***Эндрю***
Возвращение на корабль было легким и быстрым, Мансера отпустило гнетущее чувство, как только он выскользнул из отдушины наружу, к свежему бризу. Он взвился над волнами и обернулся, наблюдая, как Кай подобрался у выхода из пещерки и прыгнул вперед, раскинув руки, он расправил крылья опасно близко от острых скал, спланировал над ними и поднялся, набрав высоту за пару ленивых взмахов перепончатых крыльев. Он красовался, это было написано на улыбающемся лице, в движениях, в пластике. Эндрю обожал это, хоть никогда не признается вслух, он любовался своим возлюбленным с самого первого момента. А потом Кай стал носить оболочку, которую он попросил сделать, а Рэй — одеваться так, чтоб у него реагировало тело. Любовник был внимателен и старался угодить, он делал это просто так, в свое удовольствие. Эндрю знал это, потому что спрашивал, а Кай ему никогда не врал, только иногда мог отказаться отвечать. Сегодня произошло что-то особенное, морф коснулся этого странного камня, и непонятно как, но с него сошли все шрамы, все внешние, а может быть, даже все внутренние, о которых говорил Маата. И эти глаза. Это всё еще были глаза его любви, но теперь в них было больше, как будто он снова, как в первый раз, увидел существо перед ним, вернувшись в то время, когда только-только в этом разбирался. И это существо смотрело на него, не скрывая обожания, как на единственное, на что вообще существует в мире. И это существо целовало его, и он в этот момент не знал ничего, кроме серых гипнотических глаз. Серый подлетел к нему, обнял лицо ладонями, поцеловал в нос и отстранился, сделав сальто назад, где его поймал Васко, и они слились в поцелуе. Эндрю наблюдал, понимая, что раньше это разбило бы ему сердце, раньше… до превращения, потому что впервые Кай заговорил о трио уже после этого процесса, и тогда он принял это, как будто это было совершенно нормально. Хотя все несколько лет до этого он буквально был готов пустить электрическую дугу в любого, кто бросал голодный взгляд на его любовь. На самом деле он и сейчас был ревнив, но это было уже совсем другое чувство. Он выбрал этого третьего, и он был его. Это был его кластер. Он ни на секунду не сомневался в том, что они останутся его, с ним, но при этом никто больше не имел права претендовать на них. Он знал, как категоричен Кай, когда речь идет о бывших или о тех, кто то и дело, пытался заинтересовать его Тень. Он видел, как реагирует Васко, как и в моменты, когда он рычит и угрожает, так и когда он нависает бледной тенью, сжав зубы, и просто поднимает человека за шкирку, как щенка. Он не хотел представлять, что будет, если кто-то попытается влезть в его семью и претендовать на супругов, так, чтобы проявил собственничество, начал он сам. Хотя надо сказать, на выходку Леандра он отреагировал спокойно, так же, как и на то, как Кай называл Лаки «Сокровищем». Это было… как ревновать к отражению, просто не срабатывало. Все эти мысли пролетели буквально в долю секунды, он даже не успел отстать от них, когда вынырнул из размышлений. Они летели в ряд, весь его маленький мир. Они быстро приближались к кораблю, он видел ночные огни. Это было почти как путешествовать на песчанике, только лучше. Мансер любил море намного больше пустыни, хотя его гнева, в отличие от гнева песков, он еще не видел, но вряд ли будет слишком плохо. Как минимум тут не будет перемешанного с пылью ветра, срывающего с тебя одежду и кожу. На корабле было больше места, была уютная каюта, даже не учитывая его положение, кубрик для экипажа был такой, что караванщики не могли бы и мечтать. Когда он сумел-таки разобраться с управлением этой махиной, он понял, почему Васко так тосковал по тому, чтобы стоять у руля. Ощущение силы и полета, но не такого, как на крыльях, а вязкого, тяжелого, но неудержимого движения. Он все еще удивлялся многим вещам. Он не менялся. Он не чувствовал, что становится старше, как будто ему навсегда двадцать пять, именно те самые двадцать пять, когда произошло превращение. Состояние ума. И, несмотря на то что Васко был младше на пару лет, в этом мире это возраст взрослого состоявшегося человека, на Марсе взрослеют дольше. Может, из-за культуры, может, из-за технологий, может, из-за мира в принципе. Зубастый был самым взрослым из них в хорошем смысле. В этом же он видел объяснение инфантильности Кая, который мог вести себя как взрослый только в бою, все остальное время его мотыляло от юнца до подростка и обратно. Морф не взрослел, не старел, не менялся. Хотя он пару раз говорил о том, что был некий период роста, как минимум на Земле, но он занял какой-то смазанный промежуток от двух недель до двух месяцев, а этого недостаточно для формирования зрелой личности. Они опустились на палубу, складывая крылья, меняя оболочки на человеческие, Серый будто почувствовал настроение Эндрю, перетек в образ Соль и повис у него на шее, болтая ногами. Девушка прижала свои губы к его, и он потерялся, как будто мир вокруг них схлопнулся, руки сами заключили ее в объятья, стискивая пальцами, впитывая упругую мягкость тела. — Ты с самого утра сегодня исключительно цепкий, Сокровище. — Она прошептала ему на ухо, прижимаясь щекой к щеке. — Просто не отходи от меня… — Он потерся щекой о щеку и зарылся носом в ее волосы, которые всегда пахли одинаково вне зависимости от того, где их носило. Мансер скосил взгляд вовремя, чтобы заметить, как мимо проходит его Золото, навт улыбнулся, нежно глядя на них, и показал жестом, что пойдет в сторону мостика, стало понятно, что Васко собирается проверить, что произошло за время их отсутствия. — Ты в порядке? — В ее голосе звучало беспокойство. — Уже да… Любовь моя, я… — Он оторвался от нее и поставил на доски палубы. — Просто впервые с тобой случилось то, что мы не могли исправить. Я не мог исправить, как бы ни старался. — У Полосатого внутри все сжималось, когда он проговаривал эти ощущения, так, что это сдавливало горло, он так привык, что его возлюбленный может пережить как ни в чем не бывало что угодно, а эта уязвимость практически поставила его на колени. — Это счастливый случай, что мы оказались здесь. И я готов на все, чтобы такого больше никогда не повторилось. Она так смотрела на него… Эндрю не мог оторваться. Но потом чарующие глаза закрылись, и она прижалась лбом к его ключице, по телу Серой прошла заметная дрожь. Он знал, что теперь, когда все кончено и можно расслабиться, ее внутренний стержень вынется и придет все то, что она запрещала себе чувствовать и осознавать. Но он будет держать ее. Он знал, что ей просто надо успокоиться и поспать, и все пройдет. И что перед сном они будут заниматься любовью не из похоти, а из желания почувствовать близость друг с другом. — Я должен лучше беречь тебя, ма Лир… Я столько раз упускал это. — Я не отойду от тебя, ма Шеди. И мы будем беречь друг друга. Он поднял ее на руки, баюкая в объятьях, сейчас она казалась такой маленькой, такой хрупкой, он хотел ее пронести через все, что им выпадет, не выпуская из рук, оберегая. — Ты знаешь, как сильно я люблю тебя? Он ничего не ответил, просто снова зарылся носом в ее волосы, чувствуя разливающееся в груди тепло, вязкое, обволакивающее, как горячий сироп. Он нес ее в каюту, в безопасность их общей постели, а она держалась за него, сжав одежду между пальцев.***Эндрю***
Эндрю проснулся оттого, что Кай, которую он обнимал, уткнувшись головой в грудь, целовала его в макушку и звала своей Тенью. I am not certain if I have a heart But I can imagine it breaking apart If I could feel something then I'd want to start With you Awakening with you Песня крутилась в его голове, гармонируя с настроением утра. Он зевнул и потянулся, не отрываясь от возлюбленной, скользнул ладонью по ее плечу и шее, коснулся губами кожи обнаженного тела и только потом отстранился, блаженно улыбаясь, но так и не открыл глаз. — Тяжело вставать на рассвете, когда всю жизнь в это время ложился? — проворковал Васко. — Угу… — голос Мансера был хриплым спросонок. — Или просто не следил за положением солнца. — Он почувствовал, как мягкие губы коснулись его лица, и потянулся, отвечая на поцелуй. — Давай, Искорка, сегодня твой первый заход в порт. — Хорошо, что тебя Карло не слышит. — Он всхрапнул и рывком сел, открывая глаза. Навт стоял перед ним уже почти одетый, затягивая завязки на рубашке так, чтоб воротник остался стоять, как он это делал обычно, если собирался надеть бронированное оплечье. Но Полосатый успел кое-что заметить… — Ты оставил это? — Мансер вскочил и бесцеремонно оттянул ворот возлюбленного, чувствуя, как у него начинают гореть уши. На шее его Золота, чуть выше ключицы, темнел любовный укус. Он хорошо помнил, как оставил его этой ночью. — Зачем? — Поддался порыву, — просто объяснил навт. — Иногда хочется, чтобы оставались следы и напоминали… — Он положил ему ладонь на челюсть и провел большим пальцем по губам. Эндрю понял, о чем он говорит. Пускай сам предпочитал, чтобы следов не оставалось, если это возможно. Зубастый схватил любовника за подбородок, запечатлел крепкий поцелуй и отстранился, развязно улыбаясь. — Одевайся и приведи себя в порядок. Мы должны хорошо выглядеть, пока в порту. — А я? — Серая зевнула. — Тебе не обязательно. Лицо Гильдии — капитан и первый помощник в первую очередь. — Он быстро затянул ворот обратно и накинул бушлат, застегивая многочисленные пряжки и ремешки совершенно механическими движениями. — Сколько у нас времени? Мансер застегнул молнию на штанах. Он носил удобные и привычные ему узкие, купленные в Ноктисе, пользуясь тем, что за ботфортами и длинным жилетом, который полагался под бушлат, их не было видно. Даже если без жилета. Широкий тканевый пояс закрывал футуристичный ремень и ширинку. И не было проблем. Это подсказал ему Кай еще в начале плавания, когда он в очередной раз ругался, пытаясь победить шнуровку. — Четыре-пять часов да все про все. Ты поведешь «Стрелу» по курсу, а я доделаю и перепроверю документы, после того как мы сейчас поднимемся на мостик. — Навт надел треуголку. — Догоняй. И вышел. Эндрю почувствовал, как его за пояс обвили нежные руки и прикосновения губ к спине, от поясницы и выше вдоль позвоночника, он дрогнул, задохнувшись, и тут же все мысли про порт и работу разлетелись в стороны, вытесненные растекающимися от прикосновений ощущениями. — Не только ты на меня так действуешь, сокровище. — Любовь моя, мне правда нужно собраться. — Он развернулся в ее объятиях и присел на корточки у кровати., она слегка прищурилась и провела языком по губам, рассматривая его. — Боги, Кай, тебе не хватило? — Да, я все еще немного голодна… Ты так прекрасен, я ничего не могу с собой поделать. — Или не хочешь? — Совершенно не хочу… — Она потянулась к нему и поцеловала, сильно оттянув нижнюю губу. — Как думаешь, у нас есть полчасика? Она сказала это так… Мансер сам не понял, как бросился и опрокинул ее на простыни, схватив за запястья, впиваясь в губы, в шею, лаская грудь…***Васко***
Васко стоял, разглядывая далекий архипелаг и вполглаза поглядывая, как такелажники готовят снасти к отплытию и поднимают якоря. И тут он почувствовал… Сначала потеплело внизу живота, потом волна возбуждения, и… на него навалились ощущения того, как его возлюбленные кувыркались в каюте. Он тихо выругался и сначала даже разозлился, собравшись идти разбираться, почему его старпом ведет себя так, хотя он должен был уже быть тут, но потом он вспомнил, как поступил точно так же с Эндрю, когда он сопровождал легата. Он не помнил, что им тогда двигало больше, шаловливость, желание что-то показать или похвастать, но он тогда определенно сделал это нарочно, так же, как сейчас это делает его супруг. Он едва слышно застонал, тяжело дыша от захватывающего жара, оперся локтями о перила и сделал вид, что смотрит в горизонт.***Васко***
На мостик, шагая через ступеньку, взлетел Калисто, он встал перед своим капитаном, потерев щетину на щеке, и улыбнулся. — Я готов. — Шалость удалась, ха? — хмыкнул Зубастый. — О да, я прям по лицу твоему вижу, насколько, — Мансер сунул в зубы сигарету и прикурил от искры меж пальцев. — Как ты догадался, что это был я? Ну, в тот раз… — Некоторые детали ощущений… Если бы вы выбрали оболочки одного пола, то я бы не раскусил это. — Он пожал плечами. — Хотя в процессе я думал, что это Кай делится. Но потом… Отследил разницу. — Это было… интересно, — признался навт, — Меня как будто трахнули на мостике. — Ты мог закрыться. — Прищурился Полосатый. — Мог. — Любовник согласился. — Если бы захотел. — Кэптэн, мы готовы! — донесся голос с палубы, и Васко положил руку на штурвал, потом притянул к себе Эндрю, обняв за талию, тот ответил на объятие, показывая любовнику прикосновением, что между ними всё хорошо, и тоже положил руку на штурвал, капитан снял блокировку руля. — Поднять все паруса! Идем полным ветром!***Кай***
Кай выбралась из одеял, быстро приняла душ, скользнув в прореху, и закинула вещи в чистку. Потом она выбралась обратно, оделась в Соль, подошла к зеркалу проверить, не скрыла ли она вместе с маскировкой глаз и татуировки на веках и бровях, сделала пару поправок и постояла, запоминая ощущения того, как это должно быть, а потом покинула спальню. Васко уже нависал над столом, строча что-то в бумагах тонким спиртовым маркером, он поднял на нее глаза, и она успела заметить, как взгляд с серьезного сменился на ласковый. — Я не буду отвлекать, Золото, я пойду гляну, как там Малой, и успокою Гиллен на тему того, что нашу вылазку не видели. — Хорошо, Шторм. И не забудь позавтракать. — Тебе организовать что-нибудь? — Не надо, спасибо, — он снова уткнулся в бумаги. Когда Серая спустилась к столовой, там было уже пусто, она решила, что не хочет беспокоить кока, и наверстает позже, после чего направилась в каюты Константина и Кабрал. Ее привлекли разговоры из-за приоткрытой двери каюты принца, она сделала несколько осторожных шагов и постучала в косяк. — Да, сейчас… — парень подошел к двери, распахнул ее и застыл, глядя на морфа. — Пап, ты в… порядке? — он запнулся. — Ты в порядке!!! — он схватил Кай за плечи и приподнял, прижимая к себе в объятии. — Да… да, мой хороший, — она рассмеялась. — Поставь меня, пожалуйста. — Ты такой милый в этом облике, я не могу, — он хихикнул и занес Серую к себе, захлопнув дверь ногой. Внутри сидели Гиллен и Маата, она на стуле у стола, он на полу на подушке, привалившись спиной к кровати, судя по гнезду на постели, там до последней минуты сидел принц. Общая черта в виде пристрастия к хаосу в месте для сна была у названных отца и сына общим еще до знакомства. — Я пришла рассказать адмиралу, что блудняк в этот раз был не нездоровый, а оздоровительный, а оказалось, что ты ее уволок к себе в нору и… — она бегло осмотрела комнату, все-таки вывернувшись из его рук. — Я так вижу, что ты теперь тут даже живешь не один. — Не прогоняй его! — всполошился Константин. — И в мыслях не было, это твоя нора. — Она примирительно подняла руки. — Единственный, кто может тут что-то сделать, это Васко. — Он сказал, что ему всё равно, пока мы выполняем, что должны, и не устраиваем проблем. — Отлично. — Она стянула подушку и села на нее на полу, скрестив ноги. — Ма, ты ни с кем не в ссоре? — Нет. — Он клыкасто улыбнулся. — Мы решили, что, если я буду нянькой, то не стоит тащить щенка в общую кучу. — С кем решили? — С Таем, Рагулом и Райлагом, десятник. Всё хорошо. — Добро. — Она сложила руки меж коленями. — Гиллен, касательно ночи, нас никто не видел, и вообще нас там не было. — Я уже поняла. — Она смотрела на морфа с жадным любопытством. — Мне теперь интересно, что вы там делали. — Секрет фирмы, Странник. Прости, я правда не могу сказать. — С лица Сегой сошла вся веселость. — А что можешь сказать? — Что я в очередной раз убедилась, что, если снять со сказки слой чуши, то можно найти очень интересные вещи. — Она криво улыбнулась и откинулась назад, опершись на руки. — А вы тут чем балуетесь? — А мы, — Кабрал поиграла бровями, — собрались травить дорожные истории со знакомыми действующими лицами. — Ну не-ет. — Морф скорчил горестную мину. — Ну да-а. — Передразнила адмирал. — Маата просто кладезь. — Злые вы. — Девушка сложила руки на груди и насупилась. — А что такого? — приподнял бровь волк. — Мне за большую часть твоих историй было стыдно еще тогда, а теперь тем более. — Пояснила Серая. — Пап, ты так говоришь, как будто он рассказывает только гадости. — Они рассказывают, особенно, если Гиллен подключится, то, что считают забавным, Малой. Но почему-то, если я начну рассказывать, то смеяться они не будут. — Ты предлагаешь сыграть в компромат-плезир? — Фыркнула Гиллен. — Не предлагаю, а ставлю условие. Или так, или никак. Нехрен у меня за спиной сплетничать. — Она зыркнула исподлобья, и Маата нервно сглотнул. — Но… — Никаких «но». — Отрезала Серая. — Это правда, что ты служил архангелу? — Выпалил принц, с головой продавая, какие именно истории он успел услышать. — Послушай, это не так, как выглядит. Моя преданность принадлежала лично ему, потому что это был один из достойнейших, а не его делу или его воинству. — Кай пощипал переносицу. — И он сам меня выставил, когда к персоне его оруженосца возникли вопросы, я не сбегал. — А про дракона Бездны, метку которого ты носишь? — Я не знаю, где она, есть или она, или это просто треп суеверных зубастых. — Она зло сощурилась на эльфа. — Но да, такой был, он со мной возился из-за того, что для моего создания был использован младший из его братьев… какое-то время. Потом пути разошлись. — Ты недоговариваешь, десятник, — Маата определенно чувствовал себя увереннее рядом с Константином. — Вы там такое устраивали, что… — Молчи, легионер! — Она взорвалась. — Чертова сплетница! Просто ради того, чтобы потрепать языком и заинтересовать моего сына, ты готов не только порезать меня на части, но и разболтать самые постыдные тайны. — Кай стал меняться, позволив своему гневу выплеснуться, он переходил в начальную форму и скалил зубы, медленно склоняя голову набок. — Ты действительно считаешь, что это достойно? — Он сделал короткую паузу, подбираясь. — Ты действительно хочешь, чтоб я затаил на тебя злобу? — Прости, десятник… Кай поднялся, задрал голову и устало прикрыл глаза, выдыхая. — Я не хочу оправдываться за свои прошлые поступки, за многое мне нет прощения, за другое я до сих пор чувствую себя грязным. — Он говорил с названным сыном, глядя ему в глаза. — А что-то было просто глупым или сделанным из слабости. Но я и не хочу, чтоб это обсуждали за глаза. Если хочешь знать, то спроси у меня. — Но ты можешь лукавить, десятник. — Попытался влезть маата, чье извинение было проигнорировано, и он это хорошо заметил. — Я никогда не вру своей стае. — Он даже не посмотрел на волка. — Если б у тебя хватило яиц звать меня по имени, ты бы знал это. — Морф перевел взгляд на Гиллен, с интересом слушавшую перепалку. — Адмирал, — он коротко поклонился. — Я думаю, что если вы решитесь сыграть в игру, мы можем это сделать в портовом кабаке. А пока я пойду проветрюсь. Мое почтение. — Он вышел из каюты, чтобы пройти в дверь, ему пришлось слегка наклониться. Когда Серый поднимался уже на палубу, вернув себе облик Соль, на выходе, обогнав его, мимо пронесся Маата и широким шагом ушел куда-то в сторону носа. — Любовь, что это было сейчас? — Она почти почувствовала взгляд возлюбленного на затылке. — Извини, если я фонила… — Фонила? Ты просто влетела, рассыпая гнев и обиду, я успел подключиться только чтоб услышать, как ты отчитываешь волка и обещаешь Гиллен какую-то игру. — Я не хотела, прости. — Подойди ко мне. Она повернулась и взбежала по ступенькам.***Эндрю***
Он видел, как выскочил из двери на нижний ярус кто-то из волков, а потом показалась Кай, от нее все еще тянуло шлейфом эмоций, которые она не могла бы скрыть, не возводя стены, когда она взбежала к нему и подошла, виновато глядя. — Я правда не хотела тебя беспокоить… — Расскажи мне, что случилось. — Он оторвал взгляд от моря и посмотрел на нее. — Не надо, Сокровище… Тебе нельзя отвлекаться… Это же не просто так всё… — Она покачала головой, и у Мансера сжалось сердце, Серая спотыкается и говорит урывками, он слишком хорошо понимал, что это значит, потому что видел, что она не притворяется. Он издал короткий посвист, призывая Рагула, тот разговаривал с выбежавшим на палубу, но Мансер не мог сказать, кто это точно. Эльф кивнул и побежал к мостику вялой рысью. — Держи курс, мне нужно поговорить с десятником. — Он кивнул и потащил Кая в их каюту за руку, успев заметить в глазах Рагула странное выражение. Эндрю провел слабо сопротивляющуюся возлюбленную в их каюту, заглянул внутрь и, не обнаружив никого, кроме Васко, затащил ее внутрь и, прикрыв за собой дверь, утянул в спальню. — Иди сюда. — Эндрю сел на кровать и позвал Кай забраться на руки. — Теперь ты можешь говорить, нас никто не слушает, никто не мешает, и я ничем не занят. — Он тихо шептал, поглаживая ее по щеке. — Ничего такого, чтоб ты так беспокоился, сокровище… — Может быть, я бы в это поверил, если б ты подняла стены, прежде чем сорваться, и я ничего не почувствовал. Она отвернулась, закрыла лицо руками и тихо заплакала. В спальню заглянул Зубастый, он явно был недоволен тем, что его старпом опять проебывается, но, увидев, что происходит, и выражение его лица изменилось, он сделал несколько шагов к ним. — Рагул у руля, снаружи всё гладко, — быстро проговорил Мансер, предотвращая первый вопрос, который, он знал, возник у капитана. — Любовь моя, расскажи, что случилось, прошу тебя… — Правда, ничего не случилось, я спустилась вниз, нашла Малого, они с Кабрал и Маатой травили байки. Я сказала адмиралу, что всё хорошо и мы не доставили проблем… — Она убрала руки от лица быстрыми комичными движениями вытирая щеки и глаза, девушка говорила тихо и сдавленно. — Тебя так достало что-то из того, о чем они говорили? — Васко сел рядом и положил ей руку на колено. — Он… Он начал рассказывать… Малому, но я не застала, я, видимо, что-то… прервала, когда пришла… Малый стал у меня спрашивать… и оно как выстрелило. — Она с трудом сдерживалась. — Я… я не могу… Я до сих пор себя чувствую грязной, когда думаю об этом… Это было давно… Вы не первые в моей жизни, кому я не могу сопротивляться, но тот, о ком был разговор, он этим пользовался. Пользовался, пока я ему не надоел. — Она снова спрятала лицо в ладони, а когда Эндрю попытался ее обнять, сбросила его руку и соскользнула с колен на пол. — Не трогай меня… Я грязная! — Кай сжалась в комок, обняв колени. Полосатый впервые видел свою любовь в таком состоянии, впервые она оттолкнула его объятия, он почувствовал укол обиды… А потом волну злости на тех, кто это спровоцировал, кто вытащил из ее прошлого что-то настолько страшное, вместе с холодной ненавистью к этому «ему», про которого была, видимо, байка. В комнате отчетливо запахло озоном. Мансер посмотрел на навта, пытаясь понять, что им делать, у него задрожали руки… В дверь каюты постучали, потом раздался голос Тая, который звал капитана, извещая, что они уже почти на месте. Васко смотрел на Кай, кусая губы, потом перевел взгляд на Мансера, золотые глаза едва ли не светились от напряжения, он резко выдохнул. — Не отходи от нее. Я пойду попробую узнать, что случилось, от других, займусь швартовкой и всем… — он неопределенно махнул рукой. — Всем этим. Будь с ней, я вернусь, как только закончу. — Он встал и отошел на несколько шагов, потом развернулся на каблуках, вернулся, осторожным движением прикоснулся к подбородку техноманта, чтоб тот поднялся, и Васко склонился над ним. — Если что-то пойдет не так, сразу зови меня. — Да, хорошо. — Они подарили друг другу короткий поцелуй, и капитан ушел, хлопнув наружной дверью. Эндрю проводил его взглядом, а потом вздрогнул от громкого удара двери, он тихо опустился на колени рядом с любовником и посмотрел на него. Кай сидел, тихо раскачиваясь из стороны в сторону, уперев лоб в колени и обхватив себя руками, он не дымился, но уже достаточно потерял контроль над собой, чтобы начать меняться, застряв где-то посередине между образом Соль и своей начальной формой… Одежда, на переработку которой не хватало внимания, натянулась на частично увеличившемся теле. Что так сломало его синтета? После всего, что было… — Пользовался, пока я ему не надоел… За этой короткой фразой могло скрываться очень много слишком разных вещей. — Ма Лир, — он протянул руку и коснулся локтя кончиками пальцев, Кай отдернулся от прикосновения. — Покажи мне. — Нет. Никогда… — Его голос срывался. — Даже не проси. Эндрю убрал руку, просто сел рядом, плечо к плечу, и замолчал. Ему хотелось схватить, обнять, спрятать в своих руках и уничтожить всех до последнего, кто причастен к тому, что его любви сейчас так больно, но он просто сидел рядом и ждал. Ждал, пока морф будет готов к тому, чтобы до него дотронулись, готов достаточно открыться, чтоб протянуть руку навстречу. Он понимал, что это… Он сам бывал в таком состоянии, но всегда он был один. Всегда до того самого раза, который случился в его пустой комнате в комплексе. Тогда он тоже сначала закрылся и не хотел к себе никого подпускать, только слушал, как в дверь стучит Кай и зовет его по имени. А потом он позволил двери открыться, и его забрали в теплые объятия и спасли от собственных демонов, с тех пор каждый раз, когда его накрывало, эти руки были тем, что спасало его. Он потянулся, стащил с постели одеяло и накрыл им Серого, тот вздрогнул, но не стал раскутываться, и постепенно задышал ровнее. Мансер подождал, пока его любовь перестанет качаться из стороны в сторону, слушая, как по потолку расхаживает его золото, раздавая приказы, рядом слышались шаги Кабрал и ее голос, они с навтом разговаривали в промежутках между его выкриками, а потом аккуратно приобнял Кая поверх его кокона и потянул к себе, тот сидел как каменный. — Любовь моя, если ты узнал о себе что-то новое, это не значит, что ты изменился. — Он говорил мягко, нащупывая дорожку каждым словом. — Это даже не нынешний ты… Нынешний ты… Твоя личность, твой взгляд на вещи… Это появилось на Земле, это выросло и сформировалось в космосе на твоих заданиях, этот ты забрал меня, этот ты привел нас сюда. — Кай поднял голову и повернулся к возлюбленному, внимательно на него глядя. — А то, что было до этого… Да, это воспоминания, но они уже ни на что не влияют. Может быть, прошлый Кай мог быть чьей-то игрушкой или сумасшедшим пожирателем миров, он тоже ты… Но ты прошлый. Твоя прошлая жизнь. Ты настоящий, здесь и сейчас — это тот самый боевой синтетик с полным эмоциональным спектром. — Морф скованно улыбнулся, не показывая зубов, и наконец устаканил облик до базового. — Ты так говоришь… Как будто это хорошо. — Он трагично поднял брови. — Я тебя такого люблю, так что да. — Эндрю улыбнулся в ответ и еще раз попробовал, на сей раз Серый подался и дал затащить себя на руки. — А боль твоего прошлого пусть сгинет в пустошах вместе с моей, что думаешь? — Это… Это надо пережить, моя Тень. Я не готов пока про это шутить. — Я не шучу. — Эндрю осторожно обнимал любовника, поглаживая его по спине. — Я тебя научу, это правда помогает. — Хорошо. — Морф обнял его за талию, зарывшись лицом в сгиб шеи, и вздохнул с легкой дрожью. Мансер накинул одеяло на них обоих и закутал их в коконе, и просто сидел, чувствуя теплое дыхание на своей шее и то, как оттягивают одежду вцепившиеся в него руки. Он в очередной раз ловил себя на странном дежавю, на повторении событий и ситуаций, каких-то отголосков, просто в них он и Кай менялись местами. Шум снаружи изменился, появилось много новых звуков, гомон и голоса, потом с палубы донеслись крики такелажников и новая порция приказов капитана. Они добрались. Послышались глухие удары сходен, Серый вздрогнул. Полосатый склонился над ним и стал напевать вполголоса. Feel the pulse, it's rising The ocean we call life is deep Can we parse truth from lies? Have to crest the waves or sink... Он почувствовал как любовник напрягся в его руках и зашмыгал носом, но продолжил, взяв Кая за руку и сплел пальцы, скосив на него взгляд. Морф хорошо знал эту песню, это была одна из тех самых семнадцати… Он прислушался и понял что Серый едва-едва слышно подпевает. Take my hand in this stormy sea We'll fall into the divide Watch it ragе as you swim with me We're swеpt under the dark tide Кай завозился, отстраняясь и сжал его руку со сплетенными пальцами и замолчал, слушая. Эндрю опустил голову и его встретили чуть припухшие и красные, но такие любимые серые глаза, он наклонился чуть сильнее и поцеловал свою Любовь, а потом просто уперся губами и подбородком морфу в голову и сам опустил веки.