Ненависть и любовь на фоне шумного оркестра.

Весь оставшийся вечер Твик провëл как в тумане. Шатается из стороны в сторону, а сам бледный, как вампир! Было уже совсем темно, а на душе по-прежнему пусто. Он не чувствовал под собой ног. Твик почему-то вспомнил Кенни. Грусти не было, слëз тоже. Интересно, а как он там, на небе? Веселится-ли он, хохочет с каждого вздоха? Вспоминает-ли он Твика? Так странно было думать о человеке, которого уже нет. Твика вдруг взяла тоска. Наверное, если бы не присутствие Крейга, он бы повесился на ближайшем дереве. Такер, как всегда, хмуро шëл засунув руки в карманы. Твик решил хоть о чëм-нибудь поговорить, атмосфера была уж слишком нагнетающей. — Скажи, а вот.. Если бы у тебя кто-то умер, ты бы жил дальше? — отлично разрядил напряжение. Вполне позитивный настрой, а что? — Не знаю. — безразлично ответил Крейг. — А ты вот подумай. — Не буду я думать. — Почему? Тебе так сложно? — ... Сложно. И вообще, какая тебе разница? Шëл бы молча. — Мне?.. Мне большая разница. Очень. Ты интересный. — Твик уже ничего не боялся. Наверное, прошлый Твик уже вскрылся бы от стыда. Это ж надо, так в открытую делать комплименты! Тем более Крейгу! — Ой, да ладно тебе подлизываться. Раздражаешь. Как девчонка, честное слово. — Крейг уже не знал, как намекнуть Твику на то, что его смущают и сбивают с толку все эти комплименты. Он не знал, как на них реагировать. А вдруг он специально так говорит, чтобы втереться ему в доверие? Ну уж нет. — Хорошо. Значит, не знаешь? — Нет. Отстань. — А я знаю. — Да плевать мне, господи. — У меня друг умер. Лучший. — Твик почему-то забил на все отрицания Такера. В первые в жизни, ему было всë равно на то, что о нëм подумают люди. Такая наглость сбила с толку даже самого блондина, но пути назад уже не было. — Да завали ебало! — раздражëнно крикнул он, и ускорил шаг. — Просто послушай. Хорошо? Послушай, просто. Можешь даже не отвечать. — О, боже.. Блять, хорошо. Только.. Быстрей. Заплачешь – задушу. — конечно, Крейг бы в жизни никогда такого не сделал. Но надо же было ему показать, что ему вовсе не интересно. Сохранять образ сильного и холодного у него получалось хорошо, вот только.. Твик читал его, как раскрытую книгу. Он знал, что Такеру интересно, и всë такое. Это до боли в сердце пугало брюнета. Меньше всего он хотел, чтобы его тайны и слабые места вскрылись. Почему именно Твик?! Как ему это удаëтся?! — Его Кенни звали. Умер, два года назад. Конец лета. Ой, как мне плохо-то тогда было!.. — у Твика дрогнул голос. Горло сжало, но плакать он не стал. Крейг, видя мучения своего товарища, без прежней грубости решил сказать: — А.. Из-за чего он? — Я не знаю. Спрашивал, допрашивал его, просил, молил рассказать его о проблемах, а он – иди нахуй, и баста. Молчал, как партизан. Больно было. Но, я тогда слабым был. Решил забить. Ох, помню, в хоровой я тогда сидел. В коридоре. Позвонила мне мать, и.. Сказала. Всë, откинул коньки твой друг. Я тогда чуть не сдох. В прямом смысле. Никого нету, я сижу, один, рыдаю. Жалко, правда? — Чего жалко? — Выглядел я тогда жалко. Вот это правда. — Ну что, высказался? — Да. Я доволен. Спасибо. — Мгм. Больше, Твик ничего говорить не стал. И не от того, что не хотел, а от того, что не знал, о чëм обычно говорят люди в таких ситуациях. Они шли молча. Как вдруг, блондин всë же решился спросить: — А куда мы идëм? — Как куда? За твоим телефоном, конечно. Он же в канаве остался. — А-а.. — Твику уже плохо было соображать. Мысли путались, голова болела, а перед глазами до сих пор горел и полыхал жгучий огонь. Такого чувства страха он не испытывал давно. В тот момент у него отнялись ноги, голова одурела от дыма, рот открылся а немом испуге, а глаза были раскрыты так широко, и в них так виднелся такой нескрываемый ужас!.. В мыслях вертелось лишь одно слово: выжить! Перед глазами плыло безумное и жестокое лицо Чеса. Твик никогда не встречал таких людей. — А с Клайдом что?.. — этот вопрос интересовал его больше всего. От одной мысли о произошедшем, на душе скребли кошки. — Ничего. Сидел и плакал под деревом. — Из-за меня? — Кому ты нужен. Из-за меня. Я его довëл. — А из-за чего? Как ты его довëл? — Слушай, иди и сам у него спроси. Всë идëт допрашивает меня. Скажу только то, что я его сильно ударил. — М-м.. Это.. Из-за меня? — Конечно. Прибежал я, малыша Твика защищать. Герой конченный. — А где он сейчас? — Да ты заколебал. Не знаю я. Слушай, заткнись, пока не поздно. Я не собираюсь больше тебе отвечать. Иди вон, ему мозги промывай! — Крейг небрежно махнул рукой в сторону какой-то тени. Только через мгновение, ребята поняли, что это не их тень. Они резко остановились. — В кусты. — ... — Твик ошарашенно пялился на тень. — Быстро. — что-то в его тоне заставило Твика немедленно сорваться с места и раздвинуть колючие ветви. Секунда, и Крейг тоже был в кустах. — Кто это?.. — у Твика заметно дрожал голос. — Не знаю. Но нам с тобой сейчас точно лучше не показываться. — Крейг был как всегда невозмутим. Интересно, его хоть что-нибудь может испугать или сломить? Твик тихо отодвинул одну ветку. Ребята увидели высокую фигуру, которая медленно расхаживала по дороге. Вдруг послышался скрежет. Этот кто-то наступил на банку. Тихо бранясь, он пнул еë. Банка улетела. — Я знаю кто это. Нам конец. — Не говори так, блять..— у Твика затряслись руки. — Я тебе точно говорю. Это тот, которому ты волосы сжëг. — Ч..?! — Твик не смог выговорить его имя. Оно словно было запретным, недостягаемым. От одного только упоминания этого имени, у Твика кружилась голова. — Чес, Чес. О, а вон и его банда подошла. Твик, ты мне поверь. Я с ними дело очень давно имею. Они жестоки и беспощадны. Разрежут тебя на мелкие кусочки и даже слезинки не проронят. Они больные. — Нам надо уходить отсюда!.. Крейг, пока не поздно! — Сам понимаю. Нам проход закрыли. Видишь? Они все там толпятся. — ... Стой-ка.. А Клайд под каким деревом сидел? — Ты думаешь, я помню? Хотя.. Да ну нет. Нет, они бы не забрали его. — Откуда ты знаешь? Сам же говорил – они беспощадные! — А может, он уже ушëл. — А вдруг нет? А вдруг, его уже убили? — Перестань. Ещë ничего не случилось, а ты драмму нагоняешь. — Но.. Такое же могло случиться? — Ты знаешь, могло. — Крейг повернулся, и Твик мог увидеть его смелые чëрные глаза. Боже мой, как же он обожал в них смотреть... — Ну что, пошли? Их там не видно. — Мгм. Твик уже начал было выходить, как вдруг под его ногами что-то громко звякнуло. Блондин замер. — Ловушка!.. Раскрыли!.. Бежим! — непрестанно задыхался Крейг. Он схватил Твика за руку, и побежал по извилистым дорожкам. Места были ему хорошо знакомы. Рука Твика болталась в крепкой хватке Такера, и он не мог как следует взять его за руку. — Какая ловушка?!.. — Колокольчик!.. Сейчас включится сигналка, и!.. — Крейг не договорил, как вдруг по улицам скрытного городка на всю громкость закричала сирена. Твика оглушил этот звук, и ему стало сложнее бежать. Блондин не мог нормально соображать, мысли путались, было безумно страшно. Крейгу уже было всë равно. Он бежал весь красный, но усталости не было. Не зря его гоняли! Мир перед глазами трясся, в ушах колотил пульс, Твик случайно пнул жестяную банку валявшуюся на дороге. — Крейг, я.. Я не могу больше!.. Давай остановимся!!.. — молил Твик. — Твик, да ты что, совсем сдурел? Нельзя!.. Нас убьют, схватят!!.. Поколотят!.. Ты их не знаешь!!.. Я знаю!.. Я видел!! Много раз!.. — Хоро.. Ах.. Хух.. Хорошо!.. А а мы куда?! — В одно место!.. — больше, ребята ни словом не обмолвились. Твик впервые в жизни почувствовал, какого это, когда тебя гоняют, как зайца. Его очень сильно колотило, ноги отнимались, горло болело и дышать было слишком трудно. Так ещë и бок заколол! Твик понимал, что он больше не сможет бежать. Он знал, что надо. Он знал, что так нельзя, что сдаваться злодеям прямо в лапы это признак трусости и слабости. Но он больше так не мог. Силы кончились, и блондин затормозил на ногах. Поднялась пыль. Крейг, будучи тоже человеком, устало наклонился вперëд и упëрся о колени, быстро дыша. — Так.. Оставаться на открытой местности опасно... Пойдëм. — Крейг, я.. — И слышать не хочу. Я сказал, пошли. — брюнет сам взял Твика под локоть, и отвëл за какие-то деревья. Сигнализация не прекращалась. У Твика всë плыло перед глазами. Время было позднее, его брал сон. Блондин осел на колени. — Я не могу больше. — Врëшь. — Не вру. — ... Опять сдаëшься? Слабак. — Крейг, да. Да, я слабак. Такой слабый, такой слабый!.. — Твик схватился за голову, тихо смеясь. — Слушай, мне в прошлый раз тоже было тяжело. Понятное дело – хочется спать. Но потерпеть придëтся. Твоë терпение стоит нам жизни. — Господи.. — Пожалуйста, потерпи. Завтра весь день спать будешь. — Я так не могу больше. Это.. Несправедливо!. — Твик определëнно ныл, но ночью он и вовсе забывал рамках приличия. — Я понимаю. Понимаю, что это было неправильно. Просить тебя о помощи. Не то, чтобы я перекидывал вину на тебя. Просто мысли вслух. И вообще, почему ты согласился? — М-м-м.. — у Твика кружилась голова. — Скажи мне. Как по-твоему, где мы? — Я.. Не знаю. — Плохо. Ну ладно. Со временем освоишься. — В смысле со временем?.. — Да в прямом. Мы с тобой теперь одной ниточкой связаны. Чес от тебя не отстанет. Ни за что. Никто не остаëтся безнаказанным. — Ну и пусть. — Твик безразлично пнул камешек, лежащий рядом. — А ты что, смелым стал? — насмехался Крейг. — Ты знаешь, да. Я не боюсь. Нас ведь двое! — Двое! — Крейг горько усмехнулся.— А их там – целая банда! Не-ет.. Затравят нас. Придëтся смириться. И если ты думаешь, что я драматизирую, то поверь, нет. Сам увидишь. Крейг говорил обо всëм настолько мрачно и смирëнно, что Твику стало не по себе. Какую-то неделю назад, он считал его простым спокойным парнем. Наверное, Твик даже представить себе не мог, что он пережил. — Послушай. А.. Что они с тобой делали? Крейг задрал голову, словно что-то вспоминая. — ... Жгли, резали, топили, повесить хотели, душили, заставляли нюхать краску. Чëрную, причëм. Это у них такой фетиш был. У них всë надо чëрное. Одежда, волосы, линзы, диваны, вон, даже краску заставили именно чëрную нюхать. Швыряли ботинками, гоняли, заставляли есть кошачий корм, травили, усыпляли, капканы ставили под моими окнами. Преследовали, орали что-то вслед... Ноты рвали. А пианино моë.. Разрисовали чëрными маркерами. Там теперь даже различить нельзя. Все клавиши чëрные. Фиг отмоешь! Ну, и всë по старинке: шпыняли, пинали и били. А вон, под конец, даже петарды додумались закинуть за шиворот. Гении, мать его. Твик очумело молчал. Да и что тут скажешь? Крейг пережил слишком многое. — А.. Зачем ты постоянно к ним ходил-то?.. Ушëл бы, и всë! — Тю ты. Бестолковый ты, Твик. Да если бы было всë так просто, мы бы с тобой тут сейчас не сидели. — А что было?.. — ... Я отделаться хотел. Бегал от них. Не отбивался, потому что не умел. Но ты прикинь, мне в основном даже.. Нравилось? Состоять в их компашке. Типа, это классно, я такой крутой и брутальный чувак. Не такой как все, ну ты понял. Тëмные были времена..— Крейг мечтательно устремил взгляд на асфальт. — И ты им всë носил?.. — ужаснулся Твик. — Всë носил. И пиво, и.. Закладки, чëрт их дери. Бургеры и всякую другую дрянь. — А ты им носил.. Для чего? — Они просили – я приносил. Глупый я тогда был. Глупый, глупый.. А когда я в тот раз пришëл, они и вовсе с катушек слетели. Позвали в чащу леса, мол, давай салюты зажигать. Я тогда в последний свой раз в жизни стерпел, и промолчал. Я был тряпкой.. — Крейга, внезапно, прорвало на откровения. Надо же, как люди меняются ночью! — Ну?.. Ну, и что дальше было? — у Твика усталость как рукой смахнуло. — Чего, чего. Встряхнули они меня хорошенько, особенно Чес. Он мне тогда так в глаза посмотрел, я чуть не помер. Нет, серьëзно. Это было стрëмно. Он и так чокнутый, так ещë и взгляд у него.. Дикий. Ну, не бывает такого взгляда у нормальных людей. Посмеялись они надо мной, а я всë верещал в его руках, мол: «Не надо, не надо! Отпустите! Я всë объясню!» — А что ты объяснить хотел? — Честно, сам не знаю. Просто вырвалось в тот момент. Наверное, доказать им, что я не виноват. Больно было, однако. Петарды знаешь как жгут? Ох, буть здоров! Мне казалось, что у меня спина сгорит. — Ты испугался? — ... Ты знаешь, страшно, когда все против тебя, даже если ты прав. Вот и я, не знал, что делать тогда. Честно, и сейчас не знаю. — последнее предложение он сказал тихо-тихо. — И.. Что же нам делать? — Я уж разберусь, что делать. А ты.. Делай то, что умеешь лучше всего. — О чëм ты? — Твик начал лихорадочно вспоминать, что же он умеет делать лучше всего. — Ошибайся. — Что?.. — Твик вошëл в какой-то транс от этих слов. Они прозвучали так легко, но имели такое большое значение. Они ударили в сердце, и, казалось, остались там навсегда. Знал бы Твик, как верны были его слова. — Ошибайся. — Крейг не стал ничего объяснять. Какой же он всë-таки чудной! Он ничего не делает для того, чтобы казаться таинственным. Просто это у него в крови. — Но.. Я боюсь. Ошибка стоит жизни, ты же сам говорил! — Да. Но пока ты не ошибëшься, ничего у тебя толкового не выйдет. Я даже не знаю, сколько раз тебе нужно оплошаться, чтобы перестать бояться. Ты трусишка. Вот ты смотришь на меня, и думаешь, какой я крепкий. Рву всех и грызу метал. Это же мне, не сразу, по взмаху палочки удалось. — Нет, Крейг, я боюсь! Нельзя вот так вот.. — Пока ты говоришь нельзя, ты сам ставишь себе блоки. Да такие огромные, что, кажется, ты через них не перелезешь. А тебе не надо лезть. Тебе надо их.. Сломать. — О чëм ты? — Крейг говорил загадками, как будто рассказывал страшную сказку. Твик пытался уловить хоть что-нибудь, но, не получалось. — Ой.. Бестолковый ты. Я говорю о том, что надо напролом идти. Так легче будет. До того усрëшься, что и страх весь пропадëт. — Крейг горько усмехнулся. — Напролом?..— у Твика поползли мурашки. До того он боялся этого слова. Оно ассоциировалось у него с Клайдом, и ему почему-то стало грустно. — Да. — Вот.. Ну почему ты такой смелый?! — Твик сказал это в какой-то степени раздражëнно. Его бесил железный характер Такера. Как на него не посмотришь, в глазах смелость, уверенность. А Твик так не умел. Он даже ошибаться боялся. А Такер грыз метал и бил всех кто ему не нравился. Это было страшно интересно, наблюдать за ним. — А что, какие-то претензии? — Крейг вызывающе блеснул глазами. — Нет. Нет претензий. — Твик сразу же остыл. — Славно. Так. Сигнализация уже заебала. Надо еë отключить. — А? — Твик уже и не обращал на неë внимания. — Б. Так, мы отдохнули. Поговорили по душам. Пошли. — Крейг протянул руку. — Эх.. — Твик? — Крейг с какой-то опаской посмотрел на него. — Да, ничего. Просто подумал, что меня дома ждëт. — А что тебя дома ждëт? — Разъярëнная мать. Крейг, послушай, если я приду домой без ключей – ты меня завтра в музыкалке не увидишь. — Я буду только рад, — колко усмехнулся Крейг. — А моя мать будет не рада. — Да что ты заладил, а? Мать, мать.. Ну, отругает она тебя, и что? Вот, сколько тебе лет? — Мне? Пятнадцать.. — Мм. Ну, вот, а ты еë до сих пор шугаешься как огня. — А сколько тебе лет? — А зачем тебе? — Крейг подозрительно посмотрел ему в глаза. — Да просто так, спросить.. — Просто так ничего не бывает. Не скажу. — Да ну тебя. Почему так скрытно? Я что, похож на маньяка? — Твик грустно улыбнулся. — Я не знаю. Моего имени тебе достаточно, — упëрся Крейг. — Хорошо, — смирился Твик. — Пошли. Сейчас тут отсиживаться совсем не время. — Хорошо.. Твик уже встал с земли, и приготовился к бессонной ночке, как вдруг ребята услышали голоса. — Что это?.. — Они.. Гоняют кого-то. Крейг сказал это с какой-то странной болью в голосе. — Что?.. Гоняют?!.. — Твик быстро забегал глазами. — Бей! Бей его, не отпускай! — Чмошник! Вот уродина, а! — Предатель!! — Час расплаты!! Не жить тебе, падла! — Ну и подонок!! — Ненавижу тебя, чмо!! Как ты только мог!.. Мой самый.. Самый ближний!!... Громкие, сердитые, отчаянные голоса кричали и не умолкали. — ... Ну надо же.. Как громко.. — тихо говорил Твик, смотря как банда быстро наворачивает круги. — Все на одного. — Но.. За что? За что они его так? — Только им самим и известно. Их переполняют обиды, ненависть. Они хотят мести. Они... Не в силах простить. — Но как же так?! — Вот так. Вместе легче. Когда один против всех идëшь – очень страшно. Тебя зажимают, сказать слова не дают. — А ты? — А что я? — А тебе... Страшно? Крейг молчал. Вдруг, кусты зашелестели, и к ребятам залетел какой-то парень лет четырнадцати. Он чуть не налетел на Твика, но Крейг успел схватить его за шиворот. — А-а?! — Не ссы. Тут все свои. — В смысле?! — не понял он, и завертелся на месте, пытаясь вырваться. — В прямом. Тут те, которых тоже гоняли. — Отпустите! — Будешь орать – выведу прямо к ним. Крейг угрожающе посмотрел ему в глаза. Парень испуганно замолчал. — Значит слушай. Бежишь прямо, потом резкий поворот налево. Дальше в люк — и на выход. И чтоб я тебя больше тут не видел. — Да! Спасибо! — парень быстро высвободился и убежал. — Крейг, нам бы тоже.. — Да. Нам бы тоже. Пошли уже. — А.. — Нет. Пусть сам выбирается. — Крейг, это жестоко! — Не тебе меня учить, что жестоко, а что нет. Пошëл. Крейг чуть подтолкнул его, и Твику пришлось пойти. Когда ребята шли, Твик с болью в сердце слушал крики помощи и мольбы отпустить. — Жестоко они его там.. — Лучше не слушай. Кошмары будут снится. — ... А тебя так зажимали? — Конечно. Пошли быстрее. Скоро рассвет, а ты до сих пор не дома. — А ты что, волнуешься? — у Твика всë запрыгало внутри. — А ты хотел бы остаться здесь? Нет, ну если тебе тут так комфортно, ты мог бы переночевать и тут. Только без меня. Твик смущëнно смолк. С Крейгом лучше не спорить. Наконец-то, из-за угла показалась синяя арка. — Ура, — с облегчением выдохнул Твик. Крейг вдруг остановился. — А ты что, со мной не пойдëшь? — Тихо. — Что-то в голосе Крейга заставило Твика послушаться. Ребята вслушивались в тишину. На улице было довольно прохладно. Ветер шевелил листья, белый свет от фонаря под которым они остановились, тревожно моргал. Мурашки пробежали по коже. Руки, словно окаменели. Твик сжал свою толстовку, чтобы почувствовать хоть что-нибудь. Он испытывал странное беспокойство. Как говорят французы: дежавю. Было странное ощущение, что это всë уже было. Он всë это уже видел. Ему вдруг стало так страшно, что он, не в силах здраво мыслить, подошëл поближе к Крейгу и обхватил его плечо. Брюнет не шевелился. — За нами следят, — как можно тише сообщил он. — Что?.. Кто?.. — Твик повернул голову. Крейг не выражал беспокойства. Наверное, ему не впервой. — Да кто угодно, Твик. Без разницы. Нас кто угодно может убить. У Твика онемели ноги, а голова закружилась, как только он представил услышанное. Крейг так холодно и спокойно это произнëс, что у Твика в душе что-то разбилось. Знал ли Такер, как далеко это может зайти? — П-пошли скорее!. — Стой. Давай выберем другой путь. — Да ты с ума сошëл..! Какой другой?!.. Сам же с-сказал, что нас могут.. Нас м-могут.. — Твика затрясло. Он понял, что больше не в силах говорить. — Пошли. — Нет, пошли в люк!.. Крейг, так будет быстрее! Чем быстрее, тем лучше! — Нет. Мы пойдëм через другой проход. — ... Ну ты как хочешь, а я пойду через люк! — Твик отошëл. — Хорошо, — без доли сожаления согласился Крейг. Он не уговаривал Твика остаться, не волновался за него. Ему было наплевать. Когда Твик это понял, ему почему-то стало спокойно. — Удачи. — Крейг спокойно развернулся и пошëл в кусты. — Х.. Ну хорошо. Я сам справлюсь. Твик, когда Такер исчез из виду, сразу же потерял всë своë спокойствие. — Т-так.. Синяя арка.. Синяя арка.. — шептал он, цепляясь глазами за всë, что шевелилось. Ночью, человек вообще мало что понимает. — О боже.. О боже! Уйди! — Твик отскочил от чëрного пакета. Сонный блондин решил, что это была собака. — Грх-х-х.. — глаза слипались, хотелось просто лечь куда-нибудь и уснуть минимум на неделю. Голова болела, было холодно и страшно. Наконец он увидел злосчастную синюю арку. Твик уже представил, как идëт по тëмному переулку со смелым видом и спокойной душой, мол, он уже и не такое проходил. Как вдруг его кто-то окликнул. — Эй ты! Твики! Подойди, поговорим как мужчина с мужчиной! Сердце пропустило удар. Сил бежать не было. Ноги отнялись, а из рук ушла практически вся сила, чтобы хотя бы подраться. Он машинально повернулся. Из страшной тьмы к нему шëл полностью облысевший Чес. «Неужели один?», — с удивлением подумал Твик. Но нет. За ним следом вышли пару-тройку парней. Все с чëрными причëсками, с чëрными глазами и линзами. Все в татуировках и кольцах. Ну конечно. «Какой смелый. Всë говорит, говорит, а один никуда не высовывается!», — с усмешкой заметил Твик. — А что такое? Где твой друг, Твики? Дорогой мой, что же ты пятишься? Давай поболтаем! — Чес и парни подступали всë ближе. Твик сделал три шага назад, и застыл. «Хуже уже не будет», — с тоской подумал Твик и закрыл глаза. — Смотри-ка, Чес, а он тебя не боится! — сказал кто-то. — Чего? — возмутился Чес. Видно, это его сильно задело. — Пацан, зря ты это затеял! — Заткнись Боб, а то будешь следующим. Твик уже представил все его мучения, но, почему-то ему было не страшно. Вот бы сейчас из ниоткуда выскочил Крейг, и спас его. А потом сказал от всей души: «Твик, прости меня пожалуйста! Я так виноват перед тобой! Больше, тебя никто не тронет, пока я рядом!» Твик улыбнулся. — Чего ты лыбишься, утырок?! — Чес с силой толкнул его. Твик распахнул полные испуга глаза и попытался удержать равновесие, но четно. Он попался в сети Чеса, в его тугое кольцо. Твик, за эти дни понял одно: никогда нельзя попадаться в центр всего. Когда все против тебя, нет смысла бороться. — М-м-м.. — в глазах поредело, поплыли фиолетового-зелëные круги. Твик вдруг почувствовал, что летит. От такого странного ощущения, он чуть не потерял голову. Он, конечно, не летел. Это Чес взял его за шкирку. Твик повис в воздухе, и выпучил глаза. — Ну? Ну, погляди, какой модный причесон ты мне сделал, а?! — Чес встряхнул его. Твик зажмурился. — Ты мне в глаза, в глаза смотри! Видишь? Всë красное! От макушки до лба и затылка! Ты мне за всë ответишь, сукин ты сын! Я тебе не такой причесон сделаю, я тебя заставлю краску нюхать! И не только краску! — Чес свирепо оскалился. Твик не трепыхался. Он испуганно таращился на всех. Приспешники Чеса угодливо смеялись, выдавливали улыбки, щурили глаза, пытаясь показаться смелыми хищниками. В какой-то момент Твик услышал тихое и равномерное тиканье. Как будто шëл отсчет, таймер. Он бегло осмотрел всë, пропуская угрозы мимо ушей. — ... А чего это ты так осматриваешься? Не бойся, Крейга тут нет! — он зло рассмеялся. Твик принюхивался. Помнится, отец в раннем возрасте рассказывал ему про запах пороха. Он когда-то служил на одном морском флоте, и запах на кухне часто напоминал ему порох. Вдруг бомба? Твик хотел спросить, но тут же опомнился и вспомнил, какая опасность ему грозит. — А-а, услышал всë-таки? — Чес обернулся к одному из парней. — Джон, даставай. А ты внимательный однако! Я подумаю над тем, чтобы взять тебя в банду, Твики!.. У Твика перед глазами пролетела вся жизнь. Злая мать, сама не знавшая любви и вымещая все обиды на нëм, отец, бросивший их даже не задумываясь, Клайд, показавший себя таким ужасным другом, и, наконец, Крейг. Всë такой же таинственный и недостягаемый. Постоянный гость в его снах. Закрытый, и в то же время открытый. Как такое вообще возможно? Твик вдруг подумал, а изменилось бы что-то после его смерти? Наверное, Крейгу было бы всë равно. — Я не буду в вашей банде, — дрожащим голосом отказался он. — А я тебя разве спрашивал? — Чес очень громко рассмеялся. До того громко, что все птицы находящиеся рядом вспорхнули и улетели. — Чудной ты, Твик, ей богу! Ну ничего. Мы с ребятками тебя быстренько перевоспитаем. «Жгли, резали, топили...», — вспоминал Твик. Нет, он совсем не хотел таких мучений! Его жизнь и так была очень плоха. Он едва сводил концы с концами, грядущие экзамены, потеря друга, так ещë и отец стал подавать признаки жизни. Хуже быть не может. Вдруг, его сильно ударили по лицу кулаком. Да так больно и чувственно, что у Твика на глазах выступили слëзы. Он сжал губы. А потом, в сознании помутилось, перед глазами поплыла серая пелена, в ушах зазвенело. Твик закрыл глаза и благополучно уснул. В какой-то степени он был даже благодарен. *** — Окунай! — очень гулко донеслось в ушах. Резкий голос с болью донëсся в голове. Твик вздохнул, и тут же весь скривился от приступа кашля. В глазах всë пошатнулось. Казалось, мир перевернулся. Было ощущение, что Твик под водой. Звуки звучали отдалëнно, и он не ощущал абсолютно ничего. — Что.. Куда.. — Твик шарил руками вокруг себя. Грязь. Мокрые листья. Мозг не хотел просыпаться, казалось сама голова скрипела от усталости. Перед глазами всë плыло. — Куда-куда, плавать! — со всех сторон донëсся презрительный смех. — Да, встряхни его, Майк! — Взбодрите пацана! Все заливались от собственного остроумия. Вдруг Твика крепко ухватили, и потащили за ноги. Тут уж он действительно испугался. — Нет! Подождите! Куда вы меня?! Я не хоч.. — Да завались ты, сосунок! Твика сильно хлопнули по голове. — Конченные ублюдки!.. Вы хоть понимаете, что вы вытворяете?! Отпустите я сказал! Пустите! Пустите!! — кричал Твик. Он брыкался и вырывался. Вдруг, блондин сильно мотнул ногой, и зарядил кому-то прямо в нос. Хватка ослабла и его ноги отпустили. — Ай! — пропищал кто-то и скривившись, прижал руку к носу. Твик прищурился, и разглядел Боба. Покорную собачку Чеса. Блондин медленно, шатаясь встал с земли. Никто не пытался удержать его. Всем было до жути интересно смотреть на мучительное зрелище. Наконец он понял, что ещë совсем темно. Было приблизительно... Нет. Твик даже представить себе не мог, сколько времени. Он услышал шум речки. Было очень холодно и грязно. Крейг. Это имя ударило Твику в голову, и он потерял бдительность. Где он? Ушëл ли он? Спасëт ли он его? Знает ли он про то, что Твика схватили? — Гони его к реке, а то он чё-то уснул! Твик с силой шлëпнули по спине. — Грх! — он зажмурился от боли. Странно, раньше его спина так не болела. А вдруг, его пинали, когда он был без сознания? Господи, да когда же это закончится? Казалось, это ночь длилась вечность. Твика повели к реке пинками, усмешками и ядовитым смехом. Он встал к краю воды. — Чего ж ты встал? Прыгай! — Не боись! Пираньям ты понравишься! — Пираньям?! — Конечно! А ещë червяки... — Глистов себе заработаешь –такова твоя плата! И без лишних прелюдий, Твика резко столкнули в воду. Ботинки быстро соскользнули с грязи. Он совсем не ожидал этого. Обычно, как бывает, все обстоятельства спасают его, и.. И все тянут время, разве нет? Холодная вода брызнула в уши. Твик, при одной только мысли о пираньях, червяках и глистах, сразу вынырнул. В рот ему попал какой-то листик. Он почувствовал себя до того грязным, до того отвратительным, что его начало рвать. Твик согнулся. Выплюнув листик, а вместе с ним и всю еду за сегодня, он начал вдыхать такой ценный воздух. На глазах блестели слëзы. Что делать? Куда бежать? Чем вытереться от рвоты? Твик слышал громкое ржание на береге. Ну конечно. Для них это было самым увлекательным зрелищем. Блондин сплюнул и откашлялся, вытерев рот рукавом. Вдруг, Чес злорадно ухмыльнулся. Он был похож на злое яйцо, но теперь даже это не могло рассмешить Твика. Он безжалостно посмотрел на него, и достал из кармана... Телефон Твика! Сердце у него подскочило. Ну всë. Мысли понеслись, одна быстрее другой. Значит, он забрал Клайда! А вдруг и Крейга тоже? Что же теперь будет?! Ну неужели, он останется тут до конца своих дней?! Неужели, его жизнь закончится настолько плохо?! Он не сможет дозвониться матери, она сопьëтся от одиночества, заработает кучу кредитов, отец умрëт от горя, а Твик так и не узнает все тайны Крейга?! Его утопят, зарежут, удушат и заставят нюхать чëрную краску... — Ой, ой, ой... Прости, нужная была вещь? — он сделал трагическое лицо, — ну как же так, Твики... Какой же ты безответственный. Так и ключи от дома можно потерять! Ты смотри, поаккуратней. А то закончишь, как твой дружок! — он дико рассмеялся, болтая телефоном в руке. Все тоже громко рассмеялись. Твик стоял как вкопанный, весь мокрый и грязный. Он с замиранием сердца слушал слова Чеса, которые словно кинжалом резали его сердце. Твик плакал. Он забрал ключи Клайда. Ему конец. — Ну, что ж, готов ли ты проститься со своим средством связи? — он торжествующе вознëс телефон прямо над его головой. Боб ехидно оскалился. Твик не был готов. — Ра-а-аз.. Дв-а-а-а-а... Два-а с полови-и-инкой... Два с ни-и-иточкой... Два с хво-о-остиком!... — он мучительно растягивал слова. Твик шатался из стороны в сторону, хлюпая водой в ботинках, готовый бросится за телефоном. — Три! — непринуждëнно и резко оборвал свои мучения Чес, и легкой рукой отпустил телефон. Гаджет с невероятной скоростью плюхнулся в воду. Твик даже ничего сообразить не успел, и только через пару мгновений бросился в воду. Новый взрыв хохота прервал лесную тишину. Твик быстро перебирал руками и ногами. Вода противно жала ноги, которые и так уже болели до трясучки. — Да где же он.. Где..?! Посыпались брызги. И вот наконец, он нашëл его. Телефон сам всплыл на поверхность. Он был на горе каких-то веток, и приплыл на какой-то палке. — Ура.. — Твик всхлипнул. Ну, хоть что-то он нашëл. Экран загорелся, и Твик увидел 189 пропущенных. От мамы. И ОТ ПАПЫ?! Твик в ужасе уставился в горящий экран. Яркий свет слепил глаза, и он щурился. Отец.. Искал его? Неужели мать так отчаялась, что решила, будто он сбежал от неë? «Вполне возможно», — подумал Твик. Кто-то громко смеялся, в него швырялись грязью и какими-то палками, но Твик не слышал и не видел. Перед ним был только телефон, и пропущенные вызовы. В первые за очень долгое время, Твик искренне, со светящимися от счастья глазами, улыбнулся. Отец искал его. Отцу не всë равно. Сердце заколотилось. Он сжал телефон и прижал его к себе, словно держал в руках редкое сокровище. Холодный ветер подул Твику в лицо. Он, отчего-то набрался храбрости. Наверное, из-за отчаяния. Твик отряхивал кеды, от налипшей грязи. Носки и джинсы были насквозь промокшие, а лицо было такое чумазое, словно он весь день таскал уголь. Тоже самое было и с руками. В камере телефона это смотрелось ещë ужасней. Твик рассмеялся. Ему стало весело. Банда кула-то ушла. Твик был не совсем уверен, что они смягчились и решили оставить его в покое. Скорее всего, их кто-то отвлëк. Или им надоело, или они пошли придумывать новую гадость, тут уж думайте сами. Кое-как, Твик, едва перебирая ногами, пролез через огромный валун, ещë больше перепачкавшись в грязи. На удивление, холода не было. Либо, Твик окончательно сошëл с ума. Он аккуратно, вприпрыжку, прошëлся по поваленному дереву. Почему-то, он чувствовал себя хозяином этих мест. Страха на было. Твик разглядывал небо. Светало. Ох, у него был такой прилив вдохновения! Хотелось нарисовать или почитать что-нибудь. Или, может даже спеть песню! Небо напоминало очень красивую картину, нарисованную художником. Может, помните, Твик что-то такое вспоминал, про мëртвого художника и последний рисунок. Ну, вот. Интересно, как там Клайд? О боже.. Твик ведь совсем не занимался фортепиано! А ведь скоро экзамены!!! Блондин, потеряв всю жизнерадостность, застыл на месте. Что делать? Твик не знал, где банда. Впрочем, на них всë равно. Он и сам бы сейчас не был прочь подраться. Наверное, отец бы гордился им. На часах было 4:23. Всю ночь Твик буквально пробегал по этому скрытому штабу. Наверное, мать его убьëт. Твику стало смешно. Ладно. Он уже не болеет, но в школу завтра вряд ли пойдëт. То есть, сегодня. Можно соврать, под предлогом: "Мам, я совсем не занимался фортепиано, а ведь скоро экзамены!" Выслушать пару укоризненных нотаций, оскорблений и унижений, а потом со спокойной душой лечь поспать. Ну, а потом уже, возможно, позаниматься. Если, он конечно вообще выживет. Вдруг, Тви услышал быстрые шаги. К нему кто-то бежал. — Хах.. Ху.. Твик! Твик ты живой! Живой, Твик! От холодного, недоверчивого голоса не оставалось и следа. Крейг подбежал к нему. Твик в растерянности стоял на месте, пока Крейг вертелся и жестикулировал. Он был весь красный и мокрый. Видимо, он долго от кого-то бегал. — Ты, наверно, ничего не понимаешь.. Хух.. Но.. Ты.. Ты бы знал, что сейчас творилось!.. Ты просто не представляешь!.. — Крейг быстро дышал, желая рассказать всë как можно скорее. — Ты – просто... Молодчина, Твик!.. Ты бы знал, как сильно.. Ты мне.. Ху-ух.. Помог! Пока ты их мастерски отвлекал, я забрал ключи! Проскочил мимо.. Хух.. Мимо ярмарки, быстро по лестнице – и вот они! — Крейг торжественно потряс ключами. Твик почему-то не чувствовал ни капли радости. Он был больше ошеломлен. Крейг, радостный, да ещë и похвалил. Неужели, эти ключи настолько важные? — Ну.. Хах.. Ну, чего ты молчишь, а?.. Ты что.. Хух.. Совсем не рад?.. Ты хоть скажи.. Скажи, что тут было?.. — Крейг улыбался. Его глаза светились яростным огоньком победы. Он был собой доволен. А вот Твик не был доволен. Ни капельки. — А эти ключи что, настолько важны? — он задумчиво глядел на Крейга. — Ты.. Не представляешь, насколько!.. Аха-ха! Вот мы с тобой молодцы! Так ты расскажи, что с тобой тут было-то? И пойдëм отойдëм. Не дело это, около Озера Наказания стоять. — Чего озеро?.. — Наказания. Озеро Наказания. Ещë лет пять назад, в этом озере топили тех, кто пошëл против правил. Ну, то есть хотел покинуть клан, порвать маску, грубил, говорил всю правду в лицо. — Ты был там?.. — Конечно. Ребята отошли к дереву, и сели под ним. — А расскажи мне, что тут вообще было. — Вообще, это делать запрещено. Но, раз мы с тобой тут такие нарушители, то, думаю, не страшно. Тем более, ты заслужил, — он усмехнулся. — В общем: Пять лет назад, над водой, в день наказания, вешали огромное чучело с дырявой головой. Причем, вешали так, будто ешë чуть-чуть, и ты достанешь до воды ногой, развяжешься и перестанешь гореть. Но это только так казалось. Своего рода пытка. В этот день, всех нарушителей связывали как раз в этой дырявой голове. Чучело поджигали. Все убиты. — А почему полиция разбираться не поехала? — Да кто еë вызовет? У всех этих чудиков нету родителей. И друзей тоже. Они, типо, нашли своë пристанище, таких же, как они. Но бред это всë, — Крейг махнул рукой. — ...Как же сложно иногда быть одиноким. — Да-а... Нет. Всем бывает сложно конечно. Но это место – своего рода утопия. Ты хочешь быть не таким, как все, и быть собой. Но в итоге, тебя даже здесь не принимают. За то, что высказываешь своë мнение, тебя буквально жгут. Так что, быть собой везде сложно. — Крейг задумчиво взглянул в небо. — А ты не знаешь, почему Чес такой жестокий? — вдруг спросил Твик. Крейг долго молчал. — ... Ему нравится смотреть, как тела падают. Нравится, когда власть всегда у него. Контроль. Я думаю, у него жизнь была херовая, вот теперь отыгрывается. Он смеëтся с тех, кто пытается ему противостоять. Потому что сам не может. За него всë всегда делают остальные. Ты ему только власть дай – он такого натворит... Произошла ошибка. Чес нашëл людей, впиндюрил им то, что они хотели услышать. И, естественно, получил власть. И вот, Твик, сколько людей попросту умирают от того, что не такие как все. Иногда, твоя смелость может стоить тебе жизни. Так что, сложно сказать, чтобы я сделал, если бы у меня был выбор: высказать всë Чесу, или продолжать от них бегать. — Да... Вот это история. Ты знаешь, моя жизнь так изменилась, когда я встретил тебя. Столько всего.. Странного. — Чем страшней – тем интересней. — Да. А ты не видел, куда они ушли? — Так ты мне скажешь наконец, что они с тобой делали? — к Крейгу вернулась вся холодность и решимость. Но Твику уже было не так страшно находиться рядом с ним. Он знал, Крейг более менее доверяет ему. — Жгли, резали, топили.. — Чего?..! — Крейг изумлëнно поднял брови. — Ой!.. Нет-нет, прости, вертелось в голове.. — Сейчас как вдарю, и у тебя голова сама завертится. — Нет, не надо.. Они поймали меня, почти сразу же после того, как мы разошлись. Издевались. Потом чем-то пшикнули, и я отрубился. А потом, проснулся на том берегу реки. Грязно было. Мокро. Меня окунули в воду.. А ещë меня стошнило. Крейг поморщился. — Швырялись чем-то. Телефон мой в реку кинули. А потом, я вылез, и их не было. Вдруг где-то вдалеке громко брякнула банка. Крейг резко обернулся, и устремил взгляд на дерево, из-за которого и шëл звук. — Я сейчас приду. — Ты к звуку? Они тебя схватят и убьют! — И что? — Крейг с вызовом посмотрел ему в глаза. — И то. Я-я... И.. Иду с тобой! — Твик покраснел в плоть до ушей. — ... Ладно. Смельчак. Пошли. Знали бы они тогда, какие чëрные тучи сгущались над ними.