«жестокость непокорных дней:
тебя пугает дикость их;
бессилие твоих очей
развяжет руки тел чужих.»
Автор
***
— Твою мать, я не знал, что чёртовы руки могут расти из задницы, — Генри со злобой выхватил «кольт» из трясущихся от напряжения конечностей Виктора. Он выпрямил руки и не глядя выстрелил. Реджи чуть не вывернуло, а Патрик лишь ухмыльнулся. — Мда, папаша твой стреляет лучше. — Иди нахуй, гомик, — прошедшая в нескольких миллиметрах от черепушки валяющегося в полуобморочном состоянии кота пуля, по всей видимости, очень сильно ранила самооценку Генри. — Твой спермотоксикоз всех нас сгубит. — Виктор указал на аккуратное отверстие в металлическом листе, служившем заплаткой на заборе четы Бауэрсов. — Ты тоже иди нахуй, ваши чириканья о том, как бы присунуть той рыжеволосой шавке меня реально затрахали, поэтому и промазал. Реджи расхохотался, походя к приятелю. Никто не хотел озвучивать вертевшуюся на языке мысль, но преследовала она всех одинаково: страх, который они умудрились нагнать на большинство жительниц Дерри действительно крайне сильно мешал в удовлетворении естественных биологических потребностей, поэтому выбор возможных вариантов таял. Если раньше подойти к какой-нибудь девчушке и предложить перепихнуться было делом пяти минут, то теперь выбранная цель либо начинала трястись от страха, либо изображала глухонемую и старалась аккуратно ускользнуть под наиглупейший предлогом. Несомненно виной всему был сам Бауэрс. Кто ещё мог бы догадаться избивать и душить своих пассий во время секса до полу-смерти, оставляя лепестки синяков, а потом невозмутимо спрашивать о следующем разе у заливающийся слезами жертвы? Свою вину Генри, кончено, не признавал, сваливая всё на отсутствие желания сопротивляться, и вообще «У них, видимо, нет инстинкта самосохранения, раз сами в кровать прыгают». — Да ладно тебе, — Виктор хрустнул суставами пальцев, — можем смотаться в Бангор, тут пол сотни ехать то. Зайдем в «Дикие крылья», подцепим компанию красоток и прекрасный вечер нам обеспечен! Хиггинс мечтательно улыбнулся, а Патрик лишь злобно сплюнул на землю: — С твоей уродливой мордой и нашими сбережениями нам только в «Черную аллею», да и то, только к утру, когда все «красотки» нажрутся в мясо. — Очень милые размышления, у тебя есть вариант по-лучше? — Крисc злобно оскалился из-за плеча Бауерса. Второй, явно повторно оскорбившись, добавил: — Чем тебя это то не устраивает, аристократ ебаный? — В этом ахуительно гениальном плане есть одна ма-а-аленькая загвоздка, — он мерзко ухмыльнулся, заставляя Генри проглотить уже возникшие во рту колкости, — ты, — он указал на Бауерса. Тот непонимающе выгнул бровь. Можно было почувствовать кожей, как внутри его черепной коробки старательно пытается сложиться логическая цепочка, объясняющая данное утверждение. — Если бы ты после своих похождений не заставлял всяких блядей плакаться родителям в юбки и просить их идти в участок с заявлением об изнасиловании, избиении с особой жестокостью и чем там ещё приходят к твоему папаше, то мы могли бы хоть сейчас двинуться в путь. Но почему-то я уверен, что отмазать тебя в другом городе уже не получится, а своим предпочтениям ты не изменишь. Слышать это, несомненно, было очень и очень неприятно. По неведомой причине, Генри даже был уверен, что его пристрастия известны лишь ему, да и его отцу, от которого пусть и частенько прилетало по ухо, но результата такого рода «воспитание» не имело абсолютно никакого, да уже и почти не пугало. Он неуверенно моргнул, Рыгало и Виктор также поутихли, беря себя в руки. Патрик, улыбавшийся до ушей и победно скрещивающий руки, словно только что продемонстрировал чистейший тотал клиренс, в такие моменты внушал им иррациональное чувство собственной авторитетности и синдром засунутых в задницы языков. — Что ты, в таком случае, предлагаешь делать, Пати? — аккуратно спросил Виктор, словно выползая из-за спины Генри. — Не думаю, что с первого взгляда на моё предложение вы будете в восторге, но я попрошу вас сделать невозможное: подумать. Он многозначительно посмотрел на Бауэрса, буквально заставляя встретиться того с ним взглядом. — Я прекрасно знаю о всех ваших вкусах, малыши, — троица, выглядевшая как нашкодившие котята синхронно дёрнулась, — поэтому у меня есть предложение, которое удовлетворит каждого. То, как вы двое, дрочите на эту блядушную Марш, думаю, и так всем понятно. Я лишь хочу снять сливки, а вам всем достанется самое желанное. — Твою мать, да скажи уже! — не выдержал Рыгало. — Неудачники. Поняв, что желаемого результата это слово не возымело, он раздраженно вздохнул, закатив глаза, и продолжил: — Если втереться к ним в доверие, и усыпить внимание самого зоркого, — он хихикнул, — то ты, бедолага, получишь свою возможность пободаться, а вам, дорогие Чанг и Энг Банкеры, достанется та сучка. — Но девчонка там только одна и она явно не представляет из себя то, что я хочу, — заныл словно маленький ребенок Генри. — Не строй из себя хуй пойми кого, Бауэрс, тебе лишь бы доминировать, а уж над кем — тебе насрать. Лицо Генри в считанные секунды стало похоже не спелый томат, а глаза налились злостью. Он вскочил и молниеносно оказался рядом с Хокстеттером, схватив того за грудки. — Какого хера ты себе позволяешь, педик? Хочешь и меня замазать этим говном? Ты, я надеюсь, не забыл, что с моста поцелуев в свободное плавание не отправился лишь потому, что пообещал не упоминать о своих вкусах и не навязывать их. Лицо Патрика снова напоминало каменную маску отрешенности и незиатересованности. Виктор и Реджи переминались с ноги на ногу не находя в себе сил встать на чью либо сторону. — Скажи мне, а почему ты так реагируешь? — Холодно спросил Хокстеттер. — Как так я реагирую? Как ещё я должен реагировать? — Бауэрс вскипел окончательно, словно стараясь вытрясти из Патрика всю душу он мотал того из стороны в сторону, задыхаясь от ярости. — Разве я предложил тебе кого-то трахать? Губы Бауэрса искривились в постинсультной улыбке, а Крисс и Хаггинс тихо прыснули. — Вот и договорились, дружище, уже это, как и всё, касательно реализации придуманного, ты можешь оставить мне.***
Гудок за гудком, за тревожной минутой наступает ещё более тревожная. Какой-то звук в пустой пластмассовой коробочке и Билл надеется, что вот вот его ушей тот приятный голос, что согревает его теплом каждый раз, как он слышит его. Возможно голос будет немного сонным, она, должно быть, очень поздно легла, раз проснулась только сейчас. Сейчас она спросит о том, что случилось, а потом звонко рассмеётся, рассказав, что засиделась до поздно за книгой. И всё будет хорошо, и останется только чёртов Ричи со своими чёртовыми проблемами, но в остальном всё однозначно будет хорошо. Но надежды Билла разбились так же остро, как неприятный голос резанул по барабанным перепонкам из трубки. — Алло. — З-з-здравствуйте, я-я з-з-звоню Б-б-беверл-ли М-марш-ш, — Денбро испугался. Лишь через несколько секунд его сознание посетила мысль о том, что сейчас он разговаривает с отцом Бев, о котором она неоднократно упоминала. — И чё ты хочешь? — М-м-можно е-её к т-т-телеф-фону? — А может ты сначала скажешь мне, где она? Сердце Билла пропустило удар. — В-в каком с-с… — В прямом, блять, смысле, думаешь, что я не знаю что именно с тобой она шатается теперь? Тобой и вашей кучкой пиздюков, и чё-то я не припомню, что бы кроме неё там были ещё девочки. Ничё не хочешь мне сказать? — Я-я… — Билл очень старался успокоиться, к горлу, как назло, подкатил комок, проглотить который было невозможно, — я-я н-не з-з-… — Зато я знаю, пиздюк, что именно из-за тебя она не вернулась домой. И тебе ещё хватает наглости звонить и спрашивать, где она. Совсем ах… Ноги Денбро подкосились, он осел на пол, дрёрнув за собой телефон, который неприятно хрустнув упал на пол. В мозгу нестерпимо пульсировало. Трезвая, на сколько это было возможно, сторона сознания просто умоляла придти в себя, постараться успокоиться и пойти домой. Эдди не было рядом: телефон дома у Ричи зазвонил аккурат в тот момент, когда они хотели уходить. Каспбрак помчался моментально, уже из-за двери крикнув, что позвонит как только узнает, что там выяснил Бен про Тозиера. Трясущимися руками Билл поставил на место стационарную установку и поплелся к двери, не заметив извивающийся в последней конвульсии провод, что вырвался из неё. Он поплёлся к выходу проклиная внутри тот день, когда появился на свет.***
Эдди бросил велосипед и понесся сквозь ветки, больно бьющие по телу вниз, на пустошь. Его простенький «Тайфун» легко мог бы посоревноваться с Билловским «Сильвером» по опасности вождения сейчас, так как мчался он однозначно с той же скоростью: лишь чудом не сбив половину пешеходов в Дерри и самостоятельно не оказавшись раздавленным под автомобильными колесами на перекрестках. Запыхавшись, он рухнул на землю перед Беном, который лишь с соболезнованием взглянул на парня. Стэн выискивал глазами что-то в стороне истоков Кендускинга. Нервозность и беспокойство, присутствующие в его душе выдавало лишь беспрестанное покусывание нижней губы. — Говори, — просипел Эдди, вытягиваясь, чтобы впустить в легкие больше воздуха. — Он уехал. — Ответил вместо Бена Урис. «Уехал с Патриком» услужливо подсказало подсознание. Каспбрак снова вскочил на ноги, недоуменно переводя взгляд с одного на другого. — Куда он уехал? С кем? — Куда-то по Центральной, а потом поехал по шоссе Харриса. Я никак не мог уснуть и слышал, как чёртова Жар-птица Хаггинса носилась туда-сюда пол ночи. — Мешки под глазами Билла давали понять, что тот явно не врёт. — А откуда ты знаешь, куда они поехали? — Эдди пытался соединить преподнесенную информацию в голове в единое целое. — С утра, примерно через час как солнце поднимается, я медитирую на веранде. Знаешь, трудно не заметить проезжающую мимо тебя машину, когда солнечные блики от неё вырезают тебе глаза. Можешь объяснить что происходит? Каспбрак быстро пересказал то же, что часом ранее слышал Билл. — Ричи сидел на переднем, когда я видел их. Трудно не узнать его чертовы волосы. — Стэн снова отвернулся, принявшись с новой силой терзать губы. В этот раз доставалось уже и верхней. — Я тоже сначала подумал, что мне показалось, но знаешь, лично мне тяжело поверить в то, что он спал, а потом, ну, пошёл гулять. Обычно пол-часа телефонной трели невозможно игнорировать. Гудки-то проходили. Эдди передёрнуло. Лишь на секунду он задумался о том, что могло бы случиться с Ричи за все то время, что прошло с момента их с Патриком отъезда. В области сердца неприятно кольнуло. Осознание, что прогулка, как и эта странная поездка были надиктованы желаниями самого Тозиера просто выворачивала, поэтому он поспешил откинуть её. — Нам нужно поехать туда! — Выдал он. — Однозначно нужно, я не спорю, но, для начала, я позвонил бы копам. — Бен скрестил на груди руки. Солнце поспешило скрыться за тучами, появившимися, как показалось, за долю секунды. — Что, прости, сделать — Эдди взвизгнул от возмущения, — мы и так просрали часа четыре, Стэн мог бы сделать это и раньше, сейчас уже точно поздно! — Эдди, — вкрадчиво начал Урис, — мы не можем просто взять и поехать. Что если они не одни там? Глаза Эдди округлились, желание действовать вежливо уступило свое главенствующее место в его голове ужасу. — Твою мать… — уже тихо выдохнул Каспбрак. Где-то далеко ударил гром. Они молча поднялись вверх по склону к своим велосипедам. До публичной библиотеки, рядом с которой находилась ближайшая телефонная будка, было рукой подать. Пока они крутили педали из головы Эдди не выходила озвученная Стэном фраза. Не одни. Неужели он сам захотел сесть в машину. Неужели он сам захотел прогуляться с Хокстеттером перед сном. Неужели он сам хотел видеть его в качестве своего друга. Видеть не только его, но и всю эту шайку. Сам. Хотел. Этого. Периферийным зрением Эдди увидел блеснувшую где-то на западе молнию. Бьющий по ушам раскат грома последовал незамедлительно, заставляя просто бросить велосипеды на газон. Ребята забились втроем в телефонную будку, скрываясь от первых капель, робко падающих на землю. Двигаться внутри было очень проблематично из-за Бэна, который хоть и втягивал живот, но кардинально ситуацию этим действием не менял. Когда пятнадцать центов были брошены в требовательную щелку, номер набран, а прокуренный голос из трубки сообщил, что полиция штата Мэн, города Дерри слушает их, все трое резко поняли, что даже примерно не знают, что собираются сказать. — Эм, здравствуйте… — Стэн красноречиво посмотрел на друзей. — Что у вас случилось? Дождь забарабанил по кабинке, нагоняя на ребят ещё большую долю паники. — Я… — Урис ещё раз взглянул на мотающих головами друзей, выдохнул и продолжил, — я…как бы сказать, мне кажется, что я столкнулся с очень странным происшествием. — Не томи, малец, просто расскажи, что с тобой стряслось. — Дружеский тон, с которым офицер обращался к нему придал духу. — Ну знаете, мне кажется, что я столкнулся людьми, связанными с наркотиками. Бен с силой ударил затылком по стеклянной вставке, а Эдди нервно хихикнул. Стэнли не глядя ткнул его локтем, вынуждая замолчать. — Это серьезное заявление, парень, попытайся описать поподробнее. — А.Эм, в школе нам рассказывали о их вреде и рассказывали, как примерно выглядят люди, которые их употребляют, ну знаете, как двигаются, что говорят. Вот. Просто сегодня у меня под окнами всю ночь носилась одна машина. Знаете, она петляла по дороге и чудом не снесла фонарный столб, да, в общем, а потом, ну, она уехала, а когда появилась в следующий раз, это уже с утра, знаете, часов в семь было, то направилась в сторону зоны для пикников. — Откуда ты знаешь, куда она поехала? — Я живу на пересечении шоссе Харриса и Центральной улицы и смотрел из окна. Я, наверное, позвонил бы раньше, но я чего-то боялся, извините. — Хорошо, как тебя зовут и можешь ли ты описать вид и цвет машины? Может быть ты помнишь номера? — Да, конечно, меня зовут… — Урис поморщился, вспоминая подходящее имя, чтобы оно совпало с указанным им примерным адресом, если коп решит проверить, — Меня зовут Энди Делессепс, номера я, к сожалению, не помню, но это был красивейший белый бьюик. Знаете, я думаю, что они где-то там их хранят, ну, наркотики, мои друзья рассказывали, что тоже видели, как такая же машина ездила в том направлении где-то неделю назад. — Хорошо, малец, как кончится дождь мы прокатимся к названному тобой месту и посмотрим, может что-то получится найти. — Спасибо вам большое! До свидания! Он быстро повесил трубку на место и горделиво посмотрел на своих слушателей. — Теперь я меньше доверяю тебе, Стэнли, — улыбнулся Бен. — Это просто катастрофа. Теперь все точно потеряно, — взвыл Эдди. — Да почему? — Стэн вопросительно посмотрел на друга. — Ты перепутал время, саму машину да и впридачу цвет. Они ничего не найдут, ты видимо лишился ума, когда решил, что в Дерри кто-то разъезжает на бьюиках! — Эд, я открою тебе секрет, что если бы сказал то, что ты хотел бы услышать, над нами бы посмеялись и бросили бы трубку. Жар-птица принадлежит Реджи, а он — лучший друг Генри. Никто не стал бы переходить дорогу Бауэрсу, кури они траву хоть на главной площади. — Может ты и прав. Я просто помешался и постепенно схожу с ума, прости, — Эдди неловко пожал плечами. — Ребят, ни на что не намекаю, но у меня постепенно начинают деформироваться органы… Они выкатились из кабинки. Прохлада приятно окутала их после её душноты. Лило как из ведра, поэтому промокла троица почти моментально. Яркой вспышкой по небу разлилась молния и в этот момент, словно её фантом, из-за угла выкатил понтиак. Струйки дождевой воды, обтекающие машину, делали обзор более замутненным, но не заметить копну черных волос, облокотившуюся на боковое стекло, и, по всей видимости, спящую, не получилось ни у кого. Через несколько секунд лишь удаляющийся синий кузов мог подтвердить увиденное. — Блять, — вырвалось изо рта Эдди, — я пас, ребята. Он раздраженно дернул на себя велосипед, и поехал, соскальзывая с мокрой сидушки. Стэн и Бен лишь с сожалением смотрели ему в след. Злоба, смешивающаяся с обидой просто переполняли Эдди. Мысли о том, что с Ричи могло что-то случиться выветрились так же быстро, как туманящий голову зной с приходом ливня. Ни капли сожаления не осталось внутри Каспбрака. «Ношусь как проклятый, боюсь чего-то, ну конечно.» Он продолжал накручивать себя всё сильнее. Это однозначно была ревность, признать уже явное появление которой Эдди сейчас просто не позволяла гордость. Ему казалось, что если он разрешит себе сейчас растрогаться и поехать к Ричи, дожидаясь, пока Патрик, а он не сомневался, что именно Патрик был за рулем, уедет, то потеряет последние капли уважения к себе. «Если ему это так нравится, то пусть и дальше катается с ним, пусть и дальше наслаждается жизнью, мне все равно.» Эдди повторял одно и то же, яростно крутя педали. «Надеюсь, что ты счастлив, Ричи-Ебучий-Тозиер».