***
Робби стал проводить много времени у себя в кабинете. По счастливому совпадению на его голову упало много заказов. А Спортакус также много времени проводил с Люси. На эти его вечные вопросы: - Люси, идем играть в футбол? - Люси, как ты себя чувствуешь? - Люси, хочешь яблоко? Девочка отвечала раза в три тише и невнятнее. Где-то внутри Робби ей сочувствовал, даже при том, что её реакция ( еле слышные испуганные выдохи или вскрик "ау!" , потому что локтем она снова задела острый край стола, стену) сразу позволяла увидеть как девочка рефлекторно закрывается или озирается в страхе. В её возрасте у Робби собственное имя тоже ассоциировалось в первую очередь с наказаниями. Его полная форма точнее. А Люси звали не так официально. Даже особо не видя Люси, Робби не мог избавиться от проблем. Он уже мечтал выпереть её, скинуть при первой же возможности Гланни. А напишет тот явно не скоро - для них нормой было списываться раз в два или три года. А видеться, когда повезет. Столкнуться придётся, хотя бы ради Спортакуса, который может и не говорил, что ему трудно, но, во-первых, Робби не собирался доходить до такого, а, во-вторых, этого никогда не произойдёт. Только уши могли выдать его самочувствие с потрохами. И Робби пристально следил за его состоянием таким образом. Как хорошо, что он больше не носит шапку. Люси иногда заглядывала в его кабинет. Буквально заглядывала. Робби уже приспособился разглядывать бело-черную полоску в щели двери, и пристально смотреть в ответ, чтобы Люси ушла. Сперва приходилось смотреть долго, потом чуть меньше, а потом девочка поняла, что ей тут не рады и перестала даже заглядывать. Только проходила мимо распахнутой двери, даже не подозревая о копившемся раздражении Робби. Закрывать дверь Робби не хотел. К нему порой мог зайти Спортакус, остановившись на входе сразу же садился позади него, и они разговаривали. После того как Спортакус договорился с Милфордом о своей работе. Он поручил ему патрулировать город. Оббегать его пару раз в день, и чаще всего в Лентяево всё было в порядке. Это не задерживало Спортакуса настолько надолго, чтобы их с Робби встречи критически сократились, но к этому добавлялось время, когда он "не хотел оставлять Люси одну". Такие спонтанные встречи стали ценны для обоих. И встречи на кухне - сами того не осознавая, они приходили готовить обед в одно и то же время, сделав это традицией. В то время как Люси наслаждалась временем в одиночестве. Робби заново пристрастился к самоповреждениям, даже не заметив. Оно дарило ему редкое чувство контроля, но удовлетворения он перестал получать от этого вовсе. Особенно когда Люси зачастила с тем, чтобы появляться в его поле зрения, будто на зло. Можно подумать она не видела как его передергивало от одной возможности снова увидеть очередное напоминание о детстве? Девочку Робби поймал за руку. - Скажи честно, ты специально это делаешь? Люси помотала головой. - Ты ведь понимаешь о чём я? Люси не хотела отвечать. Иногда так случалось, что её переставали обвинять, если она не оправдывалась и молчала. Редко такое бывало, но она не хотела отходить от тактики в этот раз. - Робби, пусти её. У Спортакуса зазвенел кристалл. И Робби, и Спортакус посмотрели на него, думая об одном и том же. Только Люси перестала волноваться, потому что её руку отпустили. Спортакус объяснил ей, что когда звенит кристалл кому-то нужна помощь, но волноваться не о чем - никто в Лентяево не попадает в серьёзные передряги. Люси приняла это за неправду, которая помогла бы ей не бояться заводить друзей. И чем чаще он напоминал об этом, тем меньше ей хотелось общаться с остальными. Спортакусу понадобилось время, чтобы понять, что кристалл ведёт его на улицу, в другое место. Даже так - Люси ему теперь не хотелось оставлять наедине с Робби. - Я скоро вернусь.- Сказал он непонятно кому и ушёл. - Я что-то сделала..? Мне жаль. Робби не узнавал себя, и это, пожалуй, было страшнее обморока. - Ничего... Абсолютно ничего. Удивленная Люси даже не отшатнулась от большой руки, погладившей её по голове. Слишком странным ей показался Робби.***
Тем же вечером Робби понял, что нужно сделать что-то с собой. И сделал. Он постучался в комнату к Люси. Спортакус уже спал, а она нет. - Люси? Можно я зайду? Люси испугалась, она помяла многострадальное письмо для Доктора Роджерса, спрятав их под подушку. И тут же наругала себя: могла бы обращаться с письмом аккуратнее, чтобы первое же не приходило спустя несколько месяцев ещё и мятым. Люси открыла дверь. - Да? Чёлка упала удачно: один глаз был открыт полностью. Но честь она отдавала по привычке. - Спортакус сказал ты ничего не ела сегодня. Люси испугалась, когда увидела перед собой Робби. Ей вспомнились слова мамы: "не достанется от меня, так от кого-то другого". А ещё вспомнился день, когда она сломала туалетную кабинку в школе, потому что сильно разозлилась на учительницу биологии, которая предложила попросить у своих родителей новую одежду. От матери ей тогда действительно не досталось, только от директора. Он посчитал, что слова учительницы не должны на неё так влиять и отправил к психологу. Робби заметил как она вжала голову в плечи. Что-то напоминало. В колбочку начала медленно накапывать паника. Но не так быстро как раньше. - Я не голодна. Дверь чуть не закрылась, но её остановил Робби, снова напугав Люси. - Люси, тебе нужно поесть. Затем мягко добавив "пожалуйста". Это не дало Люси спокойствия, но она быстро закивала, извинилась и пошла на кухню. Робби ущипнул себя для подстраховки: его уже пробило на мелкую дрожь при мысли, что Люси видит в нём кого-то вроде родителей. "Осталось только падать в обморок из-за себя самого",- мрачно подумал Робби. Люси сидела за столом, сложив руки на коленях. Её взгляд преобразился, когда она поняла что Робби достал для неё: огромный кусок торта с неаккуратными горками взбитых сливок сверху. Это был не самый красивый торт, который Люси видела, но самый большой. - Мне можно съесть это одной? - Если сможешь. Но не слова Спортакусу. Люси быстро согласилась на условия сделки и принялась за угощение. В родительском доме ей бы никогда не дали сладкого потому что старшие Роттены хотели сделать из своего дома чёрный-чёрный замок из детской книжки, остающегося в фантазиях для многих. Теперь, как Робби и планировал, она точно не выйдет из-за стола, пока не просмакует каждый маленький кусочек немаленького куска. У него достаточно времени, чтобы убедить её не бояться его. Радость Люси длилась недолго. Плечи отчего-то снова напряглись, делая её чуть сутулее. - Большое спасибо. Так и продолжила есть. - Люси,- пробиваясь через опаску, Робби продолжал говорить. Зачем он вообще отдает ей последний кусок торта, разговаривает с ней на свой страх и риск, если не скажет главного? - тебе здесь никто не навредит. Я обещаю. Люси посмотрела на него с удивлением сквозь чёрную шторку. Робби словно прочёл её мысли. - Ты не сразу привыкнешь к этому. Поверь, я знаю, что это трудно. - Откуда? - Я жил с этими мудаками, как ты не понимаешь? И я знаю какого тебе было. Услышав плохое слово, да ещё и в сторону мамы и папы, она уставилась в пустую часть тарелки в ожидании. Кажется, Робби хотел продолжить говорить? - Ладно, - Робби вздохнул, - ты, наверное, скучаешь по ним? Он вспомнил, что Спортакус говорил ему: непонятно чего хочет Люси, она не осмеливается ни о чём попросить. Всегда приходилось угадывать. Из-за этой своей особенности она для многих казалась медлительной и несамостоятельной. Порой даже глупой. - Нет. - Что? Совсем? - Совсем. Люси никогда не думала, что сможет сказать правду кому-то из взрослых помимо доктора Роджерса. Раньше она пыталась, пока не поняла, что, как и дети не ябедничают на детей, так и взрослые не ябедничают на взрослых. Каждый доверял своей группе настолько, чтобы до конца не выдавать своих до последнего. И каждый считал свою группу правой, хотя, будь Люси чуть старше выразилась бы так: "дерьма везде хватало". - Спортакус не говорил с тобой о них? Люси покачала головой, но без надобности. Робби и так знал ответ. Одна из главных причин, почему Спортакус не смог бы наладиь связь с Люси - он не знал какого Робби и Люси было. Иногда Робби аж злость брала, стоило вспомнить, что у его парня счастливое детство и сколько бы искреннего сочувствия он не проявлял к Робби, никогда не поймёт в полной мере пережитое им. Робби сильно стыдился таких мыслей. Радовало то, что никуда за пределы головы они не выходили. - Доктор Роджерс говорил. "Храни вас бог, Доктор Роджерс!" - Думал Робби. - Кто это? - Психолог. Он работает в школе в... - Тс-с! Не произноси название города! Он набрал воздуха в грудь. - Пожалуйста..! Люси стало не так страшно рядом с Робби. Теперь она могла относится к его странностям не как к угрозе. Даже так она решила пока не упоминать о переписке с психологом. Ещё были свежи воспоминания о том, как Гланни прознал об этом случайно. Отчего-то ему Люси решила рассказать о переписке, он вырвал письмо у неё из рук, прочитал немного и отдал обратно с просьбой быть осторожнее. - Он говорил, что... - Я понял! Не нужно пересказывать. - Почему? С нахлынувшем беспокойством он справился известным способом. Робби чувствовал на одежде кровь, но продолжал мять кожу, будто она к нему никак не относилась. Люси слишком серьёзно посмотрела на него и, с сочувствием, которое Робби до сих пор не мог проявить к ней, попросила его так не делать. - Скоро я перестану. Не волнуйся. Робби пытался избегать даже намёков на причину его самочувствия, но Люси то ли догадалась, то ли привыкла думать таким образом спросила: - Это из-за меня? Спортакус говорил, что раньше с тобой такого не было. Независимо от того, хотел ли Робби сказать правду или соврать, сказать можно было только "нет". Со стороны его пауза выглядела как раздумия. Но Робби ругал себя, думал, что с тем, чтобы в первое время пребывания Люси здесь не вызывать у неё чувства вины и страха он мог бы справиться лучше. - Конечно нет. Не бери в голову. Люси поверила ему лишь отчасти. - Некоторые вещи вроде твоей...- Робби покрутил пальцем над макушкой.- Не показывай! Помнишь? - Что в ней страшного? - Она напоминает мне о твоих родителях.- Оговорился Робби. - Чего мне ещё не делать? - Не упоминай их. Совсем. Люси закивала. - Звучит легко. Робби захотел погладить её по голове. Так, чтобы она не уклонялась. Задача была непростой, и Робби не уверен, что хоть сколько-то возможной. Но он слишком хотел переступить через себя, доказать, что Люси для него человек. Живой человек, а не проблема. Он до абсурда медленно поднёс руку к её голове. И она отстранилась, потому что это выглядело очень странно. Робби легонько погладил её по макушке. Впервые за вечер он убедился, что заслуживает похвалы. - Хочешь я постригу тебя? Твою челку. Она стёрла крем с края рта. - Завтра...- сказала она тихо. Люси не собиралась говорить ему про свой страх потерять ресницы. Очень хотелось, но опыт общения со взрослыми вызывал у неё больше доверия, чем промелькнувшее понимание со стороны Робби. Когда они зашли в комнату Люси спросила может ли она брать книги. Робби разрешил. - Любые? Некоторые не для детей. - Ты взрослее, чем думаешь, Люси. После прохождения такого ада волей-неволей станешь взрослее. - А взрослым полагаются привилегии, верно? - Наверное. Люси засмущалась. Она тихо пожелала ему доброй ночи. Хоть натренированная вежливость, без которой Люси жила неспокойно с родителями была таким же атрибутом, который должен был беспокоить Робби. Но он не очень много уделял ей внимания, особенно после их с Люси разговора. (не лишнее? не выбивается?) Несмотря на лёгкую улыбку на губаХ, Робби не расслабился. Наоборот. Ему необходимо было подготовить себя к череде собственных ошибок, в каком-то смысле, передавшихся ему по наследству.