ღღღ
Пребывая в мрачном расположении духа, Порш со вчерашнего дня не выходил из предоставленной ему комнаты в доме Кинна. Приставленный к нему личный телохранитель – Пит – сочувствовал ему, но в то же время эта ситуация его забавляла. Вспоминая о Кинне, этом ухмыляющемся демоне, Порш чувствовал, как его душит гнев. Как же ему хотелось стереть эту ухмылку с лица Кинна ударом в челюсть! Лягнуть его в голень, укусить в плечо. Нет, последнее лишнее... Порш тяжело вздохнул. Однако как этот гад посмел поставить его в такое положение? У Порша ещё вчера, в день переезда сюда, возникло крайне неприятное чувство, что он стал главной темой для обсуждения среди телохранителей Кинна. “Мало того, так я теперь буду барменом только в этом проклятом доме! То есть, я здесь где-то на одном уровне с поварами и прочей обслугой!” - кипятился Порш. Сегодня Кинн отмечал со всей семьёй и охраной успех какой-то сделки. Все они находились во дворе дома, и Порш был рад оставаться в своей спальне. Но вот – в комнату зашёл Пит, нарушив его мрачное уединение. - Господин Кинн хочет, чтобы сегодня ты присутствовал на ужине, - сообщил он. - Я не приду, так и передай господину Кинну! - мгновенно вспылил Порш. Пит страдальчески вздохнул. Он сдружился с Поршем ещё на празднике господина Танкхуна и знал, что Порш, по крайней мере, поймёт, если отказаться исполнить что-то. А Питу уж очень сильно не хотелось быть кем-то вроде почтового голубя между боссом и его... любовником? Другом? Барменом? Даже в этом вопросе чёрт ногу сломит. - Может, скажешь ему об этом сам? - предложил Пит. - Хорошо, скажу, - взяв со стола свой телефон, Порш принялся писать сообщение. Полчаса спустя Порш и Пит лежали на кровати, опираясь на гору подушек, и тупо смотрели какой-то фильм, чувствуя себя вполне уютно. Однако вскоре послышались знакомые шаги. - Ага... вот и приближаются неприятности, - уныло пробормотал Пит. - Ничего подобного, - уверенно отозвался Порш. Непроизвольно его охватил знакомый трепет, но отнюдь не неприятного свойства. - В чём дело? - Кинн бесцеремонно вошёл в комнату, потрясая в воздухе своим телефоном. - Ты про что? - буркнул Порш. - Прекрасно знаешь, про что, - подчеркнул Кинн. - Хватит сидеть в комнате. Сегодня ты придёшь на ужин. Пит, притихнув в уютном гнёздышке из подушек, надеялся, что его не замечают. - Если ты прочёл моё сообщение, Кинн, то должен знать, что я не приду, - парировал Порш. Кинн прищурился. - Вчера я стерпел твою хмурую физиономию, Порш, - медленно проговорил он. - Но сегодня ты придёшь на ужин, даже если мне придётся тащить тебя. - Рискни зубами, - сердито отбил Порш, посмотрев ему в глаза. - Кроме того, даже если я соглашусь, то знай: мне нечего надеть. А одевать форменный костюм бармена твоего дома я не собираюсь! Казалось, что глаза Кинна потемнели до черноты, а голос стал скрипучим: - Порш, если ты появишься в чём-либо другом, я представлю тебя всем не как бармена, а как своего парня. Вчера ты дал понять, что не желаешь этого. Что ж, делай выбор. - Не смей угрожать мне, Кинн! - выпрямившись на кровати, Порш сверкнул глазами. - Я осмелюсь и на большее, чем угроза, - холодно произнёс Кинн. - Попробуй меня испытать, Порш, тогда увидишь. И, развернувшись, добавил: - Ужин начнётся в семь часов, я буду тебя ждать. - Можешь ждать сколько угодно, я не приду, - бросил Порш ему вслед, когда тот уже направился к двери. - В таком случае готовься к тому, что я сам тебя одену, - пригрозил Кинн и вышел.ღღღ
Кинн расхаживал по переговорной комнате, проделывая короткий путь от стены до стены уже раз шестьдесят за последние полчаса. Он давно расстегнул пиджак и привёл в полный беспорядок волосы, то и дело яростно взлохмачивая их. Ожидание вечера было мучительным. Его терзали сомнения, придёт ли Порш на праздничный ужин в честь успешной сделки. Кинн не часто устраивал такие ужины, где даже телохранители – все до единого – могли свободно есть и пить вместе с ним. Сегодня даже Танкхун оторвался ради этого от просмотра своих сериалов. И Ким перенёс свой концерт на другой день. “Знал бы отец, как всё изменилось после его смерти...” - невольно подумал Кинн. Налив себе очередной бокал алкоголя, Кинн залпом выпил его. Пытаясь успокоить нервы, Кинн потерял счёт выпитым бокалам. Но пьян он не был. Походка его оставалась твёрдой, а мысли ясными, однако в голове шумело, и это его раздражало. Внезапно двери в переговорную раздвинулись, и в комнату зашёл Танкхун. Оглядев брата с ног до головы, он фыркнул. - Ну, по крайней мере, сегодня ты выглядишь получше! - вынес вердикт Танкхун, бухнувшись на диван. - Видел бы ты выражение своего лица вчера, когда привёз сюда Порша и его брата. - Как во время драки? - уточнил Кинн, снова наполнив свой бокал. - Нет, у тебя было выражение лица, как у оскалившейся собаки, у которой перед носом прыгает кот, - со смешком ответил Танкхун. - Удивлённое и обиженное выражение. Словно нарушился естественный ход событий. Кинн опешил. А через мгновение его охватило негодование. - Оскалившаяся собака? Танкхун посмотрел на него с раздражением. - Какого хрена ты творишь, Кинн? - напустился на брата он. - Тебе надо было просто признаться Поршу в своих чувствах, а не вот это вот всё! Да, разумеется, так и следовало поступить. Более рациональный, не такой болезненно гордый парень, по достоинству оценив возможную награду, смирился бы с возможным унижением и решился бы на открытое признание. Но Кинн был устроен иначе. Во всём остальном он проявлял здравый рассудок, но едва дело затрагивало взаимную любовь, опускал руки: ему казалось, что с таким же успехом можно построить в центре пустыни храм во имя бога дождя. А потому Кинн лишь неустанно надеялся, что в один прекрасный день Порш посмотрит на него другим взглядом и увидит таким, каким Кинн мечтал перед ним предстать. - Впрочем, твой Порш не лучше тебя, - пробурчал Танкхун, не дождавшись от него ответа. - Вы оба ведёте себя как пара избалованных подростков вместо того, чтобы ужасаться своим поступкам! Сил нет смотреть, как вы сцепились, будто два барана.ღღღ
Часы показывали семь. Порша, упрямо скрывавшегося в своей спальне, охватила нервозность. Он ожидал в любой момент услышать в коридоре шаги Кинна. И предчувствие не обмануло его. Эти быстрые и решительные шаги невозможно было спутать ни с чем. Поняв, что Кинн остановился перед дверью, Порш напрягся и злорадно улыбнулся. Дверная ручка задёргалась под рукой Кинна. “Неужели ты считаешь меня таким глупым?” - мысленно хохотнул Порш. Конечно, дверь была надёжно забаррикадирована. Пит отказался поддержать Порша, боясь, как он выразился, “адского скандала”. Поэтому Порш был сейчас один. Вытянувшись в струнку, он нервно смотрел на дверь. Дверная ручка снова задёргалась, но тщетно. Потом послышался властный стук. - Порш! - крикнул Кинн. - Катись к чёрту, Кинн! - твёрдо заявил Порш, испытывая прилив гордости за себя. - Если не откроешь немедленно, я вышибу дверь! - гаркнул Кинн в ответ. - Серьёзно? - не поверил Порш. - Сейчас убедишься! - зловеще пообещал Кинн. И дверь содрогнулась так, что шум должен был услышать весь дом. Порш нахмурился. Разумеется, рано или поздно Кинн разрушит его укрепления, но Поршу не хотелось, чтобы все стали свидетелями войны между ним и Кинном. - Хорошо, иду! - крикнул Порш, когда дверь снова содрогнулась от мощного удара. Он оттащил от двери шкаф, поставил на место кровать и, повернув ключ в замке, широко распахнул дверь. Кинн, ослепительно красивый в чёрном вечернем костюме, с мрачным лицом стоял на пороге. Порш ответил ему таким же мрачным взглядом. Затем отступил, чтобы дать Кинну войти. Тот прошёл мимо него без единого слова, и Порш закрыл дверь. К сожалению, его враг успешно взял крепость, битва проиграна. Мысль о победе Кинна стала для Порша как кость в горле. Огонь мести буквально разгорелся в его глазах, когда он увидел, что Кинн уже вынимает из гардероба костюм бармена. - Я сказал тебе, что не пойду в этой одежде! - решительно напомнил Порш, стараясь держать свои чувства под контролем. - А что я тебе на это ответил, Порш? - усмехнулся Кинн. Видя, что Порш всё ещё упрямится, Кинн схватил его за руку и потянул за край футболки. - Не смей! - Порш резко отдёрнулся. Их взгляды встретились. - У тебя был выбор, - голос Кинна звучал неумолимо. - А теперь раздевайся, мы и так опаздываем. - Обойдёшься! - ехидно выпалил Порш. - Ты лишился права видеть, как я раздеваюсь. - Нет, ты разденешься! - процедил Кинн сквозь зубы. - Иначе я сам тебя раздену. Он снова потянул вверх футболку Порша. Тот поспешно вывернулся из его рук. - Хрен тебе! - Порш отступил на безопасное расстояние. Он не хотел, чтобы Кинн насильно раздел его. Лучше уж раздеться и одеться самому, как тот велел, и сохранить хоть малую толику достоинства. - Твоя взяла, я пойду на ужин. Если ты выйдешь, я переоденусь, - сказал он. Кинн вновь усмехнулся. - Нет, Порш, - возразил он. - У тебя уже была такая возможность. Я тебе не доверяю. Вдруг тебе вздумается выпрыгнуть из окна прямо в бассейн? Ты переоденешься при мне, или я сам тебя переодену. - Ненавижу тебя, - прошипел Порш, глядя ему в глаза. - Вероятно, - Кинн безрадостно хмыкнул. - Ну? Порш признал своё поражение. Кипя от негодования и злобы, он начал переодеваться. Кинн устроился в кресле. Никогда ещё Порш не видел его так модно и тщательно одетым. Его лицо, полное иронии и насмешки, как всегда, было невероятно ухоженным. Кинн рассматривал Порша, подняв брови, и тот гордо вскинул подбородок. Наконец, когда Порш переоделся, Кинн скомандовал: - Повернись. Порш медленно повиновался. Кинн с удивлением посмотрел на него, задавшись вопросом, почему Порш послушался. - Что-то не так? - спросил Кинн. “Да всё не так, придурок!” - мысленно вызверился Порш. - Что может быть не так, господин Кинн? - с наигранной любезностью проговорил он, думая, как бы ему отомстить за то, что Кинн вынудил его переехать, переодеться, покинуть комнату. Кинн взглянул на него с подозрением. “Да-да, не теряй бдительности! Я тебе такое устрою за ужином!” - уже предвкушал Порш. Затем он подошёл к зеркалу, чтобы причесаться. Порш был вынужден признать, что выглядит круто. Костюм смотрелся на нём элегантно. А мелькнувшая вслед за этим осознанием идея, заставила Порша мысленно рассмеяться. Едко рассмеяться. Начав расчёсывать волосы, он намеренно сделал свои движения чувственными и томными. И сразу увидел в зеркале, как загорелись глаза Кинна. Мгновением позже Кинн сделал шаг вперёд и положил руки на плечи Порша. Их взгляды вновь встретились, и Порш ощутил привычное желание. - Я готов, идём, - небрежно сказал он, выскальзывая из-под рук Кинна и поворачиваясь к двери. С удовлетворением Порш заметил, как хмуро Кинн последовал за ним.ღღღ
Порш чувствовал, что Кинн пристально смотрит на него, но старался не встречаться с ним взглядом. Порш просто сидел за длинным столом во дворе дома, уставившись в свой бокал с коктейлем. Он охотно удалился бы обратно в свою спальню после главного блюда ужина, но Кинн велел ему остаться, как минимум, до подачи десерта. Гордость не позволяла Поршу подчиниться, но он вовремя сообразил, что Кинн вряд ли потерпит его демонстративное неповиновение на глазах у других. Впрочем, Порш приготовил кое-что в отместку. “Мало Кинну не покажется!” - упивался он мстительной мыслью. - ...откровенно не понимаю! - тем временем, возмущался Танкхун, сидя рядом с ним. Порш, слушая его краем уха, вынужден был ответить: - Господин Танкхун, вы ошибаетесь по поводу моих отношений с господином Кинном. Я буду лишь барменом в этом доме. Между нами нет и не было ничего серьёзного. Он специально сделал упор на слове “господин”, чтобы подчеркнуть дистанцию между собой и Кинном, который сейчас, разумеется, всё слышал – Кинн сидел во главе стола, а Танкхун и Порш сидели по правую руку от него. Кинн стиснул зубы, услышав пространные объяснения Порша. - Вынужден с тобой не согласиться, Порш, - заметил Кинн, бросив на него выразительный взгляд. - Если мы останемся наедине, мне, несомненно, удастся убедить тебя. Порш ничего не сказал в ответ на это, вдруг заулыбавшись и резко сменив тему: - Ах да, чуть не забыл! Пейте же! Я очень постарался над этими коктейлями. Клянусь, вы в жизни такого не пробовали! Кинн нахмурился, но, увидев, что многие телохранители с нетерпением поглядывают на свои бокалы, всё же произнёс тост за успех сделки: - Каждый из вас многое сделал для того, чтобы эта сделка с итальянцами вообще стала возможной. Без вашей защиты я бы не уцелел. Я горжусь всеми вами! Salute! - Salute! - следом за ним громко повторили по-итальянски телохранители и, подняв бокалы, осушили их до дна. Вскоре везде, куда бы Кинн ни бросил взгляд, телохранители начали вскакивать с мест и убегать в дом. Порш тоже поднялся со своего места: в его глазах застыл испуг и ещё что-то такое, что заставило Кинна схватить его за руку. Только тут он заметил, что на руках Порша, которые тот старательно прятал, красовались лилово-зелёные пятна явно от каких-то трав – свидетельство совершённого преступления. В ту же секунду Кинн понял всё. Сжав руку Порша с такой силой, что тот поморщился, он разъярённо поинтересовался: - Что ты подмешал в коктейли, Порш?! Порш дёрнул плечом. - Точный состав смеси мне неизвестен. Кинн, не веря своим ушам, перевёл взгляд на телохранителей, корчившихся в судорогах, и у него исчезли последние сомнения в правдивости слов Порша. - Так ты решил отравить всех нас? - поражённо спросил он. - Да, - дерзко признался Порш. Лицо Кинна ужесточилось. Почему Порш не оставлял ему ни единого шанса уладить всё между ними? Неужели так уязвлён из-за переезда? На траве, держась то за голову, то за живот, громко шипел от боли Танкхун; перед ним валялся наполовину выпитый бокал с коктейлем. Кинн заметил, что, случайно взглянув на Танкхуна, Порш съёжился, и в его глазах промелькнуло что-то похожее на угрызения совести. Затем он снова дерзко вскинул голову и спокойно произнёс: - Это не смертельно. Они не умрут. “И на том спасибо!” - гневно подумал Кинн. Тем не менее, в этот момент он готов был убить Порша. Держа за руку, Кинн потащил его к входу в дом. - Немедленно иди в свою спальню и не показывай оттуда носа, пока я сам за тобой не приду! - распорядился Кинн. - Нет, - Порш попытался выдернуть свою руку из его хватки. - Я останусь здесь и помогу. Он сделал шаг по направлению к Танкхуну, но Кинн по-прежнему крепко держал его. - Ты и так наломал дров, Порш! Сам подумай, кто примет от тебя помощь после того, как ты пытался их отравить? - глаза Кинна бешено сверкали. - Делай, что я сказал, и не вздумай снова спорить со мной! Порш зашёл в дом, но уже спустя несколько минут торопливо покинул его через другой выход. Разумеется, в свою спальню он идти не собирался и, быстро оглядевшись, очертя голову рванул к воротам семейной резиденции, которые сейчас никто не охранял. Порш был настолько взволнован, что даже не осознавал, что забыл предупредить своего брата. После всего случившегося ему следовало бы торжествовать победу, однако радости от того, что сделал, Порш не чувствовал, испытывая муки совести и гнев одновременно. Хотя кто мог осудить его за то, что он решил помешать попыткам Кинна завладеть всей его жизнью? И что Порш осмелился пусть и ненадолго, но показательно и из принципа сбежать из этого дома, в котором его держат чуть ли не в качестве пленника?ღღღ
Йок долго потрясённо молчала после его рассказа, а затем окинула Порша придирчивым взглядом. - Ответь-ка на такой вопрос, - начала она, деловито облокотившись на барную стойку. - Он может тебе не понравиться. Что ты будешь делать теперь? Сидя прямо, словно проглотив палку, Порш смотрел в пространство перед собой невидящим взором. - Что ты имеешь в виду? - ответил вопросом на вопрос он. Хотя вообще-то можно было не спрашивать. Порш и так знал, о чём говорит его подруга. Этот вопрос он уже час снова и снова задавал себе самому. - Ты рассчитываешь быть рядом с Кинном или нет? - прямолинейно спросила Йок. - Надеешься построить с ним настоящие отношения? Или же продолжишь и дальше держать его на расстоянии? Порш поставил локти на барную стойку, потом уронил голову на руки, не в силах сдержать эмоции, клокотавшие внутри. Отчаяние, уязвлённая гордость, боль от поступков Кинна, но также и желание, и любовь к нему. Предвкушение будущего с Кинном. Так много всего накопилось в душе Порша, так много новых ощущений, что он не знал, как поступить, как чувствовать, как рассказать. - Не знаю, - прошептал Порш. - Фишка в том, что если бы Кинн только попросил меня остаться с ним, то я бы остался. Я бы сделал всё, что бы он ни попросил. Но Кинн не посчитался с моим мнением. Он не привык просить. Он только требует и приказывает. Чем больше Порш думал об этом, тем больше злился. Конечно, Кинн искренне беспокоился о его безопасности; в этом не было никаких сомнений. Однако значило ли это, что Порш был просто обязан во всём следовать его указаниям, да ещё и вернуться к нему в качестве любовника без всяких колебаний? Порш не хотел рисковать, вновь ввязываясь с Кинном в одержимую связь. И не был уверен в том, что сможет довериться Кинну. Это делало Порша зверски сердитым, потому что ему до боли хотелось именно этого. Он хотел чуть ли не вцепиться в Кинна и впредь всегда быть с ним. - Не нравится мне всё это, - вздохнула Йок. - Пока ты обо всём рассказывал, в твоём голосе звучали очень горькие и... мстительные нотки. Это неправильно. Неправильно. - Это мой выбор, - тихо возразил Порш. - Но не лучший для тебя, - подчеркнула Йок. - Не знаю, - Порш уныло пожал плечами. - В каком-то смысле – единственный. Йок покачала головой. - А что ты будешь делать, если всё же не выдержишь, и у вас с ним опять дойдёт до постели? Порш бесцветно усмехнулся. - Дже, поверь, секс с Кинном – вовсе не жертва, не наказание, - сказал он. - Пусть так, но с твоей стороны больше чувств, чем простого влечения, - указала Йок. - И это причиняет тебе боль. Потом добавила: - Ты не можешь изменить его. Он такой, какой есть. И мстить ему за то, что ты не получил того, что ожидал... - Дело не в том, чего я хочу, - горячо прервал её Порш. - Кинн словно вообще перестал уважать меня. А ведь когда-то заявлял, что готов быть мне другом. Йок больше ничего не сказала, похлопала Порша по плечу и ушла, оставив его одного в пустом баре. Порш размышлял над её словами. С одной стороны, та была права – его мстительность и обида не приведут ни к каким волшебным переменам в Кинне. С другой – сознательное преуменьшение значимости Кинна в его жизни создаёт хоть и горькое, но всё же ощущение справедливости. Неожиданно дверь бара распахнулась, и на пороге появился тяжело дышащий Кинн. - Нашёл, - только и сказал он, глядя Поршу в глаза. После чего бросился к нему, и Порш едва успел отбежать за барную стойку. Кинн зло усмехнулся, а затем стал пробираться в его сторону, маневрируя между стульями, опрокинутыми Поршем на пол. - Отвяжись от меня, Кинн! - рявкнул Порш. - Ах ты!.. - Кинн задохнулся от ярости, пытаясь догнать его. - Отравил всех моих телохранителей и ещё чего-то требуешь от меня? Ты и Кхуна с Кимом тоже отравил! - Все они – все до одного! – пляшут под твою дудку, - ядовито прошипел Порш, отступая в другую сторону. - От меня ты этого не дождёшься, Кинн. Ты говорил, что хочешь защитить меня, этим и ограничимся. Защита подразумевает участие, а не деспотизм. - Почему ты убегаешь, Порш? - Кинн опасно улыбнулся. - Боишься меня? - Конечно, нет! - Порш лихорадочно соображал, как ему побыстрее улизнуть из бара. - А вот это напрасно, - Кинн исподлобья посмотрел на него и вдруг резво рванул вперёд. Порш отпрянул, едва успев ускользнуть от него. - Ещё и запугать меня вздумал? - Порш рассерженно прищурился. - Да мне плевать, даже если тебя весь Бангкок боится! Я – не стану. Он увидел, как у Кинна заиграли желваки на лице, и понял, что тот отнюдь не такой спокойный, каким стал казаться минуту назад. - Обратного хода нет, Порш, - заявил Кинн. - Да ну? - Порш не собирался сдаваться. Тлеющие огоньки в глазах Кинна превратились в горящее пламя. - Тебе придётся смириться с таким положением дел, - сказал он, обойдя вокруг ещё нескольких опрокинутых стульев. - Не подходи, Кинн, - серьёзно произнёс Порш, схватив с ближайшего столика полупустую бутылку с вином. - Я тебя предупредил. Кинн хмыкнул. - Предупреждай сколько душе угодно. Порш поджал губы и швырнул в него бутылку, но Кинн легко отбросил метательный снаряд рукой. Капли вина градом полились на пол, а затем с тяжёлым стуком на пол упала сама бутылка. Тем временем, Порш начал красться к двери, но как раз в этот момент Кинн преградил ему путь. Стараясь успокоиться, Порш попытался убедить себя, что Кинн, конечно же, не убьёт его. - Ты не имеешь права запугивать меня, - Порш ткнул Кинна пальцем в грудь. - Твои люди получили всё, что им причитается: они заслужили, чтобы их отравили, потому что сами постоянно отравляют жизнь другим. А меня и моего брата не выпускают из дома, подчиняясь твоему приказу. И потом, почему-то ты сам не выпил свой бокал с коктейлем. Наверняка был слишком увлечён составлением нового коварного плана, поэтому тебе было не до утоления жажды. Кинн чуть склонил голову набок, внимательно рассматривая его. Порш вдруг осознал, как близко друг к другу они стоят, и замер. - После тоста я собирался сказать тебе, Порш, что готов пойти на некоторые уступки, - сладким, как мёд, голосом произнёс Кинн. - Но тут, к несчастью, вмешался ты и взял инициативу в свои руки. Его слова потрясли Порша, но потом он очнулся. - Сомневаюсь, что в эти твои “уступки” входило то, чего я хочу, - угрюмо сказал он. - Например, быть подальше от тебя. - Раньше ты говорил совсем другое, - заметил Кинн. Порш едва удержался, чтобы не заткнуть уши ладонями. - Не желаю ничего слышать о том, что было раньше! - раздражённо высказался он. И двинулся в направлении двери, но Кинн одним движением прижал его к стене. - От меня не так-то просто уйти, если я этого не хочу, - сообщил Кинн с нескрываемой насмешкой. - Это мы ещё посмотрим, - вызывающе отозвался Порш и оттолкнул его. Вот только Кинн уже в следующее мгновение перехватил его руки, снова прижал к стене и поцеловал. - Пусти, - убито выдохнул Порш. - Не хочу, - просто сказал Кинн в ответ. Порш тяжело сглотнул. Кинн искушал забыть о злости на него. Откровенная улыбка Кинна дразнила, обещая наслаждения, от одной мысли о которых Порш почти терял голову, а его воля слабела. - Привыкай наслаждаться такими неожиданностями, - в голосе Кинна прозвучало обещание. Он вполне определённо давал Поршу понять, что нечто подобное будет происходить постоянно, что он будет брать то, что хочет, даже не спрашивая разрешения. В любое время, в любом месте – Порш прочёл этот соблазняющий призыв в его глазах. Неожиданность, непредсказуемость, импульсивность – это было именно то, что Кинн обещал: добавить немного остроты и радости в их противостояние.