Бури и кратеры

— Ты когда-нибудь думал о смерти? Ну, о том, как это… сначала жить, а потом не жить… а? — Э-э… С чего вдруг такие вопросы?       Первый день дороги позади. Вегас настаивал на том, чтобы переночевать в мотеле, но Пит начал канючить «в пикапе полно места, когда ещё проведем ночь под звёздами?». И Вегас уступил. Место выбрали подальше от шоссе, на тихой лесной поляне.       Над ними молочный пояс из звёзд. Два тёплых пледа не дают продрогнуть. И отчего-то Заноза решает завести такой безрадостный разговор. — Ну, думал или нет? Сложно сказать что ли?       Вегас невидимо пожимает плечами и подкладывает правую, согнутую в локте руку под голову: — Видишь ли, Пит… у меня достаточно опасная работа. Смерть могла меня настигнуть на любом из дел, что были у нас в разработке. — Но даже зная, что можешь погибнуть, ты ведь всё равно шёл и выполнял свою работу?       Вегас кивает, задевая острым локтем плечо Пита. Последний поворачивается к нему лицом. И сквозь темноту Вегас ощущает, как испытующе сейчас вперились в него эти живые глаза: — А мне так стрёмно становится, когда думаю об этом… Выходит, что всё, что меня окружает, будет существовать, но меня уже не будет… и тех, кого я люблю, тоже, — Пит грузно вздыхает и ворчит: — Несправедливо. — Это просто жизнь, Пит. Все и всё когда-то уходят. Но ты ещё очень молодой, — Вегас разворачивается боком и подпирает голову рукой, — к чему думать о таком? Живи и наслаждайся жизнью. — Угу… Билд тоже был молодой. Но ушёл. Иногда мне кажется, что Танкхун меня обманывает. Он не просто «сбежал». Его прикончили на какой-нибудь вылазке, а мне не сказали, потому что знали, как я к нему привязан.       Бедный мой волчонок… как же я хочу помочь тебе. Но пока слишком рано. Можно всё испортить. — Пит, — Вегас укрывает его пледом и заключает в согревающие объятия, — ну что за мысли? Давай-ка спать. Ты долго был за рулём, не устал разве?       Заноза часто моргает, щекоча ресницами ключицы Вегаса, а затем спрашивает: — Зачем ты возишься со мной? Из чувства долга? — Что значит «возишься»? Я позвал друга в поездку. Ну, мы же договорились быть друзьями, верно?       Пит хихикает, отчего ещё сильнее щекочет Вегаса: — Для друзей мы как-то часто слишком близко спим. Не находишь?       Вегас кривит рот и хочет убрать руки, но Пит сам крепче цепляется, обнимая за талию: — Ещё чего. Здесь не жари́т. — Окей. Тогда спи и не болтай глупостей. — Не спится. — Хм, я бы, конечно, мог спеть колыбельную, но… — Не, не, не, я тогда точно до утра не усну, или одни кошмары сниться будут, — откровенно ржёт маленькая заноза в заднице, — есть другой способ. — Какой?..       Пит улавливает сомнения в голосе, закатывает глаза и хихикает: — Нет. Это не то, о чём ты, конечно же, успел подумать. Никто на твою честь не посягает. Ходить тебе в девственниках до ста лет.       Вегас небольно шлёпает его по бедру: — Не надоело? — Не-а, — давит лыбу неугомонный волчонок. — Ну ладно. Что за способ?       Пит ложится на живот и, прикрыв веки, шепчет: — Расчеши мне волосы пальцами. — Э-э… — Ой, ладно, забей.       Пит демонстративно отворачивает лицо, а Вегас тянет руку к его голове и принимается потихоньку разбирать ему волосы, с самых кончиков. Ложится ближе, почти дыша ему в шею. Касается кожи головы, слегка массируя. Затем скользит пальцами ниже, проводит по шее, гладит плечи и спину. — Это когда у меня волосы до туда успели отрасти? — хихикает Заноза.       Вегас будто не слышит его, продолжая успокаивающие поглаживания. А затем опускает голову и, задержав дыхание, целует в плечо. Пит тут же двигает головой и впивается в него острым взглядом: — Кто-то, вроде, спать хотел, нет?       Вегас открывает рот, но слова слетают с губ почти беззвучным шелестом дыхания. Пит качает головой и снова отворачивается, глухо ворча: — Как по мне, нравится тебе человек — целуй, не нравится — не целуй. Чё тут сложного? А ты вечно сделаешь дело на полшишечки и лежишь с лицом лица… бесит.       Утром они завтракают домашними сэндвичами и кофе из пакетиков. А к полудню добираются до с детства знакомых обоим мест. Вегас очень взволнован. Он уверен, что здесь память Пита должна оживить детские годы. Пускай не сразу, но что-то должно показаться ему «своим». Конечно, он не рискует отвести его в дом, где он когда-то жил вместе с бабушкой и дедушкой. Они заселяются в гостиницу в ближайшем городке, а затем Вегас берёт его на прогулку в лес, где они часто играли в детстве. Он всё время присматривается к Питу, пытаясь по лицу прочесть что-то важное. Поначалу мальчик ведёт себя обычно. С любопытством озирается по сторонам, скидывает кеды и босиком бежит по траве. Правда, быстро надевает обувь обратно. Находит дупло в одном из деревьев и лезет туда рукой. И только когда Вегас предупреждает, что там могут быть дикие пчёлы, а не белочка, отдёргивает руку и с визгом бежит прочь.       А потом они сидят лицом к лицу, будто от всего мира скрытые высокой травой. Вегас надевает свой браслет и робко просит Пита сделать то же самое: — Он ведь с тобой, верно? — Ага… но это же его, не мой… зачем мне надевать его? — Раз тебе подарил — значит, уже твой. Надень, пожалуйста.       Пит выполняет его просьбу. И по прошествии времени Вегас замечает зигзагообразную складку на переносице. Пит как-то бледнеет, уголки губ опускаются. А затем он говорит: — Я знаю, зачем ты попросил меня сделать это. Но я не смогу заменить тебе друга детства, Вегас.       Можно по пальцам пересчитать, сколько раз за время их знакомства Пит называл его по имени. Если вообще делал это. В чем Вегас уже сомневается. — Ты не прав, Пит. — Не прав? — Не прав. Мне и не нужно никого никем заменять. Я раньше не понимал этого. Но теперь знаю точно. Ты — это ты, Пит. Со всеми твоими штучками.       Пит фыркает и берёт его за обе руки. Вегас большими пальцами гладит ему запястья. Он слышит, как негромко начинают звучать слова в такт красивой мелодии, что играет в его сердце. Сейчас оно очень спокойно. А потом Пит кладёт голову ему на плечо. Они обнимают друг друга, одновременно утешая и подбадривая. И покидая это место, Вегас замечает, как Пит панорамно обводит взглядом местность. Снова хмурится и будто что-то стряхивает с плеч.       В гостинице им достался одноместный номер, правда, с довольно широкой кроватью. И всё бы ничего. И можно было бы снова зарыться пальцами ему в волосы, гладить плечи и спину, пока не успокоиться и не уснёт. Но осмелевший волчонок сам обнимает его со спины и застаёт врасплох своей просьбой: — Пусть хотя бы раз в жизни у меня это будет с тем, кто мне нравится.