Дети погорелого театра

— Если ещё раз такое повториться, то тебя ждет такая же участь, как Руслана, — проговорил директор, грозно сложив руки на груди. Лев закатил глаза. Всё-таки этот преподаватель недоделанный сдал его. А он надеялся, что они поняли друг друга. Вот зачем ему ходить в театралку? Это пустая трата времени. «Всё это лишь для педиков или для девок», — думал он, — «красуются и любуются собой — всё, чем они занимаются». — Возможно, ты не понимаешь, но для тебя это очень важно, — продолжал директор с заумным видом. Правда, выглядело это смешно: поредевшие брови вскинулись, рот исказился в ломаный прямоугольник, уголки губ опустились. Он обильно жестикулировал, его движения были размашистые и не особо в тему. — Тебе может казаться, что это тебе не нужно, но нет. Нужно быть развитым в различных сферах. Тем более что театр помогает также в социальном раскрепощении и снятии барьеров. Познакомишься с хорошими ребятами. Это же всё не зря сделано. Да, и время после школы займешь, вместо того, чтобы таскаться непонятно где. «Тебе просто было лень разбираться со мной, вот ты и спихнул меня туда, чтобы создать иллюзию деятельности», — Лев тяжело вздохнул. — «Мог бы и чего умнее придумать нежели, чем эту заунывную речь. Ей-богу, скукотища». — Не стоит забывать об учёбе, — заговорила завуч, стоявшая позади него. Отчего он вздрогнул. — У тебя очень плохо с оценками и посещаемостью. Это недопустимо в десятом классе! Ты сам выбрал пойти сюда, тебя никто не тянул. Поэтому, я так понимаю, ты планируешь поступать дальше в университет. Нужно уже задумываться о будущем. Ага, только с троечным аттестатом его никуда и не взяли. В принципе, он и не очень хотел. Лучше уж ещё в школе побездельничать, нежели чем напрягаться в колледже. К тому же он ещё даже не думал, куда будет поступать. Да и вообще кем быть. Но он как-то не волновался об этом. Время ещё есть для выбора. — Я могу идти? — И чувствуя, что слишком нагло себя ведёт, добавил, — у меня урок скоро начнётся. Директор и завуч как-то неоднозначно переглянулись, но кивнули. Лев вышел из кабинета, поправляя лямку рюкзака. Наконец-то он был свободен. Ну, как свободен. Ему ещё нужно идти на уроки. И, похоже, придётся отсидеть их всех. Вот дерьмо. — Вот ты и допрыгался, — послышался басистый голос соцпедагога. Он схватил Льва за рюкзак, останавливая. Этого ещё не хватало… — Ну что идёшь на урок? — Да, — сухо ответил он, приподнимая голову. Он был довольно низким, поэтому каждый раз приходилось задирать голову, чтобы видеть собеседника. Это бесило. Как и сам социальный педагог. — А что там с твоим дружком Русланом? Чем он занимается? — Откуда я знаю, — фыркнул Лев. Он писал Руслану ещё в тот день, когда его исключили, спрашивая: «че как вообще». Но тот ответил лишь, что не говорил ещё родителям. А после пропал из сети и больше с того дня не появлялся. Уже четыре дня прошло. Другие бы начали бы переживать, но Лев понимал, что тот опять где-то выпивает и, возможно, ушёл в запой на какой-нибудь квартире знакомого. А может и незнакомых. Через неделю Руслан уже вновь появится. — Не ври. — А вам какое дело? Он же здесь больше не обучается. — Если спросил, значит, есть дело, — соцпедагог нахмурился, тон стал грубее. — Я уже сказал — не знаю, — Лев рванул вперёд, выдергивая рюкзак из хватки. И как раз вовремя, ведь прозвенел звонок. — Вот видите, из-за вас на урок опоздал! Он быстро пошёл по коридору, делая вид, что очень спешит, хотя даже не знал, какой сейчас урок. Пришлось открывать расписание. История. Он осознал, что кабинет находится в противоположной стороне. Чёрт. Он развернулся, опять встречаясь взглядами с соцпедагогом, отчего тот ухмыльнулся, и, как ни в чём не бывало, пошёл обратно. В классе ещё не было учителя, поэтому все шумели. Лев быстро взглянул на всё, пытаясь понять, куда ему сесть. Он увидел одинокого Павла, и выбор стал очевиден. — Привет, — он кинул рюкзак на парту, — я сяду с тобой? Павел скептично поднял бровь: — По-моему, ты уже это сделал. Лев усмехнулся, смахнул портфель на пол и шлепнулся на стул. Он ожидал, что с ним заговорят, но Павел продолжал глядеть в учебник, будто не замечая его. — Зачем ты читаешь? — Может потому что это школа и здесь нужно учиться? — съязвил он. — Ты об этом не подумал? — С каких пор ты учишься? — Лев улыбнулся. — Ещё скажи, что домашку делаешь. — С каких пор тебя волнует, что я делаю? — Ну… Мы же друзья, — растерянно произнёс Лев, приподнимая брови. — Вау, удивительно это слышать от тебя, — прошипел он. Павел ещё хотел что-то сказать, но тут зашёл учитель, и он отвернулся, вновь пробегая глазами по тексту параграфа. А Лев не понимал, что это сейчас было. Почему он был так раздражен на него? Разве он сделал что-то плохое? Нет, конечно, в последние месяцы его поступки сложно назвать хорошими. Но он то Павла не задевал. Или тот осуждал его поведение? Да нет, он вроде бы никогда не был моралистом. Что тогда было не так? — Как вижу, сегодня вас много, — проговорила слегка гнусавая учительница. — И даже Лев явился. Что ж отлично, с него и начнём опрос. Вовремя он, конечно, пришёл. — Назови, пожалуйста, причины экономического кризиса в США и его особенности. — Э-э-э, щас, ну… — Лев быстро достал телефон из кармана и начал искать. — Телефон убери. И встань, чтобы я тебя видела. Облом. Он умоляющим взглядом посмотрел на Павла, ожидая, что тот подскажет. Он же всегда выручал его. Но тот лишь демонстративно закрыл учебник и отвернулся, подперев щёку рукой. Он издевается? Лев начал тихо постукивать пальцем по столу — это было их знаком просьбы о помощи, особенно на контрольных и проверочных работах. Но Павел не обращал внимание. Тогда Лев сильно ткнул его в локоть. Но тот лишь издал сердитый вздох и отодвинулся. Да, что не так? — Ты будешь отвечать или нет? — уже возмущенным тоном спросила учительница. — Я не знаю, — сказал он и сел. Павел всё так же выглядел раздраженным. Он был напряжен, брови опущены, губы сомкнуты в тонкую изломанную линию. Он поднял руку и вызвался ответить на вопрос. Рассказывая ответ, он даже не открыл учебник, что очень удивило Льва. Раньше Павел никогда не готовился к урокам и точно так же, как он, списывал различными способами, получая, таким образом, четвёрки. Хотя сам Лев уже давно скатился на тройки, правда, его это не волновало. Родители иногда ругали его и говорили учиться, но он их никогда не слушал. — Эй, ты знал ответ, — прошептал Лев. — Почему не помог мне? — Надо на уроки ходить, может тогда ты бы тоже знал ответ, — прошипел Павел, отворачиваясь. — Это скукота. И… — Тише, я вообще-то учителя слушаю, — он щёлкнул ручкой и начал записать в тетради под диктовку. Лев растерялся. Что он делает не так? Почему Павел так к нему относится, словно они были чужими друг другу? Ничего же не произошло. Они же даже не ссорились. Да, возможно он в последнее время больше проводил времени с Русланом, гуляя компанией по вечерам, да шугая мелких. Но он же звал и Павла с собой. А тот отказывался! Так что это вообще не его вина. Вообще, хорошие были времена. Особенно, когда они вместе с Русланом трясли деньги у младших. Эх, он бы хотел вернуть их обратно. Правда, уже без нытика Богдана, который всё и порушил им! От злости руки непроизвольно сжались в кулаки. Эх, надавать бы ему. Впрочем, и так уже надавали. Лев каждый раз с лёгкой улыбкой смотрел на тёмный синяк, расплывающийся под глазом Богдана. Красота. Урок казался неимоверно скучным, даже несмотря на то, что Лев сидел в телефоне. Было слишком тихо, даже одноклассники, которые всегда и везде шумели, молчали. Похоже, учитель и вправду строгая. Чёрт, зачем он тогда выбирал углубленную историю? Точно, чтобы быть вместе с Павлом. А теперь Павел игнорировал его. Неблагодарный. А вообще-то Лев на такие жертвы шёл, сидя на унылой истории, а тот даже не ценил этого. Хотя его не было бы здесь, если бы не директор с завучами, которые заставили его прийти в школу, да и ещё сидеть на всех уроках. Но не суть, главное, что он здесь. А мог бы гулять где-нибудь с Русланом, а не просиживать здесь штаны. Но Руслан так и не ответил на его сообщение. Дерьмо! Все его бросили. Наконец-то продребезжал звонок. Лев опустился за рюкзаком, поднимая того с пола. А когда поднялся, то заметил, что место рядом с ним уже опустело. Шустрый, однако, Павел. Лев тоже выскочил из кабинета, проталкиваясь сквозь толпу одноклассников. В коридоре он попытался отыскать глазами друга, но сделать это было довольно сложно, учитывая его низкий рост. Он заметил знакомую светло-русую макушку и помчался скорее туда. — Паш, ты чего избегаешь меня? Павел дернулся. Он неохотно развернулся, рассматривая Льва сквозь прищуренные глаза. Мимо них проходили другие школьники, но они не обращали на это внимания. Их взгляды были прикованы друг к другу. Павел смотрел презрительно, будто бы и сквозь него. Лев напротив внимательно изучал, пытаясь поймать любую зацепку, что могла стать ответом на вопрос. Но ничего не мог найти. Тот выглядел, как обычно, если не считать чуть задранного носа и опущенных бровей, что отбрасывали тень на глаза. Удручающий вид. Где его веселье, искрящиеся глаза, ямочки на щёках от улыбки? Будто другой человек стоял перед ним. Будто они и не были никогда знакомы. — У меня окно, — ответил он сухо, — и я хочу успеть сходить в магазин. — Хватит придумывать отговорки! — Лев схватил его за руку. — Давай поговорим, что не так. Павел отвёл взгляд, сжимаясь. Его плечи приподнялись. — Отпусти, — он попытался вырваться из хватки. Но дернувшись в сторону, у него ничего не получилось. — Отпусти, говорю! — закричал он практически на грани истерики. Лев освободил руку, и Павел тут же рванул с места, скрываясь в толпе. Он же остался стоять, непонимающий, что вообще происходит. Он переминался с ноги на ногу, не зная, что ему делать. Хотелось броситься за ним, да допросить, что, черт возьми, не так! Но это было бы слишком. Лучше дать Павлу свободное пространство, если тот так хочет. Но Лев был в смятении. Что заставило его друга так вести себя, буквально избегая его? В груди неприятно защемило, словно какой-то спутанный комок тяжелым грузом лежал там. Он блуждал по коридору, не обращая ни на кого внимание, даже когда кто-то попытался его окликнуть. Он чувствовал себя потерянным. И в какой-то степени беспомощным. Он рыкнул. Как это могло быть, он был таким сильным, а теперь чувствовал себя слабым и неспособным сделать что-либо. Отвратительно. А ведь не всегда было так. *** Солнце безжалостно палило в спину. По лбу катился пот. Пыль поднималась в воздух, забиваясь в нос, отчего хотелось чихать. Воздух был слегка спёртым и тяжелым. Дыхание давалось нелегко. Но ноги от бега ещё не болели, и казалось, что могли ещё пробежать кругов десять, если не больше. Шёл урок физкультуры. Весна уже была в своём закате, и потихоньку лето всё больше и больше проникало в жизнь, усиливая непривычную жару. Кроны деревьев ярко сияли зеленцом, в воздухе летали первые клубки тополиного пуха, птицы радостно чирикали. Всё было пропитано атмосферой приближающего лета, что уже не хотелось ни ходить на уроки, ни сдавать экзамены, а лишь гулять в прохладные вечера. Со школьного двора слышалась музыка какого-то вальса. Одиннадцатиклассники репетировали их последний танец уже с первого урока. Лев хмыкнул. Вот почему они, девятиклассники, тоже не занимаются таким? Он бы лучше страдал, стараясь попасть в такт, нежели чем мучился в душных кабинетах, слушая о важности ОГЭ и о том, что им не списать. Ага, знаем, Руслан рассказывал, как мало того, что пронёс телефон, так ещё и в туалете спокойно нашёл ответы. Нагоняют зря жути. Хотя Богдан боялся. И чёт там даже пытался готовиться. Лев лишь смеялся над ним, называя его трусом, но Руслан быстро одёргивал его. Говорил, что так нельзя, он же член их банды. А их трогать и обижать нельзя. Хотя Лев видел, как Руслан иногда и сам усмехался над Богданом. Просто не так явно. Он в целом не понимал, зачем они пригласили в их банду Богдана. Он казался лишним. Никаких физических способностей у него не было, какой-то весь невзрачный и тихий, разве что умный. Но что толку-то с ума, если он учился в параллельном классе, и никакой возможности списать не было? Но Руслан говорил, что он нужен, и на удивление Лев ему верил. — Всё-ё, я так больше не могу, — послышался задыхающийся голос Павла сбоку. — Сколько нам ещё бежать? — Полкруга, — спокойно ответил Лев, даже не сбиваясь с дыхания. Его бег был в одном темпе и казался таким лёгким, как будто он не прилагал никаких усилий. Хотя отчасти так оно и было. Три круга это было не так много для него, учитывая, что бежали они не на время. — Я точно не добегу-у-у, — простонал он. — Тогда остановись, не стоит мучить себя, — Лев глянул на друга. Да, тот выглядел, откровенно говоря, плохо. Измученное лицо, с лёгкой бледностью на нём, градом скатывающийся пот, и, конечно, сбившееся, прерывистое дыхание, как финальная вишенка на торте. Как бы тот в обморок не грохнулся. — Ага, тогда этот ебанный физрук точно влепит мне два, — и шумно выдохнул. — Сука, бок болит. Лев хмыкнул. Плохо дело. Он бы хотел помочь Павлу, да только не знал как. Слова поддержки тут явно не сработают. Он глянул на физрука — тот отвернулся, смотря что-то в телефоне. Идеальный момент, чтобы что-то сделать. Только вот плана никакого не было! «Ну же, Лев, напряги свои последние извилины», — обратился он сам к себе. Но они не напрягались. Ну, что он мог сделать? Не на руках же его до финиша донести. Подождите-ка… — Паш, давай, залезай на спину, — он остановился и чуть согнулся. — Ты чё удумал?! — Давай, давай, до финиша тебя донесу. — Я сомневаюсь, что он поставит зачёт за это. — Поставит, — отмахнулся он и вновь повторил, — лезь. Павел глянул на него взглядом «ты че дурак?», но взобрался на спину, крепко вцепляясь в шею, боясь упасть. — Хули ты такой тяжелый, — пробормотал Лев, сжимая его ноги. — Это ты просто мелкий, — усмехнулся Павел. — Давай, вперёд, моя лошадка. Но, пошла! — и дернул ногами, словно они были в стремени. — А ты не оборзел ли часом? — прохрипел он. Тащить на себе ещё одного человека оказалось тяжелее, чем он ожидал. К тому же, он уже не бежал так быстро, как раньше. — Не-а, ты сам предложил, — и положил подбородок на его голову. — А знаешь, неплохо так сидеть. — Пригрел у себя на шее нахлебника. Они засмеялись. Правда, Лев успел попрощаться на завтра со спиной. Он и представить не мог, как она будет болеть, учитывая, что уже сейчас она противно ныла у копчика. Шаги были тяжелыми, но он старался вернуться в прежний ритм. Не хотелось плестись в конце всего класса всего лишь из-за легкой нагрузки. Легкой нагрузки весом в килограмм шестьдесят, не меньше. Павел весело болтал ногами, оглядываясь по сторонам. Лев бы тоже хотел беззаботно рассматривать всё вокруг, а не тащить эту тушу. Поэтому он слегка встряхнул друга, пытаясь хоть как-то призвать его к совести. — Эй, поаккуратней, ценного человека вообще-то несёшь. — Скорее, несу мусор на свалку, — Лев прыснул. — Да? — в его глазах мелькнул недобрый огонёк. Лев по тону и затишью понял, что сейчас будет. И слегка ухмыльнулся, прищуриваясь. — Тогда ты мусоровоз, от которого воняет. — А ты мешок набитый различной гнилью, просрочкой и протухшими яйцами. О! Ещё в тебе старые тряпки бабки, которая не мылась годами. — Ах, ты так! Тогда это всё вывалилось на тебя. — Пф, — фыркнул Лев, — я просто пойду и отмоюсь. — Не-а, ты хач, который живет в общаге, где нет ни электричества, ни воды, ни газа. Поэтому ты не сможешь так просто пойти помыться! — Это был удар ниже пояса! — Хе-хе-хе, — злорадно засмеялся Павел, чуть отклоняясь назад, из-за чего чуть не падая. — Ой, держи меня крепче! — А это тебе за хача! — Так нечестно! — возмутился он, взмахивая руками, опять соскальзывая со спины. — У тебя больше власти! Я требую выполнения своих прав. — У тебя нет прав. — Не пизди, я обществознание сдаю, я знаю, что у меня по конституции есть права. — И какое же право я нарушаю? — Лев скептически поднял бровь. — Право на жизнь! Я вот упаду, проломлю голову и умру. — Не драматизируй, от такого не умирают. — Возможно, переборщил, — согласился Павел, скрещивая руки на груди. — Но всё равно мало приятная ситуация выйдет — согласись! Лев лишь тихо прыснул от смеха. До финиша оставалась лишь четверть, но ноги, как и руки, уже устали. Зря он согласился понести Павла. Но теперь это было дело чести — довести всё до конца. Удивительно, как ещё физрук не обернулся и не надавал им по шапке. Ах, накаркал… Вот он развернулся, отлипая от телефона. И если вначале его лицо было совершенно спокойным, то после брови медленно поползли вверх, глаза расширились, челюсть чуть ли не отпала. Он пару раз моргнул, пытаясь, видимо, прийти в себя. А потом он исказился злостью и крикнул: — Лев, Павел, это что такое?! А ну быстро слез со спины, не хватало нам только травм. Это же нарушает все нормы безопасности, — но видя, что они никак не реагируют, заорал ещё сильнее. — Вы слышите, что я вам говорю?! А ну прекратили быстро. — Похоже, он щас вместо зачёта двойки нам поставит, — удручённо пробормотал Павел. — А ты скажи, что не слезешь, если не поставит зачёт, — прошептал Лев. — Точняк! Я слезу, если вы мне зачёт поставите! — Какой зачёт? Молись, чтобы я тебе два не влепил, Павел, — прокричал в ответ физрук. — Это же жесткое нарушение правил! — А какая разница: что я слезу — вы поставите два за то, что не пробежал; что не слезу — поставите два. Физрук шикнул, обеспокоенно оглядываясь по сторонам. — Хорошо, хорошо, поставлю зачёт, главное слезь ты уже! Лев остановился, опуская Павла на землю, а после продолжив бежать дальше. Он ожидал, что тот побежит рядом с ним, но нет. Он обернулся: Павел вальяжно вышагивал, выглядя, как довольный кот. Лев добродушно прыснул. Заработал зачёт за чужой труд и теперь ходит напыщенный. Уже на финише физрук опять обругал его, приговаривая, чтобы этого больше не повторялось. Он, конечно же, кивнул, обещая, что такого точно не повториться. Уже хотел прибавить: «честное пионерское», но его отвлекла чужая рука на плече. Он развернулся, завидев Руслана. — Сегодня же всё в силе? — сказал он хриплым прокуренным голосом. — Вообще-то, я хотел вечером с Павлом погулять. — Да, брось ты, это дело важней, — Руслан презрительно глянул за его спину, видимо, на Павла. — И сдался тебе этот неудачник. — Не смей так про него говорить! — сразу ощетинился он. — Ладно, я жду тебя сегодня, — он махнул рукой на прощание и быстро ушёл. Лев растеряно смотрел ему вслед. И вновь ему не оставили выбора. Если он не придёт, то ему точно будет крышка от Руслана. Дай бог, чтобы вообще не выкинули из их банды. Тогда бы он вообще не представлял, во что бы превратилась его жизнь. — Опять он? — раздраженным голосом произнёс Павел. — Как же он меня бесит Лев дернулся. Он и не заметил, как тот уже подошёл. — Да ладно тебе, он нормальный парень. — Ну, не знаю, не знаю. А по мне он очень мутный, — он прищурился, мрачным взглядом смотря на уже скрывшегося Руслана. — Ты просто ревнуешь, — Лев толкнул его локтем. — Давай наперегонки до раздевалки, — и не дожидаясь ответа, сорвался с места. — Эй, нечестно, ты же знаешь, что я устал! *** Лев вместо того, чтобы пойти на урок, завалился в туалет. На душе неприятно скребли кошки. Он никогда не чувствовал себя так паршиво. Он всегда был уверен в собственных силах, а тут, будто всё пошатнулось, будто он стал маленьким, ни на что не влияющим элементом. Это омерзительно! Он даже не знал, что делать. Внутри кипела злость. Он бы очень хотел сердиться на Павла, ведь это из-за его странных действий он чувствовал себя отвратительно, но не мог. Видимо, остатки совести (или как там это люди называли?) не позволяли ему и говорили, что друг не виноват. А почему не виноват, если именно он творит странную дичь? Не ясно. Но ведь у всего есть причины? Наверное, здесь тоже были пресловутое основание вести себя так. Только Лев не понимал, почему? Что изменилось? Разве Павел не должен радоваться, что его друг, наконец, заявился в школе после столь долгого отсутствия? Похоже, нет. В туалете, как всегда, пахло отвратительно, и было холодно. Время идёт, а ничего не меняется. Лев приметил нескольких младшеклассников, которые забились в углу. В руках одного из них мелькнул вейп. Кажется, он знает, чем снять стресс. — Эй, мелюзга, че это вы тут делаете? — он подошёл к ним. Те сразу же испугались, глядя расширенными невинными глазами на него. Как шуганные барашки. — Опа, а это давайте сюда, — он выдернул вейп из их рук. Он затянулся. Грудь приятно заполнилась, а во рту стоял терпкий вкус клубники. Фу, что они как девки какие-то с клубникой парят. — Отдай, это наше! — один из младшеклассников ударил его по коленке. — Мы тебя больше не боимся, Руслана-то из школы исключили. Сейчас пойдём и пожалуемся учителю. — Ага, удачи, — безразлично ответил он. Младшеклассник подорвался с места, собираясь выскочить из туалета, но Лев подставил ему подножку. Тот упал и чуть прокатился по кафелю. Лев поставил на него ногу, чтобы тот точно не смог убежать. — Ну, что, кто-то ещё желает пойти пожаловаться? Остальные сжались, мотая головой в стороны. Он усмехнулся, и без Руслана он мог справиться. Младшеклассники удрученно смотрели, как Лев вновь затянулся и выпустил клубы пара. В голову уже вдарило, неплохая жижа у мелких. И сразу уже стало не так пусто внутри, не так запутанно. Он все ещё не знал, что с Павлом, но ему было хорошо, чтобы об этом задумываться. Пф, потом всё наладится, делов-то. — Время идёт, а Лев всё никак не может найти противника равного себя, — раздался голос за спиной. — Или наоборот уже нашёл. Он развернулся и увидел Ярослава. Только его не хватало. — Чего ты тут забыл, педик? — По себе людей не меряют, Левушка, — он сложил руки в карманы. — Отпусти ребят. — А иначе, что? Побежишь жаловаться? — Даже если и побегу. У тебя сейчас очень шаткое положение — одно слово и ты вылетишь, как пробка отсюда. — Не посмеют — до восемнадцати я должен быть либо в школе, либо в колледже. В колледж меня точно не возьмут, так что останусь здесь, как миленький. Повисла тишина. Ярослав так и глядел на него, видимо пытаясь воздействовать психологически. Только это ничуть не помогало, Льву было лишь смешно от этого. Что мог сделать дрыщ ему? Явно ничего. И мелюзга ничего не посмела бы сделать, ведь их бы самих потом отругали за то, что они курят в туалете. Поэтому, почувствовав полную безнаказанность, он решил оторваться по полной. Бросил вейп на кафель, а после с силой на него наступил, отпуская тем самым младшеклассника, что до тех пор лежал лицом в пол. Поломать полностью вейп, конечно, не вышло, но у него отвалилась трубка. Со стороны мелких послышался вздох ужаса. А Лев лишь усмехнулся. — Давайте, идите, жалуйтесь! Младшеклассники быстро выскочили из туалета, подбирая остатки вейпа. Лев глянул на так и не уходившего Ярослава. Чего тому надо? Ему это надоело, поэтому он схватил того за грудки и прижал к стене. — А ты не мешайся у меня под ногами, — оскалился Лев. — А то думаешь, что если Руслан ушёл, то я не смогу в одиночку тебя отпиздить? Учти, отпизжу, да ещё как. Сильнее, чем в тот раз. Он ожидал увидеть в глазах у Ярослава страх, но нет. Тот был спокоен и непоколебим. Это бесило. Хотелось, чтобы он сжимался от испуга так же, как и та мелюзга. Чтобы все знали, что с ним шутки плохи. Или просто хотелось кого-то избить. Он уже занёс кулак для удара, как вдруг… — Что тут происходит? — в туалет зашёл соцпедагог. За ним гурьбой стояли те самые младшеклассники. Всё-таки пожаловались, вот же ш. Раньше они и не посмели бы. — Лев, пройдём за мной в кабинет. После долгой и нудной лекции длинной в пол-урока, на которой ему объясняли, что так делать нехорошо и грозились поставить на учёт, он всё же вышел из кабинета. Настроение вновь было на нуле. Теперь даже кулаки не об кого будет размять! Он понял, что всё слишком сильно изменилось за последнее время.