You belong to me I belong to you Fire from my heart Burning just for you Inna — Hot Ты принадлежишь мне Я принадлежу тебе Огонь моего сердца Горит только для тебя (перевод)
Ждать вечера было слишком сложно. Этот безумный день, будто назло, растягивался до бесконечности. Сакура с трудом могла сосредоточиться на исследованиях, отвлекаясь на воспоминаниях о руках и губах Какаши. Всё тело изнывало, требуя продолжения. До конца рабочего дня оставалось каких-то пара часов, но они тянулись, словно гендзюцу Учихи Итачи: каждая секунда ощущалась как три дня. Сакура буквально сбежала из госпиталя в ту же минуту, как стрелка часов показала окончание рабочего дня. За день желание не пропало, а только распалилось ещё больше. Уже дома Сакура не могла найти себе места. Подступило непонятно откуда взявшееся волнение. Ино много раз говорила о том, что очень важна атмосфера: красивое нижнее бельё, в идеале чёрное и кружевное, свечи, лепестки роз, шёлковые простыни, ароматизированный лубрикант. У Сакуры ничего это не было. Ну, разве что свечи, да и те были не с густыми тягучими пряными ароматами, а весёлыми фруктовыми. Такие вообще не годились для нужного настроения. Как так получилось, что Сакура, мечтая о сексе с таким мужчиной, как Какаши, не подумала об обстановке? Не разочаруется ли он? Наверняка, к своим тридцати четырём годам успел попробовать в сексе всё. Чем она, неопытная девственница, может удивить его, кроме атмосферы? Она член-то вживую видела только в больнице. Думая об этом, Сакура перебирала своё нижнее бельё. Нашла какой-то более-менее подходящий под рекомендации Ино комплект и застонала от накатившей досады. Ей самой было так странно пытаться поместить себя и Какаши внутрь картины, которую рисовала перед ней подруга! Дикое, необузданное желание, которое полдня сносило ей крышу, постепенно гасло под давлением беспокойства. И из-за чего? Какаши был готов взять Сакуру прямо там, на кушетке в кабинете госпиталя. Какие лепестки, какие шёлковые простыни? Вряд ли он вообще думал об этом, когда вжимал её в себя, прикусывая кожу на шее. Сакура облачилась в комплект и взглянула на себя в ростовое зеркало оценивающим взглядом. Закрыла глаза и представила, что Какаши стоит прямо за ней, кладёт руки ей на талию, спускается всё ниже, покрывает поцелуями шею и плечи. Откинула голову, словно давая фантазии больше доступа, чувствуя, как желание охватывает её с новой силой, а между ног становится влажно. Как же ей хотелось, чтобы фантазия поскорее стала реальностью! Стук в окно заставил Сакуру вернуться в реальность и улыбнуться. Какаши, конечно же, её сейчас видел, не мог не видеть. Но с присущей ему деликатностью дал знать о себе, оставляя Сакуре шанс отступить. Отступать она не собиралась. — Давно ты здесь? — спросила она, улыбаясь. — Только что пришёл, — ответил он, снимая маску. — Иди ко мне, — позвала Сакура. Какаши спрыгнул с подоконника, скинул сандалии, в два шага подошёл к Сакуре и тут же поймал её губы в поцелуе. Она чувствовала обнажённой спиной касания рук: горячие пальцы и грубый материал перчаток. Сакура стянула с Какаши хитай-ате, отбросила в сторону и зарылась руками в волосы. Всё тело уже полыхало. Между ними было слишком много одежды! Языки сплетались в бешеном танце, требовательно, безумно. Сакура прикусила нижнюю губу Какаши и, проведя по ней языком, разомкнула поцелуй, отвлекаясь на застёжки жилета — те никак не желали поддаваться. — Я помогу, — прошептал Какаши, положив свою руку поверх ладони Сакуры. Он лёгким привычным движением расстегнул жилет и выскользнул из него. А затем нетерпеливо сорвал перчатки, не скрывая, что хочет чувствовать Сакуру кожей к коже. Разница прикосновений была невероятной и кружила голову. Горячие большие ладони на её теле сводили с ума. Какаши провёл еле ощутимым движением пальцами по позвонкам Сакуры, нежно огладил её поясницу, спускаясь губами по подбородку до чувствительной точки немного ниже уха, втянул губами, а потом провёл языком. С губ сорвался стон наслаждения, который она, смутившись, попыталась заглушить. — Не сдерживайся, Сакура, — прошептал ей Какаши прямо в ухо. — Я хочу знать, когда тебе хорошо. — Я боюсь, что нас услышат, — нервно прошептала она. Какаши сложил печати и поставил звуконепроницаемый барьер. — Я хочу знать обо всём, что тебе нравится, — продолжил он. — Не стесняйся своих реакций. Я хочу тебя. Полностью, — и с этими словами он прикусил мочку уха Сакуры, и у неё подкосились колени. Какаши подхватил её на руки и перенёс на кровать. Затем стянул с себя водолазку с прикреплённой к ней маской, открываясь перед Сакурой. Она не впервые видела его обнажённым, но раньше только как доктор, когда мужчина приходил к ней на осмотр или когда залечивала его раны. А сейчас это было совсем другое ощущение. Ей хотелось покрывать его тело поцелуями, изучать пальцами и губами каждый сантиметр. Он был красив, по-настоящему. Сакура любовалась перекатами сильных мышц под кожей, когда он двигался, сходила с ума от его довольной улыбки, от реакций Какаши на её прикосновения. Но контроль всё равно был за ним. Он навис над ней и игриво улыбнулся. Зрачки были расширены так сильно, что глаза казались чёрными. Они заманивали в свои опасные и бездонные глубины, одновременно пугая и обещая. Какаши коснулся губ Сакуры в лёгком поцелуе и припал к ключице, нежно прикусил, а потом провёл языком, заставляя задохнуться от наслаждения. Какаши стянул зубами лямку бюстгальтера с плеча Сакуры, обнажая грудь, затем провёл языком вокруг ареолы, втянул в рот затвердевший сосок. Сакура и не могла представить, что может быть так хорошо. Она застонала и вцепилась руками в волосы Какаши. Вторую грудь он ласкал рукой, перекатывая мягкое полукружие между пальцев. Девушка наслаждалась его ласками, без стеснения изгибаясь, как кошка. Какаши отпустил её, поднырнул руками под выгнутую спину, расстегнул застёжку и стянул мешающий предмет одежды. Накрыл обе груди руками и, слегка массируя большими пальцами соски, принялся покрывать поцелуями плоский трепещущий живот, спускаясь ниже и ниже. Сакура замерла от предвкушения и смущения, когда он провёл языком почти вплотную к краю её трусиков. А затем, сжав её бёдра пальцами, уткнулся носом прямо в намокшую ткань и шумно вдохнул. — Ты так сладко пахнешь, — совершенно безумным голосом проговорил он. — Я еле сдерживаюсь. Я так хочу тебя… — и провёл языком по ткани трусиков. Таким диким и даже слегка пугающим она его ещё не видела, поэтому невольно сжалась. Это не укрылось от него. — Сакура, пожалуйста, не бойся меня, — попросил он, садясь рядом и осторожно дотрагиваясь её пальцев. — Я не сделаю с тобой того, чего ты не захочешь. Ты в любой момент можешь остановить меня. — Для меня это впервые, — прошептала она, заливаясь краской. — И я не совсем понимаю… — Доверишься мне? — спросил Какаши и, взяв её за руку, поцеловал в запястье, неотрывно глядя в глаза затуманенным взглядом. — Да, — прошептала Сакура, опуская веки, наслаждаясь такой простой и нежной лаской. Он мягко опустился на колени у края кровати, стянул с неё трусики и припал губами к внутренней стороне бедра, прокладывая дорожку влажных обжигающих поцелуев выше, подбираясь туда, где Сакура так хотела и так боялась почувствовать его прикосновения. Он коснулся языком нежных складок, а затем, закинув ноги Сакуры себе на плечи, продолжил ласку более настойчиво, то надавливая на клитор, то посасывая его. Девушка задыхалась от наслаждения. Она не испытывала ничего подобного прежде. То, что она чувствовала, лаская себя, не было даже отдалённо похоже на то, что Какаши вытворял с ней сейчас. Он водил языком по чувствительной бусинке между складок, заставляя Сакуру вздрагивать от накатывающих ощущений. Она стонала и извивалась, то подаваясь навстречу ласке, то отстраняясь от неё. А когда Какаши нырнул языком к её входу, слегка проталкиваясь внутрь, Сакура совсем пропала, вцепляясь в его волосы. — Пожалуйста, — умоляла она, не осознавая своих слов. — Я так хочу, хочу… Какаши, я больше не могу! Он понял её просьбу и усилил ласку, двигая по клитору языком с какой-то умопомрачительной скоростью. Сакура, уже не соображая, что делает, прижала его голову руками. Горячая волна внутри разлилась по всему телу, и она мелко задрожала, выстанывая его имя. Всё ещё немного мутным взглядом она посмотрела на Какаши, который довольно облизнулся, напомнив ей в этот момент кота. Было в этом что-то невероятно пошлое и безумно возбуждающее. Сакура потянула его на себя, целуя страстно и отчаянно, ощущая на его губах свой вкус, а потом высвободила руку и потянулась к пряжке ремня на его штанах. Ей было недостаточно, она хотела большего: хотела узнать, как его тело реагирует на ласки, хотела дарить ему наслаждение, почувствовать новый уровень единения. От этих мыслей кружилась голова. Сакура разомкнула поцелуй, села, поджав под себя ноги, и вновь потянула Какаши на себя, чтобы снять с него штаны и насладиться видом. Потянула вниз вслед со штанами и боксеры. Какаши терпеливо ждал, пока она снимала с него оставшуюся одежду и разглядывала, изучая его тело восхищённым и любопытным взглядом. Девушка прежде даже подумать не могла, что в возбуждённом состоянии член настолько восхитителен — ни одна картинка из анатомического учебника не могла даже отчасти показать всю его силу и красоту. Напряжённый, с ярким рисунком вен, мощной головкой, подрагивающий от сильного возбуждения — он манил, вызывая желание прикоснуться. — Я хочу сделать с тобой всё то же, что ты делал со мной, — прошептала Сакура. — Можно? — Всё, что захочешь, — ответил низким хрипловатым голосом Какаши, глядя ей прямо в глаза своими бездонными манящими омутами. Сакура губами припала к его шее — как раз к той точке, в которую так удобно утыкалась носом, когда обнимала Какаши. Вспомнила, как делал он, и повторила: втянула кожу губами и немного пососала. Незаметно улыбнулась, когда услышала, как он рвано и громко выдохнул, и почувствовала, как порывисто сжал её плечи. Переместила губы чуть в сторону, накрыв ими небольшой шрамик на ключице. Лизнула солоноватую кожу, провела языком вниз, до тёмного пятна соска, дразнясь, с затаённым любопытством коснулась его языком. Какаши со свистом выдохнул, дотронулся пальцами до шеи девушки и тут же отпустил, позволяя изучать его тело и дальше. — Ты сводишь меня с ума, Сакура, — прошипел он сквозь сжатые зубы. Она довольно улыбалась, запоминая самые яркие и отзывчивые точки на его теле, спускаясь всё ниже, всё ближе ко вздрагивающему от возбуждения члену. «Главное — не задеть зубами», — вспомнила она наставления Ино и, мысленно поблагодарив подругу за науку, обхватила губами налитую кровью головку. — Сакура, — прошептал он удивлённо, но с восхищением. Она постаралась насадиться ртом как можно глубже, но оказалось, что это не так просто. И она совершенно не понимала, что делать дальше, боясь навредить или сделать больно. — Помоги мне, — прошептала она, выпустив член и проводя по нему рукой. — Покажи, как тебе нравится. Какаши положил свою ладонь поверх её и вместе с ней провёл несколько раз вверх и вниз. Сакура следила, как заворожённая, наслаждаясь видом. Её больше не одолевало смущение — оно уже давно сменилось интересом и восхищением. И желанием доставить любимому мужчине удовольствие. — И губами точно так же, — сказал он ей. — Если захочешь продолжить. Сакура очень хотела! Очень хотела слушать его сбитое дыхание, видеть, как наслаждение проламывает барьеры выдержки. Она подтолкнула Какаши, чтобы он лёг на спину, и, устроившись между ногами, вновь вобрала член в рот и, подражая движениям руки, постепенно ускорялась. Какаши шумно выдыхал, слегка подаваясь бёдрами навстречу. Сакура в какой-то момент, не задумываясь, спонтанным движением обвела языком вокруг головки, чуть надавив на уздечку. Стон, который издал при этом мужчина, был восхитителен. Она повторила свой манёвр, подстраивая его под движения ртом. — Сакура, что ты со мной делаешь! Сакура! – простонал он. Она постепенно наращивала темп. Какаши положил руку ей на голову, слегка надавил, но тут же отпустил, проводя напоследок рукой по волосам. Он стал яростнее двигать бёдрами ей навстречу, дёрнулся, а потом вдруг резким движением отстранил Сакуру и накрыл член рукой. Сперма выплеснулась ему на живот мощной белой струёй. — Прости, что пришлось тебя оттолкнуть, — сказал Какаши после того, как отдышался. — Нам стоило договориться об этом заранее, но всё произошло слишком неожиданно. — Всё хорошо, — заверила его Сакура и довольно улыбнулась. — Но в следующий раз позволь мне дойти до конца. Договорились? Глаза Какаши расширились в удивлении, а губы тронула довольная, слегка застенчивая улыбка. Сакура принесла полотенце, он вытерся, а затем прижал девушку к себе, покрывая поцелуями. — Ты волшебная, Сакура, я так люблю тебя, — шептал он между поцелуями. — Я тоже тебя люблю, Какаши, — ответила Сакура, крепче вжимаясь в него. Ощущение такой близости тел, не разделённых слоями одежды, было и нежным, и одновременно пьянящим. — Пожалуйста, останься со мной на ночь. — Останусь, — прошептал он и, нежно обхватив лицо девушки ладонями, накрыл её губы своими.***
На следующий день настроение Сакуры было настолько хорошим, что, казалось, нет в мире такой силы, которая могла бы его испортить. Она разве что не танцевала, передвигаясь по коридорам госпиталя. — Сакура, привет! Здорово видеть тебя такой радостной. — помахала ей рукой Шизуне. — Поделишься? — Шизуне-семпай! Давно тебя не видела. Решила бросить Хокаге и вернуться в медицину? — спросила Сакура, уходя от темы. Было и правда интересно, что она здесь делает в больничном халате. — Пока Цунаде-сама спасает лучшего друга нашего Хокаге, кто-то должен её заменить. Удачно, что у Шестого сейчас тишина, и я пока могу его оставить, — Шизуне не собиралась сдаваться: — Так всё-таки, в честь чего такая счастливая? Только не говори мне, что и ты замуж собралась! — Нет, я пока не собираюсь, — удивлённо замотала головой Сакура. — А кто? — Как кто? Гай-сан, если я не ошибаюсь, сделал предложение Касуми-сан именно у тебя в кабинете, разве нет? Или опять сказки сочинял, пока с довольным лицом разъезжал по госпиталю? — А, точно! — вспомнила Сакура вчерашний безумный день, который внезапно закончился так хорошо, что… так, про это сейчас лучше не вспоминать, а то губы уже растягивались в улыбке. — Так я… потому и настроение хорошее, что… эээ… за них радуюсь. Касуми для меня очень важный человек, и я рада, что у неё налаживается жизнь, — ну, хотя бы половина из этого правда. — Поговаривают, что Гай-сан её выбрал лишь потому, что она похожа на Шестого, — нахмурилась Шизуне. — Надеюсь, это не так. — Да не настолько она и похожа, — возразила Сакура. — Они совсем разные. Я с обоими близко общалась. В Касуми сложно найти замену Какаши… сенсею. — добавлять к его имени «сенсей» после вчерашнего стало ещё труднее. — Я надеюсь, что Гай-сан не так глуп, — кивнула Шизуне. — Кстати, сегодня вроде как должны прийти первые результаты вчерашних анализов, верно? — Да. Тебе занести копии? — Да. Сразу отправлю Цунаде-сама, она уже ждёт. Если будет что-то ещё, сразу мне сообщай. — Хорошо. Про новые предложения в моём кабинете тоже? — не удержалась Сакура и улыбнулась. — Про них — в первую очередь, — усмехнулась в ответ Шизуне. День был на самом деле замечательным и ненапряжённым. У Сакуры было время посмаковать воспоминания, от которых пальцы на ногах подгибались, а тело простреливал какой-то незнакомый ранее восторг. И мурашки, мурашки по всему телу. И дело было не только в первой близости. Поздно вечером, уже после заката они переместились на кухню и просто, даже как-то совсем по-семейному поужинали. Обсудили прошедший день. Сакура с удивлением обнаружила, что Какаши её слушает, даже когда она в своих рассказах углубляется в дебри медицинских тонкостей. Он без раздражения или какого-то недовольства спрашивал про неизвестные термины, задавал другие уточняющие вопросы, интересовался. И не для галочки: ему на самом деле было важно, чем она живёт и горит. О себе Какаши тоже говорил, пусть и по-прежнему немного, выдавая информацию крупицами. Сакура бережно собирала новые фрагменты, которые постепенно достраивали паззл по имени Хатаке Какаши. Она точно не собиралась его менять или насильно исцелять, а принимала таким, какой он есть. И эти маленькие новые детальки расцвечивали образ, формируя его целостность. Она больше не давила и не пыталась выудить из него то, чего он не хотел говорить, принимая его представления о том, что такие вещи, как, например, любимый цвет – Сакура ещё помнила про этот вопрос, да и он, как выяснилось, тоже – на самом деле могли не иметь для него значения. Или же он просто не задавался прежде подобными вопросами. Такие подробности были тоже частью его личности и фрагментами, которые она спокойно принимала и встраивала в пазл. В ту ночь, когда Какаши остался у Сакуры перед отбытием на Совет Пяти Каге, он слегка смутился, обнаружив с утра, что сгрёб девушку в охапку и слегка навалился сверху, будто инстинктивно закрывал её собой даже в такой момент. В этот раз она сразу же сама нырнула к нему в руки, прижимаясь близко-близко, закутываясь в его объятия, как в самое уютное в мире одеяло. Утром они проснулись в той же позе, что и в прошлый раз, но никакого смущения больше не было. А были нежные поцелуи, кофе и уютный завтрак. И обещание Какаши сходить в ресторан. Предвкушая очередной раунд игры в просто-друзья-а-вы-что-подумали, Сакура не могла сдержать весёлой улыбки. Она догадывалась, что Какаши, переодеваясь в Сукеа, чувствовал такой же азарт и восторг от того, что так ловко обвёл всех вокруг пальца. Теперь в эту игру они играли вдвоём. Единственной разницей было лишь то, что об их отношениях знали Ино, Касуми и команда Гай-сенсея. Но Сакура знала, что никто из них не проговорится ни единой живой душе, даже болтушка Свинина.