Слёзы куклы

— Хах, у тебя такой расстроенный вид, что мне даже захотелось поделиться с тобой кое-какой информацией, — хмыкнув, Скарамучча сложил руки на груди. — Тебе что-то известно? — прищурилась Люмин. — Вполне возможно, что сведения, которые хранятся в Ирминсуле о твоем брате, связаны с Каэнри’ах. Судя по всему, его сошествие в мир Тейвата произошло именно там. И случилось это потому, что Небеса откликнулись на зов. Люмин открыла было рот, чтобы задать очередной вопрос, но бывший предвестник резко оборвал ее. — Не спрашивай — что это значит, потому что я не смогу ответить. Я лишь повторяю слова Пьеро, который в те времена был придворным магом Каэнри’ах и лично общался с твоим братом. — Пьеро? Первый предвестник Фатуи? — глаза девушки округлились. — Все верно. — на лице Скарамуччи заиграла кривая усмешка. — Тебе решать — стоит верить мне или нет, но у меня нет резона тебя обманывать. Он отвернулся, будто резко потеряв интерес к собеседнице, и обратился к Нахиде, незримо следившей за их разговором. — Малая властительница Кусанали, ты все слышала? — Да, — раздался мягкий слегка озадаченный голос, — в это сложно поверить. — Пусть эта информация не из Ирминсуля, но, я думаю, она достаточно ценна. — Очень ценна. Скарамучча улыбнулся. — Хорошо, значит я выполнил свою часть сделки, — его темно-синие глаза блеснули, — и теперь могу сделать кое-что для себя. Раздалось едва слышное шипение и Скарамуччу вместе с Путешественницей и Паймон накрыл прозрачный купол, по всей видимости, отгораживая их от сознания архонта. Паймон испуганно вскрикнула и Люмин тут же выступила вперед, закрывая собой маленькую подругу. Но бывший шестой из Фатуи не спешил нападать, его завораживающие глаза цвета индиго напряжённо следили за девушкой. Если бы перед ней был кто-то другой, Люмин могла бы подумать, что в его взгляде сквозила растерянность. Но перед ней стоял Скарамучча. Жестокий, циничный, абсолютно беспринципный негодяй и убийца, её извечный враг. Тот факт, что сегодня он наконец выяснил правду о своём прошлом, абсолютно не означал, что опасность, исходящая от него, уменьшилась хоть на йоту. — Расслабься. Малая властительница Кусанали сказала правду — моих сил не хватит на то, чтобы причинить тебе вред. Даже этот купол забирает у меня последние крупицы духа и потому долго он не продержится. Я рассказал то, что ты хотела знать, и теперь прошу об ответной услуге. Голос парня звучал глухо, но Люмин знала, что он мастерски владеет искусством манипуляции, и не собиралась поддаваться на очередную уловку. — Что тебе нужно? — резко спросила она. — Дай мне свою руку, — проговорил Скарамучча, протягивая ей открытую ладонь. Люмин невольно залюбовалась изящной кистью с длинными тонкими пальцами. А затем, секунду поколебавшись, положила свою ладонь поверх его. Вопреки ожиданиям, кожа Скарамуччи была нежной и приятной на ощупь. Люмин невольно вздрогнула, ощутив под пальцами чужое тепло. Она внутренне сжалась, готовясь получить привычное колкое замечание, но услышала лишь едва уловимый вздох, похожий на всхлип, и почувствовала ответную дрожь. Девушка вскинула на парня удивлённый взгляд, но наваждение мигом рассеялось. Скарамучча уверенно сжал её руку и его голос зазвучал у неё прямо в голове. — Ты слышишь меня? — Какого?!.. Ты что пытаешься проникнуть в мой разум? — в груди Люмин начало подниматься раздражение. — Нет! Я же сказал — мне это больше не под силу. Я просто хочу поговорить. — А нельзя было поговорить словами через рот? — Я не хочу вмешивать в это твою болтливую подружку. — Скарамучча фыркнул и в его голосе послышались недовольные нотки. — Хватит глупых вопросов! У меня мало времени. Ты мне ответишь? — Спрашивай. — Скажи — возможно ли в этом мире изменить прошлое? Люмин ахнула и отшатнулась, но Скарамучча держал крепко, его глаза неотрывно смотрели в лицо Путешественницы. — П-почему ты спрашиваешь? — Спасибо. Я узнал достаточно, — парень разорвал контакт и поспешно отвернулся. Накрывавший их купол пропал. — Эй! — взвизгнула Паймон. — Что происходит? Зачем вы брались за руки? — Я просто поблагодарил ее за помощь, — хмыкнул Скарамучча, — а теперь мне пора. Советую поскорее выбираться отсюда. Он развернулся и быстрым шагом направился к Ирминсулю. — Скарамучча, стой! — крикнула Люмин. Парень бросил на нее короткий взгляд. — Можешь больше не оглядываться в страхе, вряд ли мы когда-нибудь встретимся снова. С этими словами он прикоснулся к сверкающей коре, все его тело окутало голубое мерцание и через секунду он исчез. — Что это значит?! — завопила Паймон. — Куда он делся?! Мы ведь должны были следовать за ним. Что нам теперь делать?! Потоки возмущенных вопросов лились из маленькой компаньонки, как из рога изобилия, пока Люмин стояла в оцепенении. Она не могла понять, как Скарамучча узнал о том, что было ведомо только ей — пришелице из другого мира, на которую не действовала память Ирминсуля. О Великой властительнице Руккхадевате, стеревшей воспоминания о себе для того, чтобы ее народ принял Нахиду и продолжал жить в радости, не скорбя по умершему архонту. «Неужели он снова обманул меня и все же пробрался в мое сознание? Или выражение моего лица было красноречивее любых слов? — мысли хаотично метались в голове Люмин. — Мог ли он решиться на подобный шаг? И каковы будут последствия?» Погрузившись в размышления, Люмин не сразу поняла, что Паймон уже несколько секунд в панике трясет ее за руку. Она похлопала летающую спутницу по плечу. — Успокойся, Паймон. Мы что-нибудь придумаем. Она подняла глаза и мысленно позвала Нахиду. Первое время ничего не происходило, но наконец послышался голос архонта сначала тихий и хриплый, будто прорвавшийся сквозь пелену помех. — Вы меня слышите? Что произошло? Я будто на несколько минут потеряла вас из виду. Рассказав о случившемся, подруги явно расслышали в ответе Нахиды неподдельную тревогу и сожаление. Тем не менее она заверила их, что сама разберется с последствиями, а им предложила как следует отдохнуть. Через мгновение они покинули пространство Ирминсуля и очутились в доме, который вот уже несколько недель арендовали в столице Сумеру. Паймон была вне себя от беспокойства, она металась по комнате будто гонимый ветром осенний лист. Раз за разом она то принималась на чем свет стоить ругать вероломного Сказителя, то горько сетовать на то, что им не удалось его остановить. В конце концов, устав от беспрестанного мельтешения перед глазами, Люмин попросила подругу успокоиться и наконец отправляться в постель. — Да что ты такое говоришь? — воскликнула Паймон. — Неужели ты сможешь спокойно уснуть, после всего, что произошло? Я так точно глаз не сомкну! Ой, что же делать, что же делать? Она вновь закружила по периметру комнаты, то и дело роняя на пол разные предметы и даже не замечая этого. — Давай поговорим о чем-нибудь, что может тебя отвлечь. — Точно! Давай поиграем в названия блюд, это всегда меня успокаивает. Итак, я начинаю — куриный шашлычок с грибами… или погоди… лучше блинчики с вареньем из валяшки… ой… нет-нет… яичный суп из лотоса… В животе у Паймон громко заурчало. — Ну вот, теперь я проголодалась. — она с тоской взглянула на темное небо и мерцающие за окном звезды. — А все заведения в Сумеру уже закрыты. — Давай посмотрим, может быть у меня в рюкзаке есть что-нибудь подходящее? — улыбнулась Люмин, обрадовавшись перемене в настроении подруги. Девушка открыла походную сумку и, немного порывшись в ней, извлекла на свет пару туго перетянутых бечевкой пергаментных свертков. В одном из них обнаружилась связка румяных куриных шашлычков, а в другом копченая кабанья ветчина. Глаза Паймон жадно загорелись и она без лишних слов набросилась на еду. Покончив с большей частью шашлычков и половиной ветчины, маленькая, но слегка отяжелевшая фея, сонно уронила голову на лежащие на столе руки и мерно засопела. Вытерев салфеткой жирные ладошки, Люмин перенесла малышку на кровать и заботливо укрыла одеялом. После она села у окна, перебирая в голове события прошедшего дня. К ней самой ни сон ни аппетит так и не пришли.

***

На следующее утро, только открыв глаза, Паймон спросила, куда они пойдут на завтрак? Люмин окинула подругу укоризненным взглядом, удивляясь, как в столь маленьком тельце помещается такое большое количество провизии. — Паймон, буквально несколько часов назад ты умяла три порции шашлычков и добрый кусок ветчины. Когда ты успела проголодаться? — Эй! — возмутилась фея. — У меня был стресс. Тут она озадаченно почесала белокурую голову. — Только я никак не могу вспомнить из-за чего. — Из-за Сказителя, — подсказала Люмин. — Что еще за Сказитель? Какое-то странное прозвище, совсем не обидное. Его точно придумала не Паймон. Чего ты так смотришь? Заметив ошарашенный взгляд Люмин, фея подлетела ближе. Не успела она раскрыть рот, как девушка схватила ее за руку и со словами, что им срочно нужно отправиться в Инадзуму, открыла портал. Первым делом они навестили старого кузнеца Амэнома Того, который рассказал им об истории кузнечных школ Райдэн Гокадэн, а также о том, что Каэдэхару Кадзуха недавно вернулся в Инадзуму. Поблагодарив за информацию, подруги отправились в поместье Камисато, где узнали от слуг, что Аято и Аяка в добром здравии, но очень заняты делами. Следующим пунктом стал остров Татарасуна и рассказ об авариях в горне Микагэ от Ксавье. Когда они наконец вернулись в Сумеру, в конец обескураженная Паймон спросила: — Да что с тобой сегодня? Откуда такой интерес к историческим хроникам, да еще на голодный желудок? — Долго объяснять, пошли, нам нужно навестить Нахиду. Раздраженно застонав летающая спутница все же отправилась следом за девушкой. Обрадованная их приходу архонт тут же посерьезнела, заметив обеспокоенность на лице Путешественницы. — Люмин, Паймон, как вы? Что-то случилось? — Не знаю, что там у нее случилось, но она сегодня, как ошпаренная носится по всей Инадзуме, задавая странные вопросы. У Паймон уже все тело болит от усталости и к тому же я еще не завтракала! — Мне нужно было узнать, как действия Сказителя отразились на судьбе Инадзумы и ее обитателей, — буркнула Люмин. — Сказителя? — на лице Нахиды отразилось замешательство, она явно не понимала, о ком говорит девушка. Люмин устало потерла висок. — Тебя явно что-то беспокоит. Могу я помочь? — спросила Кусанали. — Что, если я скажу, что есть события, о которых во всем Тейвате помню лишь я одна? Девушке понадобилось не мало времени, чтобы рассказать о том, кто такой Скарамучча и каковы его «заслуги». После ее рассказа вид у Нахиды стал весьма задумчивый. — Значит этот Сказитель был достаточно силен, чтобы подключиться к Ирминсулю и уничтожить в нем все данные о себе? Таким образом он попытался изменить прошлое? Это более чем отчаянный шаг. Но, если верить сведениям, которые тебе удалось добыть сегодня, его действия ни к чему не привели, кому суждено было погибнуть, сгинули, но уже без его участия. — Да уж, даже если, как говорит Люмин, он был нашим врагом, мне все равно немного жаль, что он пожертвовал всем, что у него было, впустую, — личико Паймон погрустнело. Нахида задумалась. — Погодите, кажется у меня есть нечто странным образом подтверждающее слова Путешественницы. Кусанали вытянула руку и над ее ладошкой засветился зеленоватый шарик, обрамленный во что-то похожее на квадратную клетку, сплетенную из тонких стеблей волшебного растения. — Я обнаружила в своем личном хранилище некую запись, которая больше похожа на сказку. Судя по всему, я сохранила ее там еще до того, как отправить вас к Ирминсулю вместе со Сказителем. Нахида развела руки в стороны и волшебная клетка вытянулась вслед за ними, превратившись во что-то на подобие экрана со сменяющимися картинками. Изображения повествовали о судьбе игрушечного деревянного котенка, желавшего жить среди лис и самому стать лисой. О том, через какие испытания ему пришлось пройти и какие предательства испытать. История заканчивалась на том, как маленький котенок озлобился на весь мир и поклялся однажды стать на столько великим, чтобы затмить собой луну — стать богом и вознестись над теми, с кем раньше он хотел дружить. Нахида хлопнула в ладоши, сворачивая экран. — Я вспомнила, — воскликнула она, — это не сказка, а резервная копия воспоминаний Скарамуччи, извлеченная мудрецами перед тем, как поместить его тело внутрь робота. Для того, чтобы превратиться в бога, ему пришлось пройти через множество модификаций и экспериментов. Он выжил лишь благодаря искусственному происхождению. Судя по всему, эти воспоминания были сохранены на случай непредвиденных ситуаций, если разум Скарамуччи пошатнется от пыток, или просто для того, чтобы им управлять. Я облекла их в подобие аллегорической истории и спрятала в глубинах снов, чтобы сохранить от стирания. — Судя по тому, что мы узнали, этот парень вряд ли понравился бы Паймон, но его история на столько печальна, что у меня не получается на него злиться, — констатировала феечка. — Пусть со стороны его действия кажутся нам бессмысленными, но для него, по всей видимости, возможность исчезнуть значила очень много. Люмин никак не могла вынырнуть из тяжелых раздумий. Что-то во всей этой истории не давало ей покоя. Нельзя сказать, что она сожалела об уходе Скарамуччи, в конце концов, он сделал не мало зла и не раз пытался убить ее саму. Но мысль о том, что при других обстоятельствах этот человек… или кукла, неважно, мог прожить совершенно иную жизнь, никак не хотела оставлять ее. — Не унывай, — решила подбодрить ее Паймон, — пойдем лучше перекусим, а грустные мысли и разговоры оставим на потом. — Паймон права, — поддержала ее Нахида, — день сегодня явно выдался непростой, тебе не помешает немного прогуляться и проветрить голову. Люмин молча кивнула и вместе с Паймон они направились в сторону Большого базара. Но, видимо, сегодня лучшему в мире компаньону не суждено было набить свое ненасытное брюшко. Стоило им войти в ворота рынка, как Люмин замерла будто вкопанная. Прямо перед ними у фруктовой лавки стоял синеволосый парень в причудливом одеянии и широкополой шляпе, украшенной лентами. Если в первое мгновение она еще сомневалась, что глаза ее не обманывают, то знакомый голос с легкой хрипотцой не оставил от сомнений камня на камне. В ту же секунду она вспомнила слова Великой властительницы Руккхадеваты о том, что ничто не исчезает бесследно. Весело щебечущая Паймон, по инерции пролетевшая вперед, не замечая замешательства подруги, наконец вернулась и сердито дернула ее за рукав. — Ну что еще? На что ты уставилась? — Это он. — Кто? — Сказитель. — Где? — глаза Паймон округлились и она закрутила головой словно сова в поисках добычи. Люмин кивнула в сторону необычного парня. — Что-то он не очень похож на злодея из твоего рассказа. — Да, он изменился. Давай подойдем поближе и послушаем, о чем он разговаривает с торговцем. Они осторожно приблизились к лавке, хозяин которой распекал нерадивого парня за то, что тот не уследил за товаром. — Если ты и дальше будешь глазеть на все, разинув рот, я скоро останусь без товара. Этот воришка украл последние закатники из сегодняшней поставки, а я обещал доставить их госпоже с соседней улицы. — Простите, босс, это моя вина. Я добуду для вас свежих закатников. — смущенно пролепетал парень. Он торопливо двинулся в сторону выхода из города. — Давай проследим за ним, только тихо, — цыкнула на подругу Люмин. Выйдя за ворота они увидели, что парень, которого девушка приняла за Сказителя, действительно собирает закатники с одного из ближайших деревьев. — И что ты собираешься делать? — спросила Паймон. — Я, конечно, голодна, но отобрать фрукты у этого паренька было бы как-то жестоко. — За кого ты меня принимаешь? — потупилась Люмин. В этот момент, видимо, услышав их препирательства, парень окинул их взглядом бездонных синих глаз и спросил: — Что вам нужно? Вы следите за мной от самой лавки. Мы разве знакомы? Далее таиться смысла не было и Люмин подошла ближе. — Да, можно и так сказать. — Простите, но я вас не помню, — смутился парень. Девушка с интересом разглядывала его лицо, с одной стороны знакомое до мурашек, а с другой совершенно неузнаваемое. Мягкая линия губ без малейшего намека на привычную ей ехидную усмешку. Абсолютно искренний открытый взгляд без прищура и какого либо подобия издевки. На секунду у нее мелькнула мысль, что при других обстоятельствах она даже могла бы назвать его красивым, но она быстро прогнала ее, отругав себя за беспечность. — Не важно, зато мы знаем, кто ты. — Извините, я обычно не забываю тех, с кем мне уже приходилось общаться, потому не могу поверить вам на слово. — Мы знаем, что ты не человек, а искусственно созданная кукла, — жестоко бросила Люмин. Парень отшатнулся и его щеки пошли красными пятнами. — Похоже, вы и правда неплохо меня знаете, — обескураженно пробормотал он, не глядя на девушку, — я не рассказываю о таком первому встречному. — Вообще, если точнее, мы знакомы с твоей прошлой версией. Парень уставился на нее недоверчивым взглядом. — Если хочешь узнать подробности, пошли с нами. — Хорошо, только отнесу закатники своему работодателю, они нужны ему сегодня к вечеру. Распрощавшись с хозяином лавки, Странник, как он теперь себя называл, без колебаний отправился вслед за Люмин и Паймон к жилищу Нахиды. Выслушав краткую историю своей прежней жизни, он изъявил желание увидеть все собственными глазами, позволив переместить себя и подруг внутрь его воспоминаний. Вместе они прошли через самые болезненные моменты биографии Сказителя и порой, когда на лице парня особенно ясно читалось отчаяние, Люмин нестерпимо хотелось вновь взять его за руку, ощутить знакомое тепло и поделиться собственным. Но она каждый раз одергивала себя, заставляя вспоминать, кто перед ней на самом деле. Конечным пунктом их путешествия стала Мастерская Дзерури, где Странник попросил вложить в него воспоминания Скарамуччи, при этом четко понимая, что его новая личность будет стерта. В тот момент, когда парень корчился на полу, пытаясь за несколько мгновений впитать воспоминания о прожитых столетиях, на них напал Секи но ками — робот, с помощью которого он когда-то должен был обрести божественную мощь. Люмин, как могла, защищала Странника от атак и летящих осколков, но силы ее было недостаточно. В какой-то момент, когда машина применила особенно сокрушительный удар, выпустив в их сторону прожигающий все на своем пути смертоносный луч, девушка решила, что им настал конец. Уже приготовившись к испепеляющему жару, она вдруг ощутила мощный поток свежего воздуха, и, приоткрыв глаза, увидела Скарамуччу, стоящего между ней и роботом. Прямо перед ним в воздухе зависло что-то блестящее и переливающееся. — Глаз Бога, — ахнула Люмин. Губы парня изогнулись в знакомой кривой усмешке. — Умри! — процедил он сквозь зубы и бросился на робота. Бой закончился за считанные секунды. Беспощадные потоки ветра отрывали от автомата куски брони, трубы и провода, пока тот окончательно не рухнул на пол бесполезной грудой металла. Паймон боязливо выглянула из за плеча Люмин. — Все закончилось? Мы победили? — спросила она. — А как ты думала, дуреха! Разве я мог проиграть? — хохотнул Скарамучча. — Как славно, что ты снова стал собой, — бросила Люмин, сердито стирая грязным кулаком бегущую по щеке струйку пота.