schroedin bug

      Чонгуку уже знакомы некоторые диковинки своего объявившегося противника, а потому он реагирует молниеносно. Главу приходится вырубить мощным ударом в висок и откинуть в угол, чтобы добраться до его тела можно было лишь пройдя через самого Чонгука. Хотя сейчас он не так уж уверен в собственных силах. Они с бессмертным в одной хорошо освещённой комнате, уже знают примерные способности друг друга (а соответственно, и как их гасить), оба владеют рукопашным, но и держат в руках ножи — у Чонгука, кстати, их по числу явно меньше, — безбоязно готовы лить кровь, не побрезговав. В общем, очень сложно предугадать исход сражения. Гук даже в минусе должен быть, но его подбадривает присутствие Тэхёна где-то поблизости. Кукла явно сидит в воображаемых кустах, прячется, ждёт, когда понадобится её помощь. И если пока не подаёт знаков, то уверена, что контрактор справится самостоятельно. Хотя бы начнёт. Чонгуку приходится верить.       Правда, сегодня не он нападает первым. Бессмертный очень точно и чётко движется, он чувствует эту маленькую комнатку, каждую её дощечку, понимает, как лучше выкрутиться, чтобы резануть оппонента. Тот же от неожиданности теряется. Гук успевает увернуться лишь в последнюю секунду, а потому получает на щеке новый шрам. Острота лёгкой боли будит его, и он метает одно лезвие в сторону шибко шустрого парня в надежде хотя бы затормозить. Немного получается. Логично, что от такого броска он уворачивается, и как раз таки благодаря этому наступает на раздолбанную половую плитку. Из этой самой трещины вмиг высовывается практически невидимая рука и, быстро окольцевав чужую ногу, дёргает вниз, заставляет потерять равновесие, но не упасть. Тэхёну чуть не прилетает по теневому запястью, но он исчезает, оставляя противнику новое знание о том, что Чонгук ведёт бой далеко не в одну морду. Жулик!       Бессмертный отвлекается на этот лживый выпад, а Чонгук им пользуется и запускает второй нож в полёт, целится в бедро, чтобы обездвижить, но опять забывает о том, что имеет дело с профессионалом. Лёгкий шаг назад и очередной снаряд. Милый, ну это уже один — два далеко не в твою пользу. Получается, больше не остаётся никаких вариантов, кроме как использовать способности? Чонгук чертовски в этом не уверен, что хочет попытаться в последний раз. Он видит, насколько противник в себе уверен — он ощущается расслабленным и не ждёт многого от этого сражения, потому дерётся налегке, — но и наш фокусник не последний идиот. Он, конечно, до последнего не хотел использовать силу контрактора. Ведь неизвестно, когда сможет выбраться на поверхность, а исправных два литра сока понадобятся чуть ли не сразу. Слишком рискованные расклады. Но ничего не поделаешь: придётся пробовать, пока кто-нибудь наконец не сдохнет.       — Ты хорошо держался, контрактор, — нагнетает бессмертный и двигается вперёд. Теперь он на мушке держит сразу двух, трюк с Тэхёном не прокатит.       — Взаимно, — но Гук собирается бросить свою последнюю попытку, как вызов. Дальше только способности могут помочь. Он секундно целится, ощущает вес рукояти и видит блеск кончика ножа. Расчёты идеальны, но очевидно банальны. Правда, оно уже не имеет значения. Потому что…       Потому что в комнате появляется последняя шахматная фигура. Королева, если хотите. С ней не очень хорошо, но всё-таки (внезапно!) знаком Чонгук, потому он замирает, медленно меняет фокус глаз. Его бессмертный враг тоже леденеет. Заметить не сложно — теперь всё его внимание уделено новому персонажу, который в книжной лавке махал татуированной ладонью и покупал подарочное издание о прекрасном балете. Только теперь он одет иначе. Местная одежда ему совершенно не к лицу. Да и цвет волос от подземной воды поизмылся, макияж исчез, а под глазами выступили синяки ломки. (Всё с тобой ясно, дружок).       В помещении шум ставится на паузу, разряды ощущаются в воздухе напряжением. Всем не до шуток.       Кроме фаната балетного искусства, конечно же…       — Ого, а что это у нас тут такое? — без толики страха, находясь в нескрываемом состоянии заинтересованности, а не паники, спрашивает он.       Чонгук чувствует, как бессмертный полностью сконцентрирован на новом госте, потому не бережёт этот момент, им умело пользуется и, проигнорировав вопрос, создаёт образ того, кто собирается метнуть нож вперёд. Бессмертный сразу же подрывается с места. Он был заведомо готов. Чонгук на это и рассчитывал, оттого слегка притормозил, не отпустил лезвие в нужную секунду, рассчитал, когда надоедливый противник будет в шаге от своего знакомого. И наконец метнул оружие. Оно — да здравствует победа! — угодило прямиком в грудь седовласого. Это извини, дружок, летально. Прямо в сердце. Тук-тук, а к Вам можно? Даже нужно! Парень негромко кашляет, но на ногах всё равно держится, играет роль живого щита, закрывает собой безвозмездно. Чонгук щурится. Он не понимает. Не понимает, что это за контрактор такой. Он, что же, боли совсем не чувствует?       Возможно, он и есть сама боль?       Но оно оказывается совершенно не важным. Гейм овер наступил, а он всё ещё стоит на своём, держится за воображаемые перила, будто бы тот, кто сейчас находится за спиной, есть абсолют всего. Это безумно странно. Это походит на серьёзное отклонение от нормы. Кажется, не одни Чонгук с Тэхёном подверглись страшному вирусу революции. Или же это всего лишь бред, мимолётный огляд?       — Боже, Юнги, не мешайся под ногами, — знакомый по книжному делу отталкивает свой полудохлый щит, из-за чего тот падает на колени и принимается харкать кровью. Чонгук вообще не понимает, как на всё это должен реагировать, потому стоит на месте молча и пока не подключает в пользование силы контрактора. Ему в первую очередь очень хочется понять, что же здесь, чёрт возьми, происходит. — Знаю, мы толком не знакомы, но, возможно, всё ещё впереди? — сладко спрашивает Королева шахматного поля. Чонгук не верит таким высоким фигурам.       — Какие вы преследуете цели?       — Меня зовут Пак Чимин, — он протягивает руку вперёд, специально показывает татуированное на ладони «YES» и улыбается. — Но ты ведь и без того меня неплохо помнишь, работник книжной лавки, а?       — Сегодня выглядишь иначе, — Чонгук нарочно упускает фамильярности, хочет посмотреть на реакцию этого самого Чимина. Да и руки не жмёт. Не то чтобы брезгует — просто боится быть резко обманутым. Хотя по положительно настроенному тону голоса парня и его миленькому выражению лица видно, что можно не трястись лишний раз.       — Да и ты взглядом почерствел, — единственное, чем отвечает Чимин на недружелюбие Чонгука, а после собирается сделать ещё один шаг вперёд в слишком контактную близость.       Но в одно мгновение появившийся в комнате Тэхён сразу его останавливает. Чимин ощущает его фантомно, оборачивается через плечо, впивается в куклу своим ястребиным взглядом и как-то странно ухмыляется. Чонгук только и успевает дёрнуться ему навстречу, как вдруг приставленный к груди кольт всё усложняет. (Откуда он только взялся?)       — Стой на месте, — беззлобно, но на чувстве стали. — Что за мальчик? — с огромным интересом в голосе спрашивает, пока держит Чонгука на крючке выстрела. Он указательным пальцем свободной руки подзывает Тэхёна ближе и вновь совершает попытку получить рукопожатие. Упрямый тип. — Меня зовут Чимин, а это мой напарник Юнги, — кивает в сторону, не обращая внимания на то, как бессмертный крючится от боли в ожидающих муках временного отключения сознания. — Мы здесь для того, чтобы больше узнать про небесные конструкции. А вы?       — Меня зовут Тэхён, — и он, сука, не медлит вообще! Тэхён жмёт Чимину руку без толики страха, из-за чего тот, конечно, приходит в восторг — какой-то по-странному детский — и даже убирает от грудины Чонгука кольт. Оружие просто испаряется в воздухе, делится на молекулы, на частицы. Из этого сразу можно сделать крупный вывод об опасности своего собеседника, как контрактора.       — Ты же кукла, верно? — Чимин вдруг дёргает Тэхёна на себя и безумным взглядом принимается прожигать его фарфор. Этот завидный мудак буквально препарирует Тэ, он вспарывает глубины и даже тянется сорвать повязку на глазах, но стынет, ощущая прохладу лезвия на собственном горле. Чонгук не допускает пауз. Он умеет держать бой до самого конца и не даёт попятных.       — Отпусти его.       — Ну чего ты, чего, я же пиздец безобидный, — Чимин поднимает руки вверх и забавно машет ими, мол, сдаюсь-сдаюсь, но мне, конечно, ни черта не страшно. Он продолжает улыбаться Тэхёну, рассматривать его необычный залом бровей. Испугался? Кукла испугалась? За кого же: себя или смельчака с ножом? Интересно, интересно… — Что же хотят поиметь кукла и контрактор с главы Нижнего Города? — ого, кто-то наконец обращает внимание на спящую тушку в углу комнаты! — Работаете на Организацию? Ещё не надоело под их дудку плясать? Они ведь те ещё…       — Уже нет.       — Что? — переспрашивает Чимин и оборачивается, когда Чонгук убирает от сонной артерии лезвие ножа.       — Мы больше не работаем на Организацию.       — Здорово, — удивлённо кивает Чимин, — здорово-здорово! Это же просто замечательно! — и широко улыбается, пока по-ребячески хлопает в ладоши.       Чонгук переключает свой фокус внимания на Тэхёна, который слегка подзавис от услышанного. Он никак не может понять: специально ли Гук обманывает сейчас своего нового знакомого или же всё-таки говорит правду. Если последнее, то почему? По какой такой удивительной причине? Разве не всё шло идеально и гладко? Действительно ли мы теперь должны податься в бега? Чонгук не кивает, не говорит положительно, но всем своим воинственным видом показывает то, что совсем не шутит.       Удивительно, но он чувствует, как за ночь возмужал. Что-то кардинально меняется, происходит заметный сдвиг, какого контракторы, вообще-то, иметь не могут. Но мы, кажется, уже говорили об этом — Чонгук из категории нео, он отличается. Тэхён, кстати, тоже. Просто пока не так заметно для других и самого себя. Именно это поможет ему долго скрываться от заинтересованных продавцов детей неба. Ну и сам контрактор, конечно, обещает помочь. Если убить куклу по приказу не смог, против Организации пошёл, все пути в меру спокойной жизни оборвал, то и дальше самостоятельностью будет крыть, своей силой и отвагой. И Чонгук хочет надеяться, что его, такого отчаянного, хватит надолго.       — Ну, если уж вы действительно не работаете на Организацию, тогда у меня предложение, — заводит Чимин, радостно поднимая руки вверх. Настроение у него, по всей видимости, праздничное. — Нам нужен глава, и вам нужен глава; вы работаете в одиночку, и мы работаем без поддержки со стороны; вы, на первый взгляд, не из слабых, и мы хорошие бойцы; вы, мне кажется, не такие уж плохие, ну а я вообще самый классный. Так почему бы нам не стать командой? — подытоживает и совсем не шутит. — Думаю, так мы сможем в очень многом преуспеть.       Чонгук откровенно не знает, что отвечать. Повестись на всё это дерьмо? Им, конечно, в возникшей ситуации совсем не до выбора. Те, кто покидают Организацию, а до этого ещё и игнорируют её важнейшие задания, автоматически попадают в black-лист. На Чонгука и Тэхёна не то чтобы откроется массовая охота, но верхушка их очень сильно будет ненавидеть, а следовательно, и хотеть убить. Что кукла, что контрактор — не из слабых небесных. Но и они чуть что с целой армией не справятся. Всё равно нужно мыслить реалистично и рассматривать любые исходы событий. Они всё-таки уже совсем не новички.       — Можно попробовать, ведь так? — вдруг заместо Чонгука отвечает Тэхён. Он не выглядит отважно, не показывает эмоций вообще, зато голосом звучит очень даже твёрдо, а потому заставляет Чимина ещё шире улыбнуться. Окей, этот парень хоть и имеет повадочки человека слегка не здешнего, но, кажется, совсем не глуп. Он точно видит отличия Тэхёна от обычных кукол. Возможно, именно поэтому и предложил объединить усилия. Чонгук не уверен в этом на сто процентов, но и не собирается отпускать данную мысль. Посмотрим, как там будет дальше.       А вообще Чонгук даже немного рад, что не он сам, а Тэхён самостоятельно выбрал дальнейшую развилку их — получается, общей — истории. Контрактору сложно принимать решения. За двоих — ещё хуже. Это как заказывать тур на северный полюс, не поинтересовавшись у спутника о том, нравится ли ему такой расклад или нет. Да вдруг у него вообще аллергия на холод! Ну ты хоть слово против скажи, а! Вот такая штука иногда Чонгука тревожила. Но теперь Тэхён — претерпевший изменения Тэхён, окей? — научился говорить и даже складывать желания в буквы. Оно многого стоит. Как в реальности, так и для самого Чонгука.       — Верно мыслишь, золото. Думаю, мы сработаемся, — подытоживает Чимин. — Но вернёмся к насущным темам. У нас нет времени пытаться разговорить главу, — он смотрит на запястье, будто бы сверяет время. Никаких часов там, конечно же, нет. — Предлагаю отрезать ему голову. Я знаю знакомого кракера, он поможет достать всю нужную информацию.       — Я тебе не верю, — вместо ответа на ранее сказанное совершенно невпопад отвечает Чонгук. Он как бы предупреждает Чимина, мол, наша общая работа не есть великая дружба, ни на что не надейся, я всегда буду ждать удара в спину. Тот лишь хмыкает и кивает:       — Да я сам себе не верю.       Да-а… Звучит многообещающе.       Конечно, Чонгук не божий одуванчик, он не глупый мотылёк, что летит на огонь. Неа. И даже если Тэхён вдруг предложил объединить силы, то это совсем не значит, что во всё это дело нужно ударяться с головой. Чонгук собирается оставаться зорким глазом коршуна, нюхом самого голодного волка — он не позволит себя просто так надурить, но попытается вынести из этого союза как можно больше пользы. Чимин, что формирует оружия из воздуха, и Юнги, умеющий жить бесконечную жизнь, на самом деле выглядят сильной парой. Как раз таки с их помощью можно запросто получить желаемое. Да и видок у парней такой, будто бы они знают намного больше, чем Чонгук и Тэхён, которые свою юность забесплатно отдали Организации.       Чимин не дожидается помощи. На вид избалованная Королева, а на деле очень самостоятельный контрактор, который, вынув из живота острый самурайский меч — Боже, блять, да у тебя и такое есть?! — рубит голову главы Нижнего Города без вздрагивания и капельки сомнений. Видно, что он действует наверняка и не хочет долго резать шею, это же всё-таки не морковка какая-то, не капуста. А катана для такого как ничто другое может подойти. Раз — и голова уже катится под ноги Чонгука. Он носком сапога толкает её в нос, проверяет на рефлекс моргания. Но мужчина мёртв. Допрыгался. Самого его не особо жаль. Но вот местных, которые верили в приезд главы, как во второе пришествие Иисуса-спасителя, немного да. Больше даже стыдно. Но Гук прячет эти ненужные сейчас чувства на обратной стороне (Луны) и за волосы поднимает голову с пола.       Пора возвращаться домой.       — А как же этот парень? — спрашивает Чонгук, когда Чимин уже вовсю начинает сматывать удочки. О своём бессмертном приятеле, который уже минут десять валялся на полу никому не нужным фантиком, он, кажется, вспомнил только после чужого замечания. Оттого поморщился и широко развёл руками, словно на зарядке.       — Ну я не хочу его тащить. Потом сам дойдёт.       Ну нихуя себе.       — А если его поймают?       — Нет-нет, он справится, — машет рукой, мол, мне откровенно похуй, чего там с ним дальше будет, пускай даже на опыты по частичкам разберут. — Просто помоги мне выбросить его в окно.       — Там штыки, — протестует Чонгук, — острые заборные штыки, — медленно повторяет, пытаясь донести суть. Но Чимину настолько фиолетово, что он только улыбается и жмёт плечами. Ему всё равно. Настолько всё равно, что даже немного страшно.       И да, они всё-таки сбрасывают бедолагу Юнги вниз. Чонгук отворачивается, но слышит, как острые штыки входят в чужое тело и беспощадно кромсают органы. Чимина это лишь забавит. Он даже не пытается притвориться, что ему немного тревожно за друга — или кто он, чёрт возьми, для тебя? — он следует своим идеям и очень быстро забывает о покинутом. Его уверенность в силах Юнги поражает. То ли он действительно настолько хорош, то ли Чимин просто откровенно жаждет его страданий.       Из Нижнего Города они выбираются практически без проблем. Голову главы заворачивают в мешок, на выходе из храма очень занятым и не обращающим на них внимания охранникам сдают жетоны и, неспешно прогуливаясь по улицам — в последний раз любуясь на земляные красоты и семенящих под ногами крыс, — выходят к скале, забравшись на которую через знакомый Чимину лаз, попадают в японскую канализацию. Идут быстро и без оглядки. Говорят мало и по существу, обсуждают лишь повороты и настроенные повсюду лестницы. Тэхён всю дорогу по привычке молчит. Чонгука немного беспокоит его пугливо-отрешённый вид, но он не гонится за диалогом по душам. Пока совсем не время.       На поверхность парни выбираются спустя пару часов тяжёлых скитаний. Иногда даже начинало казаться, что они окончательно заблудились, но Чимин продолжал гнуть своё, пёр вперёд, твёрдо уверяя, что запомнил все дороги, каждый шаг и поворот. Как итог — не соврал. Они вылазят из щели канализации в одном из убитых районов Японии, где из людей одни только мимопроходящие и то редки. Переодеться не успели. Слишком быстро бежали, старались не оглядываться, чтобы не навести ещё больше шума. Потому теперь на фоне прогрессивной цивилизации выглядят слегка придурковато. Лучше бы никому не знать, что они выползли из самого Нижнего Города, иначе как минимум можно загреметь в полицию на допрос. Проблемным контракторам такое развитие событий сразу в минус.       Но Чимин разруливает ситуацию. Если его побег на середину проезжей части можно так назвать. Он машет руками, заставляет машины неподвижно, но с громкими криками водителей и сигналами встать в длинную пробку. Чонгук и Тэхён при этом просто стоят в сторонке (да мы вообще не с ним) и риторически ждут, когда парень выберет себе наиболее подходящее такси. Он вроде как пытается договориться с одним водителем, чтобы он чуток у дома подождал. Мол, мужик, мы едем издалека, все деньги, дураки, истратили — будь человеком, подвези, ну! Первые два отказывают, ещё и нос показательно воротят от такого наглого пассажира. А тот, в свою очередь, такие выпады запоминает. Им же после хуже станется.       Подарком оказывается водитель из слегка потёртого седана. Он легко соглашается на просьбу, кивает и отвечает: «Да всякое бывает, залезайте быстрей». Чимин довольно кивает и машет беглецам Организации. Те быстро запрыгивают в салон и сразу же отворачиваются к окну, стараясь скрыть своё присутствие. Чимин болтает с водителем весь недолгий путь, раскрывая свою личность отличного собеседника. Он, кажется, способен совершенно любые темы поддержать. Будь то погодная банальщина о зачастивших дождях или же критика последнего (посмертного) альбома Элвиса Пресли.       Видимо, в прошлом он был достаточно разносторонней личностью (как минимум). Ещё и балетом интересуется. Одевается с привкусом вульгарности, но и такой заметной дороговизны. В общем, выглядит не так просто решаемым ребусом. От того лишь привлекает. Чонгук готов поспорить, что Чимин и тот бессмертный не просто напарники. С таким приятным, но в тоже время безумно опасным очень сложно оставаться друзьями при постоянном контакте. Мозг чувствует привыкание, и бамс — ты круто попал в паучьи сети. Гук, конечно, не из таких — не из дураков. Он слишком хорошо видит, чтобы разрешать себя кусать. Но даже так, осторожность совсем не помешает.       — Вам теперь нельзя возвращаться на прошлое место жительства. Организация не любит дезертиров, сами понимаете, — на этой фразе Чимин набирает пароль от двери в квартиру. Клишированно пару раз ошибается, будто бы пьяный вусмерть, но новых постояльцев всё-таки впускает, подталкивает вперёд, просит не стесняться и вообще чувствовать себя как дома. Ноль инстинкта самосохранения — максимум гостеприимности. Или же оно всё продуманно показное.       Квартира у Чимина не фешенебельная, не та, которую часто помещают на обложки журналов об интерьере, но всё-таки очень приятная и просторная. Если сравнивать с комнатой в общежитии Чонгука и закутком Тэхёна в магазинчике моти, так вообще хоромы. Здесь для жизни есть всё и даже чуточку больше. Видно, что мебель не из дешёвой, гарнитур и армия грязных чашек на нём так же не на барахолке куплены. В шкафчике скромного на вид бара в глаза бросаются разноцветные бутылки с этикетками разных стран. Самое забавное, что каждая из них наполовину отпита. Терпения и бережливости у хозяев, по всей видимости, нет. Ещё у них нет ощущения грязи вокруг.       Пока Чонгук (по рекомендации Чимина) решил осмотреться и наткнулся на длинный такой шкаф с книгами, то чуть истерично не хохотнул от царства пыли между разнообразными изданиями литературы. Значит, наш великий ценитель искусства не такой уж чистюля? (То есть совсем нет). Вообще в гостиной не было так много предметов мебели. Диван, столик с полной пепельницей, мягкий ковёр, парочка умирающих цветов, те самые полки с книгами и музыкальный центр с паузой на экране. Получается, эти чудаки спустились в Нижний Город, позабыв выключить провода из сети? Что за наивность, граничащая с безумием? Так ведь и до пожара недалеко.       Всем известный факт — после падения неба практически всё электричество было мертво. Около года мир восстанавливал эту необходимость, но до идеала всё равно не довёл. Вся правда не раскрывается, но людей постоянно предупреждают получше приглядывать за розетками и электроприборами. Тут ещё проблемные кракеры подключаются. Они на постоянной основе воруют огромные объёмы тока, из-за чего часты перебои, сопровождающиеся возгоранием. Но, кажется, Чимина вся эта ситуация совершенно не колышет.       Он вообще выбегает из соседней комнаты весь такой довольный, с мокрыми волосами, но уже подведёнными подводкой глазами и… в леопардовом костюме? Воу. Вот это приколы у хозяина пылесборника. Широкие брюки, пиджак с крупными пуговицами, правильная форма линии плеч придана с помощью подплечников, а на ногах надеты стоптанные на пятках лоферы. Заключительной точкой образа становится какой-то (простите, но явно стащенный из отдела женского белья) топ, который плотно-плотно облегает чужое тело, вырисовывает подкаченные мышцы и достаточно тонкую талию. Чимину, очевидно, свой внешний вид нравится. Он в нём сияет и ещё счастливее улыбается, крутится вокруг своей оси и спрашивает уверенно: «Ну как, мне идёт, ведь так?» Ответ, кажется, и не требуется. Чонгук пребывает в лёгком ахуе от таких модообразований, но врать не станет — отчего-то Чимину этот стиль как родной. Да, эпатажный и слегка нездешний для нынешних реалий, но отлично вписывающийся в характер обладателя.       — Пойдёмте-пойдёмте, — машет он рукой, зазывает в другую комнату, — я дам вам переодеться.       Теперь такие предложения заведомо пахнут чем-то опасным.       Но Чонгук понимает, что выбора у них нет. В одеждах Нижнего Города лучше нигде лишний раз не светиться. А денег полный ноль. Потому придётся довериться местному дизайнеру и его фееричному вкусу, который, кстати, как и ожидалось, ничего хорошего и спокойного с собой не принёс.       Тэхёну выпала «отличная» (со слов Чимина, конечно) возможность примерить ярко розовый — буквально выжигающий глаза — костюм с двубортным пиджаком и широким пошивом брюк. Вниз была предложена водолазка лазурного цвета с высоким горлом. Удивительно, но вся одежда пришлась в пору, хотя габариты Тэхёна и Чимина заметно отличались. Кукла как минимум была выше. Но Чимин объяснил наличие этого костюма в своём гардеробе тем, что он слишком уж пришёлся ему по душе цветом. Размер можно было и уменьшить — тут подшить, там приталить. Да только руки так и не дошли до этого сокровища. Теперь с гордостью он дарит его Тэхёну. А обувь советует глянуть в дубовой этажерке. Обещает, что там есть парочка большемерок.       Когда очередь доходит до Чонгука, то Чимин щурится и постоянно вздыхает, осматривая его подкаченную фигуру. Он всё подрывался что-то достать из шкафа, как вдруг махал рукой и вздыхал, принимаясь заново играть в гляделки. В итоге ему — спустя несколько примерок и осуждений в сторону достаточно массивных бицепсов — был подобран пиджак. И не какой бы там, а кроп-пиджак! Никаких относительно местного гардероба приличных брюк не нашлось, потому что все они начинали немного трескаться на чужих бёдрах. Зато был обнаружен раритет в виде эластичных джинсов, которые отлично сели на фигуру контрактора. Но цирк продолжался, а потому Чимин не позволил Чонгуку надеть под пиджак что-либо. Он лишь нацепил ему на шею какую-то подвеску от Gucci и старательно уложил волосы, набрызгав побольше лака.       Не то чтобы это был лучший внешний вид Гука за все годы жизни… Он вообще с огромным подозрением отнёсся к своему выглядывающему торсу из-под мощного выреза пиджака. Как минимум, это холодно, как максимум — непривычно, ну и… вульгарно? Окей? Но Чимин как-то клал на чужое мнение. Он лишь щёлкнул Чонгука по носу и кивнул в сторону ряда обуви, мол, выбирай. А сам выпорхнул в гостиную, где и открыл вечер комплиментов.       — Тэ, детка, тебе к лицу такое!       Тэхён стоял посередине комнаты весь такой дорогой, статный, с россыпью волос, загаром кожи, который удивительно отлично сочетался с сочащимся розовым и чёрными сапогами с пряжкой Chanel на боку. И даже повязку на глазах успел сменить. Видимо, её Чимин сунул в карман пиджака пока создавал новую Барби упавшего неба. Теперь взгляд Тэ прикрывал струящийся плотный атлас, что умело ловил все искусственные лучи помещения. В общем, кукла действительно приобрела облик, отлично подтверждающий её звание.       Даже Чонгук не мог с этим не согласиться. Когда он откопал более-менее подходящую обувь в чужих завалах шмотья (закроем глаза на то, что носок ему слегка жал), то вышел к парням в комнату и сказочно застыл. Привыкший видеть Тэхёна в амплуа защищающего спину, того, кто не заботится ни о себе, ни о внешнем мире, теперь он наблюдал перед собой эфемерный образ чего-то прекрасного. Кого-то тонущего в розовых отливах и чувстве собственной красоты, как несуществующего доныне таинства.       Таким, как Тэ, явно ведь не место в Организации. Если бы его сразу так приодели, заставили наконец выбросить сальный обрывок повязки и одним нажатием под лопатки выпрямили спину, то обнаружили удивительного очарования паренька, умеющего изредка, но так замечательно улыбаться. Чонгук вот любуется этим феноменом в реальном времени и не может понять, сколько бы ещё времени мог ходить в слепцах, если бы не пристрастия Чимина к моде, что выше самых высоких.       Или же совсем не в шмотье дело?       — А вот ты какой-то дурацкий, — Чимин портит тишину восхищения, обращая взгляд на свой второй манекен. — Извини уж, но трахаться с тобой я бы не согласился, — и говорит-то, блять, на полном серьёзе! Чонгук, опешивши, не знает, как бы противней ответить, оттого теряется. Король леопарда быстро ловит эту заминку и вальсирует к выходу. — А теперь к кракерам! — кричит вслед и гремит ключами, оставляя после себя очень резкий запах сладких духов. От таких быстро начинают болеть рецепторы в носу.       До неизвестного места обитания такого же неизвестного кракера они добираются на тачке. За рулём Чимин. Увы. Вместительный BMW X6 с мягкими кожаными сидениями, приглушённой подсветкой приятного голубого цвета рассекает полосы проезжей части, игнорируя светофоры и дорожные знаки. Из колонок вовсю орёт песня Леди Гаги, которой Чимин с большим успехом подпевает и разочарованно не понимает, почему остальные молчат. Just Dance убивает своим битом приятного прошлого прохожих, которые с огромной опаской озираются на тонированный автомобиль, буквально маневрирующий между стоящими в пробке жёлтенькими такси.       Чонгук трижды успел распрощаться с жизнью, дважды чуть не выплеснуть ужин прошедшего дня. К подобным гонкам его в Организации никто не готовил, он даже представить не мог, что найдётся настолько безумный водитель. Хотя Тэхён, например, на это мотание по дорогам никак не реагировал. Он, по-королевски уложив голову на спинку сидения, внимательно смотрел на тошнотворно меняющийся городской пейзаж. Его, видимо, вообще всё устраивало. Удивительно, но Чимину он почему-то верит.       Хотя, блять, лучше бы не стоило!       Когда они — вероятно, с божьей помощью — здоровые и относительно в уме добираются до места назначения (убитого плесенью домишки на окраине), оказывается, что у Чимина вообще нет прав. Их нет! Он просто часто наблюдал за Юнги, который как раз таки является уверенным водителем, и вот решил самостоятельно попробовать себя в этом деле. Говорит, очень понравилось. Чонгук лишь нервно ведёт плечом. Нахуй, просто нахуй такие заезды!       — Ты в порядке? — спрашивает Гук у Тэхёна, что выбирается из тачки и отряхивает брюки от несуществующей пыли. Выглядит он хоть и спокойно, но как-то заметно напряжённо.       — Всё отлично, — не самый убедительный ответ. Начиная с побега из Нижнего Города и заканчивая этим моментом, в кукле наблюдается явное затишье. Она больше не задаёт вопросов, не тянется до чужой макушки лёгким поглаживанием, наивно верит всяким подозрительным личностям, а ещё как бы избегает глубоких разговоров со своим напарником-контрактором. Чонгук подозревает почему. Но очень хочет чуть ли не впервые ошибаться.       — Ты всё знаешь, да?       — О том, что ты должен был убить меня? — наконец-то поворачивает голову в сторону Чонгука, ждёт реакции, а после продолжает. — Да, я в курсе дела.       — Откуда? — давно волнующее. Но в ответ лишь пожим плечами.       Пока Чимин продолжительно пытается дозвониться до хозяина, матерится себе под нос и скачет на одном месте, потому что в лёгком костюме достаточно прохладно, Тэ молча спешит к нему примкнуть. Не обижается, конечно. Просто никак в толк не возьмёт то, чем Чонгук руководствовался, когда играл в этакого Бога, выбирал, кому жить счастливо дальше, а кому покинуть этот изнасилованный мир. Главе, чью голову они неаккуратно везли в багажнике, вот не очень свезло. Тэхён же наоборот в победителях. Интересный выбор.       — Хочешь знать, почему я не смог тебя убить? — Чонгук вдруг метает этот тяжёлый и в какой-то степени угрожающий вопрос в спину куклы. Та резко тормозит и оборачивается.       — Хочу, — твёрдое, как морской камень.       А остатки небес, крошками застрявшие в асфальте на целые века, тихонечко хохочут над этим странным диалогом. Они возбуждённо понимают, насколько необычных детей породили. Хоть сейчас фильм снимай, пиши биографию, мемуары, которые способны изменить этот чёртов мир.