Закон Цахик

Наконец, Тоновари с Джейком и Нейтири вернулись в поселение. Он инструктировал народ на случай атаки небесных людей, что занимало много времени, поэтому они пропадали у других племен с утра до вечера. На берегу их встретила Ронал. Вождь тут же подошёл к ней и даже не успел ничего сказать, когда она начала говорить: — Пока вас не было, чуть не случилось страшное. Идите за мной. Салли переглянулись между собой, но пошли за женщиной. Она привела их к своему дому и завела внутрь. — Что случилось, Ронал? — спросил меткаина. Такое поведение жены очень настораживало его. — Цумэй хотел насильно установить связь с Кири, — ответила цахик. В этот момент Нейтири дернулась, будто захотев выбежать. Джейк сжал руки в кулаки и спросил: — Как Кири? Что с ней? Где он? — Ваша дочь дома. Она успела сбежать. А его побил Аонунг. Сейчас он на краю деревни под охраной. Сын ждет вас, чтобы решить, что с ним делать. Тоновари вскочил с места. Глаза его наполнились ужасом и презрением. — Нужно идти. Нельзя это так оставить, — он схватил копье и вышел на улицу. За ним последовала жена. Салли выбежали вслед за ними. — Наши дети должны присутствовать? — спросила Нейтири, жадно глотая воздух. Ей страшно было представить то, что могло случиться с ее дочерью. — Да, — ответил Тоновари и крикнул, — Ротхо! Через минуту ко взрослым прибежал парнишка. — Я здесь, слушаю. — Позови детей Салли туда, где сейчас Цумэй и как можно скорее, — скомандовал он. На’ви оседлали илу и поплыли ло нужного места, а Ротхо побежал до дома Салли. Оказавшись около него, он постучал, и из окна высунулся Ло’ак. Он удивлённо глянул на друга, а потом сказал: — Брат, ты чего тут забыл? — Оло’эктана велел позвать вас на край деревни. Там ваши родители.Цумэя будут судить, — рассказал парень, — Нужно двигаться в темпе. — Понял, — оматикайа кивнул, — Нетейам, Кири, нужно к краю поселения, будет суд! Брат и сестра тут же оживились. Нетейам надел повязку с оружием, а Кири взяла накидку цахик, и ребята выбежали на улицу. Ло’ак и Ротхо сели на своих илу. Нетейам оседлал животное, а девушка приземлилась сзади, обнимая брата рукой за торс. Тот одной рукой держался за существо, а другую положил на руки сестры. Он чувствовал, что ей страшно. Они плыли так быстро, как только могли. Стоило им добраться до берега, как в поле зрения показались родители и семья вождя. Нейтири, увидев своих детей, тут же направилась к ним. Кири вышла на песок, и мать тут же обняла ее. По щекам катились слезы. — Девочка моя, с тобой все хорошо? — она бегло ее осмотрела. — Да, мам. Я в порядке… Рядом с женщиной тут же показался отец. Он прикоснулся лицу дочери, смотря ей в глаза. — Кири, этот подонок ответит за своё, поверь. Прости, что мы не были рядом… — Джейк прижал дочку к себе. — Пап, всё нормально. У вас много дел, вы не виноваты. Никто не виноват… Семья двинулась к вождю. Мужчина грозно расхаживал вокруг преступника, сжимая в руке копье. Казалось, он вот-вот кинет его в кого-то. Цахик стояла рядом и иногда шипела. Эта женщина была страшна в гневе. Пусть ее отношения с ученицей были холодны, но дать в обиду подругу детей и молодую цахик она не имела права. — Как ты мог?! — выкрикнул Тоновари, — Мужчина ты или кто, в конце-концов?! — Ослушаться запрета, нагло лезть к девушке после отказа. Какая любовь, ты бредишь, — Ронал зашипела. Аонунг находился чуть поодаль от родителей. Охрана закрыла ему путь по просьбе отца, потому что тот был готов убить Цумэя на месте. — Я огорчён, что в моём племени находятся такие ужасные на’ви! Как можно вести себя, подобно дикарям? Как можно пасть так низко?! — он сильнее сжал копье. — Эйва отвернулась от тебя, раз ты пошел на такое. Позор до конца дней! — женщина вновь начала шипеть. Это была ее особенность, когда она прибывала в гневе, — С тобой нужно совершить то, что будет равносильно твоему поступку! — Наш сын лишил тебя цахейлу, но этого недостаточно, — он нагнулся к Цумэю и прошептал, — А хочешь, я выпущу её отца и её братьев сюда? Может, лучше мать? Она хороший лучник. Преступник тут же замотал головой, но вождь продолжал давить: — А давай я лучше выпущу сюда Аонунга? Он в полной мере воздаст тебе то, что ты натворил. В глазах парня отразился страх. Если охрана отпустит этого громилу, то он труп. — Я предлагаю выпустить семью Салли сюда. Пусть они разберутся с ним, — произнесла Ронал. — Джейк, что ты скажешь на это? Торук Макто помолчал, но вскоре заговорил: — Если парни хотят ему навалять за сестру и подругу, то пусть. Но я хочу, чтобы он страдал. Его бы в заточение, да на медленное съедение зверям. — Ущелье тулкунов. Там есть пещера. В этом месте обитают хищные птицы, — сказала женщина, — Я согласна с ним. Но перед этим нужно показать его народу и рассказать о содеянном. Пусть стыд будет сопровождать его до самой смерти. — Решено: тебя побьют, покажут народу, а после повешают в пещеру, где тебя съедят хищники, — твердо произнесл вождь, — Дети Салли, вы можете выйти сюда. Аонунга отпустите, — сказал он, и охрана сразу отступила. Будущий Оло’эктан выскочил и с ходу ударил кулаком по лицу нахала. Следующий удар нанес Ротхо. Да, парень тоже мстил за подругу. Кири долго не смогла смотреть на это месиво и вышла к океану. Присев на песок, она спрятала голову в коленях. Но ее одиночество длилось не долго — чья-то рука опустилась ей на плечо. Оматикайа выкинула голову и увидела Цирею. Девушка с грустным лицом присела рядом и обняла подругу. — Я так счастлива, что ты в порядке… Мне было страшно за тебя. А когда брат ушел из дома за ним… — Он действительно отрезал ему цахейлу? — Да. Аонунг жесток с теми, кто жесток с его близкими. Сегодня им движили гнев, ярость и отчаяние. Он боялся, что случилось страшное. Ты дорога ему, и он будет за тебя горой, как и Ротхо с братьями. И я буду с тобой. — Спасибо вам. Вы тоже близкие для меня. Я безумно вас ценю… Когда месиво закончилось, то Цумэя связали и оставили под охраной до завтрашнего утра, когда народ узнает о случившемся. Семья вождя и Салли вышли на улицу, где заметили своих дочерей вместе. Девушки тут же встали и подошли к ним. — Пора домой, — сказал Джейк и приобнял дочку за плечи. Ло’ак и Цирея сели вместе на илу. Нетейам решил плыть с Ротхо. Аонунг плыл с Кири. Всю дорогу девушка прижималась к его большой спине. С ним было очень спокойно, можно было отпустить свои волнения. Меткаина же понимал, что в словах они не нуждались. Уже на берегу они распрощались, и вождь с семьёй ушли к себе домой. Старший заходить не спешил — он сел на песок и уставился на воду. Ронал тронула мужа за руку и без слов объяснила, что сыну нужна его поддержка. Мужчина кивнул и направился к парню. — Сильно напугался? — вдруг спросил он, усаживаясь рядом. Будущий Оло’эктан удивленно оглянулся и посмотрел на отца. Он кивнул и сказал: — Очень. Я бы не пережил, если бы она вынашивала его ребёнка. Ей слишком рано. Да и это зверство. — Ты так переживал за неё. Давно любишь? — Давно, — нехотя произнес он. — А почему не признаешься? Боишься? — Мне кажется, что она заслуживает кого-то получше. Цирея тоже спрашивала у меня это. Из-за меня она постоянно рискует жизнью. Ей нужен тот, кто защитит ее, а не я. Меня даже не было рядом. Какой я вождь, если не могу защитить даже одного на’ви? — парень закрыл глаза. — Вождь учится каждый день, сынок. И народ каждый день помогает ему. Кто-то жертвует собой ради того, чтобы он научился управлять. Таков путь каждого. Даже мой, — Тоновари обнял сына за плечи, — Я знаю, как тяжело быть сильным и когда ты ни с кем не можешь поделиться проблемами. У тебя это от меня. Но я в первую очередь твой отец. И я поддержу тебя. — Я уже не уверен, что я справлюсь. У того же Ло’ака силы воли больше, чем у меня. Может, пусть он и Цирея будут вождями… — Ты не должен сравнивать себя с кем-то, потому что никто не похож на тебя. У него одна ситуация, у тебя совсем другая. — Торук Макто ведь силен, значит и дети его тоже сильны. — Торук Макто тоже прошел немало, когда становился вождем. Полегло много оматикайа ради победы и того, чтобы он учился вести за собой. Его детям тоже нелегко, поверь. Им также тяжело, как тебе, но им нужно быть показать, что они справляются. Вы, дети, все одинаковы. Мы, как отцы, это видим. — Прям все? — Ну, почти. Вас отличает только ваш пол. Отцам с девочками труднее справиться. Но вот мать. Для нее все дети одинаковы. Это та, которая поймет и дочь, и сына. — Даже наша мама? — Даже наша, сын, — ответил он, — Когда я был молод, то тоже боялся, что твоя мать будет вынашивать ребёнка от другого мужчины. Но я смог добиться, чтобы нас обручили. Я знаю тот страх, когда боишься, что твоя любимая будет вынашивать не твоего ребёнка. Это больно. — Ты правда боялся этого? — Да. За твоей мамой в то время бегал один настойчивый парень. И когда она гуляла, то я просто оказался рядом и увел ее за риф. Она долго воротила нос, но я уговорил ее. Там я признался в своих чувствах и узнал, что она должна была с ним обручиться. Я не стал медлить и уже дома заявил отцу, что выбрал себе женщину. Он был против, но я сказал, что буду за нее бороться. И он сдался. Через некоторое время мы поженились, а потом родился ты, а потом и Цирея. — Очень «романтично». — Когда я узнал про то, что она почти обручена, то понял, что еще шаг, и я ее потерял. Он должна была родить от этого парня. Он был из хорошей семьи охотников, и ему требовалась хорошая женщина. А семья вашей мамы славилась хорошими целителями. У них должны были быть хорошие дети, но я помешал этому. Признаться, она и не жалеет, как и я. — Тот парень — отец Мергель? — Да. Я увёл у него твою маму прямо из-под носа. Как он злился, — рассмеялся Оло’эктан, — Но я был упертый и свое отдавать не хотел. Потом он встретил другую, они поженились. — Ты же явно не просто так рассказ мне это, да? — Да. Я к тому, что если ты чем-то дорожишь, то оберегай это как можешь. Ты справляешься, мальчик, мы видим это. Но сегодня была проверка от Эйвы: действительно ли ты любишь ее дочь. Ты справился, защитил и отомстил. Если вы решитесь быть вместе, то мы не будем против. — Я думаю, что она не примет мой союз с Кири. Она из другого племени, мы совсем разный. Мне кажется, что она хотела бы видеть моей женщиной другую. — Давай я поговорю с ней. Уверен, что она поймёт. — Ты действительно можешь? — Конечно. Аонунг посмотрел на отца, а тот просто улыбнулся. — Кири сама решит, достоин ты ее или нет. Твоя задача хотя бы признаться. Просто действуй и ничего не бойся, потому что мы рядом, — Тоновари вдруг обнял сына. Этот разговор дался Аонунгу тяжело. Он привык скрывать свои переживания. Поддержка отца дала своё, и парень ощутил, что он не один. Папа рядом и он его поддержит. Из глаз потекли слёзы. — Спасибо… Мужчина обнял сына крепче. Сейчас он действительно понял, что Аонунг еще ребёнок, пусть ему и двадцать. Непосильная ноша лежала на его плечах с детства, а он нёс ее всю жизнь. Он понял, что совсем не поддерживал ребёнка, потому что сын так умело научился скрывать эмоции. По щеке мужчины тоже скатилась слеза. Из окна дома за ними наблюдала Ронал. Она сидела в комнате, а на ее коленях лежала голова спящей дочки. Цирея сильно переживала за подругу брата, поэтому перенервничала и начала плакать. Женщина сидела и успокаивала ее. Дочке тоже было тяжело: потрясения и события валятся на неё, а она всех поддерживает, старается развеселить. «Дети одинаковы… Оказывается, сколько бы им ни было лет, им всегда нужно плечо родителей, потому что всю жизнь они малы…»