Научиться дышать

      Сегодня утром солнце над замком не показалось и небо было затянуто тучами. Но это неудивительно для сентября и для Великобритании в целом. Днём тепло, но дождливо, а утром и ночью холодно. И хотя в замке было тепло, мальчик, расположившийся на подоконнике в пустующем коридоре, был одет и в джемпер, и в кардиган. Он всегда мёрз по утрам, тем более в дни, когда было так тоскливо как сегодня. Капли, стекающие по стеклу, и серый пейзаж за окном радости не добавляли. Холода ещё не начались, но Скорпиус уже скучал по лету. Он любил Хогвартс, но сейчас совсем не мог думать об учёбе, хотя и находиться дома было бы проблематично.       До сих пор смотрев в окно, он опустил взгляд и посмотрел на фотографию, которую держал в руке. Не сосчитать, сколько раз Скорпиус рассматривал её на протяжении этих дней. Смотрел и не знал, что делать. Таким растерянным он себя не чувствовал никогда. Даже любимые школьные предметы и друзья не могли отвлечь от размышлений. Он больше не играл, с трудом учился и сегодня даже пропустил завтрак. Скорпиус нашёл это фото совершенно случайно и, когда догадался о том, кто на нём изображён, испытал огромный шок. Первым порывом было желание пойти к отцу и спросить прямо, но эту идею он почти сразу отверг и просто забрал фото с собой, надеясь, что никто не узнает. Всё ещё хотелось порой написать письмо и задать волнующий вопрос, но мальчик продолжал сомневаться. И не только в своих решениях, но и в своей семье…       Девушка с фотографии казалась ему ненастоящей. Скорпиус не знал ничего, даже имени, но при этом она была такой знакомой. А её глаза были похожи на его собственные. Но понял он не из-за них. Это произошло само собой. Просто увидел и догадался. И был уверен в правильности своего вывода. На фото была изображена его мама. Та, которую он не знал. Виделись ли они вообще? Почему её нет рядом? Почему за всю его жизнь никто и словом не обмолвился о ней? Он не знал и это незнание заставляло его по ночам плакать в подушку и пересиливать себя, чтобы писать обычные письма папе. Ему было страшно. Он очень хотел узнать правду, но боялся. Последние несколько дней перед отъездом в Хогвартс, Скорпиус держался из последних сил, чтобы папа ничего не заметил. И только здесь мальчик смог отпустить эмоции.       Он смотрел на фото и не мог оторвать глаз. Она казалась ему слишком доброй для того, чтобы совершить что-то плохое. Но где она была? Из размышлений Скорпиуса вывела чья-то рука, коснувшаяся плеча. Он от неожиданности вздрогнул, быстро спрятал фото и обернулся. Конечно, это Роуз нарушила его покой. Рядом с ней стоял Альбус.       — Ты пропустил завтрак! — недовольно, но в то же время обеспокоенно сказала Роуз. — Что происходит? И что ты прячешь?       — Всё нормально, — пожал плечами он.       — Мы же видим, что ты сам не свой, — вмешался Альбус.       Скорпиус вздохнул, понимая, что скрываться от них было бы неправильно, и протянул им фото, но из рук не выпустил. Роуз непонимающе посмотрела сначала на изображение, потом на него.       — Я случайно нашёл её дома в детской книжке. Там их два было, эту я забрал… И никому не сказал.       — Кто это? — спросила девочка.       Альбус, всё это время рассматривавший фото, удивлённо посмотрел на друга.       — Это твоя мама?       — Я уверен в этом, — кивнул Скорпиус.       — Ты поэтому такой грустный, да? — Роуз села рядом с ним.       Он снова кивнул.       — Я не знаю, что думать. Если бы она умерла, мне бы сказали об этом… А если она бросила нас, то почему тогда папа хранит её фото? Я ничего не понимаю…       — Ты не хочешь ещё раз спросить у него? — спросил Альбус.       — Когда я спрашивал, никто мне ничего не говорил, — обиженно сказал Скорпиус. — Ни папа, ни бабушка ничего не расскажут. Я даже имени её не знаю…       Роуз и Альбус грустно переглянулись, пока их друг смотрел на фото. Оба знали, как он всегда переживал из-за отсутствия мамы, не испытывая дома недостатка в любви. Мистер Малфой был хорошим отцом, но Скорпиус всё равно задавался вопросами и хотел знать правду.       — А давайте сами всё узнаем! — выпалила девочка и вскочила с подоконника. — Раз уж взрослые молчат.       — И как мы это сделаем, если они молчат?       — Вспоминай тех, кто может что-то знать, — сказал Альбус. — Кто-то да проколется.       Скорпиус глубоко задумался. В папином кругу общения вряд ли кто-то знает. А знакомые бабушки?       — Моя бабушка давно дружит с миссис Паркинсон, бабушкой Агнес.       — Вот! А наши родители учились с мамой Агнес, — радостно сказала Роуз. — Можем попросить её написать письмо.       — Давайте попробуем, — улыбнулся Скорпиус, видя, что друзья не на шутку увлеклись идеей помочь ему. Они втроём всегда были такими.       И правда, раз уж его семья молчит, он узнает всё сам.

***

      Она открыла глаза, увидела над собой серый потолок и ей показалось, что он вот-вот на неё упадёт. С трудом повернув голову, Астория увидела такого же цвета стены и поняла, что всё здесь серое. Даже она сама. А ещё в комнате было пусто. Только зеркало, стоящее посередине, и всё. Она лежала на полу, но знала, что боль в теле не от этого. Потому что когда в последний раз она чувствовала боль, не связанную с ним? Астория медленно поднялась на ноги, не обращая внимание на неприятные ощущения, которые давно стали частью её жизни. Зеркало словно просило подойти к себе, звало её… И она подошла, зная, что увиденное ей не понравится. Синяк. Это было ожидаемо. Её рука потянулась к лицу и дотронулась до скулы, но там ничего не было. Прикосновение не вызвало боли. А в отражении всё было по-прежнему. Астория нахмурилась, не отводя взгляда от собственного лица. Оно ей не нравилось. Было неприятно смотреть на это лицо. Оно было пустым, невзрачным и вызывало лишь только отторжение и стыд. Её отражение вообще казалось ей никаким. Каждый раз, когда она смотрела в зеркало, видела себя такой.       — Ты сама виновата.       Он стоял у неё за спиной, его тёмные глаза смотрели с презрением. Как всегда. Увидев его, сердце Астории остановилось и она резко обернулась. От страха она не чувствовала собственного тела и не могла связно мыслить. Но сзади никого не было. Всё та же пустая серая комната, которая добавляла тревоги. Но его присутствие она явно ощущала. И до сих пор слышала голос у себя за спиной.       — Ты никогда не сбежишь отсюда.       Астория закрыла уши руками и зажмурилась. Неправда. Это нереально. Она уже сбежала. Всё здесь неправда. И его слова тоже. Она старалась убедить себя во всём этом, но не могла не чувствовать ужас от звука его голоса. Почти каждую ночь во время кошмаров женщина слышала все те мерзкие фразы, оскорбления, которые он ей говорил. Которые ломали её каждый раз, забирали надежду, заставляли верить в то, что она действительно никчёмная.       Открыв глаза, она поняла, что голос затих, но увидела кровь, которая покрывала пол. Единственное, у чего здесь был цвет. Ей стало плохо. Тошнота подкатила к горлу. Астория не переносила вида крови и, прикрыв рот рукой, она упала на колени, чувствуя головокружение. Прямо в красную жидкость… Она часто видела её в реальности и каждый раз сдерживала тошноту, а потом, оставшись в одиночестве, проводила долгие мучительные минуты в ванной, избавляясь от содержимого желудка. Женщина снова зажмурила глаза. Ей очень нужно было проснуться, но всё никак не получалось. Хотелось кричать, но из её рта не выходили звуки.       — Бесполезная.       Ужас вновь сковал её тело, когда за спиной послышались хлюпающие шаги. Она заплакала.       Заплакала, уже проснувшись. Теперь её окружала нормальная комната и тишина. Сердце бешено стучало, слёзы текли по щекам, но обстановка вокруг постепенно успокаивала. Это был очередной отвратительный сон. Астория резко села, отчего на несколько секунд потемнело в глазах. Она закрыла лицо руками и глубоко вздохнула.       — Я ни в чём не виновата, — прошептала женщина. — Во всём его вина. Это он издевался надо мной. Я этого не заслуживала.       Фразы, сказанные когда-то другим человеком, она повторяла как молитву. И каждый раз, проговаривая их, у неё получалось восстановить дыхание. Но заснуть вновь было невозможно.       Она ненавидела свои кошмары. Ничто там не спасало её. Астория всегда слышала этот ненавистный ей голос и умирала от страха. Ничто не могло заглушить его. Даже понимание того, что это сон, не помогало, потому что в такие моменты она тонула в отчаянии. Вопросы и мысли хаотично появлялись в её голове и сводили с ума. Почему она? Почему всё это происходит с ней? Чем она это заслужила? Как оказалась в гуще того, против чего боролась на войне? Почему она стала жертвой?       Ответов не было и от этого было ещё хуже. Ненависть и безысходность внутри, появлявшиеся в такие моменты, не давали нормально дышать. Астория ненавидела того, кто многие годы притворялся её мужем. Того, кто сначала внушал ей, что всё так и должно быть, а когда понял, что она догадывается о лжи, стал ещё хуже, чем прежде. Она боялась и ненавидела в нём всё. Каждое слово, каждое прикосновение. Даже имени не произносила. Ни в мыслях, ни в реальности. Она презирала его имя.       Астория ненавидела и себя. Она давно перестала смотреть в зеркало для того, чтобы оценить свою внешность, потому что видела лишь синяки под глазами, худое лицо и шрамы. А свои эмоции и поведение она ненавидела ещё сильнее. Всё это не давало нормально жить.       Только сейчас Астория заметила, что за окном был закат, и, нахмурившись, вспомнила, что заснула днём. Драко уже наверное вернулся с работы. От мысли о нём стало немного лучше. Она жила здесь уже две недели и до сих пор не могла поверить, что живёт теперь так спокойно. Ей всё ещё было страшно от многих вещей, но его она не боялась. Он уважал её, никогда не давил, не критиковал. Она не слышала от него ни одного резкого слова. Драко был хорошим человеком и хорошим отцом. Его выражение лица, когда он говорил о Скорпиусе или читал письма, и беспокойство за сына говорили о многом. И то, что он всё это время растил его один… Асторию это действительно восхищало. И наверное никогда она не перестанет благодарить этого человека за то, что помог ей. Неважно как всё закончится. Она не знала, получится ли вернуть воспоминания. Гермиона пыталась найти способ, но пока безуспешно. Астория старалась не терять надежду и знала, что в любом случае будет благодарна всем, кто старался помочь.       Вспомнив, что она не приготовила ужин, женщина вздохнула. После встречи с Джинни и Гермионой она настояла на том, что будет заниматься этой частью быта. И с переменным успехом у неё получалось, так как магия очень помогала. Хотя позавчера ростбиф получился просто ужасным и ей было стыдно, но Драко успокоил её и сегодня этот случай уже не казался таким ужасным. Ей нравилось готовить. Это было для неё новым занятием и здорово отвлекало. Она пробовала разные рецепты и наконец могла делать себе еду сама. Но не завтрак. Драко, просыпавшийся раньше, всё равно готовил и для неё. Каждое утро, когда Астория видела спрятанные от кошки сэндвичи или кашу, ей хотелось плакать. Это было приятно.       Она спустилась через двадцать минут и, услышав из кухни то, как Драко препирался с Кошкой, улыбнулась. Да, он был дома. Астория знала, какой напористой и упрямой становилась Кошка, когда дело касалось еды. Она то и дело пыталась запрыгнуть на стол или лапой стащить кусок чего-нибудь.       — Нет, я больше не дам тебе мяса, — ворчливо говорил он. — Не смотри на меня так.       Драко готовил ужин и, избегая пушистого психологического давления, думал о своей нынешней жизни. С появлением Астории стало не так одиноко. Теперь, приходя с работы домой, было с кем поговорить. Она больше не пряталась в своей комнате и их общение заметно улучшилось. Они всё ещё не разговаривали на личные темы, но этого он и не ждал. Драко не будет спрашивать, а если она решится рассказать, то выслушает. Женщина пережила слишком много и ей нужно было время, чтобы хотя бы немного оправиться. Он часто наблюдал за Асторией и, когда замечал неуверенность, боязливость, не мог не думать о её прошлом. Драко думал и ненавидел того, кто сделал её такой. Он злился. Не на неё, на тех, кто когда-то их разлучил. Теперь он обязательно защитит её. Однажды его сын уже потерял мать, сейчас Драко не позволит случиться этому вновь.       Услышав шаги, он обернулся и увидел Асторию, стоявшую в дверях. Кажется, она только недавно проснулась. Что произошло в следующие несколько секунд, он понял не сразу. Её лицо побледнело, а взгляд полный ужаса был прикован к его руке. Вернее, к побледневшей метке. Она впервые увидела его в одежде с коротким рукавом, впервые увидела её. Драко совсем не подумал о том, что она не знала о его прошлом. Он вообще больше не думал о метке. Она всё ещё была неприятным напоминанием, но эмоции давно притупились и мало кто теперь вспоминал о его поступках. Астория неверяще смотрела на него. Мерлин, такого взгляда он не видел уже много лет… Видеть страх на её лице было больно. Она никогда не боялась его.       Они оба замерли на какое-то время, а потом Драко осторожно позвал её:       — Астория?..       Она вздрогнула и сделала шаг назад.       — Ты… Один из них? — ей тяжело было говорить. Хотелось убежать. Она чувствовала себя преданной. Почему всё повторялось?       — Пожалуйста, позволь мне объяснить, — попросил он, не понимая, что делать.       — Нет, нет, нет… — кажется, Астория его уже не слышала. Единственная мысль в голове подсказывала бежать, поэтому она развернулась и побежала к входной двери. Не зная, куда, как и что потом. Лишь бы только не попасть в ловушку снова.       Драко испугался, когда женщина сорвалась с места и не думал ни о чём кроме того, что она могла вновь исчезнуть. Он ринулся за ней и, увидев, что её пальцы уже схватились за ручку двери, почувствовал, как его сердце пропустило удар. Всё произошло очень быстро. Он успел взять её за плечо и остановить. Астория, почувствовав чужое прикосновение, замерла.       — Я прошу тебя, дай мне рассказать, — его голос дрожал. — Умоляю. Я не могу потерять тебя снова… Только не так.       Она не ответила. Услышав всхлип и почувствовав, как её тело задрожало, Драко отдёрнул руку. Только сейчас он понял, что напугал её ещё сильнее.       — Прости, я не хотел напугать тебя. И я… Я никогда не сделаю тебе плохо. Ты можешь уйти сейчас или выслушать меня. И после ты тоже можешь уйти. У тебя есть выбор, Астория, и я не стану препятствовать, каким бы он ни был. И в любом случае ты сможешь увидеть Скорпиуса, обещаю. Ты свободна.       Мужчина отошёл от неё, чувствуя себя бесконечно виноватым за то, что стал причиной её слёз. Она стояла на месте и не знала, что делать. Плакала, ощущая огромную усталость. Он давал ей время подумать, давал выбор… Драко мог удержать её, запереть, заставить слушать, но он стоял в стороне и ждал. Астория очень устала. Ей хотелось довериться хоть кому-то. И сейчас у неё действительно был выбор. Уйти или остаться? Говорит ли он правду? Она не знала, но ей хотелось верить ему. И если это ошибка, то пусть это будет последняя ошибка в её жизни. Больше она не выдержит.       — Расскажи мне, — Астория обернулась и прижалась спиной к двери. — Прямо здесь.       — Мы можем выйти на улицу, пойти туда, где будут люди. В любое место, где тебе комфортнее.       Она покачала головой и Драко, глубоко вздохнув, начал рассказ о самой тёмной странице своей жизни. Это было больно. Для неё, потому что она не знала, правильно ли поступила и в любой момент готова была открыть дверь. Для него, потому что вспоминать войну страшно, сколько бы лет не прошло. И говорить об этом человеку, который когда-то знал о нём всё, — странно. Но он рассказал обо всём честно, без утаек. Не упустил ни одной детали. И о том, что происходило с ним в первый год после войны, тоже. Драко не собирался скрывать что-то. Только не от неё. Астория имела право знать.       Под конец рассказа по её щекам вновь текли слёзы и он понял, что она всегда плакала очень тихо, будто сдерживаясь. Какое-то время она молчала, а Драко просто ждал.       — Спасибо, что рассказал, — тихо сказала Астория и, помолчав, добавила. — Я боюсь верить.       Он понимающе кивнул, глядя в её покрасневшие глаза.       — Но я так устала, Драко… — она вздохнула. — Я хочу тебе верить.       — Это хорошее начало, — мягко сказал мужчина и улыбнулся. — Спасибо, что выслушала.       Астория немного улыбнулась ему в ответ, а потом вдруг нахмурилась:       — А ужин не сгорит?       — Ой.       Забытая еда, к счастью, была спасена и они не остались голодными. Под конец ужина Драко сделался очень задумчивым и в какой-то момент сказал:       — Я перенёс сюда альбомы с нашими фотографиями. Не хочешь посмотреть?       Она удивлённо посмотрела на него и почувствовала лёгкое головокружение. Была ли она готова? Это ведь будет тяжело… Но если это поможет хоть как-то восстановить память, то…       — Давай.       Они расположились в гостинной и, пока Драко брал альбом с полки, Астория нервно теребила рукав водолазки. Она совершенно не была готова столкнуться с тем прошлым, которого для неё не существовало. Какой-то информацией с ней делился Драко, но она пока не совсем осознавала, что те годы после выпуска из школы существовали. Была ли Астория довольна той жизнью или нет? Какой она себя увидит? Неизвестность заставляла беспокойно кусать губы. Она даже не знала, что будет страшнее: увидеть себя несчастной или счастливой?..       Драко тоже был напряжён и с опаской смотрел на альбом в своих руках. Он не открывал его больше десяти лет, попросту боясь смотреть в прошлое, где был счастлив как никогда. У него была хорошая жизнь, работа, друзья, семья, но тогда… Тогда рядом с ним была та единственная, кого он любил так. И хоть сейчас Астория вновь находилась с ним в одной комнате, оба были другими людьми. Для Драко она была призраком, который вдруг ворвался в его жизнь и перевернул её. Он вообще не думал, что когда-нибудь увидит эту женщину. Временами он совершенно терялся от осознания того, что происходило, но собирался сделать всё, чтобы помочь ей найти себя. Пусть это и означало заглянуть в воспоминания, которые до сих пор отдавали болью.       — Ты всё это время хранил мои фото? — спросила Астория, когда он сел рядом.       — Я не смог их выбросить. Все альбомы хранились в поместье, но я ни разу не открывал их.       Она не спрашивала про момент своего исчезновения и не уверена, что хотела бы. Если Астория не помнила этого, то для Драко то время вероятно было очень болезненным. Она задаст этот вопрос, когда оба будут готовы.       Первая страница в альбоме заставила их обоих замереть. На фото были изображены они вместе. Драко в парадной мантии, Астория в красивом белом платье. Они держались за руки, смотрели друг на друга с глубокой нежностью и готовились произносить свадебные клятвы. Момент, когда образовалась их маленькая семья. Она смотрела на это фото и чувствовала, как рушился мир вокруг. Астория и не знала, что могла быть такой яркой, такой живой… Эта счастливая улыбка, здоровый румянец, отсутствие худобы и синяков под глазами. Она была красивой и такой радостной. Совсем не верилось, что это было именно её прошлое. Женщина на фотографии была совершенно другим человеком…       — Мы женились в мае. Тебе казалось, что это идеальное время для такого события. А я был очень рад, потому что сделал предложение в феврале и ждать долго не пришлось. Конечно, мы уже очень долго жили вместе до свадьбы, но этот день стал особенным.       Драко заворожённо смотрел на страницу и Астория не могла понять, что он чувствует. Следующие фото еще больше выбили почву из-под ног. Первый поцелуй в роли мужа и жены, свадебный танец… То, как они смотрели, вызвало у Астории непонятное ей чувство. Ей хотелось и улыбаться, и плакать. Они любили друг друга. Мерлин, она любила и была любимой. Этот факт казался просто невероятным. У неё была хорошая жизнь, где она чувствовала себя живой. Это было больно, но понимание того, что она действительно была такой, давало надежду. Но получится ли у Астории хоть немного приблизиться к себе прошлой?       — Как ты сделал мне предложение? — спросила она не своим голосом.       — Я месяц таскал с собой кольцо, пытаясь найти подходящий момент, — начал Драко. — И однажды прихожу с работы, а ты на кухне, готовишь вишнёвый пирог без магии, вся в муке. Такая домашняя, уютная. И когда ты, улыбаясь, повернулась ко мне, я просто опустился на одно колено и достал кольцо. Я очень боялся, что ты откажешься, но мне повезло, и в итоге мы сидели на полу, обнимались и оба измазались в муке.       — Ты так хорошо это помнишь… — сказала Астория, растрогавшись и не зная, что говорить.       — Да… — Драко удивился этим словам. Он действительно помнил каждую мелочь, чего не совсем ожидал.       Ему казалось, что многие вещи давно померкли, но он ничего не забыл. И видя сейчас Асторию рядом с собой, он понимал, что она, пусть уже совершенно другая, всё ещё была ему важна. И наблюдая за ней, был уверен, что она справится и сможет снова радоваться жизни. Может, Астория этого не понимала, но та жажда жизни, которая была у неё ещё тогда, никуда не делась, хотя и была подавлена.       — Я любила готовить, да?       — В основном ты делала это с помощью магии, но выпечка была твоим хобби и ты всегда пекла вручную.       Потом было много их общих фото. Где-то они специально позировали, где-то просто дурачились… Астория ничего не вспоминала, но внутри проснулось какое-то тёплое чувство, которое она никогда раньше не ощущала.       Им обоим было сейчас тяжело. Драко, потому что он всё помнил, а Астории, потому что она не помнила ничего. Но если раньше они всегда были наедине со своей болью, то сейчас сидели рядом и делили её вместе.       В какой-то момент её живот на фотографиях начал расти. Она правда была беременна. Астория почувствовала, как на глазах опять выступили слёзы. Сердце словно рвало на части. Как можно было это забыть? Почему в её памяти всё ещё было пусто, а на душе так плохо? Драко перелистнул страницу и она увидела себя на больничной койке с младенцем на руках. Девушка смотрела на ребёнка с безграничной любовью. Астория не могла отвести взгляд от этой картины. Это было невыносимо. Она была матерью. Этот малыш был её сыном, которого она ждала и любила, которого она выносила и родила. И которого не помнила. Астория не помнила как первый раз взяла его на руки, когда он сделал первые шаги и какие первые слова сказал… Она забыла его первую улыбку и первый смех. У неё забрали часть её души, её сердца и это было жестоко.       — Это был самый лучший день в нашей жизни, — прошептал Драко, с любовью смотря на фото. Кажется, ещё немного и он тоже заплачет.       — Мы любили друг друга, — с отчаянием в голосе сказала Астория. Перед глазами всё расплывалось из-за слёз. — И я была такой счастливой. У меня была семья… Мне так плохо, Драко…       Он задержал на ней взгляд на пару секунд и молча протянул ладонь. Вот так просто. И вновь давая выбор. Астория не видела выражения его лица из-за слёз и, почти не думая, взяла его за руку. Ей просто необходимо было почувствовать опору, чтобы не потеряться в море чувств. Впервые за годы от физического контакта ей становилось легче. Она сжимала ладонь Драко и не ощущала отторжения. В этот тяжёлый момент она доверяла ему. И сама не заметила, как сильно сжала его ладонь.       — Мы можем остановиться на сегодня, — предложил Драко, видя, что ей было слишком тяжело.       — Прости… — она подняла на него взгляд. — Прости, что я не помню, что я вот так свалилась тебе на голову и постоянно плачу…       — Тебе не нужно извиняться за это, — покачал головой мужчина. — Я рад, что ты здесь. Правда.       Астория всхлипнула и криво улыбнулась.       — Бери их, когда захочешь, — он закрыл альбом и положил на столик. — На стеллаже есть ещё.       — Спасибо.       — И я обязательно поговорю со Скорпиусом. Мне просто нужно немного времени.       Она понимала и готова была ждать столько, сколько ему нужно.       Шло время, а Драко и Астория так и сидели рядом, держась за руки. И ничто так не обнадёживало, как понимание того, что они теперь были не так одиноки в борьбе со своими чувствами.