… привет, я могу чем-то тебе помочь? – спросил я, постаравшись улыбнуться. Она кивнула. – Возможно. – её голос был низким и при этом довольно тихим. Порывшись в своей чёрно-белой сумке, она достала какой-то документ и, показав его мне, произнесла: – Моё имя Сильвия. Сильвия Лумис.