Hateful bastards. Season 3. Part 2.

Где-то в Центральной Америке, примерно 4700 лет назад. Джонни Кейдж, Лейла и Китана обнаружили себя на каком-то вонючем островке. Вокруг росли пальмы, тростник и прочая тропическая фауна; в глубине острова виднелись скалы. Недалеко от берега стояла хижина с соломенной крышей, окруженная маленькими полями, на которых росли помидоры, картошка и кукуруза. Джонни Кейдж немедленно сорвал один помидор и начал жрать, хлюпая и чавкая. — Помидор вообще высший, — сказал он. — Пойдем, посмотрим, кто там живет, — сказала Лейла. Они поплелись к хижине. Вдруг оттуда выскочил какой-то старик с ружьем наперевес. — Вы кто такие? — крикнул он. — Чего надо? — Спокойно, — сказала Лейла. — Мы оказались здесь случайно. Просто хотим узнать, что это за место. — Это мой остров, — ответил тот, не опуская ружья. — В смысле — твой? — удивился Джонни Кейдж. — Купил, что ли? — Почему купил? — спросил старик. — Просто приплыл сюда и поселился здесь. — А откуда приплыл? — спросил Джонни. — Из Шумера, — ответил он. — Мне ни о чем не говорит, — прошептала Китана. — Так чего надо? — прикрикнул старик. — Просто пиздец, уплыл черт знает куда, кучу квестов и ловушек на пути оставил, они, сука, все равно добрались! Давайте валите отсюда! — Спокойно, дружище, — заговорил Джонни Кейдж. — Мы не те, за кого ты нас принял. Нас сюда магией зашвырнуло. Видишь, ни корабля, ни лодки, на которой мы могли бы сюда приплыть. — Вы не из Шумера? — недоверчиво произнес старик. — Нет, говорю же, — сказал Кейдж. — Я вообще не ебу, где это, — добавила Китана. — Ладно, заходите, — вздохнул старик и опустил ружье. Путники заперлись в хижину. Там старик разлил по глиняным чашкам чай мате. — Слушай, — произнес Джонни Кейдж. — Ты сказал, что ты из Шумера. А это место что-то на Шумер не очень похоже. Растения все эти, море. — Говорю же, просто приплыл на этот остров. Из Шумера я съебал давным-давно. Заебали потому что! Утнапишти, давай строить корабль, Утнапишти, поговори с Энлилем, пусть он поможет ключи найти, Утнапишти, научи резать барана, Утнапишти, как ты такое вкусное пиво варишь. Потом с этим потопом так заебали — корабль ночью реквизировал, набрал зверья всякого, чтоб было, что жрать, и свалил! И не жалею! — рассказал Утнапишти. — Нихуя себе! — воскликнул Джонни Кейдж. — Так что, потоп реально был? — Да нет, — ответил Утнапишти, отхлебнув чаю. — Там просто дождик шел несколько дней, а они все запаниковали, корабль уговорили строить. Я потом птиц отправлял проверить, как сюда доплыл. — Ты сказал, пиво вкусное варишь, — перебила Лейла. — Дашь заценить? Утнапишти встал и двинулся к холодильнику. — То пиво, честно говоря, из ячменя было. Я тогда на корабль ячмень забыл загрузить. А тут не растет. Приходится из кукурузы варить, но вроде тоже неплохо, — рассказал он, доставая пиво. — А что, нормально, — произнесла Китана, распробовав. — Еще б лаймом закусить, — добавил Джонни Кейдж. — Слушай, мы ищем одну хреновину, — сказала Лейла, отхлебнув. — Маску Ю. — И? — спросил Утнапишти. — Ты что нибудь о ней знаешь? — спросила Лейла. — Нет, — ответил Утнапишти. — Такое говно разве что у богов может быть. — Понятно, — сказала Лейла. — Ну и где найти этих твоих богов? — Да хрен знает, — ответил Утнапишти. — В Аду тусуются, наверно. — Бля, я что-то не очень хочу снова в Ад, — сказала Китана. Джонни Кейдж тоже попытался прокомментировать слова Утнапишти, но издал нечто нечленораздельное, выронил бутылку пива, упал со стула и отрубился. — Что за херня? — вскочила Лейла, но тоже свалилась с ног. — Сука, — пробормотала Китана, вставая, чтобы начать драку с Утнапишти, ласково смотревшим на нее и ждавшим результата. — Что в пиве, пидор?! — крикнула она и отрубилась. Через некоторое время путники очнулись и обнаружили себя крепко привязанными к стульям. Они находились в какой-то ебучей пещере, заполненной мхом и водой. В центре пещеры находился круглый камень, а вода текла снизу вверх. К одному из камней была привязана русалка. Утнапишти достал нож и разделочную доску, после чего быстро мелко нарезал лук и поднес доску к лицу русалки. — Плачь, тупая сука, — произнес он. — Эй, ты что творишь, ебанутый? — крикнул Джонни Кейдж. — А, вы очнулись! Отлично! — воскликнул Утнапишти. — Сейчас водички принесу! К этому времени русалка наплакала Утнапишти полстакана. Тот отбросил доску с луком в сторону и собирался было встать, но тут русалка чихнула и забрызгала руку Утнапишти соплями и слюнями. Тот от неожиданности и омерзения выронил стакан со слезами. — Сука! Тварь! — воскликнул он, схватил камень и ебанул русалку по голове. Та вдобавок ударилась головой о камень, к которому была привязана и скончалась от полученных травм. Утнапишти подошел к Джонни Кейджу и вытер руку об его рубашку. — Водичку придется подождать, — сказал он. — Пора и русалку менять по-хорошему… — Слышь, да ты объясни, что ты тут мутишь, — сказал Джонни Кейдж. — За русалку ответишь, падла, понял? — произнесла Лейла. Утнапишти подошел к Лейле и ебанул ее по голове глиняной табличкой. Та отключилась. — Ты ублюдок! — крикнула Китана. — Извините, ребята, — сказал Утнапишти. — Я просто хочу жить. Ничего личного. Вдруг в пещеру заперся какой-то здоровый бородатый мужик с мешком за спиной. — Утнапишти! Наконец-то я нашел тебя! — крикнул он. — Я пришел, чтобы узнать от тебя секрет бессмертия! Утнапишти уставился на него охуевшими глазами. — Ты кто, блять? — произнес он. — Ты как обо мне узнал? — Я Гильгамеш, — ответил тот. — А про твое бессмертие кто-то из богов пизданул. Мне что-то тоже помирать не хочется. Вот я и подумал: сгоняю, навещу старика Утнапишти, уж он-то мне расскажет. Ну так как, расскажешь? — А в мешке у тебя что? — с подозрением произнес Утнапишти. — Это? Это Энкиду, — ответил Гильгамеш и вытряхнул из мешка груду костей. — Так похоронил бы его уже, блять, — сказал Утнапишти. — Да все никак рука не поднимется, — сказал Гильгамеш. — Я с ним иногда разговариваю… Ну ты видишь, какой пиздец?! Я не хочу, чтоб и со мной такая же хуйня случилась! Давай говори, как не сдохнуть! — Скажу, — ответил Утнапишти. — Только мне потребуется твоя помощь. Нам потребуется русалка. Ты не мог бы сгонять и поймать одну? Принесешь сюда, а затем и с бессмертием порешаем. — Говно вопрос, — сказал Гильгамеш. — Бля, Гильгамеш, не слушай его, — сказал Джонни Кейдж. — Он же и тебя кинет! — Это еще кто? — показал на него пальцем Гильгамеш, глядя на Утнапишти. — Да так, не обращай внимания, — махнул рукой Утнапишти. — Ну ладно, — ответил Гильгамеш и стремительно двинулся к выходу. — Гильгамеш, стой! — крикнул Джонни Кейдж, но тот не слушал. Гильгамеш вышел из пещеры и направился к своей надувной лодке. Дойдя, он сел в лодку, отплыл на полмили от берега, затем привязал к себе четыре гири и прыгнул в воду, после чего стремительно пошел ко дну. Оказавшись на дне морском, он с довольным видом отвязал гири и зашагал по дну в поиске русалок, по пути хватая и пожирая водоросли и проплывавших рыб. Вскоре он заперся в какую-то ебучую лачугу, по дороге случайно раздавив пустой ананас. Он увидел кучу русалок, сидевших за столом, игравших в карты и куривших специальные сигареты, которые горят под водой. На столе было блюдо, на котором лежал некий обкусанный моряк с яблоком во рту, а с веревочки под потолком свисали вяленые мужики. — Здорово, — сказал Гильгамеш, заходя внутрь и озираясь. — Ну привет, Гильгамеш, — обернулась одна русалка. — Знаешь меня? — удивился тот. — Кто же не знает Гильгамеша, — засмеялась та. — Твоя слава идет впереди тебя. Как ты тогда эту суку Иштар отшил! Вообще красавчик! — Да ты проходи, выпей с нами! — сказала другая русалка. — Человечину будешь? — Нет, спасибо, — растерянно ответил Гильгамеш. — Как-то не употребляю. — Да хорош, ты ж полубог, — ответила русалка. — А боги-то людей жрут пачками и не давятся! — Ну а я не жру, блять, — ответил Гильгамеш. — Короче, я к вам по делу. Я пытаюсь выведать секрет бессмертия у Утнапишти. Он сказал, нужна русалка. Поэтому я и пришел сюда. Кто-нибудь может со мной сгонять? Дело на пару часов. По деньгам договоримся — есть ракушки, камешки там всякие. — Какие ракушки? — фыркнула русалка. — Мы на дне морском, думал бы, что несешь. — Ну зерна два мешка, — неохотно произнес Гильгамеш. — Да в жопу себе засыпь свое ебучее зерно! — вспылила другая русалка и вдруг выхватила трезубец. — Значит, ты работаешь на этого ублюдка Утнапишти? — Нет, я на него не работаю, — спокойно ответил Гильгамеш. — Я привожу русалку, а он открывает мне секрет бессмертия. Это сделка. — А ты знаешь, что этот пидор с русалками вытворяет? — спросила еще одна русалка. — Нет, не знаю, — сказал Гильгамеш. — Он нас ловит, а потом на суше держит и глаза луком мажет, — рассказала русалка. — Нахуя? — удивился Гильгамеш. — Чтобы источником этим ебучим пользоваться, — сказала русалка. — Каким, в задницу, источником? — устало произнес Гильгамеш. — Так ты не в курсе? Ты думаешь, у Утнапишти реально есть какой-то секрет бессмертия? Да нет никакого, блять, бессмертия! — крикнула русалка. — Он других людей мочит пачками и с помощью источника забирает их годы, вот и не подыхает. Гильгамеш задумался. Рассказ русалки он посчитал более правдоподобным, чем сказки о добром дядюшке Утнапишти, которому боги подарили бессмертие за то, что он бросил мокнуть под дождем весь род людской. Все же, надежда обрести бессмертие в нем осталась, поэтому он не позволил себе поверить русалке полностью. — И как же он вас ловит? — спросил Гильгамеш. — Он хитрый урод, — сказала русалка. — Либо нанимает кого, либо на живца. С корабля или с лодки выкидывает мужичков, подплываешь, думаешь, сейчас похаваю, и вдруг раз — и в сеть. Или с гарпуна стреляет. Он на выдумки горазд, падла. — Понятно, — ответил Гильгамеш. — И что ж вы его не убьете? — А как? — спросила русалка. — Он на суше живет. Мы на суше как-то не очень, не наше поле. А ловить приходит редко и неожиданно всегда. Он же людей пачками хуярит, наберет себе пару сотен лет и отдыхает. А когда время заканчивается — шлюпки на воду. — А откуда мне знать, что вы не пиздите? — спросил Гильгамеш. — Утнапишти так-то наш человек. Он бы такую хуйню исполнять не стал. — Слушай, Гильгамеш, — заговорила вдруг первая русалка. — Ты вроде пацан правильный, поэтому давай поступим так. Я пойду с тобой, я на суше вроде более-менее двигаться научилась. Там ты увидишь все сам. Если мы солгали — отдашь меня Утнапишти и делайте, что хотите. А если поймешь, какой он пидор — убьешь его. — Ладно, договорились, — ответил Гильгамеш. — Только как ты со мной пойдешь по суше? — А ты как под водой тут флексишь? — улыбнулась русалка. — Так я ж полубог, — сказал Гильгамеш. — Мне вообще все по хуям. — Ну мы тоже пару фокусов знаем, — ответила русалка. — Сука, ты че, ссышь? — Ну да, — ответил Гильгамеш. — Да ладно, все равно не видно. Тем более, в море все ссут. — Ну ты и мудак, — раздраженно произнесла русалка. — Южный парк не смотрел, что ли? Ладно, хрен с тобой, погнали. Эй, Урсула, ебанешь заклинание на ноги? — обратилась она к самой толстой русалке, все это время пожиравшей человечину. Та молча кивнула. Гильгамеш обхватил русалку руками и нажал кнопку на своих трусах, которые сразу стали наполняться воздухом, поспособствовавшим их скорому поднятию на поверхность. Они вынырнули прямо возле лодки Гильгамеша, после чего залезли в нее и начали грести к берегу. — Блять, гири забыл, — проворчал Гильгамеш. — Потом заберешь, — ответила русалка. — Хотел спросить, че вы так трезубцы любите? — спросил Гильгамеш, налегая на весла. — Под водой тупо удобнее, — ответила русалка. — Мечами-то особо не размахаешься. — Слышь, а тебя как зовут? — спросил Гильгамеш. — Галя, — ответила русалка. — Дебильное имя, — сказал Гильгамеш. — Да пошел ты, — ответила Галя. — Гильгамеш, царь сушеного урюка. Короче, слушай сюда. Чтобы забрать у человека годы, нужно, чтобы он выпил воды из источника из одного стакана, а забирающему надо выпить той же воды из другого стакана, только у него в стакане еще слеза русалки должна быть. Вот так эта хуйня работает. — А ты откуда знаешь? — спросил Гильгамеш. — Так мы тут задолго до Утнапишти жили, — ответила Галя. — Ну не я сама, а предки. Гильгамеш работал веслами весьма энергично, так что вскоре они достигли берега. Как только лодка оказалась на суше, хвост Гали превратился в ноги, и она встала на песок. — Пиздец, ну и уродство, — произнесла она. — Ненавижу ходить… Еще и песок этот ебучий ноги колет, как вы так живете? — Нормально живем, че, — ответил Гильгамеш. — Мы же плавать учимся и не жалуемся. — Ладно, погнали, — сказала Галя, ковыляя по песку. — Тебе нормально без шмоток? — спросил Гильгамеш. — Да похуй, все равно половина тела не моя по сути, — сказала Галя. — Слушай, а бывают русалки наоборот? — спросил Гильгамеш. — Это как? — удивилась Галя. — Ну когда снизу ноги, а сверху рыба, — сказал Гильгамеш. — Да заткнись ты, — ответила Галя. — Извращенец. В это время Утнапишти сидел на камне, жрал чипсы и листал журнал с голыми бабами. Дохлую русалку он уже выбросил. Джонни Кейдж пытался ослабить веревки, но узлы были крепкими. Утнапишти краем глаза заметил, как тот чуть дергается, встал с камня и подошел к нему. — Думаешь, сможешь ослабить путы? — усмехнулся он. — Да я в одиночку на корабле проплыл полмира. Представляешь, какие узлы я наловчился вязать? — Лучше свяжи себе похоронный костюм, — ответил Джонни Кейдж. — Потому что когда я выберусь, тебе пиздец, чувак! Утнапишти ласково улыбнулся и достал из кармана кляп, который засунул в рот Джонни Кейджу. — Нихуя себе, какие штучки! — воскликнула Китана. — А ты, значит, у нас любитель БДСМ? Утнапишти достал еще один кляп и засунул в рот Китане, после чего ударил ее в нос. — Ебать, у него еще один есть, — засмеялась Лейла. Тот достал третий кляп и подошел к Лейле. Все засмеялись через нос. — Блять, да сколько их у тебя, — произнесла она перед тем, как Утнапишти вставил ей кляп. — Доставка русалок! — прозвучал голос Гильгамеша, появившегося в пещере. — Че так долго? — недовольно произнес Утнапишти, уставившись на Гильгамеша. — А это еще кто? — указал он на русалку. — Это Галя, — ответил Гильгамеш. — Какая еще, блять, Галя? — спросил Утнапишти, брызжа слюной от раздражения. — Ну русалка, — ответил Гильгамеш. — А хули она на ногах? — спросил Утнапишти. — Так ведь удобнее, — сказал Гильгамеш. — Че, хочешь, чтоб тут рыбой воняло на всю Ивановскую? — Можно подумать, что-то сильно изменилось, — фыркнул Утнапишти. — Ладно, пойдем лук резать. — Нахуя? — удивился Гильгамеш. — Ты готовить что-то собрался? — Нет, придурок! — крикнул Утнапишти. — Помнишь, ты спрашивал про секрет бессмертия? Так вот, для начала нужна слеза русалки. — Так ты ей хочешь для этого глаза луком намазать? — в ахуе произнес Гильгамеш. — Это же бред! Если так нужна слеза, можно извлечь ее более гуманным способом! Тут Гильгамеш обхватил сзади русалку Галю и принялся щекотать ее. Та пыталась вырваться, но Гильгамеш был сильнее. — Блять… хватит… — едва выговаривала она сквозь хохот. Через пару минут слезы ручьем потекли из ее глаз. Гильгамеш схватил пластиковый стаканчик и стал собирать ее слезы. Собрав треть стакана, он отпустил ее. — Ну вот, — довольно произнес Гильгамеш. — И ни над кем издеваться не надо. — Ладно, — произнес растерянный Утнапишти. — Теперь нужно выпить водички из этого фонтанчика, — тут он наполнил несколько стаканов водой, поставил их на камень и протянул один Гильгамешу. — А слезки давай сюда. — Подожди-ка, а зачем нужны слезки, если нужно, как ты говоришь, просто воды выпить? — насторожился Гильгамеш. — Да я просто солененькое люблю, — сказал Утнапишти. — Да неужели? — спросил Гильгамеш. — Давай тогда я сначала попробую. — Хули ты попробуешь?! — крикнул Утнапишти. — Мне-то, блять, виднее, что и как работает, я тут уже хуй знает сколько веков торчу! — Я же говорила, пиздит он, — сказала Галя. — Предложи ему самому водички. — Серьезно, Утнапишти, — заговорил Гильгамеш. — Если у нас тут источник молодости и все заебись, выпей водички, — сказал он, отдав стакан со слезами Гале, подойдя к нему и взяв стакан с камня. — Ну что, выпьешь? Утнапишти пожирал Гильгамеша взглядом, полным бессильной злобы, понимая, что теперь он загнан в угол. Единственный выход из положения, который ему удалось придумать — переключить внимание Гильгамеша на своих пленников. — Слушай, а у нас тут вон гости, а мы даже им не предложили, — указал он на Лейлу, Китану и Джонни Кейджа. — Их, поди, жажда замучила. — Я о них позже позабочусь, — мрачно проговорил Гильгамеш. — Давай пей воду! — Не буду! — крикнул Утнапишти. — Что будет, если ты выпьешь? — спросил Гильгамеш. — По идее, ничего, — сказал Утнапишти. — Но если кто-то другой выпьет воду со слезой, я умру. — Все понятно, — произнес Гильгамеш. — Вот, значит, каков секрет твоего бессмертия? Ради этого я плыл сюда из Шумера? Чтобы встретить такую крысу, как ты? Гильгамеш подошел к Утнапишти и толкнул его со всей силы. Тот упал на пол. Гильгамеш же начал развязывать пленников. — Блять, пить охота, пиздец, — произнесла Китана, когда Гильгамеш освободил ее от кляпа. — Есть нормальная вода у кого? — Потерпишь, — сказал Гильгамеш, освобождая других. Как только все встали на ноги, Гильгамеш осмотрел их строгим взглядом. — Вы кто такие? — спросил он. — Да никто, мы вообще тут случайно оказались, — сказала Китана. — Встретили этого уебка, он нас пивом угостил, а в пиве, по ходу, что-то было нехорошее. Очнулись тут. Он, наверное, нас этой водичкой напоить хотел. — Пидарас, — добавил Джонни Кейдж. — Понятно, — произнес Гильгамеш. — Эй, Галя, может, русалкам этого пидора отдадим? — А что, я за, — согласилась та. — Он там будет корчиться в охрененных муках, пока все годы, которые он тут нафармил, не истекут. Утнапишти, услышав это, вскочил и бросился бежать к выходу, однако Галя поставила ему подножку. Утнапишти полетел вниз и уебался башкой о камень. От удара его шея неестественно вывернулась и переломилась. — Ну или так, — сказала Галя. — Легко отделался. — Бля, что теперь делать, — сокрушался Гильгамеш. — Подыхать-то вообще не в кайф. А становиться таким мудаком как этот Утнапишти я не хочу. — Слушай, Гильгамеш, — заговорил Джонни Кейдж. — А что, если тебе воспользоваться этим способом? Только будешь убивать не кого попало, как этот псих, а исключительно плохих людей. — Это каких таких плохих? — спросил Гильгамеш. — Ну сволочь всякую, убийц, маньяков, придурков, которые собак в машине запирают, — сказал Джонни Кейдж. — Будешь их регулярно сюда пачками привозить, так, глядишь, протянешь еще долго. — А что, можно, — согласился Гильгамеш. — А тела будешь нам сбрасывать, — добавила Галя. — Мы как раз только плохих едим. — Ладно, пойдем тогда отсюда, — сказал Гильгамеш. — Плохих парней искать. — Слушай, Гильгамеш, — сказал Джонни Кейдж, когда они двинулись на выход. — Я ж твой фанат! Написал три сценария по мотивам эпоса о Гильгамеше. Показывал их десятку продюсеров. А они все как один твердят, что пеплум — мертвый жанр, и что фильмы про Древний Египет или по мотивам Ветхого Завета — самая унылая хуета в кинематографе, а фильм про Шумер только пробил бы это дно. Посмотрел бы я на них сейчас! — Бля, чувак, ты что городишь? — произнес Гильгамеш. — Нихуя не понял. — Да забей, — подскочила Лейла. — Короче, спасибо, что вытащил нас из дерьма. Мы маску Ю ищем. Не знаешь ничего про нее случайно? — Маска Ю? Так она у меня дома лежит, в Шумере, — сказал Гильгамеш. — А вам зачем? — Для дела, — ответила Лейла. — А можешь дать погонять? — Ну если поплывете со мной в Шумер, то без проблем, че, — сказал Гильгамеш. — Так погнали, — сказал Джонни Кейдж. — Как раз там плохих парней наберешь, их же на Ближнем Востоке всегда дохуя было. — Пойдем тогда заберем корабль этого пидора, — сказал Гильгамеш. — Галя, ты с нами? — Ну погнали, че, — ответила Галя. — Ублюдок мертв, можно и хуйней пострадать. Путники отправились к хижине Утнапишти, недалеко от которой обнаружили корабль Утнапишти. Все забрались на палубу, а Гильгамеш столкнул корабль в море, после чего сам залез по веревке. Трюм был набит золотом, ракушками, глиняными табличками, зерном и бухлом. — Вот же ж пидор, — сказала Китана. — Вообще никого с собой не взял. Еще и ограбил, по ходу, весь Шумер. — Ну корабль неплохой, — сказал Джонни Кейдж. — Ой блять, что б ты понимал в кораблях еще, — фыркнула Лейла. — Эй, чуваки, я нашел сэндвичи, — крикнул Гильгамеш из трюма. — Будете жрать? — Да, давай! — крикнули все хором. — Сейчас, разогреваться поставлю в микроволновку, — сказал Гильгамеш. Гильгамеш засунул сэндвичи в микроволновку и нажал кнопку. В тот же момент вспышка магии перенесла Лейлу, Джонни Кейджа и Китану в другое время.