Лицензия на отстрел

Хан Сок знал, как выглядят жертвы, чуял их за версту. И Со Хэ Ин при всей силе и агрессии была жертвой до восхитительного идеальной, практически образцовой. Джейн Доу - среди будущих трупов.  Впервые Хан Сок убил человека ещё в средней школе. Уже тогда он интуитивно знал, как действовать. Казалось, ему дано разрешение отнимать жизни просто по праву рождения.  Отец прикрыл его и когда ещё несколько одноклассников лишились часов и жизни. Хан Сок мог позволить себе любые, но желал именно те, что снял с мертвецов в награду психопатическому самолюбию. И сейчас он хотел часы Хэ Ин.  В жертве главное - доверие. Их тяжело поймать силой или завлечь хитростью. Те, кого убил Хан Сок, подсознательно ощущая свою слабость, возводили вокруг себя цитадели. Кто прятался за высокомерным отчуждением, кто рычал диким зверем, кто, будучи преувеличенно открытым, никого близко не подпускал. Но исход для них всех был один.  Психиатр диагностировал Хан Соку психопатию и сказал его отцу, что внушающее ужас мастерство манипуляции для него естественно. Это подтвердило догадку подростка - ему дозволено больше остальных.  Самое забавное, что в средней школе Хан Сок повстречал девушку, точь-в-точь похожую на Хэ Ин. Его вторая жертва - Пак Ëн Со. Уникального в ней было лишь то, что она была единственной девушкой среди тех, кого убил Хан Сок. Да и этого теперь не станет.  Из-за пережитой боли, жертвы считали себя особенными. Будто их страдания и боль имели хоть какое-то значение. Пак Ëн Со изнасиловал отец и с тех пор она не подпускала к себе ни одного парня.  Она много курила, красила ломкие волосы в красный и ломала пальцы одноклассникам. Гипертрофированная наглость едва ли не лезла у неё из обвешанных серьгами ушей. Девушку, пожалуй, прибили бы и без Хан Сока, но ему уж очень понравились её объемные наручные часы, так славно смотревшиеся на тонком запястье.  Неприступная Пак Ëн Со первая взяла его за руку, стоило Хан Соку лишь дать пару раз пизды старшекласснику, настойчиво клеящемуся к ней, и с чувством загнать телегу о том, что она никому не принадлежит.  Пак Ëн Со было всего четырнадцать, Хэ Ин на восемь лет старше и несмотря на это, добиться её расположения было ненамного труднее. Жертвы хотят лишь одного - защиты. Ведь, какой бы сильной Хэ Ин не выросла, она лишь бесправная сирота, запертая в комнате с плотными шторами. Еë дядя сделал почти всю работу за него, Хан Сок бы даже угостил его чем-нибудь, будь он ещё жив.  - Долго ждал? - выдернула мужчину из мыслей Хэ Ин, упав на стул напротив.  Хан Сок вернулся в реальность и на него тут же опрокинулся шум города и жужжание голосов. В середине дня в кафешке на открытом воздухе полно народу.  - Нет, - улыбается Хан Сок, пододвигая к девушке высокий стаканчик молочного коктейля.  Хэ Ин не пьёт кофе или чай. На всëм экономит.  - Зачем ты купил мне это, Джун У? - огорченно выдыхает девушка, расползаясь по стулу; на ней свободная белая толстовка, а волосы заплетены в косички. - Я должна была тебя угостить.  - Сделаешь это после первой зарплаты, - с деланной серьезность отрезал Хан Сок, продолжая отыгрывать неловкие ужимки адвоката-стажëра.  - Обязательно, - расцвела Хэ Ин.  На самом деле ей не стоит об этом беспокоиться. Хан Сок возьмёт своë уже сегодня. Но не сейчас, чуть позже.  - Ну, рассказывай, - мужчина облокотился о прохладную столешницу и чуть подался вперёд, изображая заинтересованность, - как тебе работается в Вавилоне?  - У них такая продвинутая техника, - глаза Хэ Ин, неприкаянно вертевшей в руках стаканчик, восхищённо засверкали.  Хан Сок Джун У улыбнулся. Смягченная яркими, лимонными лучами солнца девушка казалась невинным ребëнком. Намного чарующе, чем на тех фотографиях.  - Все такие вежливые и перерывы на обед божеские, - Хэ Ин трудно было сдержать радость. Она бегала ласковым взглядом по посетителям кафе и, кажется, случайно набрела им на Хан Сока, перестала вертеть стаканчик, почесала переносицу, аккуратно спросила:  - Как тебе всë-таки удалось меня туда устроить?  - Я же говорил, - отмахнулся Хан Сок, небрежно щурясь, - там работает один знакомый, который мне очень обязан. Он был рад помочь.  - Мне следует поблагодарить его, - сказала Хэ Ин, поковыряв приклеенное к столешнице меню с разводами от стаканов.  - Хватит и меня, - фыркнув, надулся Джун У.  - Ты нечто, - легко рассмеялась девушка.  Хэ Ин наконец отпила молочный коктейль. Совсем чуть-чуть. Но Хан Сок знал, что всë не так, как кажется.  Он детально изучил все повадки типажа жертвы, избивая и мучая Хан Со. Младший брат оказался чрезвычайно удобным тренажëром. Девушка умерла бы от голода, но не стала бы есть рядом с человеком, которого считает подозрительным или потенциально опасным. Хан Со блевал в толчке после каждого приёма пищи, будто от одного присутствия Хан Сока еда становилась отравленной.  Значит, Хэ Ин ему доверяет. А самое прекрасное в полученном доверии, которое будущие трупы бережно вручают в руки Хан Сока воробьями с хрупчайщими костями - его предавать. Смотреть в глаза, наливающиеся кровью, пока пальцы сдавливают горло, и видеть в них асфиксическую панику и боль от осознания предательства, непередаваемый восторг. И совсем скоро, он вновь сможет пустить его себе по венам. - Ну что, пойдём прогуляемся? - улыбка Джун У идеально маскирует намерения и мысли.  - Пойдём, - беспечно кивает Хэ Ин маленькая девочка с воробьиным сердцем. 

* * *

Воспалëнный глаз закатного солнца, сотрясающий воздух магмой, скатился за горизонт, хватаясь ослабевшими пальцами за верхушки небоскрëбов. Хан Сок слышал его далëкий, протяжный гул. Солнце, видимо, не хотело уступать ночи возможность рассмотреть то, что вот-вот произойдёт. Око чëрного беззвездного неба всë равно слепо и холоднó.  Хэ Ин гуляла с Хан Соком, умело заплетавшим язык и мысли, весь день. Их смех и беззаботные разговоры - преждевременная панихида, анксиолитик для инстинкта самосохранения.  В присутствии тех, кому доверяют, жертвы могут позволить себе расслабиться. Хэ Ин устало моргает и вышагивает по тротуару чуть впереди.  На этой улочке сплошняком магазины и офисы, уже давно потушившие свет. Так что Хан Сок и Хэ Ин единственные прохожие, ныряющие из суррогатного света фонарей в ночную тьму, такую чëрную, будто небо пролилось на землю, раненное высотками.  - Свернëм направо, - трудно заставить голос не дрожать от нетерпения, - там быстрее.  Кажется, Хэ Ин слишком устала, чтобы анализировать смысл его слов. Послушание - прекрасная черта жертв.  Она сворачивает в неосвещëнный проулок между зданиями. Белая толстовка делала её похожей на безголового призрака.  На мгновение Хан Сок замер и перестал дышать, представляя, как ножовка вгрызается в трахею и шейные позвонки, а кровь из сонных артерий и ярëмных вен брызжет во все стороны. Но мужчине пришлось оставить идею расчленить Хэ Ин. Это займёт слишком много времени, да и ножовку он с собой не взял, хотел задушить её сам, ощутить под пальцами пульсацию крови и жизни.  Шея Хэ Ин не скрыта волосами, скованными в косы. Очень удобно.  Хан Сок не может больше тянуть. Несколько широких, беззвучных шагов и он оказывается прямо за спиной жертвы, тянет руки к бледной коже. На долю секунды в глазах темнеет от предвкушения.  Пальцы хватают воздух. Хан Сок видит лицо Хэ Ин, пытается истолковать её взгляд, а потом - резкий толчок в живот.  Боль и стрëкот тысячи насекомых взрывают мозг. Каждую мышцу наматывает на невидимое веретено судорога. Хан Сок коротко вскрикивает и мешком падает на асфальт.  - "Какого хуя?" - мысли алюминиевыми мошками гремят-мечутся по черепной коробке.  - Не вырубился? - перед глазами Хан Сока сбитые носки кроссовок. - А ты крепкий.  Мужчина не чувствует тела. Запертая в нём ярость взрывает капилляры в белках. Он кое-как поднимает взгляд на жертву.  Хэ Ин стоит над ним тем самым мстительным духом, что Хан Сок встретил в зале суда. Сестра-близнец новорождённого полумесяца. Остроглазая и белая.  - Хотел убить меня? - девушка чуть склоняет голову на бок; в её волосах копошатся кошмары злой ночи. - Во дела...  Мышцы ноют, Хан Сока будто освежевали. Он трясется от злости и рычит, пытается дотянуться до ног Хэ Ин.  Девушка мрачно усмехается и предусмотрительно отступает назад, склоняется над обездвиженным противником.  - А я-то думала, мы друзья, - печаль на её лице более чем фальшива.  - "Убью, убью, убью!" - Хан Сок сверлит Хэ Ин красноречивым взглядом.  Та в ответ лишь выпрямляется и заливисто, бесстрашно смеётся. Она его вообще не боится? - Ну ладно, - девушка вытирает выступившие на глаза слëзы и пинает Хан Сока пренебрежительным взглядом в лицо, - счастливо оставаться. Надеюсь, тебя сожрут собаки.  Хэ Ин обошла мужчину и тому оставалось лишь слушать звук её удаляющихся шагов, сходя с ума от злости.  Неожиданно шум прекратился, видимо, девушка остановилась, а потом почти сразу возобновился. Хэ Ин быстро оказалась сбоку и, присев на корточки, заглянула в глаза Хан Сока, улыбнулась.  - Извини, сам понимаешь, никак не могу отказать себе в удовольствии.  Голос девушки показался даже слегка виноватым, но Хан Сока быстро перестало это заботить, потому что боль вытянула мышцы спины, будто дыба. Слюна скопилась во рту, а гнев поражал некрозом здоровые ткани.  Глазные яблоки и тело ломило. Конечности, словно припаянные к асфальту, не двигались и чесались от бегающих по ним мурашкам. Хан Сок даже забыл о Хэ Ин, перегруженный болью. Но девушка быстро о себе напомнила новым ударом шокера.  - Всë, последний раз! - оправдалась девушка и, вскочив, убежала.  Хан Сок, впрочем, её уже не слышал, потеряв сознание и оставшись валяться на асфальте в грязном проулке.