Меня утомляют ваши разговоры.

Я знаю, чего хочет добиться Достоевский. Он предположил, что меня напугают столь резкие действа с его стороны, что это станет причиной для прекращения моего любопытства. Однако это всего лишь жалкие попытки, тем более, что… — Николай, вы страдаете тревожным типом привязанности? Улыбка с лица резко пропала, осталось лишь недоумение, что жадно желало схватить нить надежды. Как таковая «надежда» была на что угодно: бред, вызванный этой атмосферой, слишком бурную фантазию, неточность понимания фраз. Настоящий актёр будет танцевать даже когда сломал ноги на сцене. — Вы, наверное, хотите сказать, что это нонсенс, наглая ложь, иначе говоря. Вот только… Ни проронить и звука, ни сказать ему тут же прекратить, ни заткнуть. Фёдор всё равно не услышит, а применять рукоприкладство не в моём стиле, всё же это крайняя мера. Когда-нибудь вернёмся к ней. Возможно, чуть позже. Достоевский отпрянул на несколько шагов, говоря так громко, как позволяли голосовые связки: — Неужели вы думали, что всегда сможете это скрывать? Ваши попытки выстроить «личные границы», обоснованные, якобы, высокой самооценкой — блеф, не более. Вы боитесь, жутко боитесь! Предательства? Вы так не доверчивы, что готовы отстраниться, если даже любимый человек признается вам в искренних чувствах. Вы, как трус, сбежите, думая лишь о собственном благополучии и боязни эмоциональной близости. Или вы боитесь ответственности? Боитесь потерять драгоценную свободу? — Прекрати, пожалуйста, — сказано довольно тихо, учитывая, что даже крик Гоголя Достоевский не услышит в таком положении. — Ваши действия нерациональны, глупы, поступки не просчитаны. Вы предоставили мне весь аспект неприязни, который отрицательно сыграл бы только на людях, подобных вам. Мне стоит их перечислить? — Нет, не нужно, — Николай опустил голову, понимая, что вот-вот оборвётся возможность хоть когда-нибудь сделать следующий шаг. Игра закончится, результат будет не в мою пользу. Я вновь проиграю ему. Всегда проигрывал. — Избегание близости, как физической, так и эмоциональной, беспокойство о долговременности отношений, избегание фраз и действий, которые однозначно подтверждают для окружающих партнёрство, вызывающее поведение, конфликтность, манипуляции, состояние жертвы. Вы хотели, чтобы я всё это ощутил. У вас почти получилось, вот только к чему вы хотели прийти? Достоевский снял наушники и, приблизившись, протянул их Гоголю, показушно ухмыляясь, и шепча на ухо следующие слова: — Но что бы ни произошло, я всё равно вас люблю. Уже говорил это, верно? Гоголь поднял свои очи на Фёдора, искренне желая узнать истинную причину такогого шага. Они оба хотели понять, ради чего проявляют к друг другу такой интерес. И всё же, чтобы понять другого, нужно, в первую очередь, осознать себя.