Клетка для павлина

Кэйа зажмурился, ожидая удара, когда услышал звук трескающегося льда. Приоткрыв глаз, он увидел, что ледяные колья впились в такую же ледяную стену. Ничего не понимая, озираясь по сторонам, он почувствовал жжение и тяжесть в руке. Опустив взгляд, он с недоумением уставился на крио Глаз Бога, мерцающий у него на ладони. — Что… Как… Он поднял голову и встретился взглядом с высокой и статной светловолосой женщиной, прожигающей его холодными голубыми глазами. — Я никогда не оставлю тебя, — сказала она одними губами. Альберих переполнился благодарностью к дважды спасшей его женщине, единственной, кто понимал и принимал его самое важное, самое главное стремление — никогда и ни за что не оставлять Дилюка Рангвиндра. Кэйа еще какое-то время смотрел на Крио Архонта, но Царица вдруг недовольно кивнула говолой в сторону, словно прогоняя капитана. Тот перевел взгляд вслед за ней и увидел его. Дилюк стоял, едва держа руками свой меч, с глазами, полными ужаса. Облегчение еще не накрыло его с головой, преобладал в нем страх. Страх потерять Кэйю снова, на этот раз навсегда. Разбив мечом окружающий его лед, Кэйа ринулся к возлюбленному, игнорируя что-то кричащую ему Люмин. Плевать на нее. Плевать, как она умрет, кто ее убьет, и убьет ли вообще. Плевать, что она кричит, плевать, что подумают остальные. Царица спасла его, чтобы он жил своей мечтой. И он будет жить ею начиная с этой минуты. — Люк! — кинулся виноделу на шею Альберих. — Прости. Я никогда тебя не оставлю. И братья продолжили бой, более не теряя друг друга из виду и не позволяя отдалиться от себя. Если что-то случится с одним, другой его спасет. Пока они вместе, ничто их не остановит. Вскоре произошло то, чего все ждали и боялись. Два близнеца, воспарив в небе и сверкая белоснежными крыльями, скрестили мечи. — Люмин! — пытался воззвать к сестре Итэр. — Эти люди не имеют отношение к тому, что случилось пятьсот лет назад. — Они поклоняются и защищают Богов, ответственных за преступление. Они благословлены ими, они верят в них, они считают бедствие заслуженным, а людей погибшей страны — грешниками, не заслуживающими внимания и сожаления. Они жалкие, ничтожные, не способные ни на что без своих Архонтов. Вся твоя армия не годится ни на что, кроме удобрений для интейватов. — Твоя армия лучше? Проклятые души, неспособные обрести покой, монстры? Ты сражаешься ради них? — Я сражаюсь ради Каэнри’ах. И ты должен был сражаться рядом со мной! — Я хочу сражаться рядом с тобой! Но я не могу и не хочу убивать людей и Архонтов, уже отдавших свои сердца. Мы нашли друг друга, Люмин, мы снова можем быть вместе. Это единственное, что важно. Глаз девушки начал нервно подергиваться, и она сорвалась на истеричный хохот, который каким-то образом перерос в горькие слезы. Пропуская удар за ударом, вскоре она оказалась на земле с приставленным к горлу мечом. — Люмин, я пойду за тобой, куда ты скажешь, я всегда выслушаю тебя, всегда помогу тебе. Оставь этих людей в покое. Разве ты не видишь, что тебе не победить? Ты хочешь свергнуть Богов? Лишить мир Селестии? Я пойду с тобой. Мы сможем сделать все, что угодно, вместе. Люмин, услышь меня! Пойдем домой… Девушка рыдает, закрыв лицо руками. Армия монстров, лишившись предводителя, начинает редеть. Итэр подходит к сестре, берет ее на руки, и два близнеца взмывают в небо по направлению к Селестии. Дилюк, наблюдая за ними, слышит слева от себя печальное всхлипывание. Повернув голову, он замечает малышку Паймон, смотрящую на Итэра с невыносимым горем во взгляде. Было видно, что феечка едва сдерживает рвущиеся наружу слезы. Внезапно удаляющиеся фигуры странников из другого мира останавливаются, и Итэр бросает взгляд на собравшуюся внизу толпу. — А летающей консерве что, отдельное приглашение нужно? — спрашивает он. Глаза Паймон мгновенно высыхают, и она, широко улыбаясь, взмывает в воздух, размахивая рукой на прощанье. Вскоре три фигуры скрываются из вида высоко в небе. Армия врага повержена. Бой окончен. Дилюк чувствует нежное прикосновение к своей руке и ловит пальцами ускользающую ладонь Кэйи. Нежно оглаживает ее, продолжая смотреть вдаль. Теперь никто не сможет отнять его. Воспоминания вихрем кружатся в голове. Маги бездны, похищение, золотая клетка для «павлина», скитания по Бездне, Скирк, Инадзума… — Все позади, — слышит он родной голос, и беспорядочные мысли успокаиваются. Да, Кэйа прав. Все позади.