Как карамель

По небольшой комнате будто прошелся мини-ураган. В таком состоянии Хёнджин увидел свое с соседом жилище, вернувшись со своей еженедельной пятничной тренировки. А сам сосед, кстати, нашелся на своей кровати, укутанный в плед и пялящийся на тарелку с… Помидором? Он решил перекусить в кровати помидором? «Ну и ну», — Пронеслось в мыслях. — «Не знал, что пара лекций по истории искусств может заставить человека сойти с ума.» Бросив спортивную сумку на свою кровать, он еще раз оглядел комнату и вернул свой взгляд на кокон с высунутым лицом, глаза на котором будто пытались прожечь дыру в несчастном овоще.  — Всё… В порядке? — Интересуется брюнет, после чего сразу же об этом жалеет, ловя прожигающий взгляд уже на себе. На помидор вроде не похож, причина такого взгляда непонятна.  — Нет. — И без этого низкий голос становится, кажется, еще ниже, видимо, от долгого молчания. И прожигающий взгляд возвращается обратно к тарелке. — У меня завтра, вроде как, свидание. Я не нашел свои счастливые носки, а еще целоваться не умею. Может сказать что у меня герпес? Хван почти что хлопнул себя по лбу. Почти.  — Ликс, боже, нет. Так тебя вряд ли вообще когда-нибудь поцелуют на дальнейших свиданиях, если о таком врать будешь. — Старший со вздохом подходит к шкафу и выбирает себе домашнюю одежду, которую наденет после душа. — Если все совсем плохо, то попроси кого-нибудь из друзей научить.  — Мои друзья разбиты по парочкам, я не могу так. — Мрачно отвечает блондин. — В крайнем случае могу предложить свою кандидатуру, — Продолжает Хван, пожимая плечами и распуская хвост на макушке. — Целуюсь вроде нормально, научить могу. Если не опасаешься того, что я парень и мы с тобой соседи. — В голосе слышна некая насмешка.  Феликс поджимает губы, переставая терзать взглядом помидор, и снова поднимает его на соседа, раздумывая о том, принимать предложение или нет. — Не опасаюсь. — Вздыхает он. — Надеюсь, потом шутки травить не собираешься. Я это делать не умею совсем, вот прям совсем. — Плед с головы опускается на плечи, показывая растрепанную светлую макушку.  — Не собираюсь, не волнуйся. В этом на самом деле ничего такого. Ты как божий одуванчик выглядишь, тебя только обнимать и плакать.  — Ага, а тебя тогда только валить и трахать? — Отвечает Ликс прежде, чем обдумал свои слова вообще. — Кхм. Прости, само вырвалось. — Оправдывается тот, прикрывая рот ладонью и пытаясь не засмеяться. Хёнджин вскидывает бровь. — Может быть. Но не думаю, что одуванчик с этим справится. — На лице старшего появляется ухмылка и хитрый прищур. Уши Феликса горят от стыда и смущения, и он прячется обратно в свой кокон. — Ладушки, я пока схожу в душ. А ты постарайся морально себя подготовить, хорошо? А то сбежишь еще, и плакали потом твои шансы с твоей ненаглядной. — Джин кладет домашние футболку и шорты на кровать, чтобы надеть их после всех водных процедур, и уходит в ванную комнату. Услышав хлопок двери, Ли высовывает голову из своего «укрытия», а потом и вовсе убирает плед в сторону, облегченно выдохнув. «Все нормально. Это ведь была просто шутка. Он забудет это уже завтра, лучше подумай о том, как не лохануться перед ним. Да, он собирается учить, но все равно стыдно же…» — В голове австралийца был целый рой из перекрикивающих друг друга мыслей. Он в последний раз целовался в пятом классе, с девочкой, которая ему не очень-то и нравилась.  Так. Моральная подготовка. Ему нужна моральная подготовка. Тряхнув головой, Фел прикрывает глаза и пытается думать о положительных сторонах предстоящего события. Он научится целоваться. Соён не будет разочарована, и она согласится стать его девушкой. Обязательно согласится, у него почти все шансы. Да и учиться ему не будет противно. Хенджин за собой следит, да и губы у него выглядят мягкими, на маршмеллоу похожи. Хоть они у него немного пухлее, чем у него самого и даже чем у Соён, но ему кажется, что возможно процесс обучения станет ему даже приятен. У Хвана ведь не только губы красивые. Он весь красивый, от макушки до пят. Ликс может быть уверен в этом, сам ведь всю эту красоту видит, когда брюнет после душа выходит в одном белье. Прямо как сейчас. — Феликс? — Хенджин машет рукой перед лицом младшего, пока вторая продолжает сушить волосы полотенцем. — Ликси, мои глаза выше. — Усмехается тот, заметив, куда пялится сосед. — А? — Блондин глупо моргает пару раз и поднимает взгляд на лицо человека напротив. — Прости, я просто задумался.  — Насмотрелся? — Брюнет хмыкает и оставляет полотенце висеть на шее, шуточно позируя. — Я в этих трусах симпотный, да?  Ликс тихо смеется, смущенно опуская голову вниз. Да, «симпотный». — Честно говоря, я даже завидую. Мне до тебя еще далековато.  — Милые парни тоже многим нравятся. У вас особый шарм. Девчонки любят все милое.  Ли, сидевший до этого по-турецки, выпрямил ноги и сел на край матраса, в нервном ожидании вертя кольца на своих пальцах. — Погоди, я щас оденусь и начнем. — Хенджин вешает полотенце на изголовье своей кровати и быстро натягивает на себя черную безразмерную футболку и кремового цвета шорты, после чего присаживается рядом, от чего Феликс напрягается раз в десять сильнее. — Да не бойся ты так, я не собираюсь тебя сожрать. Просто поцелуемся, это не так страшно, как тебе кажется. — Младший становится немного расслабленнее, но его напряжение все еще никуда не ушло. — Я прям слышу топот тараканов в твоей голове. Затыкай их, это всего лишь дружеская помощь. «Охереть дружеская помощь, все друзья так делают» — Эту мысль Феликс оставляет неозвученной, продолжив молчать. Хван кладет свою ладонь поверх чужой, поражаясь ее размерам.  — У тебя такие маленькие руки, капец просто. Я раньше не замечал… — Он перекладывает руку Феликса в свою, и поднимает обе, чтобы сравнить.  Сам парень смущается от этого еще больше. Вскоре старший отпускает чужую ладонь и мягко гладит по плечу. — Ликси, посмотри на меня. — Джин переходит на шепот, и сердце младшего пропускает удар. Он послушно выполняет просьбу, глядя в черные глаза своими, все еще немного напуганными.  Его губ аккуратно касаются чужие. Окей, Феликсу не просто так казалось, что они по мягкости сродни маршмеллоу, и от этого сердце в груди заколотилось. Ему нравится. Хенджин сминает его губы, а потом спустя секунд десять феликсового бездействия отстраняется.  — Не стой столбом, шевели губами. И сразу говорю, не верти головой, носами столкнемся. Повторяй за мной. — Дождавшись кивка, он возвращается к своему занятию, мысленно усмехнувшись неловким ответным движениям со стороны Ликса, и сминает его губы с новой силой, тем самым намекая быть смелее.  Феликс очень старается повторять за старшим. Тишину комнаты разрывали лишь тихие причмокивания и тяжелое дыхание обоих через нос. После губы обоих были опухшими и немного красноватыми, но это никого не останавливало.  — Быстро учишься. Молодец. — Хвалит старший, выравнивая чуть сбившееся дыхание. — А с языком научишь? — Вкрадчиво спрашивает блондин, залипнув на том, как язык Хвана скользнул меж губ, увлажняя их тем самым. Тот ухмыляется и кивает решительно.  — Только давай сядем поудобнее, у меня поясница затекла. — Хенджин укладывает одну ногу на кровать и сгибает ее в колене, чтобы та не мешалась Феликсу, сам же он закинул на кровать обе, также их сгибая. Ли в нетерпении потянулся за новым поцелуем сам, неуклюже вторгаясь в чужой рот своим языком, но старший неожиданно отстраняется. — Стой-стой-стой, не спеши, не надо так сразу. Давай покажу. — Брюнет держит голову парня на месте, обхватив чужое лицо руками так, чтобы пальцы касались ушей и шеи, заставляя их обладателя вздрагивать. И целует снова. Медленно, плавно, смакуя каждое касание, пока у Феликса дрожали руки. А потом проводит языком по чужим губам, ожидая приглашения, и младший открывает рот, пока в голове красным горело «Пиздец, пиздец, пиздец».  Ощущать в своем рту чужой язык оказалось странно. Пиздец странно. Но при этом почему-то приятно. Фел замер, прислушиваясь к ощущениям, пока Хван касался ровных зубов, а потом тот вовлек в свои махинации и язык младшего, переплетаясь с ним своим, и медленно ласкал, игрался с ним. Ликс шевелил им в ответ, пытался дублировать движения соседа, и постепенно входил во вкус. Хотелось больше. Больше чувств, больше контакта, больше ощущений. Блондин сам не понял, как придвинулся еще ближе и уже не сидел, а стоял на коленях, находясь по уровню немного выше Хенджина, и целовал активнее, пока руки обнимали его шею. Окей, они не планировали заходить так далеко… Кажется, атмосфера в комнате накаляется.  — Погоди… — Еле выдавливает из себя Феликс, пока пытается отдышаться. — Нам нужно… Остановиться. — Он положил ладонь себе на грудную клетку, будто это поможет ей не вздыматься так часто.  — Это, конечно, мило, что ты держишься… — Хван также часто дышит, глядя на соседа игриво, а потом расплывается в хитрююющей улыбке. — Но в твоем положении тебе явно не помешала бы рука помощи. — И многозначительно опускает взгляд вниз. — Что? — Ли следует за его взглядом, а потом вспыхивает, резко отодвигаясь подальше и прикрываясь лежащим рядом пледом. — Боже, я даже не заметил как… Блять. — Ему бы сейчас очень хотелось провалиться под землю со стыда. Господи, какой ужас… — Прости, пожалуйста, я… Я не знаю, как так вышло. Хенджин же лишь тихо смеется, пока у самого уши также краснеют.  — Я тоже не знаю, как так вышло, что у нас с тобой одна и та же проблема нарисовалась. — Погодите, что? Он не шутит? Блондин неосознанно опускает взгляд вниз, замечая у шорт Хвана такой же бугор, как и у него самого. Блять. Хенджин начинает смеяться сильнее и скукоживается калачиком, пока плечи подрагивали от смеха.  Лицо Феликса никогда не горело так сильно, он готов поклясться. Ликс уже было хотел тихонько сбежать в ванную, чтобы принять холодный душ и не брать лишний грех на душу (будет он еще на своего соседа дрочить пока тот ржет за стенкой), но его останавливает этот самый сосед, что резко перестал хохотать и навис над ним, прижимая к кровати и глядя на него так, что в штанах стало еще теснее. А потом снова начинает тихо смеяться, но на этот раз утыкаясь Феликсу куда то в районе шеи и тем самым щекоча ее своими волосами. — Хенджин, прекрати, мне щекотно… — Просит парень, хихикнув, когда тот поворачивает голову и доставляет еще больше щекочущих ощущений, но хихиканье сменяется низким стоном, потому что старший резко и широко мазнул языком по гладкой коже, а Ли открыл для себя новую эрогенную зону. — Прости, не удержался. Пахнешь чем-то вкусным. — Парень оставляет поцелуй поверх мокрого следа, ведет дорожку из них дальше, приближаясь к красному уху, и проводит самым кончиком языка по краю ушной раковины, слегка прикусив мочку напоследок. Дыхание блондина перехватывает, и он немного забывает, как дышать. Но последовавший за этим поцелуй приводит его в чувства, побуждая к ответным действиям. И Ли упивается этим поцелуем, решив послать все предрассудки куда подальше и отдаться новым для себя ощущениям, что были так приятны. Вгрызается в губы Хвана, немного не рассчитав силу, после чего зализывает появившуюся ранку, будто извиняясь. Сосед хоть и поморщился, но возмущаться не стал.  Когда кислорода стало катастрофически мало, Феликс наконец отстраняется, откинувшись на подушку и хватая ртом воздух, глядя на Джина, что также пытался отдышаться. И, черт возьми, с его ракурса это выглядело очень… Горячо. Ликс хотел, очень хотел сейчас стянуть с парня только недавно надетую одежду и целовать эти губы снова, пока собственные не начнут болезненно покалывать. Голос разума медленно отходил на второй план, и он почти сделал это, но был остановлен брюнетом, что начал цокать, будто ребенка за шалость отчитывать собрался.  — Не торопись. Я не убегу, все тебе, все твое, только не берись за все подряд, не люблю быстрый секс. — Под конец тот даже чуть надул губы, хмурясь, и это не могло не создать сильного контраста с тем, каким он был две секунды назад. И этот самый контраст заставил австралийца смущенно пискнуть, на что тот получил вопросительный взгляд и ответил мотанием головы, мол, все в порядке.  — Честно говоря, когда ты… Лизнул мою шею, для меня это оказалось очень приятным… — Ликси опустил взгляд, мысленно придавая себе уверенности для этого вопроса. — Могу я попросить тебя сделать это снова?… — Конечно можешь. Я и не только шею полизать могу. — Хёнджин ухмыляется почти что нахально, а потом припадает к манящей своим ароматом коже ликсовой шеи, и за тот короткий период времени, который ему дали, успел заставить соседа забыть как дышать раз пятнадцать.  А потом язык старшего оказался уже не на шее, а на животе блондина, а голова — под футболкой. Хван выводил на нем лишь ему понятные узоры, а Феликс не знал, хочется ему стонать или хихикать от щекотки.  — Ты что, заранее подготовился и обмазался сахаром? — Дивится темноволосый, облизываясь как после вкусного приема пищи. — Человеческая кожа должна быть соленой. Тогда почему твоя как карамелька, которую хочется рассасывать?  — Шутит тот, усмехаясь. А потом видит смущенно-недовольный взгляд и извиняется за шутку, вернувшись к своему занятию. Футболка Ли в процессе задирается все выше, пока не оказывается вовсе снятой, а потом и на полу. Кажется, его решили зализать до смерти, потому что юркий язык Хёнджина, кажись, уже побывал на всех открытых участках кожи.  — Хёнджин-а, — зовет Ликс почти что жалобно. — Сейчас я и правда чувствую себя леденцом. — Тебе не нравится? — Он снова поднимает голову, и кажется немного расстроенным. — Нравится… Но твой язык уже побывал везде кажись. Может лучше вернемся к поцелуям? Брюнет будто специально игнорирует его вопрос и опускается еще ниже. — Не везде. Тут еще не был. Блять. Снова эта хитрая ухмылка. Она будет являться к нему во снах, он уверен в этом.  Его любимые пижамные штаны с крысятами были небрежно сняты вместе с бельем и полетели к футболке (Феликс был полон возмущения!). Хван ведет ладонями по низу живота, по бедрам, а потом ведет уже Феликса, когда пухлые губы касаются головки его возбуждения и пачкаются в предэякуляте. А потом их обладатель, предварительно слизав его с них, проводит языком по всей длине. Медленно, дразняще, взглядом провоцирует, пока Фел сжимает простыни в кулаках, держась тихим изо всех сил. Но его молчание нарушается, когда Хёнджин снова, снова, черт возьми, ухмыляется по-блядски хитрюще, и берет в рот практически весь член.  Из австралийца выходит какой-то нечеловеческий рык, что старшего немного напугало, но завело до чертиков и восторга в глазах. Он не знал, что его милый, любящий обнимашки сосед может быть таким. И эта сторона ему нравится не меньше, чем та, к которой он привык.  Джин постепенно выпускает орган изо рта, сжимая вокруг него губы, а Феликс, который наблюдал за этим, прикрыв нижнюю часть лица тыльной стороной ладони от смущения, неосознанно перескочил на родную речь и проскулил тихое «Fuck». Темноволосый держит чужой член у основания, пока языком продолжает прокладывать младшему дорогу в рай, и наслаждается каждым низким стоном, выходящим из приоткрытого рта.  Ли извивался на постели, кусал губы до крови, чтобы не шуметь слишком сильно, и чувствовал, как оргазм начал приближаться небольшими волнами.  — Хёнджин… — Выдавливает из себя тот сквозь стоны, и предупреждающе хватает Хвана за волосы, что все еще были влажными.  Старший же лишь хмыкает и насаживается горячим ртом на пульсирующую плоть, терпя боль от попыток Феликса оттянуть его от себя за черные локоны и не позволить сделать задуманное.  — Д-Джинни… — Он снова слышит скулеж сверху и начинает двигать головой, пока голос Ликса становился все громче и выше, и тот не мог заставить себя замолчать. Потому что его сосед оказался чертовски хорош в минете и он даже думать не хочет, почему. Австралиец все еще не осознавал, что говорит на английском, а не на корейском, и продолжал не особо разборчиво что-то на нем говорить. Судя по тому, что понял Хёнджин, он точно сказал «I'm close» и «Fuck». Остальное распознать он не смог. И через пару секунд Феликс выгибается, сжимая чужие волосы обеими руками, и стонет так сладко, что старший почти почувствовал эту сладость на языке. Горячее семя брызнуло в горло, что вызвало немного неприятные ощущения, но на терпимом уровне. Хван низко мычит, немного продлевая оргазм блондина благодаря получившейся вибрации, а потом, когда тот расслабляется и отпускает его волосы, дыша как после часового марафона по бегу, он выпускает обмякший член изо рта и проглатывает сперму. — Боже…  — Можно просто Хёнджин. — Отвечает тот хриплым голосом, делая такое довольное выражение лица, как у кота, наевшегося сметаны. Ликс подавляет тихий смешок и продолжает говорить.  — Это… Это было лучшее, что я на себе испытывал. Хотя нет, с первым разом, когда я попробовал горячий шоколад, ничто не сравнится… Джин смеется и соглашается с ним.   Но вдруг Феликс вспоминает, что брюнет остался неудовлетворенным, и тянет руки к резинке его шорт. Так оставлять все нельзя. Ему помогли, значит и он поможет.  — Получается, моя очередь? — Парень тянет предмет одежды вниз, по пути захватив в плен маленьких пальцев и резинку белья.  Хёнджин мягко убирает его руки и кладет свою ладонь поверх одной из них.  — Тебе необязательно это делать. Я ведь помог тебе только потому что хотел. — Их зрительный контакт прерывается, потому что Феликс недовольно хмурится и возвращает руки обратно.  — Я тоже помогаю, потому что хочу. — Фел стягивает с него всю одежду, не без помощи самого парня, конечно же.   За двумя слоями ткани прятался аккуратный и венистый член Хвана. Стояк был крепкий, и предэякулята тоже было более чем достаточно. Младший раньше не имел дело с чужими членами, и поэтому пока что решил ограничиться простой дрочкой. Ощущение немного странное, но в хорошем смысле. Орган приятно ложился в ладонь, да и реакция Хёнджина равнодушным его явно не оставляла. А там явно было на что посмотреть.  Брюнет шумно выдохнул, прикрыв глаза, и прикусил нижнюю губу, когда Ликс сжал его чуть сильнее, и это выглядело так, сука, сексуально, что встало бы даже у импотента. В мыслях блондин лишь поражался тому, как не набросился на этого чертенка раньше, потому что он кончил минуту назад, но уже начинает снова затвердевать от вида перед собой. Перед ним расселся гребаный Аполлон с ангельским лицом, и это лицо уже принимает такие выражения, что у Ли появляются мурашки, когда тот представляет, каким оно будет во время оргазма.  Рука же тем временем продолжает работать. Феликс немного разнервничался и решил начать заваливать старшего уточняющими вопросами.  — Тебе нравится так? Может, мне ускориться или замедлиться? Или где-то сильнее сжимать?  — Ликси, тише, все хорошо, — Спешит успокоить того Хван. — Мне нравится. Только давай попробуем добавить вторую руку, хорошо? Феликс останавливается и смотрит неуверенно, явно не совсем поняв, что тот имеет ввиду.  — Одной ласкаешь головку, а другой остальную длину. Если ты так никогда не пробовал, то зря, это очень приятно. — Джин чуть ухмыляется.  — Ох… Хорошо… — Парень неуверенно подключает вторую руку и возобновляет движение по стволу, пока другая ладонь стимулировала головку. Дыхание темноволосого сбивается, и Феликс видит, как дергается чужой кадык при сглатывании. А потом из интереса решил усилить стимуляцию, лаская головку интенсивнее и надрачивая активнее, и выбил из старшего первый стон. И у младшего встает окончательно.  — Б-блять, Ликси… — Стонет тот дрожащим голосом, пока австралиец действовал так, как ему понравилось бы самому. И не прогадал.  Хван откидывается назад, дышит сбито, кусает губы, чтобы не стонать слишком часто. Иногда, когда Ли задевает особо чувствительные места, начинал шептать, что да, ему нравится именно так, и хвалил его, что заставляло уши младшего краснеть все сильнее.  Но Хёнджин отвлекается на что-то и приподнимается на локтях, хмурясь. — Ты снова возбудился? — Спрашивает тот удивленно. — Так быстро. И не сказал об этом?  В ответ получает лишь молчание и смущенно-виноватый взгляд. — Нет, так никуда не годится. Иди ко мне. — Брюнет переходит в сидячее положение и притягивает парня к себе, расположив меж своих раздвинутых ног и мягким нажимом на плечи заставив его сесть в пространство между ними. Ликсовы бедра лежали поверх чужих, и в таком положении их члены соприкасались друг с другом.  — Хёнджин? Что ты задумал? — Тихо. Ничего не говори. Просто наслаждайся. — Большая ладонь Хвана обхватывает члены обоих, прекрасно их в себя умещая, и начала водить по ним вверх-вниз. Из-за тесного контакта ощущения немного усилились, и Феликс рвано выдохнул, прикрыв глаза. — Нет, Ликси, прошу, открой их. Смотри только на меня. В мои глаза, слышишь? — Да… — Томно шепчет тот, послушно выполняя просьбу. Оба наблюдали за тем, как в глазах напротив волнами плескалось удовольствие на пару с желанием. Оба дышали сбито и стонали рвано. Феликс перемешивал корейские маты с английскими, шипя их себе под нос, когда становилось особенно хорошо, пока Хёнджин обронил лишь пару ругательств.  Взгляд старшего менялся, и волны удовольствия в нем бушевали во всю, а желание горело в этом океане ярким пламенем, и через мгновение Джин кончает, простонав блаженно и глаза закатив. Те быстро возвращаются обратно, пока семя выходит небольшими порциями, пачкая руку темноволосого и орган австралийца, наблюдавшего за тем, как тот смотрит куда-то сквозь него хоть и размытым, но полным блаженством до краев взглядом. Джинни дышит часто, приоткрыв рот, часто увлажняемые языком губы поблескивали от слюны.   Блондин хоть и не успел достичь оргазма, но увиденное явно его к нему приблизило, потому что это выглядело чертовски сексуально. Этот момент явно будет новым претендентом на преследование его во снах, наравне с хитрой ухмылкой Хвана.  Хёнджин, пришедший в себя, очень хочет обессиленно упасть на Феликса, уткнувшись носом в его плечо, но держится. Выпустив из ладони собственный член, он смотрит на запачканную в сперме руку и тянется за салфетками на тумбочке (вы не подумайте, у Феликса просто часто забивается нос по ночам), но его останавливает Ли, схвативший чужое запястье. Старший поворачивает голову к нему, глядя вопросительно, и застывает, когда видит, как тот подносит его запачканную ладонь к своему лицу и слизывает все семя, игнорируя свои горящие от смущения щеки. Ему просто стало интересно, как это на вкус. Честно. — Ты от природы так сексуально это делаешь или наш божий одуванчик уже таковым не является? — Спустя несколько секунд выдает Хван, влажной от чужой слюны рукой проведя путь от шеи обратно к чужому члену, который все еще был в возбужденном состоянии.  — Я перестал быть таковым сегодня, с тобой. — Тихо отвечает Ликс, краснея еще сильнее. — Тогда той, кого ты ведешь на свидание, очень повезет. Я завидую ей даже.  — Нет. — Брюнет снова смотрит на него с немым вопросом в глазах, не понимая, что тот имеет ввиду. — Свидания не будет.  — Что?  — Я не пойду с ней на свидание. Но билеты уже куплены, так жаль бросать деньги на ветер… Может, пойдешь со мной вместо нее? — По Феликсу видно, что он старался, очень старался выглядеть увереннее и смутить Хёнджина своим предложением. Но увы, сам от смущения вот-вот сгорит. Старший раздумывает несколько секунд, а потом ухмыляется.  — Надо же, неужели я оказался настолько хорош, что отхватил себе такую красоту? — Хмыкает тот, поглаживая рукой подтянутый живот. — Я согласен. Детали расскажешь позже, сейчас нам надо разобраться с младшим Ликси. — Изящные пальцы перемещаются с живота обратно на член младшего, повторяя узор венок на нём, а потом обхватывают у основания и начинают доставлять новую порцию удовольствия.  Решив подстроиться под скачки Феликса между языками, Хван начинает говорить с ним на английском.  — If you're feeling good, — он говорил с небольшим акцентом, но это не мешало. — Then call my name. I wanna hear you.  — Хёнджин, — его просьба мгновенно выполняется. — Джинни… — Стонет Фел, чувствуя теплые губы на своей шее, и хватается за чужие плечи, не желая отпускать.  — You're moaning so sweetly… You feel that good, baby Lixie? — Рука Хёнджина ускоряется, выбивая из блондина все новые и новые стоны.  — Yeah… Don't stop, please, your hand feels so good... — Шепчет тот на ухо Хвана, которое так удачно находилось рядом, и продолжил отвечать на приятные ощущения сладкими стонами, опаляя горячим дыханием ушную раковину.   А потом Джин как то двигает рукой немного по другому, резче, и чуть крутит запястьем, и Феликс всхлипывает.  — Like this. Do it again. Please, Jinnie. — Тараторит Ли, понимая, что близок к пику.  И Хёнджин слушает его, стараясь максимально точно копировать сделанное движение, и продолжает надрачивать ему в таком темпе. Ликси стонет часто, обрывисто, глаза шире раскрывая, и темноволосый улыбается в предвкушении.  — My boy's gonna cum? — На всякий случай уточняет тот, на что получает несколько быстрых кивков и громкое дыхание через рот. — C'mon, Lixie. Show me how good you're feeling right now. Show me how hard you can cum, baby.  И он показывает. Короткое, но чувственное «Джинни» ощущается медом на языке, а дрожь с последовавшим за ней скулежом вызывает табун мурашек у наблюдавшего за этим Хвана, а выражение лица выбило весь воздух из его легких. Сперма выстреливает из уретры, немного попадая на живот Феликса, а остатки еще пару секунд выходят небольшими порциями. Старший еще пару раз проводит рукой по органу, будто выдавливая оставшееся, а потом собирает все семя и слизывает его с собственной кожи.  Ли приходит в себя примерно через четверть минуты, и устало заваливается назад, на матрас, потянув соседа (а просто соседа ли?) за собой.  — Как я вообще мог смотреть на Соён, я сейчас совсем не понимаю. — Выдыхает тот, прикрыв глаза.  — Теперь тебе есть на кого смотреть кроме неё. — Хихикает Хван, обнимая за талию развалившегося блондина. — Но забыть о чувствах к ней вот так будет слишком трудно. Не хочешь помочь забить на них? — Спрашиваешь еще. Конечно хочу.  Парни улыбаются друг другу, обнимаясь крепче. Завтра все пройдет просто замечательно. Оба это знали.