Однажды

Хейтем сидел в своем кабинете разбирая бумаги. Сегодня ему доставили заказанные ещё неделю назад ответы по обнаружению мудреца. Доставили пока ещё не все, к его сожалению. Через пару недель по идее доставят и из более отдаленных частей Америки и островов. Только вот с поисками информации в старом свете придется подождать по крайней мере полгода. Оставалось надеяться, что ждать так долго не придется и мудрец обнаружится хоть где-то в относительной близости. Гранд-мастер серьезно опасался, что родной отец терпеть так долго не станет и таки добьёт любимого сына. Синяк под глазом от мысли о ещё одной подобной драке заныл, напоминая о последствиях. И если в далеком детстве тамплиеру не пришлось испытывать на себе гнев отца и его последствия, то сейчас он мог с уверенностью и полной ответственностью заявить, что у Эдварда рука тяжелая. Очень. Повторять эксперимент со злым отцом, и своими старыми костями решительно не хотелось. Ему повезло ещё, что Коннор решил воздержаться от возможности побить своего отца на манер тренировочного манекена. Просто стоял, и удерживал Хейтема, пока пират методично бил тамплиера. То ли решил пожалеть старого отца, то ли просто не понял, что происходит. Повод-то подключиться к избиению у него был, во всяком случае по мнению самого индейца. Почему он решил не присоединяться к этой драке было непонятно, по крайней мере пока. После тех событий сил, желания, да и возможности говорить у Хейтема не было. Это утром он обнаружил, что его лицо больше похоже на красное опухшее нечто. Со свернутым носом, рассеченной бровью, хорошей шишкой на лбу, и кучей кровоподтеков. Кажется, это зрелище напугало других обитателей форта едва ли не сильнее, чем результат первой встречи Хейтема с сыном. Особенно сильно испугались немногочисленные служанки, одна из которых сразу же потеряла сознание, а вторая подняла на уши весь форт. Где же эта милая женщина была до этого, когда на форт, собственно, напали и помощь была буквально необходима? Сейчас-то уже чего? Только лечить. К слову сказать, придется выслать в дальние форты половину, если не всех солдат. Во всяком случае тех, кого его отец и сын не убили по дороге. Потери личного состава составили двенадцать человек убитыми и десять усыпленными. Н-да… Совсем его люди расслабились, не ожидая постоянных нападений от ассасинов. Надо будет ужесточить тренировки и наказания для оставшихся. Знакомый доктор, бывший ученик старины Черча, когда пришел в форт по вызову той бедной служанки долго рассматривал результат встречи с отцом, и удивлялся кто и как вообще смог так избить гранд-мастера. Хейтем же не стал рассказывать. Это их личное, семейное дело. Никого из других членов ордена оно не касается. Вопрос о том, почему он не избил Эдварда в ответ был прост, как пареная репа — тот все-таки его отец. Да, до момента как пират действительно станет отцом Хейтема ещё много лет, но все же. Да и сам гранд-мастер не видел своего отца сорок четыре года. Кто в здравом уме и трезвой памяти пойдёт драться с родным отцом спустя столько времени? Особенно учитывая, что отец уже много лет как мертв. Он в принципе был полностью уверен, что никогда больше не увидит, кроме как посетив его могилу в Лондоне. Кстати, об этом. Надо будет как-нибудь уехать в Англию, повидаться с сестрой, сходить на могилы к родителям, а потом и просто поехать куда-нибудь отдохнуть от всей этой рутины, войны за независимость, войны с собственным сыном, интриг и бесконечной бумажной волокиты. Да, в последнее время он действительно мечтал только об отдыхе. Годы, похоже, брали свое. Ничего, вот разберётся он со всеми навалившимися на него в последнюю неделю проблемами и сможет спокойно отправиться в Англию. Оставить здесь за главного на годик Чарльза и спокойно уехать. Если, конечно, опять что-то не случится. Хейтем отложил очередную бумажку и устало потер глаза. Он просмотрел уже несколько десятков отчетов и ничего. Осталось ещё столько же. Голова начинала раскалываться, он занимался всем этим без перерывов уже несколько часов, и похоже ещё немного и он не сможет сказать жив он или нет. «Так, это будет последний отчет на сегодня,» — подумал Хейтем взяв лист бумаги и начав вчитываться в текст. По мере чтения записей на этом листе бумаги лицо тамплиера начинало буквально светлеть. Отец Понимания, если бы Хейтем с самого начала знал, что в последнем на сегодня отчете он обнаружит нужную ему информацию… Точно не стал бы тратить целый день на то, чтоб просмотреть все остальные. Он отложил спасительный текст в сторону от уже прочитанных и ещё не тронутых отчетов с печатью и принялся искать на столе чистый лист бумаги и посменные принадлежности. Нужно было срочно сообщить Коннору и отцу о найденной зацепке. И предложить им в этот раз пройти к нему через ворота, как нормальные люди, оставив солдат целыми и невредимыми, а не пробираться через стены и окна убивая все на своем пути. Вопрос в том, послушаются ли его отец и сын… Голос разума и опыт прожитых лет подсказывали что нет. Встречу он решил назначить через три дня. Пока посыльный к ним доедет, пока эти двое соберутся и доберутся, как раз он успеет проверить остальные отчеты и подготовить форт к прибытию родичей. Хейтем сложил лист бумаги, скрепил его печатью и позвонил в колокольчик, призывая слугу. Тот явился в комнату через пару секунд. — Возьми эту записку, и передай посыльному. Её нужно доставить как можно скорее, — приказал Хейтем, протягивая слуге письмо. — Куда это нужно доставить? — поклонившись спросил слуга, забрав бумагу. — Поместье Девенпорт, — ответил гранд-мастер. — Будет исполнено Сэр, — ответил слуга и поспешил удалиться из комнаты. — Только бы Коннор по привычке не решил избавиться от курьера… — прошептал Хейтем, снова устало протерев глаза, стараясь при этом не зацепить ноющий синяк. Вообще отправление записки в поместье к сыну слуги воспринимали не самым лучшим образом. Особенно после первых случаев избиений и убийств от молодого ассасина. Так что в сознании некоторых это буквально был смертный приговор. В принципе, избавляться от подозреваемых в предательстве так удобнее. Но вот то, что в результате погибали и верные ордену или обычные курьеры, просто нанятые на улице, было крайне накладно для тамплиеров. Но стоит отдать должное Эдварду. Хейтему периодически приходили донесения о том, что двоих ассасинов видели в Бостоне. Но при этом, после появления здесь пирата количество убитых от рук ассасина солдат сократилось. Видимо, отец умел договариваться с солдатами, а не только бить, чему и решил научить внука. Насколько успешно они, правда, выяснят в конце, когда отправят Эдварда домой. Хейтем усмехнулся, после чего встав из-за стола подошел к окну, открыв его настежь. В комнату ворвался свежий и чуть прохладный воздух. Он и не заметил, насколько в комнате стало душно за целый день. Солнце уже давно скрылось за горизонтом. Темные облака медленно проплывали по небу, скрывая и без того слабо заметные звезды. Когда-то отец начинал учить его разбираться в созвездиях и прокладывать курс по звездам, вязать сложные и крепкие узлы, рассказывал о строении кораблей и как отличать их друг от друга. Готовил к отправлению в флот, помимо присоединения к ассасинам. Сейчас уже гранд-мастер и не помнил, как определить курс по небу, но все ещё знал, как найти полярную звезду. Из всего остального курса отцовского обучения на адмирала Хейтем до сих пор помнил лишь те узлы. Парочку мог даже с закрытыми глазами завязать. Все остальное в его деятельности оказалось совершенно не нужно. В море Хейтем не ходил. За всю свою жизнь гранд-матер ступил на борт корабля всего раз семь. По собственному желанию и того меньше, только когда спасал сестру. В остальных случаях это были задания от других высших чинов тамплиеров. А уж после замечательного плаванья с сыном на этой их легендарной «Аквиле», гранд-мастер вообще был готов поклясться, что в жизни на борт какого-либо судна не ступит. Коннор не плохо управлял кораблем, определял курс, руководил экипажем. Но даже если бы у штурвала был пьяница беспробудный Фолкнер Хейтему было бы спокойней. Тот по крайне мере участвовал в многих морских сражениях и знал, что да как делать. У Коннора такого опыта было крайне мало. И потому во время битвы они несколько раз чуть не сели на мель, или того хуже натыкались на скалы. Как та рухлядь по недоразумению, именовавшаяся самым быстрым судном в Атлантике, не разбилась и утонула под командованием молодого индейца, было загадкой не хуже того храма в пещере на землях его народа. А те рисковые, не до конца выверенные маневры, которые сын устраивал во время боя? Сколько раз в то время Хейтем буквально орал, чтоб ассасин передал штурвал кому по опытнее? Откуда вообще любовь к подобным авантюрам?! Не иначе примесь индейской крови давала такой результат, потому что в остальном сын был достаточно спокойным человеком. Любви к другим видам авантюр, например, азартных играм, в молодом человеке замечено не было. Весь в отца и деда! Ещё бы воспитать как надо и образование получить и вообще от любого другого европейца не отличить! Хейтем постоял ещё немного у открытого окна наблюдая за передвижением облаков в ночном небе и дыша свежим вечерним воздухом. Луну с этой стороны было ещё не видно, она повернется к ним немного позже. Если бы уже не было так поздно, он бы с удовольсвием вышел во двор форта и отправился на небольшую прогулку, чтоб лучше спалось. Гранд-мастер продолжал думать обо всем что только случилось в те два дня. Выходит о родном отце он знал не так уж и много, как и Дженнифер. Вообще знала ли сестра, что Эдвард промышлял далеко не службой на флоте, а пиратсвом? А мать? Знала? Если да почему вообще решила связаться с пиратом? При виде человека поразительно похожего на отца Хейтем сперва вообще не понял, что это значит. Первой мыслью было что последние месяцы тяжкого труда на благо ордена таки повредили его разум, и он начал медленно сходить с ума. Правда, от шока его это не уберегло. А уж когда этот парень к нему обратился, голосом отца… Либо с ума он начал сходить по-полной, а не как обычные люди понемногу, либо это какой-то родственник. Убеждения в том, что это не видение, а реальный человек укрепилось только после подтверждения от Чарльза, о том, что увиденный Хейтемом парень действительно там сидит. Хейтем наконец заставил себя отойти от окна, и закрыв его, вернуться к столу. Погрузившись в свои размышления, гранд-мастер принялся убирать на своем рабочем месте. Чистить перья для письма, раскладывать по местам бумаги и убирать в стол письменные принадлежности. Завтра надо будет до проверить оставшиеся отчёты и разобрать остальную часть бумаг на то что можно сжечь и нужное. Мысль о том, что это действительно отец гранд-мастера тамплиеров не отпускала ни на минуту. Только вот как узнать наверняка? Да, вещественное доказательство в виде тех самых клинков, которыми пользовался Хейтем окончательно ломало мировоззрение, логику, здравый смысл и законы мироздания, в которых гранд-мастер тамплиеров не сомневался ни на минуту! И тем не менее он был уверен, что все это простое совпадение. Мало ли это какой-нибудь дальний отцовский родственник, приехавший в Америку и по случайному стечению обстоятельств столкнувшийся с Хейтемом? С родственниками отца он не общался. Насколько он знал, родители Эдварда умерли, ещё пока сам парень «служил» в королевском флоте. Братьев и сестер у отца не было. Только вот чувство, что это не так и Хейтем старается сам себя обмануть и успокоить, не покидало. Ровно до того момента, пока связанный Эдвард не очнулся. Кстати, Хейтем так и не узнал у тех ребят как им удалось повязать пирата, так ещё и выжить при этом. Вооружен-то он до зубов. Мысль о том, чтобы спросить у этого парня про Кэролайн Скотт, первой жене отца была спонтанной, но не лишенной логики. Если этот человек о ней знает, то не сможет скрыть. Правда реакция на это имя была… неожиданной. Эдвард буквально впал в бешенство. То ли дело было в обычном для допросов тоне Хейтема в котором парень уловил угрозу для этой женщины, то ли это имя было для него болевой точкой. В любом случае такая реакция стала для гранд-мастером лишним доказательством, что этот парень как-то связан с семьей Кенуэй. Хейтем тогда, после ухода сына, дал команду всем его людям и солдатам в Бостоне искать двух ассасинов. Уверенность, что эти двое встретятся была железной. А уж Коннора местные солдаты запомнили на всю оставшуюся им жизнь. И соответственно смогли бы быстро найти. Так и случилось. Да, транспортировка парочки ассасинов к гранд-мастеру тамплиеров в таверну сорвалась. Удрали. Но он не отчаивался. Через несколько часов после встречи с Эдвардом Хейтему сообщили, что парочку подозрительных мужчин заметили бегущими по крышам, на другом конце Бостона. И Хейтем сорвался туда, велев сидевшему в таверне и обсуждающим приблизительные планы следующих действий бойцов за независимость Чарльзу отправляться в форт. До нужного места он добрался верхом минут за десять и быстро обнаружил нужную ему парочку на крыше. Только вот чего вообще не ожидал гранд-мастер Тамплиеров, так это такой ярости и нападения от отца. Коннор судя по виду и сам такого не ожидал. Предположить подобный исход их встречи, учитывая, чем кончился разговор в таверне можно было. И может даже подготовиться. Только вот Хейтем с какого-то черта надеялся на более положительный и спокойный диалог, который все прояснит. А уж когда парень разоружил его — Хейтема! Лучшего на весь орден тамплиеров фехтовальщика! — и прижал к стенке с одним простым вопросом, сам от себя не ожидая ответил правду про Дженнифер. Осознание, что сделал он это зря, пришло в голову не то, что почти сразу — моментально! Но слов назад не возьмешь и пришлось рассказывать, кто такая эта женщина. В тот момент гранд-мастер поклялся себе написать сестре с требованием бежать из родного дома как можно дальше и обещанием предоставить ей убежище с помощью своего положения и связей. Как ни крути, пусть они почти не общаются, пусть матери у них разные, они единственные родные друг другу люди. И если уж она попала в такое неприятное положение из-за Хейтема, он обязан защитить её. Сомнений в том, что как только этот человек выбьет все сведения от магистра он возьмется за его сестру, не оставалось. И только после заявления о том, что Дженнифер, дочь Кэролайн Скотт и Эдварда Кенуэя, так ещё и собственное признание их родственной связи заставило Хейтема полностью осознать ту маленькую, и погребенную где-то на периферии под толщей аргументов и доводов мысль… Это. Его. Отец. Осознание ударило набатом церковного колокола. Все сходилось. Все было точно. Вот только… Настораживало упоминание о том, что он не виделся с женой шесть лет. Очень сильно настораживало. И возраст Эдварда. Получается сейчас ему около двадцати шести- двадцати семи лет. А дальше он узнал то, чего не ожидал совершенно. Отец не был офицером флота. Он был простым пиратом, ушедшим искать счастье и богатство за морем. Видимо, более благородную биографию ему сделали ассасины, когда Эдвард решил вернуться в Англию. Но поскольку о том самом братстве молодой человек не упомянул, выходит, он к нему не присоединился. Или что? Все условия в этой задаче сходились. Возраст, упоминание войны за испанское наследство в ключе её недавней кончины, и самое главное, что он не виделся со своей женой уже шесть лет наводило только на одну мысль. Этот человек пришел сюда из прошлого. Если это точно, то тогда все в этой истории встает на свои места и оказывается логичным. Правда, видеть собственного отца, который моложе тебя на почти на тридцать лет, ещё и с условием, что он до встречи с твоей матерью не дожил… Странно. И если бы не годы опыта, отточенное умение скрывать свои эмоции на людях и способностей анализировать ситуацию какой бы сложной она не была, Хейтем рассмеялся бы от абсурдности всего случившегося и прекратил думать вообще. Самым сложным во всем этом было озвучить все свои мысли и домыслы о событиях сего дня так, чтоб не выглядеть полным психом… И вот тут всплыла очень старая, детская обида на родного отца. По не менее детскому поводу: имя… В детстве Хейтема очень злило собственное имя. Ещё бы. У всех вокруг имена нормальные, там Том, Алекс, Сем, и он, Хейтем. Мальчишкой на гранд-мастера не действовали никакие уговоры матери и отца о том, что имя у него редкое, древнее, очень красивое так ещё и иностранное! Он отчаянно требовал его сменить. По крайней мере, пока ему не исполнилось восемь лет. Там уже он смирился с таким именем, и более того, оно начало ему нравиться. Ведь действительно, оно очень красиво звучало, и было необычным. Да, в их кругах с таким именем нужно постоянно держать ухо в остро. Узнать его только по имени гораздо легче, чем какого-нибудь там Томаса. И убийцы нагрянут едва только услышат, что в какой-то город явился человек с именем Хейтем. Но между тем, сейчас, когда отец лично признался в странности имени Хейтема… Каких моральных сил ему стоило удержаться и не ответить что-нибудь в духе того, что Эдвард на секундочку сам считал это имя хорошим. Удержался. Ему только перепалок с родным отцом при каждой встрече не хватает для полного счастья! По возвращении в форт, первое что сделал Хейтем- отправил распоряжение искать человека с разным цветом глаз и одним не двигающимся зрачком. Действовать нужно было быстро. Пока Ахиллес не рассказал отцу про Адэвале. Упоминание этого ассасина как друга Эдварда заставило Хейтема похолодеть внутри, хотя внешне он постарался скрыть удивление. Теперь ясно что имел ввиду этот самый ассасин, когда узнал, что помог умереть ему сын Эдварда. Только в одном просчитался Хейтем — сын и отец слишком быстро поняли, где будет гранд-мастер и явились в гости с разборками. Повезло ещё, что удалось уговорить эту парочку отложить месть до окончания поисков Мудреца и отправке Эдварда домой. То, что мстить ему собирались оба, — гранд-мастер даже не сомневался. Хейтем тяжело вздохнул и покачал головой, отгоняя мысли. Нет, сегодня думать обо всем этом у него у нет сил. Ему нужно отдохнуть, а завт… Взгляд упал на часы, показывающие уже почти два часа ночи. Выходит, уже сегодня заняться делами. Он переоделся в одежду для сна, аккуратно развесил костюм чтоб тот не помялся. Расстелил койку и затушил свечи. Утро встретило гранд-мастера ароматом свежего кофе и яичницы. Несмотря на вчерашнюю усталость и поздний отход ко сну, Хейтем проснулся как обычно, в шесть утра. Эта привычка была выработана годами. Хотя раньше, случалось просыпаться и гораздо раньше. Сейчас же подобного от него не требовалось. Привычно умывшись и одевшись, гранд-мастер сел завтракать. День должен был строиться по привычному ему распорядку. После завтрака и получения утренних новостей заняться документами, потом перед обедом тренировка по фехтованию, обед, выслушивание новой порции докладов и новостей о прошедших событиях, обработка документов, тренировка, ужин, документы и наконец отход ко сну. И день так и проходил. Пока не наступил ужин… Когда в его комнату внесли ароматное жаркое из свинины с овощами и Хейтем приготовился спокойно поужинать как в дверь постучали. Мысленно проклиная того несчастного, что решил нарушить спокойный ужин, а позже простив его подумав о важном донесении приказал входить. Вошедший слуга поклонился. — Магистр Кенуэй, к вам некий Коннор, фамилии не назвал. Говорит, то прибыл по вашему приглашению. Хейтем от неожиданности подавился. Он же написал, что ждет их только через два дня! Господи, отец и сын его сведут в могилу такими темпами! Гораздо раньше, чем туда планировал отправиться сам гранд-мастер… И это очень хороший знак, что эти двое решили воспользоваться воротами и дверями как обычные люди. Или не совсем? — Он один? — устало поинтересовался Хейтем, потерев переносицу, осознавая, что спокойно поужинать не удастся. — Да, сэр. Он один, — ответил слуга. Так, это что за фокусы? Эдвард-то где?! Смутное подозрение закралось в голову гранд-мастера и он вздохнув отложил столовые приборы. Осталось решить, открыть ли окно сейчас или лучше после того, как слуга впустит сына? Или может эти двое уже сами договорились и Коннор сам должен здесь окно открыть? — Впусти. Пусть его проводят, — сказал Хейтем, отодвинув тарелку с жаркое и поглядел на шкаф с разбитыми дверцами. — И ещё, попроси принести ещё две порции жаркого и чая. И чтоб после появления гостя в комнату никто не заходил и не подходил. — Да, сэр, я вас понял, — слуга поклонился и ушел, закрыв дверь. И как только эти двое сюда так скоро добрались? Неужели караулили приход посыльного и сорвались с места едва только получили от него записку? Или перехватили по дороге? И чья это была идея? Скорее всего Коннора. Курьер-то хоть жив? Через пару минут в помещение внесли все что просил Хейтем. А ещё через две в комнату вошел… Эдвард. Во все также потрепанной одежде, и во всеоружии… Осталось надеяться, что в дело его не применят. И какого черта отец представился именем Коннора и пошел через ворота? Как его пропустили вооруженным? — Ну что, давно не виделись! — усмехнулся пират, широко раскинув руки, закрывая дверь и проходя в комнату. Хейтем же тем временем немного отошел от удивления, открыл окно и немного выглянул из него в поисках сына. Зря, очень зря он надеялся, что Коннор просто спрятался в кустах неподалеку и полезет только когда убедится, что окно открыли. — Ты сколько тут висишь?! — удивленно воскликнул Хейтем, обнаружив прямо под оконным карнизом индейца. — Быстро залезай! — Минут пять точно, — ответил Коннор забираясь в окно. Хейтем в очередной раз тяжело вздохнул, и принялся закрывать ставни. Неужели все потерянно и его сына уже не приучить к тому, что в комнаты, особенно по приглашению заходят через дверь! Вон, даже его дед, на лицо бандит последний и то по человечески в дом заходит! — Интересно, а в поместье Девенпорт ты тоже через окна залезаешь или все-таки через входную дверь заходишь? — поинтересовался Хейтем, подходя к столу. — Скажу как человек, который прожил у них неделю: по-разному, — усмехнулся пират, осматривая кабинет Хейтема. — И ещё такой вопрос, молодые люди, скажите мне сразу, сколько человек вы убили и усыпили, пока добирались ко мне? — строго спросил Хейтем, усаживаясь и собираясь поесть. — Ни сколько, — Эдвард, не отрывая взгляд от вазы, чудом уцелевшей в том погроме, продолжил, — во всяком случае за себя говорю. — Коннор? — строго спросил гранд-мастер, переведя на сына не менее строгий взгляд. — Ни один тамплиер не пострадал, — мрачно отозвался ассасин. — Тогда какого черта ты висел под окном и не пришел как Эдвард через ворота? И почему у вас не отняли все оружие? — искренне удивился Хейтем. — Взятка, Хейтем. Взятка, — протянул Эдвард так, словно объяснял простые истины маленькому, не смышлёному ребенку. — Всему вас двоих учить нужно, — пробубнил он и продолжил. — Мы к твоему форту подошли, а этот, — отец показал пальцем на Коннора, — заладил, мол, вдруг это ловушка? Вдруг это месть за прошлое нападение? — Какого же ты хорошего мнения о родном отце, — усмехнулся гранд-мастер, — Коннор, я не на столько мелочный, чтоб мстить родному… — Хейтем осекся, подбирая слова, — родным людям за свернутый нос. — Во-во, я ему тоже самое сказал, — ответил пират, взяв стул и усаживаясь за стол, — но он у тебя упрямый, хуже любого барана! Все мозги мне просмолил! Говорит, ждет он нас, и что с того, что в записке сказано «жду через два дня»? Скорее всего на то и рассчитывал. Ты прочитаешь и помчишься, а там уже капкан расставлен. И на несколько дней, чтоб мы наверняка попались! Ну я ему и предложил, мол, ты тогда проникай тайком, только без трупов, а я через ворота пойду. Встретимся здесь в кабинете. Если меня тут не будет значит идешь бить морду родному отцу и меня спасаешь. — А взятка? — отлично. Мало того, что на место тех убитых в прошлый раз ему нужно новых искать, выживших усыпленных наказывать, и тренировки усиливать, так ещё оказывается борьбу с коррупцией проводить надо! — Так это, заплатил я вашим на входе, чтоб спокойно пропустили в форт и закрыли глаза на вот это все, — пират, весело смеясь показал на свое оружие. — А то, оружие снимите, кто идет скажите! — Да уж… — протянул Хейтем, — а почему сегодня-то? Я же в записке указывал, что жду вас только через два дня от момента её получения. — А это ты уже у своего отца спроси, — буркнул Коннор, так же усаживаясь за стол. Выглядела эта ситуация крайне забавно. Несмотря на то, что фактичекски между этими двумя была разница в шестьдесят три года, вели они себя как братья с маленькой разницей в возрасте, которые рассказывают родителям о шалостях друг друга. Хотя… если так прикинуть, они действительно почти ровесники. — Твой посланник до нас доехал, ближе к рассвету, отдал записку. Я так понял, ты что-то да нарыл. Ну и решил, чего ждать-то? Собрались да поехали. Это-то тебе не в море выходить, там надо количество запасов рассчитывать, чтоб хотя бы на пару недель хватило. А здесь с этим в разы проще. Со стола пособирал и поехал. — Ясно с вами все, — усмехнулся Хейтем, — что сидите? Тут для кого приготовлено? — он показал рукой на ещё две порции жаркого, стоящих на столе. — Ты сперва рассказывай, что нашел, — ответил пират, придвигая к себе поближе одну из тарелок. — Есть одна хорошая новость: найден человек, по описанию похожий на Мудреца. Точно установить, он ли это, пока не удалось. Никто не знает, как определить мудреца с абсолютной точностью. Даже в наших архивах нет информации о определении, кроме внешних признаков. — Ну за этим дело не станет, — протянул Эдвард, прожёвывав мясо. Но наткнувшись на немного недопонимающий взгляд Хейтема продолжил, — я уже однажды опознал Мудреца, второй раз сделать это не трудно. Где его искать? — А вот это уже не самая хорошая новость. Судя по всему, он находится на острове Нантакет, в небольшом рыбацком поселении. Туда не так-то просто добраться, — сообщил Хейтем указание из записки. — С этим тоже проблем не будет, — уверенно заявил Коннор, скрестив руки на груди и откинувшись на спинку стула. — На «Аквиле» мы доплывем туда за несколько дней. Если, конечно, ветер будет попутным. — О нет. Нет, нет и ещё раз нет! — заявил Хейтем. — Я никуда не поплыву. Свое уже отпутешествовал. — Э, нет, друг, — Эдвард, отложил вилку и посмотрел на Хейтема. — Ты с нами и это не обсуждается! — С какой стати? — переспросил Хейтем, внимательно следя глазами за отцом. — С такой, индюк, — начал Эдвард, и Хейтем чуть поморщился от этого прозвища. Отец Понимания, когда пират звал своего сына «шалопаем» это было не так неприятно, правда, тогда он и моложе был, — что более подробная информация есть в этом твоем донесении. А раз ты сам говорил, что кроме тебя это зашифрованное письмо никто прочитать не может, значит, придется тебе поплавать с нами. — Я могу сделать вам перевод этого шифра и плывите хоть в Индию, хоть в Испанию, — гранд-мастер искал любой способ спастись от очередного плаванья. Что поделать, море и корабли он не любил, ему было гораздо спокойнее на твердой земле, в крайнем случае крышах домов. Однако через пару секунд в голову пришла одна мысль: что, если этот Мудрец поможет разгадать тайну того самого храма Предтеч на территории деревни Коннора? Подскажет, что было не так. Почему не подошел тот амулет и где искать нужный ключ. Может даже расскажет для чего этот храм был нужен и какие знания там хранятся… Но для этого ведь нужно выйти в море… На этой развалюхе «Аквиле» … Под командованием Коннора… Что может быть хуже данной комбинации? В принципе ничего. — Я ни за что не выйду в море, особенно под командованием Коннора, — отрезал Хейтем. — Это ещё почему?! — возмутился ассасин, ударив кулаком по столу. — Не настолько уж я плохой капитан, как думаешь! — Коннор, при всем моем уважении к твоим капитанским и мореходным талантам, — начал Хейтем, проигнорировав этот выпад сына и накалывая кусочек мяса на вилку, — но после последнего нашего семейного плаванья я ступлю на борт корабля, а тем более «Аквилы», только если буду полностью уверен, что ты не являешься капитаном. — И кому ты предлагаешь командовать?! — Да хотя бы тому Фолкнеру. Я, конечно, не эксперт в мореходстве, но мне кажется, «Аквила» крайне требовательна в управлении, и тот бы справился лучше. По крайней мере не напоролся бы на скалы во время сражения, — спокойно продолжал Хейтем, в полном спокойствии. — Так, а ну успокоились, крысы трюмные! Ещё подеритесь мне здесь, барышни кисейные! — равкнул Эдвард, со всей силы ударив по столу руками и встав с места. — Эдвард, ты и сам капитан… — возмутился Коннор, но продолжить ему не дал Хейтем. — Ты предлагаешь ему управлять? — недоверчиво покосился гранд-мастер на пирата, и отправил в рот кусок мяса. — Ни за что! — воскликнул ассасин, замотав головой. — Это почему? — пират резко повернулся лицом к индейцу. — Это мой корабль, моя команда, и я сам приложил немало труда для ремонта! — грозно сообщил Коннор, немного скопировав суровый тон отца, чему сам Хейтем мысленно порадовался. — И что? — хмыкнул пират, сложив руки на груди и никак не реагируя на такое поведение Коннора. — Ты знаешь как быстро чужой корабль может стать твоим? Буквально за пару минут. — На счет того, чтобы командовал Эдвард я особо не возражаю, — спокойно продолжил Хейтем прожевав, — хотя признаю, честно, доверия у меня вся эта затея не вызывает. Но по крайней мере опыта у него должно быть больше, чем у тебя. Особенно в сражениях. — Отец! — возмутился Коннор вскочив со стула. — Клянусь бородой Тетча, к соглашению вы двое не придете, даже если завтра наступит судный день! — перебил их Эдвард. — Значит так. Слушай мою команду индюк и медведь нещипаные! Судно реквизируется в пользу пиратской республики Нассау! Капитаном объявляется Эдвард Кенуэй, квартирмейстером назначается Коннор! Вопросы?! — Могу ли я быть свободен от этого плаванья? — спокойно поинтересовался Хейтем, мысленно молясь, о возможности оказаться как можно дальше от перспективы плавать под командованием отца. — С какой стати, индюк? — усмехнулся пират, подойдя к гранд-мастеру и похлопав по плечу. — Как я и говорил, ты с нами. Главную проблему для твоего выхода в море мы устранили, так что собирай вещи. Хейтем тяжело вздохнул. Где-то далеко поселилось поистине детское любопытство, посмотреть как командовал кораблем отец. Ещё в детстве он хотел увидеть, как родной отец управляется с судном. Как он преодолевает морские трудности. Но нет. Сейчас Хейтему уже не до морских путешествий. Лучше уж он останется здесь и продолжит заниматься делами. Но вот Мудрец… Храм предтеч в деревне индейцев… Вдруг оно связано. И что делать, если эта информация будет у ассасинов? Думать о подобном исходе решительно ни хотелось. А потому, поборов очередной тяжкий вздох, Хейтем-таки решился. — Чтож, согласен. Это же короткое плаванье туда и обратно на пару дней, надеюсь ничего не случится, — ответил гранд-мастер. Бумаги можно временно передать Чарльзу, он все равно думал оставить ему временную должность руководителя, когда отправится в Англию. Да и уже подобное делали, во время той погони за Черчем. И ничего, орден цел и невредим. — Вот и отлично! — пират хлопнул в ладоши и предвкушающее их потер. — Собирайся и выдвигайся в Бостон, там тебя заберём. Чтож, не все так плохо, как казалось на первый взгляд. Ничего не предвещало беды или каких-то осложнений в плаванье.