Противоположная копия

Лунный свет, проникая сквозь легкую шторку, путается своими лучами со светом исходящим от прикроватного ночника, выхватывая из темноты часть постели и силуэты двух объединенных страстью людей. Их разгоряченные тела движутся в едином ритме, губы соединяются в жарких поцелуях, а стоны и легкий скрип кровати заполняют пространство комнаты своей мелодией. Сегодня все как-то иначе, слишком горячо и множественно. Ай будто пытается выжать из хулигана все соки, а тот и не против – он с радостью принимает ласку, отдавая ее же с удвоенной силой. Последний надсадный скрип изголовья кровати, и Йок обессиленный, падает животом на постель, а Айян валится на него сверху. Сегодня все как-то иначе и парень не спешит отстраняться от любовника, напротив, устраивается на нем удобнее, переплетая их пальцы, с нежностью прижимается губами к обнаженному плечу, благодаря. Блаженная нега накрыла обоих теплым покровом, однако Ай не спешит погружаться в сон. Он слушает размеренное, успокоившееся дыхание студента, чувствуя что-то совершенно необъяснимое. Парень признается сам себе, что использует Йока, боясь потерять то единственное, что связывает его с покинувшим возлюбленным. Хотя бы его образ. Хотя бы его улыбку. Хотя бы те крохи любви и заботы, что тлеющими углями согревают и в тоже время медленно сжигают душу. Айян бережно пытается сохранить это, пользуясь симпатией студента – от этого знания становится невыносимо тошно. Их недоотношениям почти месяц. Парень видит, как почти месяц Йок пробует пробиться через его стену замкнутости; почти месяц силится стереть из памяти воспоминания о ком-то другом; почти месяц дарит нежность и заботу. Но все тщетно – Айян все также в порыве страсти называет хулигана чужим именем; все также остро реагирует на любое упоминание о прошлом; все также видит только его. Он может только догадываться, почему художник все это терпит. Почему позволяет так обращаться с собой. Почему не пошлет Ая куда подальше. И парень втайне рад – это позволяет изо всех сил цепляться за ускользающий момент счастья. Счастья, которого он не испытывал уже очень давно. Тяжелые мысли и усталость наваливаются все сильнее, но сон уже медленно окутывает со всех сторон, погружая Айяна в спасительную темноту без кошмаров.

***

Капельки, стекающие по шее и убегающие ниже, неприятно холодят кожу. Йок, примостившись у подножья кровати, пытается высушить мокрые после душа волосы одолженным полотенцем, а где-то за спиной Ай заканчивает перестилать постель – ритуалы, уже ставшие для них привычными. Парень поменял наволочку, и, взбивая в руках подушку, бросил взгляд на темную макушку, засматриваясь. Воспоминания появляются в голове молниеносно, причиняя слишком много боли. Однако по какой-то причине Айян не кричит, как обычно. Из его глаз не льются слезы. Он словно зачарованный, кидает подушку на кровать, подходит к Йоку и, усаживаясь на краешек постели, перекидывает ногу через него. Хулиган, до этого времени пребывавший в своих мыслях, непонимающе осматривается – он совсем упустил момент, когда оказывается между ног парня. – Опять? – Йок откидывает голову назад, уставившись на Ая. Тот громко выдыхает и отбирает у него полотенце. – Наклони голову, придурок, – художник, ухмыляясь, покладисто выполняет просьбу. Мягкая ткань полотенца ложится сверху на его голову, а заботливые руки методично и тщательно собирают влагу с черных волос. Студент прикрывает глаза от удовольствия и чуть ли не мурчит подобно домашнему коту. Оставить бы все как есть и не портить трогательный момент, но Йоку нужно спросить у парня крайне важные вещи. И он боится, что более подходящего случая просто не будет.  – Расскажи мне о нем, – руки замирают на миг, а студент открывает один глаз. Он ждет, что Ай вновь будет ругаться, как бывало при этом вопросе. Однако руки вновь продолжают двигаться. – О ком? – Прикинувшись дурачком, отвечает вопросом на вопрос Айян. Интонация совершенно бесцветна, ее не прочитать. Нет, он точно понимает и обычно пытается замять этот разговор любым способом. Только сегодня парень почему-то меняет привычный сценарий поведения. – О том, чьим именем называешь меня в постели, – рука хватает кончики волос и больно дергает. Йок возмущенно шипит, но остается на месте и даже не поднимает голову, чтобы взглянуть в лицо Айяна. – Прости, я нечаянно, – пальцы зарываются в почти высохшие волосы и проходятся по ним вниз подобно расческе. – Он был моим одноклассником. Поначалу, мы терпеть друг друга не могли… – И что случилось потом? – Студент чуть поворачивает голову, когда молчание становится слишком долгим. Ай горько усмехается. Память услужливо подсовывает воспоминания о прошлом, но парень даже не думает делиться ими, обходясь общими фразами. – Дальше все было как в тайских лакорнах – мы полюбили друг друга, многое пережили вместе. Я думал, этого будет достаточно, чтобы…– Айян вновь замолчал, поняв, что еще немного, и он наговорит лишнего. – Что? – Пауза слишком затянулась. – Ничего. Твои волосы высохли, можешь убираться отсюда, – Он вновь перекидывает ногу через хулигана, кидает мокрое полотенце в корзину с грязным постельным бельем и собирается унести ее в ванную, как брошенный в спину вопрос, заставляет парня застыть на месте: – Я лишь замена ему, верно? – Ай не видит лицо студента, намеренно не поворачиваясь, но чувствует в голосе некую боль и разочарование. – Называешь его именем и даже не пытаешься скрывать, что используешь меня. – Йок знает, что сам же пожалеет о своих словах, однако другого способа вывести Ая на откровения не получается. Он поднимается на ноги, а парень по-прежнему стоит спиной к нему, сжимая корзину в руках. – Что он сделал, м? Изменил тебе, затем бросил? Или сделал что-то похуже? Несчастное плетеное изделие летит к чертям, а Айян оборачивается. Если бы художнику дали задание изобразить гнев в человеческом обличии, то Йок бы точно знал с кого писать такой образ – ведь воплощение гнева стояло прямо перед ним. Он бесконечно прекрасен даже когда зол. Его лицо, искаженное болью, бешенством и толикой безумства, так и просится быть изображенным на холсте в мрачной палитре цветов. Раздувающиеся ноздри и сведенные в одну линию брови, взгляд, подернутый пеленой боли. Студент может только догадываться, что творится сейчас в голове и душе парня – того трясет, он готов рвать и метать, кричать и бить все, что подвернется под руку. Ай слишком быстро пересекает малое расстояние между ними и, вцепившись в майку Йока, притягивает его к себе. – Ты не имеешь права так говорить, понял? Ты ничерта не знаешь…– угрожающе низкий голос почти звенит от напряжения. – Так расскажи мне! – Во взгляде студента мольба и совершенно нет страха. Он не боится, что Айян может избить его, сорваться и накричать. Он не боится физической боли и даже будет рад стать грушей. Он боится лишь причинить боль тому, кто стал ему бесконечно дорог. Парень отталкивает хулигана от себя, с трудом разжимая руки. – Ты не стоишь и ногтя с его мизинца. Тебе повезло, что ты похож на него, иначе я бы даже не взглянул в твою сторону, – издевательская ухмылка исказила губы. – Ты ничего не значишь для меня, слышишь!? Убирайся отсюда, – он кричит, зло сверкая глазами, и непослушными пальцами хватает студента за руку. Утащив хулигана к двери, Ай выталкивает его наружу, захлопывая спасительный барьер между ними. – Ай, – Йок прижимает ладони к деревянной поверхности ни в силах отойти хоть на шаг. – Открой, пожалуйста. Я хочу помочь тебе, – студент изобразительного старательно прислушивается ко всему, что происходит за дверью, но слышит только тишину. – Пусть я для тебя пока ничего не значу, но я буду стараться, слышишь? – Ногти царапают дверь в безуспешной попытке достучаться до парня. – Открой эту чёртову дверь! – Кулак больно врезается в твёрдую поверхность, но хулиган не замечает этой боли. Ай по ту сторону двери медленно сползает на пол, зарывшись руками в волосы, давится слезами собственного бессилия. Он только что разорвал единственную нить, связывающую его с давно потерянной любовью...