Соседки

Краткое ознакомление: Я — Рейчел. Обычная студентка пед.универа. Учусь на историчку. Сама скромна и смиренна, что заметно в моих лазурных очах, однако по ним даже не скажешь что у меня есть сакральная тайна. Под глазами малясь веснушки имеются. На макушке у меня каре из тёмно-каштановых волос. И вот не знаю как всё же я сошлась с ней, с которой снимаю квартиру. С Джина. Джина выше меня на дециметр с каштановыми, а у кончиков бежево-кремовыми волосами. Карие глаза, цветом на одну колодку с волосами. В них виден огонь. Жаркий огонь силы, концентрирующийся в молодой девушке. Чуть смуглая. Подтянутая, хотя в зал не ходит, а просто пробежки по колкам устраивает себе. И конечно ещё имеет завидные для одногруппниц песочные часы. По характеру — амбиверт: то подолгу тусит и лясы точит со знакомыми за чем-то важным или просто так, то как нарик, стекший с детокса накидывается на новую книгу и уходит в недельный буквенно-строчной запой(не зря, ведь на учителя литературы пошла). Так вот сама не пойму как мы подружились. Особо ничего общего, кроме возраста и экстравагантных имён для жителей России у нас нет. Сидела я в один день в столовке и тут она ко мне за столик подсаживается. Друзей как таковых я завести к тому моменту не успела, так контактами с парочкой людей обменялась. Джине удалось меня разговорить в итоге и сблизились мы так, что хату стали снимать вместе. Общих увлечении у нас нет. Мы иногда конечно смотрели кинцо вместе. Джина иногда просто пересказывала мне очередную книгу, а я просто задавала резонные вопросы. Парня на счастье моё она не заимела, не то чтобы я думала на более близкие отношения. просто пока учимся вместе поддерживать друг друга, а там разойтись… Помню было это в четверг, в бабье лето. Тепло. Первый год учёбы позади. Джинни была одета в жёлтую вельветовую майку и тёмно-синие шорты. Я сидела на диване и вязала носки(бабушка меня научила когда малюткой была, иногда от скуки расслаблялась так). В этот момент мою медитацию прервала, подсевшая на противоположный край подруга, достав при этом что-то из верхней шуфлядки тумбочки. Я свои боковым зрением сразу поняла что обнаружила она… Я погрузилась с головой в ужас, ведь это был один из журнальчиков по фэт-фетишу. Я представила себя как смертника, идущего на гильотину. Я знаю как в обществе, в большинстве относятся к такому увлечению и надежды о простом равнодушии не было, учитывая то что ещё она и спортивная… Ох ё, не видать мне счастливого конца. Передо мной, как перед настоящей казнью стали проносится воспоминания и так за короткую жизнь: Я вспомнила как накормила до отвалу девочку в детсаду. Я вспомнила своего жирного кота Тютика и кошку Лину, которой я самостоятельно хотела сделать взгляд кошки, а грацию картошки, что в принципе получилось. В голове предстал образ моей училки по истории — крупной, статной женщины с кудрявыми, бордовыми волосами и лицом, красоты которой я не видела за всю жизнь ни у одной худощавой девушки. А как я загоралась от своих рисунков, которые всячески скрывала от других. Как зависала перед теликом, когда там проскакивали крупные люди. Как на улице глазами дородных искала. Ну и свои фантазии по которым можно сборник рассказов составить. Всё это пронеслось в те короткие минуты которые кажутся вечностью. Я уже приняла свою судьбу. Умирать так рано не хочется, но ничего поделать не смогу. Не будет помилования божьего, да вряд ли стану героем попаданчества. Будь что будет. Джина закрыла журнал и посмотрела на меня. Я ничего не видела, ничего не слышала, уже была одной ногой там. Сейчас палач, которым является Джина, обрежет канат и моей жизни конец. —Так ты знаткая в этой теме?— спросила Джина. — Что?! — опешила я(лезвие меча от каната в моих мыслях вдруг ушло назад). — Ну ты типа сведущая в этом? Фетише. —сказала она показывая на обложку. Мой взгляд становится изумлённым до возможного предела, ведь в смысле? Почему она меня не осуждает или сейчас это отступление палача, чтобы дать ложную надежду на спасение: «И…Тебе не-не противно?» «Я просто…Этого…» — говорю уже вслух я — Рейчел успокойся. Я тебя никак не обижу, — подсаживается она ко мне поближе и кладёт свою руку мне на ноги, — Да для тебя потрясение что кто-то узнал о твоём секрете, да и ещё бы, кого бы это не потрясло бы, — ещё ближе подсаживается, вплотную, — Но, Рейчел, ты должна сейчас выслушать мои чувства. Это я сейчас должна тебе их проливать. — Подожди… Я правильно всё понимаю? — с тем же изумлением спрашиваю. — Да, да, правильно — кладёт мне руку на плечо и глядит мне прямо в глаза, я посмотрела в них. В них блистал тот же огонь, но там появилось что-то ещё…— Ты можешь мне доверять, а я могу тебе тоже довериться? Ты единственная с кем я могу это разделить и я для тебя тоже? — Да… Конечно, — робко, по рефлексу произношу я, продолжая смотреть на зрачки. — В общем, — начала Джина, — в детстве я заметила у себя в поведении нечто странное: Мне нравилось смотреть на крупных людей, в основном женщины мне попадались, у меня все воспиталки с нянечками в саду были за 120 кг. Сама коровой я никогда не была, но засматривалась на их пузики и никому ничего не рассказывала. да не с кем, в родне не было толстых, были только пухловатые, даже троюродная сестра, которая единственная из остальных была толстой, худела и я всего один раз помню в своей памяти её в тогдашних размерах под полтораста килограмм. В школе я также нигде не распространялась на счёт фетиша, хоть и люди подходящих форм были. Однако я всё же подумала, находясь под влиянием семьи и общества, отказаться от фетиша. И дабы поскорее забыть стала бегать по природе да вести себя как типичная фитоняшка. Не взирая на это внутри меня был сгусток сомнения, как будто самого-самого интроверта-социофоба посадили на шумную вечеринку и сказали: «Ты здесь поиграй». От пробежек я кайфовала и поэтому чтобы отвлечься, я снова устраивала себе марш бросок до деревни за городом. Я всё больше отрицала своё увлечение, но сегодня, ты Рейчел, — дрожащим голосом уже говоря, — своей небольшой забывчивостью, помогла мне принять свою странность. Спасибо, рейчел! Спасибо! — в этот момент я увидела то, что было в глазах. Это были слёзы. Самые настоящие слёзы, те слёзы, которые в моих мыслях были потекли у меня гильотине когда свершилось это помилование господа и они полились. Мы обе поплакали от радости, в обнимку держась: «Тебе спасибо» — шепча, сказала себе под нос. Чтож… Вот неожиданность, мы как два скитающихся по нискончаемой вселенной, космокрейсера наткнулись друг на друга в своих скитаниях. Я почти погрузилась в алекситимию. Я не могла в такое поверить, повстречала такого человека, да и она наверное тоже. Теперь, я хотя бы могу спокойно рисовать свои квази шедевры, да и как-то легче стало мне и ей, раз мы вместе это бремя несём. Перед сном, она мне пожелала спокойной ночи и чего-то ещё, но я в этот момент спала и ничего не слышала. Просто было приятно от того что день прошёл так. И погрузилась я в сон. To be continued