Брак по расчёту: Пока смерть не разлучит нас

       Несколько часов, проведённых на свежем воздухе за изучением различных садов и тропинок, были как раз тем, что нужно Нанами, и к тому времени, когда они с Томоэ ушли, она почувствовала себя намного лучше. В итоге они не стали переходить в мир людей, отдав предпочтение уединению и тишине. Не доходя до моста, ведущего обратно в Такамагахару, Нанами решила исполнить свою мечту — поцеловать его под цветущей сакурой, и потащила его на небольшую поляну с цветущими деревьями, где они могли остаться наедине.        Вокруг, как снег на ветру, порхали нежно-белые лепестки, ложась между травинками, создавая беспорядочные узоры, словно плюшевый ковёр, приглашающий присесть. Словно в сказке, подумала Нанами, и в груди у неё зародилось радостное возбуждение. Подняв глаза на Томоэ, она увидела, как ветер треплет длинные пряди его волос, которые он свободной рукой зачёсывает назад.        Она смотрела на него слишком долго, и он застыл, переведя взгляд на неё. Но она не ответила на его немой вопрос. Усмехнувшись, она взяла его за руку и потащила к месту под деревом, где плавно колыхались полевые цветы. Там она первой опустилась на землю и снова потянула его за руку.        — Давай посидим несколько минут, — сказала она. — Здесь слишком красиво.        Несмотря на то, что Томоэ собирался показать ей Такамагахару, в конце концов, это был её день, и она могла распоряжаться им по своему усмотрению, поэтому он кивнул и сел рядом с ней. — Здесь чудесно, — признал он.        Нанами вздохнула и взяла его за руку, наслаждаясь его теплом и гладкостью кожи. Сначала она хотела прижаться к нему, но потом оглядела все цветы — и ей пришла в голову неожиданная мысль. Её хихиканье вызвало у него хмыканье и наклон головы, но она не обратила на это внимания. Осторожно она отломила стебель одного цветка, затем второго. Он не сводил с неё глаз, пока она старательно сплетала их вместе, а затем добавила третий.        Какое-то время он наблюдал за тем, как она продолжает собирать цветы с милой улыбкой на лице. Затем, приподняв бровь, он спросил: — Ты собираешься собрать их все?        Она одарила его лукавой улыбкой. — Нет.        — Тогда что же ты делаешь? Наверняка они завянут до того, как мы вернёмся домой, — сказал он, сделав категоричный вид. На это Нанами покачала головой. Всегда такой серьёзный, подумала она.        — Увидишь, — она сорвала ещё один цветок и перевязала длинный стебель между другими.        Обычно она более многословна, подумал он, постукивая коготком по губам. Но безмятежная улыбка на её лице и мечтательный, полуприкрытый взгляд заставили его замолчать. Она счастлива, так какое это имеет значение?        Прошло несколько минут молчания, в течение которых Нанами сплетала цветы, смешивая белые бутоны с несколькими миниатюрными жёлтыми, которые она нашла. Закончив, она закрепила концы и с улыбкой посмотрела на своё творение. Посмотрев на Томоэ, она встала на колени и, склонившись над ним, одела цветочную корону ему на голову, осторожно сдвинув его уши, чтобы просунуть их через головной убор.        Широко раскрытые, растерянные глаза Томоэ стоили того, и она снова хихикнула, когда он моргнул, явно не зная, как реагировать.        — Прости, — произнесла она, её щёки разгорелись, а взгляд устремился в сторону. — Я ничего не могла с собой поделать. Я подумала, что это будет мило, — так оно и оказалось, подумала она, внутренне повизгивая.        Будучи всё ещё озадаченным, он поднял руку и коснулся кончиками пальцев цветов в своих волосах. Он ничего не понимал, но что угодно могло стоить того, чтобы снова увидеть её беззаботную улыбку. — Не стоит извиняться… — начал он, но тут она придвинулась ближе, опустившись на колени. — Будь осторожна, а то испачкаешь своё кимоно.        Не обращая внимания на его сухой тон, Нанами провела пальцами по длинным серебристым прядям его волос, перекидывая их ему на плечо. Губы Томоэ приоткрылись, но он едва успел задать вопрос «Что ты делаешь», как она разделила пряди и начала заплетать их в косу. Краем глаза она заметила, что его лицо стало розовым.        Она приостановила своё занятие. — Что? Тебе это неприятно?        Отводя глаза, поднося руку ко рту и наполовину прячась, он пробормотал: — Ты запутаешь мои волосы…        — Не запутаю! — она надулась, затем продолжила плести ему косу. — Тебе неловко?        — Не то чтобы, — пробормотал он в свою ладонь. — Это просто странно.        — Почему?        Потому что Томоэ был опасным ёкаем. А она украшала его, как принцессу. Хотя он и не возражал, но опасался, что она может воспринять это замечание неправильно, поэтому изменил своё толкование. — Потому что со мной никто так не обращался.        — Просто позволь мне, — настаивала она, тихо улыбаясь. Его глаза наконец-то встретились с её глазами. — Я всё уберу, прежде чем мы уедем.        Когда он кивнул, она поцеловала его в кончик носа и молча закончила заплетать ему волосы. У неё не нашлось ничего, чтобы завязать косичку, и она оставила так, как было. Затем, усмехнувшись, она достала свой телефон. — Я должна сохранить это навсегда, — она ожидала, что он станет протестовать, но он только посмотрел на неё, слегка нахмурив брови, и в его выражении было что-то ошеломлённое. Она сделала несколько снимков, затем усмехнулась и показала ему. — Видишь? Просто прелесть!        Взяв её телефон, он посмотрел на экран и покраснел. Так вот каким она его видела? То, как она его запечатлела, пробудило что-то хрупкое в его натуре. Он никогда раньше не видел себя таким. Он выглядел таким безобидным, послушным, даже… красивым. Именно это последнее слово, пришедшее ему в голову, вызвало у него смешок, и он прикрыл рот рукой, не желая обидеть её.        Но плечи всё равно дрогнули, и он не удержался — рассмеялся.        — Что смешного? — пожаловалась она, выхватывая у него телефон. — Мужчины тоже могут быть милыми!        Между небольшими смешками он ответил: — Я знаю, — он поднял на неё весёлый взгляд. Поддразнивая, он добавил: — Если бы ты была более наблюдательной, то заметила бы, что у меня нет никаких проблем с тем, чтобы быть милым, как ты говоришь.        Она наблюдала за тем, как он тихонько смеётся в ладонь, в его чертах появилось что-то очень светлое. Увидев его таким, она растопила своё сердце, ещё больше влюбилась в него и не смогла сдержать смеха. — Наверное, да, — призналась она, думая о причудливых кимоно и хаори, которые он часто носил.        Когда их смех утих, она обняла его за шею, ответив на его улыбку. Затем, наклонившись, прижалась к нему. Она закрыла глаза и почувствовала, как его тёплые губы коснулись уголка её рта.        — Можно я тебя поцелую? — тихо произнёс он, поглаживая её по щеке тыльной стороной пальцев.        Поскольку они были одни, она кивнула. — Как ты думаешь, зачем я привела тебя сюда? — это вызвало у него ухмылку, но он ничего не предпринял. Тогда она подтолкнула его. — Ты можешь целовать меня столько, сколько захочешь.        — Это довольно опасное предложение, — он усмехнулся и прикоснулся губами к ее губам. Нежно касаясь их, он сказал: — Я просто могу целовать тебя до конца дня.        На это Нанами рассмеялась и снова прижалась к его губам. — Ты так говоришь, как будто это что-то плохое, — поддразнила она, усмехаясь и касаясь его носа своим. — Я не против.        — Мм, правда, сейчас? — он скользнул губами по её губам, обхватив руками её талию.        — Да, — она хмыкнула, закрыла глаза и нежно поцеловала его, её сердце заколотилось как бешеное. Прошло несколько секунд блаженного наслаждения, и она отстранилась от него, ощущая, как на её устах задерживается ощущение. — Я имею в виду, что здесь очень романтично, разве нет? — открыв глаза, она увидела, что он пристально смотрит на неё, отчего её дыхание перехватило.        — Да, — Томоэ провёл носом по её щеке до подбородка, где поцеловал её, а затем провёл губами вдоль него, скользя одной рукой вверх и вниз по её позвоночнику. — Ты по-прежнему считаешь меня неромантичным?        — Думаю, нет… — она наклонила голову, одна рука скользнула к его волосам, пальцы погрузились в пряди.        Усмешка покинула его. — Думаешь, нет?        — Не обижайся! — она не могла не рассмеяться, глядя на возмущение на его лице: бровь вздёрнулась, рот приоткрылся, обнажив один клык. — Ты только что начал открываться мне. Откуда мне знать?        Он надулся, его лицо покраснело. — Полагаю, это правда, — пробормотал он.        — Не беспокойся об этом, — она погладила его по волосам. — Я просто счастлива, что мы можем проводить время вместе, — она наклонила голову и прижалась губами к его губам, а одна рука скользнула по его плечу на грудь.        На мгновение они обменялись несколькими короткими поцелуями, каждый раз лишь слегка отстраняясь друг от друга, чтобы сделать вдох, прежде чем снова поцеловаться. Мы не любовались так уже несколько недель, подумала она, поглаживая его по груди. Было даже приятно целоваться с ним — если это было именно так — без всяких ожиданий продолжения, хотя она и сомневалась, не слишком ли сильно это на него повлияет. Поэтому после очередного нежного поцелуя она отстранилась и, задыхаясь от его губ, погладила его по волосам.        — Эй, эм… — по её лицу расползлась улыбка, щёки потеплели. Он хмыкнул. — Я не дразню тебя?        — Что? — его удивление быстро сменилось раздражением, и он нахмурил брови. — Тот, кто научил тебя этому, был дураком. Я уже говорил тебе, что простой контакт может и не быть чем-то большим, — он слегка коснулся коротких волос, обрамляющих её лицо, и заправил прядь за ухо. — Иногда приятно наслаждаться тем, что есть. Не стоит торопиться.        По правде говоря, Томоэ не считал, что приставать к ней было бы самым мудрым решением, даже если бы и захотел. Сейчас он был спокоен, наслаждаясь её лаской и тем, как она его обнимает. Хоть он и сидел время от времени с Тануко на улице, но никогда не испытывал ничего подобного. По крайней мере, ничего подобного он не мог вспомнить. Ни с одной из его прошлых любовниц отношения не были такими серьёзными, такими глубокими. И он начал думать, что, возможно, и с прошлой возлюбленной у него никогда не было таких моментов.        Закрыв глаза, он медленно поцеловал её в область между носом и верхней губой, предпочитая ласковый контакт, чтобы она поняла, что ничего другого и не предполагалось. Поскольку она ничего не сказала, а лишь провела рукой по его плечу, продолжая гладить его волосы, он спросил. — Ты ведь понимаешь?        Нанами подумала про себя — Томоэ такой спокойный и нежный, такой заботливый, такой милый. Забавно было думать, что бога чувственности можно так обуздать. Ну, разве что в Белый день, подумала она с крохотной улыбкой.        — Да, я понимаю, — наконец ответила она. Закрыв глаза, Нанами уткнулась в него носом. — Я рада, что ты такой, какой есть. Это просто забавно, потому что я не думала, что парни могут быть такими романтичными или… ну, знаешь. Не назойливыми во всяких там вещах.        — Всяких, — пробормотал он.        Открыв глаза, она увидела, что его узкие зрачки смотрят на неё, и рассмеялась. — Ах, да, я забыла, что тебе это не нравится, — она чмокнула его в кончик носа. Несмотря на то, что говорить так прямо было по-прежнему непривычно для неё, получилось достаточно легко. — Я имела в виду, что ты не назойлив в сексе. И я благодарна тебе за такое уважение.        Она уже говорила ему об этом, но это всё равно вызвало у него кривую улыбку, и веки частично сомкнулись. — Ну, конечно. Разве это не естественный способ обращения с тем, кто тебе дорог? К тому же… — тут он фыркнул. — У тебя был опыт общения только с незрелыми мальчиками. Когда кто-то зрелый относится к тебе по-другому.        — Например, ты? — она усмехнулась. — Ты называешь себя зрелым?        Тут его лицо стало розовым, уши опустились. Как только они коснулись цветочной короны, он сознательно поднял их, не желая портить её тяжёлую работу. — Так, я живу уже очень долго!        — Я знаю, — сказала Нанами с более мягкой улыбкой, целуя уголок его рта. — Ты зрелый, — она прислонилась лбом к его лбу и обвила руками его шею. Затем она прикоснулась губами к его губам в лёгком поцелуе. — Забудь об этом. Ты ведь хотел поцеловать меня, верно?        — Гм, да, — его лицо по-прежнему было тёплым, но он всё равно сократил расстояние между ними.        На этот раз он раздвинул губы, приглашая её просунуть язык в рот. Тело девушки на мгновение замерло под его пальцами, но затем её мышцы расслабились, и кончик языка скользнул по его нижней губе. Но дальше она не пошла. Он хмыкнул и прервал поцелуй.        — Тебе это не нравится?        — Нравится, — Нанами медленно погладила его по затылку.        — Тогда поцелуй меня, — Томоэ снова наклонился к ней, вновь приоткрыв рот.        Она встретила его на полпути и, наконец, просунула язык в его рот. Казалось, что такое действие должно быть сексуальным, но то, как он ответил на её поцелуй, было не более чем лаской. Удовлетворённо вздохнув, она закрыла глаза и провела пальцами по его волосам, немного распуская косу. Почувствовав сильное желание запустить пальцы в его волосы, она провела рукой по косе, пока не нашла концы, а затем проворно начала расчёсывать пальцами его волосы. Какие они шелковистые, подумала она, добираясь до макушки.        Томоэ, томно целуя её, провёл рукой вверх и вниз по позвоночнику, не позволяя себе касаться эрогенных зон. Она прошла через слишком многое. И он не хотел, чтобы всё это превратилось в то, чем не должно было быть. Это было непросто, когда он был богом секса, когда бывало так, что он не мог ничего поделать с тем, как его действия влияли на других. В прошлом это случалось много раз, даже в тех случаях, когда он этого не хотел, когда ему приходилось отвергать ухаживания партнёра. При воспоминании о том, как его постоянно лапали, его уши дёрнулись назад. По крайней мере, Нанами вела себя уважительно.        Томоэ переключил своё внимание на их поцелуй, решив жить моментом, скользя языком по её губам, когда они раскрылись настолько, что их дыхание играло на губах друг друга, а лица находились так близко, что он мог чувствовать жар её румянца. Он открыл глаза, чтобы посмотреть на неё, и увидел её ответный взгляд, вызвавший у него едва слышный смешок. Вместо того чтобы говорить, он позволил своему языку проникнуть дальше в её рот, углубляя поцелуй, а одна его рука переместилась на плечо и поддержала его. Ему стало немного теплее внутри от этого прикосновения, он грелся в этом успокаивающем ощущении, всё его тело расслабилось. Сегодняшний день был хорош для нас обоих, решил он. Давненько он не чувствовал себя так спокойно.        Прижимаясь ближе, Нанами целовала его с таким же пылом, её сердце билось сильнее, чувства переполняли её грудь. Он так хорошо целуется, подумала она. Но дело было не только в этом. Страсть, которой он её одаривал, заставляла её чувствовать себя более уверенной в их отношениях. Вздохнув, она провела пальцами по его длинным волосам, осторожно и медленно. Он был так нежен с ней. И она любила его всё больше и больше.        Сдерживать слова было слишком трудно, и она отстранилась, жарко задышала ему в губы, грудь вздымалась от нахлынувших эмоций. — Я не могу не сказать этого, — прошептала она. — Я люблю тебя.        Она уже говорила это сегодня, подумал он. Но это было в тот момент, когда он посчитал это легкомысленным, почти небрежным. Каждый раз, когда он слышал эти слова, они задевали что-то в глубине его груди, заставляя замирать. Он не знал, как реагировать. И он боялся, что если это будет повторяться достаточно часто, то он причинит ей боль.        Автоматически он потянулся кончиками пальцев к её сердцу, как будто желая удержать его. Он остановился в тот момент, когда проходил мимо её ключицы, понимая, что собирается сделать. Вместо того чтобы извиниться, он переместил руку к её шее, поглаживая её. — С тобой всё в порядке? Когда ты говоришь мне это?        — Что ты имеешь в виду? — обычно он был так откровенен, но сейчас говорил загадками.        Это на меня не похоже, подумал он, его сердце забилось быстрее, а тело покрылось мурашками. — Я не знаю, что ты чувствуешь, когда говоришь мне такие вещи… — он не успел спросить, не больно ли ей от этого, как она вмешалась.        — Как будто я разрываюсь, — сказала она с нежной улыбкой, опустив глаза. — Я не могу сдержать свои чувства. Я просто хочу, чтобы ты чувствовал, что тебя любят и ценят. Я хочу, чтобы ты знал, как я к тебе отношусь, — она провела носом по его щеке. — Ты не думаешь, что кто-то может испытывать к тебе такие чувства, поэтому я хочу сказать тебе это столько раз, сколько потребуется, чтобы ты поверил, что тебя можно любить.        И снова его уши дёрнулись назад. — Я не знаю, что ответить, — наконец пробормотал он.        — Тебе и не нужно ничего говорить, — Нанами провела рукой по его щеке, наслаждаясь теплом его кожи.        Он весь покраснел, подумала она и хихикнула. — Просто прими это.        Томоэ кивнул. Хорошо, что она решила поцеловать его снова, потому что он был в растерянности. Но это утешило его, дало уверенность в том, что с ней действительно всё в порядке. Он наконец решил, что всё же даст ей сказать об этом. Пусть говорит, сколько хочет. И если она хочет говорить ему об этом утром, днём и ночью, то это её выбор.        Не желая больше думать об этом, он прижал её к себе и крепко поцеловал. Лепестки дождём осыпались вокруг них, падая на её волосы, и он подумал, что никогда прежде она не была так прекрасна.