Новый вызов

      Я не должен был так позорно сбегать. Я сожалел об этом с тех самых пор, как потерял из виду эти необычно загнутые вверх черные иглы с алыми, как кровь, полосами. С тех самых пор, как я коснулся его плеча и заглянул в его, полные боли и отчаяния глаза. Они молили: «Помоги мне…» Но я сбежал...       Я герой. Я должен был быть сильным и смелым. Я должен не бояться трудностей, так почему же мне было так страшно признаться в том, что я не хотел убегать в тот день…? Почему же моё сердце до сих пор бьется быстрее и одновременно обливается кровью, когда я вижу знакомый окрас или кроваво-красные рубины на витринах с драгоценностями? Почему я не смог сказать ни слова, будто был немой. Но я не был? Или был…?       Я не помню… Это было слишком давно. Прошло несколько лет. Мы переехали, жизнь стала спокойнее без нападений неизвестных врагов и вроде бы все наладилось. Даже моя сломанная в последнем бою нога, теперь зажила без последствий. Мои молитвы были услышаны. Больше всего я боялся, что буду беспомощен, когда кто-то снова нападет. К счастью, единственная моя проблема на данный момент была — снова сломать звуковой барьер. Я не мог разогнаться так быстро, как раньше и это меня угнетало.       Хотя, если быть честным, больше всего меня угнетали мои неозвученные, глупые чувства, которые я все еще не мог заглушить и невозможность вновь увидеть эти алые глаза… Но я знал, что я не имею права рушить его жизнь. Просто не имею права.       Моя жизнь это сплошные битвы и ожидание их. Моя жизнь это груз ответственности и выбор между жизнью и смертью. Моя жизнь — череда бесконечных «что, если» и «никто, кроме тебя». Я не мог обрекать на этого кого-либо. Это было бы несправедливо. Достаточно того, что я сломал жизни своих друзей… Мои чувства никогда не должны были мешать моему долгу и я давно с этим смирился. Ни одна влюбленность не стоит разрушенной жизни и разбитого сердца. Это непременно бы случилось с любым, с кем я захотел бы построить отношения и я был полон уверенности следовать этому правилу всю свою жизнь. Когда дело касалось близких мне людей, я был слишком самоотвержен, как сказал мне однажды Тэйлс. Но разве я могу по-другому? Герои опасны для всех близких им людей. Их можно поймать, использовать, чтобы вынудить меня сделать что-то. Их могут пытать, мучить и просто убить лишь бы навредить мне и причинить мне боль. Перспектива этого пугала меня сильнее, чем собственная смерть. Я чуть не сошел с ума, когда Эми попала в плен, так что же я мог натворить, если бы это был тот, кого я люблю всем сердцем?       На Земле не было ни одного существа, способного сравниться со мной, я всегда был один и признавал это как благо. Кому нужен сумасшедший придурок, постоянно висящий на волоске от смерти? Тот, кто приползает домой, заливая ковер кровью и пачкая стены грязной землей, потому, что не может идти самостоятельно? Разве этого ждут от возлюбленных? Конечно нет.       Я никогда не смогу приходить домой к ужину: я забываю о времени, если я увлечен. Я никогда не смогу воспитывать детей: я был бы ужасным отцом, поэтому я не позволю себе увлечься кем-то настолько, чтобы зачать ребенка… Я не смогу жить в одном месте… Это угнетает меня, я чувствую себя запертым в клетке. Я должен бежать, я должен почувствовать воздух, свистящий в ушах. Со мной может случиться что угодно в момент, когда я снова погрязну в бою, забыв обо всех правилах безопасности, потому, что мне нравится боль. Мне нравится чувство опасности. Мне нравится адреналин, разжигающий в моей крови огонь. В этот момент я чувствую себя живым. Мне нравится это..       Это моя свобода и цена ей — одиночество.       Возможно, я не прав. Я бы хотел быть неправым, но обстоятельства диктуют свои условия и тыкают мне в лицо фактами, как нашкодившему щенку. Видя, как переживает мой брат, когда я возвращаюсь домой в синяках, мне стыдно, что ему приходится проходить через это. Я хотел бы избавить его от этого, но я был слишком глуп, когда позволил ему следовать за мной. Когда позволил себе привязаться к нему. И теперь, каждый раз слыша, как он всхлипывает ночью, после того, как уходит из комнаты, забирая с собой горы окровавленных бинтов, я ненавижу себя еще больше и обещаю снова и снова:       Этого больше никогда не повторится. Я не способен любить.       А затем чувствую, как по моим щекам стекают слезы отчаяния, когда я вижу по телевизору новости. Кадры с вертолета, где до боли знакомый силуэт, изящно приземляется на груде роботов, а минутой позже, его окружают враги, но он не боится. Он даже не нервничает. Он уверен в себе и гордо поднимает голову, окидывая всех вокруг презрительным взглядом, полным решимости и отчаянного гнева.       — Соник, там какой-то ёж влегкую раскидал полицейских и украл изумруд Хаоса из охраняемого сейфа… — голос Тэйлса снова звучал обеспокоенно, из-за моего молчания, а я давился слезами, не веря своим глазам. — Соник?       Мы стали врагами теперь? Вот так ты решил…?       — Да, бро, буду там через 10 минут, держи меня в курсе ситуации, лады?       — Конечно!       И я рванул со всех ног, молясь, чтобы этот ёж, так часто появляющийся в моих снах не был сильнее, чем я мог бы справиться... Какая ирония...       До чего ты всех доводишь, Соник? Какой из тебя герой?