Пусть тот, кто никогда не покупал ничего ненужного,
первым бросит в него белкой!
(Южный парк (South Park))
На следующий день после отъезда Дурслей с Тисовой я отправился в Лондон. Следовало обновить гардероб и закупиться прочим необходимым, в том числе новой совой и учебной литературой. Причём не только магической, но и обычной. Всё-таки Гарри закончил лишь младшую школу и некоторые моменты мне было просто необходимо уточнить. Точных наук это почти не касалось. Тут, насколько я мог судить, с этим всё было так же, как и в моем мире на начало девяностых. А вот к истории, социологии и культуре у меня были некоторые вопросы. И дело не в том, что это другая страна. Нет, это другая реальность. И отличий от мира, в котором жил я, имеется предостаточно. Взять хотя бы то, что в этой Англии в это время вполне себе преспокойно существуют детские приюты и подростковые работные дома. Да и в приютах дети с определённого возраста тоже работают. Занимаются рукоделием, зарабатывая себе на учебу и взрослую жизнь. По крайней мере, так это подаётся. Это Гарри знал точно. И не от Дурслей. Здесь просто это общеизвестно и почти ни у кого не вызывает возмущения. Есть, конечно, активисты, что выступают против использования детского труда, но и у тех именно это не является первым пунктом. Там перед сиротами стоит экология, равноправие полов, отмена налога на бёдра, отмена смертных казней и только потом защита детей. Вот такой мир, в котором у соседей, учителей и полиции не могло возникнуть к Дурслям претензий по поводу их отношения к племяннику. Нет, если бы они узнали, что Гарри морят голодом и раньше надолго запирали в чулане, то повозмущались бы по поводу того, что это уж слишком. Но ничем, кроме небольшой потери репутации, которой Дурсли дорожат, и штрафа, им это не грозило. А так для окружающих родственники Гарри являются добропорядочной семьёй, которая дала осиротевшему племяннику крышу над головой, а не отправила в приют. М-да… И таких вот нюансов довольно много. Взять хотя бы то, что здесь есть известные шоколадные батончики «Марс», но нет того же «Сникерса». Да что там сладости? Тут нет IBM, а различную электронику, компьютеры и мобильные телефоны модели «чёрный кирпич» производит международная корпорация «Чиппендейл». Долго не мог понять, о чём, кроме мультяшных бурундуков, мне это напоминает, пока не вспомнил про стиль мебели, получивший имя от своего создателя. И это только то, что я смог понять из памяти Гарри, который этим не очень-то интересовался. Так что, помимо книг, нужно было ещё и маггловскими журналами и литературой закупиться. Блин, вот понимаю, что слово «маггл» унизительно по отношению к людям без магического дара, и все равно продолжаю их так называть. Так как-то привычнее и понятнее, чем американский «не-маг». Да и проще сказать «маггловский журнал», чем «не-магический журнал». Хотя, возможно, это дело привычки. В Лондоне, перед тем как отправиться в Косой Переулок, я посетил магазин одежды, где оделся поприличнее. Много набирать не стал, чтоб не таскаться потом с пакетами. Брюки, рубашка, жилетка, туфли и нижнее бельё — вот и всё, что приобрел. Мантия, в которой я приехал, легла на сгиб руки, изображая обычный плащ, а старые вещи и шапочка выпускника Вернона отправились в урну. Теперь люди хоть удивлённо коситься и провожать взглядами перестали. Хорошо, что шапочку нашёл и додумался ехать в ней. По глазам прохожих и пассажиров автобуса видел, что она снимала много вопросов по поводу мантии, явно порождая другие, но уже в ином ключе. Приодевшись, я отправился в Косой Переулок. «Дырявый котёл» встретил меня все тем же знакомым по памяти Гарри полумраком и интерьером кабака прошлого или позапрошлого века. За столами сидела парочка очевидных завсегдатаев, а за барной стойкой хозяин заведения что-то записывал в большой журнал. Я почему-то ожидал, что он будет стаканы протирать. Хотя вон, тряпка рядом лежит. – Привет, Том. – махнул ему рукой я. – Мистер Поттер, рад вас видеть. Как погода на улице? – улыбнулся тот щербатой улыбкой. – На удивление ясно, хотя думаю, что сегодня всё же будет дождь. – кивком приветствуя обративших на меня внимание завсегдатаев, я направился к проходу в Косой Переулок. – Довольно неосмотрительно было выходить без зонта. Вы же ещё учитесь. Да и среди магглов с чарами не походишь. – покачал головой бармен. – Как раз собрался приобрести. – сказал я, толкая ведущую на задний дворик дверь. – Тогда я бы рекомендовал вам обратиться в лавку старика Стью у «Гринготтса», рядом с «Мантиями Малкин». – донёсся до меня совет Тома. – Благодарю. Обязательно воспользуюсь вашей рекомендацией. – обернувшись, кивнул я и, закрыв дверь, отстучал палочкой пароль по кирпичам. Первым делом путь мой лежал в «Гринготтс», но лишь для того, чтобы убедиться в том, что до совершеннолетия без ключа я не смогу получить доступ к сейфу. Узнав это, не стал выяснять отношения и просто обменял три тысячи фунтов на шестьсот галеонов, выяснив попутно одну интересную деталь. Занимавшийся обменом гоблин, скривившись, разъяснил мне, что максимальная сумма обмена в год для одного человека составляет пять тысяч фунтов или тысяча галеонов. Причём сумма купли-продажи одинаковая. Ограничение, выставленное МКМ для всех магических банков мира, с примерным учётом ценности тех или иных валют. Для банкиров это, похоже, как серпом по яйцам, а обывателям вполне хватит. Отметив в голове новую информацию, я целиком и полностью погрузился в шопинг. Для начала, по совету Тома, посетил лавку Стью, где действительно приобрел зонт с единственными разрешёнными министерством чарами сушки на нём. Маггловское изобретение. Также я купил у него небольшую сумку через плечо с чарами незримого расширения на кубометр. И зонт, и сумка обошлись мне в сорок пять галеонов. Причём зонт стоил всего галеон, а сумка сорок четыре. А цены-то на предметы со сложными чарами кусаются. Чемоданчик, как у Ньюта Саламандера, например, делался только на заказ, и цена стартовала от семи тысяч галеонов за небольшую квартирку в нём. Палатка с такой же квартиркой, кстати, стоила тысячу галеонов. Связано это оказалось с тем, что в палатке было использовано намного меньше бытовых и стабилизирующих чар, как пояснил на мое недоумение Стью. После лавки Стью я зашёл сначала к Малкин, а потом в «Твилфитт и Таттинг», чтобы сравнить предложение. В итоге у Малкин приобрел пару мантий и прочую одежду, а в «Твилфитт и Таттинг» ботинки из драконьей кожи. У Малкин были только различные остроносые и слишком магические на вид сапоги. А вот приобретённые мной ботинки вполне вписывались как в магический мир, так и в маггловский. Закончив с покупкой одежды, я, по совету Стью, заглянул в лавку артефактов напротив кафе-мороженного Флориана Фортескью. Но, переговорив там с продавцом, направился в аптеку Малпеппера. М-да, Гарри, видя, что Дамблдор, МакГонагал и некоторые другие маги носят очки, даже не подумал, что есть зелье или иной способ исправить зрение. Ещё как есть! Очки же, которые носят маги, это артефакты с различными свойствами. Их всего несколько: ночное зрение, подводное зрение для мутной воды, дальномер и обозначением звёзд на дневном небе. Наверное, есть и какие-то другие чары, но это всё, что было в лавке. Собственно, ничего из этого мне не было нужно, в отличие от зелья, которое могло быть у Малпеппера. Ещё его можно было заказать в Мунго, где его, собственно, и варил штатный зельевар, отправляя невостребованные остатки в аптеку. Вдруг купят. Не выливать же сразу. Мне повезло, Чистовзорное зелье в аптеке было. Применять его нужно было дома, перед сном. Да, осложнений и побочных эффектов, кроме редкого изменения цвета радужки, у него не было. Ещё аптекарь посоветовал мне на случай, если зелье вдруг не сработает, обратиться в больницу. Как выяснилось, изредка стандартное зелье просто не действовало. В таком случае нужно было варить или заказывать индивидуальное, сваренное под конкретного человека. Прикупив свое будущее избавление от очков, я также приобрёл в аптеке пару стандартных школьных наборов ингредиентов и поспешил во «Флориш и Блоттс», где провёл пару часов и спустил почти все оставшиеся галеоны на различные справочники и учебную литературу за третий и четвёртый курс прошлого года. Закончив с покупками и прикупив выпуски «Ежедневного пророка» за неделю, я разместился на балкончике кафе-мороженного Флориана Фортескью и, неспешно поглощая искристо-ванильную радость, принялся изучать последние новости. Свежий номер ничем интересным порадовать не мог. Разве что снова арабы пытались добиться отмены запрета на ковры-самолеты, в чём им активно препятствовали продавцы мётел. И тут деньги, а соблюдение Статута лишь повод запретить товар конкурентов. Так, а вот это интересно. Придвинув к себе один из прошлых номеров, внимательно прочёл первую полосу и более подробную статью на второй и третьей странице. Хм, так вот чего гоблины такие взвинченные сегодня. В ночь моего пробуждения произошла атака на банк. По заверениям сотрудников банка, ничего украдено не было и всё золото осталось на своем месте, а атака неизвестным мощным заклинанием, вероятно, была провокацией, что уже случалось ранее. По мнению независимого эксперта ДМП, неизвестный террорист или группа террористов добивается возобновления конфликтов и войн между гоблинами и волшебниками. Дальше шло про недопущение, своевременное реагирование и тому подобное. С этим всё было понятно. Меня после прочтения этой статьи волновал другой вопрос. Крестраж в сейфе Лестрейндж уничтожен или нет? Ведь эта атака не что иное, как запущенное Рудольфом преобразование на расстоянии. Хм, оговорка про то, что золото осталось на месте, может указывать на то, что к крестражу пришёл песец. Не сказано же, что оно осталось в том же виде… А украдено ничего не было, только уничтожено. Что ж, спуститься и проверить, так ли это, было бы большой глупостью. Значит, пока буду считать, что самый неудобно расположенный крестраж уничтожен. Думаю, с вероятностью процентов в восемьдесят это действительно так. Есть ещё другой вопрос: почему именно сейф Лестрейндж в «Гринготтсе»? Дом Блэков на площади Гриммо что, защищён надёжней банка? Если реакция пошла по двум направлениям и добралась не только до чаши, но и до медальона Слизерина, то скрывающие чары должны быть уничтожены или повреждены. Надо съездить проверить. Отправив газеты в сумку, я придвинул к себе вазочку и, посматривая на улицу внизу, приступил к более активному уничтожению мороженого. Народу было поменьше, чем в дни, когда Гарри закупался к школе, но улица всё же не пустовала. В разные стороны ходили маги и ведьмы. Кто-то шёл неспешно, некоторые торопились куда-то по своим делам. Вон две пожилые ведьмы почти на всю улицу обсуждают повышение цен на змеиные шкурки. В общем, ничего необычного для Косого Переулка не происходило. Закончив с рассматриванием улицы, я обратил свое внимание на столики внизу и увидел там одно знакомое лицо. Гаррик Олливандер и какой-то молодой маг, разложив на столе кучу пергаментов, что-то живо обсуждали, не забывая уделять внимание чаю. Вот, когда моя вазочка опустела почти на половину, они быстро допили чай и, собрав пергаменты, поспешили в лавку Олливандера, на ходу продолжая свое обсуждение. Спустя десять минут я, покидая кафе-мороженое, увидел их снова. Левитируя перед собой большой мешок, они вышли от Олливандера, который кивнул на моё приветствие. – Не уверен, что всё получится так, как ты задумал, Джимми, но попробовать определенно стоит. Признаться, я никогда не смотрел на эту проблему так, предпочитая действовать по старинке. – одухотворённо говорил Олливандер молодому парню, направляясь к лавке Чудесных волшебных палочек Джимми Киддела. – Что вы, мастер, я всего лишь предположил. – ответил на слова Олливандера Джимми. – И это надо проверить! – тот поднял палец в верх. – И не прибедняйся, ты и сам уже скоро мастером станешь. Уже бы стал, если бы не… – тут дверь лавки, в которую зашли изготовители волшебных палочек, закрылась, и я не услышал, почему Джимми ещё не мастер. Ну, у всех свои проблемы. Улыбнувшись, я пожал плечами и чуть быстрее пошел к «Дырявому котлу». Посмотрю, что там на Гриммо, и вернусь на Тисовую.