Таркинs

Мофф сжал и без того тонкие губы, явно недовольный, тяжело вздохнул, поднялся с дивана; достал из небытия бутылку виски и пару стаканов. Каф явно не справлялся с текущей ситуацией. Мужчина налил виски, на два пальца. — Лёд? — спросил он, прежде чем подать «гостье» напиток. — Нет, спасибо, — ответила она, заработав дополнительные баллы. Какой же извращенец разбавляет хороший алкоголь замороженной водицей? Они молча выпили. Натаси терпеливо ждала ответной реакции моффа на правду о случившемся. Ловя себя на мысли, что любуется точёным профилем красивого мужчины. Напоследок видимо, перед смертью. Вейдер оставил её в живых зачем-то, а вот господин губернатор вряд ли будет столь снисходителен к провалу. Возьмёт сейчас ножичек со своего стола и перережет ей горло, или вообще задушит собственными руками, хотя последнее это больше в стиле тёмного лорда… Всего один обжигающий глоток виски и вот уже перепутаны все мысли. Действительно мощная вещь. — Вы правы, не очень приятная история, — заключил, наконец, Таркин. — Мне жаль, сэр, — только и ответила она тоном «примите мои соболезнования», не рискуя всё же произнести эти три слова. — Не надо. Гарош получил то, что заслуживает, — зло выплюнул мужчина, вся любезность пропала из его голоса. — Бездарность. Как и все Мотти. Частично это и моя вина, мне следовало уделять его воспитанию больше времени. — Уверена, вы сделали всё, от вас зависящее, сэр, — предположила Натаси. Слова, которые напрашивались сами собой. — И всё-таки этого было слишком мало, — голос губернатора стал мягче; ярость улеглась, исчезнув столь же внезапно, как и появилась. Гарош был мёртв и уже ничего не исправить. Не перевоспитать и уже тем более не повернуть время вспять, чтобы начать сначала. — Что же касается вас, моя дорогая… Моя дорогая. Он назвал её так впервые. Поставил пустой стакан на столик, рядом с её, так непозволительно близко. Развернулся в пол оборота. — С вами я такой ошибки не повторю, Натаси. И, конечно, же это был первый раз, когда мофф Таркин назвал её по имени. Ко всему прочему провёл кончиками пальцев по щеке, заставив коротко вздрогнуть. Все прикосновения Гароша, даже самые откровенные, не шли ни в какое сравнение с этой лёгкой, невесомой лаской, странной, до жути пугающей и вместе с тем такой… желанной? — Со мной? — спросила она, не смея позволить себе предпринять какой-либо ответный манёвр. Любой. Взгляд льдисто-голубых глаз предостерегал её от этого. Манил и в то же время гипнотизировал, не давая сдвинуться с места. Ей стало страшно, казалось, пошевелись она, и вся эта хрупкая нежность исчезнет, так и не успев превратиться в нечто большее. — Вы не сердитесь на меня, губернатор? — За что же я на вас должен сердиться? Ответ, конечно, очевиден. — Я убила вашего сына, в то время как вы послали меня с целью вернуть его живым и невредимым. — Наоборот, я доволен вашим поступком. Вы исполнили свой долг, не смотря на свои личные чувства. Я же не ошибаюсь, и вы испытывали чувства в отношении моего сына? — Не ошибаетесь, сэр. Но теперь всё это в прошлом. — «И у меня странное чувство, что я выбрала не того Таркина». Опасное признание, так и не сорвавшееся с кончика её языка. Секунда. Вторая. Вот сейчас подходящий момент, чтобы безрассудно и стремительно броситься в атаку. Но каждый остаётся на своём месте. Кто же рискнёт первым? Хитрый старый ворнскр или молоденькая рыжая лиса? — Если позволите, у меня есть один вопрос, господин губернатор, который не даёт мне покоя. — Всего один? — с мягкой улыбкой произнёс мужчина, заставляя и её улыбнуться. — Спрашивайте. — Почему Вейдер оставил меня в живых? — Загадочные и неисповедимы пути Силы, я полагаю, — философски заметил Таркин. — А вы сами как думаете, почему? Он отдал вам ясный и чёткий приказ, однако же, вы его не исполнили. Теперь она ступала по очень тонкому льду. Вейдер был вне формальной иерархии армии и флота. То там, то здесь, он отчитывался перед Императором лично. А мофф Таркин с некоторых пор был её непосредственным начальником. Но совсем не обязательно, что приказы Таркина перевешивают приказы Вейдера. Скорее наоборот. — Я испытываю некоторые трудности с поиском ответа на этот вопрос, сэр. — Ну же, Натаси, вы можете лучше. Я читал ваши тактические выкладки с анализом Доктрины. И я нашёл их стоящими моего внимания. Вы не только красивая, но ещё и умная женщина. Очень редкое сочетание. — Спасибо. В самом деле. — Но мы займёмся тактическими выкладками в другой раз. Уделим этому вопросу подобающее количество времени. Итак, что же насчет Вейдера? Она с радостью оставила бы вопрос про тёмного лорда за скобками текущего разговора, предпочитая сосредоточиться на редком сочетании красоты и ума, ввернув подходящую фразу относительного того, что и среди мужчин это не такое уж и часто встречающееся сочетание того и другого сразу. — Возможно, лорд Вейдер хотел, чтобы вы узнали обе версии случившегося и таким образом, я как нельзя лучше подхожу на роль источника знаний. — Однако же не подчиниться приказу лорда Вейдера — большой риск. — Я готова рискнуть. — В самом деле. И ради чего же? — хитрая острая улыбка играет на его губах. — Ради вас. — Меня? И кто я для вас, что вы смеете не выполнять приказы Вейдера? Вот подходящий момент сделать ставку, сыграть по-крупному. Всё или ничего. Сейчас или никогда. — Вы, господин губернатор, мофф Империи, мудрый, могущественный. Учитель, наставник. К тому же весьма и весьма привлекательный мужчина, способный по достоинству оценить стоящую вашего внимания женщину, — произнося эти тщательно подобранные слова, она не отрываясь смотрела на Таркина, следя за реакцией мужчины. Мягкая улыбка на губах, озорные огоньки в светло-голубых глазах мужчины. — В отличие от некоторых. — И вы считаете, что подходите на роль стоящей моего внимания женщины? — снисходительным тоном высшего существа спросил он, даже с лёгкой насмешкой. — Да, я так считаю, — уверенно отвечает она, не отводя глаз. — Тогда докажите это. Диван заскрипел, когда со своего места женщина перебралась на колени к мужчине, обвила шею руками и стремительно поцеловала, порывисто-страстно, сама от себя не ожидая такой неудержимой прыти. Хотя, как раз этого и стоило ожидать… — А Гарош-то, форменный идиот. Не только предал Империю, не только не преуспел в своём предательстве, — пальцы мужчины гладят спину женщины, мечтая только об одном сейчас: снять с неё форму, коснуться кожи, молодой, нежной, — но и упустил такую страстную женщину. — Полагаю, отец не повторит ошибок сына? — Даже не надейся, прелесть моя, — отвечает он, особо выделяя слово «моя»; пальцы губернатора расплетают короткую косицу, освобождая чуть вьющиеся рыжие пряди из плена. — Какого чёрта ты вообще с ним связалась? — Полагаю, он обманул меня своим сходством с вами, — она не решается перейти на «ты», несмотря на очень приятные ощущения: находиться в его руках и как следствие, вытекающие из неё соки… и эта твёрдость в его брюках. — Теперь у тебя есть возможность оценить оригинал, Натаси, — горячий шепот обжигает, его пальцы касаются её губ, она их целует. — Всегда мечтала об этом, сэр. — И почему так долго ждала? — Где я и где великий мофф Таркин? Пришлось воспользоваться помощью посредников. — Впредь мы обойдёмся без них, — заключил Таркин, расстегивая форменный воротник Натаси.