Знаешь, я люблю цитрусы

Кто бы мог подумать, что моя жизнь оборвется так? Стоя перед величественными фигурами Синего и Жёлтого Алмаза, я даже не подумала преклонить колено или опустить голову, как давно уже привыкла, – нет, я глядела точно на них. Ничтожный человечишка, выдающий себя за другого, пытался противостоять Правителям мира Самоцветов. Так решительно и глупо. Сжала ладони в кулаки и уверенно заявила: – Этот суд ни к чему не приведет. Я – Роза Кварц, и я готова понести наказание за свои деяния. Несколькими днями ранее. Прибрежье. – Тебе бы, ам, стоило разрешить Норе отправляться с вами на миссии, – виновато забормотал Грег, нервно прокручивая прядь каштановых волос на указательном пальце. Мужчина выглядел уставшим, непривычно уставшим, по крайней мере, для Жемчуг. Она всегда видела его только в позитивном ключе, особенно рядом с Розой или детьми, но сейчас он, казалось, переживал не меньше самой Жемчужины. Возможно, он действительно лгал, уверяя Самоцветов и себя самого в том, что Нора – это не Роза. Они слишком похожи. Самоцвет сжала с силой перила у входа в дом и внезапно качнула головой, отбрасывая надоедливую мысль прочь. – Нет, пока... пока я не готова. Мы не готовы. – Но Стивен... – Для него так тоже будет лучше. Ему стоит хотя бы иногда быть вдали от... Норы. Грег, – она обернулась к собеседнику, – поверь мне, она пагубно влияет на всех нас. Просто влияние это различно. – Не говори так, – человек прикрыл немного опухшие от усталости веки и громко выдохнул, облокачиваясь на деревянный заборчик, – она просто хочет внимания. Одного меня ей мало. А Стивен и так постоянно находится здесь. Они... не пойми неправильно, но они будто две половинки целого. Их вечно тянет друг к другу. И если Стивен не может оторваться от вас, то вот она, кажется, при первой же возможности ускачет от меня. – Именно об этом я и говорю. – Жемчуг строго взглянула на собеседника, складывая руки на талии. – Она – принцесса, которая жаждет покинуть башню и отправиться на приключения с, – она взмахнула рукой, стараясь припомнить слово, которое произносил несколько раз Стивен, – как это у вас... рыцарями! Но она всего лишь человек, для нее это слишком опасно. – Я понимаю, – нехотя признал Грег, понуро заглядываясь на закат, укрывающий яркими оранжево-красными лучами Прибрежье. – Я постараюсь поговорить с ней об этом... опять.

***

Я хотела проведать Стивена, когда дверь фургона, тихо скрипнув, приоткрылась, являя лицо отца. Невольно схватилась за рюкзак в форме бургера, пряча тот за спиной. Правда, это всё же не осталось незамеченным, и Грег, мягко улыбнувшись, забрался внутрь, присаживаясь на кресло-мешок в углу у входа, не давая мне выбраться до тех пор, пока не закончится этот разговор. – Хочешь навестить Стивена? – прямо спросил отец, и я невольно смутилась, по-детски обиженно дернув носом. – Я же много раз просил тебя научиться ждать. В доме много опасных вещей, и не раз у берега случались какие-то... происшествия. Мне бы не хотелось... – Чтобы ты пострадала, – процитировав, закончила фразу, закатив глаза к старому потемневшему потолку. – Я знаю. Но мы договорились встретиться с ним в полдень, и я уже опоздываю, – насупившись, продолжала я, – мы хотели поесть мороженого, а после зайти к Сэнди – она обещала захватить для Стивена оставшиеся со смены пончики. – Никаких Самоцветов? – шутливо-сурово уточнил глава семьи, протягивая руку ко мне. Я вложила свою пухлую ладошку в нее, заставляя себя подойти ближе и обнять его. Каким бы разгельдяем он не был, всё-таки старается для нас с братом. – Никаких. – Только вернитесь не поздно, как в прошлый раз. – Спасибо, – довольно сухо отозвался собственный голос и я, схватившись покрепче за лямки рюкзака, выскочила на улицу и как можно быстрее побежала в наше со Стивеном укромное место. Как бы отец не настаивал на том, что это небезопасно, я обожала бегать босиком. Особенно по пляжу – мелкий бледно-желтый песок приятно перетекал меж пальцев, мелкими песчинками оставаясь на ступнях. Прохладный морской бриз забавно закручивал волнистые нежно розовые пряди, тяжелыми кудрями стекающие вдоль лопаток. Ощущение свободы. Остановилась у воды, спустившись чуть ниже, заходя по щиколотки в еще теплый океан, и подняла глаза на морскую гладь, простирающуюся до самого горизонта. Интересно, мама также наслаждалась видами с пляжа? Она ведь любила Землю, если верить рассказам отца и Самоцветов. – Нора! Вихрь по имени Стивен влетел в меня со спины, радостно прижимаясь своей щекой к моей и отчего-то весело смеясь. От неожиданности я чуть было не свалилась прямо в воду, нелепо размахивая руками в попытках удержать равновесие. – Я увидел тебя на берегу и решил, что могу сделать тебе сюрприз! – Заметив кое-что странное в поведении сестры, Стивен удивленно моргнул и неуверенно слез с нее. Шлепки с забавным звуком шлепнули по воде, погружаясь в нее. – Ты чего? – Ты снова просил Самоцветов? – А как ты..? – Папа опять устроил вечер разговоров, – обиженно забормотала я, отводя взгляд к закату. – Послушай, я хочу проводить время с тобой, отправляться во всякие чудоковатые приключения и всё такое, но не хочу принуждать ни тебя, ни твоих... друзей. Если они всё ещё видят во мне нашу мать, то они не скоро изменят своё мнение, и твои попытки убедить их в обратном только укрепляют их нежелание видеть меня. – Я горько усмехнулась, делая шаг назад, к песчаному берегу. – По крайней мере, так говорил папа. Но мы же не сдадимся? – И широко улыбнулась, внезапно рванув в сторону укромного уголка – небольшой пещеры у пляжа, где мы обосновали с братом свой собственный маленький домик, холодный, темный, но по-своему уютный. – Постой! Эй, я сегодня еще не обедал! В хлопковых шортах бегать легко, не то что Стивену с его джинсами, а вот темную кофту на молнии пришлось сбросить прямо у входа в наш уголок, оставшись в белой футболке с надписью на спине: «Звёздная сестра», подаренной когда-то Стивеном на один из дней рождения. Несмотря на то, что мы близнецы, празднуем мы всегда по отдельности, но каждый день рождения встречаемся на закате у океана и дарим друг другу какие-то милые безделушки. Традиция, что ли. – Хей, – запыхавшийся Стивен свалился прямо на ковер, устало откинувшись на спину, чтобы сделать несколько глубоких вдохов. – Я сегодня и так набегался, пожалей меня, Нора... – Прости-прости, – устроилась у правой стены на небольшой горке из цветных подушек, спиной уперевшись не в холодный камень, а в мягкий голубой свитер, висевший на веревке, заменившей нам шкаф. Запасной одежды тут немного, и в большинстве своем она теплая – папа настоял, когда понял, что вечера мы часто проводим вдвоем где-то на улице. Стивен поднял на меня свои щенячьи глазки – и устоять перед ними невозможно, потому я похлопала по месту рядом с собой, предлагая ему плюхнуться рядом, пока сама же искала в рюкзаке пачку чипсов. Парнишка с лёгкостью забрался на горку, несмотря на то, что пара подушек всё-таки слетела на пол, и стал упрямо глядеть на меня, будто чего-то ожидая. – Ну, как прошел день? – он решил начать диалог первым, зная, что я не стала бы этого делать. – Как обычно, помогла немного на мойке, прибрала в фургоне и потом собиралась к тебе. У тебя явно что-то поинтереснее. – Ты не представляешь! Перидот создала маленького робота для изготовления лимонада – порадовать меня хотела, – но всё пошло не по плану и он вдруг начал нападать на всех, едва не растоптал Тыковку! А Ляпис..! Я слушала его рассказ не очень внимательно, но искренне наслаждалась его улыбкой. Время, проведенное с Самоцветами, всегда доставляло ему удовольствие, даже если за это время он узнавал что-то печальное или болезненное, как тогда, когда он узнал о том, что наша мама собственноручно разбила Розовый Алмаз. И благодаря этим рассказам я словно сама оказывалась в вихре его приключений, была рядом с ним в каждом из них. Но это чувство приятным нельзя было назвать. Это больно и тяжело. И всё же... я каждый раз смирно сижу на месте и слушаю его, не в силах прервать. – Я рада, Стивен, – мягко зашептал собственный голос, невольно дрогнув, и я осторожно обняла его, утыкаясь носом в копну черных волос, – что ты счастлив. – И ты тоже будешь! Я обязательно..! – Конечно. Мы еще долго разговаривали о Самоцветах, нашем городке и Конни, прерываясь разве что на похрустывание сырными чипсами. Перед уходом, набросив на его плечи черную кожаную куртку отца, я попросила его встретиться завтра днем и погулять по городу, может даже зайти в Библиотеку и еще раз взглянуть на тот дневник, который они с Конни обнаружили. Он согласился. Но встрече не суждено было сбыться. – Подожди, куда вы едете? – взволнованно переспросила я, прижимая смартфон прямо к уху. На мойке связь иногда прерывалась, вот и сейчас я слышала голос брата с легкими помехами. – В Корею! Я видел сон, в котором был тот... палантин Розового Алмаза из дневника! – Почему Самоцветы просто не могут переместить тебя? Мне совершенно не нравилось происходящее. Руки нещадно дрожали. Мне было страшно. Не за него, не за отца. За себя. Меня бросают. – Они не хотят, боятся чего-то. Они в целом не очень хорошо относятся ко всему, что связано с Розовой. Мы завтра уже вернемся, не бойся, я всё тебе сразу же рас..! – Стивен! – выкрикнула в трубку я, резко зажмуриваясь. – Я хочу с вами! Пожалуйста. – Я тоже бы хотел, чтобы ты полетела с нами, но в самолете только два места... без папы мы потеряемся, да и представь себе как он волноваться будет, последние волосы выпадут!.. – А о том, как сильно я буду волноваться, вы не подумали? – последние слова эхом отозвались в трубке, и я сбросила звонок, убирая телефон подальше в карман. Громко цокнула языком. Закусила губу. На душе было чертовски неспокойно. Даже папу втянули в эти приключения. А я снова сижу дома. Как обычно. Это нечестно! Я ненавидела в тот момент всех вокруг. Алмазов, Самоцветов, Розу Кварц, отца и даже Стивена. Но больше всех я ненавидела себя. – Почему всё всегда достается младшим? – спросила я у пустоты, с силой сжимая кулаки. Внимание. Способности. Любовь. Всё это принадлежало Стивену. Что же досталось мне? Бракованная оболочка, которую ненавидели все вокруг, скрывая за вежливыми улыбками грусть, и это отвратительное человеческое бессилие. Я не могла ни парить в небе, ни создавать щиты, ни сливаться с другими. У меня даже маминого меча нет! Его отдали Конни. Даже Конни учавствует в жизни Стивена больше меня. Покачнулась, укладывая руку на правый висок – что-то в нем болезненно защемило. Стивен лет с десяти перестал расти. Он выглядит как ребенок, в то время как я с каждым годом становлюсь всё старше и схоже с Розой. Дешевая копия, подобная той картине в их доме. За что мне это, мама? За что ты так меня ненавидишь?