Несовершенство

С событий прошлой части прошел месяц. Постараемся ёмко передать события месяца и его причуды. Если говорить как математики, то можно сказать, что этот месяц мало чем отличался от предыдущих. Прогулки, нездоровое любопытство и девушка, которая оказалась редкостной аферисткой, в хорошем плане (в настолько хорошем, насколько слово "аферистка" может быть хорошим). Сатоши лишь изредка звонил Киётаке, узнавая как у того дела и где он. Все таки Сатоши сказал его отцу, что будет вместе с его сыном, если что он сможет дать отчёт. А заранее продуманная ложь скрывала их как плащ невидимка. Потому поводов для беспокойств не было. Сам же Киётака находился на Такао-сан, нет, не поймите неправильно, Такао-сан — это гора. Поэтому можно было увидеть, как парень осматривает панораму, которую открывала гора. С одной стороны вид на Токио, а с другой туманная вершина Фудзи. Это был первый раз когда могущественный вулкан предстал перед парнем во всей своей красе. Он стоял уже добрых несколько десятков минут и смотрел на вулкан, опираясь на велосипед. Именно последний и помог ему взобраться на невысокую Такао-сан. Хотя порой приходилось переходить на обычный шаг и тогда велосипед становился ношей, которую надо было тянуть за собой. Но настолько тупые углы попадались редко. А на обратном пути по нему можно будет спокойно съехать, только стоит зажать тормоз, но без фанатизма. Насмотревшись на пейзажи местности, ради которых он проехал пятьдесят километров, он сел на велосипед и медленно поехал. Осень в Японии была довольно теплая, потому парень находился в относительно лёгкой одежде, которая не ограничивала движения, собственно поэтому он ощутил как ветер беспощадно задрал его волосы назад. Но даже это странное ощущение было в новинку, даже ощущая ранее подобное, он мог сказать, что сейчас это ощущается иначе. Думаю сейчас вполне можно начать повествование от первого лица. Воздух был слишком прохладный, тем более на такой высоте и со спуска. Потому одной рукой я накинул на себя капюшон и наклонил голову, чтобы ветер не проникал к ушам. Они довольно чувствительны, да? На самом деле спуск ощущается очень интересно, когда поднимаешься, то не возникает той лёгкости. Сравнивая это, я бы сказал, что подъем вверх это чистые усилия, а спуск вниз дело техники. Даже если техники требуется мало, но должна быть должная концентрация, чтобы не свалиться на крутом повороте. Тем более учитывая здешний градус наклона. Тропа была узкой, и я должен буду поблагодарить людей, за то, что они решились сегодня не идти на гору в туристическом количестве. Может, это связано со временем? Ведь часы показывают лишь восемь часов утра. И очередной резкий спуск, на таких углах секундная потеря концентрации, и ты оказываешь в полете. В полете. На самом деле, я часто слышал романтизацию чувства падения. Стоит ли мне попробовать насильно попробовать сделать что-то подобное? Случайно это вышло или нет, но на повороте, погруженный в мысли, Аянокоджи повернул слишком рано. Из-за чего колесо вонзилось в условную обочину, и следствием этого парень оказался в свободном падении. О котором думал несколько мгновений назад. Пролетев метр или два, он наконец упал, несколько секунд он лежал на полу, а потом поднялся с единственной фразой: — Вау, — он слегка заторможено подошёл к велосипеду, поднимая его и садясь, продолжая свое путешествие. Может и не зря это романтизируют, есть определенное физическое наслаждение, но психологически чувствуешь, что в этой ситуации ты удивительно беспомощен. Я настолько сконцентрировался на физических ощущениях, что совсем забыл сгруппироваться в воздухе, чтобы уменьшить урон. Но выброс гормонов в один момент сделал ситуацию любопытной, словно захватило дух. Хорошо, надо ехать, к вечеру я должен быть в Токио, а я ещё не всё окрестности осмотрел. Раньше ничего подобного я не испытывал.

____________________________________________________________________

Аянокоджи посетил некоторые достопримечательности этого региона и к девяти вечера был дома, где его ждал Сатоши. — Здравствуйте, Сатоши-сан. — Присаживайся, Аянокоджи-кун, — он услужливо пододвинул мне стул, а сам сел напротив, наслаждаясь чаем, что предложил и мне. Отказываться причин не было, потому, выпив чаю, мы, наконец, приступили к делу. — Вашему отцу нужен будет отчёт за ваше отсутствие, я напомню вам, что ваш отец надеется на избавление от абсолютно поглощающей апатии от вас. По крайней мере так сказал ваш отец. И он должен быть уверен, что вы не просто тратили время, а действительно посетили много времени и избавились от апатии. На самом деле, даже как Аянокоджи-кун вы изменились. Я чувствую это. Поэтому с правдоподобностью не возникнет проблемы, разве что надо будет сделать фото, где вы были и сдать тесты, но это дело будущего. — И через сколько наступит это будущее? — С третьего школьного семестра, фактически у вас есть ещё полтора месяца. Вы же успеете подготовиться к тестам? — Да, думаю с ними проблем не возникнет, — ответил я, ставя кружку в мойку. — Хорошо, отдохните, Аянокоджи-кун, уже поздно. До скорого, — с этими словами он встал и тихо покинул комнату. Помыв чашку за собой и своим гостем, я полил цветок, кажется, он скоро расцветёт, но мой телефон оторвал меня от ухаживаний за цветком своим сообщением. — Я тебе завтра позвоню, Киётака-кун. Гласило оно. Это от Мизуки. На самом деле удивительно как общение может зайти далеко лишь за месяц. Я ожидал, что подобная стадия отношений добивается годами, а я управился за месяц, думаю, я молодец. С этими словами я закрыл глаза, проваливаясь в блаженный сон. Кто рано встаёт, тому Бог даёт, гласит поговорка. Но как человек, который с утра получал лишь испытания, я протестую против этой поговорки. К сожалению, привычку никуда не деть, остаётся лишь просыпаться по утрам, выпить кружку кофе и заняться чтением книг или просмотром фильмов. В последнее время я скорее углубился в мир манги, ведь это было чем-то неизведанным и новым. По крайней мере для меня, обычные японцы живут с этим минимум лет тридцать уже, если не больше. Но мое размышление о возможностях манги прервал звонок. И, как и следовало ожидать, на экране телефона высветилось имя: Китамура Мизуки.