По зову своего сердца

— Вот же мудло, — Леви, выслушав мой рассказ, продолжил неподвижно вглядываться в темноту двора бывшей разведки, — Это все, что он тебе сказал? — Да, — я на автомате пожала плечами, вжимаясь в спинку кресла. — Нужно было тебе идти с этим мужиком, Вивьен, и не создавать нам новые проблемы, — Оруо всем своим видом демонстрировал, насколько он недоволен моим решением, — Какой резон ему врать? И какая ценность для нас в тебе? Ты тут без году неделя… — Оруо, — Эрд кинул испепеляющий взгляд в сторону мужчины и тот, язвительно хмыкнув, замолчал. До этого смиренно притаившийся в углу мальчишка неуверенно подал голос: — Простите, но…, — Эрен сделал короткую паузу, еще раз обдумывая, правда ли нужно озвучивать свои мысли вслух, — … господин Оруо прав. Мы клялись отдать все за победу над титанами, мы с Микасой потеряли друзей, родных, а Вивьен в трудный момент без колебаний выбрала себя. Разве это обозначает — отдать наши сердца? Да и лишние проблемы с этим Мэтью нам ни к чему, мы уже и так потеряли одного бойца отряда по её вине… — Закрой рот, сопляк, — как горячий нож, рассекающий масло, Леви оборвал слова мальчишки, — Кто давал тебе право голоса? — Капитан, — я подняла глаза на Йегера, за секунду побелевшего от страха перед Леви, — Не нужно. Все мы здесь понимаем, что Эрен и Оруо правы. После моих слов в гостиной повисла звенящая тишина. Было очевидно, каждый из нас понимал — я сглупила, сделала неправильный выбор, подвернув этим решением смертельной опасности самых лучших бойцов за жизнь человечества в этом жестоком мире. Снова обрекла на херовые дальнейшие перспективы всех близких людей. Тишина, давящая на голову сильнее, чем самый громкий гомон, вжала меня в старое, пропахшее сыростью кресло. До ужаса хотелось вскочить, толкнуть дверь и бежать сквозь ливень, леса и поля, бежать прямо в лапы к огромным чудовищам, чтобы какой-нибудь их этих уродин схватил меня, затолкал к себе в пасть и все наконец-то закончилось. Или к другому монстру поменьше. Унестись сломя голову так далеко, чтобы никого из моих близких снова не затронули последствия моих же идиотских решений. Но все, что я могу сейчас — сидеть и беспомощно смотреть. На Гюнтера, который уставился в одну точку, замерев с кочергой в руках. Новости застали мужчину, когда он мешал дрова в камине, успевшим затухнуть за нашими бурными обсуждениями. На Оруо, раскачивающегося на хлипеньком стуле, протяжными скрипами кричащем о том, что бедняга в любой момент может предательски надломиться, уронив этого бойца на паркет. На Эрда, сложившего голову на ладони, с такими же, как у меня, отрешенно бегающими глазами по комнате. На Леви, замершего, словно зверь во время охоты, все еще пытающегося высмотреть что-то в темноте небольшого двора корпуса. Лицо его казалось непроницаемым и только побелевшие от сжатия подоконника костяшки выдавали в капитане полыхающую внутри злость. Неужели его так вывел мальчика? А, может, душка-капитан представляет, как он отрезает поганый язык Мэтью? Мои глаза невольно забегали по телу мужчины – отказать себе в таком удовольствии я не могла даже в самые темные времена. Закатанные до локтя рукава рубашки давали возможность рассмотреть жилистые руки Леви, вдоль и поперек исполосованные старыми шрамами. В сгибах пальцев, казалось, навсегда останутся загрубевшие от рукояток клинков мозоли. Ярким пятном в памяти вспыхнул момент, как эти крепкие руки с беспрекословной нежностью, будто бы по другому и не умеют, скользили по спине от лопаток до поясницы, отсчитывая позвонки. Как ловкие пальцы капитана, одну за другой, расстегивали пуговки на моей рубашке, уверенно пробираясь сквозь жесткую накрахмаленную ткань все ближе к телу… Ощущение, что мне это все просто когда-то причудилось. — Нужно доложить о случившемся Эрвину, — отмерев, Леви поправил воротник рубашки, — Я поеду до Троста. Вы все остаетесь здесь, Эрд… Ты что, совсем ебанулся? — Из ума выжил, капитан?, — от такой дерзости у всех ребят, кроме самого Леви, уже смирившегося с панибратством с моей стороны, округлились глаза, — Это чистой воды самоубийство, ты погоду за окном видел? На улице ливень, еще и ночь непроглядная, даже факел не зажечь. А если тебя за поворотом поджидает Мэтью? Или титаны? Как ты будешь сражаться? Любого другого на моем месте ждала бы не меньше, чем крепкая оплеуха. Но капитан, на всеобщее удивление не высказал на мой выпад ни единой колкости и, наконец-то оставив караул внутреннего двора штаба развернулся к нам. — Если есть идеи получше — с радостью тебя послушаю, Морган, — капитан несколько секунд хищно пожирал меня взглядом, затем обратиться к остальным, — Других это тоже касается. — Давай хотя бы дождемся утра?, — от его твердолобости хотелось театрально закатить глаза и вскинуть ладони к небесам, но пришлось сдержаться, — И даже если дождь прекратится, ехать одному безрассудно. С тобой может поехать Эрд… Или я, например. — При всем моем уважении, она права, капитан, — Эрд наконец-то поднял взгляд на нас, — Я думаю, что разумно будет заступить в ночной караул, а утром уже отправиться в дорогу до Троста. Я вас сопровожу. Леви задумчиво обвел глазами комнату. Ни одна жилка на лице капитана не выдавала его раздражения, но не нужно было быть гением, чтобы догадаться — Леви был в бешенстве. Вишенкой на торт этого безумия ложился тот факт, что мы с Эрдом были правы. Тяжело вздохнув, капитан с усилием растер пальцами глаза и кивнул: — Хорошо. Гюнтер, Оруо, вы дежурите эту ночь. Остальные — приводите кухню в порядок и можете заниматься своими делами, — кинув изничтожающий взгляд на Эрена, капитан обратился ко мне, – Морган, ты приглядываешь за молодняком. Уже на ходу договорив фразу Леви, не оборачиваясь на нас, быстро прошагал в сторону лестницы на второй этаж. От такой резкости Эрен, стоявший в дверном проеме, невольно дернулся, когда мимо него пулей пролетел капитан. Заметив это Оруо, изо всех сил пытавшийся сдержать смешок, подавился слюной и закашлялся. — Твоя язва когда-нибудь тебя погубит, — на лице Гюнтера растянулась усталая улыбка, — Не смейся над мальчишкой, а то когда станет титаном, тебя первым и сожрет. Да, Эрен? Округлив щенячьи глазки, пацан замялся и, словно нашкодивший ребёнок, еще сильнее вжался в дверную раму. — Может хватит издевок на сегодня?, — я бросила осуждающий взгляд на этих двоих, толкая Йегера на кухню, – Пошли, предатель, поможешь картошку почистить. *** Настругав на пару с Эреном добротное ведро корнеплодов, я, скрепя сердце, заставила себя посмотреть на раковину, доверху наполненную грязной посудой с последнего ужина. Мысленно проматерив все на свете, я обреченно приняла свою учесть и, задвинув тяжеленную тару с картошкой под стол, направилась к злосчастной посуде. — Можешь идти, сама закончу на кухне, — кинула я через плечо мальчишке. Больше всего на свете мне сейчас хотелось побыть одной, но Эрен, проигнорировав мои слова (и мысленные мольбы), даже не сдвинулся с места. С тяжелым сердцем я обернулась и неожиданно для самой себя наткнулась на виноватое лицо парнишки. — Вивьен, прости, — в уголках глаз Йегера заблестели соленые капельки, — Я не должен был… — Все путем, Эрен, – кинув тарелку в раковину, я потерла тыльной стороной руки лоб, — Сказала же, ты прав. Я не должна была думать о себе в такой момент. Нужно заботиться о будущем других, за этим я в разведке. — Я чувствую, что тебе тоже страшно терять то малое, что у тебя осталось, — снова проигнорировав мои слова, парень устало рухнул на табуретку, — Больше всего на свете я мечтаю, чтобы все мы жили обычной жизнью. Чтобы Микаса с Армином не рисковали собой. Чтобы наш 104 снова собрался в столовой полным составом. Чтобы мы однажды увидели то бескрайнее озеро из книг. Чтобы моя мама осталась жива и её не сожрал этот чертов титан…. Его маму… съел титан?… — Эрен, — я легонько коснулась плеча мальчишки, — Мне правда жаль, что тебе пришлось через все это пройти. Жаль твоих друзей, твою маму. Это… ужасно несправедливо. — Несправедливо то, что я ничем не мог им помочь, всю свою жизнь был обузой, — парень поднял на меня голубые как самое ясное небо глаза, — но теперь, когда у меня есть сила титана, я смогу всех спасти! Я смогу… Так много амбиций у этого Йегера. И так мало ума. А ведь передо мной сидит импульсивный искалеченный ребёнок 16-ти лет. Еще совсем молодой, а уже столько всего пережил. Не мудрено, что он так жаждет истребить всех своих врагов. Но сможет ли он совладать со зверем внутри? Его бездонные, светящиеся, как само добро во плоти, глаза… Люди говорят, что они — зеркало души. Неужели человек с такими глазами может быть опасен? Реально ли нам нужно его опасаться? — Я вижу, что в твоем сердце горит невероятный огонь, который может спалить всех, кто желает твоим близким зла, Эрен, — я секундно замялась, сомневаясь, стоит ли сыпать соль на рану полу-титану, который час назад хотел сдать меня в руки Мэтью, — Но будь с ним осторожен. Тебе дана невероятная сила, с которой нужно еще совладать. Для этого недостаточно быть просто решительным. Важно быть мудрым. Парнишка тут же подскочил со стула и, схватив меня двумя руками за плечи, затараторил: — Я смогу, Вивьен, ради всех моих родных и друзей. Ради 104-го. Ради Армина. Ради Микасы. Ради вас всех. Ради всего оставшегося человечества, — от возбуждения руки Эрена крепко сжимались на моих плечах, — Я вижу, что командир Эрвин верит в меня. И комендант Пиксис тоже… Приложив прилично силы для того, чтобы вырвался из его хватки, я ободряюще притянула парнишку к себе: — И я верю в тебя, Эрен. Плечи Йегера задрожали, разливая содрогания по всему телу. Он крепче вжал меня в свою грудь, на удивление твердую для 16-тилетнего парнишки. Вцепившись в меня, как в спасательный круг, Эрен замер, пытаясь собрать искрящиеся как оголенные провода чувства в один комок. Знаю, что тебе нужны были эти слова. Как когда-то нужны были мне… — Все-таки, оставь посуду. Я доделаю сам, — уловив нарастающую неловкость из-за наших неприлично долгих объятий, парень быстро отпрянул, — Хочу извиниться за свои слова хотя бы так. — Не нужно, я же сказала… — Я настаиваю, — Эрен тепло улыбнулся. — Хорошо, будь по твоему, — с усталой улыбкой я протянула тряпку в руки мальчишке и, выдохнув, обошла парня, направляясь в сторону своей комнаты, — Доброй ночи, Эрен. — Доброй ночи и…, — на его паузу я обернулась в дверном проеме, — Спасибо тебе, Вивьен. *** Завалившись в комнату, я первым делом сбросила с себя куртку разведки, метнув её на кровать. Логично было бы сходить в душ, но я не смогла придумать для себя ни одной причины помыться, которая перевесила бы накопившуюся усталость. Поэтому, приняв отвратительно непростое решение побыть сегодня «грязной девочкой», я упала на постель рядом со своей курткой даже не раздеваясь. Как вообще возможно такое, чтобы Мэтью мог материализоваться в пространстве из неоткуда? А как он мог проникнуть в мой сон, еще и хорошенько меня отделать? Разве такое возможно в нашей реальности? Я прикрыла глаза руками, иронично хмыкнув. Ну да, удивляется девочка, которая переродилась в мире, где гигантские уродцы жрут остатки человечества. Даже не знаю, что из всего происходящего самая большая из наших проблем: убийца, который может бегать по разным реальностям, парнишка, который становится титаном или полная неизвестность, в которой мы отрезаны проливными дождями от остатков мира? Уверенный стук в дверь прервал мои бесполезные внутренние стенания. — Не спишь?, — не дожидаясь ответа, ночной гость толкнул тяжелую дверь, от чего та лениво скрипнула. — Нет, — я приподнялась, мгновенно узнав голос человека, аккуратно стаскивающего на пороге моей комнаты ботинки со своих ног, — Что-то хотел, капитан? — Зашел убедиться в том, что тебя еще никто не пришил. — Не переживай, я зачем-то нужна им живой, — я поделилась с мужчиной ободряющей улыбкой. — Я думаю, что не всем нужна живой. Взглянув на мрачное лицо Леви и дураку стало бы понятно, что ему сейчас поддержка намного нужнее, чем мне. — Присяду?, — мужчина слегка тронул рукой постель, я кивнула в ответ и сразу подвинулась, освобождая место для капитана. — Хочешь, сделаю нам чай?, — хриплый голос мужчины прокатился по всей комнате, отскакивая эхом от каменных стен. — Не боишься, что тебя застукают по пути в мою комнату?, — я легонько толкнула сурового капитана локтем, — Когда стану капитаном, будут говорить, что всего добилась через постель с сильнейшим бойцом человечества. Леви замолчал на несколько секунд, уперевшись глазами в окно, напротив которого стояла моя кровать. Уголок рта капитана чуть заметно дрогнул, оттеняя на его лице еле заметную улыбку. — Ты что, улыбаешься?, — я еле слышно хихикнула, — Мне не показалось? — Показалось, — легкая улыбка, как мираж, за секунду развеялась с его лица. Бесцеремонно откинув мою мирно лежащую куртку куда-то на пол, Леви завалился поперек кровати, буркнув: — Передумал, обойдешься без чая, будущий капитан. Я сразу же последовала примеру мужчины, заняв место рядом. По просторной комнате рассеялось наше с Леви молчание. В моей повседневности тишина давит на меня многотонным грузом. Время мучительно замедляется: секунды оборачиваются тягучими часами, а отвратительные мысли, как липкий ком дегтя, обволакивают меня с головы до ног. С ним ценно даже молчание. Да и по своему обычаю нервный и напряженный капитан в моей кровати казался совсем другим: закинув руки за голову, мужчина размеренно дышал, уперев глаза в потолок. Стандартно хмурый взгляд почти растворился с его лица, сменяясь расслабленным прищуром. И только морщинки между бровями напоминали о том, что капитан уже далеко не мой ровесник. — Рассмотрела все, что тебе хотелось?, — глубоко вздохнув, Леви развернулся так, что мы оказались с ним лицом к лицу. Я игриво усмехнулась: — Не совсем, — и сразу, то ли от смущения, то ли от вредности, решила сменить тему, — Ты тоже считаешь, что я поступила неправильно, сбежав в штаб от Мэтью? — Да, – мужчина ответил так быстро, будто бы заранее знал, какой вопрос я для него подготовила, — Но это твое решение. И я, честно говоря, рад, что ты его приняла. — Почему?, — подперев голову рукой, я стала нагло бегать глазами по идеально выточенному лицу капитана. — Тогда бы мне пришлось сосредоточиться на мысли о том, как убить Мэтью, — монотонно, без грамма сарказма протянул мужчина, — А сейчас есть дела поважнее. — Своеобразные у вас методы признаться в симпатии, капитан, — я упала обратно на спину, слегка смутившись, — но мне нравится. — Всегда выпаливаешь все, что на языке вертится, Морган? — капитан еле слышно цыкнул, не отводя взгляд от моего лица. — В большинстве своем — да. — Из-за твоей нарочитой открытости очень тяжело понять, на самом ли деле тебе можно доверять, я долго сомневался, — лицо Леви снова стало каменным и он нехотя отвел взгляд, который так и не дотянулся до расстегнутых на моей груди пуговиц, — Даже несмотря на то, что ты крайне быстро расположила к себе всех, в том числе и Эврина. А это Смиту вообще не свойственно. Не в состоянии подобрать какие-либо слова в ответ на то, что сказал мужчина, я саркастично закатила глаза, всем своим видом демонстрируя капитану свое недовольство. Снова этот самодовольный индюк все портит. — А когда сегодня ты рассказала всю эту чушь про Мэтью…, — мужчина показательно хмыкнул. — Я знаю, что все это звучит, как дикость, но… — Да, Вивьен, только конченный идиот повелся бы на такие россказни. Учитывая, что этого Мэтью после пропажи из корпуса разведки никто толком и не видел, кроме нас с тобой, — Леви лежал неподвижно, мне почудилось, что его речь стала на полтона ниже, — да и люди уже замечают наше с тобой… странное общение. Могут подумать, что мы в сговоре. Тогда оба на плаху полетим, если кому-то станет об этой истории известно. Люд за стенами боится неизведанных вещей, ты должна это понимать. — Леви, я по-твоему похожа на идиотку?, — я недовольно зашипела на мужчину, оскорбившись, — Думаешь, я буду трепаться о мужике, который появляется из воздуха и почти убивает меня наяву через сон каждому встречному-поперечному? — Следи за тем, где ты говоришь и с кем, дурная голова, — Леви приставил свой указательный палец к моему лбу и слегла толкнул меня назад, — У стен есть уши. — Руки распускает еще, посмотрите на него, — я крепко схватила мужчину за запястье и потянула руку вниз в надежде скинуть его палец со своего лба, — Где ваша серьезность, капитан? Выдержав короткую паузу, мужчина одним резким движением упал на кровать, увлекая меня, вцепившуюся в его кисть, за собой. Оказавшись на груди у капитана я замерла, как хозяйка, которая боится спугнуть уснувшего на коленях кота. Закрыв глаза, я сконцентрировалась на звуках его сердца. А пульс то у сильнейшего бойца человечества зачастил. Волнуется? Рука мужчины изучающе ползла по изгибам моего тела, пальцами перебирая ткань формы. Время вспомнить о той самой важной причине, по которой нужно было сходить в душ. Он же такой маниакальный чистюля. — Леви, я… — Ты можешь помолчать хотя бы сейчас?, — сильная ладонь капитана еще крепче прижала меня к его горячему телу, стирая оставшиеся миллиметры расстояния между нами. Я попыталась возразить, но губы Леви оказались быстрее и жадно накрыли мои. Голод по близости с этим мужчиной взял контроль над любыми здравыми мыслями, и я не нашла ни единой причины, чтобы не ответить на его поцелуй. Зарывшись руками в волосы капитана, я разомкнула губы, разрешая проникнуть горячим языком глубже. Его ловкие пальцы одним рывком расправились с пуговицами моей рубашки и, минуя грубую ткань, пробрались к груди. От возжелаемого прикосновения я глухо простонала сквозь поцелуй. Пальцы свободной руки, очертив изгиб моей талии, легли на внутреннюю сторону ног и тут же потянулись выше. Я выгнулась им навстречу, прижимаясь сильнее и ближе. Первая волна наслаждения от прикосновений накрыла так, что на несколько секунд стало нечем дышать. Пальцы мужчины виртуозно, но настойчиво поглаживали меня, умело меняя темп, попадая в каждую эрогенную зону, словно он знал это тело уже десятки лет. Разорвав поцелуй, Леви скользнул губами вниз и принялся награждать поцелуями шею, оставляя призрачную дорожку его горячего дыхания на ней. Губы Леви медленно направлялись все ниже, не обделив вниманием грудь. Решив, что ткань штанов — лишняя преграда между горячими пальцами мужчины и моим телом, Леви, скользнув пальцами внутрь, ловко проник в самую разгоряченную точку. Ощутив его пальцы в себе, я неосознанно сжала колени, принимая в себе одну за другой долгожданные волны удовольствия, заполняющие тело от макушки до пальцев ног. Чем глубже и сильнее он входил, тем меньше трезвого рассудка оставалось в моей голове. Понимая, насколько громкими могут быть мои стоны, капитан вернулся к моим губам, чтобы принять весь удар на себя. Слегка прикусив нижнюю, он тут же зализал рану языком и снова жадно проник ко мне в рот. Когда ласки Леви стал граничить с неконтролируемым возбуждением, достигшим своего предела, а в мое бедро упёрлось что-то очень твёрдое, я осознала, что сил терпеть больше нет. Не разрывая поцелуй, мои пальцы проникли под его брюки. — Подожди,— Леви сдавленно выдохнул, отвечая низким стоном на мой, с каждым движением ускоряющийся, «протест». — Не сегодня, — остановив ласку мужчины, я двумя руками спешно расстегнула его ремень, пробираясь к пуговицам брюк. В этот момент за спиной с тяжелым скрипом открылась дверь в комнату. — Вив, я… Оууу, — голос ночного гостя резко осекся, — Прости, наверное, я позже зайду. Обернувшись, мы обнаружили, что след человека, секунду назад наблюдающего в дверях запретную эротическую сцену, пропал. — Дерьмо, — достав влажную руку из моих брюк, мужчина отрешенно упал спиной на кровать, прикрыв глаза, — Это Эрд? — Да, Эрд, — приподнявшись, я хотела отодвинуться от капитана, но тот, абсолютно не утруждаясь, одним сильным движением притянул меня обратно к своей груди. — Засыпай, со всем разберусь завтра. Побоявшись спорить с неудовлетворенным мужчиной, я практически мгновенно провалилась в сон.