_________________________
Примечания переводчика: Прошу прощения, что примечания заняли столько места. Здесь я просто хочу сказать, что я буду переводить как сам текст, так и примечания автора. У данной работы есть потрясающая обложка, нарисованная самим автором. Я искренне надеюсь, что вы получите удовольствие от чтения моего перевода, как и я получила от чтения оригинала. Если у вас будет какая-либо критика, я с удовольствием буду ждать ваших замечаний в комментариях, ПБ или ЛС. Приятного чтения._________________________
Глава 1. Временное переназначение
Фостер Филд, Техас. Сентябрь 1944 года
— Послушайте, я рад вернуться в Штаты, пусть и всего на пару недель, но зачем нам пересаживаться на новый самолет? В-17 — это красота, изящество и сила. Разве мы не можем летать на нём и над Тихим океаном? — Боюсь, что нет, Майк. Капитан Роберт Чакотай оглядел своих людей. Впервые за много лет они были хорошо отдохнувшими и в чистой отглаженной форме. Ни на одном из них ни следа пота или крови. Из одиннадцати человек их первоначального экипажа девять всё ещё были живы, что, учитывая количество бомбардировок, которые они совершили над хорошо защищенными позициями Оси во Франции, было абсолютным чудом. Пэрис, Айала, Долби, Тейбор, Джарвин, Кэри, Д’Анджело, Дойл и он сам. Это было всё, что осталось от первых «мародеров Маки». Челл и Бендера были убиты в бою. В горле капитана образовался комок, когда он вспомнил, как вернулся на базу только для того, чтобы увидеть, как Челл неподвижно стоит позади них. Их штурман упал лицом вниз в собственной крови: пули, просвистевшие мимо лица Чакотая, глубоко вошли в грудь и живот его друга. Что касается Бендеры, то у них даже не было тела, чтобы отправить его семье, — его просто выбросило из самолета. Дыра — это все, что осталось там, где когда-то была башня наводчика. Ожидание в этом душном ангаре на Фостер Филд было привилегией. Он избавился от чувства вины, зная, сколько их друзей совершали вылазки над вражеской территорией, — всё тёмное небо освещалось смертоносной артиллерией. Хотя он не сам выбрал эту миссию. Военное командование решило, что пришло время перебросить больше войск к Тихому океану, и, как бы ни было грустно всем мальчикам покидать свою родную консервную банку, которой был их любимый B-17 по прозвищу «Маки-Мародёр», возможность провести месяц в Штатах была роскошью, о которой никто даже не смел мечтать. Ни один из них не ожидал, что сможет вернуться в Америку до конца войны. — Этот новый самолет, B-29 «Superfortress», обладает увеличенной дальностью полета и большей вместимостью. Мы сможем уничтожить все японские острова от Гавайев до Токио, — заверил капитан. Мужчины уставились на большой самолет, припаркованный рядом с ними, огромный в сравнении с их стариком. Все столпились вокруг, скользя руками по свежесклёпанному металлу, рассматривая стеклянные и стальные решетки, которые обеспечивали обзор в носовой части, четыре огромных двигателя, гордо восседающих на крыльях, шасси, хвостовое оперение и поверхности управления. В каждой детали ощущались отголоски B-17, но всё же два самолета были абсолютно разными. Возможность получить перевод с европейского театра на тихоокеанский была чёртовым прекрасным подарком. Как носовая часть на верхушке, представлявшая собой чудо современной инженерии, только что сошедшее с конвейера. Не то, чтобы бои на тихоокеанском театре военных действий не были такими же ожесточенными, но умереть на тропическом острове, окруженном скудно одетыми туземцами, казалось лучшим вариантом, чем в сырой окопной яме посреди морозной зимы. — Ты же знаешь лучшую часть нашего месяца тренировок на B-29, не так ли? — лейтенант Том Пэрис многозначительно пошевелил бровями. Его мальчишеская ухмылка каким-то образом нисколько не стала тусклее даже после всего того, что он видел на войне, что должно было разрушить дух мужчины. Старший сержант Айала, их высокий бортинженер, клюнул на наживку. — О чём речь? — Мы, вероятно, сейчас единственный трудоспособный мужской экипаж в Техасе. — Так кто же будет нас тренировать? — спросил Долби, их бомбардир, присоединяясь к обсуждению. — А вот кто. Том Пэрис махнул рукой, когда дверь ангара скользнула в сторону, и в ослепительном свете появились силуэты двух фигур в летных костюмах и куртках-бомберах. Чакотай прищурился, прикрывая рукой лоб, наблюдая за приближением пары. Когда его глаза привыкли к яркому свету, у него отвисла челюсть. Это были женщины. И не просто какие-то женщины, красивые женщины. — Пилоты женской службы военно-воздушных сил или «осы», — объяснил Том. — Они проводят испытания самолетов, доставляют технику по мере необходимости и обучают новобранцев или переназначенных, таких как мы. Я даже слышал, что они настолько отчаянные, что становятся воздушными мишенями для учебных самолётов, чтобы пилоты могли потренироваться с боевыми патронами. Чакотай не мог оторвать глаз от той, что слева: её каштановые волосы дикими завитками выбивались из конского хвоста, бёдра при ходьбе женственно покачивались, но сталь в глазах давала всем понять, что с ней шутки плохи. Он сглотнул. Сколько времени прошло с тех пор, как он в последний раз был рядом с женщиной? Слишком много. И, судя по улюлюканью и воплям, которые послышались от его команды, он был не единственным, кто утратил элементарные манеры общения с прекрасным полом. — Заткнулись, парни! Его приказы никогда не обсуждались, и в ангаре сразу же воцарилась тишина, хотя эхо продолжало отдаваться по всей бетонной и стальной оболочке. Тихо он обратился к вновь прибывшим. — Доброе утро, дамы. Вам слово. Та, что привлекла его внимание, прочистила горло и слегка хрипло начала говорить. Никогда ещё он не слышал, чтобы женщина говорила с такой важностью: ей следовало бы выступать с микрофоном, а не болтать тут в ангарном отсеке. — Я мисс Кэтрин Джейнвэй, а это мисс Ланна Торрес. Мы будем вашими лётными инструкторами в течение следующего месяца. — Я влюбился… — прошептал Пэрис на ухо Чакотаю. Его второй пилот был одновременно и самой большой задницей, и самым ценным человеком в компании. Это был крайне сообразительный блондин из Сан-Франциско с неумолимой склонностью к озорству. Том откровенно уставился на темноволосую кудрявую женщину, которая выглядела, за неимением лучшего термина, чрезвычайно взбешённой. — Мы ознакомим вас с совершенно новым Boeing B-29 «Superfortress», чтобы убедиться, что вы готовы не только управлять им в бою, но и максимально использовать всё его возможности. Том не мог обойтись без комментариев. — О боже, это не единственное, чем бы я хотел заняться прямо сейчас. Чакотай бросил на своего второго пилота предупреждающий взгляд, и молодой человек отпрянул, выглядя пристыженно. Хотя капитан чувствовал себя лицемером, потому что его мозг не мог мыслить здраво — так по телу стремительно бежала кровь. Нет, это было неправильно. Он знал, что должен внимательно слушать вступительную речь мисс Джейнвэй, но всё это превратилось в песню сирены в его ушах. — Сегодня мы проведём ознакомительный полет и обговорим основные моменты, касающиеся вашего обучения. После мы будем заниматься теорией по утрам и проводить тренировочные полеты во второй половине дня. Что же… Давайте начнём с предполётной подготовки, а затем поднимем эту малышку. Мы покажем вам, как она парит в небесах. — Возможно, мне стоит представиться, — сказал Чакотай. — Я уже знаю, кто вы такой, — Джейнвэй постучала по блокноту в своей руке. Он не смог устоять и медленно подошёл к ней, пока не оказался прямо перед ней. — И кто же? Она не покраснела и не отвела взгляд. Если она и была напугана его поведением, то никак этого не показала. Впрочем, на вопрос она не ответила. — Капитан Роберт Чакотай, — раздался взволнованный голос позади неё. — Организуйте своих людей по местам, и мы расскажем вам о различиях между B-17 и B-29, которые необходимо знать до первого полёта. Было очевидно, что Джейнвэй была главной, а Торрес — её помощницей. Не говоря ни слова, Джейнвэй безмолвно передавала приказы через свою подчинённую. Может быть, всему виной было огромное количество времени, проведенное в грязных тесных помещениях с кучей вонючих солдат, и любая женщина сейчас привлекла бы его внимание. Но мужчина готов был поклясться, что в этой было что-то особенное. — Да, мэм, — ответил Чакотай. Едва он отвёл взгляд от мисс Джейнвэй, чтобы повернуться и раздать указания своему экипажу, его люди немедленно заняли свои позиции. Две женщины начали рассказывать об особенностях нового самолета. После, наконец, все они поднялись на борт, готовясь к взлёту. Кабина оказалась просторнее, чем он привык, и Чакотай был в восторге от панелей и переключателей, несколько смущенный тем, что некоторые он не смог идентифицировать, когда для разнообразия занял место второго пилота. Джейнвэй плавно скользнула в кресло капитана, пристегнув ремень безопасности, и указала на инструмент. Том занял позицию штурмана-одиночки, сидя чуть выше и позади них. Позиция бомбардира располагалась перед кабиной экипажа, ниже кресел пилотов в передней части стеклянного носа. Наиболее опасную и критическую позицию обычно занимал старший сержант Долби, наблюдавший за целью внизу и в то же время наиболее подверженный вражескому огню. Для ознакомительного полета место было оставлено пустым, Долби отправился в радиорубку вместе с остальными членами экипажа, наблюдающими за операциями под строгим руководством мисс Торрес. Джейнвэй постучала по панели. — Вот это — лучшее изобретение. Это регулятор давления. Благодаря нему мы можем лететь с комфортом на высоте до 31 850 футов. — Вне досягаемости артиллерии, — Чакотай улыбнулся. Он не был уверен, но всё же мог поклясться, что она подмигнула ему, прежде чем пуститься в объяснение тонкости работы всех передовых приборов. Наблюдая, как её изящные руки скользят по пульту, он задавался вопросом, где столь маленькая женщина нашла в себе силы управлять таким большим самолётом. Он знал, как бывает трудно управляться со штурвалом в бурю. Ему обычно требовались все его силы, чтобы держать самолет ровно при сильном ветре. Как она вообще справлялась? Но когда они набрали скорость на взлётно-посадочной полосе, Чакотай с восторгом наблюдал, как она отрывает гигантскую металлическую птицу от земли — её руки и штурвал двигались как единое целое, на лице мисс Джейнвэй не было и намёка на напряжение, а только восторг, когда колеса оторвались от бетона внизу. Том был в равной степени удивлён тем, как легко она управлялась с огромным самолётом, но его внимание продолжало притягивать обратно к фюзеляжу. Предположительно, молодой человек хотел убедиться, что Ланна как следует работает с остальной частью экипажа. Чакотай даже забеспокоился, что какая-то женщина вскружила голову его второму пилоту сильнее, чем это чудо инженерной мысли. Том был заядлым механиком и должен был наслаждаться потрясающим B-29, но вместо этого его внимание было приковано к какой-то даме. Хотя и умной даме. Но, возможно, гнев Чакотая был направлен неверно. Может быть, он должен был злиться на себя за то, что с ним происходило то же самое. К концу их ознакомительного полёта он понял, что его сбила с толку не просто близость какой-то женщины. Его внимание привлекла именно эта женщина. Он знал сотни пилотов, и ни один из них не был таким смелым, умным или решительным, как мисс Джейнвэй. Не говоря уже о том, что ни один из них не был таким хорошеньким. После того, как она помогла ему совершить первую посадку, и они вернули самолёт обратно в ангар, она повернулась к нему с озорной улыбкой, как будто они только что вместе совершили какую-то шалость. — Так что вы думаете? — Я думаю, что нам предстоит лучшее задание, о котором только можно мечтать. И она рассмеялась хриплым смехом, от которого каждая частичка его тела встала по стойке смирно. — Хорошо, потому что вы в моём распоряжении на следующий месяц, и я рассчитываю усердно работать с вами каждый божий день. Чакотай прикусил язык. Он умел сдерживаться, в отличие от Тома, что вечно делал дерзкие замечания и не мог заткнуться, пока не получал по шее от капитана. — Я обещаю, что моя команда будет лучшими учениками из тех, что у вас когда-либо были. Том застонал на заднем плане, прежде чем выдавить: — Да, мы будем прилежными учениками.