Моря и травы

            - Ты продолжаешь мухлевать? – почти не размыкая губ говорит Нейтири, но Джейк понимает, что тем самым она пытается скрыть улыбку, пока оглядывала его стёсанную до крови кожу. Нетейам и Ло’ак, чья очередь была готовить, переглядывались и посмеивались, в чисто юношеском убеждении, что отец этого не замечает. Джейк поставил в голове пометку, что надо будет наградить обоих подзатыльниками, а жене ответил следующее:       - Море было неспокойно, тсурак артачился. Пару раз только с ремнём и удержался.       - Икран бы так не поступил.       - К счастью – с высоты его полёта падать дольше, чем в море, - улыбается Джейк, а у самого хвост чуть не трясётся от понимания, что он на ооооочень тонкому льду – Нейтири начинает закипать.       - Когда ты уже возьмёшь себе тсурака или илу, ма? – подстава приходит для Джейка откуда не ждали, от Нетейама. И угомониться тот и не думал, продолжая. - Жду не дождусь, когда у меня будет тсурак.       - Ага, - поддакивает младший.       - А куда икрана денешь?       - Каяйлан и так с остальными не скучает, - пожал плечами Нетейам. Ему тоже было тяжело от того, что они отдаляются, но почти всё время уходит на обучение в воде, он летает только по ночам с мамой. Днём икраны разлетаются на охоту, и где они её посреди рифов ведут, знает одна лишь Нейтири. – Мы бы могли охотиться вместе.       - Охоться вместе со мной на икране, как раньше.       - Нейтири… - переманивает на себя её внимание Джейк, перестав, глядя Нетейаму в глаза, одними губами перечислять все виды казней, которым он его подвергнет.       - Попросил меня покинуть лес – я это сделала, попросил жить на воде – я это сделала, но не проси меня снова терять икрана, - её хвост угрожающе размахивает из стороны в сторону. Её раздражало здесь всё: запах, звуки, местный ветер и обряды, и даже еда. Раньше она любила речную рыбу, которую приносил Джейк с Нетейамом, теперь же она ненавидела склизкую чешую и вкус в целом. Здесь даже нормальных личинок было не найти! И фрукты все новые.       Как раз один из них Тук уплетала сейчас за обе щеки, стаскивая с разделочной доски старшего брата. Нетейам поругивал её, и при этом второй рукой по голове же и гладил. Ло’ак расколол последнюю раковину и кинул слизкое содержимое в котёл. Моллюски и близко не стояли рядом с личинками! Личинок даже привереда Жейк хвалил за протеин. За годы в лесу он много о всяких понятиях небесных земель распинался, в привязке к его новой жизни и просто как истории. Тут же он ничего не рассказывал, ничего ни с чем не сравнивал. Такое молчание уже говорило многое об этом месте.       И наоборот здесь всё: кругом синее, а люди – почти зелёные       - Не ссорьтесь, - подаёт голос притихшая доселе Кири.       - Мы не ссоримся, - в унисон отвечают родители. Пока Ло’ак вылавливал из солёной, кипящей воды комочки, Нейтири встала за сумкой с мазями. Найдя нужную, она смазывает руку мужа. Джейк пытается положить голову ей на плечо, но та раздраженно его лягнула.       - Как бы отцу и голову чем смазывать не пришлось, - тихо шепчет Ло’ак.       - Я всё слышу!       Нейтири против своей воли прыснула со смеху, и тут же прижала пальцы к губам.       - Я и это слышал, - тут же веселеет Джейк.       - Говори, говори и слова твоего сына сбудутся, - максимально холодно говорит и смотрит на него Нейтири, но муж её уже чует, что буря миновала, и потому он снова спешит упереться лбом о её плечо. Нейтири скалится. И Джейк шипит в ответ. Тогда Нейтири шипит ещё громче.       - Может, мы пройдём где-то прогуляемся и оставим вас наедине? – со смехом выпаливает Кири до того, как Нетейам успевает дёрнуть её за хвост.       - Серьёзно, может, обзаведётесь отдельным шатром, а мы тут спокойно жить будем, - машет рукой куда-то вдаль Ло’ак. Нетейам закатил глаза к потолку. Как там отец раньше говорил «Ну всё, собирайте манатки в интернат»? Похоже, сегодня все, кроме разве что Тук, пойдут ночевать на мостик с сёдлами.       - Вы либо тут всё разнесете, либо загадите так, что под грузом мусора всё пойдёт на дно, - указывает пальцем в натянутую кожу, служащую полом. Нейтири же грустно так вздохнула, понимая некую прелесть этой несбыточной задумки.       Ло’ак, который сам же это предложил, уставился на мать с удивлением и обидой, брат с сестрой в коем веке были солидарны. А вот Джейк под таким вздохом даже был готов пересмотреть свой вердикт, переменившись в лице. Сама же Нейтири, задумавшись, не сразу заметила, что и как вся семья на неё уставилась.       - Что?       Что тут было так же, как и в лесу – небо. Оно всё же одно и общее для всех. Перед затмением под закрученными облаками всё горело оранжевым и красным, словно сам турук взял мир под своё крыло, а внизу пролегали зелёно-голубые полосы. Для этих цветов Ло’ак принёс новое слово от местных - «аквамарин». Нейтири устраивало и старое.       И охота старая её тоже устраивала. Надо было лишь решить вопрос с тем, как добычу достать – подстрелить что-то в воде с воздуха не проблема, проблема потом это отобрать у морской пучины.       Веревка не то, она мешала и соскальзывала с древка. Потому пока муж снова «стал студентом», возясь с воздуховодными, Нейтири распотрошила его вещи, найдя трос. И цеплялся он как-то хитромудро и накрепко, сойдёт.       На миг она замерла, прижимая тяжёлый моток к груди. Потом дотронулась до уха, где был передатчик. Могла ли та юная девушка, отправляясь более пятнадцати лет назад на охоту и патрулирование в лес подумать, что будет использовать металл и прочие уловки небесных людей так легко и вольно? Из Ма’Жейка не выветрился дух небесных до конца, так ещё какая-то его часть осела ней и детях.       Нельзя сказать, что до возвращения демонов, они жили как нормальные, не касаясь ничего кроме камней и дерева, и лишь дети не могли удержаться от посещений жилищ учёных. Нет. Жейк всегда боялся «второго раунда», но другие нави упирались обучению в стрельбе, не хотели касаться оружия, потому дальше, чем Нейтири муж не рассказывал идею о том, чтоб возродить некоторые комплексы в Адских Вратах и начать производить запас боеприпасов. «Да уж, сожжете на костре как язычника», - Нейтири до сих пор не понимала, что смешного находил муж в этой фразе и почему называл самой большой иронией, что могла бы случиться.       Но вот небесные прилетели, и Оматикайя обучились быстро, многие ещё помнили первый бой и что было на кону, потому тут уже не упирались. И имея доступ к оружию врага, Жейк первым делом уничтожил те самые комплексы во Вратах, чтоб враг не воплотил в жизнь его же идею.       Глядя на это, Нейтири понимала, почему Эйва его выбрала. Не выбор просто особенного и смелого сердца. Он знал врага так, как ни один нави, как бы не пострадавший от столкновения, не узнал бы, и в отличие от мягкоруких учёных, он был воином, который мог знания положить на дело. Потому-то Нейтири носила холодный металл передатчика на себе, не возражала, что муж использует человеческое оружие, а не лук и закрывала глаза на то, что дети соприкасаются с его покинутым миром – Эйва сделала этот выбор, решив что Джейк знает, что делает.       Но менее бестолковым порой Нейтири его всё равно не находила.       Вооружившись, она спешит к икрану, но демонстративно замедляется, поняв, что Ронал за ней наблюдает. Звеня ракушками, цахик немного подаётся вперёд, рассматривая пришелицу, не понимая, куда на ночь глядя она идёт с охотничьим луком. Нейтири же, гордо держа голову на длинной, объятой яркими перьями шее, шла, игнорируя встречные удивлённые взгляды.       Когда Жейк пришёл к ним, он всё старался потрогать, понюхать и высмотреть. Ох, её бедный, одинокий Жейк, его старый мир не назвать было домом, ни близких, ни племени, ему действительно не было что терять и он действительно родился тут снова. Если вообще не впервые.       Для него всё было испытанием, но впереди была награда. Здесь же…Безысходность. Только отрываясь от земли, отдаляясь от песка, она чувствовала себя лучше.       Небо одно и общее для всех, оно везде одинаковое.       Нейтири пролетает над селением, и видит как совсем мелкие дети, радостно визжа, бегут вслед за стремительной тенью. Ладно, дети тоже везде одинаковые.       Нейтири, как всегда, чуть снижается, дразня их, и те смеются ещё громче. Жейково слово – «чирипиздики».       Наконец селение остаётся вдалеке, прежде чем свернуть за мыс, она видит и мужа, всё ещё объезжающего тсурака и чад, резвящихся в воде. Нейтири видит, что море принимает их с каждым днём всё охотнее, и дух леса в них будет слабеть. Ей больно от этого, и вместе с тем радостно, что они не будут чужаками. В этом они все пошли в отца, они приспосабливаемые. А может это просто гибкая душа молодости, её пытливость. Нейтири же упряма, её держат корни, такие же сильные и мощные, как у Дерева Дома. Вода стекает по листьям и уходит в почву, в самую сильную грозу вода не подмывает корни, не размягчает дерево, не живёт в его жилах больше, чем надо самому дереву.       Нейтири приземляется на высокие скалы посреди моря, похожие на торчавшие с глубины растопыренные пальцы. Нормальные пальцы – в количестве четырёх штук. Следующий по пятам икраны оседают на оставшихся трёх. Икран будет летать с одним охотником всю его жизнь, но ничего не мешает ему охотиться и со стаей, а осёдлый ли её предводитель или нет, уже не имело значения.       Огненный диск растягивает в тонкий золотой волосок и тает. Небо темнеет за одно моргание, и нет под ним листвы, чтоб через какое-то время засиять всеми цветами. Сейчас низ горизонта был тёмно-багровым, как застывшая, взявшаяся корочкой кровь. Серо-синее небо выше обзавелось чёрными, острыми тучами, за которыми ещё что-то слабо еле-еле светлело, но и то оно всё бледнело и бледнело.       Нейтири всматривалась острым, ночным зрением в спокойные, тёмные воды. Это была странная охота, на ней не спугнёшь никого лишним вздохом. Потому Нейтири начинает напевать, сидя в ожидании, а заодно успокаивания икрана. Грустная песня разливается по воздуху, сливаясь с хлюпаньем волн.       И тут появившееся блуждающее свечение под водой прерывает песнь и вызывает кривую усмешку.       - Пошла! – даёт сигнал она Эрерэ, и та клином несётся вниз, её сосёстры и собратья кидаются вслед. Нейтири целится и стреляет, серебристый трос спиралью разматывается от седла. Наконечники двух стрел вонзаются в цель, и тогда охотница направляется вверх. Стоило подстреленной акуле немного показаться из воды, как остальные икраны сцапали её.       Одна из скал, самая низкая, была заодно и самой широкой, на неё как раз и кинули тушу. Нейтири спрыгивает и быстро добивает рыбину, благодаря её и Эйву. И сразу же идёт за второй, как только вытащила стрелы. Во второй раз всё прошло так же гладко и быстро.       Первая туша безраздельно ушла икранам, вторая делится – треть им и остальное семейству. Острые зубы рвут «мясо» и кости, что не разрезали они, то отсекает нож Нейтири. Оставив их пировать (Грейс говорила, что эти летуны произошли от рыб), она взваливает свою добычу на Эрерэ и летит домо…к поселению, на «базу».       Ещё половину этой туши надо будет оставить за пределами деревни, чтоб Эрерэ могла нормально поесть – сородичи ей явно ничего не оставят.       - Я спрашиваю, кто рылся в моих вещах, и решил, что его спасут, потому даже не удосужился замять следы, а, Ло’ак?! – устраивал разнос тем временем Джейк, собрав весь выводок.       - Я чего сразу?! Хоть раз его заподозрить не хочешь, не?! – тычет обличающее в сторону старшего тот. – Чего ему допроса с пристрастием не устраиваешь?!       - Я бы убрался, - с кристаллическим спокойствием подаёт голос Нетейам.       - Хорошо, ладно, ну так есть ещё Кири! Тук!       - Ну, спасибо, - прогибается назад старшая из сестёр. Младшая же показывает язык, глядя снизу вверх, будучи единственной, кто сейчас сидела на полу, а не по струнке смирно стояла. Их отец, зло махая хвостом, выхаживал взад вперёд вдоль шеренги. Кири же продолжила, - Я целый день в воде, я и близко к дому не подхожу, и…. И зачем мне этот трос? Что я из него, браслет плести буду?       - Ну вот, остаётся Тук, она целый день непонятно где. Игралась, а теперь не признаётся.       - Не правда, неправда, неправда! – прыгает младшая.       - О, то есть ты ещё и ты не знаешь, где целый день твоя сестра?! Ты за ней следить должен! – наконец усаживается Джейк, но легче детям не становится.       - Я?! У нас Нетейам старший, он же идеальный, следы заметает…       - Он следит за тобой с Кири, а вы вдвоём за Тук!       - Ну вот, если мы следим за Тук, пока Нетейам следит за нами, то выходит что Нетейам следит и за Тук. Мы вычёркиваемся, это как сокращение в дробях…, - начал на пальцах показывает Ло’ак.       - Дробях? Значит, когда Норм тебе их объяснять пытался, ты со слезами убегал в лес, а тут сразу все правила вспом... – договорить Джейк не успевает – прямо перед его носом бухается кусок акулы. – Ёб…       Сверху Нейтири ещё и смотанный кольцами трос швыряет:       - Искал.       Джейк переводит взгляд от жены до добычи и обратно, и так раза три, с перерывом на то, чтоб глянуть и на реакцию детей.       - Ты охотилась?!       - Ты логичен, - обнимает четвёрней голову брата Нетейам, и первым пристраивается рядом с матерью, севшей на своё привычное место. – Как ты с икрана смогла её подстрелить?       Дети окружили её кольцом, вышло безразборное плетение рук, ног и хвостов. Джейку же пришлось тушу разделывать, навострив ухо, чтоб слушать рассказ. Теперь Нетейам рвался на охоту с матерью, оттачивая отцовский навык стрельбы стрелами по рыбинам. Нейтири поступила верно, Джейк и сам понимал, что отдалился от своего икрана, прежде чем на нём полетит, будет с ним дня три мириться. Надо бы немного акульего мяса придержать для него.       Убираться после погрома жены тоже Джейку пришлось, к слову.       Но главное, что Нейтири повеселела, пробудилась, рассказывала, как присматривала место, смотрела за поведение хищников, знала, что к ночи морские твари сами выходят на охоту.       - Ты предводительница икранов! – восхищённо кричит Тук, поднимая руки с сжатыми кулачками.       - Тук-турук! – смеётся Нетейам, поднимая сестру и усаживая на плечи. Остальные дети и Нейтири смеются, и Джейку впервые за долгое время снова спокойно и хорошо.       Поселение уже собиралось мирно сопело, когда Джейк и пришедший ему на выручку старший сын закончили разделывать мясо. Нави за раз не добывали пищи больше, чем можно съесть подчистую до того, как оно начнёт портиться, редко когда после делёжки с кланом что-то оставалось, кроме нескольких ломтиков для утреннего угощения лютоконей или икранов. Небольшой излишек, конечно, съедался, с прожорливыми детьми в племени недостатка не было, но иногда выходило явно больше, чем смогло бы слопаться за ближайшие сутки, и тогда мясо вялили, чтоб не пропадало. Но не охотно – Джейк так и не понял за столько лет, нави не любили такое мясо действительно из-за вкуса или потому, что оно показывало нарушение баланса, или может всё вместе – осознание, что они забрали у леса больше, чем нужно, горчило на языке.       С Джейком обычно вяленному радовались только двое старших, даже Ло’ак морщился.       Сейчас же, он странно довольно ухмылялся, глядя, как брат с отцом рассчитывают насколько хватит такого куска. Может, радовался тому, как его мама снова доказала свою крутость?       По подсчётам, им точно хватит на несколько дней, но если подарить большой кусок вождю и цахик, что вялить будет нечего. А тут, почему Ло’ак приуныл. Разбух он в воде, что у него вкусы так поменялись.       - Погодь. А это точно для местных еда? Нас самих за неё не разделают?       - Едят-едят, - уверенно качает головой Ло’ак. – А мы всё подчистую распределим? Кири подхихикивает. Нетейам сначала удивленно косится сначала на брата, потом на сестру, и после довольно ухмыляется сам, чуть кивая своим же мыслям.       - Ой, да хорош! – пинает обоих Ло’ак, пока родители удивленно переглядываются между собой.       - Что вы опять задумали?       Нетейам пожимает плечами, прикидываясь ковриком, зато Кири тут же сдаёт с потрохами:       - Кажется, кто-то хотел кого-то угостить…       - Да? – обрадовался Джейк, что сын, наконец, нашёл друзей или хотя бы хочет показать добрые намеренья.       - Для Циреи? – чуть поддаётся вперёд к сыну Нейтири.       - Нет! То есть… ну да. Ну, просто она же меня учит, время тратит…       - Ага, ага, - прыскает Нетейам, чуть толкая Кири локтем.       Нейтири же достаёт из мешочка мешочек поменьше:       - Присыпь этим, так вкуснее.       - Ты же сказала специи не расходовать, - возмутился Джейк, но под взглядом жены быстро заткнулся.       - Наставниц надо уважать, - елейные интонации голоса смешиваются с рычащим акцентом, и обнажением клыков.       - Маловат он для наставниц ещё….       - Да хватит вам уже!       - Женишок, женишок, - уже во всю ржёт Нетейам.       - Ой, ла-а-а-адно, - притворно осаждает его Кири, - не зави-и-и-идуй.       - Точно-точно!       - Ах, вы двое! – кинулся на них Ло’ак.       - Нас точно отсюда выгонят! – хватается за голову Джейк, глядя, как дети слипшимся, шипящим и пинающимся комом катаются по полу. Нейтири с секунду изучающее смотрит на мужа, а потом как закричит, что илу в воде попросыпались:       - Больше специй, сынок!       Размотав и подвесив гамаки, семейство, наконец, ложится спать на радость соседям. Джейк с Нейтири на общем, дети на каждом отдельно. Когда они жили у Оматикайя, Тук была единственная из детей, кто ещё спал с родителями, но у Меткайина и она обзавелась личным ложем. Правда, продолжала его игнорировать.       - Хочу с вами, - взбирается и укладывается между родителями девочка. Нейтири ласково шепчет ей на своём, гладя по головке. Джейк же чуть отодвигается и ложится боком, чтоб Тук оказалась между их телами, как между ладонями. Он вытягивает руку, захватив в объятия обеих.       Дети продолжают переругиваться, но довольно скоро затихают, бормотание сменяется сопением. Джейк вслушивается в симфонию их дыханий.       Если так подумать, с Нейтири чисто вдвоём за эти годы он провёл так мало, буквально до рождения первенца. Потом они спали все вместе, ели все вместе, по очереди или одновременно с Нейтири смотрели и воспитывали потомство. Только когда Тук более или менее подросла, её стали оставлять на попечение сиблингов, которых оставляли на попечение удачи, здравого смысла и хорошего настроения естественного отбора, а сами, наконец, проводили время наедине. Потом дети подросли ещё больше, став наездниками икранов, и теперь могли обзавестись личным спальным местом. Но сначала Нетейам с Кири решили ждать, пока инициацию не пройдёт и Ло’ак, чтоб уйти всем вместе, но и потом остались. Ведь сказано, что дети могут жить отдельно, после Икнимайя, но нигде не сказано, что они обязаны это делать. Лишь в Парящих Горах они спали по отдельности – старшие вместе, а родители вместе с младшей дочерью. И оказавшись снова с детьми на общей территории, Джейк понимает, что соскучился за этот год.       Есть ли магия, способная всех четверых снова сделать младенцами, чтоб всех можно было удержать на двух руках? Было бы легче за всеми уследить, а главное защитить.       Он сыт войной, он был счастлив, глядя на то, как его дети росли в единении с лесом, в единении с Эйвой, особенно Кири. Словно через неё Грейс дорвалась до изучения леса, без каких-либо преград.       И вот, как когда-то приспособился к новой жизни он, приспосабливаются и они, впитывая знания как губка, наверняка куда лучше его самого. Они вырастут не охотниками, а рыбаками, ну и пусть. Одно плохо: теперь то, что ещё недавно его радовало, теперь сильно беспокоило. Кири шла по пути цахик, Нейтири сама сказала. Её тоже готовили к этому, но только потому что Сильванин не было кем заменить, хотя из Нейтири скорее бы вышел оло’эйктан. Кири же другая, её не нужно было учить, она словно уже всё знала, видела на шаг вперёд. С закрытыми глазами видела дальше, чем кто-либо. Она должна стать цахик, говорить волю Эйвы.       Но сейчас Джейк хотел видеть её не у корней Древа, а с луком в руках. Её не интересовала охота или бой. Столкновение с Куоритчем показало, конечно, что она воин, если не телом, так духом, и не пропадёт, от чего у Джейка немного отлегло, но всё же. Смелость и ум не могут спасать вечно, скоро горячный, да что там, бестолковый, но обучающийся азам военного дела Ло’ак будет иметь больше шансов на выживание. Нетейам же объединял их сильные стороны; он должен был стать оло’эйктаном. Но это было когда-то, сотни лет назад.       Сейчас единственное что они должны и могут – это держаться вместе.