Моё «наказание»

      Её доставили в Облачные Глубины несколько дней назад под присмотром двух адептов родного ордена и служанки. Невысокая девушка в бежевых одеждах с узорами журавлей на рукавах и подоле, русые волосы были аккуратно убраны в девичью прическу и заколоты дорогими, на первый взгляд, шпильками. Богато расшитый наряд совершенно не соответствовал этой скромной и нежной девушке. Она выглядела неестественно. Словно кукла.       Девушка почти всё время молчала. Когда спрашивали — говорила тихо и кратко, отводя глаза. Казалось, даже дышать она начинала реже под тяжёлым взглядом адептов Гусу. Во всех действиях читалась неуверенность.       «Волнуется», — решил для себя Лань Сичень. О своей будущей супруге мужчина не знал ничего, кроме имени и положения в обществе.       Девушка сжималась от любого взгляда в ее сторону, готовая раствориться от мимлётного прикосновения. Со стороны было видно, как кончики её пальцев подрагивали, то ли от волнения, то ли от страха.       — Цан Мэйсу, — представил девушку один из адептов её ордена. Девушка вновь уважительно поклонилась главе ордена и его дяде. — Дочь придворного советника главы клана Яо Цан, Цан Юна.       — Приятно познакомиться, Госпожа Цан, — Сичень улыбнулся, в привычной для него манере и почтительно поклонился. Статус главы ордена просто не позволял скрыться от этого излишнего внимания. Лань Цижень за его спиной выглядел мрачнее тучи и сверлил племянника взглядом на столько часто, на сколько это позволяли правила приличия.       Девушка робко кивнула, переводя взгляд на хмурого старейшину за спиной главы. Вновь и слова не проронила.       — Прошу прощения, глава Лань, учитель Лань, — служанка поспешила заступиться за свою госпожу, ожидая гнева заклинателей, — госпожа не разговорчива…       — Нет причин переживать, — Хуань остановил её жестом. — Вы наверняка устали с дороги. Я попрошу наших адептов сопроводить вас в гостевые покои, а в начале следующей недели госпожа может переселиться в собственное цзинши, думаю за эти несколько дней мои адепты смогут закончить работу.       — Вы так добры, глава Лань, — голос Мэйсу звучал тихо, но так мелодично и завораживающе. Сичень застыл, с удивлением смотря на девушку. — Благодарю.       Через пару дней, во время завтрака, Сичень с грустью смотрел на опечаленную, но всё ещё не теряющую осанки, фигуру будущей невесты. В солнечных лучах она была неотличима от нефритовой статуи. «Вероятно старейшины думают, что она идеальная Госпожа Лань», — пронеслось в голове Первого Нефрита. И с этим он не мог не согласиться.       Мужчина старался не терять своей дружелюбной улыбки, не желая ещё больше расстраивать гостей, и злить старейшин. Перечить совету и противится этому браку не представлялось возможным, поэтому он смирился со своей судьбой. Сичень боялся сделать хуже не столько себе, сколько этой девушке, которая явно не заслуживала подобного отношения. Конечно, не так он представлял себе обретение партнёра на всю жизнь, но убедить себя в том, что могло быть и хуже оказалось проще.       Впервые за долгое время привычная тишина за завтраком казалась гнетущей. С каждой минутой она давила своим напряжением всё сильнее. Чтобы отвлечь разум от дурных мыслей Сичень украдкой рассматривал Мэйсу, стараясь не выдать своих действий. Не хотелось смущать девушку. Мэйсу была молчаливой, робкой и скромной, манеры полностью соответствовали его ордену, да и не признать её красоты он тоже не мог. Косметика, слоями уложенная на её лице выглядела неуместно, однако совсем не скрывала прелестных губ, аккуратный нос и большие зелёные глаза. Всё, что необходимо для будущей госпожи Лань.       Что о нём думает Мэйсу он даже представить не мог. Скорей всего она напугана и вероятно сильно расстроена. Девушки её возраста обычно уже возятся с детьми и занимаются хозяйством в доме мужа. Причиной её одиночества Сичень задавался с самой первой встречи.       После завтрака Цзэу-Цзюнь планировал поговорить с ней. Ему хотелось не только обсудить детали их будущей совместной жизни, а в первую очередь он хотел найти общий язык с будущей женой. Завоевать себе врага в лице жены ему совершенно не хотелось. Однако Мэйсу скрылась в гостевых покоях, как только закончилась трапеза. Глаз не подняла, скромно поблагодарив за еду, словно испарилась из зала.       Служанка убедила главу, что госпожа переживает из-за предстоящей церемонии и в скором времени придёт в норму. Сичень согласился с девушкой, но всё же не терял надежды объясниться с молодой госпожой. Он пообещал зайти вечером в их покои, чтобы разделить с госпожой чай и добрый разговор.       Вечером ему никто так и не открыл. Проходящие мимо служанки Гусу сообщили, что госпожа уснула, а её служанка ушла, попросив не беспокоить уставшую Мэйсу. Сичень расстроился, поблагодарил девушек и ушел. В сердце закрадывалась тоска. Девушка была ему симпатична, а он для неё был не более чем вынужденным мужем.       Двери её гостевых покоев были всегда закрыты изнутри. Мэйсу не выходила на прогулки и избегала любых контактов с адептами, как своего ордена, так и будущего. Единственная с кем она общалась, это её служанка. Имени этой милой на вид девушки он не знал, но слышал пару раз, как адепты её ордена называли её Мянь-Мянь. Обращаться так к девушке, хоть и служанке, Сичень считал непозволительным для себя. Однако спросить её настоящее имя не представлялось возможности.       Цзэу-Цзюнь был безумно благодарен этой девушке за заботу о его будущей жене. Однако он неоднократно подмечал странности. Мянь-Мянь могла позволить себе грубость в отношении к госпоже, когда думала, что их не видно, она могла одёрнуть её на людях или вообще разговаривать вместо своей госпожи с посторонними. Сиченю всё это казалось странным, но он предпочитал не вмешиваться. Не во всех орденах были столь жесткие правила как в Облачных Глубинах.       К концу летнего периода всегда прибавляется работа, поэтому Сичень наслаждался последними спокойными неделями, перед тем как начать усердно работать.       Лань Хуань сидел в своей цзинши в компании прибывшего пару дней назад Вэй Усяня. Бывший Старейшина Илин вернулся в Облачные Глубины вместе с Лань Ванцзи прошлым вечером после длительного путешествия в Мэйшань. Лань Сичень всеми силами пытался держать лицо перед молодым господином Вэем, однако от зорких глаз не скрылось напряжение главы ордена.       — Глава ордена, — за поднесённой к лицу пиалой с чаем было совсем не видно хитрой улыбки мужчины, — чем же вы так опечалены?       — Господин Вэй очень наблюдателен, — Хуань вновь натянул привычную для всех улыбку. «Главе ордена не подобает такое поведение». — Я погружен в раздумья о предстоящей свадьбе и порой не замечаю происходящего вокруг. Вчера начались приготовления, а дел, как у главы ордена с каждым разом всё больше, — мужчина опустил взгляд. — Осень не за горами…       — Но ведь дело совсем не в этом, — перебил его тёмный заклинатель. Догадаться о причинах такого поведения главы ордена для Вэй Усяня было не сложно. Несмотря на заперт слухов в Облачных Глубинах, адепты то и дело говорили о предстоящей свадьбе и о не самых близких отношениях между будущими супругами. — Не мила вам будущая супруга? — Вэй Ин сделал глоток чая и поставил пиалу на стол. Он понимал, как не комфортно чувствует себя Сичень, и как некомфортно ему говорить об этом. О подробностях предстоящей помолвки он узнал от своего супруга, не смея задавать бестактные вопросы главе Лань.       — Что вы, господин Вэй…       — Что-то вас тревожит и мне хотелось бы узнать, что, — о настойчивости Вэй Усяня можно слагать легенды.       — Поговорить с ней не удаётся, — признался Сичень. Он и не надеялся на помощь от Вэй Усяня, однако выговориться стало необходимостью. — Избегает людей, из покоев не выходит. Я в замешательстве. Не знаю, что делать. Порой мне кажется, что она чего-то боится, и так страшно подумать, что меня.       — Ты накручиваешь себя… — резко перешел с формальностей Вэй Ин.       — Может быть, но я понимаю, что свадьба неизбежно приближается с каждым днём, а кроме как формальных приветствий, мы так и не поговорили ни разу.       Их разговор прервал негромкий стук.       — Да?       Адепт вошел в цзинши и почтительно поклонился. Он выглядел слегка раздраженным и уставшим. Вэй Ин предположил, что юноша провел бессонную ночь в патрулировании.       — Что-то случилось?       — Это касательно вашей будущей супруги, глава Лань, — юноша заметно нервничал. Видимо предполагал, что озвученные им в дальнейшем новости е понравятся главе ордена. — Она почти отказывается от еды, выходит один раз только к общему завтраку, — он был одним из приставленных к девушке адептов, — почти не спит. Дозорные постоянно видят свет в ее цзиньши поздней ночью. Цзэу-Цзюнь, может быть, вы сможете повлиять на неё? Она изводит себя и позорит честное имя вашей семьи. А пару часов назад её служанка прогнала наших девушек, намеревавшихся прибраться в покоях.       Сичень устало вздохнул и потёр переносицу. Это был не первый раз, когда ему приходилось слушать подобное от адептов своего ордена.       — Не думаю, что способен помочь. Рядом со мной она и слова проронить не смеет. Двери не открывает, а настаивать я не стану. Уже давно я озадачен этой проблемой, — мужчина махнул рукой, давая понять юноше, что тот может быть свободен.       — Брат Сичень, — Вэй Ин пытался быть полезным в отсутствии мужа, отбывшего по просьбе брата в соседнюю деревню, — позволишь мне поговорить с твоей невестой?       — Господин Вэй? Не думаю, что это хорошая идея.       — Мы всё же скоро станем родственниками, думаю я смогу хотя бы узнать причину, хоть немного успокоить. Вероятно, причина её странного поведения лежит на поверхности и это далеко не вы.       — Хорошо, я вам доверяю.       Откладывать разговор Вэй Усянь не собирался и сразу после обеда направился в цзиньши девушки. Она жила в покоях на границе женской и мужской территорий ордена, для удобства как Мэйсу, так и Сиченя. Будущую госпожу Лань не притесняли строгостью правил и позволяли передвигаться по всей территории облачных глубин.       Дорогу бывшему Старейшине Илин указали две смущенные девушки, не ожидавшие встретить заплутавшего мужчину в такое время на их территории.       Цзиньши Мэйсу стояло поодаль от остальных строений и было окружено несколькими деревьями и большим количеством цветов. В этот момент Вэй Усянь вспомнил историю, рассказанную Сиченем об их с Лань Чжанем матери. Бывшей Госпоже Лань. Ему стало не по себе. Подобной судьбы для этой девушки и Лань Сиченя он явно не желал.       — Хэй, мэймэй, мэймэй, открой дверь, — мужчина негромко постучал и с неизменной улыбкой принялся ждать ответа. Он предполагал, что девушка выпроводит его с порога, однако ответа не последовало. — Мэймэй. Я не уйду, пока ты мне не откроешь, — он вновь постучал. — У меня терпения много, да и времени тоже.       — Господин Вэй, — девушка подошла к двери, — что вам нужно?       — Поговорить хотел. Пустишь?       Дверь цзиньши открылась. Девушка в бежевых одеждах, с накинутым поверх белым ханьфу, выглядела сонно.       — Благодарю, — мужчина с лучезарной улыбкой вошел внутрь.       — Не боитесь, что пойдут слухи? — поинтересовалась Мэйсу, прикрывая дверь. По тону её голоса Вэй Ин сразу понял, что девушка желает поскорее выпроводить незваного гостя.       — Все Облачные Глубины знаю, как я люблю Лань Ванцзы, — рассмеялся Усянь и сел за стол. — Только сумасшедшие начнут пускать то, что здесь под запретом и карается наказанием, назначенным моим супругом.       — Чего вы хотели? — девушка поставила перед ним чашку с горячим чаем и села напротив. Она нервничала, однако Вэй Ин сделал вид, что совершенно не замечает этого. Не хотелось беспокоить девушку ещё больше.       — Окружающие волнуются за тебя, говорят, что почти ничего не ешь, ночами не спишь, из цзиньши не выходишь, — Усянь взял в руки чашку и сделал маленький глоток. Этот чай уже успел приесться за те несколько дней, что они находятся в Облачных Глубинах, однако отказываться было невежливо. Особенно если этот ужасный чай был разлит такой прекрасной девушкой. — Не хочешь поделиться, что так тревожит твою душу?       — Меня привезли в чужой орден и собираются выдать замуж за главу ордена, — в голосе помимо насмешки проскальзывали ноты тревоги и растерянности. — Вы думаете я должна быть счастлива? Петь и танцевать?       Усянь отвел взгляд и немного сжался. Её слова наполняла истина, однако что-то всё-таки не давало ему покоя. Мужчина поднял взгляд и замер. За ширмой мелькнула тень. Сомнений, что это служанка госпожи Цан не было. Докопаться до правды захотелось ещё больше. Они обе точно что-то скрывают. И это явно что-то не доброе. И если в отношении Мэйсу Вэй Усянь не был уверен полностью, то в сторону служанки сомнения начинали растворяться.       — Что же вы так? Разве не мил вам Цзэу-Цзюнь? — вытягивать правду хитростью было в духе бывшего Старейшины Илин. — Первый в списке самых красивых молодых господ, сильнейший заклинатель, благородный, великодуш…       — Не достойна я такого мужчины! — не выдержала Мэйсу, стукнув кулаком по столу. Она отвернулась, скрывая выступившие слёзы. — Думаете я не знаю зачем я здесь? Наказание нерадивому главе ордена, что совершил непоправимую для своего статуса ошибку, способную в одно мгновение разрушить всю его выстроенную годами репутацию, — Вэй Ин вздрогнул. Он не ожидал такой реакции. — Его дядюшка и старейшины решили, что так будет лучше, — ей было неприятно говорить подобное. Но ведь это было правдой, разрывающей душу на кусочки.       — Но…       — Я не хочу сделать ему ещё больнее. Стать ещё большим позорам не только для своего ордена, но и для величайшего Гусу Лань мне не хочется. Позорить Первого Нефрита…       — Мэймэй, — Усянь встал и взял девушку за руку. — Пойдём со мной?       — Что.? Зачем.?       — Пойдём, пойдём, — он потянул девушку на себя, поднимая на ноги. — Хочу тебе кое-что показать и заодно рассказать. Уверен, тебе понравится.       Мэйсу не стала противиться и пошла за бывшим Старейшиной Илин. Девушка обернулась перед тем, как выйти из комнаты и закрыть за собой дверь. Усянь нахмурился, но ничего не сказал.       Извилистая дорога уходила вглубь леса и скрывалась за вековыми деревьями. Мэйсу вопросов не задавала. Доверия к эту мужчине у неё не было, но она с уверенностью могла сказать, что он от неё просто так не отстанет. Поэтому пришлось подчиниться.       Шли они не долго, однако девушка довольно сильно устала. Горная местность Облачных Глубин для живущей всю жизнь на равнине девушки казалась непреодолимой. Однако она всеми силами старалась не отставать от тёмного заклинателя.       — Устала?       Мэйсу кивнула. Скрывать было глупо.       Вэй Ин потянул её за руку и усадил под дерево возле подножья отвесной скалы. Из мешочка цянькунь было выловлено несколько яблок, паровая булочка и фляга с водой.       — Хотел увести тебя подальше от твоей пресловутой служанки, чтобы поговорить, — он вложил булочку в руки девушки и громко откусил спелое яблоко. — Думаю, кроличья поляна отличный вариант. Об этом месте мало кто знает.       — Кроличья?       Не успела девушка закончить вопрос, как её руки коснулось, что-то пушистое. От неожиданности Мэйсу пискнула и одёрнула руку. Вэй Усянь звонко рассмеялся, а девушка опустила взгляд. Кролик. Маленький напуганный белый кролик сидел рядом с ней и изучающе крутил головой. Девушка улыбнулась и посадила зверька на колени. Кролик поскрёб лапками по расшитым одеждам и расслабленно расположился на мягкой ткани.       — Ну вот, теперь ты улыбаешься, — он снова откусил яблоко, а второе протянул кролику. — А теперь расскажешь мне всё? Я вижу, что ты что-то не договариваешь, и мне это не нравится.       Мэйсу опустила голову и нервно сжала булочку в руках.       — Да ладно тебе, — он аккуратно поднял её голову за подбородок, — мне можно верить. Чего бы ужасного ты не сделала, я попробую всё уладить. Или ты боишься вовсе не этого?       Девушка молчала. Боялась посмотреть в глаза.       — Давай тогда начнём с более простого. Цзэу-Цзюнь всеми силами пытается познакомиться с тобой, а ты избегаешь, скрываешься. Почему?       Снова молчание. Тишину нарушал лишь шелест листвы над их головами и хруст яблока, исходивший от кролика.       — Времени до отбоя ещё много. А то, на сколько я бываю убедительным, ты и сама успела понять, — Вэй Усянь сел рядом, закинул ногу на ногу и прикрыл глаза, продолжая всё время улыбаться. — Хочешь — помолчим. Я не против.       Тишина продолжалась не долго.       — Я стараюсь не пересекаться с ним, чтобы А-Шань не наговорила ему глупостей.       — Шань это твоя служанка? — Вэй Ин открыл глаза, но на девушку старался не смотреть. Уж слишком зашуганной и зажатой она выглядела.       — Да…       — Сичень говорил о том, что эта девчонка постоянно разговаривает со всеми от твоего имени и не даёт тебе и рта открыть. С чего бы это? Ты ведь здесь госпожа.       — Я… — девушка крутила в руках несчастную булочку. — Она боится, что я скажу лишнего, однако вежливостью её не наградили и она часто грубит. Мне не хотелось показаться в глазах главы неотёсанной и глупой.       — Отойти от неё, я так понимаю, ты не можешь?       Мэйсу покачала головой.       — Она следит за мной как сокол за кроликом. Думает, что любое моё действие может…       — Раскрыть её план, — догадался Усянь. Уж больно подозрительной казалась ему эта служанка, а рассказы А-Су лишь подтверждают его опасения.       — Как вы…?       — Кем тебе приходится эта Цан Шань?       — Правая рука моего отца. Её приставили ко мне в служанки для безопасности.       — Чего они хотят от Цзэу-Цзюня?       — Как и многие… — она поджала губы, словно боясь произнести это вслух, — власти.       Они уверены, что после свадьбы смогут управлять орденом используя меня как посредника. Всё же я стану неплохим подспорьем для моего отца в решении некоторых политических вопросов в Гусу Лань.       — Глава Лань не так глуп, но думаю сыграть на чувстве вины у них бы получилось, — он задумчиво потёр подбородок. — Но разве твою дражайшую служанку не должны отослать после свадьбы?       — Одно моё слово и она останется, — девушке стало стыдно за подобное.       — Верно. А отказать и дать отпор ты не в силах ведь побитый кролик далеко не убежит.       — Простите…?       — Я имею в виду, что ты слишком запугана для того, чтобы дать отпор. Думаешь, что, когда всё вскроется, тебя отправят обратно домой, где жизнь кошмаром покажется.       Мэйсу притихла и наконец откусила кусочек от измученной булочки.       — Не думаю, что подобное произойдёт.       — Что вы имеете в виду?       — Если до свадьбы мы оставим всё как есть, а уже после, когда ты полноправно станешь Госпожой Лань…       — Я не смогу… они… и…       — Тише, тише, кроликов распугаешь, — он приобнял плачущую девушку. — Никто ничего не узнает, и никто тебя не выгонит, договорились? Здесь ты в полной безопасности. На меня можно положиться. Вэй Усянь подмигнул ей. В миг в его объятиях стало так тепло и спокойно.       — Сичень точно тебя уже не отпустить, — усмехнулся мужчина.       Мэйсу вздрогнула.       — Я в хорошем смысле, не переживай. Ты приглянулась нашему главе. Думаю, в будущем ваш брак, построенный на договорённости и уважении, подкрепится любовью, искренностью и полным пониманием.       Девушка слегка покраснела. Она не могла отрицать, что глава ордена Лань привлекал её как мужчина. О таком муже мечтает каждая незамужняя дама поднебесной, и Мэйсу не была исключением. Однако она всегда боялась, что придётся не по нраву такому мужчине.       — Можете ничего не рассказывать господину Ланю? Боюсь, что он может не так всё понять.       — Я конечно же не имею права скрывать подобное от главы ордена, — заметив страх в глазах девушки, мужчина устало выдохнул. — Твоя воля. Но и ты попробуй найти с ним общий язык, всё же всю жизнь вам теперь жить рука об руку.       — Спасибо, господин Вэй.       — Я всегда рад помочь, — Усянь потрепал её по голове. — Постарайся немного расслабиться. Эта Цан Шань здесь тебе ничего плохого не сделает. Побоится.       Девушка прикрыла глаза и опустила голову на его плечо. Кролик на её руках догрыз яблоко и принялся за паровую булочку.       — Понадобится помощь — зови, я почти всегда либо здесь, либо в своей цзиньши. Дорогу всегда можно спросить у адептов. Здесь наше с Лань Чжанем жилище — известное место, которое обходят десятой дорогой, — Вэй Ин звонко рассмеялся, а девушка подхватила его заразительный смех.       — И где ты была? — Цан Шань стояла на пороге её цзиньши.       — Я..? Господин Вэй попросил составить ему компанию в прогулке по территории, — она виновато опустила голову и обняла себя за плечи. — Я не смогла отказать. Он слишком настойчивый.       — Будь аккуратнее с этим бесстыдником, — фыркнула служанка. — Он слишком догадливый, — она подошла ближе и положила руку на её щеку. — Не хотелось, чтобы план твоего отца пошел крахом, верно?       Мэйсу сжалась, но робко кивнула.       — Да, госпожа Шань.       — Вот умница. А сейчас иди в комнату.

***

      С приходом августа, как и ожидалось у Сиченя появилось больше работы, связанной с делами ордена. Он днями и ночами не покидал своего рабочего кабинета, не появляясь даже за завтраком. За огромными стопками бумаги и горами свитков можно было разглядеть уставшего Цзэу-Цзюня, склонившегося над своим рабочим местом. Мужчина хотел решить все вопросы до приближающейся свадьбы и отдохнуть хотя бы пару недель в компании новоиспеченной супруги. Все свадебные вопросы были свалены на старейшин и старших адептов. Лань Сичень надеялся, что и Мэйсу приложит свою руку к организации. Хотелось видеть радость на лице будущей супруги, как и во время организации, так и во время самого торжества.       Мужчина заметил, что в ордене его будущая супруга была принята с теплом и радушием. Адепты, как и старейшины, считали её не самой плохой кандидаткой на роль госпожи Лань. И это не могло не радовать. Сичень был спокоен за то, что хотя бы окружающие не притесняют бедную девушку, а уж с их личными «проблемами» в отношениях он как-нибудь разберётся.       Мэйсу же переживала. Девушка видела, как будущий супруг изводит себя работой и ей это не нравилось. Однако ничего поделать она не могла. Она считала непозволительным для себя лезть в дела будущего супруга.       Помогать в организации церемонии девушка не отказывалась, а даже чаще порывалась браться за любую возможную работу, выслушивая возмущения своей служанки, которую к главному залу старались не подпускать. Мэйсу это радовало, хоть внешне она этого совершенно не показывала, скрывая улыбку за рукавом ханьфу. Помощь в главном зале, возле храма предков, а также иногда на кухне, были глотком свежего воздуха.       Иногда к ней присоединялся Вэй Усянь, разбавляя тишину шутками, звонким смехом и глупыми историями. Она знала, что его муж тоже непомерно занят делами ордена и от этого они находились в схожем положении. Однако если Вэй Ин мог найти себе развлечение и без компании Мэйсу, девушка, к сожалению, была в этом ограничена. Цан Шань наблюдала за ними издалека, не рискуя подходить. Уж слишком юрким и проницательным был этот тёмный заклинатель.       Когда до свадебной церемонии оставалось не больше двух недель, Мэйсу сбежала из своей цзиньши ранним утром к главному залу. В голове созрела интересная идея, которая не давала ей покоя большую часть ночи, не позволяя уснуть. Подъём по правилам Облачных Глубин стал для неё чем-то обыденным, поэтому, как только прозвенел колокол, оповещающий о подъёме, девушка не стала себя мучить дальнейшим сном и поспешила поделиться идеей с адептами Гусу, которым она сегодня обещала помочь. Пока служанка спала до восьми, девушка могла позволить себе отдохнуть от нагнетающей компании.       — Горечавка? — один из адептов Гусу явно был удивлён подобным предложением девушки, стоявшей на пороге главного зала.       Мэйсу кивнула. На лице ни капли былого смущения. Она уже начала привыкать к этим людям, и к этому месту.       — Венки из белых и голубых цветков горечавки вокруг масляных ламп смотрелись бы лаконично и в глаза не будут бросаться, — девушка осмотрела помещение. Жирные разводы на полу под источниками света сразу бросились в глаза. Она заметила их ещё прошлый раз, и они не покидали её голову. Вероятно внутреннее девичье желание о прекрасной свадьбе требовало идеальности даже во внешнем убранстве предстоящей церемонии. — А ещё, с практической точки зрения, плотные стебли, обмотанные тканевой бечевкой, смогли бы впитать излишки масла, выделяющиеся при горении. На самом деле Мэйсу сама до конца не знала, почему именно горечавка, ведь на эту роль пошли бы любые другие цветы, коих в Гусу цвело немеренное количество, но сердце подсказывало, что так будет правильно. Эти цветы не росли в Облачных Глубинах повсеместно, однако по словам Вэй Усяня было здесь одно место, где горечавки чувствовали себя прекрасно.       — Тут вы правы, стоит попробовать.       Адепт задумчиво потёр подбородок и отвернулся от девушки, рассматривая поле предстоящей работы.       — А… Цзеу-Цзюнь… он всё ещё у себя? — девушка достала из деревянного ящика цветные ленты, намереваясь продолжить начатое вчера украшение гостевых столов. — Я просто подумала… — она замолчала, так и не озвучив свои мысли.       — Он уже третий день не выходить из своей цзиньши, занимается документами. Говорят, хочет закончить со всеми делами до свадьбы, чтобы освободить время для… — слегка растерянного адепта перебила запыхавшаяся служанка.       — Госпожа! Госпожа, вот вы где. Я вас искала, — девушка явно обежала все Облачные Глубины в поисках Мэйсу. Она была зла, не найдя свою госпожу в комнате, когда принесла ей завтрак, как обычно к восьми утра.       — В Облачных Глубинах запрещено…       — Бегать, я знаю, — фыркнула служанка и быстро схватила свою госпожу за руку. — Почему вы ушли? Да ещё и так рано встали. Вы не говорили, что сегодня снова будете здесь.       — Мне стало дурно в душном помещении, и я решила заняться делом, — Мэйсу сложила руки перед собой в замок и слегка склонила голову. Со стороны она была похожа на провинившуюся служанку. — Лань Сычжуй, которого я встретила по дороге, сказал, что в главном зале работа почти закончена и я могу взглянуть.       Адепты Гусу Лань не понимал почему госпожа оправдывается перед служанкой и виновато опускает голову. Подобное поведение казалось странным и местами глупым.       — Госпожа Цан так наблюдательна, — улыбнулся адепт, стоявший до этого в нескольких метрах. Он решил поддержать взволнованную госпожу. — Нашла решение одной из наших проблем.       — Не заботы моей госпожи решать ваши проблемы, — служанка грубо фыркнула и потянула Мэйсу к выходу.       — Мянь-Мянь, не стоит быть такой грубой, — Мэйсу неловко улыбнулась. — Хорошего дня, — она махнула рукой адепту и последовала за своей служанкой. Девушки скрылись за воротами церемониального зала.       — Что ты творишь? Госпожой себя возомнила? — ласковый голос быстро сменился грубым и резким.       — Но ведь…       — Не забывай зачем ты здесь. Если всё раскроется, твой папочка не пожалеет тебя. Быстро отправишься дешевым товаром в весенний дом.       — Прости… — Мэйсу сжалась.       Стук в дверь отвлек Лань Сиченя от документов. Хуань отложил бумаги и подошел к двери. Он даже не представлял, кто мог потревожить его в такое время. Колокол, оповещающий об отбое, прозвенел три часа назад. В такое время не спали разве что дозорные адепты и Вэй Усянь.       Сичень открыл двери.       На пороге никого.       — Чья-то шутка? — удивился Первый Нефрит, однако двери закрывать не спешил. Он глубоко вдохнул прохладный ночной воздух. Головная боль постепенно начала затухать. Бессонные ночи определённо сказывались на его здоровье. Работа изматывала, но по-другому он поступить не мог. Ему нужно было немного больше свободного времени чем у него было, для будущей супруги. Хотелось, чтобы им ничто не могло помешать.       «Нужно будет завтра встретиться с ней, поговорить», — пронеслось в голове, когда мужчина возвращался к своему рабочему месту. За прошедшие недели им так и не удалось пообщаться с друг другом, что неимоверно огорчало главу ордена. Девушка была поглощена подготовкой к свадьбе, а мужчина погряз в документах.       На столе, рядом с аккуратно сложенными документами, стоял поднос с едой и ароматным чаем. На одной из паровых булочек оставлена записка: «Прошу прощения, что потревожила. Меня оповестили о том, что вы погружены в дела ордена и уже несколько дней работаете на износ. Я уверена, что вы прекрасно справляетесь со своей работой и заслуживаете отдыха. Прошу, после ужина отправляйтесь отдыхать в постель».       Лань Сичень улыбнулся. Гадать от кого был этот презент, не приходилось. Девушка была слишком добра и ожидать чего-то подобного в такой ситуации явно стоило. Мужчина ещё несколько раз прочел записку. Ровные и тонкие иероглифы, принадлежавшие его будущей жене, казались идеальными.

***

      — Госпожа Цан, — Сичень окликнул Мэйсу, что стояла у главного зала и общалась с адептом. Она проверяла готовность Облачных Глубин к предстоящей церемонии и раздавала советы юным адептам. С прошлого раза за советами к будущей госпоже стали обращаться намного чаще. Шань поблизости не было, что несомненно радовало мужчину.       Девушка обернулась и испуганно замерла. Она не ожидала сегодня встретиться с Лань Сиченем. Мэйсу подумала, что Первый Нефрит желал отчитать её за проникновение в его покои поздней ночью.       — Глава ордена, — девушка почтительно поклонилась.       — Я вас искал.       Девушка сильнее сжалась и опустила глаза. Стоящий рядом адепт скрылся из вида. По телу Сиченя пробежали мурашки. «Боится», — печально подумал мужчина.       — Хотел поблагодарить за вчерашний ужин.       — Простите, мне не следовало…       — Нет, нет, что вы, я очень польщен такой заботой.       Мэйсу так и не подняла глаз.       — Не желаете на следующей неделе составить мне компанию на прогулке в город. Думаю, это отличный способ нам немного познакомиться. Неплохо было бы нам стать хотя бы друзьями, перед тем как становиться друг для друга мужем и женой.       — Простите, глава ордена.       — Мы скоро станем супругами, — он с силой сжимает кулаки не смея прикоснуться к ней. — Можешь называть меня Хуань.       — Мне нужно идти, — она спешно кланяется и убегает прочь. На её глазах наворачиваются слёзы. «Глупая. Глупая. Глупая…».       Сичень расстроено вздохнул. Он не ожидал подобной реакции, однако ничего сделать уже не мог.       Глава ордена решил проверить готовность зала к свадебной церемонии, раз выдалось свободное от работы время, и зашел в главный зал. Среди нежных шелковых лент и тканей внимание главы ордена привлекли синие и белые цветы.       — Горечавка? — Хуань подошел ближе, удивлённо рассматривая венки.       — Госпожа Цан посоветовала, — сказал стоящий за его спиной адепт. — Она сказала, что эти цветы неплохо сочетаются с остальными украшениями, а также мы перевязали стебли тканевой бечевкой и теперь излишки масла не капают на пол. Госпожа довольно наблюдательна и очень изобретательна.       — Верно, — Сичень горько улыбнулся.

***

      Последующий несколько дней прошли для Лань Сиченя словно в тумане. Он не мог и глаза сомкнуть, вспоминая прошлый разговор с невестой. За работой всё время всплывал образ напуганной девушки. Наставления и упрёки Лань Циженя пролетали мимо ушедшего в себя главы ордена, мысли которого были заполнены лишь будущей супругой.       — Думаю стоит расторгнуть помолвку, — после долгого молчания сказал Сичень.       С раннего утра Первый Нефрит был сам не свой. Растерянный, уставший, грубый. Это начало беспокоить Лань Чжаня. Вэй Ин же, уставший от мрачного настроения обоих Нефритов, предложил им выпить чай в троём и обсудить возникшие проблемы.       — Что? — Ванцзи не ожидал подобного от брата, после того, как тот всего несколько дней назад так самозабвенно, с любовью и нежностью рассказывал о будущей супруге.       — У меня сердце разрывается от того, как она на меня смотрит, — мужчина сжал в руках пиалу с чаем. — Она меня боится!       — Брат, — Второй Нефрит пытался успокоить главу ордена.       — Я приму всю ответственность за это. Обещаю, Мэйсу не пострадает. Ради её же безопасности и спокойствия мне стоит отпустить. Найду способ. Не могу больше смотреть на её мучения.       — Глава ордена, — Усянь невозмутимо пил свой чай, — не смейте принимать поспешные решения, не узнав всех подробностей. Может вы и сможете уберечь ее от порицаний в глазах общественности, но вот спасти её от собственной семьи вы будете не в силах.       — О чем вы, господин Вэй?       — Вэй Ин?       — Мэйсу просила не рассказывать вам. Боялась, что вы не так поймёте, но сейчас вижу, что правда стала необходима, — бывший Старейшина Илин поднялся со своего места и подошел к главе ордена. — У нее есть повод вести себя так и это далеко не её прихоть, — он развернулся, направляясь к выходу. — Пойдёмте, я покажу.       Мэйсу нашлась на тренировочном поле. Она с улыбкой наблюдала за тренировкой самых юных адептов и с радостью принимала в ней участие. Последние несколько дней она часто бывала на этом месте, после помощи слугам. Дети всегда с восторгом принимали девушку, никогда не отказываясь от общества будущей госпожи Лань. Вэй Усянь и два Нефрита ордена расположились под навесом в тени деревьев поодаль от самой тренировки. Заметить сразу их было бы проблематично, что было на руку мужчинам.       Сичень улыбнулся, наблюдая за тем, как его будущая жена помогает самому младшему из группы ребёнку правильно натянуть тетиву. «Она была бы прекрасной матерью», — пронеслось в голове Первого Нефрита. Он встряхнул головой, мгновенно отгоняя подобные непозволительные мысли.       — Мэйсу, — девушку окликнула служанка и уже через несколько секунд за локоть оттащила её от детей.       Девушки остановились в паре метров от «затаившихся» мужчин, однако из-за расположения строений всё еще не могли их заметить. Вэй Усянь приложил палец к губам и указал в сторону девушек, давая понять, что необходимо слушать. Ванцзи разочарованно вздохнул. За несколько лет жизни с Вэй Ином он так и не научился спокойно относиться к нарушению правил. Однако разговор девушек заставил его в миг позабыть обо всех правилах и удивлённо уставиться на такого же шокированного брата.       — Сколько раз мне ещё тебе повторить, в клане Лань не церемонятся, — мужчины не могли увидеть девушек, но были точно уверены, что служанка злостно смотрела на свою госпожу. Она всегда так на нее смотрела в те моменты, когда была уверена, что их никто не видит, — одна оплошность и вылетишь отсюда в отчий дом.       — Я не…       — Что, захотелось стать девицей весеннего дома в Юньмэне? Могу прямо сейчас тебе это устроить.       — Прости, я просто подумала…       — Ты сейчас должна к церемонии готовиться, а не думать о всякой ерунде. Вспомни зачем твой отец так старательно пытался отправить тебя сюда.       — Я не хочу его обманывать. Он…       — Влюблённая дурочка. Не полюбит он тебя, понимаешь, не полюбит. Ты в его глазах лишь наказание. Не нужна ты ему.       — Я не…       — Станешь госпожой Лань, научишься вертеть своим нерадивым муженьком и будешь жить в роскоши. И орден твой расцветёт. Разве не этого ты хотела? Признание отца и благополучие клана Цан?       — Но почему я, а не сестрица Цифэнь? Я не хочу…       — Задаёшь слишком много вопросов. Прикрой рот, пока я не прикрыла тебе его сама.       Вэй Усянь вовремя заметил сжавшиеся кулаки Цзеу-Цзюня и успел остановить разгневавшегося главу ордена. Он понимал, что поспешность может усугубить ситуацию. Мэйсу не раз упоминала то, к чему всё может прийти, если действовать резко и необдуманно.       — Глава ордена, не спешите действовать.       — Что эта девчонка себе позволяет в отношении моей Мэйсу?       На слове «моей» Усянь улыбнулся, но хватку на запястье Сиченя не ослабил.       — Подождём свадебной церемонии. Поспешные действия могут сделать госпоже Цан хуже. Вы уже слышали намерения этой Цан Шань.       — Брат…       — Вы правы, — выдохнул Хуань.

***

      — Госпожа Цан, прошу прощение за столь позднее беспокойство, но вас срочно требует у себя глава ордена, — адепт в белых одеждах несколько раз постучал в покои будущей госпожи Лань. Ему было неловко нарушать покой юной девушки. Мэйсу приоткрыла дверь.       — Глава ордена сказал, что это срочно.       — Хорошо, нам нужна пара минут.       — Глава хочет видеть только вас. Без госпожи Шань       — Хорошо, пара минут, — девушка закрыла дверь и в миг замерла от прожигающего взгляда Шань.       — Я… я…       — Догулялась? — усмехнулась служанка.       — Я не… я…       — Прознал глава ордена обо всём, — она скрестила руки на груди и подошла ближе. — Готовься вернуться к отцу.       Мэйсу быстро накинула тёплое ханьфу поверх верхних одежд и выскользнула из цзиньши. Она понимала, что этот разговор ни к чему хорошему не приведёт.       Следовать за незнакомым адептом было некомфортно. Последние лучи солнца освещали выложенные камнем тропинки, а холодный вечерний ветер пробирал до костей даже в тёплой одежде. Отбой уже через несколько часов, поэтому на улице совсем нет людей. «Что же могло понадобиться главе ордена в столь поздний час? Неужели господин Вэй ему всё рассказал? Нет, он не мог, он обещал. Тогда вероятно глава сам обо всём догадался».       — Чего так задумалась? — Мэйсу упустила момент, когда сопровождающий её адепт скрылся из вида, а подле отказался Лань Сичень.       — Глава ордена! — девушка испуганно отскочила от мужчины и почтительно поклонилась. Она не ожидала подобного резкого появления.       — Тише, тише, чего ты так боишься? — он дружелюбно улыбнулся и протянул руку. — Давай зайдём ко мне? Я хотел поговорить.       Девушка приняла руку мужчины и последовала за ним.       В цзиньши Сиченя было тепло, несмотря на морозность августовского вечера. Убранство комнаты было скромным, а благовония на столе наполняли её сандаловым ароматом.       Пройдя в глубь комнаты, Сичень опустился на подушку у столика и разлил чай по пиалам. Мэйсу стояла у входа, боясь сделать и шага. Хуань поднял глаза и жестом пригласил девушку присесть. Мэйсу тяжело сглотнула, но все же собралась с силами и села напротив будущего мужа. Тишина в миг наполнила комнату, и никто из присутствующих не спешил её разрушить.       — Господин Лань, — после долгих минут молчания спросила Мэйсу, — зачем я здесь?       — Хотел поговорить с тобой о твоей служанке.       — Простите, она бывает грубой и мне жаль если она…       — Я всё слышал… то, что произошло днём, — мужчина накрыл хрупкие кисти девушки своими руками, заставляя посмотреть на себя. — Я уверен, что она далеко не служанка.       Она отводила глаза, словно теряясь рядом с этим человеком. Сичень не терял улыбки, однако терпение, начавшее иссякать ещё несколько дней назад, было готово закончиться в любую минуту.       Пиала с ароматным чаем оказалась в руках взволнованной девушки.       — Теперь расскажешь мне правду?       И Мэйсу рассказала. Рассказала о причине своего странного поведения, о том, кто такая Цан Шань и о плане господина Цан, который оказался далеко не простым советником. Она понимала, что скрывать уже не было смысла. Она была уверена, что Сичень слышал достаточно и сокрытие правды лишь усугубит её ситуацию.       С каждым словом Хуань хмурился всё сильнее. Он не мог поверить, что подобное могло развернуться у него под носом и так долго оставалось незамеченным.       — Я приму любое наказание, — закончила свой рассказ девушка и опустила голову.       Глава ордена поднялся со своего места и подошел к девушке. Сейчас, в свете свечей и закатного солнца она казалась ещё более хрупкой и беззащитной. Руки сами потянулись к ней. Мэйсу сжалась, ожидая удара. Однако его не последовало. В одно мгновение она оказалась в тёплых объятиях будущего супруга.       — Останься сегодня у меня, — он провел рукой по её дрожащим плечам. — Возвращаться к ней сейчас будет небезопасно для тебя.       — К-как скажете, — девушка боялась пошевелиться.       — Ну всё, не бойся, — он отстранился и поправил выбившиеся из причёски пряди волос девушки. — Я ничего тебе не сделаю.       — Глава ордена…       — Помнишь, что я тебе говорил несколько дней назад?       Мэйсу кивнула.       — Вот и хорошо, — он поднялся с пола. — Попрошу служанок подготовить тебе воду и принести спальные одежды, — мужчина подошел к выходу и цзиньши. — Тебе нечего бояться.       Сичень вернулся к девушке, когда пробил колокол. Мэйсу сидела за столом и заваривала свежий вечерний чай, принесённый служанками. Рядом с чайником лежал мешочек с травами, который, скорей всего, принадлежал самой гостье.       — Как себя чувствуешь? — мужчина присел рядом и поставил перед девушкой поднос. — Ты весь день ничего не ела, я предположил, что ты могла проголодаться.       — Спасибо, — девушка улыбнулась и протянула ему чашку с чаем. — Я подумала вам может понравиться. Я добавила листья мяты и жасмина. Он обладает успокаивающим эффектом. Самое необходимое пред сном после такого тяжелого дня. За эту улыбку Сичень был готов положить мир к её ногам. Мужчина принял из рук пиалу с чаем, источающим чудесный аромат, а второй рукой нежно провёл по щеке.       — Без этих слоёв косметики ты ещё прекраснее.       Щеки девушки покрыл ещё больший румянец. Она неуверенно взяла палочки и приступила к трапезе. Мужчина сделал глоток чая и улыбнулся. Горячая жидкость приятно обожгла язык.       Свою постель Хуань застелил ещё несколькими слоями одеял, объясняя это тем, что негоже девушке спать на такой твёрдой кровати. Мэйсу долго сопротивлялась, уверяя его что может спать на циновке, но мужчина оказался настойчивее. Её улыбка грела душу главе ордена. Но он видел, что её всё ещё страшно и некомфортно.       — Мэйсу, — Сичень аккуратно взял её за запястье и притянул к себе, заставляя посмотреть в глаза, — послушай…       — Сюймин, — ответила девушка и робко покраснела.       — Что?       — Ты можешь звать меня Сюймин, — от нежного поцелуя в щеку Сичень мгновенно покрылся краской, забывая все слова на свете. О подобном никто из них даже мечтать не смел. — Если у вас всё ещё осталось желание взять меня в жены…       — Спасибо, — он целует её в лоб и отстраняется. — Сладких снов.

***

      Несмотря на то, что в Гусу Лань ценилась простота и отсутствие праздности, свадебная церемония главы ордена была исключением из всех возможных правил ордена. Украшения придавали цвета скромному ордену. Прибывшие гости поражались непривычному для Облачных Глубин обилию красок.       Помочь с церемониальными одеждами Сичень попросил брата.       — Никогда не думал, что у меня возникнут с этим проблемы, — путаясь в красном ханьфу, прошипел Хуань.       — Ты слишком взволнован, — Ванцзи помог ему правильно надеть злосчастное ханьфу и перевязал пояс брата. — Тебе не стоит так переживать.       — Ничего не могу с собой поделать, — Сичень сжимал в руках белоснежную лобную ленту с плывущими облаками, которую собирался повязать своей будущей супруге, как знак принятия в орден.       Мэйсу готовилась к церемонии у себя в цзиньши. Все необходимые свадебные процедуры начались ещё с раннего утра. Сейчас же, когда солнце медленно опускалось за горизонт, Цан Шань повязывала пояс своей «госпоже» и с улыбкой начала причитала.       — Не смей всё испортить, — она старалась потуже затянуть ленты и завязки. — Станешь госпожой Лань, заживём в роскоши, — Мэйсу уже сбилась со счета, сколько раз она слышала это от Цан Шань.       Сейчас же она её совершенно не слушала. Мэйсу неотрывно смотрела в одну точку, сквозь зеркало, и думала о чем-то своём.       — И чего нос повесила, — Шань возилась с прической девушки, когда заметила её состояние. — Ни этого ли всегда хотела?       — А? Да… просто волнуюсь, — она сминала в руках белую лобную ленту, подаренную Сиченем несколько дней назад. — Так много людей. Главы орденов, отец…       — Да ладно тебе, — служанка закрепила серебряную шпильку на волосах Мэйсу. — Накручиваешь себя. Уже завтра, будучи госпожой, ты…       От разговора их отвлёк стук в дверь. Цан Шань замолчала и прислушалась.       — Госпожа Цан, прошу прощение за беспокойство, — до боли знакомый голос за дверью принадлежал мужчине, — это Лань Цижень.       Шань раздраженно фыркнула и открыла старейшине дверь.       — Учитель Лань, — служанка поклонилась и пропустила мужчину внутрь.       Мэйсу отошла от зеркала и поклонилась Циженю. Увидеть его в свой цзиньши в неофициальной обстановке было чем-то неожиданным. Девушка даже подумать не могла, что встретится с ним перед церемонией.       Старейшина замер на несколько мгновений, любуясь красотой девушки в красных свадебных одеждах. На нежных девичьих щеках лежал природный румянец. Мужчина был уверен, что юную деву смутил его приход.       От косметики Мэйсу отказалась ещё в конце прошлой недели, сославшись на жжение и боль в местах нанесенной краски. Говорить о том, что макияж не нравится Сиченю она не стала. Шань тогда поворчала, но девушку послушала. Портить красоту и здоровье юной девы ей было сейчас совсем не на руку.       — Оставь нас, — Цижень обернулся и строго посмотрел на служанку.       Цан Шань закатила глаза и вышла из комнаты.       — Учитель Лань?       Мужчина подошел к столу и приглашающим жестом, попросил девушку сесть напротив. Мэйсу слегка улыбнулась и выполнила просьбу.       — Я всегда мечтал, что мои племянники обретут счастье с тем самым человеком на пути самосовершенствования. Надеялся, что они никогда не повторят ошибку своего отца, — Цижень смотрел куда-то в сторону. — И если Ванцзи в действительности счастлив, то Сичень… — он замолчал, не решаясь продолжить. Словно боялся обидеть девушку своими словами. — Обстоятельства распорядились иначе и я, увы, не могу этому препятствовать.       Лань Цижень вытащил свёрток из рукава своего ханьфу.       — Я никогда не был согласен с судьбой брата, но тогда это хотя бы был выбор. Его выбор. У Сиченя же… сейчас выбора нет, — он развернул ткань и протянул девушке нефритовый амулет. — Раньше он принадлежал матери Сиченя, — он вложил амулет в руку девушки. — Теперь он твой.       — Учитель…       — Я долго думал и сомневался, стоит ли отдавать его тебе. Он был символом ужасной судьбы моего брата, ведь любил он не взаимно…       — Думаю, они были счастливы друг с другом, — Мэйсу улыбнулась и прижала нефритовый амулет к сердцу. — Возможно история их любви не завидна, но её плоды — два великих заклинателя поднебесной. Уверена, что сейчас они… они могут позволить себе быть счастливыми.       Цижень улыбнулся и встал из-за стола.       — Надеюсь в будущем вы оба обретёте счастье в друг друге.       Девушка почтительно поклонилась старейшине.       — Благодарю вас, учитель Лань.       Солнце заходило за горизонт, когда было объявлено начало церемонии. После нескольких традиционных обрядовых порядков молодожены совершили три поклона в храме предков. Мэйсу всё время тряслась от волнения, но тёплая рука Сиченя успокаивающе перебирала тонкие женские пальцы и поглаживала кожу на ладони.       У самых ворот храма, перед тем как покинуть обитель душ предков, Сичень повернулся к уже супруге и повязал на её лоб белоснежную ленту с плывущими облаками. Мэйсу улыбнулась и повязала на лоб супруга его ленту, подаренную им во время прошлой встречи.       — Похоже у них всё наладилось, — усмехнулся Усянь, когда молодожены вышли из храма. Он подмигнул невесте и сделал несколько глотков вина из своего кувшина. Ванцзи стоял рядом и совершенно не препятствовал пьянству мужа. В этот день в правилах были сделаны послабления, и бывший Старейшина Илин даже не думал упускать возможность.       Для пиршества все гости вместе с супругами переместились в зал. Мэйсу выглядела уставшей и от Сиченя это не укрылось.       — Как ты? — шепнул на ухо глава ордена.       — Всё в порядке, просто здесь так много людей, — девушка осматривала глазами зал. За всё прошедшее время никто из членов семьи к ней так и не подошел. Шань тоже затерялась среди гостей, как только Мэйсу передали в руки супруга.       — Еще несколько часов и мы сможем уединиться, — он слегка сжал её руку и ободряюще улыбнулся. — У меня для тебя подготовлен подарок. Хочу преподнести его сразу, как вернёмся в цзиньши.       Во время свадебной церемонии и торжества Вэй Усянь украдкой присматривал за Мэйсу. Он понимал, что девушка не в безопасности, когда на территории Облачных Глубин находится её отец. Мэйсу сжималась при разговоре с гостями и часто оглядывалась. Сичень же не мог уследить за всем. Приходилось следить и за общим положением торжества, и за гостями, которые норовили развести главу ордена на политически и экономически выгодный союз даже в такое праздное время. Постоянно приглядывать за новоиспечённой супругой, которая не всегда находилась подле него, удавалось с трудом. По этой причине Вэй Усянь негласно взял на себя ответственность личного защитника новой Госпожи Лань на период праздника.       — Мэйсу, — девушку окликнул грубый женский голос.       — Сестрица Цифэнь, — невеста почтительно поклонилась и улыбнулась.       — Отец хочет с тобой поговорить, — на лице гостьи отражались лишь грубость и холод.       Мэйсу вздрогнула. Ничего хорошего это предвещать не могло.       — Глава ордена, — Усянь отвлёк Сиченя от разговора с главой ордена Цзян. Ваньинь на его дерзость лишь фыркнул, а Хуань переключил всё своё внимание на тёмного заклинателя. — Госпожа Лань ещё полчаса назад покинула зал под руку с какой-то женщиной. Я нигде не могу их найти.       — Почему не сказал сразу? — Сичень нахмурился.       — Не сразу заметил, что её долго нет. Я подумал, что они разговаривают на улице, недалеко от зала, — виновато сказал Усянь. — Однако, когда вышел за ней, ни Мэйсу, ни девушки не оказалось поблизости.       Хуань больше ничего не стал говорить и быстрым шагом направился к выходу.       Мэйсу нашлась быстро. Она стояла под яблоней в нескольких десятках метров от места церемонии. Девушка наблюдала за опадающими от сильного порыва ветра листьями.       — Мэйсу, — Сичень спешно подошел к супруге, глазами проверяя на наличие видимых повреждений.       — Отец и сестра покинули церемонию, — приобнимая себя за дрожащие плечи и пряча глаза в пол пробубнила девушка.       — А-Су, — Сичень положил руку на щеку девушки, заставляя посмотреть прямо в глаза и нежно притянул возлюбленную к себе за талию. Девушка растерянно положила руки на широкую грудь мужа. — Всё хорошо, слышишь? Не стоит бояться. Ты моя жена и я не позволю причинить тебе вред.       В ответ девушка лишь кротко кивнула.       Мэйсу старательно прятала руки в рукавах ханьфу оставшуюся часть церемонии. Лань Сичень понял, что что-то не так, когда из рук девушки выскользнула пиала с чаем. Оплошность девушки осталась незамеченной гостями, однако Хуань напрягся.       — Что случилось? — в полголоса, чтобы слышала только супруга, спросил мужчина.       — Нет причин для беспокойства, просто устала, вот из рук всё и валиться, — к счастью, многослойность наряда не позволила горячей жидкости обжечь тело девушки, но вот фарфоровые осколки, которые девушка поспешил убрать подальше от глаз гостей, успели повредить подушечки пальцев.       Глава ордена устало вздохнул и встал со своего места.       — Я безмерно благодарен достопочтенным гостям, посетившим наше свадебное торжество. Время уже позднее, а день был долгим и насыщенным как для вас, так и для нас супругой, — Сичень говорил четко и кратко, стараясь поскорее освободить себя от излишнего внимания. — Уважаемые гости могут продолжить празднество, а мы с Госпожой Лань вынуждены откланяться, — мужчина помог девушки подняться.       Молодожены почтительно поклонились гостям и поспешили скорее скрыться из зала.       В цзиньши супруги вернулись после прогулки по территории Облачных Глубин. Свежий воздух прояснял спутанные мысли. Всё время пара молчала, не смея перебивать мысли друг друга.       — Я ещё в зале заметил неладное, — Сичень потянулся к руке девушки и откинул края рукавов одежд. Синяки на запястьях и предплечьях девушки наливались чернотой.       Хуань замер. Он не ожидал увидеть нечто подобное.       — Отец был в ярости, когда я сказала ему, что не собираюсь следовать его плану. Он хотел забрать меня домой, — она обняла мужа, прижимаясь лицом к его груди. — Я так испугалась.       — Я готов пойти наперекор всем правилам ордена, чтобы эти люди поплатились за свои поступки, — Сичень сжал кулаки от злости, но быстро опомнился и нежно прижал возлюбленную к себе. Не хотелось пугать её ещё больше.       — Не нужно… сейчас всё хорошо… они больше не придут… я…       — Милая А-Су, — он поцеловал её в макушку. — Я готов ради тебя на всё… не знаю почему всё так происходит, ведь знакомы мы с тобой не так долго, но ощущаю, что знаю тебя всю жизнь. Вероятно, с отцом было так же…       — Спасибо, что ты рядом.       — Обещаю, никто больше не сделает тебе больно, — Сичень слегка отстранился от супруги, заправил выбившуюся прядь её волос за ухо и стёр со щеки дорожку слёз. Девушка нежно улыбнулась и прильнула щекой к его руке. — За твою улыбку можно горы свернуть.       Когда все синяки были обработаны, Первый Нефрит поспешил оставить супругу отдыхать. Он переживал, что Мэйсу просто не захочет спать с ним в одной постели, несмотря на то что они уже стали супругами. Стеснять возлюбленную совершенно не хотелось. «Всему своё время», — заверял себя Сичень.       — До рассвета нас не побеспокоят, так что отдыхай. Я прикажу подготовить тебе воду, — мужчина взял с полки стопку сменной одежды. — Я буду в соседней комнате если что-то понадобится.       Девушка схватила мужа за запястье.       — Пожалуйста, останься со мной…