Покой

Сяо надрывно кашляет, острой скулой притираясь к ключицам Бэй Доу, и клубочком сворачивается у неё в объятиях. Ни дать ни взять — маленький, взъерошенный, промокший под дождём котёнок. С него и вправду льёт так, будто он искупался в реке Цюнцзи, а потом носился под ливнем за хиличурлами со своим нефритовым копьём наперевес. С Сяо станется. Даже два тяжёлых, махровых полотенца, одолженных у Верр Голдет, не помогают — адепта трясёт так, что зубы стучат, и он безуспешно жмётся к Бэй Доу, пытаясь согреться. Она хмурится, приглаживая мокрые волосы, и наконец встаёт — Сяо от неожиданности скатывается с неё, но успешно приземляется на ноги. — Сиди здесь. Попрошу Верр Голдет набрать для тебя ванну и вернусь. А ты... — взгляд падает на свернувшегося на прикроватном коврике Сяо. — Раздевайся пока. Было бы время — полюбовалась бы на изумлённо округлившиеся глаза, на приоткрытый рот, и на шокированного адепта в целом. Но сейчас важнее его согреть. Посмотрит потом. Когда Бэй Доу возвращается за ним, мокрая одежда Сяо уже лежит на полу, а он сам так и сидит на ковре, завернувшись в одно из полотенец. И поднимает на неё удивлённый взгляд, когда она с лёгкостью берёт его на руки и уносит в соседнюю комнатушку, где уже нагрета вода — так, что пар поднимается. Рядом лежат другие полотенца и тёплый халат. — Грейся. Потом оденешься и придёшь в комнату. Только давай не на пару минут в воду, как ты обычно делаешь, хорошо? Как следует согрейся, а то потом искать тебя, лечить... — Адепты не нуждаются в лечении, упрямая ты женщина, — укоризненно сипит Сяо, зябко переступая с ноги на ногу, — мы не можем заболеть. — Заболеть, может, и не можете, а вот замёрзнуть — вполне. И не стесняйся так, я сейчас выйду, — в подтверждение своих слов Бэй Доу отворачивается и направляется к двери, но её окликают тихо и даже робко: — Останься... пожалуйста. — Не переживай, — и она останавливается, — сейчас твои вещи сушиться повешу и вернусь. А ты пока залезай и грейся. Судя по плеску за спиной, указаниям Сяо следует. Но так и не расслабляется — Бэй Доу возвращается в комнату, а он всё так же сидит в горячей воде, сжавшись и подтянув колени к груди. — Так, всё, дальше так дело не пойдёт, — Бэй Доу вздыхает, бросая рядом с халатом Сяо свою сменную одежду, — двигайся. Иначе нам вдвоём здесь не уместиться. Сяо ворчит себе под нос, что ещё смертная женщина им не командовала, но покорно разворачивается спиной, стоит только слабо надавить на плечи. Бэй Доу проходится пальцами по острым, выпирающим рёбрам, ключицам, и прижимает его к своей груди. На её фоне Сяо выглядит совсем маленьким и беззащитным, и лишь то, что она видит, как в жилистом, тонком теле при каждом движении перекатываются крепкие мышцы, развеивает ложные ощущения. Но для Бэй Доу даже они не являются аргументом — адепт по сравнению с ней совсем мелкий, и несмотря на все свои силу, стойкость и упрямство, уязвимый. Даже сейчас изображающий недовольство вторжением в его личное пространство, он жмётся к ней так доверчиво, так открыто, так отчаянно цепляется за её руку, опустившуюся на подтянутый живот, будто боится, что она сейчас исчезнет. Или даже — что она одна из иллюзий, наказание от его многовековой кармы. Но наконец его начинает отпускать тревога. Сяо роняет голову ей на грудь, позволяя намылить волосы и смыть налипшую грязь, вымыть песок и соль — сегодня он сражался на отмели Яогуан, и пару раз улетел в воду; прикрывает глаза и тонко, тихо урчит — как-то необычно, по-птичьи, он даже не мурлычет почти — щебечет и чирикает, и Бэй Доу от души целует его в открытый лоб. Ресницы Сяо вздрагивают, он тихо вздыхает, всё же позволяя губам растянуться в лёгкой улыбке. Бэй Доу пробегается пальцами от его ключиц к животу, и Сяо с притворным недовольством разворачивается к ней всем телом, ладонями упираясь в бёдра. — Ты хотела, чтобы мы помылись, — звучало бы обвинением, не улыбайся он. Бэй Доу улыбается в ответ, привлекая Сяо к себе. — Я хотела, чтобы мы согрелись. И, судя по твоему лицу, у меня получилось. Сяо вздыхает снова и льнёт ближе сам, тянется к губам, прижимаясь всем телом. — Вода остынет, — бормочет он, впрочем, не собираясь отодвигаться или прерывать жаркий поцелуй, в который Бэй Доу его втягивает. — Тогда и вылезем, — смеётся она, гладя его по затылку и путаясь пальцами в волосах, когда Сяо отстраняется и наклоняется к её шее, целуясь и кусаясь. Сначала бережно и аккуратно, боясь навредить, а потом сильнее, входя во вкус и явно наслаждаясь хриплыми вздохами. Она поощряет любую активность со стороны Сяо, позволяя ему быть сверху в самом начале и вести. В конце концов, сверху в любом случае окажется Бэй Доу, они оба это знают. И всё же вода действительно успевает остыть прежде, чем они отрываются друг от друга. В постели Сяо тем же уютным тёплым клубком сворачивается рядом с ней, носом утыкаясь в шею, обнимая, насколько получается, и одну ногу просовывая между её бёдер. И тихонько сопит, когда Бэй Доу накрывает ладонью его спину, прижимая его поплотнее к себе. — Спокойной ночи. — Адептам сон не нужен, — шепчет куда-то в шею Сяо, но в противовес словам сладко зевает, — я посторожу твой. Спокойной ночи.