───── ◉ ─────
Арктическая Империя — страна, погруженная в холод и тьму девять месяцев из двенадцати. Обитель мороза, чьи поданные после прошедшей войны были так же холодны и суровы. Битвы почти не затронули столицу, однако по народу на улицах было видно, сколько трудностей и лишений пришлось претерпеть до наступления желанной победы. Прошедшая несколько месяцев назад коронация Техноблейда, кронпринца, принесшего в столицу радостную весть о победе, давала людям надежду, что под правлением молодого Императора, страна будет цвести так же как и при предыдущем правителе. Середина весны принесла немного тепла в промерзший насквозь город, дав жителям лишний повод показаться из домов в нерабочее время. Моменты, когда мороз отступал хотя бы ненадолго, были настолько редкими и желанными, что поданные империи и даже служащие дворца притупляли свою бдительность. В утренний час, никто не заметил, как территорию дворца покинула небольшая группа людей. Солнце, нечастый гость на территориях Империи, сейчас с трудом пробивалось через узкие окошки тюремной камеры, освещая залитый красной влагой пол. От одного только взгляда на покрытые изморозью дальние углы хватало на то, чтобы замерзнуть до костей. Как жил здесь пленник, закованный в холодную сталь по рукам и ногам, понять было невозможно. За год после завершения войны, подвергаемый постоянным допросам и выросший в южных землях, не приспособленный к таким условиям аристократ, оставался живым и при своем рассудке. Иной раз у него даже хватало сил перепугать до смерти дознавателей, после чего они сменялись и круговорот мучений продолжался. Человек, сидящий на остатках сена подобно сломанной кукле, привалившись спиной к холодной каменной стене, внезапно поднял голову, чтобы сфокусировать плывущий от крови взгляд на вошедшего. Губы растянулись в издевательской улыбке, когда пленник понял кто перед ним. К нему лично спустился Император по чьему приказу он подвергался пыткам, в попытке выведать остатки информации. Не в силах держать голову ровно и даже так, смотря снизу вверх на высокородную особу стоящую перед ним, человек выглядел гордо, а единственный видящий глаз лучился самодовольством. Техно поморщился, скользнув взглядом по тому, что являлось когда-то давно его знакомым и даже другом. Сейчас окровавленные под кандалами руки и ноги, покрытые бурыми разводами рубашка и штаны, оставленные руками дознавателей кровоподтеки по лицу и телу, не оставляли шанса узнать в этом, молодого парня, увиденного на балу в другой стране десять лет назад. — Клэй, — Императора начавшего говорить, прервал хриплый смех, доносящийся со стороны лежанки. Вся охрана разом вскинулась, но была остановлена одним жестом руки в белой перчатке. — Дрим, Ваше Императорское Величество. — Пленник постучал скованными руками по своей груди, пачкая то, что когда-то было рубашкой, еще сильнее. — Клэй умер на дуэли, или вы забыли про шрамы? Я разочарован в твоей памяти, Блейд. Непродолжительная тишина, вместо ответа и резкий удар, заставивший пленника повалиться набок и закрыть рукой лицо, по которому из сломанного носа сразу потекла кровь и закапала на сено с заросшего почти бородой подбородка. Дрим глухо рассмеялся, открывая рот, чтобы дышать через него и утирая руками кровь с губ, так и стремящуюся залиться ему в рот. Император брезгливо стянул с рук испачканные перчатки и отдал их, стоящему позади слуге, чтобы забрать новую пару. О брезгливости молодого правителя ходило множество слухов, что пыталось усиленно пресекаться во дворце и на территории столицы. Образ Императора держащего в руках огромную страну должен быть непоколебим, в отличие от того, каков Техноблейд на самом деле. — О, моему дорогому Императору не понравился мой ответ, что он даже замарал свои чистые руки? Настолько? — Дрим сел и резко подскочил на ноги, слишком резво для человека, который провел в холодной камере со скудной пищей и освещением. Сразу три меча уткнулось в горло военного преступника, царапая тонкую кожу до алых капелек. Техно не дрогнул даже лицом, продолжая поправлять чистые перчатки на руках и смотря в зеленые глаза напротив. — В окружении охраны ты уже передо мной не замираешь как испуганный кролик? —Принесите воды для этого и стулья. — Ладонь в перчатке отвела один из мечей от горла Дрима, давая пленнику спокойно выдохнуть и сделав шаг назад, опереться спиной об стену. Разбитое и измазанное свежей кровью теперь уже не такое наглое лицо с зелеными глазами поселило в душе Императора приятное темное удовлетворение. Это чувство стоило испачканной пары перчаток.──────────
Сидящий на стуле, наконец-то без слоя грязи и крови на лице, Дрим уже больше походил на Клэя, которого Техно впервые увидел, когда был в делегации в соседнюю страну, расположенную южнее Империи, оттого намного более теплую. Тогда уже он был слишком бледный для жителя юга, сейчас же он окончательно стал белым, как лист бумаги. Белым и уставшим. Пролегшие синяки под глазами только подчеркивали сумасшедшие искры во взгляде. Пленник внимательно изучал сидящего перед ним Императора, привычно сгорбившись словно перед допросом. Руки нервно подрагивали, пока пальцы царапали руки старательно обходя ранки от вырванных ногтей. После того как сопровождающих Императора попросили выйти, находится один на один с правителем стало совсем уж невыносимо — Техноблейд давил своей силой и тьмой, которая холодом распространялась по камере и подбиралась к голым ногам Дрима, так старательно поджимаемым, подальше от холодного пола. Такого пленник не видел даже от своих надзирателя и дознавателя. Сэм и Квакити хоть и были жестоки и продержались дольше остальных рядом с камерой Дрима, но Техноблейд сейчас заставлял бегать мурашки по спине. — О чем ты, — Мужчина поджал ноги еще сильнее, подальше от могильного холода, стелящегося по низу, — О чем Вы хотели поговорить с военным преступником, который уже как год больше не является действующим подполковником? Я не могу дать вам новой информации, дознаватели должны были уже сказать. — Я здесь не для этого. Мне нужен человек, который знает людей, что сейчас поднимают бунты. Это твои люди, Дрим. — И с чего я должен помогать вам, Ваше Императорское Величество? — Лицо пленника скривилось в подобие презрения, а пальцы сжали ткань штанов. Из свежих ранок на пальцах начала сочится кровь, сразу впитываясь в темную ткань. На лице Дрима пролегли тени. Бороться со своими же людьми? Ни за что. Его продали не те, кто ему подчинялся, а тот кто стоял выше. Высшие чины, которые получили за продажу Дрима статус и силу при дворе Техноблейда, да даже земли! Пленник недовольно оскалился и дернул головой в сторону, когда рука Техно дернулась, готовясь принять удар. Это было ожидаемо, все, в стенах этой чертовой тюрьмы, не гнушались поднять руку за ответ, который не был приемлемым для них. Техно только поправил рукав мундира, заправляя под него перчатку. Красные глаза уловили движение человека напротив, попытку прикрыться от удара. Так даже проще. Настолько изломанного пленника будет проще продавить на нужное решение, даже если он будет сопротивляться. — Не хочешь отомстить тем, кто тебя сдал? — Солдаты меня не продавали, они верно следовали за мной в бой. Те, кто меня продал, сейчас сидят в твоей свите. — Дрим дернул веком поврежденного глаза, прежде чем плюнуть слюной, перемешанной с кровью прямо на начищенный ботинок императора и зло сверкнуть глазами. Голос сорвался на шипение. — Я знаю, их тронуть ты мне не дашь. Они же помогли победить в этой гребанной войне, сдав свою страну и своих людей. Национальные герои! Взгляд Императора не изменился, оставаясь холодным и безразличным к словам сидящего перед ним человека, настолько, что пленник покрылся холодной испариной. Такой вид настолько темного человека не предвещал ничего хорошего. Захотелось встать с этого шаткого деревянного стула и вернуться на свое место в углу камеры, лишь бы быть подальше от этой тьмы и холода, собравшихся вокруг. Дрим с трудом встретился взглядом с красными глазами, ожидая непонятно чего. Сломанный нос и тяжелое дыхание ртом еще можно было перетерпеть, но если высокородная особа выйдет из себя снова, гарантировать то, что ему не сломают пару костей или не отрежут язык, Дрим не мог. Молчание затягивалось. — Если я скажу, что головы именно этих людей мне и нужны? — Чего? – Слова прозвучали в тишине камеры как сюр, заставивший Дрима на секунду забыть, что он собирался не соглашаться до последнего. Неужели эти гиены успели даже купившему их новому хозяину перейти дорогу? Те, кто продал своих людей, в обмен на привилегии во вражеском государстве даже полученным не насытили свой бесконечный аппетит. — Предавший один раз человек, обязательно предаст снова. Мне такие поданные во дворце не нужны. Они уже обязательно должны были начать действовать. И если ты загонишь для меня эту добычу, так и быть я отдам того, с кем ты хочешь поквитаться. — Император показал взглядом на крепко сжавшиеся от злости руки пленника. — Любого, на кого ты покажешь пальцем. Только если ты перейдешь на мою сторону и будешь верно служить мне и моей стране. Дрим колебался и не в силах контролировать лицо, показывал свою неуверенность. Любого такие слова заинтересовали, а Дрим не был любым человеком. Он уже больше года был заперт в сырой камере и ежедневно подвергался пыткам. Император предлагал сделку с дьяволом — выйти из тюрьмы, получить в руки того, кто его предал, но стать верным дворцовым псом. — Твоя страна разрушена. Теперь она часть Арктической Империи. Ты меняешь хозяина, но не цель. Переходи на мою сторону и сможешь продолжить. — Техноблейд знал на что давить, чтобы окончательно переманить к себе человека, которого на поле боя боялся даже он. До войны их общение нельзя было назвать частым, а уж после начала военного конфликта, эти нечастые переписки совсем прекратились. Но тех знаний, что были у Техно, хватило, чтобы заставить Дрима колебаться еще сильнее. Он совсем не изменился за столько лет. Пленник резво соскочил со стула, смело опуская ноги в тьму на полу и откидывая стул назад. В глазах поселилась уверенность и это зрелище было намного лучше, чем злобное недоверие и постоянное ожидание удара. Холод облизал голые ноги, хотелось отойти, лишь бы он перестал жечь кожу, но Дрим стоял, смотря глаза в глаза и практически нависая своим немаленьким ростом над сидящим Императором. На губах правителя появилась самодовольная улыбка. Он уже знал, что заключенный скажет. Вернее, его новый подчиненный. — Я согласен. Вошедшие по щелчку пальцев Императора, гвардейцы без особых изысков поставили заключенного на колени. Встреча больных суставов с грубыми булыжниками пола была крайне болезненной, но даже эта боль не убавила волнения и испуга от такой резкой смены обстановки. Мерзкое ощущение неизбежного поползло по затылку на спину. Его казнят, за то что он согласился предать свою родину? Значит ли, что в глазах Императора он теперь ничем не отличается от ублюдков, которые продали самого Дрима? Зеленые глаза метнулись в сторону сидящего на стуле правителя, в попытке найти на его лице ответ. Сделать этого не получилось — голову грубо опустили вниз, надавив на затылок. — Повторяй за мной. — Прозвучал грубый бас гвардейца над ухом. Оба сопровождающих охранника так же опустились на одно колено рядом. — А? — Текст присяги Империи. Тебе оказана великая милость приносить присягу лично императору, южанин. Слова на языке путались от волнения, но Дрим упорно продолжал повторять за басящим гвардейцем и рассматривал трещины в полу, в попытке сконцентрироваться. В отличие от той присяги королю, что Дрим приносил у себя на родине, длившейся больше полутора часов, это унижение заняло от силы минут пятнадцать. Замудренный старый язык севера давался с трудом. До долгожданной свободы и свежего морозного воздуха оставалось немного. Пройти по холодному коридору в сопровождении императорской охраны. Вдоль выстроившихся в шеренгу служащих тюрьмы. Глаза Дрима зацепились за знакомое лицо. Довольный оскал сам собой появился на обезображенном лице. Побледневший человек в один миг, тяжело и гулко сглотнул. Резкий рывок из рук охраны, отдавшийся болью в выбитом еще в начале заключения плече и надзиратель оказался впечатанным в стену, а в горло опасно уперся локоть Дрима. Зеленые глаза со злобным довольством смотрели в лицо перепуганного мужчины. — Думал, я никогда из камеры не выйду? Я к тебе обязательно приду отблагодарить за твое радушие, пока я был здесь заключен, Сэм. Заключенного оттащили обратно от вжавшегося в стенку надзирателя, выкручивая руки и заставляя шипеть от боли. Но даже так, Дрим не перестал злобно сверкать глазами в сторону Сэма. Ожидание от долгожданного выхода на солнечный свет трепетало в груди, как отмершая после сильного мороза птица, не омрачила встреча с надзирателем, наоборот. Дрим был доволен тем, что сделал. Сэм, был тем, кто добровольно отказался нести надзор за совершающим ужасные деяния переходящие черту, установленную законом. Надзиратель не реагировал на факт того, что пленник каждый раз после визита дознавателя оказывался на грани между жизнью и смертью. Не было докладов, что человек в камере больше не может дать никакой информации. Надзиратель просто делал вид, что камеры южанина не существует, не существовало и зверств, происходивших в этом месте. Солнце неприятно ударило в глаза, как только гвардейцы скорее выволокли мужчину из сырых коридоров, чем позволили самостоятельно ему выйти. От морозного свежего воздуха закружилась голова. Дрим попытался вдохнуть полной грудью, за что поплатился резкой колючей болью в ребрах и кашлем. Больше года без дневного света и теперь, он наконец-то смог выйти из этого персонального ада. Давно забытых ощущений стало сразу так много — кусающий голые ноги мороз, прохладное весеннее солнце, ветер, который взъерошивает отросшие волосы. Бывший заключенный даже не сразу понял, как оказался в карете, оглушенный мимолетной свободой. Мужчина еще долгое время молчаливо смотрел в окно, отходя от нахлынувших эмоций. Карета ехала, покачиваясь по узким городским улицам, долго не мешкая и направляясь к Императорскому дворцу. Проехать незаметным, да еще и в карете без гербов, которая очевидно куда направляется, было невозможно. Люди на улицах тыкали пальцами и строили догадки, что же такого там могло быть, что раз в сердце столицы направлялась такая бедная повозка. — Слухов не боитесь, Ваше Императорское Величество? — Дрим наклонил голову набок, игнорируя злобный взгляд сидящих по бокам от него гвардейцев. — Вы освободили человека, который убивал ваших подданных на поле боя. — Слухи меркнут на фоне твоей эффективности. — Ха? Ваше Величество, а вы точно готовились к тому, чтобы занять трон, или случайно попали в наследники? — Упустил момент, когда ты стал экспертом в делах подобного толка, сын небольшого территориального аристократа. Открывший рот для ответа Дрима, поспешно заткнулся от болезненного тычка от гвардейца по ребрам, попавшего по свежему синяку. Техноблейд отвернулся в сторону окна, посчитав разговор законченным.──────────
За столько времени наконец-то чистый в чистой одежде и с обработанными ранами, Дрим сидел на стуле в рабочем кабинете императора. Обстановка была непривычной и знакомой одновременно, но осмотреть внимательнее ее было невозможно — один глаз был скрыт под плотной повязкой, а второй слишком сильно плыл от резко накатывающей усталости. Хотелось наконец-то закончить со всей этой нудной частью, но Император продолжал стоять спиной к Дриму перед своим рабочим столом. Сбитые об каменный пол колени ныли, напоминая, что он теперь официальный подданный Империи. Темно-красный крават легко оказался на шее, как удавка и так же легко затянулся, на узле была закреплена брошь с кроваво-красным камнем с огранкой в виде ромба. Дрим дернулся от рук Императора, не заметив как правитель подошел к нему. Эта вещь на шее неприятно душила, после стольких лет игнорирования этой классической детали костюма, которая была принята повсеместно, и ощущалась чужеродной. Забинтованные руки потянулись к броши, чтобы отколоть ее и желательно отшвырнуть в сторону. Дрим зло посмотрел на правителя, когда его запястье перехватили и излишне грубо отдернули, потревожив больное плечо, отчего бывший заключенный возмущенно зашипел. — Ты обязан носить его теперь всегда. — Это чертова удавка! Я не собираюсь ее носить. — Дрим вырвал руку и все таки расстегнул брошку, прищурив здоровый глаз и смотря на стоящего перед ним Императора. Техноблейд тяжело вздохнул. — Ты будешь ее носить. — Я принес присягу, но не обязывался выполнять все, что тебе взбредет голову. — Из горла вырвалось низкое ворчание, почти что животное. Оно безотказно пугало всех: надзирателей, дознавателей и заставляло в испуге отдернуть руки от Дрима подальше. На молодого Императора это произвело ровно обратный эффект. Кажется, только сильнее разозлило. Борьба длилась недолго, но даже так она окончательно успела вывести Императорское Высочество из себя. В конце концов Техно рыкнул в лицо Дрима, крепко схватив его за грудки одной рукой и приподняв, пока второй затягивал крават и цеплял на узел красную брошь, пока мужчина замер от неожиданности, – Еще раз снимешь, я прикажу слугам пришить этот платок тебе к шее намертво, чтобы ты смог его снять только вместе с кожей. Услышал? — …услышал. — Привычно замерший в ожидании последующего за этим тоном удара и повернувший голову, чтобы подставить менее пострадавшую от удара часть лица. Лучше пусть так, чем по глазу, который только недавно осмотрел лекарь и сказал, что шансы на восстановление есть. После очередного удара их может и не остаться. — Свободен. Слуги тебя проводят. Удара не последовало, что выбило из колеи. Дрим удивленно проморгался, смотря на Императора. Зная вспыльчивость Техно, он бы точно ударил. Но потом глаз зацепился за стоящую около рабочего стола фигуру. Бывший заключенный поежился от ощущения взгляда этого человека, который он почувствовал только сейчас. С ненавистью направленной на него встречался он уже не в первый раз. От таких людей ждать добра не приходилось. Что на войне, что в мирное время, они были одинаковы в своем отношении. В отличие от слуги, ставшего чуть позади стула Дрима, фигура около стола ощущалась еще и чужеродной для дворца. Дрим поднялся, а вместе с ним зашевелился и слуга. Когда двери закрылись за новым “псом” Императора, атмосфера в комнате изменилась. Тьма и холод поползли по кабинету, даже несмотря на яркое солнце за окном. Император обернулся на стоящего около стола советника, сверкая на него глазами, уже зная, что услышит. — Южанин не нужен. Наших сил хватает с избытком. — Бунты разжигают его люди. Хочешь изловить всех крыс в городе — найди охотничьего пса, натасканного на крыс с детства. Южанин будет моим псом. — Ваше Величество, вы помещаете врага прямо в сердце Империи. Вы только взошли на престол. Вы еще молоды. Я здесь для того, чтобы помочь вам в выборе верного пути. — Твоя задача — давать советы, а не оспаривать мои решения. — Техноблейд подошел к рабочему столу, нависая своим ростом над невысоким советником и прищурил глаза, рассматривая заметно побледневшего мужчину. Конечно, в отличие от прошлого Императора, Техно выглядел жутко, когда был недоволен, вызывая у всего двора желание сбежать от взгляда красных глаз. — Оставь документы и выйди из кабинета. Живо. Немолодой мужчина неспешно поклонился, прежде чем положил папку с документами на стол и вышел из кабинета. Дверь за ним поспешно закрыл слуга. Из кабинета тянуло холодом. Глухое бормотание разносилось по коридору от недовольного действиями молодого Императора. Только встав на путь идеального правителя, Техноблейд натворил дел, не сходящихся с желаниями Совета. Предыдущий Император, Филза Крафт был намного спокойнее своего старшего сына, который получил трон за свои заслуги на войне и, как ходили слухи, запугав остальных преемников. С Тесеем или Уилбуром было бы намного проще сладить, чем с Техноблейдом, выросшим таким непоколебимым там где не надо.──────────
Просыпаться по утрам в теплой кровати, а не в холодной камере на полу, от почти бесшумного присутствия слуг, готовивших необходимые вещи к пробуждению было приятно. Мозг и тело первые дни отказывались верить, что заключение наконец-то закончилось, что можно просыпаться без мыслей о том, как согреться и не забудут ли хотя бы сегодня принести еду. Покои встречали извечным спокойствием и тихим присутствием прислуги. Дрим отвык от такой обстановки. Она ощущалась до неприятного далекой и незнакомой. Каждый раз он с истеричностью параноика тер свободные от кандалов запястья, заставляя бинты краснеть от крови и не давая ранам зажить. До боли в груди не хотелось, чтобы это все оказалось заветным сном его умирающего мозга. Вспышки боли в запястьях и лодыжках напоминали ему, что он все еще жив и смог выбраться, пусть и заключив сделку с дьяволом, которого в этой стране считали Императором. Дрим обычно просыпался еще когда дверь только открывалась и молча наблюдал за происходящим в комнате, нередко пугая слуг и горничных, находя реакцию на “страшного южанина” забавной. Прислуга в первые дни так волновалась и боялась заходить к нему в покои, но сейчас все, кто был к нему приставлен уже привыкли и не вздрагивали, находя Дрима лежащего в кровати с открытыми глазами и внимательно слушающего, что происходит вокруг. Вот и сегодня, молодая девушка, открывшая полог кровати, чтобы разбудить молодого господина, тоненько пискнула, когда Дрим резко открыл глаза и посмотрел прямо в сторону горничной. Изуродованные губы мужчины сами собой сложились в улыбку, когда среди остальных слуг в комнате пробежал смешок. За неделю все привыкли к таким шуткам от южанина, но видимо сегодняшнюю новенькую горничную никто не предупредил. Девушка резво отскочила в сторону, когда Дрим откинул одеяло и поспешно отвернулась. Мало кто из тех, кто находился сейчас в комнате мог без дрожи смотреть на забинтованное худое тело мужчины. Неизвестно сколько он будет восстанавливаться до прежнего состояния и станет ли он каким был до тюрьмы. Обстановка в комнате подозрительно отличалась от обычной, витало в ней что-то, что заставило Дрима напрячься. Утро было тем самым временем, когда умирающий от скуки мужчина мог развлечься и поговорить хоть с кем-то. Возможно вытянуть последние сплетни из молоденьких горничных, на которых действовала его улыбка, хоть и обезображенная. Прислуга чего-то ожидала. Совершала обыденные действия как-то слишком идеально. Слуга, помогающий одеться, несколько раз проверил все пуговицы на кремовой рубашке и жилете. Дрим привычным движением отобрал у молодого парня красный крават с брошью и небрежным движением убрал в карман. Слуга впал в ступор, сильнее чем обычно и издал жалобный звук, заставивший Дрима вскинуть бровь. — Мне необходимо завязать его вам. Пожалуйста. — Какого черта? — Обычно после того, как платок отбирали, этот парень успокаивался и уж точно не настаивал на том, что необходимо сделать. — Это мой приказ, если ты за неделю отдыха не успел забыть, Дрим. — Почти оглушительно прозвучал голос Императора в тишине комнаты, с такой интонацией, что заставил бывшего заключенного почти подпрыгнуть на месте. Однако крават из кармана Дрим так и не достал. Слуга поклонился и поспешил уйти из комнаты, подчиняясь молчаливому приказу Императора. Дрим смотрел удаляющемуся в спину, как на последнего предателя. — Не напрягайся так, будто я тебя им придушу. — Платок был беспрекословно вытянут из кармана и накинут на шею бывшего заключенного, замершего в ожидании чего-то. Крават легко затянулся поверх ворота рубашки, не причиняя дискомфорт. — Ваше величество, вы обещали пришить мне его к шее, если я не буду носить эту вещь. — Моя угроза все еще в силе. — Император улыбнулся, затягивая узел платка сильнее. — Брошь. Дрим поморщился, но требуемое положил в протянутую руку. Улыбка сползла с лица Техноблейда, когда он закалывал брошь на узле. — Собачья удавка. — С завтрашнего дня, начинаешь работать. Ключи от архива тебе отдадут завтра утром. Ты же достаточно отдохнул? Пришел черед Дрима расплываться в кривой улыбке. Наконец-то его допускают к работе.