Инь и Янь

– Мгх, Сириус, – простонал Беккер, сжимая в руках плед и откидываясь назад. – Подожди, котёнок, если я сразу же приступлю к делу, то будет не очень приятно тебе, верно? – ворковал словно с младенцем Сириус. Он старался делать всё аккуратно и медленно, несмотря на своё возбуждение в штанах. Чарли лишь кивнул, чуть не плача от удовольствия. Впервые ему было так хорошо. Странное, опьяняющее разум чувство внизу живота разрасталось с каждым мгновением. Глаза сами собой закатывались, а ноги дрожали. Сириус оторвался от плоской груди и взглянул прямо в голубые глаза. Чарли тут же отвёл взгляд и сильно покраснел, закрывая рукой рот. – Эй, если тебе неприятно, то давай закончим? – Нет! Т-то есть, нормально, прод-должай, «Черт возьми, как так можно?! Голова сейчас взорвется» – взвыл про себя блондин, сгорая от стыда. – Хорошо, – замурлыкал старший и лизнул незащищённую белую шею, несильно укусив её, оставив розоватый след, – и не закрывай ротик рукой, детка, я хочу слышать тебя. – Ха-а-а, Сир…иус, Мерлин, – шептал Беккер, хватая чужие волосы, судорожно сжимая их в кулаке. – М? – на лице появилась чеширская ухмылка, Блэк облизнулся. – Хватит, я тебя прошу, я не смогу больше терпеть. – И чего же ты хочешь? – Ничего, придурок, – огрызнулся Чарли, извиваясь под брюнетом. – Ну, тогда я не буду ничего делать. Оставлю тебя наедине с твоим возбуждением, а ты уже сам разбирайся, – оскалился Блэк. Из голубых глаз брызнули слезы досады. – Нет, пожалуйста, не оставляй. Сириус самодовольно ухмыляется, целуя Чарли за ушком и сразу же возвращается к чуть покрасневшей груди. Руки оттягивают резинку штанов, пробираясь к месту сгиба бедер, но до самого интересного не доходят, оставляя всё на конец. Сам же, едва касаясь мокрым языком, проходится по ореолам сосков, затем прихватывая один. Блондин приглушённо стонет, зарываясь пальцами в чуть волнистые, длинные волосы Блэка. Он массирует кожу головы, а после чуть оттягивает пряди, ощущая, как горячий шаловливый язык коротко лижет второй распухший от поглаживаний сосок, стоная от удовольствия. Каждый раз, находясь рядом с Чарли и вдыхая его сладкий запах, провоцирует брюнета вцепиться рывком в кожу Беккера и оставить бесконечное множество поцелуев, укусов и засосов на его шее, чтобы все знали его серьезность намерений, чтобы никто больше не приближался к блондинчику. Он только его. Его и ничей больше. Но так нельзя. Во-первых, этого бы не хотел Чарли, во-вторых, им ещё учиться и забывать про осторожность нельзя, ну, а в-третьих, Чарли так и так будет его, независимо от количества меток, оставленных на его шее. Это успокоило разгорячённый мозг сероглазого, давая свободу крупице разума. – Чарли? Ты точно не пожалеешь об этом? Ты ведь выпил… – против своего животного желания сказал Сириус, – и если мы переспим, то это будет неправильно. – Сириус, чёрт возьми, просто трахни меня! – воскликнул блондин и это сработало как спусковой механизм. – Хорошо, котёнок. Сириус аккуратно спустил короткие домашние шорты с младшего, не переставая целовать его: – ты такой красивый, только мой, да, Чарли? – Д-да, – выдохнул сквозь зубы парень, – т-только твой… Дальше было всё как в тумане: Сириус нанёс немного размягчающей смазки на пальцы и на трепещущую дырочку, слегка сжал зубами внутреннюю сторону бедра блондина, сразу же зализывая место укуса, надавил одним пальцем на вход и под рваный стон Чарли, вошёл пальцем на одну фалангу. – Дыши, хорошо? Главное не волнуйся. Расслабь мышцы, иначе будет больно, – твёрдо сказал Сириус, вводя палец ещё глубже, наконец, упираясь ладонью в ягодицу, – я аккуратно. Чарли стонал, выгибаясь в пояснице. Возбуждение только росло, хотелось чего-то большего, а не просто пальцы. – Сири-и-ус, я хо… хочу, чтобы ты мне вставил. П-пожалуйста, – хрипло произнес он, умоляюще смотря на парня. В ответ последовал суровый взгляд. – Ли, нельзя. Тебе будет больно, я тебя ещё не растянул и не испытывай моё терпение! – Но я правда хочу тебя, – захныкал Лис, — честно-причестно! – Подожди ещё немного. Честно. – Мгх, хорошо, – закрыл глаза Чарли. Его тело будто качает на маятнике. Беккер слышит звук шуршания одеяла, видимо, Сириус переместился на диване, низ живота горит, а глаза так и не хотят открываться. Он ещё сильней сжимает пальцами простыни, кайфуя от удовольствия. Перед глазами выкрашенный в белый потолок, из-за камина принявший тёплый оранжевый оттенок. Чарли удивляется, когда понимает, стоны, что он слышал издаёт он сам. Он снова рвано стонет и прикрывает глаза, рука ползёт вниз, туда, где одеяло скомкалось и жар невыносимый. Голубоглазый гладит чужую черную макушку и снова стонет. Блять. – Какого хрена? — шепчет он, найдя в себе силы посмотреть вниз, туда, где Сириус, так хорошо отсасывает ему, беря в рот, то головку, то полностью весь член. Видимо у Блэка не было рвотного рефлекса, ибо он с невыносимой скоростью сосал ему. Брюнет мычит с членом во рту и ускоряет движения рукой у основания. – Блять, – уже вслух повторяет Чарли и задыхается от накрывающего его оргазма. Он толкнулся тазом в рот старшего и кончил, медленно обмякая. – Ну вот ты и кончил. А я нет. Поэтому переворачивайся на живот, сейчас будем получать удовольствие вместе, — растянул губы в улыбке сероглазый. Чарли мысленно начал молится всем богам, но послушался Сириуса и перевернулся, выпячивая зад на обозрение анимага. Тот довольно хмыкнул и коснулся трепещущей дырочки. Он снял с себя уже давно давящие боксеры и его член оказался свободен, гордо вставая. – Точно сможешь меня принять? Член-то у меня немаленький, — неуверенно начал брюнет. – Ты блять издеваешься? Ты сука мне уже отсосал, пальцы в, ик, жопу засунул и теперь хочешь остановится?! Когда у тебя блять такой стояк? Ты, ик, придурок? – Блять! Я хочу тебя! Чертовски хочу с курса так пятого. Но, Чарли. Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ!!! ЛЮБЛЮ ТЕБЯ, ПРИДУРОК И ПОЭТОМУ НЕ ХОЧУ СДЕЛАТЬ БОЛЬНО, — видимо у Сириуса началась истерика, потому что слёзы лились из глаз. Губы вместе с голосом дрожали, — я очень люблю тебя. -Я.. я тоже люблю тебя, Сири, ты же знаешь как ты дорог мне. Посмотришь на меня? Успокойся, я люблю тебя. Тоже. Очень сильно. Сириус лишь кивал. Как бы смешно не выглядела эта ситуация, что Блэк сидел на коленях перед блондином со стояком и плакал, а Чарли его утешал, это момент был решающим в их отношениях. Они наконец-то открылись друг другу, не боясь отвержения. Это был живой момент, заставляющий их сердца трепетать. – М.. если ты успокоился, то может быть продолжим? Просто я не думаю, что ты уснёшь с таким состоянием члена. – И то верно. Значит, ты хочешь, чтобы я вставил? – ДА, СИРИУС! – Ну окей, – облизнулся брюнет, – не отвертишься.